CC BY
50
ISSN 0321-3056 ИЗВЕСТИЯ ВУЗОВ. СЕВЕРО-КАВКАЗСКИМ РЕГИОН. ОБЩЕСТВЕННЫЕ НАУКИ._2019. № 1
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 1
УДК 947.06/08 (470.6) DOI 10.23683/0321-3056-2019-1-32-37
СОБСТВЕННЫЙ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА КОНВОЙ КАК СПОСОБ СБЛИЖЕНИЯ ГОРЦЕВ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА
С РОССИЕЙ
© 2019 г. Е.А. Гурова а
а Армавирский государственный педагогический университет, Армавир, Россия
THE CONVOY OF HIS IMPERIAL MAJESTY AS A METHOD OF RAPPROCHMENT OF THE HIGHLANDERS OF THE NORTH CAUCASUS WITH RUSSIA
E.A. Gurova а
а Armavir State Pedagogical University, Armavir, Russia
Гурова Евгения Александровна - Evgenia A. Gurova -
аспирант, директор Postgraduate, Director,
Центра археологических исследований, Centre of Archaeological Investigations,
Армавирский государственный Armavir State
педагогический университет, Pedagogical University,
ул. Карла Маркса, 49, г. Армавир, 352901, Россия. Karl Marx St., 49, Armavir, 352901, Russia.
E-mail: gurova. evgenija@mail. ru E-mail: gurova. evgenija@mail. ru
Рассматривается роль Собственного Его Императорского Величества Конвоя в процессе адаптации горцев Северного Кавказа к российским имперским порядкам. Показан принцип комплектования этой элитной воинской части, специфика подготовки всадников к службе и та роль, которая им отводилась в правительственном курсе на южной окраине империи. Воинские чины Конвоя не только охраняли государя, но и участвовали в военных действиях, где демонстрировали высокие профессиональные навыки и готовность отдать жизнь за интересы российского государства. Однако имели место и случаи, когда бывшие всадники после возвращения на родину переходили на сторону «немирных» горцев. В целом, задуманный проект можно считать удачным и сыгравшим позитивную роль в сближении народов Кавказа с Империей.
Ключевые слова: Империя, конвой, горцы, боевые действия, полк, элита, война, воспитание.
The article considers the role of His Imperial Majesty Convoy in the process of adaptation of the mountaineers of the North Caucasus to the Russian imperial order. The principle of recruiting this elite military unit, the specifics of training riders for the service and the role that they play in the government course on the southern edge of the empire are shown. The military ranks of the Convoy not only protected the sovereign, but also participated in military operations, where they demonstrated high professional skills and readiness to give their lives for the interests of the Russian state. However, there were cases when former horsemen, after returning to their homeland, went over to the side of "non-peaceful" highlanders. In general, the conceived project can be considered successful and played a positive role in bringing the peoples of the Caucasus closer to the Empire.
Keywords: Empire, convoy, mountaineers, fighting, regiment, elite, war, education.
Военно-политические катаклизмы первой енные методы воздействия не могли заменить
половины XIX в. в России были обусловлены собой необходимые социокультурные шаги,
кардинальными социальными и культурными позволявшие органично адаптировать архаич-
трансформациями, происходившими в горских ные этносы к новым реалиям. Армия в этом
обществах Северного Кавказа. Преодолеть кри- случае лишь создавала условия для такой прак-
зис, наметившийся в русско-северокавказских тики, а заодно и сама являлась инструментом по
отношениях, можно было, лишь предложив переформатированию местного социума. местным народам достойную альтернативу тому В этой связи вызывает интерес привлечение
миропорядку, который рушился у них на глазах горцев к военной службе и прежде всего - их
не без активного влияния империи. И здесь во- участие в охране высшего представителя власти -
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 1
императора. Речь идёт о Собственном Его Императорского Величества Конвое (в дальнейшем СЕИВК. - Е.Г.), в который брали представителей от знатных горских родов, чей авторитет среди жителей края был весьма высок, и пример их службы формировал привлекательный облик России. Это был своеобразный социальный лифт, с помощью которого можно было не только сделать карьеру, но также и поправить финансовое положение, учитывая те выплаты, какие полагались за беспорочную службу. Сам факт причастности к столь ответственному делу выглядел в глазах горцев признаком высочайшего доверия и уважения, которые невозможно было приобрести в обмен ни на какие материальные ценности. Такой «символический капитал» был близок и понятен жителям региона, готовых ради его получения рисковать жизнью и пускаться в опасные набеги. Теперь же Россия предоставляла им возможность приобрести желаемое на вполне законных основаниях.
Замысел этого проекта был осуществлён Николаем I 18 сентября 1828 г., когда появилось высочайшее повеление о формировании полуэскадрона для конвойной службы при императорском дворе. Вскоре начался набор в Лейб-Гвардии Кавказский Горский полуэскадрон, в который стали набирать представителей самых разных народов региона. Во главе его поставили Султана-Азамат Гирея, происходившего из рода знаменитых крымских Гиреев, что было весьма лестным для его подчинённых [1, с. 25]. Он, будучи ротмистром, являлся живым воплощением успешной службы, а его пример выполнения воинских приказов должен был убедить подчинённых, что дисциплина не является зазорной и не несёт урона их чести и достоинству. Это был своеобразный воспитательный момент, который продумывался организаторами СЕИВК, видевшими в нём, помимо прочего, ещё и инструмент социализации.
В составе первого набора всадников Конвоя были кабардинцы, чеченцы, кумыки, ногайцы и туркмены. Для прибывших на службу выходцев с Кавказа выделили время, необходимое для адаптации и знакомства со столицей. Представляется, что подобная программа должна была оказать необходимое воздействие на сознание людей, не знакомых с европейским образом жизни. Это был своеобразный «культурный шок», психологически готовивший их к последующей службе. Нельзя забывать и то, что юноши должны были пройти акклиматизацию,
так как на пути к месту службы многие из них серьёзно заболели, что на несколько недель задержало их в дороге [2, с. 48]. Многие русские солдаты и офицеры, попадая на Кавказ, страдали от непривычного климата, воды, пищи и т.п. Аналогичным образом складывалась ситуация и с теми горцами, которые отправлялись в русскую столицу, где сырой и холодный климат нёс угрозу их здоровью. Длился такой этап полтора месяца, после чего начиналась непосредственная учёба, не лишённая учёта специфики их прежнего образа жизни.
Первое время к всадникам присматривались, и хотя они имели холодное оружие, но во время смотров командиры следили, чтобы их ружья оставались незаряженными [2, с. 50]. Сложно сказать, что побуждало отдавать такой приказ. Возможно, опасались несчастного случая при обращении с огнестрельным оружием, но не исключено, что допускали возможность покушения на государя, так как отношение к императору среди народов Северного Кавказа было далеко не однозначным. Весной 1830 г. был утверждён и штат полуэскадрона. Предполагалось затратить на обмундирование и вооружение всадников весьма существенную по тем временам сумму в 134 319 руб. 24 копейки [3, с. 171].
Обращает на себя внимание то обстоятельство, что курировал данный проект лично А.Х. Бенкендорф [4, с. 186]. Помимо того, что он был шефом жандармов и отвечал за функционирование Императорской Главной Квартиры, следует помнить и о таком факте его биографии, как участие в секретной экспедиции Г.М. Спренгпортена. В ходе длительной поездки они посетили Кавказ, и тогда у Александра Христофоровича была возможность познакомиться с бытом местных народов, чтобы теперь применить эти знания на службе. Решать ему пришлось самые разные задачи, причём речь шла не только о непосредственной воинской подготовке всадников, но и о том, как обеспечить им нормальное питание, содержать в порядке обмундирование, организовать их культурный досуг и т.д.
Подразделение не являлось некой декоративной командой и должно было уметь действовать в боевых условиях наряду с другими частями армии. С этой целью из наиболее достойных всадников Драгунского, Уланского и гусарского полков были назначены трубачи, которые разбирались в сигналах, передаваемых для кава-
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES.
лерии, пехоты и артиллерии. Они постоянно находились при императоре и могли своевременно передать приказ командования всадникам полуэскадрона [1, с. 25].
Почти сразу власти столкнулись с серьёзной проблемой, связанной с необходимостью преодоления языкового барьера и отсутствия необходимой грамотности среди чинов Конвоя. Для решения этой задачи было решено определить всадников в Дворянский полк, где они могли приобщиться к азам русской культуры и получить необходимые в регулярной армии навыки.
Примечательно, что специально для всадников конвоя лингвистом Грацилевским был разработан адыгейский алфавит. На нём осуществлялась переписка между горцами, что в целом облегчало процесс получения ими новых знаний [5, с. 291].
Но далеко не всем горцам это пришлось по вкусу. Дисциплинарные взыскания со стороны командования свидетельствуют, что процесс адаптации происходил крайне болезненно. В свою очередь многие горцы стали просить отправить их обратно на родину, так как такая служба пришлась им не по нраву. Но Николай I был непреклонен и наотрез отказался идти на уступки. Он считал, что имеющиеся шероховатости в дисциплине вполне можно преодолеть, и они являются следствием не столько порочности всадников конвоя, сколько «нравственным недостатком» в их прежнем воспитании [2, с. 59]. Ведь именно ради его преодоления и создавался полуэскадрон, а потому временные трудности не должны были стать преградой на пути приобщения жителей Кавказа к культурно-правовой основе империи.
Эта практика оказалась весьма востребованной. Со стороны горцев последовали просьбы об определении их детей в различные полки, чтобы они там могли получить образование и отличиться на службе. Армия становилась одним из инструментов карьерного роста для выходцев из региона, так как была весьма близка их пониманию «престижной экономики», которая всегда ассоциировалась с военным делом.
А.Х. Бенкендорф разработал для Конвоя специальные правила, которые весьма наглядно демонстрируют то, что это подразделение находилось на особом положении и пользовалось существенными льготами, по сравнению с другими частями. Следили, чтобы получаемые ими продукты не нарушали религиозных предписаний, позволяли исполнять все необходимые для
2019. т. 1
мусульманской веры ритуалы, а эфенди мог приходить к ним в любое время. Строго запрещались насмешки над всадниками, которые из-за слабого знания языка и местных культурных особенностей могли выглядеть в глазах их русских сослуживцев несуразными. Местным дворянам была поставлена задача постараться подружиться с ними. Горцы могли носить личное оружие, хотя их офицерам и рекомендовалось постепенно отучать их от подобной привычки. Они были освобождены от телесных наказаний и могли вне учёбы курить трубки и совершать конные прогулки. Не возбранялись и встречи с соотечественниками, которые могли встретиться им в столице [2, с. 58-59].
В течение десяти лет, с 1830 по 1840 г., в кадетских корпусах числилось 315 горцев, что было безусловным успехом задуманного начинания. Как правило, это были юноши или молодые мужчины до тридцати лет [6]. Они вскоре должны были определять политические настроения на Кавказе, а потому власти были крайне заинтересованы в их лояльности.
Увеличить численность не позволяла высокая стоимость проекта, хотя желающих было куда больше. Только в 1834 г. в столицу прибыло 74 горца, разместить и обеспечить адаптацию которых оказалось затруднительно. Власти вынуждены были на будущее определить лимит, не превышающий тридцать человек. С окончанием военно-учебных заведений горцы прикомандировывались к Л.-Гв. Кавказскому Горскому полуэскадрону, сменяя там ранее служивших земляков. Тех отпускали на родину, рассчитывая, что они окажут позитивное воздействие на своих близких.
Полуэскадрону пришлось участвовать в реальных боевых действиях. В конце 1830 г. он был отправлен подавлять мятеж в Польше. Здесь они проявили героизм и верность воинскому долгу, хотя и вызвали нарекания со стороны командования за излишнюю жестокость. Пришлось даже обратиться к эфенди полуэскадрона, чтобы он провёл с всадниками разъяснительную беседу по этому поводу. Как писал ему А.Х. Бенкендорф, «сколько неустрашимость и рвение нужны против неприятеля сражающегося, столько необходимо в победителе великодушие и милосердие к человеку, обезоруженному и просящему помилования; а как соединённые эти качества составляют полное достоинство воина, то желал бы я, чтобы горцы, отличаясь природною их храбростью, равномерно из-
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES.
вестны были великодушием к побеждённым» [2, с. 70].
Таким образом, процесс мировоззренческого перевоспитания горцев не прекращался даже во время войны. Видимо, это была главная цель российской власти, которая вполне могла обойтись без привлечения элитного подразделения для участия в сражениях, но считала, что служба во благо империи и государя с реальным риском для жизни лучше всего будет способствовать достижению поставленной цели.
В этой связи отметим ещё и то обстоятельство, что при полуэскадроне находились чины линейных казачьих полков. Они должны были обеспечивать взаимодействие с другими частями российской армии, решать проблему языковой координации и т.д. Одновременно они демонстрировали возможность совместных действий ради общего блага, преодолевали стереотипы неприязни, которая имела место между горцами и казаками на Кавказе.
Полуэскадрон нёс потери. Так, в бою у села Верпента 1 мая 1831 г. получил ранения командир подразделения Хан-Гирей, а его ординарец погиб. И в дальнейшем Хан-Гирей не раз храбро водил своих подчинённых в атаки, за что «обратил своё внимание лично императора и получил чин штабс-ротмистра» [7, с. 73]. Этот отважный офицер 13 ноября 1831 г. будет назначен командиром лейб-гвардии Кавказско-горского полуэскадрона [8, л.131 об.]. Другие участники похода были отмечены медалями и орденами, оруженосцы произведены в юнкера. Когда Л.-Гв. Кавказский Горский полуэскадрон вернулся в Петербург, император лично произвёл смотр части и выразил благодарность за их удаль и поддерживаемый порядок [1, с. 26-27].
Полученный опыт, видимо, стал побудительной причиной более ответственно отнестись к процессу учёбы. Горцы свободное время старались тратить на изучение русского языка. Уделялось внимание и строевым занятиям. Очарование строевой выправки заставляло всадников стремиться овладеть этой стороной службы, так как внешняя эффектность традиционно почиталась среди горцев, могла благоприятно сказаться на их имидже в глазах соплеменников.
Настало время проводить ротацию кадров. А.Х. Бенкендорф требовал от кавказского начальства тщательно относиться к кандидатурам, отбираемым для отсылки в Полуэскадрон претендентов. Это должны были быть физически развитые юноши, чтобы им было по силам
2019. No. 1
выносить все тяготы службы. Те же, кто отправлялся домой, становились наглядным примером для соплеменников, доказательством внимательного и уважительного отношения со стороны имперской власти к своим северокавказским подданным.
Эта задача считалась приоритетной и не скрывалась начальством. Достаточно привести в качестве примера пояснения, которые дал в одном из своих писем А.Х. Бенкендорф: «Цель, с которою Его Величеству угодно было назначить в Собственный Конвой горцев, есть та, чтобы прослужив здесь 4 года, могли по возвращении на Кавказ, рассказами в кругу их семейств, более и более привлечь своих соотечественников к дружным с нами сношениям и дать им понятие о том, что вероятно, в столь отдалённом крае горцам совершенно неизвестно, чему они и верить не хотят, не удостоверяясь в том лично» [2, с. 78]. Учитывая, что этот этап в жизни горского юношества оказывался весьма богат на различные события, которые льстили людям, культивирующим маскулинные ценности, расчёт имел все основания на успех.
Этнический состав подразделения был расширен. Летом 1836 г. в него вошли и лезгины Джарской области, также представлявшие знатные фамилии Дагестана. Решено было разместить их отдельно от других всадников, это, возможно, объяснялось желанием их скорейшей социокультурной адаптации, что в условиях наличия многочисленных земляков было затруднительно. Новые чины полуэскадрона должны были сами овладевать русским языком, а не рассчитывать на то, что их контакты с ино-этничным окружением будут происходить через уже освоившихся сослуживцев. Не исключено -командование опасалось конфликтов среди выходцев с Кавказа, которые могли принести в столицу свои старые обиды и взаимные фобии.
Помимо лезгин, в Петербург с 1839 г. стали направлять кейсерухцев, небольшой народ, проживавший на границе с Персией. Они оставались на службе не больше года, но для тех, кто выражал желание служить в Конвое, шли навстречу и оставляли в подразделении.
Возник замысел брать на воспитание и девушек-горянок. Инициатором такой идеи был А.А. Вельяминов. Это предложение заинтересовало Николая I, но государь не мог определиться с тем, где размещать предполагаемых воспитанниц. К сожалению, эта тема больше не поднималась и не получила практическую реализацию.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 1
Не обходилось и без неприятных и даже трагических происшествий. Так, в 1836 г. были изгнаны и отправлены домой два оруженосца, чеченцы Алимхан Умаров и Митри Чуликов, которые отказывались выполнять приказы и крайне оскорбительно высказывались о своей службе. Другой их сослуживец - Басхан Умбаев убил своего слугу и начал вести стрельбу по товарищам. Во время вспыхнувшей потасовки он был ликвидирован другими всадниками Конвоя [2, с. 92-93]. Это заставило командование обратить самое пристальное внимание на тот контингент, который набирался для службы в столице, хотя гарантировать, что в дальнейшем ничто подобное не повторится, никто не мог.
Как показали новые происшествия, ни щедрое содержание, ни привилегии, закреплённые за чинами элитного подразделения, не были гарантией лояльности отдельных всадников. Оказавшись на Кавказе, некоторые из них переходили на сторону «немирных» горцев и вместо того, чтобы призывать к прекращению кровопролития, участвовали в боевых действиях в рядах противников империи. В частности, бежал за Кубань юнкер Курюк Атажукин. Его примеру последовал корнет Кади-Чагов, а затем корнет Шу-Койшероков. Последний служил в полуэскадроне с 1829 г., и его поступок, случившийся в 1842 г., стал полной неожиданностью для командования. Справедливости ради следует отметить, что такие случаи были редкими и, как правило, связаны с людьми, которые имели дисциплинарные нарекания по службе [2, с. 115-117]. Но эти примеры показывали властям, что далеко не все жители Северного Кавказа сумеют понять и принять образ жизни империи, а потому избежать методов вооружённого давления на самых непримиримых не удастся.
Потенциал людей, которым император доверял свою жизнь и жизнь своих близких, решили использовать во время высочайшей поездки на Кавказ в 1837 г. Предполагалось с помощью переговоров развязать тугой узел взаимного недоверия. С этой целью на родину отправился Хан-Гирей, который и должен был убедить представителей местной элиты признать законы России, обещая, что в этом случае горцы получат различные блага и преференции. Он и ранее демонстрировал дипломатические успехи на подобном поприще и от имени своих соплеменников обращался к императору с просьбой принять их в подданство [7, с. 66-67]. Сам по себе замысел был утопичен, хотя и выглядел весьма
привлекательно. В горской среде отсутствовала сила, которая гарантировала бы соблюдение любых договорённостей и обязательств, данных каким бы то ни было лидером. Его авторитет был не настолько велик, чтобы обеспечить должное воздействие на привыкших к «буйной вольности» соплеменников. Но и назвать миссию Хан-Гирея провальной, тоже нельзя. Уже сам факт увеличения числа желающих попасть в СЕИВК говорит о том, что число симпатизирующих России людей среди местных народов увеличилось.
Что касается личности самого Хан-Гирея, то его без преувеличения можно отнести к интеллектуальной и творческой элите черкесов, формирование которой происходило под непосредственным влиянием российского государства. Недаром Николай I охарактеризовал его как черкесского Карамзина [9, с. 6].
Была опробована ещё одна перспективная практика, которая дала неплохой результат. В 1835 г. был издан императорский указ о формировании Кавказско-горского полка, ставшего первой ступенью на пути подготовки будущих воинов Конвоя. Здесь будущие приближённые к императору всадники получали азы навыков службы, чтобы затем сделать шаги по своей карьерной лестнице. Это способствовало популяризации полка, куда теперь горцы поступали охотнее, нежели это было прежде [10, с. 35]. Служебное рвение всадников полка позитивно отмечалось командованием, которое охотно приглашало новых добровольцев на службу, ведя для этого активную переписку с кавказской администрацией [11, л. 1; 12, л. 1; 13, л. 2, 7].
Николай I не стал полностью отменять прежний принцип комплектования своего Конвоя, но повелел зарезервировать за Кавказским горским полком половину имеющихся вакансий. Этнический состав окружавших государя телохранителей становился всё более пёстрым, и это также играло воспитательную роль в подготовке мировоззренческих императивов выходцев с Кавказа. Они видели, что русскому государю служат люди из самых разных мест, и среди них немало их единоверцев [1, с. 30].
Лейб-Гвардии Кавказский Горский полуэскадрон будет подлинной «кузницей кадров» вплоть до конца вооружённого противостояния на Кавказе. Он позволит сломать негативные стереотипы у многих представителей горской элиты и приблизит завершение кризиса, сложившегося в русско-северокавказских отношениях.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2019. No. 1
Литература
1. Галушкин Н.В. Собственный Его Императорского Величества Конвой / сост., науч. ред., предисл., ч. 4, прил., комм., подбор илл. П.Н. Стрелянов (Кала-бухов). М. : Рейттар, 2004. 416 с.
2. Петин С. Собственный Его Императорского Величества Конвой. Исторический очерк. СПб., 1899. 443 с.
3. Полное собрание законов Российской Империи. Собр. 2-е. 1830. Т. 5. Ст. 3641. Приложения. СПб., 1831. 930 с.
4. Косвен М.О. Этнография и история Кавказа. Исследования и материалы. М. : Изд-во Восточной лит-ры, 1961. 260 с.
5. Клычников Ю.Ю. Российская политика на Северном Кавказе (1827-1840 гг.). Пятигорск : ПГЛУ, 2002. 494 с.
6. Лейб-гвардии Кавказско-горский полуэскадрон. Страницы истории / предисл. Р.К. Кармов, сост. Р.К. Кармов, М.И. Айдаболова. Нальчик : Полиграф-сервис, 2002. 78 с.
7. Вершигора А.Д. Хан-Гирей: новые документы и источники. Нальчик : Эль-Фа, 2003. 154 с.
8. Государственный архив Краснодарского края. Ф. 332. Оп. 1. Д. 990.
9. Хан-Гирей. Черкесские предания. Избранные произведения. Нальчик : Эльбрус, 1989. 288 с.
10. Брацун Е.В. Горцы Северо-Западного Кавказа на воинской службе России (конец XVIII - XIX вв.) : дис. ... канд. ист. наук. Краснодар, 2014. 261 с.
11. Государственный архив Краснодарского края. Ф. 261. Оп. 1. Д. 585.
12. Государственный архив Краснодарского края. Ф. 261. Оп. 1. Д. 715.
13. Государственный архив Краснодарского края. Ф. 263. Оп. 1. Д. 106.
References
1. Galushkin N.V. Sobstvennyi Ego Imperatorskogo VelichestvaKonvoi [His Imperial Majesty Own Convoy]. P.N. Strelyanov (Kalabukhov) (ed.). Moscow: Reittar, 2004, 416 p.
2. Petin S. Sobstvennyi Ego Imperatorskogo Velichestva Konvoi [His Imperial Majesty Own Convoy]. Historical essay. Saint Petersburg, 1899, 443 p.
3. Polnoe sobranie zakonov Rossiiskoi Imperii [The Complete Collection of the Laws of the Russian Empire]. Col. 2nd. 1830, vol. 5, art. 3641. Applications. Saint Petersburg, 1831, 930 p.
4. Kosven M.O. Etnografiya i istoriya Kavkaza. Is-sledovaniya i materialy [Ethnography and History of the Caucasus. Research and Materials]. Moscow: Izd-vo Vostochnoi lit-ry, 1961, 260 p.
5. Klychnikov Yu.Yu. Rossiiskaya politika na Severnom Kavkaze (1827-1840 gg.) [Russian Policy in the North Caucasus (1827-1840)]. Pyatigorsk: PGLU, 2002, 494 p.
6. Leib-gvardii Kavkazsko-gorskii polueskadron. Stranitsy istorii [Leib Guards Caucasian-highland Half-squadron. History Pages]. Intr. R.K. Karmov, com. R.K. Karmov, M.I. Aidabolova. Nalchik: Poligraf-servis, 2002, 78 p.
7. Vershigora A.D. Khan-Girei: novye dokumenty i istochniki [Khan Girey: New Documents and Sources]. Nalchik: El'-Fa, 2003, 154 p.
8. Gosudarstvennyi arkhiv Krasnodarskogo kraya [State Archive of Krasnodar Region]. Fund 332. In. 1. File 990.
9. Khan-Girei. Cherkesskie predaniya. Izbrannye proizvedeniya [Khan Girey. Circassian Legends. Selected Works]. Nalchik: El'brus, 1989, 288 p.
10. Bratsun E.V. Gortsy Severo-Zapadnogo Kavkaza na voinskoi sluzhbe Rossii (konets XVIII - XIX vv.) : dis. ... kand. ist. nauk [The Highlanders of the North-West Caucasus in the Military Service of Russia (the end of the 18th - 19th centuries)]. Krasnodar, 2014, 261 p.
11. Gosudarstvennyi arkhiv Krasnodarskogo kraya [State Archive of Krasnodar Region]. Fund 261. In. 1. File 585.
12. Gosudarstvennyi arkhiv Krasnodarskogo kraya [State Archive of Krasnodar Region]. Fund 261. In. 1. File 715.
13. Gosudarstvennyi arkhiv Krasnodarskogo kraya [State Archive of Krasnodar Region]. Fund 263. In. 1. File 106.
Поступила в редакцию / Received 10 января 2019 г. / January 10, 2019
