CC BY
24
ТВОРЧЕСТВО МОЛОДЫХ УЧЕНЫХ
Н.М. АЛЬМЕТОВА
Наталия Мирхатовна Альметова — аспирантка кафедры английской филологии РГПУ им. А.И. Герцена.
В 2008 г. окончила Тобольский государственный педагогический институт им. Д.И. Менделеева.
Автор 4 публикаций.
Область научной специализации — лексикология, когнитивная лингвистика.
^ ^ ^
СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ МОТИВАЦИЯ ПРИ КОНВЕРСИИ В ДИАХРОНИИ
В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ*
Понятие направления словообразовательной мотивации является одним из центральных в словообразовании. Особенно важным оно представляется при конверсии. Конверсия — безаффиксальная морфологическая транспозиция — перевод из одного грамматического разряда в другой в результате смены морфологической парадигмы слова, сопровождаемый изменениями в лексической семантике и синтаксических функциях [1]. При этом одно из слов конверсионной пары является мотивирующим (производящим), другое — мотивированным (производным). Слова, входящие в такие пары, являются грамматическими омонимами.
Проблема направления производности в английской грамматике впервые была поставлена в работе английского грамматиста У Хейзлитта. Он указывает на то, что иногда бывает трудно определить, произошел ли субстантив от глагола или же наоборот [7, с. 66].
Ряд лингвистов рассматривают явление конверсии лишь в синхроническом аспекте, полагая, что подобная связь не обязательно соответствует связи генетической (исторической) [2, с. 5]. Другие ученые, напротив, полагают, что решение данной проблемы следует искать в истории языка (В. Адамс [6, с. 38-40], Г. Марчанд [8, с. 230]). Очевидно, необходимо изучать обе линии связей, т. е. при описании языковых явлений целесообразно использовать синхронно-диахронический подход, который представляет собой «не механическое соединение в одном описании факторов истории языка и его современного состояния, а выявление их соотношения и взаимодействия... в какой мере синхронные связи между существующими явлениями отражают процесс развития одного явления из другого» [4, с. 5].
В настоящем исследовании, посвященном развитию природы мотиватора при конверсии (от имени — к глаголу или от глагола — к имени) и объяснению данного явления с точки зрения когнитивной лингвистики, во внимание принимаются как синхронные, так и исторические данные. При этом исключаются мотивационные связи, существовавшие в древности, в качестве доказательств для синхронии, как и синхронные — для диахронии. Их следует учитывать лишь в той степени, в какой они совпадают или не совпадают с данными логического анализа. Еще одной предпосылкой исследования является представление о том, что определение направления словообразовательной мотивации в парах слов, связанных отношением конверсии, возможно, благодаря учету трех основных критериев: лексического значения, парадигмы морфологических форм и синтаксической функции.
На синхронном уровне используется предложенный О.Д. Мешковым логический критерий, который применяется, главным образом, по отношению к мотивирующим существительным, обозначающим предмет, орудие, инструмент. Логический критерий (т. е. сравнение по объему понятия) дает наиболее верные результаты. Он заключается в следующем: более широкий объем понятий соответствует первичности слова; более узкий — произ-
ГРНТИ 16.21.45 © Н.М. Альметова, 2011
* Публикуется по рекомендации д-ра филол. наук, проф. И.К. Архипова.
водности, так как более узкое понятие может быть объяснено на основе широкого, но не наоборот (ср.: « ...чем больше содержание понятия, тем меньше его объем, или же наоборот» [5, с. 508]). В терминах словообразовательной мотивации то же отношение выглядит следующим образом: слово, характеризующееся «большей формальной (фонематической) и семантической сложностью, является мотивированным, поскольку его значение определяется через другое слово» [3, с. 133].
Несмотря на то, что никто из исследователей не занимался когнитивным анализом конверсионных пар в истории английского языка, можно полагать, что логический анализ направления мотивации на материале современного языка приложим и к древне-, и к среднеанглийскому материалу с учетом предположения, что человеку (если он уже человек) во все времена присуще логическое мышление.
Так, на синхронном срезе в паре swarm — to swarm значение существительного swarm представлено в словарях Heritage, Macmillan, Collins, Webster, COED, Longman как "a large number of insects or other small organisms, especially when in motion". Соответственно значение глагола выводится через существительное: to swarm — "to move or emerge in a swarm". Однако составители словарей не замечают, что основной акцент в дефинициях существительного делается на признаке движения — "especially when in motion" — a swarm — скопление, толпа движущихся животных и насекомых. Это свидетельствует о том, что мотивирующим является глагол, выражающий действие: to swarm — "to appear or collect in a crowd; to throng together; to congregate in a multitude". Следовательно, направление производности в данной паре V ^ N.
Если воспользоваться логическим критерием и сравнить объемы понятий, то становится ясно, что мотивирующим словом в этой паре, согласно данным словаря Collins, является глагол to swarm — "to move quickly and in large numbers", т.к. объем его значений шире, чем у существительного swarm. Соответственно существительное представляется более сложным смыслом — как результат этого действия — "a large number of insects or other animals".
Обратившись к данным диахронии, следует отметить, что в словаре Anglo-Saxon Dictionary древнеанглийского языка (под редакцией Bosworth-Toller) было зафиксировано только существительное swearm. Глагол появился позднее, поэтому вопрос статуса мотивированности древнеанглийского глагола остается открытым.
В словаре Middle English Dictionary даны следующие примеры:
• глагол swarmen в значении "to move about in great numbers" зафиксирован в 1395 г. Greet was the prees that swarmeth [moved about in great numbers] to and fro auren on this hors that stondeth so (Chaucer);
• существительное в значении "a dense crowd or throng' зафиксировано в 1500 г. I sye a multitude of folk... And ever I sawe a new swarm [a dense crowd or throng, especially when in motion; a result of swarming] abound... to clymbe upward upon the quhele in stede of thame that myght no langer rele (Jas. I. KQ st.165).
Из этого следует, что в среднеанглийском языке существительное swarm мотивировано глаголом swarmen, так как объем значения последнего шире ("to move about in great numbers"), чем у существительного ("a dense crowd, a result of moving in great numbers"), которое выражает понятие о частном проявлении глагольного действия, т. е. его результат. Направление мотивации в среднеанглийском периоде подтверждает производность существительного, как и в современном английском языке. На основании двух аргументов против одного — отсутствия словарных данных в случае древнеанглийского глагола — можно предположить существование аналогичного отношения мотивации и для древнеанглийского периода.
При анализе пары wound — to wound словарь Oxford дает следующее значение существительного wound — "an injury to living tissue caused by a cut, blow, or other impact". Глагол to wound определяется как "to inflict a wound on", т. е. направление производности в данной паре N ^ V Аналогичная интерпретация прослеживается и в словарях Heritage, Macmillan, Longman. При этом авторы явно руководствуются представлением о «результате». Так, в словаре Webster два первых значения существительного wound — "an injury to the body consisting of a laceration or breaking of the skin or mucous membrane usually by a hard or sharp instrument forcefully driven or applied" и "an opening made in the skin or a membrane of the body incidental to a surgical operation or procedure" — дают представление как бы о наличии «готовой» раны. Такую трактовку можно объяснить тем, что синхронные словари ставят значение существительного wound первым как наиболее частотное, тем самым как бы подразумевая, что оно мотивирующее. Действительно, согласно электронному словарю Multitran, частотность существительного wound в значении "damage, loss" — 1 220 000; в значениях "injuring" — 349 000 и "injury" — 166 000. Частотность глагола to wound в значении "to hurt" — 82 400. Эти данные указывают на ведущую роль «прототипической весомости» существительного по сравнению с глаголом в сознании носителей английского языка.
Однако если обратиться к паре injury ("result of being caused physical harm") — to injure ("to cause physical harm"), то в ней направление производности V ^ N очевидно благодаря тому, что объем понятия существительного уже объема понятия глагола. Направление мотивации также эксплицитно выражается субстантивным суффиксом -y (от глагола к существительному). Поэтому логично предположить, что в синонимичной паре (to wound — wound) одноосновных, связанных отношением конверсии слов, где средства эксплицитного выражения
отсутствуют, вектор производности тот же, что и в to injure — injury (V ^ N).
Переходя к анализу диахронического материала пары wound — to wound, отметим, что в словаре Anglo-Saxon Dictionary представлены следующие значения существительного:
1) "in a physical sense: a wound, an injury caused by a blow" (в физическом смысле: рана, повреждение, причиной которого является удар): Sio wund, öe him se eorödraca geworhte, Beo. Th. 5416; Рана (повреждение ударом) была нанесена ему земным драконом.
2) "a sore caused by disease" (рана, болячка, вызванная болезнью): He wundaf and sio wund säraf, Past. 11; Swt. 71, 20; Они причиняют повреждения и эти раны (последствия повреждения) болят.
У глагола wundian зафиксировано лишь одно значение «ранить»: Se öe mann wunda^ and wyle hine ofsleän qui percusserit hominem volens occidere, Ex. 21, 12; Тогда те того человека ранят (т. е. наносят удары) и хотят его убить. Таким образом, анализ данных древнеанглийского периода показывает, что существительное wound — результат глагольного действия. Следовательно, существительное было мотивировано глаголом.
Итак, можно заключить, что определение направления словообразовательной мотивации в древне-, среднеанглийском и современном английском языке возможно благодаря использованию одного и того же метода (логического) на основе сравнения объемов понятия. Это дает надежду на то, что настоящее исследование на верном пути. Косвенным доказательством на данный момент является соответствие результата анализа конверсионных пар гипотезе, согласно которой, по логике, в парах глагол — существительное первый является мотивирующим: существительное не является конкретным предметом, а, значит, оно всегда «проигрывает» в паре с чисто признаковым словом. Логический критерий определения направления словообразовательной мотивации может быть успешно применен как на синхронном срезе, так и в диахронии. При этом фиксация слова той или иной части речи в качестве первого не обязательно указывает на данное слово как актуальный мотиватор в паре, образованной по конверсии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Кубрякова Е.С. Деривация. Транспозиция. Конверсия // Вопросы языкознания. 1974. № 5. С. 64.
2. Манучарян Р.С. Словообразовательные значения и формы в русском и армянском языках: учебное пособие для филол. факультетов вузов. Ереван: Луйс, 1981.
3. Русская грамматика: В 2 т. / редколл.: Н.Ю. Шведова (гл. ред.) и др. М.: Наука, 1980.
4. Улуханов И.С. Мотивация и производность (о возможностях синхронно-диахронического описания языка) // Вопросы языкознания. 1992. № 2. С. 5-20.
5. ЮрчукВ.В. Современный словарь по логике. Минск: Современное слово, 1999.
6. Adams V. An Itroduction to Modern English Word-formation. Longman, 1973.
7. Hazlitt W. A New and Improved Grammar of the English Tongue: for the use of schools. London, 1810.
8. Marchand H. A Set of Criteria for Establishing of Derivational Relationship Between Words Unmarked by Derivational Morphemes. Studies in Syntax and Word-formation. Munchen: Wilhem Funk, 1974.
