CC BY
1
ИСТОРИЯ, ВЛАСТЬ И МАССОВОЕ СОЗНАНИЕ
УДК 94(47).084 + 930.85 + 069.8 + 069.02:93/99
СЛОН КАК СИМВОЛ СТАЛИНСКОГО СССР:
ЭВОЛЮЦИЯ ЭКСПОЗИЦИИ СОЛОВЕЦКОГО МУЗЕЯ-ЗАПОВЕДНИКА В 1980-2010-Е ГГ.1
Н.В. Турыгина2
(Санкт-Петербургский государственный университет) e-mail: n.turygina@spbu.ru, turyginan@mail.ru
Аннотация. Соловецкий музей-заповедник оказался первым музеем, открыто поднявшим в своей экспозиции тему памяти жертв политических репрессий, символом которых стал ГУЛАГ. Разработанный еще при Советской власти в 1980-х гг. экскурсионный контент трансформировался в тематическую экспозицию 1989 г., построенную на принципах гуманизма. Одновременно были проведены Дни памяти, ставшие ежегодными. Русская Православная Церковь поддержала деятельность музея-заповедника по сохранению памяти об узниках Соловецких лагерей и тюрем 1920-1930-х гг. установлением поклонных крестов и проведением литий и поминальных служб. По накоплении археологического и архивного материала выставка опять трансформировалась. На современном этапе возрожденный Соловецкий Спасо-Преображенский ставропигиальный мужской монастырь совместно с Соловецким музеем-заповедником с 2013 г. издают воспоминания узников и с 2015 г. регулярно проводят конференцию «История страны в судьбах узников Соловецких лагерей», объединяющую ученых, священнослужителей и родственников бывших заключенных СЛОНа. На наш взгляд, таким образом происходит ресакрализация пространства Соловецкого архипелага, обретшего новые символы, а Соловецкий монастырь совместно с Соловецким музеем-заповедником снова играет роль культурного и духовного центра, определяющего подходы к восприятию и анализу прошлого, исходя из христианских ценностей, а не «правозащитных норм».
Ключевые слова: политические репрессии, Соловецкий лагерь особого назначения, Соловецкий музей-заповедник, ГУЛАГ, гуманизм, культура покаяния, музейная экспозиция, memory studies, православие
THE SLON AS A SYMBOL OF THE STALINIST USSR: THE EVOLUTION OF THE EXPOSITION OF THE SOLOVETSKY
MUSEUM IN THE 1980-2010s
N.V. Turygina
(St. Petersburg, Russia)
* Исследование выполнено при финансовой поддержке гранта РНФ № 21-4804402 «Святые и герои: От христианизации к национализму: Символ, Образ, Память (Северо-Западная Россия, страны Балтии и Северной Европы)».
2 Наталья Валерьевна Турыгина (Санкт-Петербург), к.и.н., старший преподаватель Института истории Санкт-Петербургского государственного университета.
111
Е-mail: n.turygina@spbu.ru, turyginan@mail.ru
Annotation. The Solovetsky Museum-Reserve turned out to be the first museum to openly raise in its exposition the theme of memory of victims of political repression, the symbol of which was the GULAG. Developed during the Soviet era in the 1980s, and based on the principles of humanism, the excursion content was transformed into a thematic exposition in 1989. At the same time, the museum conducted the Memorial Days, which became annual. The Russian Orthodox Church supported the activities of the museum to preserve the memory of the prisoners of the Solovetsky camps and prisons of the 1920s and 1930s by installing the worship crosses and holding the memorial services. As the archaeological and archival material accumulated, the exposition underwent a transformation again. At the present stage, the revived Solovetsky Spaso-Preobrazhensky Stavropol Monastery together with the Solovetsky Museum-Reserve since 2013 have been publishing memoirs of prisoners and since 2015 have regularly held a conference " The history of the country in the fates of prisoners of the Solovetsky camps", bringing together scientists, clergy and relatives of former prisoners of the SLON. In our opinion, this is how the space of the Solovetsky Archipelago, which has acquired new symbols, is being resacrated, and the Solovetsky Monastery, together with the Solovetsky Museum-Reserve, again plays the role of a cultural and spiritual center that determines approaches to the perception and analysis of the past based on Christian values, and not "human rights norms".
Key words: political repression, Solovetsky special purpose camp, Solovetsky Museum-Reserve, GULAG, humanism, culture of repentance, museum exposition, memory studies, Orthodoxy
19-26 ноября 1988 г. в Доме культуры Московского электролампового завода при поддержке общества «Мемориал»3 проходила т.н. «Неделя совести», где была открыто поднята тема памяти жертв политических репрессий сталинского террора. Сотрудники Соловецкого государственного музея-заповедника, в духе новых веяний, с марта по июнь 1989 г. подготовили экспозицию памяти Соловецкого лагеря особого назначения. Соловецкий музей-заповедник оказался первым учреждением, затронувшим тему ГуЛАГа в своей экспозиции. Сделано это было за счет энтузиазма научных сотрудников музея-заповедника А.В. Мельник и А.А. Сошиной, которых поддержали художник А.С. Баженов и фотограф, краевед и публицист Ю.А. Бродский. Когда экспозиция была готова, 7 июня 1989 г. при большом стечении посетителей выставки, включая членов семей бывших заключенных, прошли Дни памяти, которые решено было проводить ежегодно. Русские эмигранты, среди которых были и бывшие соловецкие узники, выразили искреннюю благодарность за сохранение памяти о невинно убиенных. 8 июня 1989 г. состоялась лития по делу о Кремлевском заговоре 20 октября
3 Международная общественная организация «Международное историко-про-светительское, благотворительное и правозащитное общество "Мемориал"» признана Министерством юстиции РФ некоммерческой организацией - иностранным агентом (дата включения в реестр иноагентов - 4 октября 2016 г.)
112
1929 г. На Аллее памяти был заложен первый Соловецкий камень4. Дата была выбрана неслучайно: именно 7 июня 1923 г. прибыла на архипелаг первая группа заключенных СЛОНа.
Соловецкий музей-заповедник оказался первым учреждением, затронувшим тему ГуЛАГа в своей экспозиции. Дальнейшие трансформации экскурсионного маршрута и эволюция экспозиции дают нам возможность проследить, как менялась в музейном пространстве репрезентация этой трагической страницы отечественной истории, как эволюционировала политика памяти в отношении СЛОНа в условиях отсутствия единой концепции5.
Открытию экспозиции в июне 1989 г. предшествовал опыт проведения тематической экскурсии «Соловецкий лагерь особого назначения». В информационной справке для экскурсоводов, составленной А.В. Мельник в 1987 г., акцент в тематической экскурсии по соловецким лагерям и тюрьме был смещен на хозяйственную деятельность лагеря. «После победы Великой Октябрьской Социалистической революции произошла ломка старого бюрократического государственного аппарата и психологии победивших масс. Молодое советское государство искало новые пути решения многих стоящих перед ним задач, вырабатывая новый подход к общественным институтам, казавшимся ранее незыблемыми»6, - это едва ли не самая дипломатичная и мягкая формулировка, которую можно встретить в описаниях опыта исправительно-трудовых лагерей. В рамках официального дискурса СЛОН представлялся исправительным учреждением нового типа. Главным, на что обращалось внимание экскурсовода, были вопросы хозяйственной организации и различные культурные и научные инициативы. Особенно подчеркивалось, что все памятники Соловецкого монастыря
4 Сошина А.А. К 20-летию экспозиции «Соловецкие лагеря особого назначения» / / Соловецкий сборник. Выпуск 6. Архангельск, 2010. С. 167-173.
5 Полян П.М. Историомор, или Трепанация памяти. Битва за правду о ГуЛАГе, депортациях, войне и Холокосте. М., 2016; Лебедева О. Одно прошлое — две памяти: Сравнительный анализ экспозиции музея истории Беломорско-Балтийского водного пути и музея Соловецкого лагеря особого назначения / / Laboratorium. 2018. № 10 (2). С. 134-148; Эппле Н. Неудобное прошлое. Память о государственных преступлениях в России и других странах. М., 2020; Политика памяти в современной России и странах Восточной Европы. Акторы, институты, нарративы / Под ред. А. Миллера, Д. Ефременко. СПб., 2020; Иванова О.В. Коммеморативные практики музеев памяти: опыт Музея истории ГуЛАГа / / Historia provinciae - журнал региональной истории. 2022. Т. 6, № 4. С. 1366-1418; Фокин А., Козлов Д. Витязь на распутье: российские исследования памяти на рубеже 2010-2020-х годов / / Laboratorium. 2023. № 15(1). С. 75-99 и др.
6 Архив Соловецкого музея-заповедника. Ф. 2. Оп. 1. Ед. хр. 501. Л. 2.
113
были взяты под охрану: это было условием существования исправительно-трудовых лагерей на территории бывшего монастыря. Весь материал тематической экскурсии должен был убедить, что «к концу 1920-х гг. Соловки стали крупной экономической единицей Карелии, мощным, хорошо организованным хозяйством, некоторые отрасли которого можно было считать образцовыми для всего Северного края»7. В основном экскурсия была посвящена представителям научной и творческой интеллигенции. Завершалась же она упоминаниями о визитах Максима Горького и М.И. Пришвина на Соловки и сведениями о закрытии лагеря с началом Великой Отечественной войны и приближением фронта, когда лагерь был передан отряду Северного военно-морского флота8. Понятно, что в официальных методических рекомендациях экскурсоводам тогда и речи не могло быть о реабилитации жертв политических репрессий или вообще об «узниках совести». Но и проведение такой тематической экскурсии было шагом вперед в освещении темы. Как вспоминают участники студенческих отрядов экскурсоводов предшествовавших ей лет, «экскурсоводам категорически запрещалось давать развёрнутую информацию о СЛОНе - Соловецких лагерях особого назначения, можно было лишь скороговоркой сообщать, что «в 1923-1939 гг. здесь располагался лагерь особого назначения для уголовных элементов и контрреволюционеров». Никакие сравнения с монастырской тюрьмой и условиями содержания в ней, хотя таковые и напрашивались, не разрешались»9, пугали, что среди туристов «встречаются проверяющие в штатском, способные испортить жизнь чрезмерно разговорчивым гидам»10. Тем большим контрастом стала новая экспозиция 1989 г., в разработке которой принял участие автор выше-процитированных рекомендаций.
В пояснительной записке 1989 г. к тематико-экспозиционному плану выставки «Соловецкий лагерь особого назначения 1923-1939 гг.» в перечне задач выставки, размещенной в 6-м зале Настоятельского корпуса, указаны следующие: дать представление о месте и значении соловецких лагерей; рассказать о жертвах репрессий 1920-30-х годов на
7 Архив Соловецкого музея-заповедника. Ф. 2. Оп. 1. Ед. хр. 501. Л. 2.
8 Там же. Л. 9.
9 Ананченко М.Ю. «Биармы» на Соловецких островах: начало 1980-х / / Известия Русского Севера. Архангельск, 2020. № 5 (77). С. 36. О табуированности темы упоминают и Е.Ф. Луцковская, и Т.С. Минаева: Луцковская Е.Ф. Студенческий отряд экскурсоводов - путевка в жизнь / / Известия Русского Севера. Архангельск, 2020. № 5 (77). С. 53; Минаева Т.С. СОЭ «Биармы» в зеркале истории // Известия Русского Севера. Архангельск. 2020. № 5 (77). С. 63.
10 Чудинов А.В. Первые из «Биармов» // Известия Русского Севера. Архангельск. 2020. № 5 (77). С. 18.
примере ряда соловецких заключенных из числа научной, творческой интеллигенции, рабочих и крестьян; воспитание принципов гуманизма в сознании посетителей; способствовать сбору материалов по этой теме для создания на Соловках комплекса «Мемориал»11. Хотя ответственные за открытие новой экспозиции сотрудники отмечали ограниченность площади помещения и недостаточную укомплектованность фондов, не позволявших всесторонне раскрыть тему, они также понимали важность и своевременность ее открытия в тот переломный для общественного сознания момент.
Важно отметить, что авторы экспозиции подчеркивали разные судьбы соловецких узников, не концентрировались на какой-то одной группе заключенных, что станет отличительной чертой постоянно углубляющейся экспозиции.
В составленной А.А. Сошной в 1991 г. справке для экскурсоводов новой выставки содержится характеристика социального состава первых пяти тысяч узников, прибывших в июне 1923 г. на Соловки: «представители русской аристократии и государственного аппарата дореволюционной России; участники белого движения; представители интеллигенции; представители всех дореволюционных политических партий; нэпманы; уголовные элементы, проститутки, осужденные по бытовым статьям; советские военные чекисты, осужденные по политическим и иным статьям»12. В конце 1920 - начале 1930-х гг. меняется социальный облик соловецких заключенных, среди новых партий узников были «раскулаченные крестьяне; деятели науки и культуры, арестованные по процессам «вредителей»; представители национальных партий и течений; представители Коминтерна; коммунисты, обвиняемые в троцкистском, бухаринском и других уклонах; осужденные по закону от 7 августа 1932 г. за расхищение социалистической собственности; население пограничных районов страны по обвинению в шпионаже; молодежь по обвинению в подготовке террористических актов против членов правительства, а также уголовные элементы. 70-80% узников составляли политические заключенные (ст. 58), 20-30% - уголовники»13. Данные характеристики примечательны тем, что в них отдельной группой не выделялись священнослужители. Кроме того, в тот период еще не было данных о реальном количестве узников, хотя этот вопрос чаще всего возникал у посетителей выставки. С отсылками на материалы газеты «Новые Соловки», воспоминания бывших узников Соловецких лагерей и материалы Государственного архива Карельской АССР
11 Архив Соловецкого музея-заповедника. Ф. 2. Оп. 1. Ед. хр. 34. Л. 2.
12 Там же. Ед. хр. 505 (3). Л. 11.
13 Там ж. Л. 13-14.
транслировались разрозненные данные о расстрелах, числе заключенных на тот или иной год14.
Помимо обозначения путей дальнейшей архивной эвристики, в этот период уже удалось обнаружить важный фактологический материал, развенчавший некоторые мифы. В частности, были выявлены в архивах сведения о том, что 29 октября 1929 г. по делу о кремлевском заговоре были расстреляны 36 заключенных15, а не 300, как утверждалось в воспоминаниях соловецких узников и фильме Марины Голдовской «Власть Соловецкая» (Мосфильм, 1988). Справка А.А. Сошной заканчивалась перечислением некоторых биографий, в основном представителей научной и творческой интеллигенции. В отдельную группу были выделены украинские писатели. Были представлены биографии как погибших от болезней, истощения и расстрелянных, так и выживших и поделившихся воспоминаниями, но среди них не упоминаются представители церкви и духовенства, за исключением священника Павла Флоренского16. Это весьма важный момент для понимания трансформации, эволюции репрезентации данной темы в музейном пространстве Соловецкого архипелага в дальнейшем.
В 1991 г. был принят закон РФ «О реабилитации жертв политических репрессий»17, который привел к активизации сбора сведений, поискам следов бывших концентрационных и исправительно-трудовых лагерей и тюрем НКВД-ОГПУ на Крайнем Севере, в Сибири, а, фактически, по всей России, комплектованию фондов по истории ГуЛАГа в музеях различных регионов. Отдаленное и изолированное расположение Соловецкого архипелага привело к тому, что археологические следы ГУЛАГа сохранились тут лучше, чем в других местах, сохранилась архитектура построек и значительный культурный слой, который уже с 1960-х гг. частично разрабатывался сотрудниками музея-заповедника (в частности, археологическая разведка А. Куратова на острове Анзер в 1964 г.). В 2004-2013 гг. проводились исследования топографии лагеря, которые вслед за А.А. Сошиной и А. В. Мельник продолжила О.В. Бочкарёва. Параллельно шла работа в архивах, переписка с бывшими заключенными и их семьями18.
14 Архив Соловецкого музея-заповедника. Ф. 2. Оп. 1. Ед. хр. 505. Л. 14.
15 Там же. Л. 17.
16 Там же. Л. 22-28.
17 Закон РФ от 18 октября 1991 г. № 1761-I «О реабилитации жертв политических репрессий» // [Электронный ресурс] / / Система Гарант. - URL: http://ivo.garant.ru/#/document/3961224/paragraph/20410:0 (дата обращения: 02.08.2023)
18 Шульгина М.В. Становление археологии ГуЛАГа // Соловецкий сборник. Вып. 8. Архангельск, 2012. С. 34-48.
В 1990-е гг. выставка «Соловецкий лагерь особого назначения» в ее передвижном первоначальном варианте посетила Ленинград, Минск, Москву, Киев, Архангельск, Ярославль и нашла эмоциональный отклик посетителей. Этот опыт был учтен в дальнейшей работе. В 2000-х гг. Соловецким музеем-заповедником был создан ряд временных, передвижных и планшетных тематических выставок по истории лагерей и тюрьмы, в которых отражались результаты научной работы: «Дело № 747 / 1 «Кремлевский заговор», «Соловецкое общество краеведения», «Поисковая работа Соловецкого музея-заповедника», «История Се-киро-Вознесенского скита», «Хотелось бы всех поименно назвать...», «Дорога к покаянию». Начинает составляться соловецкий мартиро-лог19, открывается виртуальный музей как единая база данных узников, а также их воспоминаний20.
В рамках коммеморативных практик стоит отметить, что первыми стали съемки художественно-публицистического фильма «Власть Соловецкая» в 1987-1988 гг. (реж. М.Е. Голдовская, автор сценария В. Листов), затем вышел в 1989 г. документальный фильм о Д.С. Лихачеве «Я вспоминаю» (реж. В. Виноградов). В июне 1989 г. вместе с открытием новой выставки «Соловецкий лагерь особого назначения 1923-1939 гг.» были проведены первые Дни памяти жертв репрессий, был открыт памятный камень в Аллее памяти, а новая улица, примыкавшая к Аллее памяти, в эти же дни была названа улицей Павла Флоренского. Впервые с 1929 г. на Соловках была совершена панихида по погибшим в лагере. Аллея памяти стала своего рода новым местом паломничества на Соловецкий архипелаг.
В 1990 г. с Соловков были вывезены 2 камня как символы памяти о жертвах политических репрессий21. Один из них по инициативе общества «Мемориал» при поддержке Правительства Москвы был торжественно открыт 30 октября 1990 г., в День памяти жертв политических репрессий, в Москве на Лубянской площади, в сквере у здания Политехнического музея. Второй по инициативе Архангельской областной организации «Совесть»22 при поддержке администрации
19 Соловецкий мартиролог. Списки имен Соловецких заключенных / / [Электронный ресурс] / / SolovkiЭнциклопедия: Международный образовательный проект о Соловках, Соловецком монастыре и концлагере, 1998-2023. URL: https://www.solovki.ca/passional/passional_10.php (дата обращения: 02.08.2023).
20 SolovkiЭнциклопедия: Международный образовательный проект о Соловках, Соловецком монастыре и концлагере, 1998-2023. // [Электронный ресурс] -URL: https://www.solovki.ca/ (дата обращения: 02.08.2023).
21 Архив Соловецкого музея-заповедника. Ф. 2. Оп. 1. Ед. хр. 505 (3). Л. 19.
22 «Общество «Совесть» являлось региональным отделением общества "Мемориал".
Архангельской области и мэрии Архангельска был установлен в Архангельске в сквере на пересечении Обводного канала и улицы Гагарина 30 октября 1992 г. Часть средств на их установку собрали бывшие политзаключенные, а часть предоставили правозащитные организации. Еще один соловецкий камень по инициативе общества «Мемориал» был открыт 4 сентября 2002 г. в Санкт-Петербурге в сквере на Троицкой пло-щади23. На данном этапе наблюдалось объединение усилий общественных организаций и представителей органов государственной власти по увековечиванию памяти жертв политических репрессий в СССР.
Что касается музея, то накопленные научные сведения, вкупе с материальными свидетельствами эпохи, включая археологические находки и архивные документы, развитие концепции с усилением внимания к теме специфики советских репрессивных мер и современных мер по увековечиванию памяти жертв политических репрессий потребовали пересмотра экспозиции. Новая стационарная выставка «Соловецкие лагеря и тюрьмы. 1920-1939 гг.» открылась в 2010 г. в помещениях лагерного барака 1926-1927 гг. Ее главная цель, по словам ее куратора О.В. Бочкарёвой, состояла в том, чтобы «достоверно и последовательно показать организацию деятельности репрессивных структур на архипелаге: концентрационных лагерей 1920-1929 гг., исправительно-трудовых лагерей 1929-1937 гг., соловецкой тюрьмы ГуГБ НКВД 19371939 гг.», с освещением истории создания репрессивной системы, начиная с 1917 г.24.
Книги отзывов на экспозиции, ставшие предметом исследования доктора социологии Зузанны Богумил, говорят о трансформации восприятия выставки25. В конце 1980-х-1990-х гг. выставка произвела эффект разорвавшейся бомбы, и отзывы 1989-1990-х гг. были развернутые, эмоциональные, трепетные, ставили вопросы о необходимости помнить, желании или нежелании ворошить прошлое и принимать или не принимать его. В более поздних отзывах 2005-2007 гг. эта страстность исчезает. Отзывы 2010-х гг. более сдержанные, стандартизованные, менее эмоциональные. Закономерно встает вопрос о причинах таких изменений в реакции посетителей. Трансформировалась ли тема советских политических репрессий из трагической страницы живой памяти
23 Архив Соловецкого музея-заповедника. Ф. 2. Оп. 2. Ед. хр. 199. Том 4. Л. 61-67.
24 Бочкарева О.В. Соловецкий музей-заповедник и тема «Сталинские репрессии в СССР» / / Соловецкий сборник. Вып. 8. Архангельск, 2012. С. 200-206.
25 Богумил З. Как меняется восприятие истории: Соловецкий лагерь в отзывах посетителей выставки об истории СЛОН / / История страны в судьбах узников Соловецких лагерей. Вып. 5: Материалы 5-й международной научно-практической конференции, Соловки, 1-7 июля 2019 г. Соловки, 2020. С. 301-318.
118
в вопрос отечественной истории? О чем свидетельствует такое нейтральное спокойствие? Может быть, новая выставка породила новые отзывы или же новые проблемы современности вызвали новую реакцию общества, и история ГуЛАГа перестала быть «актуальным прошлым»?
Израильский социолог российского происхождения Дмитрий Скульский, изучая музейные экспозиции по истории ГуЛАГа, на основе книг отзывов посетителей Томского музея истории политических репрессий пришел к выводу, что многими посетителями XXI в. подобные экспозиции воспринимаются в рамках познавательно-развлекательного маршрута, и ими не осознается в полной мере негативный прошлый опыт, а сами музеи не становятся местами памяти и покаяния, как можно было бы этого ожидать26. На наш взгляд, этот вывод можно было бы экстраполировать и на экспозицию «Соловецкие лагеря и тюрьмы. 1920-1939 гг.» Другой вопрос, в какой форме должна происходить коммеморация и могут ли быть заданные стандарты в ее организации?
С начала 1990-х гг. в истории Соловков обозначается еще одна тенденция. После восстановления Соловецкой монашеской обители постановлением Священного Синода РПЦ от 25 октября 1990 г. и возвращения в монастырь 20 августа 1992 г. святых мощей преподобных Зосимы, Савватия и Германа, были установлены поклонные кресты в местах смерти соловецких заключенных, проведены поминальные службы по жертвам политических репрессий. Это привело к ресакрализации соловецкого пространства и обозначило пути преодоления этого травматичного в нашей истории опыта. Иеромонах Прокопий (Пащенко), анализируя вопросы памятования и забвения, указывает на то, что травматический опыт необходимо не просто пережить, но возвыситься над ним, что довольно сложно сделать только с помощью секулярных методик, где наиболее распространенным является позиция жертвы, пострадавшей под действием внешней среды, что лишает человека свободы выбора и возможности преображения27. Довольно долго дискурс был направлен на реабилитацию политических заключенных именно с позиции жертвы и верховенства внешней среды, что не давало выйти из
26 Skulskiy D. When memorials cease to commemorate: The Museum of the History of Political Repression in Tomsk as a place of non-patriotic remembering / / Museum and Society. 2019. Vol. 17. № 3. P. 408-409.
27 Иеромонах Прокопий (Пащенко). Лекция «Посттравматический рост и опыт христиан, переживших гонения. Между памятью и забвением» / / История страны в судьбах узников Соловецких лагерей. Вып. 7: Материалы 7-й научно-практической конференции, Соловки, 29 июня - 3 июля 2021 г. Пос. Соловецкий, 2022. С. 157158, 163-164.
этой ситуации, кроме как разорвав прежние связи. Однако христианские ценности, религиозное сознание позволяют сконцентрироваться на внутреннем росте, не разрушая внешнюю ситуацию, а находя понимание конструктивных путей жизни.
Указом Патриарха Московского и всея Руси Алексия II от 25 марта 2000 г. было установлено, что 10 августа по старому стилю (23 августа н. ст.) следует праздновать день памяти Собора новомучеников и исповедников Соловецких. Ныне в Соборе указано 68 имен, от митрополита до мирян28. В 2009 г. Святейший Патриарх Кирилл благословил Соловецкий монастырь на создание специального центра по изучению подвига Русской Церкви в ХХ в. Результатом проделанной работы стала презентация интернет-проекта «Духовенство Русской Православной Церкви в XX веке»29, прошедшая в дни Соловецких праздников в обители в 2015 г.30 Так обозначилось сосуществование двух подходов в освещении истории СЛОНа -религиозного и политического.
Спасо-Преображенский Соловецкий ставропигиальный мужской монастырь совместно с Соловецким музеем-заповедником инициировал издание книжной серии «Воспоминания соловецких узников» в 2013 г., а с 2015 г. проведение научно-практической конференции «История страны в судьбах узников Соловецких лагерей»31, объединяющей не только ученых, но и родственников бывших заключенных. Анализ этих издательских проектов свидетельствует о стремлении к всестороннему изучению и принятию прошлого для построения светлого будущего.
К воспоминаниям узников обращаются в Соловецком музее-заповеднике не только в ходе тематической экскурсии, но и практически на всех объектах показа, будь то причал, Троицкий собор, Большой Заяц-кий остров, озерно-канальная система, Секирная гора и Свято-Возне-сенский скит или о. Анзер, а цитаты из мемуаров представлены в изучаемой нами экспозиции, что свидетельствует о попытках преодолеть
28 Собор новомучеников и исповедников Соловецких // [Электронный ресурс] / / Сайт Спасо-Преображенского Соловецкого ставропигиального мужского монастыря. URL: https://solovki-monastyr.ru/saints/martyrs/?ysclid=lkv0g8li3y825771542 (дата обращения: 02.08.2023).
29 Духовенство Русской Православной Церкви в ХХ веке: Биографическая база данных и собрание материалов. // [Электронный ресурс] - URL: https://pravoslavnoe-duhovenstvo.ru/ (дата обращения: 02.08.2023)
30 Начал работу интернет-проект «Духовенство Русской Православной Церкви в XX веке» // [Электронный ресурс] - URL: https://solovki-monastyr.ru/news/806/ (дата обращения: 02.08.2023)
31 История страны в судьбах узников Соловецких лагерей. Вып. 1-7. Архангельск-Соловки, 2016-2022.
посттравматический стрессовый синдром и примирить настоящее с прошлым. В данном контексте уместно вспомнить биографическую книгу австрийского психиатра Виктора Франкла, выжившего узника Освенцима, «Сказать жизни «Да!»: психолог в концлагере», изданную впервые в 1946 г. и с тех пор переведенную на 24 языка и не раз переиздававшуюся. Она представляет собой анализ психологической трансформации заключенных: от первоначального шока, «бреда помилования», черного юмора, отстраненного любопытства, мыслей о самоубийстве, апатии, регрессии, деперсонализации человека в лагере к поискам внутренней свободы, поискам путей сохранения себя и преодоления обесценивания своей жизни. Среди способов сохранить человеческое достоинство В. Франкл называет любовь и веру в Бога32. Ему вторят и воспоминания бывших соловецких узников: Д.С. Лихачева, Б.Н. Ширяева, В.Я. Дворжецкого, Г.А. Андреева, Ю.Д. Бессонова, Н.П. Анциферова и др.33. Опыт заключенных концентрационных лагерей ХХ в., вне зависимости от страны их расположения, в чем-то схож. Различны попытки вписать его в национальный исторический нарратив.
Зарубежная либерально-демократическая историческая и публицистическая литература, а также ее последователи в отечественной среде упрекают российское общество в отсутствии интроспективного отношения к ГуЛАГу, неприятии социальной ответственности за массовые преступления и в оправдании, если не реабилитации Сталина и сталинизма, символом эпохи которого и был ГуЛАГ, параллельно обвиняя РПЦ в подчинении государству и его имперским амбициям на этом пути34. В странах Запада уже довольно давно политика памяти
32 Франкл В. Сказать жизни "да": психолог в концлагере / Под ред. Д.А. Леонтьева; [пер. с нем. Д.Ш. Орловой, Д.А. Леонтьева]. М., 2004. С. 20, 22, 29-30, 32, 35-38, 4546, 50, 52, 54, 56-57, 71-72, 75, 91-95.
33 Умнягин В.В. В поисках единства. О Соловках и не только. М., 2023. С. 132-133, 136, 156-159.
34 Kaple D. Gulag Boss: A Soviet Memoir by F.V. Mochulsky. Oxford, 2010. P. 180; Adler N. Reconciliation with - or rehabilitation of - the Soviet past? / / Memory Studies. 2012. № 5 (3). Pp. 327-338; Khlevnyuk D.: 1) Victims' Categorizations: Making Sense of Purges in Karelia and on Solovki / / Laboratorium. 2018. № 10 (2). Рр. 122-133; 2) "Framing" and "Screening" the Gulag / / Communist and Post-Communist Studies. 2022. № 55 (3). Pp. 120; The Future of the Soviet Past: The Politics of History in Putin's Russia / Ed. by A. Weiss-Wendt and N. Adler. Bloomington, IN, 2021; Soroka G, Krawatzek F. When the Past Is Not Another Country: The Battlefields of History in Russia / / Problems of Post-Communism. 2021. № 68 (5). Pp. 353-367; Zavadsky A., Dubina V. Eclipsing Stalin: The GULAG History Museum in Moscow as a Manifestation of Russia's Official Memory of Soviet Repression / / Problems of Post-Communism. 2021. Pp. 1-13; Sniegon T. Dying in the Soviet Gulag for the Future Glory of Mother Russia? Making "Patriotic" Sense of the Gulag
121
заняла важное место в манипулировании общественным сознанием, активно внедряются новые концепции (как национального, так и общеевропейского) прошлого. Политика забвения «неудобных» страниц своей истории в отношении неугодных стран (России) превращается в «культуру отмены». Идеологизация и политизация истории приводит к тому, что авторы сочинений о советском прошлом играют в богов, творя суд истории35.
Оставляя в стороне политизированное словоблудие, направленное на отвлечение внимания от насущных проблем России и взращивание в русском мире комплекса вины, отметим, что в этой литературе остается без внимания официальный тезис российских властей о стремлении выстроить преемственность культурного опыта и восстановить межпоколенные связи. После распада СССР российская власть и общество предпринимали усилия не отказываться от прошлого, а сохранить преемственность в истории государства - черту, присущую России с давних времен, но не понятую западным миром, что и породило ангажированность и предубежденность зарубежных и некоторых отечественных публикаций, занятых поисками виноватых и требующих суда над ними.
Параллельно в зарубежной историографии зачастую обесценивается роль православной Церкви в соловецких коммеморациях, либо ей отводится роль инструмента государственной политики в этом вопросе.
Между тем, мы можем констатировать, какое большое значение имеет самостоятельная деятельность РПЦ по поиску путей преодоления трагического прошлого в истинно русском духе покаяния и проще-ния36. Сегодня Соловки - место памяти, памяти о традициях личного поиска пути к Богу и памяти о бренности политических амбиций и страстей, ведущих к человеческим жертвам. И в этом отношении символично, как государство (через ту же музейную экспозицию «Соловецкие лагеря особого назначения») и Церковь (через поминальные практики) идут к одной цели, дабы избежать новых страданий за грехи
in Present-Day Russia / / Cultural and Political Imaginaries in Putin's Russia / Ed. by N. Bernsand and B. Törnquist-Plewa. Leiden-Boston, 2022. Pp. 105-140 etc.
35 Однако такой подход нельзя назвать конструктивным в современном историософском дискурсе. Подробнее см.: Ассман А. Забвение истории - одержимость историей. М., 2019. С. 526-541.
36 О этом писал еще Ф.М. Достоевский, предвидевший как реки крови по отречении от веры, так и очищение страданием и прощение в покаянии. См.: Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. Т. 1. М., 1935. С. 76, 100; Т. 2. М., 1935. С. 257-258, 385386, 412.
наши, в которых, как писал Ф.М. Достоевский, каждый «за всех и за вся виноват»37.
Для цитирования: Турыгина Н.В. СЛОН как символ сталинского СССР: эволюция экспозиции соловецкого музея-заповедника в 1980-2010-е гг. // История и историческая память: межвуз. сб. науч. тр. / Под ред. А.В. Гладышева. Саратов: Сарат. гос. ун-т, 2023. Вып. 27. - С. 111-123.
37 Достоевский Ф.М. Там же. С. 356.
