CC BY
76
Трикоз Елена Николаевна Швец Анна Анатольевна
Соотношение кодификации права со смежными юридическими феноменами
Анализируются исторические предпосылки и доктринальные основы кодификационного движения в западной традиции права. Наряду с понятием национально-правовой кодификации исследуются такие смежные юридические феномены, как гармонизация, унификация, модельное нормотворчество и интеграция.
Ключевые слова: сближение правовых систем, конвергенция права, кодификация права, гармонизация законодательства, унификация права, международно-правовая интеграция, глобализация, универсализация права, униформизм в праве, модельное нормотворчество, субправо.
The ratio of the codification of law with related legal phenomena
The historical background and doctrinal foundations of the codification movement in the Western tradition of law are analyzed. Along with the concept of national legal codification, such related legal phenomena as harmonization, unification, model rule-making and integration are explored.
Key words: convergence of legal systems, convergence of law, codification of law, harmonization of legislation, unification of law, international legal integration, globalization, universalization of law, uniformism in law, model rulemaking, sub-law.
Висторико-сравнительной перспективе феномен позитивного права развивается в системе координат, основными осями которой являются унификация (вертикальная систематизация), гармонизация (горизонтальная систематизация) и интеграция (межсистемная конвергенция). Эти три деятельностью формы государств и уполномоченных субъектов направлены на упорядочение и обновление права, нормативное согласование и законодательное комбинирование, совершенствование и сближение национальных правовых систем. Конечной целью выступает объединение права в виде согласования его формы и содержания, действия его различных элементов. Юридическая практика предполагает приведение позитивного права в органично слаженное состояние, когда весь юридический материал приобретает стати-ко-динамическое равновесие, позволяющее его рассматривать как единое, организационно цельное, технически стройное и функционально эффективное нормативное образование.
Одной из наиболее ранних форм упорядочивания права выступала его кодификация наряду со смежными категориями - унификацией и гармонизацией. Все они наделены общей базовой характеристикой, связывающей данные три формы объединения права воедино, - это достижение юридико-формальной определенности и поддержание в актуальном (модернизированном) состоянии. Все они стремятся к
созданию и поддержанию должного (идеального) состояния и целостной упорядоченности права, обеспечивая гармоничное взаимодействие его структурных компонентов и межсистемные связи.
Кодификация, унификация, гармонизация, интеграция права - это понятийный ряд важнейших феноменов правовой истории и юридической практики, близких по цели и смежных по предназначению, которые национальные государства и международные организации активно практикуют для обеспечения единства и определенности своего правового пространства. Однако у всех названных категорий есть ряд существенных различий, не позволяющих отождествлять их полностью.
Смежные явления систематизации, рационализации и унификации права приобрели фундаментальное значение и стали внедряться в правотворческую практику государств со времен распространения доктрины естественного права в эпоху Нового времени, когда данная философско-правовая школа обосновала саму идею «кодекса» и определила весь путь развития кодификации вплоть до «Кодекса Наполеона». Побудительной причиной пересмотра традиционного, партикулярного и несистематизированного права (статутного, римского, канонического, обычного и др.) стала рационализация управления национальным государством. Возникла потребность в модернизации местного права и его национально-правовой
129
унификации, которая приняла впоследствии форму научной (доктринальной) и законодательной (правотворческой) кодификации. Она превратилась для государства в основной способ юридического регулирования социальных отношений и изменения их структур в желательном направлении.
Со времен научной разработки самой идеи «кодекса» и учения о законодательной кодификации этот юридический феномен предстает в двух основных формах - идеальной и реальной. С одной стороны, кодекс являет собой определенную идеальную конструкцию и концепцию систематизированного права, основанную на базовых теоретических и юридико-технических принципах, а с другой - это объективированная форма права и юридический текст, оформленный в нормативный акт (закон) высокой юридической силы. Первая сторона проблемы кодификации была связана с определением исторической роли кодификации в развитии правового сознания и юридической науки от Средневековья до Нового времени, квинтэссенция которой выразилась в известном теоретическом диспуте о значении кодификации для права Германии (научный спор между Антоном Ф. Тибо и Карлом фон Савиньи в первой трети XIX в.) [1, с. 234]. Эта дискуссия, идеализировавшая проблему кодификации и общенациональной систематизации права, парадоксально вывела юридическую практику на второй аспект этого феномена, когда произошло превращение философских трактатов и доктринальных проектов в реальные законодательные акты и действующие кодексы.
В XIX столетии, когда господствующее положение начинает занимать формально-догматическая юриспруденция [2, с. 33], происходит резкий всплеск кодификационной активности, продуктивной систематизации права, поэтому на первый план выступают формально-юридические черты кодификации и практической, позитивной работы кодификаторов. В число таких формальных характеристик кодекса включаются его свойства как итогового сводного акта законодательных работ с органическим сочетанием составляющих его частей; его качество представлять всю систему права в целом или какую-либо одну его значительную часть (отрасль); придание кодификационному акту высокой общеобязательной силы официального акта публичной власти; и наконец, способность обеспечить реальную унификацию и рационализацию действующего права, его лучшую познаваемость и понимание (доступность) на национальном и межгосударственном уровнях.
С этого времени отходят на второй план, уступая место официальным кодексам публичной власти, так называемые частные кодификации права (авторские, доктринальные), уже выполнившие свою важную доктринальную (идейно-философскую) и законопроектную (нормативно-прогностическую) роль в «правовой реальности» [3]. В отличие от них официальная публично-правовая кодификация стала более консервативным, сугубо формализованным движением, санкционированным свыше государственной властью, нуждающейся в очередной фазе централизации или интеграции.
В современный период внутригосударственные процессы упорядочивания права, в том числе его кодификации и рекодификации, находятся под большим влиянием глобализации и интернационализации, межправовой конвергенции и международной интеграции. В начале третьего тысячелетия наблюдается несогласованность процессов национальной кодификации и международной унификации права. Нередко национальная кодификация отстает от прогрессивных тенденций развития правовой системы мирового сообщества и тем самым может тормозить сам процесс международной унификации в определенной предметной сфере права. Но есть и обратная, негативная сторона международно-правовой унификации, которая может нарушить «единство национальной системы, не располагающей законодательными средствами по своевременному согласованию универсальных и региональных конвенциональных правил» [цит. по: 4, с. 114].
Сегодня социально-правовое назначение унификации и гармонизации как форм сближения национальных правовых систем подвергается глубокому теоретическому осмыслению. Далее мы рассмотрим теоретические и практические проблемы соотношения кодификации и гармонизации в национально-правовом аспекте и разграничения международно-правовой унификации и таких смежных понятий, как трансформация и имплементация (в том числе в форме национально-правовой инкорпорации).
Гармонизация национального права - это технико-юридический механизм развития и совершенствования внутригосударственного законодательства [5]. Такой процесс может протекать целенаправленно или стихийно, путем рецепции или адаптации. Гармонизация проходит в различных формах - как национальная, односторонняя или двухсторонняя, либо как межгосударственная, многосторонняя или универсальная [6]. Также различаются два уровня
130
национально-правовой гармонизации: статический («гармонизация содержания законодательства» на межобъектном, монопредметном или иерархическом подуровнях) и динамический («гармонизация действия законов» на темпоральном или алгоритмическом подуровнях).
Конечно, целью гармонизации выступает достижение стройности, внутреннего единства законодательства и устранение различных пробелов и фактов нормативной дисгармонии. Под «дисгармонией законодательства» в науке понимают нарушение целостности и согласованности законодательства как единого цельного юридического массива. Например, содержательная дисгармония одного нормативного акта с другими или сразу несколькими законодательными актами либо же конкуренция нормативных источников внутригосударственного характера или даже на стыке национального и международного права.
Далее рассмотрим основания различия кодификации и гармонизации национального законодательства.
1. Кодификация обладает самостоятельным статусом, как и другие разновидности (формы, этапы) систематизации законодательства (учет, инкорпорация, консолидация), использование каждой из которых не обязательно влечет наступление другой. При гармонизации же отчетливо проявляется поэтапный алгоритм и градация эффективности средств.
2. В отличие от иных форм упорядочивания и объединения права гармонизация нацелена на укрепление внутрисистемных связей законодательства, установление времени действия и сфер применения отдельных актов, их гармонию с социальной средой. И хотя ей присущ инструментальный, технико-юридический характер, она не является механической формой соединения законов, а скорее формой их согласования.
3. Если гармонизация базируется на принципе согласования и координации равнозначных нормативных источников, то кодификация предполагает метод иерархического упорядочения норм и принцип субординации в устранении дублирования и коллизий.
4. Различия между кодификацией и гармонизацией прослеживаются по субъектам и объектам воздействия, а также итоговой, результирующей форме этих двух процессов. В отличие от кодификационного акта, который обычно принимает форму закона, средством гармонизации может быть и общегосударственный закон (о внесении изменений или введении в
действие), и иной нормативный акт более низкой иерархической силы.
5. Гармонизационная подготовка сложившейся системы законодательства, направленная на согласование его формы, содержания и действия источников, предшествует по времени национально-правовой кодификации как наивысшая форма систематизации законодательства. Как правило, гармонизация имеет длящийся и непрерывный характер воздействия на бытие национального права и способна вывести законодателя на высокий уровень типологической корреляции - интеграцию предметно однородных законодательных блоков в укрупненные нормативные комплексы.
Переходя к рассмотрению встречного развития процессов национальной кодификации и гармонизации с международной интеграцией (унификацией права), отметим прежде всего следующий факт.
Гармонизация в международно-правовой системе вполне возможна и даже необходима, как и в национальном правовом пространстве, в качестве начальной формы сближения элементов системы и последующей ее эффективной унификации [7]. Следовательно, надо различать внутригосударственный и международный виды гармонизации права. В свою очередь, процесс унификации в международном праве представляет собой либо гармонизацию, либо кодификацию со специфическими особенностями методик проведения (конвенционный способ кодификации) [8, с. 120-135] и статуса итогового акта (международный договор в форме устава, статута, хартии, кодекса, модельного акта и др.) [9, с. 58; 10].
В литературе подчеркивается, что международно-правовая унификация может рассматриваться как специальная форма гармонической стандартизации, при которой государства -участники кодифицирующей конвенции принимают обязательства по внесению изменений в свое национальное право по аналогии с конвенционными нормами-стандартами [11; 12]. Но такие обязательства не предполагают введения идентичных правовых норм в различных национальных правопорядках, а вместо этого государствам-участникам предлагается «дозируемая гармонизация». Они вправе сами решать, вводить ли эти гармонизированные нормы-стандарты в свое законодательство (полностью или частично) либо не применять их [13].
Чаще всего унификация в форме международных договоров как наиболее совершенный вид сближения права сопровождается юри-
131
дическими обязательствами по применению к трансграничным правоотношениям одинаковых по форме и содержанию юридических норм. Такие нормы к тому же должны единообразно толковаться и применяться в соответствии с целями и принципами международного договора. Но при этом следует признать, что фактически в ходе гармонизации с конвенционными нормами возникают уже несколько иные нормы, хотя и формально совпадающие текстуально. Они отличаются по своей национальной принадлежности, интерпретации и применению на основе многоликих правовых традиций в государствах - участниках унифи-кационного международного акта. Затем возможно наступление уже следующей ступени международно-правовой унификации, когда предполагается не только полная адаптация юридических текстов, но и их единообразное применение. Например, в субрегиональном пространстве Европейского Союза этой цели единообразного применения общеевропейского права служит деятельность Суда ЕС (European Court of Justice), дающего обязательное для национальных судов толкование учредительных договоров и актов, издаваемых органами ЕС.
В последнее время происходит переосмысление понятия интеграционного правового взаимодействия и соответственно перспектив унификации права. Это связано с новой фазой развития координации правовой политики и изменением пространственно-субъектной сферы сближения правовых систем, когда происходит универсальное, региональное и субрегиональное сближение права. Поэтому наряду с договорной унификацией происходит процесс создания «формулярного права» с его последующей унификацией. Ставится вопрос о зарождении третьего правопорядка - «субправа», когда появляются международные своды унифицированного права, например, в форме lex mercatoria как унификации права международной торговли [14; 15].
В научной доктрине и юридических документах предпринимаются попытки разграничения таких ключевых униформистских категорий (форм и способов), как модельное нормотворчество, гармонизация, унификация и интеграция (сближение права) [16, с. 125]. Так, под модельным актом понимается «типовой законодательный акт, разрабатываемый институтами СНГ в сфере их общих интересов, имеющий рекомендательный характер и направляемый Вер-
ховным советам (парламентам) государств -участников СНГ для использования его в их законодательной деятельности» [17]. В отличие от моделирования правовых актов гармонизация характеризуется отсутствием обязательности достижения полного единообразия в правовом регулировании [18, с. 134]. Если при гармонизации законодательств согласовываются общие подходы и концепции развития национальных законодательств, то при унификации права разрабатываются и вводятся в действие общеобязательные единообразные нормы.
В международно-правовой системе процессы универсализации правового регулирования и сближения правовых систем реализуются технически с помощью описанных выше методов - гармонизации, унификации, модельного нормотворчества и наиболее актуального метода интеграции [19; 20]. При этом под сближением правовых систем понимают целенаправленную деятельность по созданию, введению в действие посредством международно-правовых механизмов и применению сходных или идентичных правовых предписаний, обеспечивающих стирание различий в правовой регламентации отношений определенного рода для удобства осуществления транснациональных отношений [21, с. 19].
Наконец, выделим международно-правовую интеграцию как форму конвергенции правовых систем с помощью специальных международно-правовых средств для достижения единства правового регулирования посредством более высокой степени согласованности воль государств и практики правотворческих субъектов международного права на универсальном и региональном уровнях [22; 23]. В этом аспекте своего изучения еще ожидает такая прикладная отрасль, как международно-правовая кодистика [24].
Следовательно, происходящий на наших глазах последовательный конвергенционный процесс глобализации (универсализации) права распадается на несколько этапов: от внутригосударственной гармонизации законодательства к национально-правовой кодификации (вертикальной систематизации права); от межгосударственной гармонизации (горизонтального сближения национальных правопорядков) к модельному нормотворчеству и правовой унификации с последующим созданием регионального субправа и интеграционного правового пространства.
132
1. Михайлов А.М. Сравнительное правоведение: догма романо-германского права. М., 2019.
2. Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России. М., 1978.
3. Трикоз Е.Н. Частные кодификации права (ранние исторические примеры) // Интересы в праве. Жидковские чтения / отв. ред. М.В. Не-мытина. М., 2017. С. 580-590.
4. Проблемы современного международного частного права: сб. обзоров. М., 1988.
5. Баранов В.М., Пшеничнов М.А. Гармонизация законодательства как общеправовой феномен // Журнал российского права. 2009. № 6. С. 41-46.
6. Пшеничнов М.А. Гармонизация российского законодательства: проблемы теории и практики. Н. Новгород, 2011.
7. Доронина Н.Г. Унификация и гармонизация права в условиях экономической интеграции государств // Право и экономика. 1997. № 17-18.
8. Трикоз Е.Н. Систематизация международного уголовного права: история и практика. М., 2019.
9. Филимонова М.В. Институт кодификации в современном общем международном праве. М., 1971.
10. Бахин С. В. Модельное право // Правоведение. 2003. № 1.
11. Ансель М. Сравнительное право и унификация права // Очерки сравнительного права /сост., пер. и вступ. ст. В.А. Туманова. М., 1981.
12. Аверков М.М. Теоретические проблемы унификации // Московский журнал международного права. 2000. № 3(39).
13. Базедов Ю. Возрождение процесса унификации права: европейское договорное право и его элементы // Российский ежегодник международного права. СПб., 1999. С. 66-89.
14. Бахин С. В. Понятие и механизмы международно-правового сближения правовых систем // Российский ежегодник международного права. СПб., 2001.
15. Бахин С. В. Lex mercatoria и унификация международного частного права // Журнал международного частного права. 1999. № 4(26).
16. Безбородов Ю.С. Интеграция как международно-правовой метод правовой конвергенции // Lex Russica. 2017. № 12(133).
17. Протокол Консультативного совещания председателей Верховных советов (парламентов) СНГ от 27 марта 1992 г. «О подготовке рекомендательных законодательных
1. Mikhailov A.M. Comparative law: the dogma of the Roman-Germanic law. Moscow, 2019.
2. Zorkin V.D. Positivist theory of law in Russia. Moscow, 1978.
3. Trikoz E.N. Private codifications of law (early historical examples) // Interests in law. Zhidkovsky readings / resp. ed. M.V. Nemytina. Moscow, 2017. P. 580-590.
4. Problems of contemporary international private law: coll. of reviews. Moscow, 1988.
5. Baranov V.M., Pshenichnov M.A. Harmonization of legislation as a general legal phenomenon // Journal of Russian law. 2009. № 6. P. 41-46.
6. Pshenichnov M.A. Harmonization of Russian legislation: problems of theory and practice. Nizhny Novgorod, 2011.
7. Doronina N.G. Unification and harmonization of law in the conditions of economic integration of states //Law and economics. 1997. № 17-18.
8. Trikoz E.N. Systematization of international criminal law: history and practice. Moscow, 2019.
9. Filimonova M.V. Institute of codification in modern general international law. Moscow, 1971.
10. Bakhin S. V. Model law // Jurisprudence. 2003. № 1.
11. Ansel M. Comparative law and the unification of law // Sketches of comparative law / comp., transl. and introd. art. by V.A. Tumanov. Moscow, 1981.
12. Averkov M.M. Theoretical problems of unification // Moscow journal of international law. 2000. № 3(39).
13. Bazedov Yu. Revival of the process of unification of law: European contract law and its elements // Russian yearbook of international law. St. Petersburg, 1999. P. 66-89.
14. Bakhin S.V. The concept and mechanisms of international legal approximation of legal systems // Russian yearbook of international law. St. Petersburg, 2001.
15. Bakhin S. V. Lex mercatoria and the unification of private international law // Journal of international private law. 1999. № 4(26).
16. Bezborodov Yu.S. Integration as an international legal method of legal convergence // Lex Russica. 2017. № 12(133).
17. Protocol of the Consultative Meeting of the Chairmen of the Supreme Councils (Parliaments) of the CIS on March 27, 1992 «On the preparation of recommendatory legislative acts (model) of the member states of the Commonwealth of Independent States».
18. Doronina N.G. Harmonization of law as an alternative to supranationality in the legal
133
актов (модельных) государств - участников Содружества Независимых Государств».
18. Доронина Н.Г. Гармонизация права как альтернатива наднациональности в правовом регулировании экономических отношений // Журнал российского права. 2013. № 10.
19. Безбородов Ю.С. Международные модельные нормы. М., 2008.
20. Безбородов Ю.С. Гармонизация как метод конвергенции в международном праве // Международное публичное и частное право. 2017. № 4. С. 7-10.
21. Бахин С. В. Сотрудничество государств по сближению национальных правовых систем. СПб., 2003.
22. Безбородов Ю.С. Международно-правовая интеграция: подходы к пониманию феномена // Российский юридический журнал. 2012. № 1. C. 62-67.
23. Рыжов В. Б. Международно-правовые модели региональных интеграционных объединений (на примере Европейского Союза, МЕРКОСУР и ЕврАзЭС). М, 2007.
24. Трикоз Е.Н. «Кодистика» (учение о технике кодификации) в международном праве // Правоведение. 2010. № 4. С. 109-126.
regulation of economic relations // Journal of Russian law. 2013. № 10.
19. Bezborodov Yu.S. International model norms. Moscow, 2008.
20. Bezborodov Yu.S. Harmonization as a method of convergence in international law // International public and private law. 2017. № 4. P. 7-10.
21. Bakhin S.V State cooperation on the approximation of national legal systems. St. Petersburg, 2003.
22. Bezborodov Yu.S. International legal integration: approaches to understanding the phenomenon // Russian legal journal. 2012. № 1. P. 62-67.
23. Ryzhov V.B. International legal models of regional integration associations (on the example of the European Union, MERCOSUR and EurAsEC). Moscow, 2007.
24. Trikoz E.N. «Codistika» (doctrine of codification technics) in international law // Jurisprudence. 2010. № 4. P. 109-126.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ
Трикоз Елена Николаевна, кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры теории права и сравнительного правоведения Московского государственного института международных отношений (университета) МИД России, доцент кафедры истории права и государства Юридического института Российского университета дружбы народов; e-mail: [email protected];
Швец Анна Анатольевна, кандидат юридических наук, заместитель начальника кафедры теории и истории права и государства Краснодарского университета МВД России; тел.: +78612583414.
INFORMATION ABOUT AUTHORS
E.N. Trikoz, Candidate of Law, Associate Professor, Assistant Professor of the Chair of Theory of Law and Comparative Law of the Moscow State Institute of International Relations (University) of the Ministry of Foreign Affairs of Russia, Assistant Professor of the Chair of History of Law and State of the Institute of Law of the Peoples' Friendship University of Russia; e-mail: [email protected];
А.А. Shvets, Candidate of Law, Deputy Head of the Chair of Theory and History of State and Law of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; ph.: +78612583414.
134
