CC BY
238. Потебня Слово и миф. М.: Правда, 1989.
В,А. Пищальникова СООТНОШЕНИЕ СИММЕТРИЧНЫХ И АСИММЕТРИЧНЫХ КОМПОНЕНТОВ ТЕКСТА КАК СИНЕРГЕТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ
Повышенное внимание современной лингвистики к тексту объясняется несколькими причинами.
Исследование так . называемых системных свойств языка, когда текст изучается как источник лингвистических данных, не дает ответа на вопрос о том, каким образом "единица языка" превращается в носитель смысла. Отвечая на этот вопрос, лингвистика не раз осущест вляла выходы за пределы текста, пытаясь выявить сущностные свойства его через отношения текста, с одной стороны, с ментальными (когнитивными) схемами, с другой - с ситуативными структурами, множа понятия сценариев, фреймов, макроструктур, иллокутивных актов, подтекстов, контекстов (и даже затекстов) и т.д., которые только на первый взгляд помогают что-то объяснить, а на деле лишь указывают на наличие свойств так и оставшихся ненайденными, неопределенными.
Тщательно и всесторонне описаны лингвистами свойства связности, цельности н эмоциональности текста, которые, однако, являются, скорее, свойствами текста как лингвистической реальности - реальности, возникающей в процессе познания мыслящим субъектом феномена объективной действительности. (Отличное о.т традиции понимание эмоциональности текста как его именно феноменологической характеристики обнаруживается, пожалуй, только в работе А.В.Кинцель [1]).
И потому, быть может, эти свойства не позволяют ответить на вопрос о том, как и почему текст репрезентирует / порождает не систему лингвистических значений, а смысл.
Попыткам обнаружения "смысловой единицы" текста, осуществленным лингвистикой, несть числа: поиск элементарной единицы смысла производился и "от языковых единиц" и от "смысловых частей / блоков" текста, но всякий раз обнаруживалось, что вычленение в тексте смыслосодержащих компонентов любого качества и количества оставляет вопрос о принципах возникновения текста как смыслового целого открытым.
Вот почему представляется вполне своевременным "вернуться в текст", не отвергая его дискурсивного существования вовсе, но намеренно исключив его из дискурса, чтобы, сосредоточившись на феноменологических свойствах текста, попытаться ответить на вопрос: какое бытийное свойство его, еще не исследованное лингвистами, напрямую связано со смыслорепрезентативной / смыслопорождающей функцией текста, то есть является ноуменальным?
Такая постановка вопроса возможна еще и потому, что, как оказывается, у текста как смыслового целого обнаруживаются свойства, не присущие его составляющим. Следовательно, законы формирования и функционирования тек-
ста иные, нежели законы порождения и функционирования выделяемых в нем лингвистических (языковых и речевых) единиц.
При попытке объяснить сущность текста через свойства составляющих его лингвистических единиц возникает неустранимое противоречие: свойства лингвистического объекта, принадлежащего лингвистической реальности, приписываются феномену, принадлежащему реальности объективной.
Этой апории, на наш взгляд, можно избежать, если попытаться сопоставить выявленные феноменальные / ноуменальные и функциональные характеристики текста с закономерностями функционирования других природных объектов.
Вполне логично поэтому, акцентировав языковую субстанцию, допустить возможность формообразования текста по законам физическим, причем таким, которые не предполагают наличия в природе некоей совокупности фундаментальных элементов или структур, ответственных за существование и функционирование сложных объектов.
При этом я вовсе не отвергаю ни своеобразия метода мышления, при котором абсолютизируется стремление объяснить сложное через более простое, ни конкретных методов анализа, предложенных редукционизмом и позволяющих выстраивать аргументированные модели объектов. Однако положение о том, что свойства системы однозначно определяются свойствами ее элементов и структурой их связей, используемое редукционизмом в качестве основного постулата, нельзя признать универсальным для всех типов систем: известно, что при объединении элементов (при переходе к макроуровню) происходит образование систем, обладающих специфическими качествами, не вытекающими из свойств элементов. К таким системам относится и текст.
Это означает, что текст может быть рассмотрен с позиций синергетики как негэнтропийный самоорганизующийся объект, что позволит разработать хотя бы некоторые процедуры сопоставления результатов лингвистического анализа текста, в частности, интерпретаций одного и того же текста, ведь многочисленные и разнородные факты полученные исследователями при анализе текста не могли быть сведены в единую картину, способствующую построению общей теории текста, именно в силу экстенсивности и концептуальной разнородности исследований.
Процедуры верификации могут быть разработаны на основе нескольких исходных положений.
1. Мы понимаем форму текста как субстанцию, обнаруживающуюся в протяженности текста и направленности его движения, соотносящихся с состоянием текста, а также в размере текста и его дискретных составляющих.
Исходя из этою физическая (материальная) сторона текста может быть представлена в единой системе координат.
2. Размещение субстанциональных компонентов текста вполне сообразуется с эвристическими возможностями теории сильных позиций текста и свойствами объектов, фиксированными в пропорции золотого сечения. Одновременно в анализ текста необходимо ввести топологический параметр структуры. Тако-
вым может быть качественное расположение повторяющихся комплексов текста или их дискретных компонентов относительно сильных позиций текста [2].
Г.Г.Москальчук, взявшая, кажется, го предшествовавших ее работе теорий сильных позиций текста лишь одно положение (текст как прямолинейное развертывание от начала к концу), ставит вопросы о конкретизации границ начала и конца текста, о весьма неопределенном понятии "середина текста", о разграничении контактности и дистантности единиц текста и др. и вводит понятие гармонического центра, позволяющего разграничить расположение компонентов (элементов, единиц) текста до и после этой позиции с помощью числовых координат. Гармонический центр "определяется теоретически как такая словоформа, которая располагается от абсолютного начала текста на расстоянии, равном пропорции 0,618 (размер текста в словоформах умножается на 0,618 и округляется до целого числа по общепринятым правилам" [2,42].
Гармонический центр приблизительно стабилен, "притягивает" все наиболее существенные ритмико-интонационные, структурные и смысловые связи текста. При этом возможны естественные флуктуации гармонического центра, но эта сильная позиция тем не менее стабильна, а следовательно, может быть точкой отсчета для всех иных позиций текста.
3. Пропорциональные отношения целого и его частей (текста и его составляющих) выявляют меру качественно-количественной организованности целого, структурированного по принципу циклической инвариантности.
Таким образом, выявляется некое феноменологическое свойство текста, позволяющее ему существовать как цельности / целому, явлению, обладающему пространственными физическими характеристиками: "...связать части между собой так, чтобы они представляли некоторое законченное целое, можно только за счет сходства самих частей, иначе говоря, за счет того общего, что содержится в каждой части" [3,135].
Введение качественно-количественного параметра в анализ текста позволяет определить зону начала текста - отрезок текста, в котором статистически нет ни одного абсолютного конца повторяющегося комплекса, и зону конца текста, статистически не содержащую абсолютных начал повторяющихся комплексов.
При анализе конкретного текста следует учитывать, что повторы подвержены значительной интерференции, а это усложняет конфигурацию размещения повторов в зоне гармонического центра, однако разнообразные флуктуации текста все равно так или иначе зависят от гармонического центра, так или иначе соотносятся с ним. (Установление характера отношений гармонического центра с флуктуациями - задача не одного исследования).
Г.Г.Москальчук на большом количестве текстов удалось показать, что так называемая "плотность повторов" (частота их размещения в тексте, коррелирующая с композиционными зонами текста) уточняет границы зоны гармонического центра, "которая подчиняется пропорции золотого сечения и располагается симметрично относительно позиции 0 на расстоянии, статистически равном пропорции ё 0,236 части от размера целого текста" [2,44].
В.И.Вернадский, рассматривая принцип симметрии в науке, отмечал, что одним из важнейших достижений XX века является не введение в научное описание понятия симметрии, а понимание его всеобщности [4, 222]. В.С.Готт назвал "самой симметричной асимметрией" [5, 1988] пропорци золотого сечения, которая передает своеобразную ритмичность, отражающую закон гармонического возрастания пульсаций, - отражает упорядоченность процесса прогрессивной эволюции объекта.
Золотое сечение - проявление экстремального структурного и функционального совершенства систем. Установлено, например, что "изменение противоположностей колеблется в пределах между золотыми сечениями. <...> Золотое сечение говорит о том, что в этой точке достигается гармония между частями и целым" [6,23].
Пропорция золотого сечения была известна в глубокой древности и называлась Божественной пропорцией или Божественным сечением, что вполне отражало ее "загадочные" свойства. Вслед за Леонардо да Винчи в эпоху Возрождения эта пропорция стала именоваться Золотым сечением (Золотой пропорцией).
Сознательное использование пропорции золотого сечения в древности связано прежде всего с искусством и архитектурой. Известно, что золотым сечением часто пользовались архитекторы Иткинос и Калликратес при строительстве храма Парфенона на афинском Акрополе, скульптор Фвдий и др.
Пропорция золотого сечения обнаруживается в алгебре и геометрии, кристаллографии и почвоведении, анатомии и архитектуре, биологии и эстетике, космическом пространстве и ... в структуре языковой субстанции.
О проявлении коэффициента золотого сечения в строении биологических объектов подробно рассказывает Э.Геккель [7], обнаруживая загадочную пропорцию в листорасположении растений, в формах раковин, в расположении зерен кукурузы на початка и семян подсолнечника, чешуек в шишках сосны, ячеек на ананасе, в строении сложных органических молекул, в структуре ДНК.
И.Ш.Шевелев, ИЛ.Шмелев, М.А.Марутаев [6] математически строго обосновывают положение, согласно которому одни и те же пропорции определяют принципы гармонии в произведениях искусства, законы формообразования в живой природе и психофизическое состояние человека. О генетической предрасположенности к соотношению функционально-структурных элементов организма человека и приматов в соответствии с золотым сечением пишет В.П.Эфроимсон [9].
Ю.Сафонов отмечает, что инвариант диапазона умственной деятельности человека также равен коэффициенту золотого сечения [10], более того, оказывается, что инварианты всех биоритмов мозга человека связаны с этим коэффициентом элементарными алгебраическими преобразованиями, физический смысл которых пока трудно объяснить.
Бенуа Мандельброт разработал основы так называемой фрактальной геометрии, которая позволяет с большой точностью описывать сложные самоорганизующиеся объекты (очертания островов, облаков, контур листвы ь фоне не-
6а и т.п.). Во фрактальной геометрии изучаются взаимоотношения самоподобных элементов, обладающих различным масштабом. Масштаб изменения размерностей в этой геометрии также подчиняется золотому сечению и соотношению, задаваемому числами Фибоначчи.
Н.И.Бялоус [11] выдвигает идею фрактальной природы текста, которая обнаруживается, вероятно, многообразно, но выявлено и аргументировано пока только соотношение / сопряжение конфигураций повторяющихся / неповторяющихся компонентов текста. [2]. А между тем для моделирования и анализа текста представления о фрактальности его природы оказываются весьма полезными, поскольку позволяют осуществить динамическое (сетевое) моделирование объекта. Естественно, что эта идея нуждается в специальном математическом обосновании.
Закономерности формообразования текста совпадают с закономерностями формообразования природных объектов хотя бы уже в том смысле, что они связаны с пропорцией золотого сечения.
Языковая субстанция упорядочивается по законам Божественной пропорции. Важно подчеркнуть, что пропорция эта асимметрична и характерна для живых организмов.
Симметрия менее свойственна живому - самоорганизующемуся - организму. Г.Г.Москапьчук отмечает, что в тексте наиболее вероятны именно асимметричные структуры, поскольку симметрия неинформативна. Она присуща статичным структурам (менее информативным), динамичные же всегда асимметричны [2]. Отсюда очевидно: чтобы сохранить феноменальную целостность, текст должен стремиться к симметрии, но никогда ее не достигать, поскольку симметрия его структуры ведет к резкому снижению информативности (последняя свойственна прежде всего открытым нелинейным диссипативным, т.е. синергетическим системам). Поэтому субстанция текста организуется, стремясь к симметрии, но одновременно и самоорганизуется, стремясь к асимметрии.
Свойство спонтанной упорядоченности синергетических систем как раз и отражает эту закономерность.
Системоцентрический подход в лингвистике осуществляет именно анализ симметрии / стабильности формы языка, синергетический же рассматривает соотношение двух режимов, двух состояний системы языка - неустойчивой стабильности и функциональной лабильности. (Точнее говорить о квазистабильности текста как синергетической системы, причем квазистабильность характеризуется некоторыми параметрами организации. Впрочем, и само понятие организации достаточно условно, поскольку многое зависит от заданных параметров анализа. То, что в одних условиях читается функциональным свойством, может в других относиться к элементам организации. Это происходит потом}', что в сложных системах, каковой является и язык, значительно усложняются связи между характером функционирования и структурой системы).
Текст как некое информационное / информативное образование должен отличаться от естественного фона ритмов и биоритмов.
7А
В тексте не может быть все информативно, хотя все значимо. Известно, что существует порог восприятия содержания текста, когда информативность его не превышает 20%; в противном случае текст не оптимален алгоритму активности человека в процессе его восприятия и понимается неадекватно / не понимается. Структурно оптимальный инвариант текста имеет зону подготовки к восприятию доминантного смысла, зону реализации доминантного смысла, зону "выхода из коммуникации", что пропорционально соответствует в текстовом инварианте трем композиционным зонам, коррелирующим с серией пропорций золотого сечения.
Выявленные зоны - зона начала текста, зона конца текста и гармонический центр - имеют объективные границы внутри композиционно-смыслового континуума.
Показательно при этом, что максимальная дискретность структуры и содержания текста наблюдается в точках ±0,236, что и выявляет статистически границы зон. (Напомним, что структура - это неравновесно устойчивое состояние системы когда уровень ее энтропии снижается вследствие самоорганизации элементов под влиянием креативного аттрактора).
Соотнесем это с положением квантовой физики о том, что изменение состояний объекта является диафетным процессом. То есть максимальная дискретность смысла (явная, вполне определенная - наблюдаемая - репрезентация его в языковых единицах) - это указатель готовности системы к переходу в иное состояние, это сигнал синергетических процессов внутри системы.
Парадокс заключается в том, что лингвист, как правило, интерпретирует содержание текста, опираясь именно на дискретно представленные смыслы (вспомним хотя бы так называемый "метод ключевых слов"!). Но как раз они сигнализируют о переходах системы из одного состояния в другое, а не выявляют ни устойчивые, инвариантные характеристики смыслов текста, ни принципы (закономерности) такого перехода. А между тем именно эти закономерности, видимо, и выявляют специфику текста как особого языкового феномена. По меткому выражению И.А.Герман, рассматривающей интерпретацию текста как синергетический речемыслительный процесс, "the meaning is out there" [12].
Эти зоны переходов, названные Г.Г.Москальчук абсолютно слабыми позициями текста, свидетельствуют о тесном взаимодействии симметричных и асимметричных компонентов текста и о доминировании асимметрии в информативных текстах.
Открытие синергетикой явления "странного аттрактора" - доминирующего направления эволюции систем, возникающего вопреки ее детерминированности, приводящего к поведению систем, неотличимых от случайных процессов, -заставляет считать неупорядоченность, хаос естественным состоянием развивающейся материи. Более или менее устойчивые системные образования в этом случае - исключения, но только они наблюдаемы, ибо дискретны. Вот почему смысл,всегда "где-то рядом": он подвижен, текуч, процессуален, а потому возможно обнаружить его лишь в результате рефлексии над этой процессуально-
стью, когда ускользнувший от нас смысл-феномен оставляет нам лишь инварн-ант-ноумен. На основе последних и совершается понимание.
Создание таких инвариантов вполне возможно вот почему. Известно, что в природе все время возникают структуры, в которых энтропия локально уменьшается (в этом я вижу воздействие симметричных форм и образований). Если состояния системы вероятностны, то реализуется такое, которому соответствует минимальный рост энтропии. Полевые модели текста (смысловая модель [13], [14]) вполне артумешированно представляют этот процесс, когда при внешней хаотичности, случайности, субъективности ассоциативных и иных связей между компонентами концептуальной системы все они управляются креативным аттрактором - доминантным смыслом, синхронизирующим симметричные и асимметричные компоненты текста. При этом элементы языка, репрезентирующие поле смысла, отличаются друг от друга минимальными "квантами" смысла, то есть объединяются в неравновесную систему по принципу минимального роста энтропии от ядра поля к его периферии. Убывание энтропии возможно, как известно, за счет поглощения внешней энергии и / или вещества, поэтому текст как феномен в процессе самоорганизации использует для реализации этого принципа свои внутренние ресурсы [15].
Информативность любого текста, в том числе и эстетически значимого художественного, определяется эффективностью его структурной самоорганизации. Эта эффективность проявляется как обнаружение той области текста, где в наибольшей степени сосредоточен личностный смысл как проявление творческого начала субъекта - креативный аттрактор текста как синергетической системы. Сложная корреляция устойчивых и неустойчивых состояний порождаемого текста приводит к возникновению поля интерпретации порожденного, в котором "обитает" новая система смыслов, инициированная исходной системой, но не равная совокупности ее смыслов.
Поразительно, что, как мы и предполагали, самый мощный циклический апрактор текста и является таким креативным началом, доминантным смыслом текста. Г.Г.Москальчук доказала это, экспериментально соотнеся информацию, располагающуюся в наиболее мощных аттракторах текста, возникающих вследствие спонтанной упорядоченности самой материи текста, и смыслы, "расположенные" в данном отрезке текста [2]. Тем самым была верифицирова-на теория доминантных смыслов текста, разработанная в 1991 году [13].
Стабильное развитие ("развертывание") доминантного смысла осуществляется вследствие корреляции (сложения?) ритмов композиционных зон, ритмов тела (материи) текста и текста как структурно-смыслового целого. (Кстати, в этом проявляется свойство текста как нелинейной открытой диссипативной системы изменяться под воздействием множества причин, когда эффект изменения системы оказывает обратное влияние на каузальные переменные.) При этом разнообразие поверхностных языковых структур отражает, репрезентирует цикличность асимметричности глубинной структуры текста. Таким образом, алгоритм восприятия доминантного смысла встроен в текст, в ритм развертывания его субстанции.
■7Й
Креативный аттрактор (доминантный смысл) - это зона гармонизации симметрии и асимметрии, организации и самоорганизации текста, зона притяжения всех элементов текста, позволяющая тексту существовать как целому, одновременно позволяя ему пребывать в состоянии относительной стабильности и перехода к иному состоянию. Креативный аттрактор, с одной стороны, задает "путь" восприятия текста, сужает его, с другой - позволяет привлекать к его интерпретации практически неограниченное количество смысловых элементов, как-либо связанных с доминантным личностным смыслом.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кинцель А.В. Экспериментальное исследование эмоционально-смысловой доминанты как текстообразующего фактора. Дисс.... канд. филол. наук. Барнаул, 1998.
2. Москальчук Г.Г. Структурная организация и самоорганизация текста. Барна-
ул, 1998.
3. Марутаев М.А. Гармония как закономерность природы // Шевелев И.Ш., Ма-рутаев М.А., Шмелев И.П. Золотое сечение: Три взгляда на природу гармонии. М., 1990.
4. Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М., 1988.
5. Готг B.C. Философские вопросы современный физики. М., 1988.
6. Соколов Ю.Н. Цикл как основа мироздания. Ставрополь, 1995.
7. Геккель Э. Красота форм в природе. М., 1990.
8. Шевелев И.Ш., Марутаев М.А., Шмелев И.П. Золотое сечение: Три взгляда на природу гармонии. М., 1990.
9. Эфроимсон В.П. Генетика этики и эстетики. С.-Петербург, 1995.
10. Сафонов Ю. Новеллы о золотом сечении и числах Фибоначчи. // Чудеса и приключения. N3.1998.
11. Бялоус И.Н. Принцип фрактальности в структуре художественного текста. // Лингвистические парадигмы и лингводидактика. Иркутск, 1997.
12. Герман И.А. Интерпретация текста как синергетический процесс смыслопо-рождения. Ползуновский альманах. N2. Барнаул, АГТУ, 1999.
13. Пищальникова В.А. Проблема смысла художественного текста. Психолингвистический аспект. Новосибирск, 1992.
14. Босова Л.М. Проблема соотношения семантических и смысловых полей качественных прилагательных (на материале русского и английского языков). Барнаул, 1997.
15. Пищальникова В.А. Текст и среда его обитания: синергетический аспект // Теоретические и прикладные аспекты речевого общения. Вып. 8. Красноярск - Ачинск, 1999.
