CC BY
8DOI 10.31168/7576-0478-7.9
Любовь Алексеевна КИРИЛИНА
Словенский либерал в поисках пути. По воспоминаниям В. Равнихара (конец XIX — начало XX вв.)
олодость и зрелые годы Владимира Равнихара (18711954) пришлись на 1890-1910-е годы, период обострения политической борьбы в словенских землях как между словенцами и немцами, так и между словенскими партиями и между внутрипартийными течениями. Тогда перед молодыми словенскими интеллигентами остро встал вопрос выбора своего пути в национальной политике или вне ее. В этом плане богатый материал для понимания особенностей национального, культурного и политического развития словенцев и общей атмосферы в словенском обществе дает обширная словенская мемуаристика первой половины XX в. Мы рассмотрим воспоминания «Путь моей жизни» либерального политика Владимира Равнихара, впервые опубликованные в 1997 г., поскольку именно в них, в отличие от воспоминаний политиков старшего поколения (Й. Вошняка, Ф. Шукле, И. Хрибара, Х. Тума), наиболее подробно отражены проблемы молодого поколения, вышедшего на национально-политическую арену в конце XIX — начале XX вв.
Мемуары Равнихара, вероятно, написаны на основе предварительных (возможно, дневниковых) записей, они достаточно подробны, в них скрупулезно и последовательно описываются как общая обстановка в словенских землях, так и события его жизни, причем приводятся их точные даты. Равнихару присущ объективизм, он старался писать сухо и беспристрастно, избегал жесткого навязывания правоты своей позиции. Давая подчас резкие и нелицеприятные оценки деятельности словенских партий, он не переходил на критику личностей. Мемуары были написаны во время Второй мировой войны, в 1942 г., свое повествование Равнихар заканчивает начальным периодом оккупации
Югославии. Однако мы ограничим наше исследование анализом лишь той их части, которая охватывает его деятельность в конце XIX — начале XX вв., поскольку именно в этот период происходило формирование его национально-политических взглядов, общественных и партийных позиций.
К сожалению, политическая деятельность Равнихара еще не привлекла серьезного внимания историков, ее изучение пока ограничивается статьями в энциклопедиях, краткими упоминаниями в общих трудах по истории Словении и небольшими очерками В. Мелика и Б. Горопевшека, написанными в связи с выходом в свет его воспоминаний1. Постараемся отчасти восполнить этот пробел, опираясь на материалы его мемуаров.
Равнихар родился в 1871 г. в Любляне, в ней же провел и большую часть жизни. Отец его, Франц Равнихар, был провинциальным чиновником и при этом деятельным словенским либералом, старостой физкультурного общества «Сокол», председателем Музыкальной матицы в Любляне, членом Совета общины г. Любляны, одним из основателей читальницы и Драматического общества и, вероятно, русофилом. «В то время сознательные (в национальном плане. — Л. К.) словенцы имели русофильскую ориентацию», — пишет Равнихар, объясняя русское происхождение своего имени2. Он продолжил отцовскую традицию и также дал русские имена пятерым своим детям, а последней дочке — чешское.
Взросление его происходило, пожалуй, в самый благоприятный для словенцев период их жизни в Австро-Венгерской империи — во время правления Э. Тааффе (1879-1893 гг.). Словенские национальные деятели тогда сплоченно поддерживали правительство и взамен получили немало концессий. Больше всего их было выделено Крайне, которая уже в начале 1880-х годов приобрела статус словенской провинции. В ней начался активный процесс словенизации, он затронул и другие провинции, в которых проживали словенцы, но в меньшей степени. Владимир получил прекрасное образование дома и в люблянской гимназии, в первых четырех классах которой велось преподавание на словенском языке. Национальная конфронтация, обострявшаяся с начала 1890-х годов до Первой мировой войны, тогда еще не проявлялась резко. Так, Равнихар с большой благодарностью
вспоминал своего учителя немецкой литературы Й. Валлнера, убежденного немецкого националиста. Идейный посыл его лекций, «исполненных национального духа», но «не проникнутых шовинизмом», словенские ученики интерпретировали по-своему: «Становитесь и вы национально сознательными, любите свой язык, уважайте своих поэтов и писателей»3.
В гимназические годы Владимир посещал театры, выставки, библиотеки, ходил на занятия в Музыкальную матицу, на уроки танцев, изучал иностранные языки, в том числе славянские: у себя дома он организовал кружок по изучению сербско-хорватского языка, а русский осваивал самостоятельно. «С тех пор я стал писать свой дневник кириллицей, конечно, по-словенски»4. Не остался он в стороне и от занятий спортом — основал клуб словенских велосипедистов (в противовес аналогичному немецкому), был членом общества «Сокол». Равнихар стал председателем подготовительного комитета и организатором первого словенско-хорватского слёта выпускников гимназий, состоявшегося в августе 1891 г. в Любляне и вылившегося в демонстрацию братства словенцев и хорватов. Равнихар вспоминает: «Встреча вовсе не была эпохальной. Но она показала особенности мышления того поколения. Мы не приняли никаких резолюций, не составили рабочей программы. Главным для нас было то, что мы встретились, познакомились и побратались, что мы обменялись мнениями и в конце концов поняли, что придерживаемся одинаковых — политических — взглядов, в соответствии с которыми будем действовать»5. Это высказывание прекрасно характеризует умонастроения словенской (и хорватской) патриотически настроенной молодежи той поры, уже выработавшей свою национально-политическую позицию, но еще не осознававшей необходимости создания организации и разработки программы, необходимых для ее защиты и хотя бы частичного осуществления.
В том же году Равнихар поступил на юридический факультет Венского университета. В то время большинство словенских студентов обучались в Вене и Граце (по приблизительным подсчетам, 2/3 в Вене, 1/3 в Граце)6. С конца XIX в. либерально настроенная молодежь отправлялась на учебу еще и в Прагу; в противовес католики посылали своих сторонников в польские университеты
в Кракове и Львове. В Вене небогатым словенцам (большая их часть была из среды крестьян и ремесленников) было легче найти подработку. Равнихар, хотя его семья была достаточно состоятельна, часть времени обучался дома, чтобы не платить за съём квартиры и проживание в Вене. Во время учебы он по-прежнему вел активную общественную деятельность: стал членом комитета, затем секретарем венского студенческого общества «Словения», руководителем его хора, основал фехтовальный клуб и общество студенческого туризма «Сава» в Любляне (в противовес немецкому обществу «Карниола»). По воспоминаниям Равнихара, «Словения» поддерживала тесные контакты с другими славянскими студенческими обществами в Вене, а также с пражскими студен-тами-младочехами7.
В начале 1890-х годов пришел конец «периоду согласия» в словенском национальном движении. Стали оформляться политические партии — католическая, либеральная и социал-демократическая, началась борьба между ними. Католики, энергично завоевывавшие симпатии народа благодаря социально-экономической деятельности христианских социалистов, находившихся в их рядах, создали сильную организацию. Они делили сферы влияния между собой и либералами быстро и бескомпромиссно. В 1892 г., после I католического съезда в Любляне, они потребовали, чтобы студенты, придерживавшиеся «католического мировоззрения», вышли из «Словении» и основали свое общество («Даницу»)8. Равнихар вспоминает, что прежнее согласие между словенскими студентами было нарушено и в первое время разделение их по партийному признаку происходило отчасти насильственным путем. Сожалея о произошедшем расколе, он пишет: «Наши товарищи, с которыми мы по-дружески общались и с которыми никогда не возникало никаких проблем из-за различий во взглядах, на самом деле неохотно последовали указу. Мы тоже неохотно их отпустили... Борьба началась»9. Как видно, уже в то время Равнихар стремился избежать дробления словенских национальных сил. В последующие годы такая позиция во многом стала лейтмотивом его действий.
Впрочем, в политическую борьбу в словенских землях Владимир окунулся лишь через несколько лет. В 1895 г. он закончил
университет и работал практикантом в суде сначала в Любляне, затем в г. Ново Место, а в 1897 г. занял должность помощника адвоката в Целье. Четырехлетний период жизни в Целье стал для словенского патриота, выросшего в комфортных люблянских условиях, совершенно новым опытом национальной борьбы. В Крайне словенцы составляли более 90% населения, а в Штирии всего 1/3, преимущественно они проживали в деревнях и сильно подвергались германизации. Равнихар столкнулся с тем, что в этой провинции условия для национального развития словенцев были намного хуже. Он отмечал, что в Целье все учреждения были немецкими, а словенские интеллигенты стремились уехать в Крайну.
Ярким свидетельством напряженности национальной обстановки в Целье, потрясшим не привыкшего к подобным демаршам Равнихара, стал конфликт, произошедший в связи с приездом в город в августе 1899 г. чешских студентов, совершавших тур по словенским землям. На вокзале их встретила разъяренная толпа немецких националистов, затем под прикрытием полиции и армейских частей, прибывших из Клагенфурта (слов. Целовец) и Марибора, их сопроводили до словенского Народного дома. Опять же под защитой полиции словенцам удалось показать чехам Цельский замок, но на обратном пути, у Народного дома, их попытались забить камнями. Поскольку Народный дом был окружен, выбраться из него удалось единицам. Свет ночью погасили, и большинство словенцев и чехов оставались там до утра. Чехи добирались до вокзала в обход, петляя по улицам, в сопровождении полиции и воинских частей, а перед вокзалом их вновь ждала толпа, метавшая в них камни. Сообщение об этом событии Равнихар немедленно отослал в печатный орган словенских либералов газету «Словенски народ» (<^1оуешЫ па1^»)10.
Равнихар полагал необходимым «пробудить национальное самосознание в сильно онемеченной Нижней Штирии и освободить народ от экономической и социальной зависимости от господствующей нации». В воспоминаниях он отметил старания словенских патриотов Й. Вошняка и И. Дечко достичь экономической эмансипации словенцев путем создания либеральных задруг, а также успешную деятельность лидера штирийских словенцев Й. Сернеца. Их работу Равнихар охарактеризовал
как «блестящую», «особенно в сфере экономики»11. При этом он подчеркивал, что в Нижней Штирии «словенская интеллигенция выступала слаженно» и ее лозунгом стал «Свои к своим», а внутриполитические раздоры словенцев перед лицом угрозы германизации считались недопустимыми. Размышляя о различии политической обстановки в разных провинциях Империи, он приходит к вполне обоснованному выводу: «Крайнская политика в тех условиях в Штирии была бы губительна, ведь в национальной борьбе против общего врага мы не должны были терять никакие даже самые незначительные силы»12.
Очевидно, как и в студенческие годы, Равнихар продолжал выступать за объединение усилий словенских патриотов. Следует отметить, что обстановка «согласия» в Нижней Штирии не продлилась долго. Национальная либеральная партия, созданная в Целье в 1906 г., благодаря жесткой централистской организации, введенной ее руководителем В. Куковецем, а также активному проведению собраний и митингов и созданию окружных комитетов по всей области, сначала успешно выдерживала конкуренцию с католиками, но в 1909 г. всё же потерпела от них поражение13, и Католический словенский крестьянский союз во главе с молодым священником А. Корошецом, созданный в 1907 г., стал главной политической силой словенцев в регионе.
В Целье Равнихар продолжал вести активную культурно-просветительскую работу в читальнице, обществе «Сокол», стал председателем Цельского певческого общества (с 1902 г. — его почетным членом). Он был сотрудником цельской либеральной газеты «Домовина» («Юотоута», «Отечество»), издававшейся Д. Хриба-ром, причем работал там бесплатно14, а также постоянным корреспондентом газеты «Словенски народ». В 1899 г. Равнихар получил степень доктора права, в 1901 г. вернулся в Любляну, а в 1902 г., сдав экзамен на адвоката, открыл свою адвокатскую контору. Адвокатской практикой он занимался более 40 лет.
Политическое положение в Крайне в то время было крайне напряженным. Потерпев поражение на выборах 1895 г. от католиков, терявшие свои позиции либералы заключили в начале 1896 г. союз с Немецкой партией, который обеспечил им политическое преобладание в провинции вплоть до 1908 г. В своей про-
176 <>0<>0<>э<х><>0<><><к><>0^^ Кирилина <>С<ХХ>0<Х>0<Х><><^^
грамме они делали упор на национальном вопросе, социально-экономической программы так и не разработали, действенных мер для решения социального вопроса и преодоления экономического кризиса не предпринимали. Слабо организованная партия, которую один из лидеров либералов К. Триллер метко охарактеризовал как «объединение крайнской интеллигенции»15, в основном сосредоточила усилия на попытках дискредитировать противников-католиков и вновь отвоевать у них голоса избирателей. В либеральной прессе, особенно в газете «Словенски народ», развернули так называемую «травлю попов», на которую католики отвечали соответствующим образом. Эта политика была недальновидной и вела к окончательному расколу национальных сил.
Неудовлетворенные бездеятельностью партии и ее союзом с немцами либеральные студенты, учившиеся в Граце, Праге и Вене, организовали движение «национальных радикалов», главную роль в котором играло венское общество «Словения» под руководством Г. Жерьява. Их печатным органом стала академическая газета «Омладина» («ОшМта», «Молодежь»). Студенты выступали против клерикализма, в их программу были включены и социально-экономические требования. Движение приобрело наибольший размах в 1905-1907 гг. Национальные радикалы организовывали хозяйственные кооперативы (объединившиеся в 1907 г. в Союз словенских кооперативов), передвижные библиотеки и т. д. В национальном вопросе они поддерживали программу культурно-национальной автономии. В Крайне и Горице в либеральном лагере возникло независимое крестьянское движение. Его лидеры отрекались от каких-либо связей с либеральной партией и в начале XX в. стали выступать в качестве «независимых крестьянских кандидатов»16. Словенские студенты, учившиеся в Пражском университете и увлеченные идеями Т.Г. Масарика, ратовали за развитие буржуазно-демократических институтов и введение правительством демократических свобод, выступали за парламентские методы борьбы, против революционных действий пролетариата17. Они осуждали равнодушие либералов к проблемам крестьян и рабочих. Печатным органом словенских масариковцев был журнал «Наши записки». Возглавляли движение А. Дермота и историк Д. Лончар.
«Когда я вернулся из Целья, где мы знали только одну политику, защиты народа от наших национальных врагов и от правительства, крайнская политика показалась мне чуждой и непонятной, если не отвратительной», — писал В. Равнихар. В Любляне, по его мнению, царила «тяжкая атмосфера лютой партийной борьбы». Хотя он полагал, что политический католицизм вредит «общенациональным интересам и морали» словенцев, однако, был против того, чтобы выдвигать борьбу против него на первое место и использовать «травлю попов» как «главное и единственное средство» его победить. Он считал, что бороться с ним надо «позитивным трудом», а подобные нападки со стороны либералов только помогают католикам укрепить позиции18. «Я был убежден, что позитивной, целенаправленной работой в культурной, экономической и социальной сфере мы не только принесем непосредственную пользу своему народу ..., мы выбьем почву из-под ног как клерикализма, так и экстремального социализма с его классовой борьбой, или, как сейчас говорят, — коммунизма»19.
О партии католиков Равнихар отзывался достаточно нелицеприятно, хотя и признавал их заслуги на социальном и экономическом поприщах: «Беззастенчивое злоупотребление религиозными чувствами нашего народа и бесчестная демагогия облегчали им работу, которую они совершенно систематически проводили в экономической и социальной сферах, в культурной же лишь настолько, насколько ее допускала доктрина Махнича*, согласно которой национальный вопрос считался второразрядным». По мнению Равнихара, католики пользовались поддержкой правительства, либералы же, несмотря на то что у них была «хорошая программа», которую поддерживало много национально сознательных людей, не имели политиков, которые взялись бы за ее осуществление. «Партия как таковая прозябала в безделье, не было спланированной национальной экономики, никого, кто бы посвящал все свои силы всё более насущному социальному вопросу. Просвещение было отпущено на волю личной инициа-тиве»20. Примечательно, что описывая конфликт либералов и ка-
* Махнич Антон (Mahnic Anton, 1850-1920) — словенский политик, один из идеологов словенского клерикализма. С 1881 г. — профессор богословия в Горице, с 1897 г. — епископ на острове Крка.
толиков, Равнихар сумел достаточно объективно охарактеризовать сильные и слабые стороны деятельности обеих партий, хотя, несомненно, данные им оценки свидетельствуют о либеральном мировоззрении автора. Он, в принципе, выступал против политического католицизма, считая, что «вера и церковь сами по себе достаточно сильны и не нуждаются в помощи какой-либо политической партии»21.
Неудивительно, что в первые годы по возвращении в Любляну просветительская работа привлекала Равнихара намного больше, чем политика, и шла она по накатанной колее. Он стал членом комитета Музыкальной матицы (а в 1910-1911 и в 1918-1943 гг. возглавлял Словенскую филармонию), членом комитета Драматического общества и Словенской матицы. В 1902 г. был избран заместителем старосты общества «Сокол»22, в 1904 г. стал организатором первого Всесокольского слёта в Любляне. В 1905 г., после ожесточенной полемики и давления со стороны Либеральной партии, выставившей своим кандидатом Й. Мурника, был избран первым старостой Словенского сокольского союза23. Свою сокольскую деятельность он продолжил и в начале 1920-х годов в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (СХС).
Пропаганде сокольского движения Равнихар придавал большое значение. Его обширная статья «Сокольская идея и словенцы» была опубликована в нескольких номерах газеты «Словенски народ» за 1903 год. В воспоминаниях он писал: «Сокольская идея своим призывом к братству, свободе и равноправию сама по себе решает социальный вопрос и задает направление национальной экономике в плане справедливого распределения доходов. Требование просвещения призывает к просветительской работе, чтобы мы подняли свой народ на как можно более высокую ступень культуры . Поэтому уважай свободу взглядов, свободу совести . И более того: свобода всем народам, чтобы они как равноправные развивались рядом друг с другом, обмениваясь своими материальными и культурными достижениями»24. Очевидно, что мысли Равнихара относительно значения сокольского движения являются явно идеалистическими, его значение он явно преувеличивал. Впрочем, необходимо отметить, что это движение действительно сыграло немаловажную роль в деле
сплочения свободомыслящих словенцев и развития их национального самосознания.
В 1904 г. Равнихар создал просветительское общество «Академия» и стал его председателем. По его мнению, новая организация была призвана восполнить лакуны в образовании словенцев в связи с отсутствием у них университета и подготовить почву для его будущего открытия. Он подчеркивал, что в обществе сотрудничают представители разных политических течений, у которых имеются разногласия, однако они всегда выступают единым фронтом, поскольку их «сплачивает позитивная работа». Действительно, в «Академии» работали и масариковцы, и национальные радикалы (в комитет общества входил их руководитель Г. Жерьяв), и социал-демократы. Общество развивалось успешно, занимаясь организацией лекций словенских и хорватских университетских преподавателей. Уже в 1905 г. им было организовано проведение 65 лекций по разным отраслям науки. К обществу присоединилось 11 читальниц. Вместе с каникулярным обществом «Просвета», созданным национальными радикалами, и люблянским «Соколом» «Академия» стала учредителем общественной библиотеки и читальницы им. С. Грегорчича. Члены общества также планировали открыть рабочие школы, каникулярные университетские курсы, реформировать читальницы и общества книголюбов25.
К сожалению, просветительские организации также оказались вовлеченными в межпартийную борьбу. Появление «Академии» крайнские либералы восприняли прохладно из-за участия в ней национальных радикалов и масариковцев, а католики и вовсе осудили «антирелигиозный и антихристианский характер» общества. Когда в 1905 г. шла борьба за должность старосты Словенского сокольского союза, либеральные противники из Либеральной партии обвинили Равнихара даже в симпатиях к социал-демократам, поскольку члены общества печатали свои статьи в журнале «Наши записки» («Nasi zapiski»), издававшемся масариковцами. На это он ответил, что общество не является политическим, а «Наши записки» — единственный словенский журнал, печатающий научные статьи26, поэтому естественно, что «Академия» с ним сотрудничает. Хотя сам Равнихар не написал
для этого органа ни одной статьи, но о деятельности масариков-цев неизменно отзывался с уважением27.
Некоторые словенские историки причисляли В. Равнихара к лидерам национальных радикалов28, но сам он отрицал принадлежность к этому движению. Он был старше их лидеров на 11-12 лет и закончил Венский университет раньше, чем они в него поступили, и никак не мог быть одним из руководителей студенческого движения, оформившегося в 1902 г. По взглядам он был им близок, публиковал свои статьи в их газете «Омладина». «Мы поддерживали контакты с новым национально-радикальным студенческим движением, ведь их "Просвета" преследовала те же цели, что и "Академия". По приглашению я принял участие в Первом съезде национально-радикального студенчества 8 сентября 1905 г. в Триесте и выступил там с лекцией.», — писал Равнихар. Следует отметить, что в более поздних трудах по истории словенцев, вышедших после публикации воспоминаний Равнихара, он упоминается уже как «младолиберал»29.
В политической борьбе словенские партии периодически предпринимали попытки привлечь на свою сторону талантливых людей из рядов политических соперников. Одному из лидеров либералов И. Хрибару в конце 1890-х годов предлагали присоединиться к партии католиков, но он отказался. Когда в 1906 г. идеолог и организатор движения христианских социалистов Я.Е. Крек предложил масариковцу А. Дермоте стать кандидатом от партии католиков на предстоящих выборах в рейхсрат, это оказалось для того решающим моментом, склонившим его выставить свою кандидатуру на выборах от социал-демократов30. Один из лидеров социал-демократов Х. Тума на I съезде национальных радикалов в Триесте в 1905 г. предложил их лидеру Г. Жерьяву вступить ряды Югославянской социал-демократической партии, ведь его речь на съезде была совершенно в «социал-демократическом духе»31. Однако Жерьяв отказался, а позже, как и многие другие национальные радикалы, вернулся в ряды партии либералов.
Весной 1906 г. и Равнихару, ставшему к тому времени достаточно значимой политической фигурой, поступило предложение от либералов вступить в их Национально-прогрессивную партию (НПП) и принять участие в ее II съезде. Он пишет, что принял
приглашение неохотно и заявил, что «программу партии нужно реформировать коренным образом ..., а также найти людей, которые будут проводить ее в жизнь»32. В ноябре 1906 г. состоялся съезд представителей партии, на котором организационная деятельность либералов подверглась жесткой критике. Наиболее радикально выступил В. Равнихар, избранный на съезде членом Исполнительного комитета. Он призвал членов партии подняться из своих кресел и «пойти в народ и работать, засучив рукава, основывать среди народа общества, политические и неполити-ческие»33. Исполком был переизбран, и Равнихар туда уже не вошел, а вскоре вообще покинул ряды партии. На съезде приняли новую программу, учитывавшую интересы крестьян, ремесленников и чиновников. Однако в сущности ничего не изменилось. По образному выражению историка словенского католицизма Ф. Эрьявеца, съезды либералов «не могли омолодить увядшего тела», практических результатов достигнуто не было34.
А Равнихара бывшие однопартийцы обвинили в политической неустойчивости и даже едко прозвали «нетопырем». По этому поводу он заметил в своих воспоминаниях: «Направленность политической тактики всегда является результатом текущего политического положения . То, что сегодня выглядит грехом, возможно, в тот критический момент было уместным и обоснованным». Он полагал, что в разных обстоятельствах не только допустимо, но и нужно использовать разную тактику, и пояснял, что «в тех условиях попытка реализовать в НПП свои политические взгляды была бы безуспешной ..., программе не хватало исполнителей. Все политические силы были израсходованы во вредоносной борьбе против "клерикалов"».
Следует отметить, что в этих размышлениях Равнихара затрагивается только вопрос о гибкости политической тактики. Что же касается политической этики, то он бескомпромиссно отстаивал ее необходимость. В заключительной части воспоминаний он отмечает, что «политическая цель всегда должна иметь этическую основу»35, и никакая светлая цель не оправдывает использование грязных методов. Это было одним из его главных убеждений. Равнихар подчеркивает, что его «политическое мировоззрение было неизменно . с гимназических и студенческих лет». «Свой национализм я всегда понимал в радикальном смысле этого сло-
ва ... На первом месте для меня мой народ. Ему нужно служить преданно и бескорыстно ... укрепляя его культурные и экономические силы и одновременно улучшая социальное положение всех его слоев»36. Как видно, понимание Равнихаром задач политической деятельности вполне соответствовало нуждам словенцев того времени, но его представления о соблюдении этических принципов в политике были довольно идеалистическими.
Выйдя из Либеральной партии, Равнихар вместе с единомышленниками уже в декабре 1906 г. основал Словенскую экономическую партию, печатным органом которой с января 1907 г. стала газета «Нова доба» («Nova doba», «Новое время»). Он сам признавал, что программа этой партии «в идейном плане не отличается от программы НПП», только акцент в ней делается «на экономическом воспитании словенского народа, на защите и укреплении его экономических сил». Развившись в экономическом и культурном плане, народ осознает свою «суверенность». Политической целью общества была «национальная автономия», а также «экономическое, культурное и в конце концов политическое» сближение с родственными югославянскими и славянскими народами. Своих целей партия предполагала достичь путем систематической работы в народе. Ориентировалась она на крестьян, ремесленников, мелких торговцев. В 1907 г. ее члены провели много митингов в Рибницкой долине и Лошком Потоке. Стремясь к тому, чтобы партия не была ограничена рамками Край-ны, Равнихар установил контакты с приморскими словенцами и со Степаном Радичем, главой Хорватской крестьянской партии37.
Словенская экономическая партия выдвинула своих кандидатов на выборах в провинциальное собрание в феврале 1908 г., но они потерпели поражение. Равнихар также принял в них участие в качестве независимого кандидата против либеральных лидеров И. Тавчара и К. Триллера, но также неудачно. В результате ему пришлось отказаться от постов старосты Словенского сокольского союза и заместителя старосты люблянского «Сокола» и выйти из этого общества. Летом того же года он отошел от политики, деятельность его партии прекратилась, газета «Нова доба» перестала выходить. Ему оставалась только надежда, что их движение «посеяло доброе семя в словенскую землю»38.
Размышляя о причинах неудач своей партии, Равнихар с грустью констатировал, что члены ее были «непрактичными идеалистами». Партии не хватало людей и средств, и ее члены не знали, как их добыть, а потому делали упор на личные пожертвования. Расчеты на «зрелость народа», способного проникнуться их идеями, также не оправдались. Партия не позиционировала себя ни как либеральная, ни как католическая, поэтому подверглась нападкам со стороны обоих лагерей и не выдержала их натиска. Ей не нашлось места на словенской политической сцене, поскольку, как писал Равнихар, «в партийном отношении всё уже было определено и приковано к существующим партиям»39. И в этом он был прав. Практически все словенские молодежные течения начала XX в. не сумели утвердиться на политической арене и вскоре присоединились к уже существовавшим крупным партиям: национальные радикалы — к Либеральной, оформив в ней младолиберальное крыло, масариковцы — к Социал-демократической, и в 1910-х годах уже действовали в их рамках.
В последующие годы вожди либералов И. Хрибар и И. Тавчар не раз предлагали Равнихару вернуться в НПП и включиться в политику. Хотя он признавал, что стал понемногу сближаться «с бывшими противниками», но снова вступать в партию либералов отказывался — до 1911 г., когда либералы выдвинули его кандидатом в депутаты в австрийский рейхсрат от г. Любляны40. Тогда Равнихар решил вернуться в партию. Одержав победу на выборах, он отправился в Вену.
После распада в 1910 г. Славянской унии, в то время крупнейшей группировки рейхсрата, по инициативе лидера католиков И. Шуштершича в 1911 г. был создан Хорватско-словенский клуб (27 чел.), в котором словенские католики объединились с хорватскими правашами. Малочисленные либералы, не желавшие в него вступать, либо присоединялись к тому или другому союзу в рейхсрате, либо выступали как независимые депутаты41. Равнихар поступил иначе — он вступил в Чешский клуб (клуб младочехов), возглавлявшийся К. Крамаржем, и оставался в нем до роспуска рейхсрата в 1914 г.
Выступал в рейхсрате Равнихар, в основном, по профессиональному профилю — говорил об ущемлении прав словенского
языка в школах, судах и учреждениях и т.п. Но не только. В речи на заседании рейхсрата 27 июня 1912 г. он высказался за «государственно-правовое . объединение всех югославянских областей монархии в единую автономную административную единицу»42. В интервью, которое Равнихар дал пражскому еженедельнику «Народни обзор» («Narodní obzor», «Национальный горизонт») в апреле 1913 г., он разъяснил свое отношение к идее триализма, выдвинутой католиками, поддержанной либералами и предусматривавшей образование третьей — югославянской — административной единицы в Империи. Осуществление этого плана он считал нереальным: «Трудно поверить, чтобы властные круги захотели поднять нас на уровень первосортной нации, в то время как чехи и поляки, которые экономически и культурно намного более развиты, остались бы в числе второсортных наций . Данным условиям и возможностям намного больше подошел бы федерализм ...». Как он вспоминал впоследствии, уже тогда югославянский вопрос требовал немедленного решения, «но мы еще не были достаточно зрелы» для этого, не было единства во взглядах. «Только когда у нас уже горела крыша над головой, мы постановили решить его, объединив усилия», — писал Равнихар, имея в виду образование Югославянского клуба в рейхсрате в 1917 г.43.
В период своей депутатской деятельности Равнихар, по его словам, не вмешивался в конфликты между старолибералами и младолибералами (бывшими национальными радикалами). Он подчеркивал в воспоминаниях, что «всегда шел своим политическим путем» и был одинаково далек от обоих течений в партии. «Я ценил работу, способности, энергию и инициативу "молодых", но ничуть не меньше уважал умеренность, политическую искушенность и трезвые суждения др. Тавчара и его ближайшего сотрудника др. Триллера»44. В 1913-1914 гг. Равнихар являлся главным редактором газеты «Словенски народ».
В годы Первой мировой войны он занимался преимущественно адвокатской практикой, поскольку политическая деятельность была невозможна, также был членом провинциального школьного совета45. В 1917 г. Равнихар присоединился к Югославянскому клубу рейхсрата и принял активное участие в агитации за Май-
скую декларацию. В Королевстве СХС в 1919-1921 гг. он был уполномоченным по правосудию в словенском правительстве и способствовал его успешному развитию в новом государстве. В 1921 г. он был избран в Совет общины Любляны от Югославской демократической партии, в 1932 г. стал членом югославского сената, в 1935 г. занимал должность жупана, затем, до 1942 г., заместителя жупана Любляны. Помимо этого, Равнихар много лет был членом комитета палаты адвокатов, членом комитета, а затем председателем Крайнского сбербанка (1930-1935 гг.), оставался председателем просветительского общества «Академия». С февраля 1944 г. вплоть до освобождения Любляны он находился в тюрьме из-за сотрудничества с Освободительным фронтом. Умер он в Любляне в 1954 г.
Можно согласиться с утверждением Равнихара, что в политике он «шел своим путем», хотя по мировоззрению был близок к национальным радикалам и младолибералам. В своей политической деятельности он стремился к объединению национальных сил для борьбы против германизации словенцев и ради осуществления их требований, к прогрессу своего народа не только в культурно-национальном, но и в социально-экономическом плане, к союзу с другими югославянскими народами Империи. При этом Равнихар настаивал на жестком соблюдении этических принципов в политике. Он уделял большое внимание культурно-просветительской работе, что в целом было характерно для молодежи того времени, продолжавшей в этом плане традиции отцов.
Поиски Равнихаром своего пути в политике не представляли из себя чего-то необычного, они были вполне характерны для поколения молодых, либерально настроенных словенских патриотов конца XIX — начала XX вв., определившихся против Католической партии, осуждавших бездеятельность и конформизм Либеральной партии и пытавшихся найти свое место в политике. Все они считали себя людьми прогрессивными, любили свой народ и стремились способствовать его развитию — культурному, национальному, социально-экономическому. Большинству из них были близки югославянские идеи. Попытки молодых словенских патриотов основывать свои движения закономерно завершались их последующим присоединением к одной из трех крупных пар-
тий. Они были более радикальны и деятельны, чем политики старшего поколения, но еще не имели опыта для того, чтобы успешно организовать работу своих течений и партий (особенно в финансовом плане). На смену им в 1912-1913 гг. пришло следующее поколение радикалов — препородовцы.
В воспоминаниях Равнихара рельефно обрисована политическая обстановка в словенских землях в рассматриваемый период, в них нашли отражение надежды и устремления словенской либеральной молодежи, ее попытки проторить свой путь в политике, а также бескорыстный труд на благо своего народа.
Примечания
1 Gestrin F., Melik V. Slovenska zgodovina od konca XVIII stoletja do 1918. Ljubljana: Drzavna zalozba Slovenije, 1973; Slovenska novejsa zgodovina. 1848-1992. Ljubljana-Zagreb-Beograd-Sarajevo-Skopje-Sofija: Mladinska knjiga, 2005. Zv. 1; Vodopivec P. Od Pohlinove slovnice do samostojne drzave. Slovenska zgodovina od konca 18 stoletja do konca 20. stoletja. Ljubljana: Modrijan, 2006; J.C. Slovenska gospodarska stranka // Slovenska kronika XX. stoletja 1900-1941. Ljubljana: Nova revija, 1995. S. 67; КирилинаЛ.А., Пилько Н.С., Чуркина И.В. История Словении. Глава 8. СПб.: Алетейя, 2011; Melik V. Politícna slika Ravniharjeva casa // Ravnihar V. Mojega zivle-nja pot. Spomini dr. Vladimirja Ravniharja. Ljubljana: Oddelek za zgodovino Filozofske fakultete, 1997. S. 10-16; Goropevsek B. Politícni cijj in smoter mora bití vselej etícne narave // Zgodovina za vse. Celje, 1997. Letnik 4. St. 2. S. 91-95.
2 Ravnihar V. Mojega zivlenja pot. S. 17.
3 Ibid. S. 20.
4 Ibid. S. 22.
5 Ibid. S. 24.
6 Melik V., Vodopivec P. Slovenski izobrazenci in avstrijske visoke sole 1848-1918 // Zgodovinski casopis. Ljubljana, 1986. № 3. S. 273-274.
7 Ravnihar V. Mojega zivlenja pot. S. 26-29.
8 Кирилина Л.А. Некоторые аспекты партийной борьбы в словенских землях в конце XIX — начале XX вв. // Славяне и Россия: Проблемы войны и мира на Балканах. XVIII-XXI вв. К 100-летию со дня рождения академика Ю.А. Писарева. М.: Институт славяноведения РАН, 2017. С. 161.
9 Ravnihar V. Mojega zivlenja pot. S. 27.
10 Ibid. S. 41.
11 Ibid. S. 64.
12 Ibid. S. 37-38.
13 Perovsek J. Organizacijsko-politícna slika liberalnega tabora v letíh 1891-1941 // Prispevki za novejso zgodovino. 2017. № 1. S. 61.
14 Ravnihar V. Mojega zivlenja pot. S. 39.
15 Slovenski narod. 5.VI.1891.
16 КирилинаЛ.А. Словенские земли накануне и в период Первой мировой войны. (90-е гг. XIX в. — 1918 г.) // КирилинаЛ.А., Пилько Н.С., Чуркина И.В. История Словении. С. 265-266.
17 Подробнее о масариковцах см.: Gantar Godina I. Masaryk in masarykovstvo na Slovenskem (1895-1914). Ljubljana: Slovenska matica, 1987.
18 Ravnihar V. Mojega zivlenja pot. S. 64.
19 Ibid. S. 47.
20 Ibid. S. 48.
21 Ibid. S. 268.
22 Ibid. S. 47, 50.
23 Ibid. S. 55-61.
24 Ibid. S. 49-50.
25 Ibid. S. 52-58.
26 Ibid. S. 58.
27 Ibid. S. 51.
28 См.: Gestrin F., Melik V. Slovenska zgodovina... S. 289-290.
29 Pancur A. Delovanje slovenskih strank // Slovenska novejsa zgodovina. S. 38; Vodopivec P. Od Pohlinove slovnice... S. 118-119.
30 Gantar Godina I. T.G. Masaryk in masarykovstvo na Slovenskem. S. 46-47.
31 Tuma F. Iz mojega zivljenja: spomini, misli in izpovedi. Ljubljana: Zalozba Tuma, 1997. S. 299.
32 Ibid. S. 62.
33 Slovenski narod. 17.XI.1906.
34 Perovsek J. Organizacijsko-politicna slika liberalnega tabora... S. 55-56.
35 Ravnihar V. Mojega zivlenja pot. S. 265.
36 Ibid. S. 62-65.
37 Ibid. S. 65-68.
38 Ibid. S. 71-73.
39 Ibid. S. 67-68.
40 Ibid. S. 78-79.
41 Cvirn J. Razvoj ustavnosti in parlamentarizma v Habsburski monarhiji. Dunajski drzavni zbor in slovenci (1848-1918). Ljubljana: Filozofska fakulteta Univerze v Ljubljani, 2006. S. 291.
42 Ravnihar V. Mojega zivlenja pot. S. 85-86, 89.
43 Ibid. S. 94-96.
44 Ibid. S. 93-94.
45 Ibid. S. 111.
