CC BY
115
CМЕНА ПАРАДИГМЫ МИРОВОГО ЭНЕРГОСНАБЖЕНИЯ: ЭВОЛЮЦИЯ БИЗНЕС-МОДЕЛЕЙ ЕВРОПЕЙСКИХ ЭНЕРГЕТИЧЕСКИХ КОМПАНИЙ
Аннотация. Трансформация парадигмы мирового энергоснабжения влечет кардинальное изменение структуры рынка, его субъектного состава, деловых компетенций и доминирующих торговых механизмов. Она вызвана и поддерживается технологическими трендами, обеспечивающими декарбонизацию энергобалансов, децентрализацию производства, потребления и коммерциализации энергии, а также формирование интерактивной бизнес-среды. Вследствие этого, технологические инновации требуют от основных игроков рынка постоянного совершенствования применяемых бизнес-моделей.
Ключевые слова. Энергетические рынки, возобновляемые источники энергии, децентрализация, инкамбенты, газоэнергетические продукты.
Telegina E.A., Eremin S.V., Tyrtyshova D.O.
ENERGY SYSTEM TRANSFORMATION: BUSINESS MODELS DEVELOPMENT OF EUROPEAN ENERGY COMPANIES
Abstract. Energy system transformation results in a radical change of the energy markets structure, the roles of its actors, their business competences and the dominant trading mechanisms. This process is caused and supported by the technological trends, which provide decarbonization of the energy mix, decentralization of production, consumption and commercialization of energy, as well as the formation of an interactive business environment. Consequently, the technological innovation requires continuous improvement of the business models applied by the key market players.
Keywords. Energy markets, renewable energy, decentralization, incumbents, gas and energy products.
Современный мир становится все более зависимым от надежности энергоснабжения. Еще несколько десятилетий назад эта проблема не стояла так остро, поскольку ключевые инфраструктуры, обеспечивающие функционирование промышленности, сферы услуг и потребности самого человека не были так взаимосвязаны и не нуждались в таком количестве и качестве энергии. Сегодня малейшие сбои в объемах и режимах ее поставки неизбежно приводят к серьезным техногенным, финансовым и социальным последствиям. Поэтому правительства всех стран заинтересованы в обеспечении энергобезопасности, а с учетом того, что ее решение зависит от структуры энергетических рынков, механизмов торговли энергоресурсами и бизнес-моделей рыночных агентов, сама эта проблема стала ключевым вопросом глобальной повестки дня.
ГРНТИ 06.54.31
© Телегина Е.А., Еремин С.В., Тыртышова Д.О., 2018
Елена Александровна Телегина - член-корреспондент РАН, доктор экономических наук, профессор, декан факультета международного энергетического бизнеса Российского государственного университета нефти и газа (НИУ) им. И.М. Губкина (г. Москва).
Сергей Владимирович Еремин - кандидат экономических наук, доцент кафедры стратегического управления ТЭК Российского государственного университета нефти и газа (НИУ) им. И.М. Губкина (г. Москва). Диана Олеговна Тыртышова - аспирант, ассистент кафедры стратегического управления ТЭК Российского государственного университета нефти и газа (НИУ) им. И. М. Губкина (г. Москва).
Контактные данные для связи с авторами (Тыртышова Д.О.): 119991, Москва, Ленинский пр., 65 (Russia, Moscow, Leninskii av., 65). Тел.: 8 (916) 617-65-17. E-mail:diana.tyrtyshova@gmail.com. Статья поступила в редакцию 19.02.2018.
Решение её требует пересмотра фундаментальных и институциональных основ энергоснабжения, результатом чего станет смена парадигмы энергоснабжения. Ее ключевыми характеристиками являются: сдвиг в сторону возобновляемых источников энергии (ВИЭ), прежде всего, так называемых нестабильных - ветра и солнца, которые займут место основного средства производства энергии, постепенно вытесняя из энергобалансов ископаемое топливо; построение «трансактивной» энергетики, в рамках которой производители и потребители энергии будут беспрепятственно обмениваться энергией и пользоваться общей сетевой инфраструктурой; движение от централизации к децентрализации производства, потребления и коммерциализации энергии, происходящей на фоне регионализации экономических связей и интеграции энергетических рынков, в том числе централизованной и распределенной энергетики.
Смена энергетического уклада характерна, в первую очередь, для наиболее развитых стран. Она подготовлена и поддерживается двумя мощными технологическими трендами: развитием удешевляющих технологий (это касается производства возобновляемой энергии и энергосбережения) и циф-ровизацией энергетики, финансовой сферы и экономики в целом.
Цифровизация обеспечивает распространение технологий децентрализованной генерации энергии и интернета вещей, в том, что касается контроля и управления режимами работы производственного оборудования и потребления энергии; агрегации спроса и предложения; краудфандинга и формирования различных практик энергообмена, в т.ч. монетизации потребительских сервисов; осуществления транзакций, как в рамках централизованных платформ (биржи, электронные торговые площадки и др.), так и распределенных (блокчейн и др.). Перечисленные прорывные технологии также приводят к появлению новых компетенций и рыночных игроков, которые используют новейшие «прорывные» бизнес-модели.
Эксперты Центра стратегических разработок и Национальной технологической инициативы «Энерджинет» выявили ключевые различия действующей и наступающей энергетических (технологических) парадигм (энергетического перехода), которые представлены в таблице.
Таблица
Характеристики изменения энергетических (технологических) парадигм (энергетического перехода)
Действующая (доминирующая) парадигма Наступающая энергетическая парадигма
Доминирование источников электроэнергии на основе углеводородного топлива «Чистая энергия» ВИЭ. Глубокая децентрализация производства энергии. Рост роли электроэнергии в структуре потребления топливно-энергетических ресурсов
Крупные вертикально интегрированные энергетические компании с мощными энергоблоками, крупными месторождениями, большими перерабатывающими установками Децентрализованные рынки, частные инвестиции
Централизованные электрические сети Интеллектуализация базовой инфраструктуры, развитие технологий «умных» сетей (smart grids)
Однонаправленность потоков электроэнергии - от генератора к потребителю Переход потребителей к активным моделям поведения (активный потребитель в центре энергосистемы)
Одновременность процессов производства и потребления электроэнергии Технологии накопления энергии - энергия как «складируемый» товар
Широкое использование органических топлив в промышленности и транспорте Углубление электрификации промышленности и транспорта
Составлено авторами по [1].
Децентрализация станет наиболее характерной чертой новой модели энергоснабжения. «К 2040 г. электричество от солнечной панели на собственной крыше почти во всех значительных экономиках будет дешевле сетевого, и к этому времени почти 13% мировой электроэнергии будут вырабатывать автономные установки» [2]. Распределенная энергетика, в отличие от «традиционного» централизованного энергохозяйства, характеризуется, как правило, малыми мощностями (от нескольких киловатт до нескольких мегаватт), разнообразием генерации (на базе ВИЭ или ископаемого топлива), на-
личием или отсутствием активного управления спросом (или их комбинацией), а также степенью ин-тегрированности с сетями низкого и среднего напряжения. Источники распределенной энергии, если они должным образом интегрированы, могут иметь потенциал не только для оказания услуг, которые традиционно предоставляются централизованными объектами генерации, но и новых услуг, которые обеспечиваются их распределенным характером.
Децентрализация предполагает необходимость интеграции всех энергоресурсов, распределенных или централизованных, которые способствуют эффективному предоставлению услуг электроснабжения и другим общественным целям. Интеграционная структура включает в себя комплексную и эффективную систему рыночных цен и регулируемых тарифов на передачу электроэнергии и газа, которые, насколько это возможно, отражают предельные или дополнительные затраты на предоставление этих услуг.
В то время, как ранние цивилизации потребляли энергию в скромных количествах, как на душу населения, так и в целом, фундаментальная проблема при возвращении к децентрализованному и свободному от углерода энергоснабжению заключается в обеспечении спроса на энергию семи миллиардов потребителей и более без ущерба для высокого уровня жизни людей в развитых страны, а также без ущерба перспективам достижения такого же качества жизни в развивающихся странах.
В структуре энергопотребления наблюдается тенденция возвращения к доминированию возобновляемых, экологически чистых источников энергии. Аналогичная траектория развития наблюдается в отношении центрального и децентрализованного производства энергии. Наконец, структура собственности на активы в энергетическом секторе отличается аналогичными тенденциями: от частной собственности на первые энергоустановки к государственным предприятиям во многих странах, затем приватизация ведущих игроков европейского энергетического сектора в результате его либерализации. На рисунке схематично отображена траектория «возврата» к децентрализованной, свободной от углерода энергосистеме с частной формой собственности.
Составлено авторами по [3].
Рис. Траектория движения энергетических систем
Можно предположить, что «возврат к истокам», но на экономически, политически и технологически более высоком уровне, служит наглядным проявлением гегелевской диалектики, согласно которой любой процесс развития носит поступательно-повторяемый характер, имеет спиралевидную форму. И в настоящее время мы являемся свидетелями завершения определенного цикла развития энергетики и ее перехода в качественно другой цикл на принципиально новом уровне. Эта смена энергетического уклада отражает преодоление старого качества и вторичное принятие в новом виде того, что было накоплено на предшествующей ступени. Смена энергетической парадигмы затрагивает и «тра-
диционные» энергетические компании (Инкамбенты), которые вынуждены адаптировать свои бизнес-модели к новой конкурентной среде. Они должны стать более инновационными и исследовать новые бизнес-модели, чтобы компенсировать потерю доходов в своих традиционных бизнес-единицах.
Инкамбенты - корпорации «национальные чемпионы», вертикально-интегрированные холдинги, контролирующие производственно-сбытовые цепочки газа и электроэнергии, пережили глубокое структурное переформатирование на этапе либерализации. Крупные холдинги были реформированы, разделены по видам деятельности в различных звеньях производственно-сбытовой цепочки, утратили свое монопольное положение и рыночную власть. Либерализация привела к появлению независимых компаний, демонополизации и открытию рынков для конкуренции, диверсификации торговых механизмов и контрактных структур.
Однако рост выработки электроэнергии c использованием природного газа в качестве топлива обусловил особый характер взаимодействия между электроэнергетикой и газовой отраслью. Большинство компаний стали совмещать деятельность на обоих рынках, превращаясь из газовых и энергетических в газоэнергетические. Причем каждая из вновь объединенных компаний склонна наращивать свою конкурентное преимущество именно в той сфере, где она работает более продолжительное время и накопила более обширный опыт. Так, например, изначально электроэнергетические компании лучше понимают, как управлять их генерирующими активами, в то время газовые лучше управляют контрактами на поставку газа, являющегося особым товаром [4]. Данное обстоятельство привело к замене упраздненной вертикальной интеграции участников энергетического рынка горизонтальной интеграцией.
Причины во всех случаях связаны с реформой рынков газа и электроэнергии, с необходимостью, с одной стороны, выполнять регуляторные предписания, особенно по разделению потенциально конкурентных видов деятельности от естественно-монопольных, а с другой - адаптироваться к новой конкурентной среде в условиях либерализации энергетических рынков и увеличения доли возобновляемой энергетики.
В горизонтальной плоскости интегрировались предприятия электрогенерации и газодобычи. Они же объединили свои маркетинговые бизнес-единицы, ответственные за поставку электроэнергии и газа. Ряд распределительных электрических и газовых сетей объединили свой бизнес. Для операторов магистральной транспортировки (передачи) энергии горизонтальная интеграция не стала характерной. Зато многие независимые сбытовые компании стали совмещать работу на рынках электроэнергии и газа, играя на спарк-спредах и применяя многочисленные иные механизмы управления доходностью, оказавшиеся востребованными в условиях дифференциации цен на энергоресурсы и множественности самих рынков, где коммерциализируются различные товарные, мощностные и балансирующие энергетические продукты.
Компании, входящие в производственно-стоимостные цепочки электроэнергии и газа, подразделились на 4 функциональные группы:
1) производители электроэнергии и газа (поставщики и трейдеры товара);
2) владельцы (и операторы) магистральных и распределительных сетей и газопроводов и иной энергетической инфраструктуры (регазификационых терминалов, объектов хранения газа и т.п.);
3) энергоснабжающие компании, занимающиеся поставкой энергии конечным потребителям;
4) компании, оказывающие системные и сервисные услуги [5].
Большинство европейских энергетических компаний вовлечено в 1 и 3 категории (с учетом их дочерних обществ). Естественно-монопольный сегмент цепочки строго отделен от производства и сбыта, вместе с тем, большинство сетевых операторов предоставляют системные и сетевые услуги.
На рубеже 2015-2016 гг. возник новый дезинтеграционный процесс. Это произошло в результате активного вовлечения горизонтально-интегрированных газоэнергетических компаний в освоение ВИЭ, разработку и внедрение энергетических инноваций, поиск персональных решений для клиентов (главным образом, на основе цифровых технологий). Такие европейские мейджоры, как E.ON., RWE и GDF SUEZ разделили свои активы на «старую» и «новую» энергетику. Во вновь образованных на их базе двух компаниях одна сосредоточена на развитии ВИЭ и разработке технологических решений, в то время как другая консолидировала производство и реализацию газа и электроэнергии, произведенной на базе ископаемых видов топлива (угля, газа) и атома.
Рынки газа и электроэнергии сегментировались на оптовый и розничный. При этом оптовая торговля смещается в центры организованной торговли (биржи, хабы, электронные торговые площадки). Здесь распространение получила бизнес-модель, синхронизирующая продажу и закупку электроэнергии и газа на внутреннем и внешних рынках, причем, как по двусторонним договорам, так и на торговых хабах - в биржевом и внебиржевом сегментах.
Трейдинг на основных торговых площадках Европы включает торговые операции с газом, электроэнергией, нефтью и нефтепродуктами, а также с разрешениями на выброс СО2. Портфели энергетических компаний все чаще диверсифицируются путем включения в них новых видов сырьевых товаров и иных продуктов: операции компании с газом, электроэнергией и производными финансовыми инструментами. За счет оптимизации и балансирования собственного «портфеля» с различными энергетическими продуктами, включая операции хеджирования и заключение многокомпонентных контрактов со связанными продуктами (газ - электроэнергия - разрешения на выброс парниковых газов), обеспечивается увеличение надежности поставок природного газа потребителям и монетизация торговых операций компаний.
Уже на уровне оптового рынка традиционная цепочка формирования добавленной стоимости по линии «производство/генерация - передача - торговля - распределение - сбыт» претерпевает изменения. Энергетика становится «трансактивной», под этим термином подразумевается комплекс экономических и контрольных механизмов, позволяющий поддерживать динамический баланс спроса и предложения во всей электрической инфраструктуре с использованием ценности как ключевого эксплуатационного параметра [6].
Смена корпоративных бизнес-моделей в большей степени затронула розничные рынки, которые становятся более «гибкими» за счет распределенной генерации электроэнергии, формирования виртуальных электростанций, развития «умных» объектов инфраструктуры - сетей, счетчиков и другого оборудования, изменения модели поведения потребителей электроэнергии, а также интеграции технологических решений, предопределяющих переход от продуктовой логики «энергия - это товар» к сервисной «энергия - это услуга», которая будет главной парадигмой «интернета энергии».
Потребление клиентов розничного рынка становится все более мобильным и гибким. Они дифференцировались на «традиционных» и «активных» (потребителей-производителей или просьюмеров). Причем формируется класс активных потребителей и в газовой отрасли: растущие в количестве объекты малой газовой энергетики поставят излишки электроэнергии в местные распределительные сети. Указанные трансформации поддерживают тренд децентрализации энергоснабжения, который становится преобладающим в развитых странах, в вслед за ними - и в развивающихся.
Следует обратить внимание, что при тотальном доминировании нестабильных ВИЭ в балансе электрогенерации, которое, как предполагается, может быть достигнуто к 2030-2035 гг., избыток электроэнергии может быть использован в качестве сырья для производства синтетических газов, в том числе метана и водорода [7]. Технологические инновации, обеспечивающие переход к новой энергетической парадигме, требуют от основных игроков рынка постоянного совершенствования применяемых бизнес-моделей.
В переходный период новые бизнес-модели будут сосуществовать параллельно с традиционными и в выигрыше окажутся компании, которые смогут быстрее перейти на них (однако, «фальстарт» недопустим). Особые конкурентные преимущества получают новые рыночные игроки, обладающие сильными технологическими компетенциями и освоившие бизнес-модели цифровой экономики. Зачастую они сами являются разработчиками информационно-коммуникационных технологий и держателями ноу-хау управления сложными энергетическими инфраструктурами. «Традиционные» энергокомпании вынуждены адаптировать свои бизнес-модели в условиях смены парадигмы энергоснабжения, характеризующейся сдвигом в сторону ВИЭ, построением «трансактивной» энергетики и движением от централизации к децентрализации производства, потребления и коммерциализации энергии.
Для российских компаний происходящие изменения европейских энергорынков несут как серьезные вызовы, так и новые возможности. С одной стороны, энергетика, основанная на традиционных бизнес-моделях и технологиях, обречена на отставание в эффективности и на несоответствие возрастающим требованиям по доступности, надежности и качеству энергоснабжения. С другой стороны, перечисленные выше тенденции создают благоприятный контекст для выхода на рынок российских компаний в сфере высоких информационных и инжиниринговых технологий, способных конкуриро-
вать на равных с мировыми рыночными игроками. Традиционные российские электроэнергетические и газовые предприятия обладают значительным потенциалом повышения эффективности, особенно в плане повышения гибкости продаж и более активной экспансии в сектор организованной краткосрочной торговли.
ЛИТЕРАТУРА
1. Цифровой переход в электроэнергетике России: Экспертно-аналитический доклад / под ред. В.Н. Кня-гинина, Д.В. Холкина; Центр стратегических разработок, Национальная технологическая инициатива «Энерджинет». М., 2017. 47 с.
2. Смирнов С. Ископаемое топливо не выдержит конкуренции с солнечной энергией // Ведомости, 24.06.2015.
3. Burger C., Weinmann J. The Decentralized Energy Revolution. Business Strategies for a New Paradigm, 2013.
4. Еремин С.В., Булавацкий И.А. Природный газ в электроэнергетике: новые возможности максимизации прибыли газоэнергетических компаний // Нефть, газ и бизнес. 2016. № 7. С. 63-71.
5. Телегина Е.А., Тыртышова Д.О. Природный газ в условиях декарбонизации европейского энергетического рынка: факторы ограничения и меры адаптации // Нефть, газ и бизнес. 2017. № 11. С. 38-43.
6. Widergren S. Transactive Energy for Distributed Resource Integration // Pacific Northwest National Laboratory IEA Symposium on Demand Flexibility and RES Integration. Linz (Austria), 9.05.2016.
7. Getting Wind and Sun onto the Grid. A Manual for Policy Makers. Insight Series 2017. International Energy Agency. 69 p.
