CC BY
44
Проф. Д. В, ГОРФИН (Москва)
Состояние здравоохранения в бывшей Польше, Западной Украине и Западной
Белоруссии
В связи с тяжелыми условиями жизни трудящихся масс в бывшей ■Польше, подвергавшихся нещадной эксплоатации со стороны польских помещиков и фабрикантов, демографические показатели санитарного состояния бывшей Польши за последние годы обнаруживали значительное ухудшение. Так, брачность, т. е. число браков на 1 ООО жителей, составлявшая в 1925—1929 гг. 9,0, к 1937 г. снизилась до 8$; рождаемость снизилась 'с 35,1 на 1 ООО населения в 1921—1925 гг. до 24,4 в 1938 г. Общая смертность понизилась за эти годы значительно меньше—с 17,3 на 1 ООО населения в 1921—1925 гг. до 13,8 в 1938 г., вследствие чего естественный прирост сильно уменьшился—с 17,8 на 1000 населения в 1921 — 1925 гг. и с 13,9 в 1932 г. до 10,6 в 1938 г. В бывшей Польше высокий уровень занимает смертность ранних возрастов, намного превышающая показатели смертности большинства стран Европы. Так, за последние годы она колебалась в пределах 140—150 случаев смерти на 1 000 родившихся, а в ряде больших городов была еще выше (например, в Лодзи даже 164 в 1935 г.). Чрезвычайное ухудшение указанных показателей можно видеть за последние годы во всех крупных городах бывшей Польши. Так, естественный прирост в год на 1 000 населения составлял в Варшаве в 1934 г. 3,9, в 1935 г. — 2,1; во Львове в 1932 г. — 4,7, а в 1935 г.—только 2,3; в Кракове в 1932 г.— 3,5, а в 1935 г.— 1,3; в Лодзи в 1932 г.— 1,2, а в 1935 г.— 0,1.
Этот весьма низкий прирост населения и его уменьшение из года в год ярко отражают тяжелое материальное положение населения бывшей Польши, все более и более ухудшавшееся за все последние годы.
Здесь происходило непрерывное уменьшение молодых возрастов, так называемое «постарение населения». Так, в 1921 г. дети в возрасте 0— 14 лет составляли 35,4% всего населения, в 1931 г. 33,4%, а в 1938 г. только 32,1%; люди в возрасте 15—64 лет составляли в ,1921 г. 60,4% всего населения, в 1938 г. только 59,0%, а старики .в возрасте свыше 65 лет, составлявшие в 1921 г. 4,2% всего населения, составили в 1938 г. 7,6% всего населения.
Смертность в восточных воеводствах Западной Украины и Западной Белоруссии была выше, чем во всей Польше, составляя в среднем! около 15 на 1 000 населения, тогда как в западных воеводствах она равнялась 13,6, в центральных 14,3, а во всей бывшей Польше около 14,0.
Колониальную политику бывшей панской Польши в отношении украинцев и белоруссов ярко характеризует и в области политики народонаселения то, что во время переписи 1921 г. большая часть украинцев Западной Украины была перечислена в поляков.
Число украинцев и поляков в Западной Украине
по довоенньш по переписи данным 1921 г.
Украинцев......... 6 780 тыс. 3 832 тыс.
Поляков.......... 1 040 » 3 590 »
Тяжелое санитарное состояние бывшей Польши видно из высокой заболеваемости ее населения, роста которой не могут скрыть даже •опубликованные официальные фальсифицированные данные, сильно преуменьшающие действительные цифры заболеваемости.
Так, было зарегистрировано в 1931 г. сыпного тифа 2 154 случая, в-1934 г. — 5 127, в 1936 г. — 3 757; других тифозных заболеваний было в 1933 г. — 12 523 случая, в 1934 г.—18 560 и в 1936 г.—15 807. Сильно распространена трахома: ежегодно регистрируется около 20 ООО новых случаев заболеваний трахомой. Заболеваний дизентерией было в 1933 г. 675, а в 1934 г. — 16 717 и в 1936 г. — 7 603. Чрезвычайно высока заболеваемость детскими инфекциями. Так, дифтерией заболело в 1936 г. 19 565, скарлатиной — 21173, корью — 40 593, коклюшем — 7 523.
Инфекционные болезни сильнее всего распространены в восточных воеводствах; так, например, сыпного тифа было в 1936 г. на 100 000 населения в Белостокском воеводстве 18,6 случая, в Виленском:—28,2., в Новогрудском— 46,0, в Полесье — 40,5, в Волынском— 15,0, в Львовском—22,6, в Станиславовском—31,4, в Тарноиольском:—13,6, тогда как в Варшавском: воеводстве — только 1,3 случая, в Лодзиноком;— 0,6, в Келецком:— 2,7, в Люблинском — 7,1, в Краковском—1,6.
Почти все инфекционные болезни обнаруживают значительный рост за последние 13 лет.
Физическое состояние населения сильно ухудшалось из года в год. Обследование, проведенное в 1935 г. в Лодзи, 28 тью. школьников показало, что 25% «з них страдало малокровием, 3 тыс. сердечными заболеваниями, 500 детей — туберкулезом:; у 2 тыс. было обнаружено предрасположение к туберкулезу, 700 болели рахитом: и т. д.
Надо при этом учесть, что в состав обследованных входили не только дети рабочих. В связи с необычайным обнищанием широких масс населения бывшей Польши весьма грозные размеры принял туберкулез. Так, в Варшаве на каждые 100 000 населения умирало за последние 10 лет 135—170 чел. от туберкулеза органов дыхания, в Кракове— 117—155, в Лодзи— 155—199, во Львове— 127—142, в Познани—162—173 чел.
Почти каждый 30-й житель бывшей Польши болен туберкулезом.
Студенчество в Варшаве насчитывает в своей среде 48% больных туберкулезом:. Однако при огромном распространении туберкулеза бывшая Польша имела ,к 1936 г. только 147 больниц для туберкулезных с 2 866 койками и 41 санаторий с 4 798 койками (против 160 больниц и 51 санатория в 1932 г.), причем в восточных воеводствах — Зап. Украине и Зап. Белоруссии—имелось всего только 6 туберкулезных больниц с 134 койками и 2 санатория с 300 койками. За последние годы произошло дальнейшее сокращение сети противотуберкулезных учреждений, причем даже в Зап. Украине и Зап. Белоруссии, где до сокращения сети в 1931 г. было* 5 'санаториев и 11 туб. больниц. Сильно распространены и венерические болезни, что обусловливается значительным развитием проституции, регламентированной в бывшей Польше.
Низкий уровень зарплаты рабочих, массовая безработица, тяжелые условия труда, невыносимые жилищные условия, полуголодное существование обездоленного крестьянства, задавленного государственными налогами и поборами помещиков, особенно в Зап. Украине и Зап. Белоруссии, — все это не могло не привести к росту заболеваемости, особенно если учесть, что повышению культурного уровня трудящегося населения польское правительство чинило огромные препятствия. К этому надо добавить, что за последние годы положение трудящихся стало еще более тяжелым вследствие ликвидации 8-часового рабочего дня, фактического уничтожения страхования по безработице, резкого ухудшения страхования по болезни, инвалидности и несчастным случаям. Пособия, выдаваемые по болезни, сокращены больше чем: наполовину; резко уменьшено число лиц, охваченных страхованием: по болезни; введена уже с 1933 г. оплата застрахованными лекарств и медпомощи; сильно увеличены отчисления от зарплаты рабочих в страховые фонды — в
1935 г. уже на 100 млн. злотых больше, чем* в предыдущие годы,— и это при значительном росте дороговизны.
Ужасающая нищета населения бывшей Польши явилась причиной, низкого уровня потребления, который значительно меньше среднеевропейского уровня, что также сильно влияло на высоту заболеваемости. Среднее годичное потребление достигало даже в годы наилучшей конъюнктуры—в 1927—1928 г.—в килограммах на человека: чая—0,07, масла— 1, жиров — 8, мяса, рыбы около 19, хлеба же только 0.5 кг в день. Потом и этот нищенский уровень резко снизился, например, сахар — на 2 г на человека; потребление рабочего класса снизилось более . чем! наполовину. Польский инспектор труда Галина Крагельская в своей книге «Правда об условиях труда» (Львов, 1934 г.) пишет: «Нередко дети в рабочей семье не знают совсем, как выглядит и каков на вкус сахар... часто стирается грань между работающим и безработным,, нивелирует ее нищета».
Свыше 710 всех рабочих зарабатывают меньше голодного прожиточного минимума, установленного правительством на основе нищенских норм потребления, а свыше % рабочих зарабатывают меньше половины этого прожиточного минимума. Основной продукт питания рабочих составляет картофель. Проф. Л. Крживицкий, сравнивая жизнь рабочих в Польше с уровнем! жизни индийских рабочих, вынужден был констатировать следующий факт: «Если бы мы хотели найти страну, наиболее близкую по структуре рабочего бюджета к нашей стране (т. е. к Польше), то, как бы это ни казалось парадоксальным!, это—бюджет индийского рабочего в Бомбее» (Врублевский, «Польша», 1936 г.). Насколько были обездолены Зап. Белоруссия и Зап. Украина в отношении их потребления по сравнению с другими областями бывшей Польши, видно-из следующей таблицы:
Потре-блеиие на 1 жителя и год (в кг)
Название продукта Воеводства
Западные Центральные Южные Восточные
Сахар........ 13,93 8,98 7,3 7 4,-31
Керосин ........ 3,17 3,13 3,05 2,34
Уголь......... 1 352,5 340,9 174,3 21,8
Железо........ 14,3 4,05 3,42 1,5,9
С 1927 г. потребление сахара в селах Волыни и Полесья сократилось за 10 лет на 93;%, соли на 72%, угля на 50%.
В наиболее благоприятные в экономическом отношении годы в бывшей Польше, если исходить из нормы питания в 3 000 каллорий в день, по этой норме питалось только 15% населения, 50% населения потребляло 1 700—2 500 кал, а 35% меньше 1 700 кал, т. е. 35% населения бывшей Польши голодало уже в те годы.
За последнее.время уровень потребления в Зап. Украине и Зап. Белоруссии очень сильно снизился по сравнению с указанными в таблице средними нормами; лишь увеличилось потребление людьми одного предмета — неочищенной соли, употребляемой в обычных условиях для технических целей и для корма скота.
Эксплоатация рабочего класса в Зап. Белоруссии и Зап. Украине была еще больше, чем в остальной Польше. Средняя зарплата рабочих в: 1932 г. в Новогрудском воеводстве составляла 35%, в Полесском — 45%, в Виленском — 56% зарплаты рабочих Варшавского воеводства.
В Полесье 1 тыс. попов владела 2/3 всей земельной площади, а у 70 тыс. бедняцких белорусских семей было меньше 71в части. В Станисла-вовском воеводстве 636 польских помещиков владели 56,3% всей земли, 212 тыс. бедняцких украинских хозяйств имеют меньше 27,4% земельной площади.
В Львовском и Тарнопольском воеводствах Зап. Украины помещичьи хозяйства, составлявшие 0,5—0,6% всех хозяйств, владели 46—47% всей земельной площади. 16 000 польских помещиков владели 45% всей земли; в Польше было, по преуменьшенным данным, 2,5 млн. безработных, 80% рабочих получали заработную плату меньше прожиточного минимума.
Об ужасающем: положении и неимоверных страданиях польских крестьян свидетельствует книга «Письма крестьян», изданная .в Польше Ь 1935 г. Институтом социального хозяйства, который осмелился опубликовать лишь 51 письмо из присланных 498. Но и опубликованные, тщательно отобранные письма говорят о неописуемой нищете и голодании крестьян. В одном) из писем из Острува Мазовецки Белостокского воеводства крестьянин пишет:
«Люди голодают. Они отказываются от самого необходимого и продают все, лишь бы добыть хотя бы один злотый. Родители не имеют капли молока для своих детей. Я видел, как во время торжества по случаю окончания учебного года крестьянские дети от недоедания падали в обморок и учителя выносили их из помещения. Половина детей в деревне больны чахоткой. Они никогда не едят досыта».
Крестьянин из Бучацкого уезда пишет: «Это грех, вопиющий о мести к небу, хлеба в избытке, а мы, крестьяне, — полуголодные, а есть и совсем голодные. Одежды, обуви и топлива в Польше много, а нам холодно, и нас гложет нужда... как тяжело жить — пером не описать».
Крестьянин из Ласского уезда пишет: «Люди бессмысленно бродят; всюду нищета, опустошение, отчаяние... Деревни походят скорее на кладбище, чем на средоточие людской жизни».
Крестьянин из Волковыского уезда пишет: «В деревне люди умирают в самом расцвете сил,' гаснут подобно овечке, на которую подул ветер... молодые от нужды и горя преждевременно старятся» («Польские крестьяне о своей жизни» —■ сборник, изданный Международным аграрным институтом!).
Даже генерал Жилиховский, рисуя положение крестьян в Зап. Белоруссии, говорит: «Хлеб с примесью мякины и древесной коры и полное отсутствие хлеба — частое явление в наших деревнях». А Врублев-ский цитирует корреспонденции «Курьера Львовского», который пишет: «В деревне так.же голодают, как в худшие времена войны, однако никакой врачебной помощи не видать. Ужасающую картину 'представляют собой хаты, в которых лежат больные, а здоровым нечего есть. Печки не топятся, нет даже дров». -
Известная польская писательница Ванда Васильевская писала в феврале прошлого года в газете «Работник» о жутких условиях жизни польского крестьянства: «Черными отверстиями неосвещенных изб видят деоевенские халупы призрак надвигающейся смерти... Ужасно это время, когда нет ни одной меры зерна в закромах, ни одного мешка картофеля в подвалах, ни одной коровы в хлеву, а по избе бродят высохшие, золотушные, анемичные, туберкулезные дети».
Колониальная грабительская политика панской Польши в отношении порабощенных ею Зап. Украины и Зап. Белоруссии тяжело сказалась на их санитарном состоянии и уровне здоровья населения.
Несмотря на указанную высокую заболеваемость, требовавшую принятия решительных мер по расширению медпомощи населению, правительство с каждым годом! все более и более сокращало ассигнования на содержание сети медицинских учреждений, особенно в сельских ме-
стностях, где медицинская помощь совершенно недоступна. В добавок в 1935 г. больничные кассы стали ликвидировать ранее организованные ими поликлиники и амбулатории, и взамен этого больные застрахованные были прикреплены к районному врачу, принимающему у себя на дому. Так как врачей этих на службе у больничных касс мало и чис-.ло прикрепленных к ним очень велико, то медпомощь большей частью очень низкого качества. Даже организованные в бывшей Польше в ряде мест в 1924 г., благодаря финансовой поддержке рокфеллеровского фонда, диспансеры дают только советы, не имеют права лечить во избежание нарушения интересов частно практикующих врачей. В городах медицинская помощь оказывается частно практикующими врачами, .а в деревнях почти совсем нет врачей.
Политика угнетения Польшей национальных меньшинств ярко проявилась и в области здравоохранения. Так, из имевшихся 310 диспансеров в восточных воеводствах было всего развернуто только 54; из общего числа туб. отделений и диспансеров, которых было 294, в восточных воеводствах было только 47; из 273 трахоматозных отделений в Польше только 54 было в Зап. Украине и Зап. Белоруссии, хотя там трахома сильно распространена; соответствующие цифры отделений диспансеров по охране материнства и младенчества составляли по всей Польше 383 и для Зап. Украины и Зап. Белоруссии — 60, из них по охране здоровья детей— 156 и 22, по венерическим болезням! 154 и 31. Это полное пренебрежение к интересам охраны здоровья трудящихся Зап. Белоруссии и Зап. Украины видно и из цифр врачебного обслуживания и распределения больничной сети. Особенно обездолены в отношении обеспечения врачебной помощью восточные воеводства (Зап. Украины и Зап. Белоруссии), где на 10 000 населения приходится 2 врача, а в западных воеводствах —■ 3,3, в центральных 3,5 врача. Врачей в Польше очень мало, и подавляющая часть их сосредоточена в городах. Всего в бывшей Польше около 12 400 врачей, т. е. около 3,6 врача на 10 000 населения (значительно меньший коэфициент, чем во всех прочих западноевропейских государствах). В городах приходится около 12 врачей на 10 000 населения, а в селах 0,4 на 10 000. При огромном! недостатке медицинской помощи в городах среди врачей много безработных. Врачей бело-руссов, украинцев и особенно врачей-евреев правящие круги старались не принимать на службу. Фельдшеров на 10 000 населения в Зап. Украине и Зап. Белоруссии приходится 0,7, в центральных воеводствах 1,0. Фельдшеров в бывшей Польше было всего около 2 тыс. чел., что составляет ничтожно малую величину по сравнению с потребностями населения. Зубных врачей в бывшей Польше было около 3 300 чел., или 1 зубной врач на 10 тыс. населения, а в Зап. Украине и Зап. Белоруссии—0,1. Врачи не польской национальности получали значительно меньшую заработную плату, чем врачи-поляки. В бывшей Польше было всего 5 медицинских факультетов — в Варшаве, Кракове, Львове, Познани и Вильно, выпускавших 500—600 врачей в год. Было только 5 школ для подготовки медицинских сестер. Больничная помощь населению была малодоступной, так как число больниц и больничных коек здесь крайне недостаточно. Восточные воеводства—Зап. Украина и Зап. Белоруссия— имели самую скудную больничную сеть — 8,4 койки на 10. тыс. населения, тогда как в центральных воеводствах (не включая Варшавы) имелось 15 коек на 10 тыс. населения, а в западных воеводствах — 51,9, в южных—16,8". Особенно' были обездолены Волынь и Полесье. Из 35 психиатрических больниц, имеющихся в бывшей Польше, только 1 находится в восточных воеводствах. В общем по сравнению с другими западноевропейскими государствами бывшая Польша имела очень малую больничную сеть — 2,2 койки на 1 000 населения.
Около 32% больничных коек бывшей Польши находятся в больни-
цах филантропических и религиозных обществ, около 14%—в государственных больницах и около 50% — в муниципальных больницах.
В большинстве городов были лишь мелкие больницы, большей частью-в 25—30 коек, очень плохо оснащенные. В Ровно на 48 тыс. жителей было всего 10 врачей и одна небольшая больница. На весь Молодечен-ский уезд с 91 тыс. жителей — одна маленькая больница в 30 коек,, без рентгена. Помещения больниц Зап. Белоруссии большей частью совершенно не приспособлены под больницы. В Белостоке не только не было детской больницы, но даже детского отделения при больнице. О квалифицированной лечебной помощи трудящимся не могло быть и речи в панской Польше. В г. Сарны не было совсем ¿больницы, был только амбулаторный медицинский пункт, оказывавший лишь первую помощь. В г. Слониме на 20 тыс. городского населения -и 150 тыс. в уезде были 2 маленькие больницы на 30 и 40 коек, а в 14 волостях не было даже фельдшерских пунктов, в то же время там! из 17 врачей было 8 безработных. В Барановичах на 40 тыс. жителей была только одна платная амбулатория; на 183 тыс. жителей уезда было только 7 врачей, а безработных врачей в Барановичах было 27; в сельских местностях всего воеводства не было ни одной- сельской больницы. Помощи на дому и скорой .медицинской помощи в Зап. Белоруссии и Зап.. Украине не было организовано.
За оказание медицинской помощи повсюду взималась высокая плата —• 4—5 злотых за день пребывания в больнице и 2—3 злотых за амбулаторный прием; при поступлении в больницу требовалось внесение платы вперед, обычно за 15 дней. За обслуживание рентгеном! полагалась особая дополнительная плата — 5—8 злотых. В Белостоке рабочие за каждый день пребывания в больнице платили 7 злотых при заработке около 7 злотых в день. Так как рабочие получали пособие за .время болезни лишь в размере 50% заработка, то за 2 недели пребывания в больнице они вынуждены были отдавать свой месячный заработок.
Лекарственная помощь была также мало доступна трудящимся, так как почти все аптеки содержались частными лицами. Вдобавок многих медикаментов не было, например, в Зап. Белоруссии. не было хинина, иода, наркотических средств. Также очень плохо поставлено было дело охраны материнства и младенчества. Изданный под давлением' рабочего движения в 1924 г. закон о труде женщин и подростков, которым было предусмотрено развертывание яслей для детей до 1 года в предприятиях с числом женщин свыше 100 человек, не был проведен в жизнь. В бывшей Польше яслей имелось очень мало': всего к 1936 г. было при фабриках по ,всей стране только 35 яслей для 600 детей,, амбулаторных учреждений по охране матери и ребенка всего около 400, вдобавок нищенски оборудованных; из них в восточных воеводствах только 59. Из этих учреждений только 7 государственных, 16 сельских, 23 содержались за счет страховых касс и 134 — за счет благотворительных обществ. Родильная помощь оказывалась только в городах и в весьма недостаточных размерах, так как родильных коек очень мало. Родильных домов и даже родильных отделений в Зап. Белоруссии почти совсем не было, лишь в отдельных больницах имелись палаты для рожениц. На селе почти вся родильная помощь находится в руках бабок.
Санитарная организация очень слабо развита. Санитарных врачей-специалистов всего по всей бывшей Польше было только несколько десятков и только в городах. Санитарные функции здесь сводились к санитарно-пол'ицейекому надзору, преимущественно санитарно-пищево-му, а широких санитарно-оздоровительных мероприятий не проводилось, так как необходимые для проведения средства не ассигновывались. Ассигнования на здравоохранение составляли в бывшей Польше только 0,4% бюджета — менее 6 злотых в год на человека. Из бюджета в
1936 г. в 2 168 млн. злотых на социальную помощь затрачено 58 млн. злотых (в 1932 г. 101 млн.), а на военные нужды 672 млн. злотых. В 1937—1938 гг. по госбюджету Польши было всего ассигновано на здравоохранение только ■ 368 тыс. злотых. Правительство бывшей Польши издало ряд санитарных законов, регламентирующих отдельные стороны здравоохранения, но эти законы остались на бумаге. Например, законом от 22.111.1928 г. о больничной помощи была предусмотрена обязанность местных органов власти строить и содержать общие и инфекционные больницы, но больничная сеть осталась ничтожно малой, не обнаруживая почти никакого существенного роста. Декретом также от :22.Ш.1934 г', о борьбе с трахомой было предложено организовать трахоматозные диспансеры, трахоматозные отделения, но число* их очень мало, и количество больных трахомой не только не убывает, но даже возрастает. Противотуберкулезного закона совершенно не было.
Все санитарное законодательство, как и вся организация здравоохранения в бывшей Польше, носило резко выраженный классовый характер. Кварталы городов, заселенные беднотой, находились в самом антисанитарном состоянии, и правящие классы, подчинившие себе все муниципалитеты, никаких оздоровительных мероприятий в рабочих центрах не проводили. В особо тяжелом положении находилось санитарное дело в Зап. Украине и Зап. Белоруссии, где бблыная часть городов не имеет водопроводов и канализации, необычайно загрязнена и лишена при этом: какой бы то ни было санитарной организации.
Насколько были обездолены в санитарном! отношении города восточных воеводств по сравнению с остальной страной, видно из того, что в городах восточных воеводств водопроводом обеспечены только 3,6% домов, канализацией только 2,3% домов, водопроводом, канализацией и электричеством или газом 1,8% домов, тогда как в городах западных воеводств водопроводом! обеспечены 50% домов, центральных — 13,6%, а канализацией в западных воеводствах — 37,3%, в центральных — 8,4%, водопроводом, канализацией и электричеством или газом в западных воеводствах — 32%, в центральных •— 7,4%. Во всей бывшей Польше только 15,6% городских, домов обеспечены водопроводом, 12,7% канализацией, электричеством 37% и только 9,9% — водопроводом, канализацией и электричеством или газом!.
Организация здравоохранения в бывшей Польше отражала общую неупорядоченность государственного аппарата и носила на себе печать полной хаотичности. Созданное в 1919 г. министерство общественного здравоохранения было упразднено в 1923 г. Вопросами здравоохранения ведал ряд министерств. Департамент .общественной гигиены, входивший в состав министерства внутренних дел, руководил только больницами и курортами;, аптечным! делом, борьбой с инфекционными болезнями. Вопросами же гигиены труда и охраны материнства и детства занималось министерство труда и социального обеспечения, осуществлявшее и руководство социальным страхованием; министерство просвещения занималось вопросами школьной гигиены; физкуль-• тура находилась в ведении министерства общественных работ и т. д. Не было никакого согласования работы разных ведомств в области здравоохранения. В каждом воеводстве здравоохранение возглавлялось специальными чиновниками, а в каждом уезде — медицинским инспектором. Все эти административные органы здравоохранения осуществляли функции бюрократического надзора и ни на какие органы общественной самодеятельности в своей работе не опирались, так как всякие проявления -самодятельности населения беспощадно подавлялись.
Освобождение братских народов — украинцев и белоруссов — от польского гнета и включение их в состав СССР обеспечивает им благоприятные условия для хозяйственного и культурного развития и вместе с тем и для подъема дела здравоохранения на должную высоту.
