CC BY
0
СЛОВА-КОМПОНЕНТЫ С КОРНЕМ *КЯА8- В ФРАЗЕОЛОГИЗМАХ: ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ И СОПОСТАВИТЕЛЬНЫЙ АСПЕКТ
Д.М. Гудов, аспирант
Самарский университет им. Королева
(Россия, г. Самара)
DOI:10.24412/2500-1000-2024-6-2-121-126
Аннотация. Цель исследования - определение лингвокультурологического содержания лексем с корнем *kras- в составе русских фразеологизмов на фоне других языков. В статье акцентируется внимание на сопоставлении культурологической составляющей фразеологических единиц русского языка в речи по материалам параллельного корпуса. Определяется содержание термина фразеологизм в современной отечественной науке о языке. В результате исследования было выявлено, что с точки зрения лингвокультурологического подхода слова-компоненты с корнем *kras- обладают широким коннотативным спектром.
Ключевые слова: фразеология, история языка, лингвокультурология, сопоставительный метод, корень *kras-.
Современная лингвистика уделяет большое внимание проблеме взаимодействия культуры и языка, которые рассматриваются как семиотические системы. Особое место в этом взаимодействии занимает фразеология. Поскольку этот пласт языка демонстрирует наибольшую культурную и когнитивную специфичность языковых средств. Это в свою очередь, как подчеркивает В.Н. Телия, обусловлено тем, что в языке подвержены закреплению и фразеологизации такие образные выражения, которые способны выстраивать ассоциативные связи с культурно-национальными эталонами, стереотипами, мифологемами и т.п. [1, с. 233]
Данное исследование строится на сопоставлении фразеологических единиц, которые включают в свою структуру лексемы с корнем В центре внимания оказывается не только фразеологизмы в целом, но и их элементы. Однако, слова, входящие в состав фразеологизмов, по мнению многих лингвистов, не обладают лексическим значением и грамматическими характеристиками, представляя собой только звуковую оболочку. С терминологической точки зрения такие слова называются компонентами фразеологизмов или словами-компонентами. Так, например, В.П. Жуков писал, что компоненты - это такая часть фразеологизмов, которая пред-
ставляет собой семантически преобразованное слово [2, с. 10].
Актуальность исследования обусловлена большим интересом исследователей к проблеме соотношения культуры и языка, а также потребностью изучения безэквивалентных единиц языка.
В данном исследовании фразеологизмы понимаются, в соответствии с традиционными концепциями В.В. Виноградова, А.В. Кунина, В.П. Жукова, В Н. Телия и др., как «относительно устойчивое, воспроизводимое, экспрессивное сочетание лексем, обладающее (как правило) целостным значением» (В.М. Мокиенко) [3, с. 4]. В отечественной лингвистической традиции особое место занимают классификации фразеологических единиц, которые обычно опираются на степень идиоматич-ности. Данное исследование базируется на классификации М.М. Копыленко и З.Д. Поповой [4, с. 33]. Ученые выстраивают иерархию путем разведения фразеологических единиц на свободные и несвободные. Последние при этом делятся на мотивированные, то есть в которых лексемы частично сохраняют свое значение, и немотивированные, значение лексем-компонентов в которых не распознается носителями языка. В данной работе подвергаются анализу именно мотивированные фразеологические единицы. Изучение
немотивированных единиц является не менее важным, однако требует отдельного рассмотрения.
Материал исследования представлен следующими фразеологическими единицами: во всей своей красе, во всей красе, краса и гордость, не жалеть краски, не щадить краски, не скупиться на краски, сгущать краски, сгустить краски и их переводными аналогами.
Поиск материала производился методом сплошной выборки по «Словарю современного русского языка в 30 томах» [5], «Фразеологическому словарю русского языка» [6] под ред. В.Н. Телия и «Словарю русской фразеологии, Историко-этимологический справочник» [7] под ред. А.К. Бириха, В.М. Мокиенко,
Л.И. Степановой; контексты с указанными фразеологическими единицами приводятся по данным подкорпусов Национального корпуса русского языка [8].
Обратимся к фразеологизмам во всей своей красе и во всей красе. Согласно академическому словарю русского языка данные фразеологизмы нетождественны. Однако, обнаруженные по Национальному корпусу русского языка контексты позволяют предполагать, что во всей своей красе (102 вхождения) [8] является вариантом для во всей красе (325 вхождений) [8], которые в свою очередь выступают фразеологической моделью.
Очевидно, что фразеологическое значение данных единиц может быть сведено к следующему - «некий объект соответствует сущностно себе, он есть такой, каким должен быть». Особенно это подчеркивается планом выражения, поскольку слово-компонент краса определяется как культурно ориентированное и соотносится с пониманием красоты как полноты жизненных сил (у человека) или с внешним гармоническим проявлением внутренней и внешней потенций, что делает определенный акцент на эмотивной коннотации, которая понижается как не только как след эмоциональной реакции на образ, лежащий в основе значения, который сам по себе также вызывает психологическое напряжение, но еще и результат интерпретации образного основания в категориаль-
ном пространстве установок культуры и ее идеалов [l, с. 232]. Таким образом, получается, что фразеологизмы обладают большой культурной значимостью для того или иного языка. Отсюда целесообразность обращения к данным других языков, поскольку контраст, попытка перемещения культурно значимого элемента одной семиотической системы в другую, позволяет увидеть специфику той системы, из которой элемент взят.
Так перевод фрагмента: «.Май месяц стоял тогда во всей красе цветов и листьев, и долго я сидела на свежей могиле» [И.С. Тургенев. Несчастная (1868) | Ivan Turgenev. An Unhappy Girl (Constance Garnett, 1899)], имеет следующий вид: «May had come in all its glory of flowers and leaves, and a long while I sat on the new grave». [И.С. Тургенев. Несчастная (1868) | Ivan Turgenev. An Unhappy Girl (Constance Garnett, 1899)] [8]. В английском переводе есть попытка сохранить содержательную часть через подбор синонимической конструкции. Однако образ, создаваемый в данном предложении, хотя и получается достаточно экспрессивный, он имеет менее материальную выраженность. В русском оригинале помимо того, что реализуется весьма продуктивно фразеологический образ творчества, также делается акцент на красоте. Но самое важное здесь — актуализация за счет контекста культурного компонента для лексемы краса. В данном случае слово-компонент сохраняет частично лексическое значение и имеет определенного рода коннотации с пониманием весны в культуре в целом.
Весна во многих культурах - время «оживления» природы после зимы. В русской, шире в славянской, традиционной культуре она является символом жизни. Для человека современности осознание этого может быть и затуманено, однако очевидно, что эмоционально-чувственное восприятие этого времени года в соответствующем аспекте весьма вероятно. Отсюда имплицитная актуальность с точки зрения мышления традиционного образа и, знакомое по устному творчеству, краса (весна-красна, дева-краса и прочее) в со-
ставе фразеологизма соединяются в продуктивней для русской культуры код.
Проявление жизни в красоте и силы мы обнаруживаем и в следующих примерах из корпуса: «Она, казалось, также была поражена видом козака, представшего во всей красе и силе юношеского мужества, который, казалось, и в самой неподвижности своих членов уже обличал развязную вольность движений; ясною твердостью сверкал глаз его, смелою дугою выгнулась бархатная бровь, загорелые щеки блистали всею яркостью девственного огня, и как шелк, лоснился молодой черный ус». [Н. В. Гоголь. Тарас Бульба (1842) | Niko-lay Gogol. Taras Bulba (Isabel F. Hapgood, 1886)], теперь обратим внимание на английский текст: «She, too, seemed surprised at the appearance of the Cossack, as he stood before her in all the beauty and might of his young manhood, and in the very immovability of his limbs personified the utmost freedom of movement; his eyes beamed with clear decision; his velvet brows curved in a bold arch; his sunburnt cheeks glowed with all the ardour of youthful fire; and his downy black moustache shone like silk». [Н. В. Гоголь. Тарас Бульба (1842) | Nikolay Gogol. Taras Bulba (Isabel F. Hapgood, 1886)] [8]. В целом в данном переводе дается довольно близкий эквивалент.
По всей вероятности, это обусловлено тем, что слово-компонент beauty имеет, согласно словарю The American Heritage Dictionary of the English Language, индоевропейскую этимологию, которая демонстрирует неразрывность качественной характеристики и красоты как таковой. При этом важно указать, что для английского языка слово beauty - заимствование, которое пришло из латинского языка через французский. Так, в XIII в. древнефран-цузское bealte появляется из слова вульгарной латыни bellitat, которое в свою очередь восходит к слову из классической латыни bellus «handsome, fine» а оно к bonus «good» [9, с. 163].
Отдельно отметим, сколь сильно влияние контекста на фразеологическое значение. В приведенных выше материалах корпуса оригинальный текст демонстрировал контекст, в котором фразеологиче-
ская единица реализовывалась наиболее полно по отношению к своему семантическому инварианту.
Не менее интересно обращение к славянским параллельным текстам. Отметим, что в целом они демонстрируют близкую семантику по отношению к фразеологическому значению.
В русскоязычном примере из НКРЯ: «Вот история, в которой наш гений злодейства проявил свои таланты во всей красе, сработал быстро, эффективно и безжалостно» [8], фразеологизм во всей красе реализует в общей сложности то значение, которое мы отметили для in all its glory - «полное явленное проявление чего-либо». В болгарском переводе из параллельного корпуса: «Ето и историята, в която нашият гений на злодеянията проявява своите таланти в целия им блясък, действайки бързо, ефективно и безмилостно» [8] используется в общем полный семантический эквивалент в целия блясък, однако с точки зрения культурной составляющей есть отличия.
Фразеологизм во всей красе в русском языке скорее отсылает к народной культуре и сохраняет коннотации с язычеством, в то время как болгарский вариант, вероятнее всего, отсылает к средневековому христианскому мироощущенью, в котором блеск, или вернее свет, играл существенную роль в христианской культуре Византии, которая имела определенное влияние на Болгарское царство.
Так, раскрывая специфику эстетического восприятия света в ранневизантийской культуре, пишет С.С. Аверинцев, что, с одной стороны, свет - это ясность, раскрывающая мир для зрения и познания, делающее бытие прозрачным и выявляющая пределы вещей: «Ходите пока есть свет, чтобы не объяла вас тьма, а ходящий во тьме не знает куда он идет» (XII, 35); с другой стороны, свет - это блистание, восхищающее душу, изумляющее ум и слепящее глаза [10, с. 47]. Причем подобное ослепление амбивалентно. Но что более важно - снятие сакральности с этой культурной коннотации в современном болгарском языке, как и снятие - в современном
русском с лексемы краса, как во фразеологизме во всей красе, так и вообще.
Другим вариантом для данного фразеологизма в болгарском языке является конструкция в цялата й красота. В параллельном подкопусе обнаруживается следующий пример контекста в русском языке: «Об одном потом жалел - что не видел этой картины во всей красе» и его перевод: «После съжаляваше само за едно -че не можа да види сцената в цялата й красота» [8]. Здесь мы отметим лишь то, что данная конструкция, скорее всего, калька с русского и весьма непродуктивная, поскольку в Болгарском национальном корпусе нет примеров употребления.
В одном единственном примере параллельного корпуса НКРЯ собственно данный фразеологизм воспроизводится полностью: «- А вы здымще блузку, - прапа-нуе Роберт бездапаможна-разгубленай Нше, якая, не нагшаючыся, спрабуе да-стаць сурвэтку, i Нша машынальна рас-шпшьвае на блузцы верхшя гузiчкi, вы-яуляючыся ва усёй красе, але спыняец-ца...» [Уладзiмiр Някляеу. Лабух (20022003) | Владимир Некляев. Лабух (Д. Под-березский, Ева Эн, 2005-2010)]; «- А вы снимите блузку, - предлагает Роберт беспомощно-растерянной Нине, которая, не нагибаясь, пытается взять салфетку, и Нина машинально расстегивает на блузке верхние пуговицы, выявляясь во всей красе, но останавливается...» [Уладзiмiр Някляеу. Лабух (2002-2003) | Владимир Некляев. Лабух (Д. Подберезский, Ева Эн, 2005-2010)] [8].
Фразеологизм краса и гордость мы рассмотрим без привлечения вариантов, так как частотность его более велика, нежели других, на фоне которых он выглядит более устойчивым.
Фразеологическое значение данной единицы определяется как «достояние чего-то». При тщательном рассмотрении семантической структуры очевидно, что для русской наивной картины мира, применительно к данному фразеологизму, важно выделить какой-то объект на основе его привлекательности в широком смысле и возможностью испытывать за него гордость (также в положительном ключе).
Примечательно, что частотность и воспроизводимость данной фразеологической единицы возрастает к XX веку. Что, по-видимому, обусловлено экстралингвистическими факторами такими, как Февральская и Октябрьская революции. Фразеологизм выполнял номинативную роль в отношении балтийских матросов. Очевидно, что впоследствии единица стала речевым штампом и освоена «советским» языком.
Однако интересно, что данная единица воспроизводится по-разному при переводе, отражая некоторые семантические грани. Сравним один и тот же фрагмент известного романа Н. Островского «Как закалялась сталь»: «Сейчас хозяин города - полковник Голуб, "краса и гордость" Задне-провской дивизии...» - «Zur Zeit warder Oberst Golub - der "Stolz und Ruhm" der Dneprdivision - Herrder Stadt...» - «Now the town was in the hands of Colonel Golub, the "hope and pride" of the Trans Dnieper Division...» - «Цяпер гаспадар горада - пал-коунгк Голуб, "краса i гордасць " Задняпроу скай дыв1зп...» - «Obecnie gospodarzem miasta jest pulkownik Holub - "ozdoba i chluba" dywizji zadnieprzanskiej...» - «Зараз хазягн м1ста - полковник Голуб, "краса й горд^ть" Заднтровськог дивгзп...» -«Сега господар в града е полковник Голуб, "хубостта и гордостта" на задне-провската дивизия...» [Н. А. Островский. Как закалялась сталь (ч.1) (19301934)] [8].
Славянские языки в данном случае рисуют довольно упорядоченную картину как с точки зрения плана содержания, так и с точки зрения плана выражения, кроме польского, в котором для выражения используются иные лексемы.
В немецком и английском переводах фразеологическое значение единиц Stolz und Ruhm (гордость и слава) и hope and pride (надежда и гордость) хотя и совпадает с краса и гордость, но различия в коннотациях слов-компонентов очевидна.
В целом очевидно, что для русской наивной картины мира, которая в данном случае весьма уверенно базируется на общеславянской, важно на уровне плана выражения подчернить именно ценность гармонического характера объекта номи-
нации в отношении внешнего и внутреннего «космоса».
Фразеологизмы, которые включают слово-компонент краска, в достаточной мере эмотивны и наделены культурными коннотациями. Обратимся к некоторым из них.
Так, например, фразеологизмы не жалеть краски, не щадить краски, не скупиться на краски, сгущать краски и сгустить краски в общем интересны тем, что они касаются процесса создания того или иного высказывания о действительности с её оценкой. Причем они наделяют этот процесс особым образным характером, речь приравнивается к созданию живописного произведения. То есть подчеркнут именно творческий характер речи. Речь как процесс творения.
С точки зрения культуры это не случайно. Неслучайно профессор М.М. Маковский исчерпывающе охарактеризовал язык и слово как апофеоз человеческой культуры [11, с. 5]. В славянскую культуру слово, письменное слово, пришло с христианством. Оно выступило тем катализатором, который стимулировал развитие славянских культур, при этом это была центростремительная энергия, организовавшая эти культуры как книжно-письменные. Связь слова с божественным обусловила сакральность словесного творчества. Здесь, как нам кажется, источник той эмотивной и образной силы фразеологизмов, не только с рассматриваемыми лексемами, которые обозначают процесс речи. Отсюда и определенные сходства в переводах.
Например, фразеологизмы сгущать краски и сгустить краски в следующих фрагментах: «- Я думаю, вы несколько
сгущаете краски, - нахмурился Киров, -просто не дело Енукидзе писать такие брошюры, он не историк и не писатель...» [А. Н. Рыбаков. Дети Арбата (1966-1983)] — «-Мисля, че малко сгъстявате боите -намръщи се Киров, - просто на Енукидзе не му е работа да пише такива брошури, той не е историк, нито писател...» [А. Н. Рыбаков. Дети Арбата (1966-1983) | Анатолий Рибаков. Децата на Арбат (Здравка Петрова, 1988)] [8]. Фразеологическое значение данных единиц связано это не только с простым преувеличением, но и излишним словотворчеством.
В оригинальных текстах тоже встречаются данные единицы, причем не только с относительно негативной коннотацией, но и просто с семантикой «усиления»: <^уоЬга£та powiesciopisarza cz$sto przeksztatca \udzi, Мдгу^ miat оп тогпо^с obserwowaC, zg§szcza Ьагшу, ...» [Czeslaw Milosz. Zniewolony umysl (1953) | Чеслав Милош. Порабощенный разум (В. Л. Бри-танишский, 2003)] — «Воображение писателя часто преображает людей, которых он мог наблюдать, сгущает краски, ...» [Czeslaw Milosz. Zniewolony umysl (1953) | Чеслав Милош. Порабощенный разум (В. Л. Британишский, 2003)] [8].
Таким образом, слова-компоненты с корнем *кгаБ- в составе фразеологизмов несут в русском языке определенное линг-вокультурное наполнение, специфичность которого заключается, с одной стороны, в сохранении прямой соотнесенности с индоевропейской, уже славянской, лингво-культурой, с другой стороны, в стремлении сохранить свою национальную основу через явный эксплицитный и экспрессивной характер материальной лексической оболочки.
Библиографический список
1. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультуро-логический аспекты. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. - 288 с.
2. Жуков В.П. Русская фразеология. - М.: Высш., шк., 1986. - 310 с.
3. Мокиенко В.М. Славянская фразеология. - М.: Высш., шк., 1980. - 207 с.
4. Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по общей фразеологии: Фразеосочетания в системе языка. - М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. -190 с.
5. Большой академический словарь русского языка: В 30 т / Под ред. К. С. Горбачевича. - СПб.: Наука, 2004 - Т. 8. - 840 с.
6. Большой фразеологический словарь русского языка. Значение. Употребление. Культурологический комментарий / Ответственный редактор В.Н. Телия. - М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2006. - 784 с.
7. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. Истори-ко-этимологический справочник. - СПб.: Фолио-пресс, 1998. - 532 с.
8. Национальный корпус русского языка. - [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://ruscorpora.ru/new/index.html (Дата обращения: 30.05.2024).
9. The American Heritage Dictionary of the English Language. - Houghton Mifflin Harcourt, Thumb Indexed edition, 2000. - 2076 p.
10. Аверинцев С.С. Золото в системе символов ранневизантийской культуры // Византия. Южные славяне и Древняя Русь. Западная Европа. - М., 1973. - С. 43-52.
11. Маковский М.М. Язык - миф - культура: Смысли жизни и жизнь символов. - М.: ЛЕНАНД, 2014. - 320 с.
LEXICON WITH THE ROOT *KRAS- IN THE SPACE OF RUSSIAN LINGUOCULTURE: COMPARATIVE ASPECT
D.M. Gudov, Postgraduate Student Samara University (Russia, Samara)
Abstract. The aim of the study is to determine the linguocultural content of lexemes with the root *kras- in Russian phraseological units against the background of other languages. The article focuses on the comparison of the cultural component of phraseological units of the Russian language in speech based on the materials of the parallel corpus. The content of the term phra-seologism in modern domestic science of language is defined. As a result of the study it was revealed that from the point of view of linguocultural approach the words-components with the root *kras-possess a wide connotative spectrum.
Keywords: phraseology, language history, linguoculturology, comparative method, root *kras-.
