Скрытая предикативность атрибутивных структур Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

110

раздел ФИЛОЛОГИЯ и ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ

УДК 80

СКРЫТАЯ ПРЕДИКАТИВНОСТЬ АТРИБУТИВНЫХ СТРУКТУР

© В. М. Шарипова

Башкирский государственный университет 450074, Россия, Республика Башкортостан, г. Уфа, ул. Фрунзе, 32.

Тел. \ факс: + 7 (347) 273 67 78.

E-mail: maratsharif@yandex. ru

В статье показано, что словосочетания с атрибутивным отношением в качестве своих прототипов имеют либо эксплицитные, либо имплицитные структуры с предикативным типом отношений, а значит, несут в себе скрытую пропозитивность.

Ключевые слова: функциональная транспозиция, атрибутивные отношения, номинация, предикация, скрытая предикативность.

Эволюция языкового сознания людей вызвала когнитивные процессы, которые стали, в свою очередь, причиной, что классы слов, изначально призванные характеризовать, определять предметы, субстанции, потеряли монополию на признак. Язык получил возможность выражать признак посредством класса предметных имён, полученных в результате деривационной транспозиции глаголов и прилагательных. Переход одной части речи в другую осуществляется на трёх уровнях:

1. на морфологическом - образование отглагольных и отадъективных имён: запевать — запевала, беспечный — беспечность;

2. на лексическом - частеречная омонимия: гостиная комната — гостиная;

3. на пропозитивном - различные трансформы: они дружат — они друзья, они в дружбе.

Однако перечень транспозитивных средств, пополнивших арсенал выражения признака в языке, будет далеко не полным, если не сказать об ещё более важном, с точки зрения развития категории признака, способе передачи атрибутивного отношения. Речь идёт о несогласованных определениях.

В основе этого функционального средства актуализации признака лежит синтаксическая транспозиция. Но данный способ выражения качеств, сторон, отношений субстанции занимает особое место в системе средств выражения признака. Если вышеназванные производные имена генетически восходят к классу признаковых слов, то несогласованные определения в большей своей части репрезентированы предметными именами в их вторичной, производной функции. Поэтому, с одной стороны, они смыкаются с отсубстантивными прилагательными (ср. атрибутивные корреляты: мясной суп — суп с мясом, кирпичный дом — дом из кирпича) на основе общности первичного категориального значения предметности, с другой - с лексическими транспозитами (горничная, рабочие, прихожая) по способу выражения вторичного категориального значения без использования словообразовательных аффиксов. Однако и от первых, и от вторых несогласованные определения отличает их отнесённость к актуальному синтаксису: изменив функцию и, соответственно, дистрибутивные характеристики, предметное имя (компаратив, инфинитив и т. д.) не становится фактом языка как знаковой системы, её новым лексическим элементом, а функционирует в качестве единицы речи.

Итак, в процессе эволюции формируется гибкая, маневренная система языковых знаков, обеспечи-

вающая адекватную реализацию функций языка, в том числе двух важнейших - коммуникативной и когнитивной. Среди всех средств эволюционного развития языка наиболее продуктивной, видимо, следует считать функциональную транспозицию. «Роль и польза трансляции состоит в том, что она компенсирует категориальные различия. Она даёт возможность правильно построить любое предложение благодаря тому, что позволяет любой класс слов преобразовать в любой другой. Трансляция - это один из главных механизмов, в которых реализуется независимость структурного и семантического планов... Какую огромную интеллектуальную мощь дарует нашему разуму тот великолепный инструмент, который мы получили с языком!» - так оценил роль и значение транспозиции Л. Теньер [1, с. 379]. Функциональная транспозиция охватывает все классы языка, включая служебные, но наиболее активно она проявляется на уровне отношений крупнейших подклассов семиоло-гических слов - предметных и признаковых имён. Возможное объяснение этому находим в известном труде А. А. Уфимцевой: «Знаменательные слова, попадающие под основные части речи (существительные, прилагательные, глаголы, наречия), формируют смысл высказывания не только лексической семантикой входящих в него слов, но и синтаксической ролью и ракурсом логических связей последних в самом высказывании, суждении. Своеобразные «семантические оси» [2], отображающие логико-семантические отношения между предметами (лицами) и их свойствами, признаками, допускают возможность различных трансформаций, деривационной транспозиции...» [3, с. 103-104)].

Как известно, «предметные имена с их родо-видовой организацией значения выполняют, прежде всего, свою номинативно-классификационную функцию, формируя таксономию понятий лексико-семантической системы данного языка, а признаковые имена (глаголы, прилагательные) специализируются на коммуникативной и речемыслительной функциях» [3, с. 186)]. Развивая теорию словообразования на основе ономасиологического подхода, Е. С. Кубрякова в качестве одного из важных вопросов теории номинации выдвинула проблему соотношения номинации и предикации. По её мнению, производное слово, формируясь, «проходит путь от суждения о предмете к его названию, «вбирающему» в себя главный признак предмета или даже несколько таких признаков. » [4, с. 40].

Вестник Башкирского университета. 2007. Т.12, №4

111

Если учитывать, что, следуя традиции, начатой В. В. Виноградовым, Е. С. Кубрякова к средствам номинации относит не только слова, но и аналитические наименования, эквивалентные им по способности называть предмет (среди них и атрибутивные конструкции), а также то, что некоторые исследователи [4, 5, 6] находят в прилагательном скрытую предикативность, то представляется целесообразным рассмотреть проблему соотношения номинации и предикации, категории предметности и признаково-сти с точки зрения существования сверхкатегориаль-ного единства, складывающегося на основе интенсивного взаимодействия двух фундаментальных категорий языка на морфологическом, лексическом, словообразовательном и синтаксическом уровнях.

Связь двух важнейших категорий языка мы понимаем как взаимодействие двух полей: поля предметности, с одной стороны, и поля признаковости с другой. Категория признака двуедина, т.к. семантический предикат имеет две формы репрезентации: предикативную и атрибутивную. Это обусловливает по-лицентрическую структуру данного поля. Причём атрибутивный центр производен, вторичен по отношению к предикативному центру. Это означает, что словосочетания с атрибутивным отношением в качестве своих прототипов имеют либо эксплицитные (в предтексте), либо имплицитные (на глубинном уровне) структуры с предикативным типом отношений. Последние встречаются значительно чаще, вследствие действия в языке тенденции к устранению избыточной информации. В частности, здесь мы наблюдаем явление структурной компрессии [7, с. 367].

Ср. зелёная лужайка ^ лужайка зелёная; Спящий ребёнок ^ Ребёнок, который спит ^ Ребёнок спит;

Фарфоровая статуэтка ^ Статуэтка сделана из фарфора;

Девушка с голубыми глазами ^ У этой девушки голубые глаза.

В трудах ряда учёных можно обнаружить прямые либо косвенные подтверждения наличия скрытой предикативности в атрибутивных структурах. Так, Е. М. Вольф отмечает, что объём денотативной (собственно семантической) структуры (которую она выделяет наряду с квалификативной (оценочной)) высказывания, включающего в себя субстантивное словосочетание с именем прилагательным, соответствует более чем одной пропозиции, «поскольку уже сама группа «прилагательное - существительное» может рассматриваться как соответствующая целой пропозиции» [5, с. 20].

Е. С. Кубрякова, относя атрибутивные отношения между именем и его определителем к сфере малого синтаксиса, который «занимается типами связей внутри непредикативных синтагм», делает оговорку: «. или, возможно, внутри синтагм, предикативные связи между членами которых существует лишь в виде скрытой, или латентной предикации» [4, с. 107]. А в словосочетаниях типа «дом отца» и «лес за рекой» она прямо констатирует наличие внутренне выраженной связи, соответствующей по своему значению атомарному отношению, - атомарных предика-

тов «принадлежать» и «находиться» соответственно [4, с. 119].

В. Ф. Петренко утверждает, что прилагательные «в сущности, являются скрытой формой отношений, где один член отношения опущен» [6, с. 15-16].

Точка зрения, согласно которой «определительные отношения, характерные для приложений, близки к предикативным и, в известной степени, из них вытекают», идёт, по-видимому, от А. А. Шахматова, который «прямо связывал возможность для существительного выступать в определительной функции с его способностью употребляться в качестве сказуемого» [8, с. 398].

Ю. С. Степанов, перечисляя основные типы синтаксической трансформации, выделяет, наряду с но-минализацией, адъективацией, менее распространённую вербализацию как явление, обратное адъективации по типу бахуврихи: сребролукий Аполлон ^ Аполлон — сребролукий ^ У Аполлона лук, который серебряный ^ У Аполлона лук, и этот лук — серебряный [9, с. 196]. Трансформация этого вида, независимо от того, рассматривать ли её в качестве явления, обусловленного влиянием модели порождения речевого высказывания, или, напротив, модели восприятия речи и адекватного им, - на наш взгляд, является ярким свидетельством опосредованности атрибутивных отношений отношениями предикативными.

Известно, что, с точки зрения генеративной лингвистики, выражение атрибутивных отношений относится к способам реализации смыслов, т. е. принадлежит только поверхностным структурам, тогда как на уровне глубинного синтаксиса атрибутивный признак представлен предикативной конструкцией. И, хотя это правило порождающей грамматики, наряду со многими другими её положениями, подвергалось критике, хотелось бы в качестве аргумента в пользу данного постулата привести тот факт, что атрибутивные сочетания более характерны для книжной, литературной, подготовленной речи, а в разговорной, неподготовленной речи чаще используются их эквиваленты в виде предикативных структур. Очевидно также, что разговорная речь ближе стоит к глубинным структурам по сравнению с речью книжной и, следовательно, является более точным её синтаксическим отражением.

ЛИТЕРАТУРА

1. Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М.: Наука, 1988. - 670 с.

2. Чейф У. Л. Значение и структура языка. М.: Прогресс, 1975. -432 с.

3. Уфимцева А. А. Лексическое значение. Принципы семиоло-гического описания лексики. М.: Наука, 1986. - 239 с.

4. Кубрякова Е. С. Номинативный аспект речевой деятельности. М.: Наука, 1986. - 156 с.

5. Вольф Е. М. Грамматика и семантика прилагательного. М.: Наука, 1983. - 200 с.

6. Петренко В. Ф. Введение в экспериментальную психосемантику: Исследование форм репрезентации в обыденном сознании. М.: Изд. МГУ, 1983.- 186 с.

7. Гак В. Г. Высказывание и ситуация / Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1983. - 367 с.

8. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990. - 683 с.

9. Степанов Ю. С. Имена. Предикаты. Предложения. М.: Наука, 1981. - 276с.

Поступила в редакцию 13.04.2007 г.