CC BY
79
2013
Известия ТИНРО
Том 174
УДК 597-152.6(265.5)
А.О. Золотов1, Д.А. Терентьев2, И.Ю. Спирин2*
1 Сахалинский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства и океанографии, 693023, г. Южно-Сахалинск, ул. Комсомольская, 196;
2 Камчатский научно-исследовательский институт рыбного хозяйства
и океанографии, 683000, г. Петропавловск-Камчатский, ул. Набережная, 18
состав и современное состояние сообщества демерсальных рыб карагинского и олюторского заливов
На основании данных траловой съемки, проведенной осенью 2012 г. в Карагин-ском и Олюторском заливах, определены современный состав и структура сообщества демерсальных видов рыб. Оценены биомассы основных семейств и промысловых видов в сопоставлении с аналогичными данными многолетних исследований. Приведен краткий анализ современных тенденций в изменениях численности массовых видов рыб, дана характеристика размерного состава и распределения некоторых из них. В 2012 г. отмечен максимальный уровень биомассы донных рыб в течение всего исторического периода наблюдений — 625 тыс. т. Резкий рост обусловлен аномальным увеличением запасов наваги. Кроме того, наблюдался рост биомассы тихоокеанской трески, рогатковых и камбаловых. Несмотря на существенное увеличение запасов, структура сообщества была традиционной.
Ключевые слова: заливы северо-восточной Камчатки, донные траловые съемки. оценка биомассы, многолетняя динамика, демерсальные виды рыб, размерный состав, распределение.
Zolotov A.O., Terentiev D.A., Spirin I.Yu. Composition and modem state of demersal fish community in the Karaginsky and Olutorsky Bays // Izv. TINRO. — 2013. — Vol. 174.
— P. 85-103.
Species composition and structure of demersal fish community in the Karaginsky and Olutorsky Bays are considered on the data of trawl survey conducted in the autumn 2012. Biomass of the major commercial fish families and species is evaluated and its long-term dynamics is estimated. The current biomass of demersal fishes (625 thousand ton) is the highest for the whole period of observation. This high level is maintained mainly by abnormal growth of the saffron cod stock. Besides, the biomasses of pacific cod and species of Cottidae and Pleuronectidae families are increased. Despite of the biomass increasing, structure of the community does not change. Size composition and distribution of some species are analyzed briefly.
Key words: north-east Kamchatka, trawl survey, fish biomass assessment, long-term dynamics, demersal fish, size composition, fish distribution.
* Золотов Александр Олегович, кандидат биологических наук, заместитель директора, e-mail: [email protected]; Терентьев Дмитрий Анатольевич, кандидат биологических наук, ведущий научный сотрудник, e-mail: [email protected]; Спирин Игорь Юрьевич, инженер, e-mail: [email protected].
Zolotov Alexander O., Ph.D., deputy director, e-mail: [email protected]; Terentiev Dmitry A., Ph.D., leading researcher, e-mail: [email protected]; Spirin Igor Yu., engineer, e-mail: [email protected].
введение
Состав и структура ихтиофауны заливов северо-восточной Камчатки к настоящему моменту изучены достаточно хорошо. Первая детальная информация, основанная на результатах экспедиций ТИНРО в 1980-е гг., была обобщена в нескольких публикациях Л.А. Борца (1985, 1989, 1997). Впоследствии аналогичные исследования на непостоянной основе производились в 1990-2000 гг., данные этих изысканий также нашли отражение в современной научной литературе (Лапко и др., 1999; Борец и др., 2001; Гаврилов, Глебов, 2002).
В 2009 г. были обобщены результаты многолетних траловых съемок КамчатНИРО (Золотов, 2009а, б, 2010), которые, с учетом опубликованной ранее информации, позволили достаточно подробно охарактеризовать динамику основных семейств и наиболее важных промысловых видов донных рыб в 1959-2008 гг., уточнить представления о составе и структуре сообществ, а также об изменениях, происходивших в них. Однако в силу объективных причин с 2008 г. траловые донные съемки на шельфе Карагинского и Олюторского заливов не выполнялись, поэтому любая информация о современном состоянии ихтиоценов этого района представляет интерес.
Осенью 2012 г., впервые за несколько последних лет, на шельфе заливов северовосточной Камчатки специалистами КамчатНИРО была проведена донная траловая съемка. В настоящей работе представлены ее результаты по современному составу и структуре сообщества, оценки биомасс основных семейств и промысловых видов в сопоставлении с аналогичными данными многолетних исследований (Золотов, 2009б), приведен краткий анализ современных тенденций в изменениях численности массовых видов рыб, дана характеристика размерного состава и распределения некоторых их них.
материалы и методы
Научно-исследовательские работы выполнялись на СРТМ-К «Профессор Про-батов» (ФГУП «СахНИРО»). Схема станций донной траловой съемки представлена на рис. 1.
В качестве орудия лова применялся донный трал ДТ 27,1/33,7. Учитывая современные рекомендации по интерпретации данных донных траловых съемок (Волвенко, 2012), приводим его технические характеристики: длина верхней подборы по сетной части — 27,1 м; длина нижней подборы по сетной части — 27,4 м; периметр сечения передней части трала в условной посадке (и = 0,5) — 33,7 м; вертикальное раскрытие трала — 7-9 м; горизонтальное раскрытие — 16 м. В куток трала вшивалась 10 мм вставка из дели. Трал имел трехкабельную схему оснастки, в качестве распорных средств применялись траловые сферические доски площадью 4,2 м2.
Рис. 1. Схема станций донной траловой съемки в октябре 2012 г. Сплошной линией обозначен стандартный полигон, в рамках которого производилась оценка запасов донных рыб в диапазоне 20-350 м Fig. 1. Scheme of the bottom trawl survey in October 2012. The area of demersal fish stock assessment is marked by solid line
Каждая траловая доска оснащалась двумя лапками длиной 5,0 м, а шкентелем лапок, также имеющим длину 5,0 м, они закреплялись на кормовом стрингере траловой доски за третье отверстие с кормы. Такая настройка траловых досок обеспечивала горизонтальное раскрытие трала в соответствии с его техническими характеристиками. Нижняя подбора трала оснащалась мягким грунтропом, состоящим из стального каната диаметром 23,0 мм, оклетневанного капроновым канатом. По концам каждой из 7 секций устанавливались грунтропные катушки.
Траления продолжительностью 30 мин (в нескольких случаях время тралений было снижено до 15-20 мин) производились в светлое время суток со средней скоростью судна 3,3 уз. Методика разбора и обработки траловых уловов была стандартной, принятой в практике подобных экспедиций (Борец, 1997). Масса рыб определялась с использованием электронных весов типа Marel с ценой деления 0,01 кг.
Расчеты численности и биомассы рыб Карагинского и Олюторского заливов по данным траловых съемок производились с помощью ГИС «КартМастер» (Бизиков и др., 2007). Использовали коэффициенты уловистости, принятые ранее Л.А. Борцом (1997), которые предыдущие исследователи (Лапко и др., 1999) применяли для количественной оценки численности и биомассы донных рыб на шельфе Берингова моря. Для определения плотности гидробионтов, учтенных в ходе исследований, применялся трехмерный сплайн, т.е. расчеты производились с учетом рельефа морского дна.
Для того чтобы оценки запасов в 2012 г. были сопоставимы с результатами, полученными ранее (Золотов, 2010), расчет численности и биомассы камбал в настоящей работе производили в пределах выбранного ранее «стандартного» полигона, в диапазоне глубин 20-350 м в Карагинском и Олюторском заливах (рис. 1). Возможность задания такого оконтуривания также предусмотрена в ГИС «КартМастер».
Кроме того, в ряде предыдущих исследований (Золотов, 2009а, б; Золотов, Дубинина, 2013) было показано, что корректный анализ динамики биомассы донных рыб на шельфе заливов восточной Камчатки в многолетнем аспекте не может быть выполнен без учета времени проведения донных траловых съемок.
Данное обстоятельство связано с особенностями экологии рыб и их сезонными миграциями в ходе годового цикла, обусловленными, в том числе, сезонными изменениями в гидрологическом режиме на шельфе. Поэтому в пределах настоящего исследования полученные в октябре 2012 г. оценки запасов донных рыб были скорректированы в соответствии с результатами по распределению доли учтенной биомассы по месяцам года, полученными ранее (табл. 1) (Золотов, 2009а; Золотов, Дубинина, 2013). На основании этих откорректированных величин и производился анализ тенденций в динамике основных семейств и видов рыб в Карагинском и Олюторском заливах в последние годы.
Результаты и их обсуждение
Видовой состав уловов и встречаемость основных промысловых видов в них в 2012 г. в целом были достаточно близки к традиционным для данного района и периода выполнения исследований (Борец, 1997; Лапко и др., 1999; Борец и др., 2001; Гаврилов, Глебов, 2002; Золотов, 2009а). Всего в уловах было отмечено 68 видов рыб, принадлежащих 18 семействам (табл. 2). Наибольшим видовым разнообразием отличались представители рогатковых Cottidae — 18 видов (26,5 %), камбаловых Pleuronectidae
— 11 видов (16,0 %) и морских лисичек Agonidae — 8 видов (11,8 %). В составе остальных семейств насчитывалось от одного до четырех видов рыб. Особенностью данного года, видимо, следует признать относительно невысокое разнообразие бельдюговых Zoarcidae, стихеевых Stichaeidae и липаровых Liparidae.
Наиболее распространенными на шельфе в период траловой съемки были: среди представителей тресковых Gadidae — тихоокеанская треска Gadus macrocephalus (встречаемость — 95 %), дальневосточная навага Eleginus gracilis (71 %) и минтай Theragra chalcogramma (70 %); среди рогатковых — многоиглый керчак Myoxocepha-lus polyacanthocephalus (61 %); камбаловых — желтоперая Limanda aspera (70 %) и
Таблица 1
Доля биомассы учитываемой на шельфе Карагинского и Олюторского заливов в зависимости от месяца проведения траловой съемки
(по: Золотов, Дубинина, 2013), % от максимальной биомассы
Table 1
Percent of assessed biomass (% of the maximum value) on the shelf of Karaginsky and Olutorsky Bays depending on season of trawl survey
(from Zolotov, Dubinina. 2013)
Семейство Вид I II Ш IV V VI VII vni IX X XI ХП
Rajidae Bathvraja sp. 46,0 63,1 83,0 100,0 100,0 87,6 72,1 57,4 40,8 32,3 23,8 28,6
Gadidae Elegimis gracilis 44,3 5,6 2,4 1,2 22,9 36,9 47,1 54,2 62,0 95,7 100,0 100,0
Gadus macrocephahis 61,0 53,3 36,7 27,5 50,3 76,4 85,0 89,3 100,0 61,4 69,3 75,1
Sebastidae Sebastes sp. 50,8 55,8 34,2 23,5 52,2 82,1 82,6 100,0 96,5 86,2 76,0 80,6
Hexagranmiidae Hexagrammos lagocephalus 100,0 89,5 8,8 25,2 50,5 55,0 55,4 52,0 54,0 58,0 73,0 82,2
H. stelleri 65,8 63,2 60,5 56,6 52,6 59,7 63,2 63,2 64,5 78,9 92,1 100,0
Cottidae Gvnmacanthus sp. 42,0 20,0 20,0 30,0 50,0 90,0 100,0 100,0 81,0 72,0 63,4 63,4
Hemilepidotus sp. 25,1 44,0 63,0 82,0 90,1 100,0 100,0 87,0 74,0 47,0 36,0 25,1
Mvoxocephalus faok 3,0 3,0 4,0 12,0 51,0 76,0 100,0 100,0 92,0 88,0 84,8 84,8
M. polvacanthocephalus 1,2 1,2 14,0 26,0 50,0 75,0 100,0 100,0 97,0 95,0 92,2 92,2
Cottidae sp. 52,1 7,5 5,7 3,9 58,9 83,8 75,6 73,0 100,0 92,7 94,0 85,6
Psychrolutidae Psvchrolutidae sp. 52,3 53,3 37,7 30,0 56,0 78,6 84,1 100,0 80,7 61,4 78,5 77,1
Agonidae Agonodae sp. 15,0 27,8 47,8 60,1 72,4 68,5 82,3 76,9 100,0 92,1 84,2 86,8
Cyclopteridae Aptocvclus ventricosus 52,3 53,3 37,7 38,1 54,7 78,6 84,1 91,1 100,0 76,9 69,3 66,2
Eumicrotremus orbis 92,0 100,0 95,0 90,0 79,3 82,6 76,2 60,3 39,0 42,0 44,5 51,5
Liparidae Liparidae sp. 27,4 36,4 57,5 92,8 95,6 88,9 100,0 94,6 85,7 62,3 66,7 79,2
Bathymasteridae Bathvmaster signatus 52,3 53,3 37,7 22,0 54,7 78,6 84,1 89,3 100,0 89,2 78,5 77,1
Zoarcidae Lvcodes sp. 20,7 17,0 15,0 29,2 59,2 80,0 81,6 88,0 100,0 75,0 49,9 46,1
Stichaeidae Stichaeidae sp. 53,8 50,8 41,2 29,0 57,2 75,1 85,6 86,8 99,0 100,0 81,0 73,6
Pleuronectidae Atheresthes sp. 75,0 55,0 44,9 35,0 40,6 59,8 73,0 84,7 100,0 88,7 80,3 78,4
Hippoglossoides sp. 78,9 70,0 36,6 3,5 20,5 62,2 100,0 95,4 51,6 37,3 59,7 69,3
Hippoglossus stenolepis 30,6 24,4 26,0 35,3 57,0 53,9 45,3 45,1 57,1 73,3 100,0 94,3
Lepidopsetta polvxvstra 34,4 22,0 10,0 6,0 42,5 79,0 100,0 96,9 84,7 73,1 62,3 51,0
Limanda aspera 28,7 17,9 7,1 23,2 64,0 90,6 100,0 96,3 80,2 57,9 35,5 32,1
L. sakhalinensis 33,7 11,6 6,3 13,8 30,0 50,8 72,1 89,9 100,0 98,3 80,9 43,4
Mvzopsetta proboscidea 44,8 33,7 27,0 22,0 19,0 20,0 31,0 49,0 76,4 100,0 79,0 61,9
Platichthvs stellatus 43,6 15,9 0,3 8,7 4,2 1,9 1Д 18,7 48,9 79,1 100,0 99,5
Pleuronectec qnadritnbercidatns 22,3 13,0 11,0 23,1 62,6 84,0 97,0 100,0 81,1 62,2 52,2 42,3
Reinhardtius hippoglossoides 52,6 52,6 54,8 58,9 80,4 88,6 100,0 98,5 89,2 63,6 50,7 50,6
Таблица 2
Видовой состав и встречаемость рыб в траловых уловах в период проведения съемки в Карагинском и Олюторском заливах осенью 2012 г.
Table 2
Species composition and occurrence of fish species in trawl catches in autumn 2012
Семейство Вид Встречаемость, % Доля в уловах, %
1 2 1* 2*
Laminidae Lamna ditropis 1,8 + 0,24 + 0,47
Rajidae Bathyraja parmifera 37,5 0,02 0,66 0,05 1,28
B. violacea 8,9 + 0,04 0,01 0,08
Clupeidae Clupea pallasii 78,6 18,87 11,33 - -
Osmeridae Mallotus villosus 42,9 23,58 3,18 - -
Osmerus mordax dentex 42,9 0,59 0,31 - -
Gadidae Eleginus gracilis 71,4 32,47 26,06 77,87 50,51
Gadus macrocephalus 94,6 1,12 5,93 2,70 11,48
Theragra chalcogramma 69,6 15,26 33,57 - -
Sebastidae Sebastes alutus 1,8 0,02 + 0,04 +
S. glaucus 17,9 0,01 0,04 0,02 0,07
Hexagrammidae Hexagrammos lagocephalus 1,8 + 0,02 + 0,04
H. stelleri 25,0 0,48 0,04 1,15 0,07
Pleurogrammus monopterygius 7,1 0,01 0,03 0,03 0,06
Cottidae Artediellus camchaticus 3,6 + + 0,01 +
Enophrys diceraus 3,6 0,01 0,01 0,03 0,01
Gymnacanthus detrisus 35,7 0,07 0,14 0,17 0,28
G. galeatus 14,3 0,08 0,04 0,19 0,07
G. pistilliger 12,5 0,04 0,01 0,10 0,02
Hemilepidotus gilberti 10,7 0,06 0,12 0,16 0,23
H. jordani 41,1 0,42 1,33 1,00 2,59
Icelus spiniger 5,4 + 0,01 + 0,02
Microcottus sellaris 3,6 0,14 0,02 0,33 0,04
Melletes papilio 5,4 0,03 + 0,07 0,01
Myoxocephalus jaok 44,6 0,24 1,81 0,58 3,51
M. polyacanthocephalus 60,7 0,33 4,78 0,79 9,26
M. stelleri 10,7 + 0,03 0,01 0,07
M. tuberculatus 21,4 0,03 0,18 0,07 0,35
Trichocottus brashnikovi 8,9 0,01 + 0,03 +
Triglops forficatus 1,8 + + + +
T. pingelii 3,6 0,01 + 0,02 +
T. scepticus 7,1 0,03 0,01 0,08 0,02
Hemipteridae Blepsias bilobus 26,8 0,02 0,01 0,04 0,01
Hemitripterus villosus 28,6 0,03 0,22 0,07 0,43
Nautichthys pribilovius 1,8 + + 0,01 +
Psychrolutidae Dasycottus setiger 3,6 + + + 0,01
Eurymen gyrinus 1,8 + + 0,01 +
Malacocottus zonurus 1,8 + + 0,01 0,01
Agonidae Aspidophoroides bartoni 5,4 0,01 + 0,03 +
Hypsagonus quadricornis 1,8 + + + +
Pallasina aix 3,6 0,03 + 0,07 +
Percis japonica 5,4 + + 0,01 +
Podothecus acipenserinus 3,6 0,01 + 0,01 +
P. veternus 28,6 0,05 0,01 0,13 0,03
P. sturioides 1,8 + + 0,01 +
Sarritor leptorhynchus 10,7 0,01 + 0,03 +
Cyclopteridae Eumicrotremus orbis 8,9 0,02 + 0,05 +
Liparidae Careproctus rastrinus 1,8 + + + +
Liparis ochotensis 26,8 0,03 0,28 0,08 0,54
Bathymasteridae Bathymaster signatus 3,6 0,01 + 0,02 +
Zoarcidae Lycodes palearis 14,3 0,02 0,02 0,05 0,04
Lycodes raridens 17,9 0,01 0,08 0,04 0,15
eg
Окончание табл. 2 Table 2 finished
Семейство Вид Встречаемость, % Доля в уловах, %
1 2 1* 2*
Stichaeidae Ascoldia knipowitschi 1,8 + + + +
Chirolophis snyderi 1,8 + + + +
Eumesogrammus praecisus 1,8 + + + +
Lumpenus sagitta 5,4 0,12 0,01 0,30 0,03
Ammodytidae Ammodytes hexapterus 7,1 0,01 + 0,03 +
Pleuronectidae Atheresthes evermanni 14,3 0,01 0,05 0,02 0,09
A. stomias 17,9 0,01 0,06 0,02 0,12
Hippoglossoides sp. 50,0 1,70 1,22 4,06 2,37
Hippoglossus stenolepis 41,1 0,01 0,10 0,02 0,18
Lepidopsetta polyxystra 28,6 0,03 0,09 0,08 0,17
Limanda aspera 69,6 1,02 1,35 2,44 2,61
L. sakhalinensis 55,4 1,73 0,53 4,16 1,02
Myzopsetta proboscidea 17,9 0,07 0,14 0,18 0,28
Platichthys stellatus 37,5 0,55 1,80 1,32 3,50
Pleuronectes quadrituberculatus 57,1 0,49 3,98 1,16 7,71
Reinhardtius hippoglossoides 16,1 0,02 0,08 0,04 0,15
Примечание. 1 — по численности, 2 — по биомассе; * — без учета пелагических рыб (минтай, сельдь, корюшковые); «+» — доля менее 0,01 %.
сахалинская Ь sakhalinensis (55 %) лиманды, четырехбугорчатая камбала Pleuronectes quadrituberculatus (57 %); сельдевых Qupeidae — тихоокеанская сельдь С1иреараПазп (79 %).
Эти же виды обеспечивали наибольший вклад в уловы по биомассе: минтай — 33,6 %, навага — 26,1, сельдь — 11,3, треска — 5,9, многоиглый керчак — 4,8, четырехбугорчатая камбала—4,0, желтоперая лиманда — 1,4 %. Если же рассматривать состав уловов только донных рыб, без учета минтая, сельди и корюшковых Osmeridae, то более половины уловов приходилось лишь на один вид — дальневосточную навагу (50,5 %).
Результаты расчетов численности и биомассы пелагических рыб по данным донных траловых съемок редко напрямую используются для оценки запасов, поскольку небольшое вертикальное раскрытие донного трала, как правило, не позволяет охватить скопления рыб целиком. Исходя из этого, мы не вводили поправок на сезон проведения съемки в 2012 г. при расчетах учтенной биомассы минтая, сельди и зубастой корюшки Osmerus dentex, а приводим оценки только с учетом коэффициентов уловистости донного трала (Борец, 1997).
Согласно полученным результатам, в октябре 2012 г. на шельфе Карагинского и Олюторского заливов было учтено минтая — 793 млн экз., или 317 тыс. т; тихоокеанской сельди — 1,2 млрд экз., или 134 тыс. т; корюшки — 7,4 млн экз., или 7,4 тыс. т. Если, например, сравнить полученные оценки для основного промыслового вида в районе
— минтая — с данными аналогичных исследований в 2005 и 2008 гг., когда учтенная биомасса составляла соответственно 589 и 385 тыс. т, то, видимо, можно вести речь о тенденции к некоторому снижению его запасов.
Величина суммарной биомассы донных рыб составила около 625 тыс. т (рис. 2). Это максимальная учтенная величина за весь исторический период наблюдений. Столь резкое увеличение запасов произошло из-за аномально высокого значения учтенной биомассы наваги. Ее биомасса (257 тыс. т) в 1,8 раза превышает предыдущий максимум, отмеченный в 1980 г. (142 тыс. т), и почти в 5,6 раза выше уровня 2001-2005 гг.. когда съемки проводились относительно регулярно, а в среднем за год учитывалось около 46 тыс. т (рис. 3).
Учтенная общая биомасса трески составила 114 тыс. т (промысловая — 97 тыс. т). Это также несколько выше как среднемноголетнего уровня (61 тыс. т), так и данных смежных периодов, когда в 2001-2005 гг. ее значение в среднем достигало 66 тыс. т,
go
о
S
(-0
600
500
400
300
200
100
П 2 ПЗ
□ 4
Рис. 2. Многолетняя динамика учтенной биомассы донных рыб Карагинского и Олютор-ского заливов: 1 — тресковые, 2 — рогатковые, 3 — камбаловые, 4 — прочие
Fig. 2. Long-term dynamics of the demersal fish biomass assessed by trawl surveys in the Karagin-sky and Olutorsky Bays, by families: 1 — Gadidae, 2 — Cottidae, 3 — Pleuronectidae, 4 — other
i-
S
w
40
G\
О
o\
о
G\
G\
о
о
<N
О
о
<N
<N <N <N
Рис. 3. Многолетняя динамика общего запаса тихоокеанской трески (а) и дальневосточной наваги (б): 1 — по результатам траловых съемок, 2 — по когортной модели «Синтез»
Fig. 3. Long-term dynamics of the stocks of pacific cod (а) and saffron cod (б): 1 — by trawl surveys data, 2 — by the cohort model Synthesis
а в 2006-2010 гг. — 72 тыс. т. При этом оценка в 2012 г. была существенно ниже как исторического максимума в 157 тыс. т, отмеченного в 1984 г., так и близкой к нему величины (152 тыс. т) в 1987 г.
В целом же следует отметить, что последнее десятилетие, видимо, характеризуется постепенным ростом запасов трески до уровня выше среднемноголетнего и резким, скачкообразным, увеличением биомассы наваги, в результате чего суммарная биомасса этих видов в 2012 г. (371 тыс. т) была почти в 4,3 раза выше среднемноголетнего значения (87 тыс. т).
Запасы камбаловых, после периода некоторого снижения в 2001-2010 гг., когда их суммарная биомасса составляла в среднем 60-75 тыс. т, увеличились, и в 2012 г. превысили исторический максимум, который в 1996-2000 гг. составлял около 100 тыс. т (табл. 3).
Таблица 3
Осредненная биомасса промысловых видов камбаловых Карагинского и Олюторского заливов по данным траловых съемок, тыс. т
Table 3
Averaged biomass of commercial flounders in the Karaginsky and Olutorsky Bays, thousand ton,
by trawl surveys data
Годы 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Суммарно
1959-1960 0,3 0,3 0,2 0,9 8,1 0,4 1,9 1,3 0,3 13,8
1961-1965 0,8 0,7 4,3 0,9 6,8 1,4 1,9 1,1 0,3 18,3
1966-1970 2,1 2,4 11,1 1,6 21,0 4,9 3,3 3,7 1,4 51,5
1971-1975 1,5 3,7 12,2 2,4 22,2 4,1 2,1 5,1 1,1 54,4
1976-1980 3,5 1,3 11,4 1,0 10,4 4,4 1,0 2,3 4,6 39,8
1981-1985 3,2 1,5 8,5 7,0 9,4 7,8 0,4 4,1 2,0 43,9
1986-1990 4,1 1,7 19,4 1,3 5,8 4,5 0,8 12,1 2,6 52,4
1991-1995 4,0 0,5 40,8 2,1 4,2 8,6 0,6 2,7 0,4 63,9
1996-2000 10,7 0,6 43,3 25,2 7,7 9,9 1,6 3,4 0,3 102,6
2001-2005 13,4 2,4 12,1 21,8 9,5 4,2 5,3 4,7 2,0 75,3
2006-2010 14,8 1,4 7,3 0,8 11,6 7,2 7,1 8,6 1,2 60,1
2012 31,0 1,2 21,6 8,4 21,6 17,2 1,4 1,5 1,4 105,3
Среднее 7,5 1,5 16,0 6,1 11,5 6,2 2,3 4,2 1,5 56,8
Примечание. 1 — палтусовидные камбалы (суммарно), 2—двухлинейная, 3 — желтоперая, 4 — сахалинская, 5 — звездчатая, 6 — четырехбугорчатая камбала; 7 — стрелозубые палтусы (суммарно), 8 — белокорый, 9 — черный палтус.
Однако структура камбалового комплекса существенно изменилась. Так, суммарный общий запас камбал рода Limanda, хотя и несколько увеличился по сравнению с 2001-2010 гг., в настоящий момент не превышает 30 тыс. т, что составляет менее половины от аналогичной величины в 1996-2000 гг.
С другой стороны, биомасса звездчатой камбалы вновь приблизилась к максимальному уровню, превышающему 20 тыс. т. Ранее аналогичный период роста ее численности наблюдался в 1966-1975 гг. Биомасса четырехбугорчатой и палтусовидных камбал также увеличилась и достигла наибольших значений за весь период наблюдений
— соответственно 17 и 31 тыс. т. Причем в последнем случае устойчивая тенденция к постепенному росту запасов прослеживается с середины 1990-х гг.
Биомасса всех видов палтусов, представленных на шельфе в основном молодью, напротив, существенно сократилась и в 2012 г. суммарно не превышала 4,3 тыс. т, что почти в 2 раза меньше среднемноголетнего значения.
В целом следует отметить, что за счет роста запасов звездчатой, четырехбугорчатой и палтусовидных камбал суммарная учтенная биомасса камбаловых в октябре 2012 г. в 1,9 раза превышала среднемноголетний уровень в 56,8 тыс. т.
Постепенный рост численности наиболее массовых видов рогатковых, наблюдавшийся с середины 1990-х гг., продолжается и в настоящий момент (рис. 4). По сравнению с периодом 2006-2010 гг. учтенная биомасса керчаков увеличилась с 44,3 до
69,1 тыс. т, получешуйников — с 14,0 до 29,30, ицелов — с 0,05 до 0,60, а шлемонос-цев осталась почти на том же уровне — соответственно 2,70 и 2,50 тыс. т. Суммарная биомасса рогатковых на современном этапе достигла максимальных значений за последующий период и составляет около 102 тыс. т. Отметим, что сходные тенденции к росту запасов рогатковых отмечаются на тихоокеанском и охотоморском шельфе Камчатки (Асеева, 2011; Савин и др., 2011; Золотов, Дубинина, 2013).
Из представителей «второстепенных» семейств, вклад которых в суммарную биомассу сообщества обычно изменяется от 0,5 до 2,0 %, наиболее значительное увеличение отмечено для ромбовых скатов. В 2012 г. их учтенная биомасса была максимальной и несколько превышала 16 тыс. т (рис. 5). У терпуговых, после десятилетнего периода относительно высокого уровня запасов (~10 тыс. т), отмечено снижение
о 40 G\ in 40 О f- 1П f- о 00 in 00 о in О О О <n in о о <N О о <N
СЛ 1П G\ 40 40 40 40 f- 00 O', 40 00 G\ O', 40 О о <N 40 о О <N
Рис. 4. Динамика учтенной биомассы наиболее многочисленных родов рогатковых: 1 — шлемоносцы, 2 — получешуйники, 3 — ицелы, 4 — триглопсы, 5 — керчаки
Fig. 4. Dynamics of biomass for the major genera of Cottidae: 1 — Gymnacanthus, 2 — Hemilepidotus, 3 — Icelus, 4 — Triglops, 5 — Myoxocephalus
О
s
bQ
40
o\
чо
ЧО r-
ЧО
r-
o,
ЧО
00
o,
40
o,
o,
о
о
<N
40
о
о
<N
Рис. 5. Динамика учтенной биомассы «второстепенных» семейств: 1 — ромбовые скаты, 2 — терпуговые, 3 — липаровые, 4 — бельдюговые
Fig. 5. Dynamics of biomass for the minor families: 1 — Rajidae, 2 — Hexagrammidae, 3 — Liparidae, 4 — Zoarcidae
до среднемноголетних значений — 1,8 тыс. т. У липаровых и бельдюговых, после локального максимума в 2001-2005 гг., также наметилась тенденция к постепенному уменьшению биомассы.
Если обратиться к относительным величинам, характеризующим вклад наиболее важных промысловых видов в суммарную биомассу сообщества (табл. 4), то можно отметить, что в отношении тресковых сложившаяся в настоящий момент ситуация достаточно близка к таковой в 1976-1980 гг., когда доля семейства превышала 60 %, из которых на тихоокеанскую треску приходилось не более одной трети.
Напомним, что позднее, в середине 1980-х гг., наблюдался значительный рост биомассы тихоокеанской трески. Не знаем, насколько уместны аналогии, однако возможно, что резкое аномальное увеличение численности наваги в настоящий момент также является своего рода предвестником последующего повышения и запасов трески.
Несмотря на некоторое увеличение биомассы камбаловых и рогатковых (как и представителей некоторых других семейств), на фоне вышеупомянутого резкого увеличения биомассы тресковых их вклад по сравнению с 2006-2010 гг. несколько сократился и у первых составлял около 18 %, а у вторых — около 13 %.
Имеющиеся в нашем распоряжении данные позволяют сравнить распределение и размерный состав наиболее массовых видов рыб со съемкой 2002 г. (Коростелев и др., 2002). Так, средняя плотность распределения взрослого минтая в районе исследований в 2012 г. составляла 4464 кг/км2, а молоди вида — 42 кг/км2. Максимальные скопления половозрелых особей наблюдались в средней части Олюторского залива на глубинах около 200 м (рис. 6), молоди — в западной части залива, примыкающей к мысу Говена, в диапазоне глубин 20-50 м. Характер распределения минтая в 2012 г. в целом совпадал с данными, полученными при проведении учетных работ в 2002 г. Средняя плотность распределения минтая и его молоди в этот период составляла соответственно 3714 и 7 кг/км2.
В 2012 г. средняя длина особей равнялась 38,8 см. Это значительно больше средней длины минтая в уловах съемки 2002 г., когда в размерном ряду минтая было отмечено значительное количество молодых рыб двух поколений высокой численности — длиной 7-11 и 17-24 см (рис. 7).
Средняя плотность распределения наваги осенью 2012 г. составляла 2710 кг/км2, что существенно больше этого показателя 2002 г. — 752 кг/км2. Скопления максимальной плотности наблюдались также в прибрежной зоне зал. Корфа и центральной части прол. Литке (рис. 8).
По сравнению с 2002 г. средняя длина наваги в 2012 г. была больше на 4 см. Преобладали рыбы длиной 16-20 и 26-36 см (в 2002 г. — 11-15 и 24-31 см) (рис. 9).
Средняя плотность распределения трески в районе исследований в текущем году (965 кг/км2) практически не отличалась от этого показателя в 2002 г. (941 кг/км2), однако характер распределения по годам значительно изменялся. В 2012 г. основные скопления трески располагались около мыса Говена, как в зал. Корфа, так и в Олютор-ском заливе. В 2002 г. основные концентрации рыб были зарегистрированы в северной части прол. Литке (рис. 10).
По сравнению с 2002 г. (40,1 см) средняя длина рыб была несколько выше и составляла 43,9 см (рис. 11).
Средняя плотность распределения сахалинской камбалы в период проведения учетных работ в 2012 г. (181 кг/км2) была значительно меньше этой величины в 2002 г. (422 кг/км2). Скопления максимальной плотности в текущем году были отмечены лишь в крайней южной части полигона съемки (рис. 12).
В 2002 г. средняя длина рыб превышала современную величину на 1 см (рис. 13).
Максимальные скопления желтоперой камбалы были зарегистрированы в прибрежной части зал. Корфа. Средняя плотность распределения составляла 169 кг/км2, что почти в два раза ниже величины 2002 г. (267 кг/км2) (рис. 14).
Средняя длина особей в 2002 г. значительно превышала величину 2012 г. — соответственно 27,7 и 24,2 см. В 2012 г. в уловах доминировали рыбы 21-26 см (рис. 15).
Таблица 4
Осредненный по пятилетиям вклад различных семейств и наиболее важных в промысловом отношении видов в учтенную биомассу донных рыб
в Карагинском и Олюторском заливах в 1956-2012 гг., %
Table 4
Contributions of certain families and the most commercially important species to the total assessed biomass of demersal fish in the Karaginsky and Olutorsky Bays,
% averaged for 5-year periods
Семейство 1956-1960 1961-1965 1966-1970 1971-1975 1976-1980 1981-1985 1986-1990 1991-1995 1996-2000 2001-2005 2006-2010 2012 Среднее
Squalidae 0,17 0,17 0,05 0,04 0,03 0,03 0,03 0,04 0,04 0,97 0,33 - 0,16
Rajidae 0,89 0,58 0,65 1,02 0,49 0,61 0,66 0,78 1,19 1,29 0,67 2,65 1,28
Macrouridae 1,06 1,08 0,34 1,82 0,42 0,36 0,22 0,28 2,23 0,65 0,29 - 0,54
Gadidae 31,61 18,12 33,80 44,91 64,07 67,26 70,57 61,89 37,62 41,26 35,12 60,74 53,52
Sebastidae 0,20 0,51 0,12 0,11 0,02 0,02 0,01 0,01 0,59 0,42 0,30 0,07 0,16
Hexagrammidae 1,49 2,08 1,37 0,99 0,36 0,65 0,46 0,49 0,55 3,38 4,73 0,29 1,22
Cottidae 15,74 13,17 8,73 7,51 6,32 5,99 9,32 9,24 9,76 18,15 28,69 16,68 13,37
Hemipteridae 0,41 0,34 0,23 0,20 0,20 0,16 0,46 0,22 0,35 0,53 0,42 0,96 0,49
Psychrolutidae 0,19 0,16 0,10 0,08 0,11 0,06 0,06 0,10 0,20 0,41 0,21 0,02 0,13
Agonidae 0,28 0,30 0,56 0,55 0,26 0,07 0,10 0,05 0,04 0,45 0,11 0,07 0,18
Cyclopteridae 0,01 0,02 0,02 0,03 0,02 0,02 0,01 0,01 0,03 0,05 0,01 0,01 0,02
Liparidae 0,96 0,82 0,62 0,49 1,44 0,05 0,07 0,13 0,30 2,46 0,35 0,69 0,68
Bathymasteridae 0,01 0,01 0,01 0,01 0,01 0,01 0,01 0,01 0,01 0,07 0,10 - 0,02
Zoarcidae 0,89 0,27 0,23 0,83 0,57 0,67 0,12 0,04 0,20 1,69 0,48 0,20 0,47
Stichaeidae 1,09 1,11 0,35 0,26 0,22 0,19 0,07 0,01 0,01 0,43 0,14 0,11 0,18
Pleuronectidae 44,92 61,21 52,80 41,16 25,46 23,86 17,83 26,70 46,88 27,79 28,04 17,50 27,58
Вид
G. macrocephalus 11,74 13,72 22,10 35,02 23,61 52,27 44,50 48,51 32,45 24,38 33,92 18,64 31,42
E. gracilis 19,87 4,40 11,70 9,89 40,46 14,99 26,08 13,38 5,16 16,88 1,20 42,09 22,10
P. monoptervgius 0,02 0,58 0,88 0,49 0,12 0,51 0,31 0,29 0,35 3,29 4,57 0,10 0,99
Atheresthes sp. 6,10 6,20 3,33 1,57 0,63 0,20 0,29 0,24 0,71 1,94 3,33 0,24 1,10
H. stenolepis 4,20 3,51 3,81 3,86 1,44 2,21 4,12 1,12 1,57 1,71 4,01 0,25 2,04
R. hippoglossoides 0,87 1,02 1,44 0,80 2,90 1,08 0,88 0,18 0,13 0,72 0,57 0,23 0,70
Hippoglossoides sp. 1,05 2,65 2,19 1,10 2,20 1,72 1,39 1,68 4,85 4,93 6,89 5,07 3,59
L. polvxvstra 1,01 2,36 2,42 2,75 0,83 0,83 0,59 0,19 0,27 0,88 0,66 0,18 0,71
L. aspera 0,55 13,87 11,35 9,20 7,22 4,61 6,57 17,03 19,69 4,44 3,42 3,59 7,74
L. sakhalinensis 2,94 3,00 1,62 1,84 0,62 3,81 0,43 0,87 11,45 7,99 0,38 1,38 2,95
P. stellatus 25,93 22,15 21,37 16,65 6,62 5,11 1,96 1,75 3,51 3,49 5,40 3,53 5,56
P. quadritubercidatus 1,33 4,63 4,96 3,12 2,82 4,21 1,53 3,59 4,50 1,53 3,36 2,81 3,00
Рис. 6. Распределение (кг/км2) взрослого минтая в 2012 г. (а) и 2002 г. (б); молоди минтая в 2012 г. (в) и в 2002 г. (г) по данным учетных съемок, выполненных в октябре-ноябре в Карагинской подзоне
Fig. 6. Distribution density (kg/kin2) of mature walleye pollock in 2012 (a) and 2002 (6); distribution density of juvenile walleye pollock in 2012 (в) and 2002 (r), by the data of trawl surveys in the Karaginsky bio statistical subarea in October-November of 2002 and 2012
Кол-во рыб, %
Рис. 7. Размерный состав минтая в период проведения учетных съемок в октябре-ноябре 2002 (N = 1854 экз.; M = 25,38 см) и 2012 гг. (N = 1380 экз.; M = 38,81 см) в Карагинской подзоне
Fig. 7. Size composition of walleye pollock in the Karaginsky biosta-tistical subarea in October-November of 2002 (N = 1854 ind.; M = 25.38 cm) and 2012 (N = 1380 ind.; M = 38.81 cm)
6 8 10 12 14 16
20 22 24 26 28 30 32 34 36 38 40 42 44 46 48 50 52 54 56 58 60 62 64 66 68 70 72 74 Длина, см
Рис. 8. Распределение (кг/км2) наваги в октябре-ноябре 2012 г. (а) и в октябре-ноябре 2002 г. (б) по данным учетных съемок в Карагинской подзоне
Fig. 8. Distribution density (kg/km2) of saffron cod in October-November of 2012 (а) and 2002 (б), by the data of trawl surveys in the Karaginsky biostatistical subarea
Кол-во рыб, %
Рис. 9. Размерный состав наваги в период проведения учетных съемок в октябре-ноябре 2002 (N = 2406 экз.; M = 22,27 см) и 2012 гг. (N = 1264 экз.; M = 26,66 см) в Карагинской подзоне
Fig. 9. Size composition of saffron cod in the Karaginsky biosta-tistical subarea in October-November of 2002 (N = 2406 ind.; M = 22.27 cm) and 2012 (N = 1264 ind.; M = 26.66 cm)
10 12 14 16 18 20 22 24 26 28 30 32 34 36 38 40 42 44 46 48 50 52 54 56
Длина, см
' 2002 r.
■2012 r.
Рис. 10. Распределение (кг/км2) трески в октябре-ноябре 2012 г. (а) и в октябре-ноябре 2002 г. (б) по данным учетных съемок в Карагинской подзоне
Fig. 10. Distribution density (kg/km2) of pacific cod in October-November of 2012 (а) and 2002 (б), by the data of trawl surveys in the Karaginsky biostatistical subarea
Кол-во рыб, %
Рис. 11. Размерный состав трески в период проведения учетных съемок в октябре-ноябре 2002 (N = 1459 экз.; M = 40,12 см) и 2012 гг. (N = 729 экз.; M = 43,91 см) в Карагинской подзоне
Fig. 11. Size composition of pacific cod in the Karaginsky biostatistical subarea in October-November of 2002 (N = 1459 ind.; M = 40.12 cm) and 2012 (N = 729 ind.; M = 43.91 cm)
2002 r.
-2012г.
•WCKIwMnH*
Рис. 12. Распределение (кг/км2) сахалинской камбалы в октябре-ноябре 2012 г. (а) и в октябре-ноябре 2002 г. (б) по данным учетных съемок в Карагинской подзоне
Fig. 12. Distribution density (kg/km2) of sakhalin sole in October-November of 2012 (а) and 2002 (б), by the data of trawl surveys in the Karaginsky biostatistical subarea
Длина, см
- - - 2002 г. -------2012 г.
Рис. 13. Размерный состав сахалинской камбалы в период проведения учетных съемок в октябре-ноябре 2002 (N = 828 экз.; M = 19,81 см) и 2012 гг. (N = 351 экз.; M = 18,86 см) в Карагинской подзоне
Fig. 13. Size composition of Sakhalin sole in the Karaginsky biostatistical subarea in October-November of 2002 (N = 828 ind.; M = 19.81 cm) and 2012 (N = 351 ind.; M = 18.86 cm)
Основная часть звездчатой камбалы в 2012 г. концентрировалась в прибрежной части зал. Корфа и южной части прол. Литке. Средняя плотность распределения составляла всего 83 кг/км2. В 2002 г. эта величина равнялась 294 кг/км2, а скопления рыб большой плотности отмечались в прибрежной части по всей акватории полигона съемки (рис. 16).
Средняя длина рыб в 2012 г. (35,1 см) была несколько меньше величины 2002 г. — 36,9 см (рис. 17).
Заключение
В целом видовой состав уловов и встречаемость основных промысловых видов в них в 2012 г. были достаточно близки к традиционным для данного района и периода выполнения исследований.
Наибольший вклад в уловы по биомассе обеспечивали минтай (33,6 %), навага (26,1 %), сельдь (11,3 %), треска (5,9 %), многоиглый керчак (4,8 %), четырехбугорчатая камбала (4,0 %) и желтоперая лиманда (1,4 %). Без учета минтая, сельди и корюшковых Osmeridae более половины уловов приходилось лишь на один вид — дальневосточную навагу (50,5 %).
Величина суммарной биомассы донных рыб составила около 625 тыс. т. Это максимальная учтенная величина за весь исторический период наблюдений, причем столь резкое увеличение запасов произошло из-за аномально высокого значения учтенной биомассы наваги.
Последнее десятилетие, по-видимому, характеризуется постепенным ростом запасов трески до уровня выше среднемноголетнего и резким, скачкообразным, увеличением биомассы наваги. Запасы камбаловых также увеличились, в 2012 г. их биомасса незначительно превысила исторический максимум.
Вместе с тем структура камбалового комплекса изменилась довольно значительно. Так, суммарный общий запас камбал рода Limanda в 2012 г. не превышал 30 тыс. т, что составляет менее половины от аналогичной величины в 1996-2000 гг. С другой стороны, биомасса звездчатой камбалы вновь приблизилась к максимальному уровню, превышающему 20 тыс. т. Биомасса четырехбугорчатой и палтусовидных камбал
Кол-во рыб, %
Рис. 14. Распределение (кг/км2) желтоперой камбалы в октябре-ноябре 2012 г. (а) и в октябре-ноябре 2002 г. (б) по данным учетных съемок в Карагинской подзоне
Fig. 14. Distribution density (kg/km2) of yellowfin sole in October-November of 2012 (a) and 2002 (б), by the data of trawl surveys in the Karaginsky biostatistical subarea
20
15
Рис. 15. Размерный состав желтоперой
камбалы в период проведения учетных съемок в октябре-ноябре 2002 (N = 788 экз.; M = 27,66 см) l и 2012 гг. (N = 137 экз.; M = 24,20 см) в Карагин-
1 ской подзоне \ Fig. 15. Size composition of yellowfin sole \ in the Karaginsky biostatistical subarea in October-
/ f » \ November of 2002 (N = 788 ind.; M = 27.66 cm) \ and 2012 (N = 137 ind.; M = 24.20 cm) * \*x
1 * 4 4 4 v\ \ \ % Д _ m
f 4 / 4 / / / 4 /# \ * \ %
15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Длина, см
- - - 2002 г. -------2012 г.
Рис. 16. Распределение (кг/км2) звездчатой камбалы в октябре-ноябре 2012 г. (а) и в октябре-ноябре 2002 г. (б) по данным учетных съемок в Карагинской подзоне
Fig. 16. Distribution density (kg/km2) of starry flounder in October-November of 2012 (а) and 2002 (б), by the data of trawl surveys in the Karaginsky biostatistical subarea
также увеличилась и достигла наибольших значений за весь период наблюдений, соответственно 17 и 31 тыс. т.
Суммарная биомасса рогатковых на современном этапе достигла максимальных значений за наблюдаемый период и составляет около 102 тыс. т. Сходные тенденции к росту запасов рогатковых отмечаются на тихоокеанском и охотоморском шельфе Камчатки.
Средняя плотность распределения минтая и наваги в текущем году значительно превышала уровень 2002 г., трески — осталась примерно одинаковой, а сахалинской, желтоперой и звездчатой камбал — снизилась.
Список литературы
Асеева Н.л. Современное состояние донного ихтиоцена шельфа Западной Камчатки // Сохранение биоразнообразия Камчатки и прилегающих морей : мат-лы 12-й науч. конф. — Петропавловск-Камчатский : Камчатпресс, 2011. — С. 166-168.
бизиков в.А., гончаров С.м., Поляков А.в. Географическая информационная система «Картмастер» // Рыб. хоз-во. — 2007. — № 1. — С. 96-99.
борец л.А. Донные ихтиоцены российского шельфа дальневосточных морей: состав, структура, элементы функционирования и промысловое значение : монография. — Владивосток : ТИНРО-центр, 1997. — 217 с.
борец л.А. Состав и биомасса донных рыб на шельфе западной части Берингова моря // Вопр. ихтиол. — 1989. — Т. 29, вып. 5. — С. 740-745.
Длина, см
-------2002 г. - - - 2012 г.
Рис. 17. Размерный состав звездчатой камбалы в период проведения учетных съемок в октябре-ноябре 2002 (N = 460 экз.; M = 36,92 см) и 2012 гг. (N = 153 экз.; M = 35,13 см) в Карагинской подзоне
Fig. 17. Size composition of starry flounder in the Karaginsky biostatistical subarea in October-November of 2002 (N = 460 ind.; M = 36.92 cm) and 2012 (N = 153 ind.; M = 35.13 cm)
Борец л.А. Состав и современное состояние сообщества донных рыб Карагинского залива // Изв. ТИНРО. — 1985. — Т. 110. — С. 20-28.
борец л.А., Савин А.б., Бочко С.П., Пальм С.А. Состояние донных ихтиоценов в северо-западной части Берингова моря в конце 90-х годов // Вопр. рыб-ва. — 2001. — Т. 2, № 2(6). — С. 242-257.
волвенко И.в. Технические проблемы при интерпретации результатов траловых съемок и пути их решения // Водные биологические ресурсы северной части Тихого океана: состояние, мониторинг, управление : мат-лы Всерос. науч. конф., посвящ. 80-летнему юбилею ФГУП «КамчатНИРО». — Петропавловск-Камчатский : КамчатНИРО, 2012. — С. 289-295.
гаврилов г.м., глебов И.И. Состав донного ихтиоцена в западной части Берингова моря в ноябре 2000 г. // Изв. ТИНРО. — 2002. — Т. 130. — С. 1027-1037.
Золотов А.О. Использование траловых съемок для оценки численности камбал Карагинского и Олюторского заливов: методика и результаты // Исслед. водных биол. ресурсов Камчатки и сев.-зап. части Тихого океана. — Петропавловск-Камчатский : КамчатНИРО, 2009а. — Вып. 13. — С. 51-58.
Золотов А.О. Многолетняя динамика запасов донных рыб Карагинского и Олюторского заливов // Рыб. хоз-во. — 2009б. — № 4. — С. 81-85.
Золотов А.О. Камбалы западной части Берингова моря: динамика численности и особенности биологии : автореф. дис. ... канд. биол. наук. — Владивосток, 2010. — 20 с.
Золотов А.О., Дубинина А.Ю. Состав и многолетняя динамика биомассы донных рыб тихоокеанского шельфа Камчатки и северных Курильских островов // Изв. ТИНРО. — 2013.
— Т. 173. — С. 46-66.
Коростелев С.г., Федотов П.А., Степанов в.г. и др. Рейсовый отчет по плану научноисследовательских экспедиций по изучению водных биоресурсов по закрепленным сферам деятельности на РК МРТ «Фортуна» совместно с ООО «Ключевское» на восточном побережье Камчатки с 20 августа по 17 ноября 2002 г. : отчет о НИР / КамчатНИРО. № 6939. — Петропавловск-Камчаткий, 2002. — 197 с.
лапко в.в., Степаненко м.А., гаврилов г.м. и др. Состав и биомасса нектона в придонных горизонтах в северо-западной части Берингова моря осенью 1998 г. // Изв. ТИНРО.
— 1999. — Т. 126. — С. 145-154.
Савин А.Б., Ильинский Е.И., Асеева Н.л. Многолетняя динамика в составе донных и придонных рыб на западнокамчатском шельфе в 1982-2010 гг. // Изв. ТИНРО. — 2011. — Т. 166. — С. 149-165.
