CC BY
52
М. М. Сафонов
СОЧИНЕНИЕ И. П. САХАРОВА «О РУССКИХ КОНСТИТУЦИЯХ»
В архиве Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук, в бумагах коллекционера И. А. Шляпкина сохранилась рукопись, которую он озаглавил «О русских конституциях»1. Она написана со слов историка И. П. Сахарова2 его племянником Н. А. Беловодским. Об этом сделана запись на первом листе рукописи. Документ гласит: «1851 года января 20-го по одному делу я должен был посетить Александра Николаевича Попова. Я нашел его в кабинете, сидящим за столом. Робость и страх показывали, что он чем-то испуган, или очень болен. Перед ним лежала одна толстая тетрадь. Необходимость заставила меня показывать, что я не замечаю этого. После часового разговора о разных предметах он мне показывает тетрадь и говорит: “Видел ли когда эту?” Перелистав тетрадь, я нашел, что она содержит в себе первую конституцию Александра I, подписанную им на третий день по восшествии на престол. Да! Я несколько раз слыхал об ней, но ни разу не видал. Да и никто не думал, — говорит он, чтобы она могла сохраниться. Странный случай помог мне открыть эту рукопись». Главноуправляющий II отделением с. е. и. в. канцелярии Д. Н. Блудов в 1848 г. получил разрешение Николая I просмотреть дела архива В. П. Кочубея, хранившегося в 1-м отделении названной канцелярии. При просмотре дел комитета В. П. Кочубея «Об устройстве помещичьих крестьян и преобразовании чинов государства», учрежденного в 1830 г. и закрытого в начале июльской революции, открылась первая конституция Александра с манифестом. Блудов взял дела с собой и с тех пор они хранились уже в канцелярии 2-го отделения, где тогда и служил Александр Николаевич Попов. Попов ничего не смог сказать мне о судьбе этой конституции, вероятно, Блудов или сам не знал ничего или не хотел говорить о ней. Вот что я слышал о судьбе этой конституции».
«Виновниками этой конституции были Трощинский, бывший в то время директором Удельного департамента и граф Никита Петрович Панин, бывший тогда вице-канцлером Коллегии иностранных дел. Александр, воспитанный в идеях Ла-гарпа и восторженный новым царствованием, готов был к новым преобразованиям. Первые дни своего царствования он вел переписку с своими друзьями Новосильцевым, кн. Кочубеем и Лагарпом. Царедворцы вскоре подметили все его воздушные
1 О русских конституциях // Архив Санкт-Петербургского института истории РАН (далее — Архив СПб ИИ РАН). К. 154. Оп. I. Д. 872. Л. 1-5 об.
2 О нем см.: Тарасов Е. Сахаров И. П. // Русский биографический словарь. Сабанеев — Смыслов. СПб., 1904. С. 211-216.
© М. М. Сафонов, 2013
планы. Первым взошел в кабинет граф Панин. Панин среди разговоров предложил Александру также приступить немедленно и к устройству России, вызвавши его на все откровенные разговоры, он узнал, что государь согласен даже на конституционное правление, прибавляя: “Сыщите к этому способного только человека”. Панин, отворив дверь, ввел Трощинского, известного тогда за делового человека и бывшего секретарем у статс-секретаря Екатерины. Трощинский без дальнейших разговоров поднес Александру манифест и самую конституцию, Александр тотчас подписал обе бумаги. Обрадованные царедворцы удалились с радостью и восторгом из кабинета. Три дня несчастные с этими бумагами пили день и ночь горькую чашу. На пятый день приехал в СП-Бг князь В. П. Кочубей. При представлении Александру после долгих дипломатических разговоров и он в свою очередь предложил Александру позаботиться о государстве. Государь с радостью сказал ему: “Слава богу, дело это я кончил три дня тому назад, теперь с меня горе свалилось. И, если, что будет худо, вы сами будете виноваты”. Испуганный Кочубей вскричал: “Что это Вы сделали? Зачем вы поспешили? Для этого надо собрать совет опытных людей. Так дела не делаются частно. Я знаю, что есть готовые конституции у Беклешева, у меня, а может быть найдутся и у других”. “Так поезжайте, — сказал Государь, — к Трощинскому, сообразитесь с Беклешевым и, что найдете нужным, дополните, только решайте, без комитетов и без всяких советов”. Князь Кочубей, приехав к Трощинскому, нашел наших либералов мертвецки пьяными и лежащими на полу, объявив им волю государя, унес конституцию с собой».
«Придворные интриги первого года царствования превзошли всякое вероятие. Высокомерный князь Кочубей, возмечтавший о своем величии и доверенности к государю, скоро рассорился с Трощинским, Паниным и Беклешевым. Возвратившись из Швеции Р. В. Кошелев, узнал о проделках либералов, предложил не о конституции, а о создании министерств.
Так кончилась первая русская конституция. Не пей либералы, успей они напечатать манифест и выпустить его — трудно и невозможно представить, чтобы было теперь в России», — заметил И. П. Сахаров3, и завершил свой рассказ перечислением попыток ограничения самодержавия, имевших место в истории России.
На этой курьезной рукописи есть карандашная пометка И. А. Шляпкина: «Хотя содержание этого отрывка и не представляет ничего целого, но некоторые данные небезынтересные для истории первых годов царствования императора Александра I» (курсив И. А. Шляпкина. — М. С.). Видимо, И. А. Шляпкин находил, что эти данные настолько «небезинтересны», что считал необходимым напечатать сочинение И. П. Сахарова. К рукописи приложено письмо неизвестного, написанное, вероятно, в ответ на соответствующее предложение И.А. Шляпкина. «Записку Сахарова, — писал неизвестный, — печатать нельзя не потому, что она нецензурна, а потому, что она — сплошной вздор. Факты, имена, все перепутано. Я уверен, что А. Н. Попов, рассказывая эту сказку, подшутил, а Сахаров принял за чистую монету и записал. В «Истории Александра I» М. Богдановича все это рассказано документально и даже нет ничего похожего на то, что болтает Сахаров»4.
Для неизвестного корреспондента И. А. Шляпкина главным авторитетом был М. И. Богданович, а основным источником — его шеститомная история Александ-
3 Архив СПб ИИ РАН. К. 154. Оп. I. Д. 872. Л. 1-2.
4 Там же. Пагинация отсутствует.
ра I, насыщенная документами, но сегодня безнадежно устаревшая5. Между тем А. Н. Попов ничего не рассказывал ни о судьбе рукописи, ни о том, как она попала к нему в руки. Колоритный же рассказ, который неизвестный корреспондент назвал «сплошным вздором», принадлежит И. П. Сахарову. При этом не следует упускать из виду, что рассказ записан не самим И. П. Сахаровым, а его племянником Н. А. Беловодским.
Сопоставляя другое сочинения И. П. Сахарова «Записки», написанные частично его рукой с его же сочинением «Мои воспоминания», записанным И. А. Бело-водским6, нетрудно убедиться, что особенности стиля, благодаря которым рассказ И. П. Сахарова «о русских конституциях» воспринимается как забавный анекдот, следует отнести на счет его племянника.
Если отвлечься от наивного изложения И. А. Беловодского и обратиться к фактам, сообщаемым И. П. Сахаровым, то свидетельство историка о том, что 20 января 1851 г. он своими глазами читал проект конституции у Н. П. Попова, не может не привлечь внимания.
К сожалению, из рассказа И. П. Сахарова невозможно заключить, что представляла собой рукопись, которую он видел у А. Н. Попова, был ли это подлинник, принесенный их архива, либо же только копия, снятая А. Н. Поповым. Под «комитетом Кочубея» И. П. Сахаров подразумевал либо Комитет 6 декабря 1826 г., либо учрежденный Николаем I 23 июля 1829 г. для рассмотрения предложений о прекращении продажи крепостных людей без земли (в него вошли все члены Комитета 6 декабря 1826 г. и И. В. Тутолмин)7.
Действительно, бумаги этих секретных комитетов (впрочем, от второго сохранился только один журнал) до 1856 г. хранились в I отделении СЕИВ канцелярии, а затем были переданы во II отделение. Однако в настоящее время среди материалов этих учреждений интересующего нас документа нет. Но это еще не свидетельствует о том, что его там не было. Следует принять во внимание, что историк А. Н. Попов служил во II отделении СЕИВ Канцелярии. Питая особый интерес к александровской эпохе, он брал домой интересующие его документы, которые не всегда возвращал назад. Его биограф П. И. Майков свидетельствовал, что А. Н. Попов обладал любопытным собранием рукописей и подготовил к печати не увидевшие свет монографии, относящиеся до разных лиц царствования Александра I8.
После смерти А. Н. Попова 16 ноября 1877 г. жена покойного, чтобы избежать раздела с наследниками набила два сундука рукописями и обратилась к И. С. Аксакову с просьбой разобрать их. И. С. Аксаков выделил материалы личного характера, но от дальнейшего разбора рукописей уклонился. Он посоветовал сдать их в Русское историческое общество, предварительно обратившись к К. П. Победоносцеву. «Дело в том, — писал ему И. С. Аксаков, — что все это собрание драгоценно материалами, из которых немалая часть в подлинниках, а не в списках, и, вероятно, взята из правительственных архивов (каких мне неизвестно), так что
5 Богданович М. И. История царствования императора Александра I и России в его время. Т. I. СПб., 1869.С. 68-94.
6 «Мои воспоминания» И. П. Сахарова // РА. 1873. Вып. 6. Стлб. 978-986.
7 Журнал заседания 20 и 23 октября 1829 г. // Сборник Русского исторического общества. Т. 74. СПб., 1891.С. 403.
8 Майков А. М. А. Н. Попов // Русский биографический словарь. Плавильщиков — Примо. СПб., 1905. С. 517.
подлежит возвращению». И. С. Аксаков перечисляет лишь некоторые рукописи собрания А. Н. Попова: «Собственноручное мнение Державина о преимуществах Сената, подлинные записки Сестренцевича, подлинная переписка Чарторижского с Новосильцевым, отрывки из подлинного дела о Стеньке Разине XVII века, разные грамоты, подлинные бумаги из архива баронаЛивена с письмами Нессельроде бумаги Трощинского и проч., и проч.»9.
Перспектива возвращения государственных бумаг, возможно, удержала М. П. Попову от дальнейших шагов. Во всяком случае, к К. П. Победоносцеву она не обратилась10, и дальнейшая судьба рукописей ее мужа осталась неизвестной11.
Поскольку бумаги А. Н. Попова отсутствуют, нет и возможности проверить достоверность сообщения И. П. Сахарова. Но письмо И. С. Аксакова проливает свет на происхождение и характер документов, собранных А. Н. Поповым. В течение последних пятнадцати лет жизни он работал над «обширным сочинением о царствовании императора Александра». В этом сочинении должна была быть «глава о законодательной деятельности в первую половину его царствования»12. Поэтому нельзя исключить возможности, что интересующий нас документ мог быть изъят А. Н. Поповым с места его хранения.
К сожалению, из рассказа И. П. Сахарова невозможно определить, что собой представлял документ, хранившийся у А. Н. Попова, был ли это акт, подписанный царем, имел ли он дату 14 или 15 марта 1801 г., либо же И. П. Сахаров, держал в руках конституционный проект, не имевший ни даты, ни подписи. Или же, не получив от А. Н. Попова никаких разъяснений и основываясь лишь на неоднократно слышанных рассказах о конституции, подписанной Александром I на третий день после переворота, И. П. Сахаров заключил, что перед ним тот самый документ, о котором он только слышал.
Последнее предположение более вероятно, так как свидетельства других источников не дают оснований предполагать, что Александр подписал конституционный проект по воцарении. Что же касается рассказа И. П. Сахарова об этом, слышанного несколько раз от неназванных лиц, то он явно недостоверен. В сути рассказа И. П. Сахарова — пьянство либералов погубило конституцию, столь легкомысленно подписанную Александром Павловичем — проглядывает плохо скрытая насмешка над либерализмом. Само по себе это наводит на мысль, не пущен ли весь рассказ «в публику» противниками либералов, к тому же очень посредственно знавшими конкретную обстановку при дворе в первые месяцы так называемого «заигрывания с либерализмом»?
Н. П. Панин не мог иметь прямого отношения к конституции, якобы подписанной на третий день после переворота. Он прибыл в столицу лишь 21 марта 1801 г.13, то есть на десятый день после этого события. То же следует сказать и о В. П. Кочубее,
9 А. С. Аксаков — К. П. Победоносцеву, 29 ноября 1877 г. // РА. 1905. Вып. 8. С. 592.
10 Об исторических бумагах, оставшихся после А. Н. Попова // РА. 1894. Вып. 1. С. 104.
11 Тщательные поиски, предпринятые впоследствии издателем «Русского архива» П. И. Бартеневым и другими лицами, не дали сколько-нибудь значительных результатов. См.: Из бумаг Александра Николаевича Попова // РА. 1892. Вып. 2. С. 145; П. И. Бартенев — Н. И. Цюрикову, 26 декабря 1890 г. // РГВИА. Ф. 226. Оп. 1. Д. 27. Л. 3; Н. Дубровин — П. Н. Цурикову, 10 декабря 1899 г. // Там же. Д. 31. Л. 3;.3аписка неустановленного автора по поводу архива Попова А. Н. // Там же. Д. 36. Л. 1 об.
12 Копия докладной записки А. Н. Попова князю Горчакову 19 марта 1876 г. // РГВИА. Ф. 226. Оп. I. Д. 29. Л. 3 об. — Копия приложена к письму А. Н. Половцева к С. Н. Эверлингу от 2 июня 1916 г.
13 Н. П. Панин — С. В. Паниной, 22 марта 1801 г. // Брикнер А. Г. Материалы для жизнеописания графа Никиты Петровича Панина. Т. VI. СПб., 1892. С. 5.
вернувшимся в Россию 21-22 апреля 1801 г.14 Из встречи с Александром Кочубей вынес подозрение, что молодой император в вопросе о предполагаемых реформах заключил с последним фаворитом Екатерины II П. А. Зубовым компромисс, не позволяющий ему отступать назад. О своем подозрении В. П. Кочубей поведал П. А. Строганову, записавшему ход их беседы15. Поскольку этими подозрениями и исчерпывается участие В. П. Кочубея в разрушении конституционных замыслов заговорщиков, то версию, переданную И. П. Сахаровым, можно считать опровергаемой документально.
А вот упоминание в сочинении И. П. Сахарова Д. П. Трощинского, как автора конституционного проекта, позволяет предполагать, что у А. Н. Попова хранилась одна из рукописей «Грамоты Российскому народу жалуемой», предназначавшаяся к публикации Александром I во время коронации в сентябре 1801 г.
В Отделе письменных источников Государственного исторического музея сохранилась небольшая часть некогда обширного собрания бумаг Н. А. Попова. Среди них находится его рукопись «Исторический взгляд на самодержавие России». Она позволяет установить, что было известно, и чего не знал А. Н. Попов относительно первых конституционных опытов Александра Павловича. Здесь говорится буквально следующее: «Александр вступил на престол в очень молодых летах, с пламенным желанием добра, с горячей любовью к человечеству, но с образом мыслей, внушенным ему мечтательным, увлекающимся господствующими тогда на Западе понятиями Лагарпом. Не далее как ко дню коронования его, т. е. через шесть месяцев от вступления на престол приготовлена уже была Жалованная грамота Российскому народу». Далее А. Н. Попов приводит обширную цитату из введения к грамоте. Он сообщает, что статей было 26. Затем кратко передает суть наиболее важных из них. Потом делался вывод: «Акт сей, сей однакож, не состоялся... Должно ли приписывать сие собственному усмотрению государя, которому этот акт казался, может быть, не достаточным и не полным в тогдашних его видах, или же совету его приближенных, которые находили тут одни странные частности, не совместимые с целым общим устройством империи, — не знаем. Но знаем, что главная путеводительная идея Александра отныне стала все более в нем развиваться.»16. Затем приводились данные о последующих шагах юного царя на пути конституционных поисков.
Совершенно очевидно, что ни о какой конституции, якобы подписанной императором на третий или четвертый день после воцарения А. Н. Попов ничего не знал. Но ему было знакома заключительная редакция коронационного документа — «Грамоты Российскому народу жалуемой», которая 9 сентября 1801 г. обсуждалась в Государственном совете17. Эта редакция известна по писарской копии сохранившейся в Отделе рукописей Российской Национальной библиотеки
14 21 апреля он написал письмо С. Р. Воронцову из Кенигсберга (В. П. Кочубей — С. Р. Воронцову, 21 апреля 1801 г. // Архив князя Воронцова. Т. XIV. М., 1879. С. 149), а 22 апреля уже разговаривал с П. А. Строгановым в Петербурге. (Resultat d’une conversation avec le conte Kotchoubey, le 22 Avril 1801 // Николай Михайлович, вел.кн. Граф Павел Александрович Строганов (1774-1817). Историческое исследование эпохи Александра I. Т. II. СПб., 1903. С. 13-14.
15 Resultat d’une conversation avec le conte Kotchoubey, le 9 Mai 1801 // Там же. С. 34.
16 Попов А. Н. Исторический взгляд на самодержавие России // Отдел письменных источников Государственного исторического музея (далее — ОПИ ГИМ) Ф. 231. Оп. I. Д. 29. Л. 37-38.
17 Сафонов М. М., Филиппова Э. Н. Журналы Непременного совета // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. XI. Л., 1979. С. 147-149.
в бумагах М. М. Сперанского, поступивших от его сотрудника К. Г. Репинского18. Рукопись содержит правку, внесенную в нее после обсуждения в Государственном совете. Однако из приведенной А. Н. Поповым цитаты можно заключить, что он располагал рукописью, в которой еще не была учтена стилистическая правка, выполненная рукой М. М. Сперанского на заключительной стадии работы над документом19. Хотя А. Н. Попов называет «Грамоту» «актом» и сожалеет, что он «не состоялся», едва ли на нем была подпись императора. Существовал ли переписанный начисто экземпляр этой редакции, представленной на подпись Александру, и подписывал ли царь этот документ, оставшийся неопубликованным, не установлено20. Хотя и это не исключено. Поэтому так важно продолжить поиски бумаг, оставшихся после смерти А. Н. Попова. Что же касается конституционного проекта, предложенного только что воцарившемуся Александру I, то это совершенно особый сюжет.
Список источников и литературы
А. С. Аксаков — К. П. Победоносцеву, 29 ноября 1877 г. // Русский архив. 1905. Вып. 8. С. 592.
Архив князя Воронцова. Т. XIV. М., 1879.
Бартенев П. И. — Н. И. Цюрикову, 26 декабря 1890 г. // Российский Государственный военно-исторический архив. Ф. 226. Оп. 1. Ед. хр. 27. Л. 3
Брикнер А. Г. Материалы для жизнеописания графа Никиты Петровича Панина. Т. VI. СПб., 1892.
Богданович М. И. История царствования императора Александра I и России в его время. Т. I. СПб., 1869.
Дубровин Н. Ф. — П. Н. Цурикову, 10 декабря 1899 г. // Российский Государственный военно-исторический архив. Ф. 226. Оп. 1. Ед. хр. 31. Л. 3.
Журнал заседания 20 и 23 октября 1829 г. // Сборник Русского исторического общества. Т. 74. СПб., 1891. С. 403.
Записка неустановленного автора по поводу архива Попова А. Н. // Российский Государственный военно-исторический архив. Ф. 226. Оп. 1. Ед. хр. 36. Л. 1 об.
Из бумаг Александра Николаевича Попова // Русский архив. 1892. Вып. 2.
Копия докладной записки А. Н. Попова князю Горчакову 19 марта 1876 г. // Российский Государственный военно-исторический архив. Ф. 226. Оп. I. Ед. хр. 29. Л. 3 об.
Майков А. М. А. Н. Попов // Русский биографический словарь. Плавильщиков — Примо. СПб., 1905. С. 517.
«Мои воспоминания» И. П. Сахарова // Русский архив. 1873. Вып. 6. Стлб. 978-986.
Николай Михайлович, вел. кн. Граф Павел Александрович Строганов (1774-1817). Историческое исследование эпохи Александра I. Т. II. СПб., 1903.
О русских конституциях // Архив Санкт-Петербургского института истории РАН. К. 154. Оп. I. Д. 872. Л. 1-5 об.
Об исторических бумагах, оставшихся после А. Н. Попова // Русский архив. 1894. Вып. 1. С. 104.
18 Отдел рукописей Российской национальной библиотеки (далее — ОР РНБ) Ф. 637. Оп. 1. Д. 922. Л. 1-18; Семенников В. П. Радищев: Очерки и исследования. Пг.; М., 1923. С. 180-194.
19 «За долг себе поставляем» — цитирует А. Н. Попов (ОПИ ГИМ. Ф. 231. Оп. I. Д. 29. Л. 37), тогда как М. М. Сперанский в окончательном варианте заменил это выражение на: «Обязанностью себе вменяем». (ОР РНБ. Ф. 637. Оп. 1. Д. 922. Л. 1 об.).
20 См. подробно: Сафонов М. М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988. С.128-141, 170-171.
Попов А.Н. Исторический взгляд на самодержавие России // Отдел письменных источников Государственного исторического музея. Ф. 231. Оп. I. Ед. хр. 29. Л. 37-38.
Проект «Грамоты российскому народу жалуемой» // Отдел рукописей Российской Национальной библиотеки. Ф. 637. Оп. 1. Д. 922. Л. 1-18.
Сборник Русского исторического общества. Т. 74. СПб., 1891.
Сафонов М. М. Проблема реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988.
Сафонов М. М., Филиппова Э. Н. Журналы Непременного совета // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. XI. Л., 1979.
Семенников В. П. Радищев: Очерки и исследования. Пг.; М., 1923.
Тарасов Е. Сахаров И. П. // Русский биографический словарь. Сабанеев-Смыслов. СПб., 1904.
