CC BY
40
О.П. Сологуб
Соотношение стихийного и регулируемого начал в современной деловой речи (на материале обращений в официальные инстанции)
Соотношения категорий «стихийность» и «сознательность», характеризующих отношения между объективной закономерностью и целенаправленной деятельностью людей, является междисциплинарной проблемой1. Она ставится и решается прежде всего в гуманитарных науках (философии, психологии, социологии, лингвистике и др.), в которых осуществляется фи-лософско-мировоззренческий подход к этим категориям как к определенному типу отношения человека к миру, его «вписывания в мир». Эта проблема особо актуальна именно в последнее время в связи с формированием общенаучной антропоцентрической парадигмы и усилением внимания к человеческому фактору в различных областях деятельности.
В философии понятие «стихийность» употребляется прежде всего для обозначения условий протекания деятельности человека. Во-первых, это неорганическая и живая природа, где «господствует "слепая необходимость"», которая определяет неизбежное наступление тех или иных явлений в результате действия природных законов». Во-вторых, человеческая деятельность осуществляется в условиях общественного развития, отличающегося от стихийности в природе тем, что «в обществе действуют люди, одаренные сознанием и волей, которые сами творят свою историю» [1, с. 132]. Однако хотя эти общественные процессы и выступают как продукт рациональной человеческой деятельности, тем не менее они уже не зависят от сознания и воли человека, они как бы «забыли» о своем происхождении и предстают перед людьми «как бы природными условиями, т.е. недоступными контролю индивидов», «как если бы он, этот феномен, <...> упал с неба готовым» [2, с. 87]. Став саморегулирующимися системами, они выступают уже как заранее данные условия и предпосылки для дальнейшей деятельности, т.е. как бы стихийные силы, сформированные тем не менее
с помощью разума человека.
В этих условиях осуществляется деятельность человека, которая может иметь характеристики большей или меньшей регулируемости / нерегулируемости, что определяется характером ситуации, свойствами субъекта и его отношением к данной ситуации.
Деятельность человека будет «безусловно несвободной», подчиненной законам ситуации, если ситуация, цель и средства «детерминированы природной необходимостью или социальным принуждением» [3, с. 177]. И здесь возможны несколько вариантов осуществления человеком своей деятельности.
Преимущественно стихийная деятельность. В случае если человек не владеет ситуацией и правилами поведения в ней и нет необходимости или возможности овладеть данной ситуацией на рациональном уровне, он воспринимает ситуацию как неуправляемую, неподвластную в силу различных причин его разуму и действует в максимальной степени стихийно, инстинктивно, на бессознательном уровне.
Рациональная деятельность. Рациональная деятельность усматривается там, где «существуют специальные усилия сознания субъекта по анализу соразмерности его позиции той реальной ситуации, в которой он находится. А это, в свою очередь, предполагает самостоятельное построение "идеального плана" действий, ориентируемого на реальную ситуацию» [4, с. 80]. Действительность предстает перед субъектом рационально организованной, и чтобы получить необходимый результат, ему необходимо более или менее полно адаптироваться к условиям данной ситуации, учитывая ее законы, нормы и правила поведения в ней, образующие, по выражению А.Л. Никифорова, «стандарты рациональности», которые «опираются на наше знание вещей и явлений и аккумулируют в себе опыт прошлой успешной деятельности»
1 Указанная проблема получила различные обозначения в современных общественных науках: стихийное - сознательное, рациональное - иррациональное, рациональное - чувственное, регулируемое - нерегулируемое, сознательное - бессознательное, стереотипное - творческое. Не углубляясь в анализ определений, отметим, что для нас является важным общая идея наличия или отсутствия рефлексирующего начала, самоконтроля в человеческой деятельности.
[3, с. 180]. В этом случае именно «ситуация и цель детерминируют рациональный способ действий, от субъекта здесь ничего не зависит» [3, с. 176], и он действует в пределах предложенной ситуации, не выходя за ее рамки.
Действия субъекта по овладению той или иной ситуацией могут быть рационализированы в различной степени «в зависимости от того, какие слои ментальных предпосылок деятельности и в какой степени становятся предметом рефлексивного контроля» [4, с. 81]. Отсюда могут возникать разные варианты поведения.
Деятельность субъекта может определяться как регулируемая в меньшей степени в том случае, если он руководствуется в своих действиях индивидуальными ближайшими интересами, которые не являются для него жизненно важными. И чем меньше его запросы в данной ситуации, тем меньше усилий для овладения ею он прилагает, и его действия в этих условиях не являются следствием серьезного предварительного обдумывания и принятия осознанных решений, не сопровождаются усиленной рациональной деятельностью.
Более сильное проявление нерегулируемых начал в действиях субъекта наблюдается и тогда, когда степень рациональной организации субъекта высока, он в совершенстве, профессионально владеет ситуацией, и поэтому многие операции в силу их освоенности, отработанности, многократной повторяемости совершаются автоматически, на уровне подсознания. Эффективность деятельности во многом будет достигаться «на основе непосредственной инстинктивнооб-разной реакции организма, автоматизма сознания, воспроизведения традиционных штампов поведения, спонтанных импровизаций» [4, с. 79].
Если субъект не является профессионалом в данной сфере деятельности или же он недостаточно подготовлен, но стремится как можно более полно овладеть ситуацией, то доля регулируемого начала в его действиях будет возрастать в связи с расширением возможностей выбора и стремлением субъекта учесть все эти возможности, чтобы быть максимально адекватно вписанным в ситуацию.
Иной, более высокий тип рациональной деятельности (А.Л. Никифоров называет ее свободной) направлен на покорение стихии, на ее более разумную организацию, рационализацию в соответствии с устремлениями действующего субъекта удовлетворить свои потребности или «выразить, раскрыть особенности своей личности, реализовать себя как некую уникальную сущность» [3, с. 178]. Такой подход предполагает уже выход за рамки ситуации, полет творче-
ства и создание нового. Степень рациональности здесь гораздо выше - «это свобода созидания <...> способность творить новые возможности, <...> создавать новые средства, ставить новые цели, творить небывалые ранее условия в соответствии только со своими собственными желаниями и вкусами» [3, с. 179]. По окончании этой деятельности регулируемый процесс объективируется, становится независимым от воли и желания творящего субъекта, превращаясь в условия для дальнейшей деятельности человека. Таким образом, происходит развитие по спирали: «Общество рационализирует путь <.> первопроходцев, наращивая на него бе-тонно-асфальтовую кору предписаний и норм. По этому пути оно гонит миллионы людей <...> Но всегда находятся люди, которые своей свободной деятельностью вновь и вновь взламывают панцирь принудительной рациональности и вынуждают общество прокладывать новые дороги» [3, с. 186].
Таким образом, стихийное и регулируемое начала обладают вполне определенным онтологическим статусом, соотносятся между собой и способны к взаимопереходу, амбивалентности.
В лингвистике интерес к проблеме соотношения стихийного и регулируемого начал также продиктован усилением внимания к роли человеческого фактора в языке, что послужило основой для формирования современной научной парадигмы в рамках антрополингвистики, одним из центральных вопросов которой является вопрос о регулируемом воздействии человека на язык.
Изменения, постоянно происходящие в языке, могут быть как непреднамеренными, так и преднамеренными. С одной стороны, «язык как явление социальное постоянно подвергается воздействию, обусловленному происходящими в обществе социальными, экономическими и культурными изменениями. Такое воздействие обычно не предпринимается обществом специально, а происходит стихийно в процессе коммуникации» [5, с. 5-6]. В этом случае осуществляется естественное развитие языка, под которым принято понимать «языковые изменения, обусловленные процессами его саморегуляции и самоорганизации. Язык при таком подходе рассматривается как сложная самоорганизующуюся система, обслуживающая потребности языкового коллектива (социума), эволюция которой связана с реализацией адаптивной функции» [6, с. 27].
Вместе с тем с развитием общества усиливается сознательное, преднамеренное воздействие человека на функционирование языка и
на его структуру. Этот вопрос становится все более актуальным, так как «роль интеллектуальных технологий, повысившаяся в культуре индустриального общества, сказывается на состоянии общественного сознания, способствует ускорению некоторых языковых процессов и увеличивает долю целенаправленного участия человека в лингвокреативной деятельности» [7, с. 3].
Лингвисты отмечают различные факты, свидетельствующие о расширении зоны действия искусственного, регулируемого начала. Так, например, Е.И. Голованова называет следующие сферы приоритетного влияния человека на язык: «В современных естественных языках с проявлением рационального начала связано установление принципов языковой политики, практика кодификации языковых систем (в частности, литературного языка), создание вспомогательных систем машинного общения, намеренное изобретение новых языковых обозначений» [6, с. 27]. Н.Б. Мечковская считает, что «основными объектами сознательного воздействия общества на язык являются: 1) графика и орфография, 2) терминология, 3) нормативно-стилистическая система языка» [8, с. 241].
Все вышеперечисленные зоны проявления рационального начала в языке изучались в разное время и с различной степенью активности. Так, например, долгое время под пристальным вниманием лингвистов находятся проблемы соотношения стихийного и регулируемого (естественного и искусственного) в сфере номинации (Н.Д. Голев, В.В. Копочева, Н.П. Ульянова, О.П. Сологуб, М.В. Голомидова); большое количество научных работ посвящено таким областям номинации, как терминология (В.М. Лейчик, Л.А. Шкатова; Е.И. Голованова), индивидуальное словотворчество (В.П. Григорьев; О.И. Александрова); постоянно в поле зрения лингвистов проблемы регулирования нормативно-стилистической системы литературного языка, его кодификации (Г.И. Миськевич, Л.И. Скворцов); в последние годы возрос интерес к проблеме создания и функционирования искусственных языков (С.Н. Кузнецов, Э.П. Свадост-Истомин, А.Д. Дуличенко).
Однако при всем при том нельзя считать, что проблема соотношения стихийного и регулируемого начал в языке исследована исчерпывающим образом. Так, что касается нормативно-стилистической сферы, то большинство исследований здесь носит предписа-тельный характер: в них содержатся указания
на необходимость соблюдения рекомендаций и норм, свойственных тому или иному стилю. В первую очередь это относится к деловой речи, которая, как отмечают исследователи, изучена менее всего. Вопросы механизма формирования деловой речи, особенностей соотношения стихийного и регулируемого начал при составлении деловых текстов пока не привлекали серьезного внимания исследователей. Новый поворот в рассмотрении названных проблем возникает в связи с мыслью о юридизации естественного языка, высказанной Н.Д. Голевым [9]. Отметим, что в нашем, более широком, контексте точнее говорить об официализации.
Кроме того, новым импульсом для исследования и для развития научной идеи о соотношении стихийного и регулируемого начал в языке вообще и в деловой речи в частности послужило привлечение в качестве языкового материала огромного массива речевых произведений, долгое время остававшегося вне поля зрения лингвистов, - это произведения естественной письменной речи (ЕПР), противостоящие произведениям искусственной письменной речи (ИПР) и характеризующиеся следующими признаками: 1) письменная форма; 2) неофициальность; 3) спонтанность; 4) непрофессиональность исполнения [10].
В сфере ЕПР выделяется огромный пласт также почти совсем не изученного материала - произведения естественной деловой письменной речи (ЕДПР), создаваемые рядовыми носителями языка, непрофессионалами, вовлекаемыми в сферу официально-делового общения (различного рода заявления, докладные, объяснительные записки, обращения в официальные инстанции и др.), и являющиеся, по сути, формами «обыденной официализации»2. Произведения ЕДПР занимают промежуточное положение между речевыми произведениями ЕПР и ИПР: в них переплетаются как регулируемое начало, выражающееся в стремлении составителей текстов выдержать каноны официально-делового стиля, так и начало стихийное, связанное с многочисленными отступлениями авторов от норм составления деловых документов. Как отмечает Н.Д. Голев, изучение представлений рядовых носителей языка об официальном стиле исключительно важно для решения проблем соотношения естественного и официального языка [9]. В силу указанной специфики и малой изученности данный языковой материал должен стать объектом тщательного лингвистического анализа.
2 Ср. выражение, употребляемое Н.Д. Голевым, - «обыденная юридизация» [9].
Наибольший интерес в данном отношении вызывают обращения частных лиц в официальные инстанции (исковые заявления в суд, обращения во властные структуры разного ранга, письма в редакцию, записи в «Книге отзывов и предложений»). Являясь речевыми произведениями разной степени офици-ализации, они предоставляют широкий диапазон языковых фактов, свидетельствующих о проявлении стихийного и регулируемого начал в сфере ЕДПР: это могут быть в полном смысле слова официальные документы, где строго выдерживаются каноны официально-делового стиля и где действия субъекта подчинены действующим нормам и стандартам; с другой стороны, обращения могут быть составлены без всякого соблюдения норм деловой письменной речи; и наконец, обращения могут представлять речевые произведения, в которых переплетаются противоположные тенденции, вызванные воздействием стихийного и регулируемого начал, что обусловлено, с одной стороны, стремлением субъекта включиться в сферу деловых отношений (ср.: «основной пресуппозицией при такой юридизации естественных текстов является осознанная или неосознанная необходимость включения естественных текстов в парадигму ЮЯ (юридического языка. - О.С.). <...> Это, так сказать, приведение их к виду, удобному для осуществления юридической деятельности» [9, с. 23])3, с другой стороны, он делает это непоследовательно в силу своей недостаточной подготовленности либо преобладания субъективных начал в своей речевой деятельности.
Можно назвать ряд факторов, обусловливающих разную степень официализации рассматриваемых документов и специфическое взаимодействие стихийного и регулируемого начал: I. Фактор адресанта - степень коммуникативной компетенции авторов обращений, сознание которых включает в себя большее или меньшее число «жанровых стереотипов (фреймов) официальной (институциональной) коммуникации», характеризующейся «жесткой степенью нормативности» [11, с. 117]; 2) степень осознанности целеустановки соответствовать ситуации делового общения; II. Фактор адресата - статус официальной инстанции; III. Условия делового общения - обстановка, в которой осуществляется создание текста.
Действие этих факторов определяет появление деловых текстов разного качества с разной степенью официализации и своеобразным взаимодействием стихийного и регулируемого начал. Так, в анализируемом материале можно выделить несколько степеней офици-ализации естественного языка.
К документам первой группы относятся обращения высокой степени официализации, составленные лицами с высоким уровнем коммуникативной компетенции или лицами, не обладающими достаточно высоким уровнем коммуникативной компетенции, но стремящимися наиболее адекватно соответствовать ситуации официально-делового общения и прилагающими для этого большие усилия. Документы этой группы свидетельствуют о том, что авторы текстов хорошо владеют ситуацией (ср. высказывание одного из авторов: На протяжении нескольких лет я веду переписку с различными инстанциями и работу СПИ (судебных приставов-исполнителей. - О.С.) знаю почти в совершенстве), выстраивают свое речевое поведение в строгом соответствии со «стандартом рациональности» (представлены все необходимые для документа реквизиты, соблюдены текстовые нормы - реквизиты расположены правильно, изложение выдержано в официально-деловом стиле).
Вторую (самую многочисленную) группу документов составляют тексты обращений промежуточного характера, «создаваемых неспециалистами, но имеющих юридическое (в нашем контексте - официальное. - О.С.) предназначение. Они отражают обыденные представления рядовых носителей языка о юридическом (деловом. - О.С.) языке (его стиле и лексике) и часто являются следствием его своеобразной интуитивной имитации» [9, с. 42]. В обращениях подобного рода наблюдается стремление авторов соблюсти форму документа, придать изложению официальный характер, но делают они это непоследовательно, что выражается в неправильном расположении реквизитов, их повторении или, наоборот, отсутствии, в сбивчивом, непоследовательном изложении событий, в использовании наряду с официальными клише выражений разговорного характера, в многочисленных исправлениях, в наличии орфографических и пунктуационных ошибок и прочее, например: Прошу
3 Высказанная мысль вполне может быть отнесена и к ситуации делового письменного общения, т.е. мы можем говорить в данном случае об «официализации» естественного языка при осуществлении официально-деловых контактов.
4 В приводимых примерах сохраняются орфография и пунктуация, а также стилевые особенности документов.
Соотношение стихийного и рационального начал и степень официализации в текстах обращений в официальные инстанции
рассмотреть мое заявление, т.к. мой сын работает на МУ. УПТК. С сентября месяца 1999 г. Зарплату он получает какими-то частями по 50 рублей и по 100 рублей. На каких-то отдельных ведомостях. А что можно купить на эти деньги. Приходится уголь разгружать даже ночью, чтобы не простаивали вагоны4.
Причем чем ниже статус инстанции, тем менее официальными могут быть тексты документов. Так, сравнивая обращения в областную администрацию или в городскую мэрию и в ЖЭУ, можно заметить, что характер этих документов различен. Обращения в ЖЭУ содержат гораздо больше бытовых подробностей: Поставили 2 стола, 4 стула, 4 ведра под мусор, 2 тяпки, кресло-качалку, обрубки досок, рейки. Принесли с помойки полутумбочку и поставили около окна. Выбросили б/у холодильник Саратов, служивший мне тумбочкой.
Документы могут быть составлены лицами, не обладающими высоким уровнем коммуникативной компетенции и не стремящимися наиболее адекватно соответствовать ситуации официально-делового общения, не прилагающими для этого никаких усилий. Авторы таких обращений почти не владеют ситуацией, не представляют себе правил поведения в данной ситуации, о чем свидетельствуют тексты документов, оформленные как личные письма (они начинаются с приветствия «Здравствуйте!», представляют собой линейный текст без выделения каких-либо реквизитов, способом изложения является пересказ событий из жизни автора, как правило, сопровождающийся выражением эмоций, повествование содержит
большое количество разговорных элементов, например: Зарплату во время не платят, все ссылаются на потом, за уголь тоже потом. Как можно ходить на работу пить только чай с хлебом и при этом разгружать вагоны, когда сил уже не хватает. <...> А когда нечего кушать совсем на работу не хочется идти и ждать потом, завтра. Когда мы работаем сейчас, сегодня). Чаще всего такие тексты составляют малообразованные и/или пожилые люди, не обладающие коммуникативной компетенцией в деловой сфере общения. Авторы документов в данном случае не ставят перед собой цель соблюдать условия коммуникации в официально-деловой сфере, текст создается по принципу «как получится», если и употребляются элементы официально-делового языка, то они, как правило, имитируются. В речевом поведении составителей текстов подобного рода преобладает стихийное начало5, что позволяет отнести результаты их речевой деятельности к произведениям естественной письменной речи. Нередки тексты наименьшей степени официализации, составленные спонтанно, под влиянием сиюминутного внутреннего порыва, сильных эмоций: Первый раз у Вас! Понравилось! Некоторые пожелания: почему бы не расширить меню?! Очень долго выбирали! А девчата у Вас СУПЕР! Обслуживала нас Танечька - просто солнышко, чудная девочка, да впрочем, девчата у Вас КЛАСС!!! Вот только меню! <...> А все-таки ассортимент расширте, please!!!
Таким образом, рассмотренный материал позволил полнее и глубже рассмотреть проблему соотношения стихийного и регулиру-
5 Необходимо отметить, рациональное начало здесь также присутствует, поскольку субъект осуществляет письменную речевую деятельность, а «речемыслительные процессы, связанные с письмом, <...>, находятся ближе всего к тем сферам психического, которые в школе Бодуэна де Куртенэ называли «светлым полем сознания» [8, с. 242].
емого начал в деловой речи, а также выявить различные степени официализации естественного языка в условиях официально-делового письменного общения и факторы, обусловливающие степень официализации и своеобразное взаимодействие стихийного и регулируемого
начал в текстах документов.
В итоге характер соотношения стихийного и рационального начал и степени официа-лизации в современных деловых текстах обращений в официальные инстанции можно изобразить следующим образом (см. рис.).
Литература
1. Ульянова Н.П. Элементы сознательного и стихийного в процессе образования терминов / / Слово и организация высказывания. - Калининград, 1984.
2. Субботин И.И. Соотношение естественного и деятельного в социально-историческом функционировании языка / / Ленинская теория отражения: Отражение и язык. - Свердловск, 1980.
3. Никифоров АЛ. Рациональность и свобода // Рациональность как предмет философского исследования. - М., 1995.
4. Швырев В.С. Человек и рациональность // Человек. - 1997. - №6.
5. Ульянова Н.П. Соотношение стихийных факторов и сознательного регулирования в механизмах языковой номинации : автореф. дис. ... канд. филол. наук. - М., 1984.
6. Голованова Е.И. Соотношение естественного и искусственного начал в языке профессиональной
коммуникации // Языки профессиональной коммуникации. - Челябинск, 2003.
7. Голомидова М.В. Искусственная номинация в русской ономастике : автореф. дис. . д-ра филол. наук. - Екатеринбург, 1998.
8. Мечковская Н.Б. Общее языкознание: Структурная и социальная типология языков. - М., 2001.
9. Голев Н.Д. Юридизация естественного языка как юрислингвистическая проблема / / Юрислинг-вистика-2: Русский язык в его естественном и юридическом бытии. - Барнаул, 2000.
10. Лебедева Н.Б. Некоторые аспекты исследования естественной письменной речи // Естественная письменная русская речь: исследовательский и образовательный аспекты. Ч. 1. - Барнаул, 2002.
11. Седов К.Ф. Жанр и коммуникативная компетенция // Хорошая речь. - Саратов, 2001.
