Сказки рекордсмены и другие истории Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

СКАЗКИ РЕКОРДСМЕНЫ И ДРУГИЕ ИСТОРИИ

Основной состав гриммовской коллекции «Детских и семейных сказок» условно можно разделить на три цикла: волшебные сказки, сказки о животных и сказки бытовые, близкие к реалистической новелле, шванку. Созданные в разное время волшебные сказки отражают различный уровень народных представлений о природе и обществе. В одних сказках герою предписывается преодолевать препятствия при помощи собственной ловкости, силы или при посредстве «чудесного помощника», в других - и это относится к сказкам, примыкающим к христианским легендам, мощь и воля героя сопрягаются с деяниями высших божественных сил.

Тема активного действия разработана в сказках, повествующих о борьбе героя с препятствиями, о силе воли и характере падчерицы или пасынка, их смелом противодействии злой мачехе, о простоватом «младшем брате», о бедняках-подмастерьях, о ловких, изворотливых слугах, о бедной, несчастной Золушке и Замарашке. Героями в таких сказках выступают люди сильные и умные - храбрый портняжка, умная дочь крестьянская, умудрённый военным опытом смекалистый солдат, ловкач-школяр, меткий охотник, трудолюбивая служанка. Группа сказок об умном «младшем брате», нередко прикидывающемся дурачком, повествует об обиженном в семье меньшем сыне. Но скромный и молчаливый в одних условиях «дурак», показывает свой ум и смекалку, как только ему предоставляется возможность действовать свободно, сообразно со своими данными и склонностями.

Часто в сказках повествуется о младшем сыне и в королевской семье. И этот королевич для того, чтобы стать «настоящим человеком», должен пройти немало испытаний, узнать жизненные трудности. Встречаются в сказках богачи и бедняки, все преимущества и добродетели, как правило, на стороне последних. Социальная критика чаще всего связана с образом бывалого заслуженного солдата, с которым несправедливо обошлись и обрекли его на нищенство.

В сказках о животных зачастую в аллегорической форме высказывается насмешка над сильными мира сего, и

поощряются хитроумие и изворотливость малых да слабых. Бытовая сказка стремится представить событие как действительно случившееся в жизни. Отсюда в ней бытовые подробности, ссылки на различные свидетельства, на определенное место и время происшествия. Но даже в тех случаях, когда в сказке преобладает волшебно-фантастическое начало, внешние атрибуты ее всё-таки приобретают реальный смысл: даётся убедительная мотивировка кажущихся таинственными событий, чудесный помощник делается живым соучастником, другом.

Своеобразие немецкой народной сказки, сохраненное братьями Гримм, состоит в том, что в ней человеческими свойствами - говорить, мыслить, действовать - наделены не только животные и растения, но также неодушевлённые предметы, которые к тому же передвигаются с места на место. Сопоставляя метод сказочного мышления ребёнка, Г. Гейне писал по этому поводу в «Путешествии по Гарцу»: «Лишь благодаря такой глубине созерцательной жизни, благодаря «непосредственности», возникла немецкая волшебная сказка, своеобразие которой состоит в том, что не только животные и растения, но и предметы, кажущиеся совершенно неодушевленными, говорят и действуют. Мечтательному и наивному народу, в тишине и уюте его низеньких лесных и горных хижин открылась внутренняя жизнь этих предметов, они приобрели неотторжимую от них, последовательную индивидуальность, восхитительную смесь фантастической прелести и чисто человеческого мышления; и вот мы встречаем в сказках чудесные и вместе с тем совершенно понятные нам вещи: иголка с булавкой уходят от портного, и в темноте сбиваются с пути, соломинка и уголёк терпят крушение, переправляясь через ручей; по тем же причинам так бесконечно значительна наша жизнь и в детские годы: в то время всё для нас одинаково важно, мы всё слышим, всё видим, все наши впечатления соразмерны, тогда как впоследствии мы проявляем больше преднамеренности».

Сказочные персонажи обычно поляризованы: они могут принадлежать к этому или же потустороннему миру, иметь высокий - низкий социальный статус, быть добрыми - злыми,

красивыми - безобразными, бедными - богатыми, удачливыми -неудачливыми, активными - пассивными; и, конечно, поделены по половому (гендерному) признаку. Появление героев на сказочной «сцене» происходит параллельно либо же последовательно. Одна и та же фигура может предстать сначала в затрапезном виде, потом явиться в золотом, серебряном, даже звёздном облачении. Соответственно обставлены и атрибуты: неприметный поначалу персонаж отправляется в странствие с водой и куском хлеба, псевдогерой получает в дорогу печенье и вино, настоящий герой тащится на трехногой кляче, мнимый герой в великолепном снаряжении гарцует на гордом скакуне.

У героев и героинь сказок много общего: те и другие могут быть активными и пассивными, могут загадывать загадки и отгадывать их, осуществлять колдовство и снимать колдовские чары. Зачастую подлинные герои и героини рисуются вначале обиженными, ущемленными страдальцами, пасынками и падчерицами; это может быть: гусятница, свинопас, Мальчик-с-пальчик, невеста животного, а уж в финале они становятся королевами и королевичами. Однако есть и специфические мужские (женские) роли: победителя дракона, воина, опытного солдата, верной жены, терпеливой невесты, добродетельной хозяйки. Женщинам обычно предписаны долгие странствия в поисках пропавшего жениха, многолетнее молчание, необходимость прясть, вязать рубашки для избавления от заклятья братьев.

В сказках-шванках героям дозволено быть глупыми, ленивыми, нерадивыми. А вот в волшебных сказках неуклюжесть, леность предписаны только антигерою, дурачок здесь, как правило, мужского пола, активными же и пассивными фигурантами могут быть те и другие. Если в сказках о животных действуют преимущественно представители фауны, то в сказочные легенды и предания нисходят существа божественного и потустороннего мира, в волшебных сказках чаще всего фигурируют представители мира человечьего, даже если они какое-то время пребывают в зверином обличье. А вот «волшебные помощники», хоть и выступают в образе человека (древней старушки, седого маленького человечка), в большинстве своём - существа потустороннего мира. Иными

словами: человек не является единоличным кузнецом своего счастья, ему помогают неведомые сверхъестественные силы.

Показательно, что герой (героиня), только будучи в позиции жениха (невесты) животного, обладает волшебными способностями, и, вернувшись в обычное состояние, становится в семь раз красивее и лучше. Рассказчиками, со слов которых братья Гримм записывали сказки, были преимущественно женщины, что, естественно, отложило отпечаток на характеры персонажей и создание бессмертных образов Красной Шапочки, Белоснежки, принцессы Шиповничек, Золушки, Замарашки, Рапунцель, Гретель, сестры семи воронов. Список мужских персонажей не менее блистателен: Король-лягушонок, Румпельштильцхен, Синяя Борода, Кот в сапогах, храбрый портняжка, заслуженный солдат, Медвежья Шкура, Железный Ханс, Мальчик-с-пальчик.

В нашей стране тексты братьев Гримм входят в учебные программы, изучаются в начальной и основной школе, пользуются спросом в библиотеках, поэтому стоит остановиться подробнее на популярных персонажах, сюжетах, типологических особенностях, мотивах и художественных образах сказок, представляющих не только немецкий, но шире -европейский фольклор. Многие сказочные образы сделались характерными «представителями» европейской культуры, прежде всего женские, известные теперь всему миру.

Несомненный лидер - это, конечно, КРАСНАЯ ШАПОЧКА, героиня сказки (№№ 26), в которой братья Гримм объединили две версии: короткую, записанную со слов Иоханны (Жанетты) Хассенпфлюг, и длинную - Марии Хассенпфлюг. Версии функционально различны: первая показывает, как в беду попадают непослушные дети, но к ним неожиданно приходит помощь извне. Вторая утверждает, что ребенок может сам одолеть угрожающую ему опасность. Полная версия близка сюжету о Красной Шапочке Ш. Перро, так же как и романтическая стихотворная трагедия Л. Тика «Жизнь и смерть маленькой Красной Шапочки». В версии братьев Гримм героиня - славная пригожая девочка в красной бархатной шапочке, подаренной ей бабушкой, за что она и получила это прозвище. Мать посылает ее навестить занемогшую бабушку и

отнести ей пирог и бутылку вина (у Ш. Перро - пирожок и горшочек масла). Встретился ей по дороге волк, и она ему рассказала, куда идет, что несёт и где живёт бабушка. Волк, воспользовавшись полученной информацией, опередил девочку, съел бабушку и разлёгся в ее постели. Пришедшая с большим букетом Красная Шапочка отдёрнула полог, и начался знаменитый диалог: отчего у тебя такие большие уши, отчего у тебя такие большие глаза, отчего у тебя такие большие руки? (У Перро вопросы начинаются с длинных рук и кончаются большими зубами). В итоге волк проглатывает Красную Шапочку. Здесь наступает финал сказки Ш. Перро, у братьев Гримм на сцене появляется охотник и вызволяет старушку и девочку (этот пассаж можно сравнить с аналогичным фрагментом в сказке «Волк и семеро козлят»). Каждый в итоге получил своё: охотник - волчью шкуру, бабушка - пирог и вино, Красная Шапочка - науку на будущее: никогда не сворачивать с дороги в лесу. Педагогические мотивы: необходимость слушаться старших, проявлять осторожность при встрече с незнакомцами, сыграли определенную роль в широком распространении сказки.

Сказка сделалась также объектом анализа ученых и психоаналитиков. Психоаналитики нередко подразумевают под символом «красная шапочка» физиологический процесс в так называемые критические дни. Э. Фромм видит в этом художественном образе олицетворение периода достижения половой зрелости. З. Фрейд (Фройд) акцентирует в сюжете эротические моменты (у Ш. Перро они выражены отчетливее): встреча Красной Шапочки с волком в лесу и пребывание волка в бабушкиной постели, куда он заманивает девочку. Это обычно изображают и художники. Первым в Германии сделал иллюстрацию к сказке (одну из семи) Л.-Э. Гримм. У него изображена Красная Шапочка, которая откидывает полог постели и видит переодетого волка. Версию сказки Л. Бехштайна проиллюстрировал Л. Рихтер. В ХХ в. свое видение явили: лауреат Золотой медали Х.К. Андерсена С.О. Сёренсен (1970), Ф. Хехельман (1979), Л. Цвергер (1983), а также Т. Унгерер, Б. Шрёдер, Е. Рубин, которые по-разному трактуют образ волка, в том числе и как сексуальный символ.

Заново пересказал сюжет и проиллюстрировал его немецкий художник Янош («Электрическая Красная Шапочка», 1972). Своё художественное видение предложила известная русская художница Анастасия Архипова.

Театральные интерпретации начались с комедии Ф. Поцци (1855). Затем была драматическая версия Е. Шварца (1937, 1953). Музыкальные трактовки сочинили П.И. Чайковский (1888) и Ц. Кюи (1911). Первая экранизация принадлежит У. Диснею (1934), фильм для детей снял в 1954 г. В. Янсен, Гёц Фридрих экранизировал в ГДР версию Е. Шварца (киностудия ДЕФА, 1962). Эротические фантазии тринадцатилетней девочки воплотил Н. Йордан в фильме 1984 г. «Время волков». Американский фильм «Красная Шапочка» 2011 г. (реж. Кэтрин Хардвик) можно рассматривать как аллюзию на знаменитую сказку. Здесь есть героиня - красивая молодая девушка в красном плаще с капюшоном по имени Валери, волк-оборотень, Бабушка. Сохранен и знаменитый диалог: почему у тебя такие большие глаза, уши, зубы. Но главное в фильме - любовная история героини и мнимого (подлинного) оборотня.

Сказка присутствует сегодня во всех антологиях, учебных книгах, исполняется на радио и по телевидению, используется в комиксах, плакатах, карикатурах (особенно часто в роли волка выступают политические противники). В Мюнхене, Франкфурте-на-Майне, Штутгарте и Берлине фигуры Красной Шапочки и волка украшают фонтаны. Хессенский городок Швальм взял своим туристическим символом Красную Шапочку, так как красный чепчик является принадлежностью народной одежды у незамужних женщин в этих краях.

ЗОЛУШКА (№ 21) - знаменитый персонаж почти 400 версий сказки, которую рассказывают по всему миру, называя героиню по-разному, но непременно в ее имени есть слово «зола». В «Пентамероне» Д. Базиле ее зовут Cennerentola, у Шарля Перро - Cendrillon, у графини д' Онуа - Finette Cendron, в Германии она - Aschenputtel и Aschenbrodel, у сербов -Pepeljuscha. Рассказала сказку «марбургская сказительница». Подробная литературная фиксация сюжета впервые появилась в

«Географии» древнегреческого географа и историка Страбона (ок. 63 г. до н.э. - ок. 19 г. н.э.).

Его рассказ основан, в свою очередь, на утерянном египетском источнике, который гласит: неподалеку от пирамиды Хеопса «на большой высоте горного плато стоит третья пирамида, намного меньше первых двух, хотя для ее сооружения потребовалось гораздо больше средств, ибо от самого основания и почти до ее середины она построена из черного камня, из которого делают ступки, пирамида эта называется « гробница гетеры»; она построена любовниками гетеры, которую Сапфо, мелическая поэтесса с острова Лесбос, называет Дорихой, возлюбленной ее брата Харакса, привозившего в Навкратис на продажу лесбийское вино. Другие называют ее Родопис». О том, что она была рабыней, как и баснописец Эзоп, потом ее выкупили, она приобрела состояние, славилась красотой, много раз была воспета, писал за четыре века до Страбона Геродот в «Истории». И оба они рассказали мифический сюжет о том, как во время купания орел похитил одну из сандалий Родопис и принес ее в Мемфис, в то время, когда царь производил там суд на открытом воздухе. Орёл, паря над его головой, бросил сандалию ему на колени. Царь же, изумленный как прекрасной формой сандалии, так и странным происшествием, послал людей во все стороны света на поиски женщины, которая носила эту сандалию. Когда ее нашли в городе Навкратисе и привезли в Мемфис, она стала женой царя. После кончины царица была удостоена погребения в выше описанной гробнице.

Показательно, что уже здесь представлен главный смысл сюжета: возвышение женского начала, героини, прошедшей унижение через символически трактованный брак и увековеченной в образе обращенного в небо человека-огня («пи-ромис», от которого происходит слово «пирамида», по-египетски значит «достойный, обладающий всеми добродетелями человек», а сама форма ее - древнее традиционное изображение одной из четырёх космических стихий, порождающей жизнь и знание, - огня).

Попав в Европу через Италию и Испанию, сюжет распался на отдельные мотивы, которые объединялись с

другими мотивами; «ударным» элементом неизменно оставался «потерянный и случайно найденный предмет» (туфля, башмачок и т.п.), с древних времён служивший мифопоэтическим выражением обрядности при выборе жены (маленькая ножка -идеал красоты; примерка обуви - метафорическое воплощение эротического момента). О древнегерманских обрядах помолвки - примерке обуви - рассказывает с привлечением исторических документов Якоб Гримм в «Немецких правовых древностях». По одному из них, жених заказывает два башмачка, золотой и серебряный, и, положив ножку невесты себе на колени, сам примеряет ей эти башмачки. Европейские имена героини, связанные с огнем и пеплом, восходят к греческим словам «пепел», «зола» и «женское место», обозначают либо женщину, постоянно находящуюся у очага, либо кошку, сидящую у очага, от чего ее зад постоянно вымазан золой. Так и называется шестая сказка первого дня у Базиле - «Золозадая кошка».

Сюжетом Базиле воспользовался Перро, затем - дОнуа. Итало-французские варианты сплетались с бытовавшими со времен Средневековья немецкими версиями. Многократно использовал сказку о Золушке знаменитый немецкий проповедник и писатель из Страсбурга Гайлер фон Кайзерберг (1445-1510) в своих устных проповедях и в сборнике «Тевтонский словник» как пример Смирения и твёрдой веры в Провидение. Мартин Лютер приводит сказку про Золушку в «Толковании величия Господнего» (1521). С образом Золушки можно встретиться в «Войне мышей и лягушек» Ролленхагена, сборнике шванков «Общество в саду» Монтануса. Сказка созвучна «Замарашке», «Гензель и Гретель», «Одногдазке, Двуглазке и Трёхглазке», русским вариантам - «Золотой башмачок», «Чернушка» в собрании А.Н. Афанасьева. Из всех версий наиболее популярны: старая, салонно-аристократическая, где фигурирует хрустальная туфелька, изложенная Шарлем Перро (1697), и «демократизированная» братьями Гримм (1812), которые отличаются друг от друга мотивами и деталями. Зачин у них одинаков. Милая, добрая девочка остаётся без матери. В какой-то день появляется скверная мачеха с двумя злыми дочками. У братьев Гримм именно сводные сёстры указывают, что место Золушки у печки,

и они же высыпают в золу горох с чечевицей, чтобы она их оттуда выбирала. Отец приносит с ярмарки дочкам подарки по их заказу: для сестёр платья и драгоценности, для Золушки -ветку орешника. Золушка со слезами и молитвами посадила ее на могилу матери. Из веточки выросло дерево. Когда туда приходила Золушка, на дерево прилетала белая птица (душа покойной матери), слушала Золушку и сбрасывала на землю всё, что она просила. Вскоре появляется жених королевич, далее следуют сцены трехдневного бала, своего рода смотрины невест, теряется туфелька. Королевич с этой туфелькой отправляется искать невесту. И вот приходит он в дом Золушки. Первой примеряет туфельку старшая сестра. Тесноватой оказалась ей туфелька. Приходится отрубить большой палец. Затем примеряет средняя, ей отрубают кусок пятки, всё с тем же непререкаемым аргументом матери: «Королевой станешь, пешком ходить не придётся». Однако птицы начеку. Голуби на орешине раз за разом возвещают; «Туфелька девице тесна, дома ждет тебя невеста». Наконец настоял королевич, чтобы туфельку примерила Золушка, и та ей подошла. Голуби подтверждают, что она и есть королевская невеста. Следует свадьба и наказание злых сестёр. Ненаказанной остаётся только мачеха. В версии Ш. Перро нет особой привязанности Золушки к покойной матери, и отец здесь настоящий «подкаблучник», мачеха распоряжается всеми его действиями. Золушке в данной версии помогает не белая птица, а добрая крестная с волшебной палочкой, наколдовывающая драгоценные платья, хрустальные туфельки, золотую карету и лакеев. Здесь Золушка в финале примиряется с сёстрами и после собственной свадьбы заботится об их замужестве.

К. Гольдони написал на сюжет сказки первую оперу, которая была поставлена в Риме в 1760 г. На основании версии Перро Н. Изар сочинил оперу (Париж, 1810). Далее последовали оперы Дж. Россини (Рим, 1817), Ж. Массне (Париж, 1899); балеты И. Штрауса (Берлин, 1901), С. Прокофьева (Москва, 1945). Драматическая версия впервые была сыграна в лондонском Ковент-Гардене (1821), комедия «Серебряная туфелька» игралась в Германии в 1823 г. Сказку часто иллюстрировали известные художники, начиная с Л.-Э. Гримма

(1825). М. фон Швинд создал серию картин по мотивам «Золушки» (1852-1854), их можно увидеть в мюнхенской Старой Пинакотеке. Большой популярностью пользовались издания сказки с рисунками английского художника Д. Крукшенка (1854), французского мастера Г. Доре (1862), лауреатов Золотой медали Х.К. Андерсена шведа С.О. Сёренсена (1978) и итальянца Р. Инноченти (1984), русской художницы А. Архиповой.

Первая экранизация принадлежит «пионеру кино» французу Ж. Мелье (1899). Золушку играла звезда немого кино Аста Нильсен (1914). У. Дисней сделал первый мультфильм по мотивам «Золушки» в 1922 г. Русская Золушка в кино появилась в 1947 г. (сценарий Е. Шварца, режиссер Н. Кошеверова). Необыкновенную популярность приобрел фильм У. Диснея (1950), который следом запустил, целую индустрию: выпуск кукол, постеров, календарей, наконец, строительство в Диснейленде замка Золушки. Как и «Белоснежка» (1937), «Золушка» породила своего рода идола - образец добродетельной, скромной девушки, достигшей высокого социального статуса, благополучия и счастья. Психологи ввели термин «синдром Золушки», характеризующий определенные нарушения в человеческих взаимоотношениях. Детский психолог и психиатр Бруно Беттельхайм описывал соперничество сестёр в семье с помощью данной сказки.

В 2011 г. в Москве, в рамках театрального Чеховского фестиваля английский хореограф Мэтью Боурн показал свою версию Золушки. Его Золушка отнюдь не бедная замарашка, работает она в богатом доме, куда заходит молодой лётчик королевских ВВС. Место действия - Лондон, время - 1940 год, идет бомбёжка британской столицы. Вместо гриммовской белой птицы появляется Ангел. Использована музыка Сергея Прокофьева. Золушка и лётчик встречаются, влюбляются, но война их разлучает, начинаются поиски. Хореограф уверяет, что такой ход ему подсказал сам композитор, который сочинил «Золушку» во время войны, и в его музыке Боурн обнаружил другие, нетрадиционные чувства и страсти. Хореограф посвятил свою постановку 70-летию бомбардировки Лондона, а также своим бабушке и дедушке, пережившим это событие. Его

«Золушка» дышит музыкой Прокофьева и атмосферой Голливуда. Боурн соединил традиции балета и кино, стилистику черно-белого экрана того времени разбавил яркими пятнами костюмов звёзд. А музыку смешал с шумом кинозаписи и войны. Музыка идёт в формате объёмного звучания, это так называемый «звук по кругу». Несмотря на стилизацию под послевоенное кино, истории в пересказах Боурна выходят суперсовременными: вместо кареты из тыквы появляется крутой белый мотоцикл с коляской, фея-крестная стала похожим на кинозвезду юношей-ангелом.

Причем английский юмор у Боурна нарочито соседствует с пародийными сценами, взятыми напрокат из триллеров: кровожадная мачеха пытается, пользуясь неразберихой, во время бомбёжки пристрелить надоевшего ей супруга в инвалидной коляске - отца Золушки, а затем придушить и саму падчерицу. «Музыкой мировых катастроф» называют партитуру Прокофьева к этому балету. И хореограф верно почувствовал ее дух, поведав о трагичных для английской столицы событиях Второй мировой войны. Страшная тема неумолимого времени, звучащая в музыке, находит у него воплощение, когда Биг-Бен безжалостно бьёт полночь, и начинается авианалёт. Мэтью Боурн говорит: «Чем глубже я изучал историю « Золушки», тем больше убеждался, что война, как место и время действия, наилучшим образом подходит этому балету. В печально-романтических тонах здесь речь идет о том, что время - это всё, что приходит внезапно и так же внезапно исчезает, а мир танцует с таким чувством, будто завтра не наступит никогда».

Сродни Золушке персонаж из одноименной сказки ЗАМАРАШКА (№№ 65), в оригинале - АПегЫгаи, что означает дословно «Всяческая пушнина», в других вариантах - Зверушка. Сказка относится к циклу повествований о безвинно гонимых страдалицах. Отличительный «знак» героини - шубка (накидка) или плащ из тысячи кусочков меха зверей, обитающих в родном королевстве. Рассказ о платье, сшитом из тысячи разных шкурок, восходит к глубокой древности (вавилонский эпос «Гильгамеш»). Считалось, что шкуры зверей придают их носителю особую силу. Замарашка - дочь овдовевшего короля,

который дал умирающей жене обещание жениться на такой же, как она красавице с золотыми волосами. Однако, сколько ни искали, подобных красавиц не нашлось. Тем временем подросла дочка, такая же красивая, как и ее покойная матушка, с такими же золотыми волосами. И король решил жениться на своей дочери. Королевские советники ужаснулись, да и дочь тоже испугалась и поставила условия, на ее взгляд, не выполнимые: подарить ей три платья, одно - золотое, как солнце, другое -серебристое, как луна, третье - сверкающее, словно звёзды, и в придачу к ним шубу, сшитую из тысячи кусочков меха разных зверей. Король выполняет эти условия, приближается день свадьбы. Королевна решает бежать, куда глаза глядят, наконец, попадает в другое королевство, где ее назвали Замарашкой и определили помощницей на кухне. В конце концов, Замарашка стала королевой.

Предшественницей этой сказки был французский сюжет о Манекин из стихотворного эпоса («Ьа шапекте», ок. 1270), сказка о Дораличе из собрания Страпаролы, «Медведица» Базиле, «Ослиная Шкура» Перро. Можно отыскать родственные связи со сказкой И. Музеуса «Колодезная нимфа». Русский аналог у А.Н. Афанасьева - «Свиной чехол». Тема инцеста обсуждалась в литературе, начиная с Х11 в. У братьев Гримм она неприкрыто возникает только в данной сказке с оговоркой, что женитьба на дочери - это грех. Во втором издании «Детских и семейных сказок» появилось существенное дополнение: «Из греха ничего хорошего не выйдет, а королевство придёт в упадок». Подчеркнутая внешняя красота героини соответствует ее внутренней чистоте и безгрешности. И в этом сказка сопоставима со средневековыми бытовыми романами, в которых героини, испытав жестокие удары судьбы и несправедливость, в финале обретают принадлежащий им по праву высокий социальный статус. Золотой цвет волос героини символизирует принадлежность к королевскому роду. Царских особ также может отличать, особенно в славянских версиях, звезда во лбу: у А.С. Пушкина «И во лбу звезда горит», у чешской писательницы Божены Немцовой объединены два характерных признака - «Принцесса с золотой звездой» (1846, одноименный фильм - 1959).

Одна из самых знаменитых во всем мире героинь -«долгожительниц» - ШИПОВНИЧЕК (в другом переводе «Терновая розочка», №50). Эта сказка более «литературна», нежели остальные. Можно выделить две группы ее источников: средиземноморскую и скандинавскую. Из древнеегипетских папирусов о заколдованном царевиче известна сказка, где сыну фараона предсказана смерть тремя божествами судьбы, но его жизнь продлевает любовь девушки. В античном сказании об Алфее и ее сыне Мелеагре говорится, что мальчик, по предсказанию Мойр, должен умереть в семилетнем возрасте, когда догорит в очаге полено (Аполлодор, Овидий). В мифе о дочери Зевса, харите Талии (Фалии - «цветущей»), Зевс под видом коршуна совершает кровосмешение, от которого родились близнецы Палики - демонические существа, карающие клятвопреступников. Спасаясь от гнева жены Зевса Геры, Талия спрятала своих детей в недрах вулкана Этна. К этому сюжету восходит, скорее всего, французский роман о Флорианте и Флоретте, где белый олень заманивает героя на извергающуюся Этну. Юноша пробивается сквозь огонь и находит на вершине спящую фею Моргану, сестру короля Артура. На скандинавские источники сказки обратил внимание Якоб Гримм. Верховный бог Один в наказание уколол снотворным шипом валькирию Брюнхильду и окружил спящую стеной огня, через который пробился Сигурд. Мотивы предопределения судьбы при рождении ребенка отражены в исландских сказаниях о Старкаде и Норнагесте (Саксон Грамматик «Деяния датчан», Х11 - Х111 вв.). В «Зайфреде Ардемонтском», части «Младшего Титуреля» Альфреда фон Шарфеберга (ок. 1270), в основу которого положено сказание о роговом Зигфриде, содержится рассказ об окруженном терниями замке на высокой горе, где живёт королева Мундироза (Роза Мира), и о таинственном замке Грааля, воздвигнутом Титурелем.

Ученые предполагают, что общие мотивы этих сюжетов сложились в I тысячелетии до новой эры в районах пограничного расселения германских и кельтских племен, и именно подвижные кельты распространили его ядро по Средиземноморью. В Х1У в. начинается интенсивная

интерпретация сюжета. В анонимной каталанской поэме о Брате-Веселье и Сестре-Наслаждении королевская дочь внезапно падает замертво, но ее не хоронят, а помещают в одинокую башню, куда проникает принц из Флорианды, обменивается со спящей кольцами и возлегает с ней. После чего ищет для нее исцеления. Ему помогает хищная птица, которая излечивает принцессу травами и склоняет ее сердце к неизвестному отцу родившегося ребёнка. К этому же времени относится анонимный рыцарский роман «Древние хроники Англии, деяния и подвиги короля Перцефореста и Рыцарей из благородного дворца» (ок. 1340), где рассказывается о принцессе Селандине, при рождении которой три богини: Луцина, Темис и Венера, вручают ей свои дары. За столом у Темис не оказалось ножа, разгневанная, она возвестила, что Селандина уколется льняным волокном. Но Венера обещает выздоровление. Пророчество свершается - Селандина погружается в сон. Через некоторое время принц Троил на спине птицы проникает в закрытый замок Селандины, влюбляется в неё, и, обменявшись с нею кольцами, улетает. Родившийся мальчик высасывает из пальца матери волокно, и она просыпается. Король устраивает турнир, Троил побеждает на нём всех, открывается Селандине и бежит с нею. Этот роман послужил отправной точкой для сказки Базиле «Солнце, Луна и Талия». Родившейся Талии прорицатели предвещают, что она уколется волокном и уснёт. Волокно попадает Талии под ноготь. В замок со спящей Талией попадает охотившийся принц. Его приводит туда кречет, подобно тому, как сокол Сигурда указал путь к спящей Брюнхильде («Сага о Вёльсунгах»). Вспыхивает любовное чувство. Талия рожает во сне двух близнецов, как в греческом мифе, - Луну и Солнце. Дети, не найдя груди, стали сосать палец, и волокно вышло. Тем временем принц вспомнил лес и замок, отыскал его и решил взять детей с собой. Его жена, узнав историю их рождения, решила убить детей. В финале, конечно же, наступает счастливая развязка.

Сюжет Базиле затем пересказывает Перро. У него на крестинах присутствуют семь юных фей. Во время пира появляется старая фея, которую забыли пригласить. Ей тоже дали прибор, но не золотой, как всем, из-за чего она проклинает

новорожденную. Ее пророчество подправляют - уколовшись веретеном, принцесса только уснёт. Все засыпают, но не сами, а от палочки феи. Вокруг башни мгновенно вырастают деревья и кусты. Через 100 лет появляется принц, лес перед ним расступается. Принц приседает перед спящей принцессой, и все просыпаются. Принц женится на красавице тайком от родителей и только после смерти отца приводит своих детей, Аврору и День, в родовой замок. Мать хочет убить невестку с детьми и сварить их на обед. В конце концов, в котёл попадает она сама.

В подражание Перро создаёт свою сказку «Лесная лань» графиня д'Онуа, где героиня Дезирея (Желанная) родилась по предсказанию феи в образе рака. В сон Дезирея погрузилась, уколовшись косточкой. Сказка братьев Гримм «Шиповничек» своим названием возвращает к немецким песенным мотивам о недоступности розы в терниях и преодолении терний на пути к любимой («Возлюбленная терновая роза» А. Грифиуса, «Лесная роза» Гердера). Полного соответствия сказкам Базиле, Перро, графини д'Онуа в данном случае нет, налицо лишь параллели. Бездетной королеве лягушка в купальне напророчила рождение дочери. Пророчество сбылось. Король от счастья закатил пир на весь мир. Созвал он родных, друзей и знакомых, не забыл позвать и мудрых колдуний, чтобы те были к ребёнку благосклонны. А было в королевстве тринадцать вещуний. Но у короля нашлось лишь двенадцать золотых тарелок, на которых приготовили для волшебниц угощение. Тринадцатую же не позвали. После пиршества колдуньи одарили ребёнка чудесными дарами, а вот тринадцатая произнесла злое заклятие, которое воплотилось только наполовину. Королевский двор погрузился в сон. И стал подниматься вокруг замка шиповник. Пошла по стране молва о спящей красавице-королевне, прозвали ее Шиповничек. Героиню сказки рисовал Л.-Э. Гримм (1825).

Вообще образ Спящей красавицы, королевны Шиповничек не оставил художников равнодушными. Г. Доре, Л. Рихтер (версия Л. Бехштайна, 1853), В. Буш, Ф. Хофман, Л. Шварц, русская художница А. Архипова представили свои художественные шедевры. Музыкальных интерпретаций тоже много - около 50, от Н. Рахманинова (1892) до Х.В. Хенце

(1951). Самая знаменитая - балет П. Чайковского «Спящая красавица» (первое представление в С.-Петербурге, 1889). По мотивам сказки написаны 22 стихотворные пьесы, в том числе Р. Хух (1893). Существует около десяти экранизаций, последняя - Шмита - относится к 1993 г. Наибольшей популярностью пользуется мультфильм У. Диснея, использовавшего музыку П. Чайковского (1958). Психологи часто прибегают к образу Спящей красавицы - Шиповничек, трактуя ее долгий сон под прикрытием шиповника и очевидную пассивность героини как латентную фазу в процессе созревания и становления личности.

Укол веретена фрейдисты расшифровывают как пробуждение сексуальности. К.Г. Юнг приводил данный пример в качестве «архетипа матери». Б. Беттельхайм называл героиню сказки «Шиповничек» «инкарнацией абсолютной женственности». Сказка постоянно присутствует в немецких школьных учебниках. В хессенском лесу для туристов построен замок королевны Шиповничек, именно там, где развивались события сказки, как о том говорится в рекламных проспектах. Впервые на русский язык сказку в стихах перевёл В.А. Жуковский, назвав «Спящей царевной».

Еще одна всемирно известная героиня - БЕЛОСНЕЖКА (№ 53). Первоначальный вариант сказки изложил брат Фердинанд в апреле 1808 г. Трудно сказать, сам ли он его отыскал (существует 5 версий, с разными зачинами и концовками), или же записал со слов Марии Хассенпфлюг. С некоторыми изменениями, внесёнными в текст Вильгельмом, сказка была опубликована в первом издании Сборника. Для второго издания она была еще раз переработана, в частности, злодейка мать первого издания заменена на злодейку мачеху, так же как и в сказке «Гензель и Гретель»; с помощью эпитетов усилены соответствующие акценты, особенно при противопоставлении мачехи и Белоснежки (например, мачеха вначале только горда и надменна, далее - завистлива, затем она становится совершенной злодейкой). Бела, как снег, румяна, как кровь, черноволоса, как эбеновое дерево на оконной раме, -такими загадала черты будущей героини ее мать, глядя на три капли крови, упавшие на снег. (Можно сравнить с началом сказки «Можжевельник»). Дочь рождается, мать умирает, у

новой жены короля есть волшебное зеркальце, которое всегда говорит правду, признавая владелицу самой красивой женщиной на земле. («Зеркальце, зеркальце на стене, / Кто красивей всех на земле? / - Хоть обыщи весь белый свет, / Краше королевы нет!»). Однако, когда падчерице исполнилось семь лет, зеркальце ответило, что Белоснежка краше всех. Это сообщение лишило покоя королеву, и она решила извести девочку, предпринимая разные хитрости. Белоснежка очутилась у гномов, но и здесь ее настигла мачеха. Трижды переодетая торговкой, старухой, крестьянкой, злодейка покушалась на жизнь Белоснежки, наконец, добилась своего. Гномы положили Белоснежку в гроб и отнесли его в горы. Приходили туда звери и прилетали птицы оплакивать Белоснежку, а она лежала, не меняясь, по-прежнему, белая, как снег, румяная, как кровь, черноволосая, как эбеновое дерево. Так случилось, что в те края заехал королевич, увидел он Белоснежку в стеклянном гробу и упросил гномов отдать ему гроб. Королевич, разумеется, женился на Белоснежке, на свадьбу пригласили и злую мачеху-безбожницу, для неё были приготовлены раскалённые докрасна башмаки, в которых ей пришлось танцевать.

Коллекция сказок «У Белоснежки много сестёр» филологов И. Кёлер-Цюльх и Х. Каван (1988) демонстрирует широкое распространение данного сюжета. В Италии, например, помимо новеллы Д.Базиле «Рабыня», есть еще народная сказка, на острове Сардиния живёт аналогичная героиня по имени Гранадина, есть также аналог в Шотландии. (В России сказка «Волшебное зеркальце» в собрании А.Н. Афанасьева). Говорящее зеркальце появилось еще в сказке И. Музеуса «Рихильда». Стишок там выглядит иначе: «Зеркало светлое, зеркало ясное, / Кто из девиц всех в Брабанте прекраснее?». Первым проиллюстрировал сказку Л.-Э. Гримм (1825). Затем Ф. Поцци выпустил книжку-картинку о Белоснежке к Пасхе 1837 г. Успех ее побудил ко второму изданию - на этот раз к Рождеству 1837 г. Версию Л. Бехштайна проиллюстрировал Л. Рихтер (пять гравюр, 1835). Интересно представила Белоснежку русская художница А. Архипова. Сказка была экранизирована уже в 1907 г., второй раз - в 1916 г. Это были короткометражные фильмы, в которых дети играли гномов.

Первый звуковой фильм был сделан в 1928 г., в 1939 г. в фильме Шонгерса в роли гномов выступали лилипуты. В первом послевоенном фильме (Э. Коблер, 1955) гномов изображала детская танцевальная группа. Однако всех затмил полнометражный мультипликационный фильм У. Диснея, его премьера состоялась в Рождество 1937 г. После эпохального диснеевского фильма сказка братьев Гримм выдержала в США 90 изданий, за книгой последовали открытки, постеры, пластинки, куклы. Нежная, домовитая, физически и духовно чистая Белоснежка стала образцом женских добродетелей, своеобразным идолом. Средний американец убеждён, что Белоснежка придумана Диснеем, да и у нас сейчас тоже издаются книжицы с диснеевскими рисунками, и в качестве автора указывается американский художник-мультипликатор, имя истинных создателей литературного шедевра не упоминается. «Была ли Белоснежка жительницей Лора?» - таким вопросом задался журнал «Прекрасная родина» (1986), и Лор на реке Майн стал городом Белоснежки. В 1993 г. оппоненты принялись доказывать, что всё происходило вблизи городка Бад Вильдунген, гномы, дескать, работали в окрестных горах, а одиннадцатилетняя графская дочка, по преданию, разбившись насмерть, была некто иная, как Белоснежка.

В наши дни образ Белоснежки по-прежнему привлекает внимание художников во всём мире (японские художники Митсумаса Анно, Шихиро Ивасаки, американец Морис Сендак и др.). Этому маленькому шедевру мы, несомненно, обязаны появлением на свет «Сказки о мёртвой царевне и о семи богатырях» А.С. Пушкина. (См. подробнее об этом исследование М.К. Азадовского).

Сюжет сказки «БЕЛЯНОЧКА И РОЗОЧКА» (№ 161) позаимствован из сборника «Рассказы и истории для детей» (1818) писательницы Каролины Шталь (1776-1837), однако в центре сказки Шталь «Неблагодарный гном» - злобное существо. А у В. Гримма - две милые девочки. По просьбе В. Гауфа в 1826 г. В. Гримм прислал для его второго сказочного альманаха (1827) две сказки, одна из которых как раз и была «Беляночка и Розочка», значительно переработанная и измененная, прежде всего, в первой части (к примеру, у Шталь

вообще отсутствовал жених-медведь). Работа над сказкой продолжалась для новых переизданий Сборника. Две милые трудолюбивые дочери бедной вдовы, похожие друг на друга, как розовая и белая розы, трижды встречаются со злобным гномом. Каждый раз при нем был то мешок с золотом, то с жемчугами, то с драгоценными камнями. И всякий раз девочки помогали гному выпутаться из опасной ситуации. Эта сказка относится к двадцати самым любимым в Германии, ее рано начали иллюстрировать, лучшие иллюстрации принадлежат Ф. Поцци (1839). Своё художественное видение представила А. Архипова (2008). К. Райнецке написал на этот сюжет оперу (1890). Л. Райнигер сделала анимационный фильм (1953), игровой фильм выпустила киностудия ДЕФА (1979). Герои сказки часто появляются на открытках, плакатах, в рекламе.

Еще одна знаменитая героиня сказок братьев Гримм -РАПУНЦЕЛЬ (№ 12). Сюжет сказки почерпнут из «Маленького романа», изданного в Лейпциге в 1790 г. автором развлекательных книг Фридрихом Шульцем (1762-1798). Тот, в свою очередь, опубликовал в собственном переводе известную в Италии и во Франции сказку «Ре1хо8те11а», соответственно «Регапейе», что значит «Петрушка» (травка, употребляемая в качестве приправы). Сказка впервые появилась у Д. Базиле, в его «Пентамероне». У Шульца она названа «Рапунцель» (так именуют в Германии ранний салат). В русских переводах был и «Колокольчик», даже ссылка на «сурепку» - травы явно несъедобные, тогда как по ходу действия беременная женщина в виду естественной потребности хотела поесть свежей зелени, будь то петрушка либо салат. Краткий пересказ Шульца переработал сначала Якоб Гримм, затем стилистически подправил Вильгельм. Во втором издании Сборника уже исчез легкий налёт фривольности и эротики, была исключена, к примеру, такая реплика героини: «Скажите, крестная Готтель, почему мне стали так узки мои платьица?» Сказка стала более «детской», однако менее юмористической, нежели ее французский и итальянский варианты. Введение в сказку образа беременной женщины делает понятным и объяснимым ее желание полакомиться свежей зеленью, несмотря на категорический запрет проникать в соседний сад. Заключение

героини в лесу напоминает древний обычай уединения девушек пубертатного периода.

Впрочем, мотив заключения одного из возлюбленных в башню часто встречается в легендах и сказках (например, древнегреческий миф о Данае, сказка братьев Гримм «Дева Мален»). Самый живописный образ сказки - девушка с распущенными волосами, по которым к ней в башню взбирается сначала волшебница (крестная), затем возлюбленный, - часто используется иллюстраторами. Вообще этот сюжет более других привлекал художников, в частности, русского мастера А. Архипову, о чем свидетельствует изданная в Германии монография «Европейские традиции в поэзии и живописи» (1993).

В настоящее время сказка входит в двадцатку самых популярных. К ней часто обращаются карикатуристы, ее герои красуются на открытках и марках. В конце 2010 г. на экраны вышел в формате 3Д американский мультипликационный фильм «Рапунцель: запутанная история» (Натан Грено, Байрон Говард). Создатели фильма в качестве источника вдохновения называют манерные идиллии французского художника Жан-Оноре Фрагонара (1732-1806), картинки, действительно получились впечатляющие. Здесь мало что осталось от первоисточника -красивое имя героини, да длинные волосы. Американская Рапунцель, обладательница стометровой волшебной косы, проживает в башне без лестницы и дверей в компании хамелеона по имени Паскаль и ехидной дамы, которая использует ее волосы для регулярных косметических процедур. Рапунцель - похищенная принцесса, настоящие родители ее осуществляют своеобразную программу поисков, ежегодно запуская в воздух, кучу китайских фонариков. Тем не менее, найти ее суждено не им, а самовлюбленному юноше с криминальными наклонностями, преследуемому строптивым конем-ищейкой. Получив от принцессы удар сковородкой и дав ей возможность продемонстрировать достойные ниндзя навыки метания косы, юноша соглашается отвести ее к фонарикам. В своем первом компьютерном мультфильме, сделанном полностью под руководством классика жанра Джона Лассетера, студия Уолта Диснея успешно продолжила дело, начатое ею в

других техниках - в фильмах «Зачарованная» и «Принцесса и лягушка» - продвижение формата «истории про принцессу». Фильм «Рапунцель» продемонстрировал, что пока они вне конкуренции. Присовокупив к сюжету братьев Гримм всяческие «психологические» находки (героиня с явным неврозом, герой -с задавленным комплексом неполноценности), а свою мультипликацию насытив новыми технологиями и находками -трёхмерный кинематограф очень пригодился хотя бы для того, чтобы изобразить тысячи китайских фонариков над поверхностью горного озера, создатели фильма почти приблизились к успеху «Белоснежки».

Королевская дочь, вынужденная пасти гусей, - героиня одной из поэтичнейших сказок, «ГУСЯТНИЦА» (№89), которую братьям Гримм рассказала Доротея Фиман. Королевна красива, отца у нее нет, королева-мать отдаёт её замуж в дальние края, обеспечив, помимо приданного, средствами защиты: говорящим конём по имени Фалада и белым платочком с тремя капельками крови. По дороге дерзкая, завистливая служанка пренебрегает своими обязанностями, королевна наклоняется над ручьём, чтобы напиться, и нечаянно теряет «защитный» белый платочек. Служанка сразу же одерживает над ней верх, отбирает у неё коня и принуждает поклясться перед Богом, что она не королевская дочь. Сама же обряжается в королевские одежды и выдаёт себя за невесту. Коварная предательница обручается с королевским сыном, а подлинная невеста становится гусятницей. Для того чтобы говорящий конь не выдал её, лженевеста велит отрубить ему голову. Но Гусятница просит прибить голову над мрачными воротами, дабы видеть её и ежедневно с нею разговаривать. Правда, в конце концов, раскрывается. Следует свадьба с подлинной невестой и наказание лженевесты. Психоаналитик Б. Беттельхайм (1976) толковал главный подарок матери - три капли крови как свидетельство половой зрелости. То, что королевна их теряет, означает, что она еще не готова стать женщиной. Когда же, сохраняя верность клятве и сберегая золотые волосы, она взрослеет, наступает и пора сексуального созревания. В сказке много элементов архаики: говорящие капельки крови, золотые волосы - принадлежность к

королевскому роду, коварное использование насильно данной клятвы (подобное встречается в древнейшем эпосе «Гильгамеше», в древнегреческой легенде о царе Мидасе), наконец говорящий конь. Даже отрубленная лошадиная голова способна высказаться.

О подобной детали упоминает римский историк Тацит. В древней Скандинавии верили, будто отрубленные конские головы в состоянии навредить врагам. Об этом повествует средневековый историк Саксон Грамматик. Подобный обычай существовал и у вендов (И. Преториус). Известен также древний обычай сажать на копья головы убитых для устрашения врагов. Литературными предшественниками сказки можно считать циклы легенд времен правления династии Каролингов во Франкском государстве (VIII - 1Х вв.) и возникшие после распада империи Карла Великого в Италии и Германии предания о Берте - Гусиные лапы, обрученной с Пипином Коротким, которую потеснила ее служанка и вынудила прясть и ткать на мельнице. Об этом сюжете упоминал Г. Гейне в поэме «Германия. Зимняя сказка» (1844), а также в своей ранней балладе «О, Фалада», ты висишь!» Б. Брехт (1919). В ХХ в. известный немецкий писатель взял в качестве псевдонима имя верного коня из этой сказки - Ханс Фаллада (Рудольф Дитцен, 1893-1947). К сказке рано начали делать иллюстрации: прежде всего Л.-Э. Гримм и Д. Крукшенк в Англии (1826), затем О. Убелоде (1907). В наши дни - А. Архипова.

Судьба, в чём-то схожая с Гусятницей, выпадает на долю ДЕВЫ МАЛЕН, героини одноименной сказки (№ 198), взятой братьями Гримм из высоко ценимого ими собрания сказок, легенд и песен из Шлезвиг-Хольштинии (Киль, 1845) Карла Виктора Мюлленхофа (1818-1884). Сказка относится к циклу повествований о покинутых невестах. Имя Мален -сокращенное от Марии Магдалины. Как и в «Гусятнице», здесь решающую роль играет противоборство подлинной и мнимой невесты, однако история прекрасной королевской дочери в данном случае разворачивается по-иному. Дева Мален и королевич изначально любят друг друга, но король-отец хочет выдать свою дочь за другого.

В наказание за непокорность Деву Мален с камеристкой

заточают в мрачную башню и выделяют им еды ровно на семь лет. Срок заключения истекает, но затворниц никто не освобождает. Им приходится самим пробивать стену темницы. Выйдя на свободу, бывшие узницы узнают, что заточение спасло их от большей беды. Замок отца лежал в руинах, города и деревеньки были сожжены, поля разорены - враги опустошили королевство, изгнали короля, а его подданных убили. Пошли несчастные женщины искать приюта, утоляя голод крапивой. Наконец, позволили им работать на кухне посудомойками (выступать в роли Золушки). С бывшим женихом тоже не всё гладко - по настоянию отца у него появилась новая невеста, которая в виду своей безобразной внешности принуждает Деву Мален идти вместо нее под венец. Правда, разумеется, выплывает наружу. Заключительные стихотворные строфы сказки взяты из известной детской песенки, сопровождающей игру в замурованную в башне принцессу: «Клинг-кланг, дин-дон! / Кто в сей башне заточен? / Это дочка короля, / К ней пройти никак нельзя. / Этих стен не сокрушить, / Эти камни не пробить. / Милый Хансик, лишь вдвоём / Здесь мы счастье обретём». Мотив заключения в башню прекрасной девушки восходит к образу принцессы Ренцы из сказки Д. Базиле «Лицо», он использовался также графиней д'Онуа в сюжетах о голубой птице и белой кошечке, сходный мотив мы видели в сказке «Рапунцель». Морис Метерлинк использовал образ Девы Мален в своей первой пьесе «Принцесса Мален» (1889), балладу о кусте крапивы сочинил поэт Б. Мюнхаузен (1874-1945).

С идеалами христианства связана трактовка образа героини повествования «ДИТЯ МАРИИ» (№ 3). Это была первая сказка, которую записал Вильгельм Гримм со слов Гретхен Вильд за пять лет до публикации Сборника. Через два года дочь священника Фредерике Маннель из Аллендорфа прислала другую версию под названием «Немая девушка». В первом варианте ослушницу награждает и наказывает Дева Мария, во втором - просто черная дева. По мнению шведского ученого В. Лингмана, эта сказка сложилась в средние века и связана с чёрными иконами Марии в католических церквах и черными изображениями Деметры, греческой богини

плодородия.

Прототип сюжета можно обнаружить в «Тысячи и одной ночи» (ночи 14-16, где царевич провёл один счастливый год во дворце сорока невольниц, но, открыв запретную дверь, был наказан изгнанием и потерей одного глаза). Похожий рассказ имеется в хронике английского монаха Матфея Париса (ок. 1200-1259) «Большая история» в описании жизни легендарного английского короля Оффы. Часть мотивов содержится у Страпаролы и у Базиле. Предполагается, что в виде притчи об испытании на послушание и стойкости в страдании, сказка сложилась после 1566 г., когда был опубликован «Римский катехизис», где была изложена доктрина об абсолютном раскаянии с привлечением 15 положений этого предписания для духовенства. В сказке о Марии изображается таинство раскаяния как акт свободной воли, предваряемый непременными его условиями: искренностью (болью души), всеобщностью, превосходством над всеми прочими чувствами, сверхъестественностью и совершенством. О последнем и идет речь на примере одного из смертных грехов - лжи.

Совершенное раскаяние основано на совершенной любви, сверхъестественной дружбе человека с Богом, и если она искренна, то не прощаемых грехов не существует. Одним из вариантов сюжета можно считать легенду о святой Оттилии (Одиллии), взятую за основу писательницей Б. Науберт (17561819) в ее сказочном собрании и записанную также Гриммами. Сказка «Дитя Марии» распространена по всей Европе. Дитя Марии - единственная дочь бедного дровосека, с трех лет попадает под покровительство Богородицы. Живёт она на небе, ее хорошо кормят, красиво одевают, с нею играют ангелы. Но повзрослев, девочка ослушалась, нарушила запрет, да еще солгала и была изгнана из небесной обители. Мотив изгнания с небес перекликается с библейским изгнанием из рая. Ослушница просыпается на земле, в пустынной глуши. Она лишена речи, вынуждена жить в дуплистом дереве, питаться кореньями и лесными ягодами. Тело ее прикрывают лишь длинные волосы. Далее следует встреча с королем, рождение детей. Новоявленная королева по-прежнему упорствует в своем грехе и не признаётся в том, что ослушалась Царицу Небесную.

Дело доходит до костра, и тут растаял твёрдый лёд гордыни, и раскаяние наполнило ее сердце. В финальных словах Богородицы заключено христианское представление о раскаянии и наказании: «Кто сознаётся и раскаивается в своем грехе, тому грех прощается». Выразительность данной сцены побудила Л.-Э. Гримма к созданию романтической картины.

Невероятные испытания выпали и на долю добродетельной героини сказки «ДЕВУШКА - БЕЗРУЧКА» (№ 31). Сюжет этот имеет широкое распространение по всей Европе. Сказка с элементами христианской идеологии записана со слов Марии Хассенпфлюг (1812), более подробный вариант с намёком на инцест предложила Доротея Фиман (2-е издание Сборника, 1819). У Девушки - Безручки нет имени, она красива внешне и добродетельна. Ее обедневший отец, мельник по профессии, в погоне за богатством, по неосторожности пообещал в лесу незнакомому старику отдать то, что стоит у него за мельницей. Жена мельника догадывается, что договор с мужем заключил сам дьявол. А жертва - их дочь, на долю которой выпали невероятные испытания. В основе сказки лежат средневековые легенды и предания о безвинно страдающей, преследуемой женщине, в частности, о Прекрасной Елене, святой Генофеве. Сходство можно установить и с новеллой из «Пентамерона». Этот же мотив есть в рукописной книге 1200 г. «Жизнь короля Оффа Первого».

Захватывающая история любви заключена и в сказке «ВЕСЁЛЫЙ ПЕВЕЦ - ПОПРЫГУН ЖАВОРОНОК» (№ 88, в другом переводе «Поющий и прыгающий львиный жаворонок»), которая была записана братьями Гримм со слов Дортхен Вильд и опубликована в первом издании 2-го тома их Собрания. Это был фрагмент «Зимний и летний сад», содержащий некоторые элементы будущей версии. В сказке использован популярный во всей Европе исходный сюжет, истоки которого уходят в крито-микенскую культуру, т.е. до 2 тысяч лет до н.э., и имеет множество ответвлений. Старейшая из литературно-документированных версий обнаруживается у древнегреческого писателя Аристида Милетского (II или I в. до н.э.) в его «Милетских рассказах», переведенных на латынь популярным римским писателем Корнелием Сизенной (118- 67 до н.э.). У

Сизенны сюжет позаимствовал Апулей (ок.125- ок.180 н.э.), включив его в свои «Метаморфозы» как сказку об Амуре и Психее, единственную сохранившуюся сказку Античности, воздействие которой на искусство Европы оказалось довольно сильным. Данный сюжет обыграл в своих фресках Рафаэль при росписи виллы Фарнезина в Риме; воплотили в скульптуре знаменитые мастера - И. Канова, Б. Торвальдсен; обрабатывали крупнейшие писатели - Мольер, Корнель, Ламартин. Повесть Лафонтена «Любовь Психеи и Купидона» переложил на русский язык в стихах И.Ф. Богданович («Душенька», 1778).

Первый французский балет появился уже в 1671 г., затем последовали: опера Ж.-Б. Люлли (1678), водевиль (1814), наконец, балет П. Хиндемита (1943). На сегодняшний день сказочный образец «Амур и Психея» с родственным типом «Муж (жена) - животное» насчитывает 1042 варианта. Рассказ о женихе в облике животного пришел в Европу и через перевод «Панчатантры», этот сюжет, как зачин использовался Базиле. В Х1 в. апулеевский вариант излагает в своих лэ Мария Французская. Родственная версия имеется и у Страпаролы.

Мотив жениха в облике животного, объединяясь со средневековой легендой о Мелюзине, невесте-змее, ставшей женой знатного юноши Раймондина (роман Жана де Арроса «Мелюзина», 1387), вызвал к жизни множество сказочных «побегов», помимо Страпаролы и Базиле, «отметились»: Габриэлла Сюзанна Барбо де Вилльнёв (1695-1755) - вариант «Красотка и чудовище», ее перепела Мария Лепренс де Бомон (1711-1780) в сказке «Красавица и чудовище». Именно Бомон распространила этот сюжет по всей Европе, правда, не без помощи Ж.Ф. Мармонтеля (1723-1799), который переписал его для своих «Нравственных рассказов» и по либретто которого «Земира и Азор» в 1771 г. А. Гретри создал одноименную оперу. А что же у братьев Гримм? Вскоре после выхода первого Сборника Гриммы услышали вариант этого сюжета от Гретхен Вильд; он показался им « подлинно» народным; с ее слов 7 января 1813 г. в 8.30 вечера была записана сказка «Весёлый певец - попрыгун жаворонок». Страдания несчастной женщины из этой сказки, когда она странствует по свету и ей на помощь приходят все силы природы, созвучны чувствам героини

народного предания Евы, которая умоляет солнце и звёзды, когда они появятся на востоке, сообщить Адаму об ее переживаниях.

Сказка относится к циклу повествований о женихах, принявших звериный облик, и начинается, как это бывает в данном типе сказок, с отъезда отца и пожеланий дочерей, какого рода гостинцы он должен им привезти. Младшая дочь просит в подарок весёлого певца жаворонка, при этом подразумевается, что в маленькой птичке заключен дух льва. (То, что в русских переводах появилось заглавие «Поющий и прыгающий львиный жаворонок» можно объяснить тем, что в некоторых немецких диалектах жаворонка называют «Loweneckerchen», буквально «львиный жаворонок»). Как всем уже понятно, с подарком для младшей дочери произошла драматичная история, последовали поиски пропавшего мужа по перышкам да капелькам крови, которые вдруг пропали. И тогда пришлось обратиться за помощью к Солнцу, Месяцу, всем Ветрам, вступить в противоборство с соперницей (драконом), соблазнив ее дарами Солнца и Месяца (мотив «купленных ночей», так же как и в сказках «Королевские дети», «Железная печь», «Барабанщик»). Сказка дважды экранизировалась: «Поющий жаворонок» (1957) и «Принц за семью морями» (1982). В русской фольклорной традиции поиски исчезнувшего чудесного супруга также составляют особый сюжет, известный в нескольких версиях. Самая прекрасная из них - сказка о Финисте Ясном Соколе (зафиксировано 10 вариантов). Ближе всего к концепту «Амура и Психеи» по набору героев, мотивов и «функций» сказка «Аленький цветочек» (18 вариантов); самая знаменитая -обработка, сделанная С.Т. Аксаковым - « Аленький цветочек. Сказка ключницы Пелагеи». По сказке Аксакова снят мультипликационный фильм, с афиши московского драматического театра имени А.С. Пушкина в течение многих десятилетий не сходит одноименная пьеса. И что самое интересное - сюжет осваивается в популярных формах массовой культуры. Фильм «Кинг-Конг» - явный парафраз мотива «Красавица и чудовище» - впервые вышел на экраны в 1933 г. (реж. М. Купер и Э. Шедскак). Он был приобретен в качестве образца Библиотекой Конгресса США. Популярность фильма и

его впечатляющая образность побудили к созданию римейков: в 1976 г. (реж. Д. Гуилерман, в главной роли Дж. Ланж) и в 2005 г. (реж. П. Джексон, в главной роли Н.Уотс). Большим спросом пользуется бродвейский мюзикл «Красавица и чудовище».

Про «ХОЗЯЙКУ ПОДЗЕМЕЛЬЯ» (Фрау Холле), героиню одноименной сказки (№ 24) рассказала братьям Гримм 13 октября 1811 г. Дортхен Вильд. Свою версию изложил и Л. Бехштайн в сказке «Золотая Мария и Смоляная Мария». Аналогичный образ фигурирует в сказке Базиле о трёх феях. Якоб Гримм обнаружил в сказке следы немецкого мифа о германской богине Холле (Хольде, Перхте, Берте - варианты сказок из Тюрингии, Хессена и Баварии) - «заведующей» одновременно небесами и недрами, богине плодородия: «Холле любит обитать в озерах и колодцах. Смертные проникают в ее жилище через колодцы она дарит земле плодородие. Холле изображается, как пряха прилежным девушкам она дарит веретена, и за одну ночь напрядает им полную катушку. Девушка, которую она награждает, вычесывает из своих волос жемчужины и драгоценные камни». Она может быть доброй к людям и в то же время злой, если «замечает непорядок в доме». («Немецкая мифология»).

Литературные предшественники в данном случае -многочисленные сюжеты народных сказок о службе бедных девушек на чужбине (либо в потустороннем мире) и воздаянии за хорошую (плохую) работу Сюжеты отличаются видами работы и вознаграждения (наказания). В сказке братьев Гримм противопоставлены: красивая, работящая приёмная дочь и родная дочь - уродливая и ленивая. Обе по очереди поступают в услужение к Хозяйке Подземелья, проявляют себя по-разному и соответственно вознаграждаются. Выражение «Когда идет снег, Хозяйка Подземелья перину свою взбивает» стало крылатым. Художники часто иллюстрировали эту сказку, особенно сцену взбивания перины (О. Убелоде, 1907). Интересную версию предложила А. Архипова. Ф. Хуммель сочинил на данный сюжет оперу (1870), сказка была экранизирована в 1954 и 1984 гг. В русских переводах она называлась по-разному: в дореволюционных изданиях - «Фрау Голле», позднее -«Бабушка Вьюга» и «Госпожа Метелица». Русский аналог

сказки - «Мороз Иванович».

Ярко представлена в сказочном своде, условно говоря, «семейная» проблематика, ведь не зря братья Гримм назвали свой сборник «Детские и семейные сказки». Волшебная сказка «БРАТЕЦ И СЕСТРИЦА» (№ 11) относится к циклу повествований о преследовании невинно пострадавшей героини. В распоряжении сказочников были две версии. В одной из них братец был превращён в олененка, в другой - в козлёнка. Во втором издании Сборника сказка была дополнена другими вариантами, братец стал козликом. Первым свидетельством этого сюжета можно считать греческий миф о Фриксе (кудрявом) и Гелле (лани), которых преследует мачеха Ино и которые спасаются бегством в Колхиду на золоторунном баране, о чём рассказывает Еврипид в утраченной трагедии «Фрикс». Есть упоминания о данной истории у Павсания, в схолиях к Эсхилу. На латинские и итальянские образцы ее опирался Базиле в своей сказке «Мальчик и девочка».

Материал из Базиле, в свою очередь, черпала графиня д Онуа в сказке «Лесная лань». По описаниям любви брата и сестры она близка известной сказке «Гензель и Гретель» (№ 15), русский вариант - «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка». Анализируя сказку, детский психиатр Б. Беттельхайм указал на психологические механизмы процессов взросления: «Что нас выделяет как человечество и делает человечными, так это забота о тех, кого мы любим». Из всего собрания эта сказка была проиллюстрирована первой. Фронтиспис первого тома издания 1819 г. украшала картинка, изображающая сестрицу и козлёнка с парящим над ними ангелом. Рисунок сделал Л.-Э. Гримм. Сказку иллюстрировал также Л. Рихтер (1851). Она популярна и в наши дни, мотивы ее нередко используются в рекламе, на открытках, тиражируются в аудиокнигах. Психологи часто упоминают ее в качестве примера для описания процесса физического и духовного созревания личности. В Берлине и Фрайбурге фигуры брата и сестры украшают фонтаны.

ГЕНЗЕЛЬ И ГРЕТЕЛЬ - герои одной из популярнейших по всему свету и самой «немецкой» сказки. Ее ближайшие «родственники» - сказка «Неннила и Наннелла» Базиле и «Мальчик-с-пальчик» Перро. В центре повествования - брат и

сестра. Поначалу ведущим в этом тандеме был Гензель, напоминающий своими действиями Мальчика-с-пальчик, затем на передний план выдвигается Гретель. Сказка весьма нетрадиционна и драматична. Здесь есть всё: нежная любовь брата и сестры, жестокосердие мачехи, уговорившей отца бросить несчастных детей в лесу, происки ведьмы, наконец, чудесное спасение благодаря мужеству сестрицы. Очень живописна запоминающаяся деталь - белые камешки, которые Гензель бросает по пути, чтобы найти потом дорогу домой. Во второй раз ему пришлось бросать хлебные крошки, которые, к несчастью, склевали птицы. Не менее колоритен удивительный пряничный домик, в котором жила ведьма, с окошками из чистого сахара для приманки детей.

В версии братьев Гримм сказка объединяет несколько вариантов. Первый, смягченный, записал Вильгельм в 1812 г. со слов Доротеи Вильд. Дополнения почерпнуты из эльзасского сборника песен, сказок, стихов А. Штёбера «Пряничный домик» (1842). Аналогичная сказка есть и в сборнике Л. Бехштайна (с иллюстрациями Л.Рихтера, 1845). В собрании братьев Гримм сказку проиллюстрировал брат Людвиг - Эмиль. Рисунки к сказке сделали также художники В. Буш (1864), Э. Крайдольф (1903), О. Убелоде (1907), Л. Цвергер (1979), А. Архипова (2006). Композитор Э. Хумпердинк сочинил одноименную оперу, которая была поставлена в Ваймаре к Рождеству - 23 декабря 1893 г. под руководством Р. Штрауса. Сейчас ее можно услышать на рождественские каникулы в венском театре «Уо1к8орег». Были и театральные представления, игралось, по меньшей мере, шесть пьес по данному сюжету. Сказка семь раз экранизировалась, за основу бралась, в том числе и опера Хумпердинка.

Образы сказки часто интерпретировались психоаналитиками (К.Г. Юнг, Б. Беттельхайм), которые видели в ней материал, способный помочь в процессе взросления и становления личности. Были даже псевдонаучные спекуляции, где ведьмина печь сравнивалась с газовыми печами Дахау. Одно из последних исследований проделала в 1991 г. американка Р. Бём-Корф, которая изучала детские рисунки («Смыслы и значение сказки «Гензель и Гретель»). В настоящее время

мотивы сказки часто встречаются в пародиях, карикатурах, выпускаются мультфильмы и видеофильмы.

Особого упоминания заслуживает нижненемецкая сказка «МОЖЖЕВЕЛЬНИК» (№ 47), записанная художником и теоретиком искусства Ф.О. Рунге в 1806 г. Впервые она была опубликована Арнимом в его «Газете для отшельников» (9-12 июля 1808). Тогда же с ней познакомились братья Гримм и включили ее в свой Сборник. Сказка также опубликована И.Г. Бюшингом в собрании «Народные предания, сказки, легенды» (1812), затем Л. Бехштайном (1853). В экспозиции повествования бездетная жена богатого человека мечтает о ребёнке, румяном, как кровь, и белом, как снег, когда, глядя на можжевельник, порезала себе палец, и капельки крови упали на снег. (Вступительная часть напоминает сказку о Белоснежке и фрагмент из «Парцифаля» Вольфрама фон Эшенбаха). У нее рождается сын, сама она умирает, ее хоронят под можжевельником. И начинается трагическая история, связанная со злодейкой - мачехой, ее дочерью, отцом, в конце концов -отмщением. Птичья песенка из сказки известна во многих землях Германии. Знал её И.В. Гёте, о чём свидетельствует песенка безумной Гретхен в «Прафаусте» (1774): « Чтоб вольнее гулять, / Извела меня мать, / И отец-людоед / Обглодал мой скелет, / И меня у бугра / закопала сестра / Головою к ключу. / Я вспорхнула весной / Серой птичкой лесной / И лечу». ( Пер. Б. Пастернака). Литературовед М. Бельградер насчитал 500 вариантов этой сказки (1980). В ней отчетливо видны элементы архаики: оживление костей умершего, пение воскресшей из костей птицы (можно сравнить со сказкой братьев Гримм «Поющая косточка», где дудочка пастуха указывает на братоубийцу). Некоторые исследователи (Н. Бельмон) полагают, что сказка-страшилка первоначально рассказывалась детьми-подростками и потом была литературно зафиксирована. Первым проиллюстрировал сказку Л. Рихтер (1853), М. фон Швинд отразил сюжет в графических листах (1856). В ХХ веке к ней сделал рисунки американец М.Сендак (1973). В 1983 г. был поставлен немецко-греческий кукольный фильм. На русский язык ее впервые в стихотворной форме перевёл В.А. Жуковский, назвав «Тюльпанное дерево».

Тематически с данным повествованием связана волшебная сказка «ШЕСТЬ ЛЕБЕДЕЙ» (№ 49, 1812, дополненный вариант - 1819), записанная со слов Дортхен Вильд. Сюжет ее лежит в основе знаменитого произведения Х.К. Андерсена «Дикие лебеди» (1838). Сказка братьев Гримм начинается со встречи заблудившегося в лесу короля с ведьмой. Она обещает ему показать выход из леса, если он женится на ее дочери. Король в страхе соглашается, брак заключается, в результате чего страдают его сыновья, которых, в конечном счете, спасает сестра, пройдя серию нелёгких испытаний. «Шесть лебедей» родственны сказкам «Семь воронов» и «Двенадцать братьев». Сюжет имеет древнее происхождение и связан со старинной легендой о Парцифале и рыцаре Лебедя Лоэнгрине, которого вёз по Рейну белый лебедь. Кинематографисты предпочитают экранизировать версию Х. К. Андерсена.

Глубокой жертвенной любви сестры к своим братьям посвящена также сказка «СЕМЬ ВОРОНОВ» (№ 25), записанная со слов семьи Хассенпфлюг. В первой, опубликованной в издании Сборника 1812 г., версии речь шла о трёх воронах. Во второй версии, обработанной Вильгельмом, их оказалось уже семь. В данном случае Вильгельм опирался на «венскую сказку» из старинной рукописной книги, которую в 1815 г. отыскал в Вене Якоб (он в это время принимал участие в Венском конгрессе и, как обычно, всё свободное время проводил в библиотеках и архивах).

Сюжет этой сказки широко распространен, хотя число провинившихся сыновей различно, как различны и их проступки. Подлинной героиней сказки является сестра, как и в новелле Базиле «Семь голубей». Сестра ищет братьев по белу свету, чтобы снять с них заклятье. С собой она взяла колечко на память о родителях, краюшку хлеба, дабы не умереть с голода, кувшинчик воды, чтобы жаждой не мучиться, да стульчик для отдыха. Пришла она на край света. Ни Солнце, ни Луна ей не помогли. Но вот утренняя звезда протянула девочке волшебную палочку и сказала, что братья находятся в Стеклянной горе (это своего рода потусторонний мир, где происходит осуществление невыполнимых заданий и производятся различные испытания).

К несчастью, девочка потеряла по дороге волшебную палочку, пришлось ей, чтобы отпереть ворота, не убоявшись боли, отрезать ножиком мизинчик. (Фрагмент с отрезанным мизинцем в русском переводе под реакцией С.Я. Маршака отсутствует, хотя этот, один из динамичных элементов повествования, подчеркивает решимость героини и не оставляет впечатления жестокости, выступая своего рода пропуском в потусторонний мир). Фрагмент о Луне здесь перекликается с одним из мотивов крупнейшего мастера так называемой средней комедии эпохи эллинизма Менандра (342-292 до н.э.) и знаменитого историка, автора «Жизнеописаний» великих греков и римлян, человека, стоящего на пороге «эллинского возрождения» в Римской империи, Плутарха (ок. 45 - ок. 127), а также с одной из басен Эзопа (где Месяц просит у матери дать ему тёплое платье, так как он мерзнет). Первым сделал иллюстрацию к сказке Л.-Э. Гримм, версию Л. Бехштайна проиллюстрировал Л. Рихтер. М. фон Швинд сделал серию из пятнадцати акварелей «О семи воронах и верной сестрице» (1857-1858). Свои версии предложили Ф. Гофман (1962) и Л. Цвергер (1981). Сюжет сказки использовала в «Снежной песне» С. Кирш (1967).

Сказка «ДВЕНАДЦАТЬ БРАТЬЕВ» (№ 9) повествует о братьях, превращенных в птиц, спасение им обеспечивает единственная сестричка, как и в сказке «Шесть лебедей» и «Семь воронов». Однако причины заклятия и процесс превращения здесь иные. Жесткий первоначальный вариант Доротеи Фиман в расширенном пересказе Вильгельма и, особенно в окончательной версии последнего прижизненного издания Сборника выглядит иначе. Вильгельм сделал сказку более поэтичной и психологически обоснованной. Самый выразительный рисунок на тему сказки принадлежит брату-художнику. Он изобразил сестру, срывающую лилию. Кое -какие вопросы в сказке остаются открытыми: кто постоянно преследует братьев, если это не их отец? Какая тайна заключена в эпизоде с лилиями? Зачем прядёт на дереве сестрица? Читателю предстоит включить собственную фантазию.

Неизменной симпатией пользуется героиня другого типа из сказки «УМНАЯ ДОЧЬ КРЕСТЬЯНСКАЯ» (№ 94, 1815) -

житейски мудрая и остроумная крестьянка, ставшая королевой. Опера Карла Орфа «Умница» (1942), написанная на основе сказки, добавила популярности знаменитому сюжету. Вызволяя отца, пришлось дочери подчиниться приказу короля явиться к нему не одетой и не голой, не пешком и не верхом, не по дороге и не по бездорожью. В комментариях братья Гримм сравнили свою сказку с сюжетом скандинавской саги «Рагнар-сага» (Х1У в.). Рагнар (другое имя Аслауг) была дочерью Брюнхильды от Сигурда. В силу несчастливого стечения обстоятельств королевна Рагнар жила у крестьян. Король обратил внимание на мнимую крестьянку благодаря ее уму и, чтобы испытать приглянувшуюся девицу, задал ей загадку. Государь из северного сказания предложил Рагнар явиться к нему «одетой и одновременно раздетой, поевшей и голодной, не в одиночку и без сопровождения».

На данную тему имеется старинная немецкая песня и шванк майстерзингера Ханса Сакса. Родственный сюжет есть в собрании «Римские деяния», там обвиняемый является на коне, поместив ногу на собаку. В сборнике «Сто античных новелл» (Турин, 1802) тоже возникает похожий сюжет: кто в определенный день приведет с собой друга, врага и веселого музыканта, добьётся королевской милости. Варианты сказки широко бытуют по всей Европе. Братьям Гримм сказку рассказала Доротея Фиман. Героиня сказки - в противовес традиционным женским образам невинных страдалиц - натура активная, способная добиться своего.

Есть и другой, не менее популярный персонаж женского пола, демонстрирующий противоположные качества. Это -героиня сказки-шванка «УМНАЯ ЭЛЬЗА» (№ 34, 1819), которую рассказала Доротея Фиман. Эльза - девушка на выданье, отец считает, что смекалки у нее на двоих хватает, мать выделяет ее сенсорные качества: дочь «видит, как ветер по улице гуляет, и слышит, как мухи кашляют». И она совершает с невероятно серьёзным умыслом самые нелепые поступки.

Аналогичная героиня фигурирует в сказке «ФРИДЕР И КАТЕРЛИЗХЕН» (№ 59, 1819), изобилующей множеством эпизодов, где раскрывается глупость героини, в том числе и ее сомнения в собственной идентичности, и гротесковая наивность

мужа. Знаменитый американский художник Морис Сендак в иллюстрациях к сказке (1973) придал облику Катерлизхен черты Мао Дзедуна, а Фридеру - Гитлера.

Галерею женских образов дополняет тщеславная и алчная героиня сказки «О РЫБАКЕ И ЕГО ЖЕНЕ» (№ 19), пересказанной братьями Гримм на основе версии художника и теоретика искусства Ф.О. Рунге, который опубликовал ее на диалекте в 1806 г. в издаваемой А. Арнимом «Газете для отшельников». Сказка соответствовала представлениям братьев Гримм об идеальном типе сказочного повествования. На основе варианта Рунге уже в 1809 г. А.Л. Гримм (однофамилец) опубликовал свою переработку, затем еще один исследователь фольклора профессор-германист И.Г. Бюшинг в 1812 г., за три месяца до издания «Детских и семейных сказок» братьев Гримм - свою. В его интерпретации это была скорее не сказка, а морализаторское поучение о вреде жадности.

Сюжет восходит к восточным литературным памятникам: «Джатакам», «Махабхарате». Зачин напоминает известную «Сказку о рыбаке» в собрании «Тысяча и одна ночь» (3-я ночь). В связи с мотивом женского честолюбия Гриммы указывали на сюжет о Танаквил, жене пятого императора Рима Тарквиния Гордого, которая побудила своего супруга уехать из своей земли, предрекая ему владычество в Риме, на историю библейской Евы, а также героиню шекспировской трагедии «Макбет». Первая европейская запись сюжета относится к 1250 г. в Англии. Некий богач встречается с голым человеком, дает ему куртку и далее исполняет все его желания, пока тот не становится королем и не желает никого более признавать. В том же веке существовал французский рассказ в стихах о волшебнике Мерлине и отчаявшемся дровосеке («Фаблио»). В ХVII в. сюжет об исполнении желаний воплощает в стихотворной сказке Перро - «Смешные желания». Рыбак в сказке братьев Гримм не имеет имени, жена его Ильзебилль неумеренна в желаниях. Живут они в бедной хижине на берегу моря. Рыбак как-то вытащил большущую камбалу. Камбала сказала рыбаку, что она - заколдованный принц, и попросила отпустить ее в море, что рыбак и сделал. Дальнейшее хорошо известно. Жена требует и требует от рыбы даров. Наконец ей

уже захотелось стать самим Господом Богом. Однако тут камбала воспротивилась и решительно заявила рыбаку: «Ступай домой, сидит она вновь у лачуги». Так сидят они там и поныне, да на море синее поглядывают. Неумеренно растущим желаниям жены соответствует в сказке окраска моря: после зеленоватого оно становится серым, потом темнеет, чернеет. Небо и море отражают возрастающие вымогательства Ильзебилль, окрашиваясь в мрачные тона. Разные версии этой сказки бытовали во многих землях Германии. Л. Бехштайн обработал эльзасский вариант в сказке «Муж и жена в бочке с уксусом» (1845).

Но не только женщины жаждут богатства, есть варианты, где герои - непомерно алчные и честолюбивые мужчины (версии А. Л. Гримма и Ю. Кернера, 1811). Из многочисленных примеров использования мотивов этой сказки наиболее известна интерпретация в романе «Камбала» (1977) знаменитого немецкого писателя, лауреата Нобелевской премии Г. Грасса (род. 1927). Ей мы, несомненно, обязаны появлением поэтического шедевра А.С. Пушкина «Сказка о рыбаке и рыбке». Особенно хороши иллюстрации к ней И. Билибина и Т. Мавриной. В настоящее время сказка часто встречается в школьных учебниках благодаря своей педагогической направленности.

Разнообразны и выразительны в коллекции сказок также мужские характеры. Здесь первенство, бесспорно, принадлежит ХАНСУ-СЧАСТЛИВЧИКУ - герою одноименной, одной из популярнейших сказок (№ 83). За основу взята версия Ф.А.Э. Вернике (1794-1819), В. Гримм почерпнул ее из журнала «Волшебная палочка» (1818, № 33) и значительно переработал, придав иной смысловой акцент характеру главного героя. Незначительные доработки продолжались до последнего прижизненного издания Сборника. При возвращении домой герой сказки Ханс встречает представителей различных социальных слоёв, статус которых можно угадать по видам сопровождающих их животных (либо предметов): дворянин появляется на коне, крестьянин - с коровой, наконец странствующий точильщик - с ручной тележкой. Ханс обменивается с ними, отдавая очевидно более ценное за менее

ценное, себе в убыток.

Некоторые исследователи называли Ханса «антигероем», а сказку определяли как сатирическую либо как «антисказку», поскольку само представление ее героя о счастье противоречит традиционному. В рамки буржуазных ценностей, связанных с материальным достатком, Ханс никак не вписывается, ведь для него превыше всего душевное самочувствие, радость и покой, а не повышение своего материального благосостояния. По версии В. Гримма, Ханс обладает привлекательными чертами, вызывающими симпатии у читателя. Данный сюжет изложил в стихах А. фон Шамиссо (1831), на свой манер пересказал Л. Бехштайн (1845), Х.К. Андерсен сочинил свою версию - «Что отец делает, то и правильно» (1853). Пародию на данный сюжет написал и нарисовал Янош (1972). Свою художественную версию предложила А. Архипова. Сейчас сказка часто включается в учебные книги, разыгрывается в театре. Город Лимбург учредил премию под названием «Ханс-Счастливчик» за лучшую детскую книгу года. В Штутгарте и Берлине фигура Ханса-Счастливчика украшает фонтаны. Исследователь Х. Хекман установил, что благодаря изображению Ханса на пакетах с детским питанием значительно повысилась продажа продукта.

ЖЕЛЕЗНЫЙ ХАНС - герой популярного по всей Европе сюжета и одноименной сказки братьев Гримм (№ 136) -существо невероятной физической силы, сродни Гераклу из греческой мифологии и юному Зигфриду («Песнь о Нибелунгах»). До пятого большого издания Сборника на этом месте была сказка на диалекте «Дикарь» с примечанием «из Мюнстера», записанная в семье Хакстхаузен. Причина замены её версией «из провинции Майна», слитой воедино с вариантом Фридмунда фон Арнима и переведенной с диалекта на литературный язык, в комментариях не объяснена. Возможно, таким образом В. Гримм оказал своего рода любезность старым друзьям Беттине и Ахиму фон Арним, сын которых Фридмунд опубликовал «Сборник сказок, собранных в горах» (1844).

Вильгельм заново пересказал некоторые эпизоды, записанные со слов Фридмунда, который столкнулся с трудностями в поисках собственного стиля. Литературной

предшественницей считается сказка «Железный человек», опубликованная А. Вульпиусом в 1791 г. и родственная сказке «Юный великан» (1815), герой которой, родившись мальчиком-с-пальчик, был воспитан настоящим великаном. Он описан по всем правилам героического сказания. Воинским оружием ему служит железная палица, он вырывает деревья с корнями (можно сравнить с циклом русских сказок о богатырях). Эпизод с мельничным жерновом, который сбрасывают в колодец на голову великана, напоминает о приключениях скандинавского божества Тора.

По мере бытования сюжета характерно постепенное сближение героического образа Зигфрида и комического Ойленшпигеля, о чём свидетельствует и данная сказка, так что можно говорить о благородном исполине Ойленшпигеле и неуязвимом весельчаке Зигфриде. (В этой связи следует вспомнить персонаж французских сказаний Гаргантюа и героя финских сказаний Койни). О богатыре Хансе рассказывают в Силезии, в Хольштинии повествуют о Хансе с железной палицей, на Гарце популярен аналогичный герой - Ханс-Медведь. Подобный персонаж есть и в киргизском эпосе «Манас». Персонаж второго плана, подопечный Железного Ханса - золотоволосый юноша по мере развития действия выдвигается на главную роль. В этом аспекте версия сюжета братьев Гримм родственна сказке братьев Цингерле «Золотой» (1852). Наступает время испытаний для королевича сначала у золотого колодца, далее в роли садовника (мужской вариант Золушки и Замарашки). В итоге золотоволосый юноша становится мужем королевны, на его свадьбу является Железный Ханс и дарит ему свои богатства. Сказка о Золотом королевиче распространена в Германии более чем в ста вариантах. В. Буш пересказал данный сюжет в сюжете «Фридрих-Златовлас» (1910).

Сказка имеет древние корни и повествует о полубожественных существах, попавших под власть злобных духов, в результате чего они вынуждены выполнять черную работу, пока не вернут себе прежнее высокое положение. На их благородное происхождение указывают золотые, сверкающие волосы. Образ Дикаря в данной интерпретации восходит к

персонажу древнего эпоса «Гильгамеш» - другу Гильгамеша Энкиду. Многие психоаналитики отмечают в сказке элементы древнего обряда инициации.

Своеобразный герой предстаёт в сказке «КОРОЛЬ-ЛЯГУШОНОК, ИЛИ ЖЕЛЕЗНЫЙ ХАЙНРИХ» (№ 1, 1812), которая открывает все издания Сборника. Основные мотивы в составе сказки и ее символизм довольно древние. Новый мотив - колодец, сопоставимый с источником, прудом, пещерой, восходит к мировому древу скандинавской мифологии. Варианты сказки о заколдованном принце, скорее всего, пришли из Античности и раннего Средневековья. Например, у римского писателя Гая Петрония (I в. н.э.) есть такое выражение: «Кто был лягушкой, ныне - царь». Была также и такая латинская поговорка: «Влюбленный в лягушку думает, что эта лягушка -Диана». На эту поговорку или существующую в Германии с ХШ в. сказку есть аллюзия у знаменитого проповедника -францисканца Бертольда Регенсбургского (ок. 1210-1272) в сборнике «Сельский священник о святых»: «Глуп и порочен тот, кто влюблён в лягушку настолько, что предпочитает лишиться рта и носа, всего себя, чем потерять ее».

Братья Гримм считали эту сказку «самой старой и самой красивой». Двойное название, единственное в своём роде в Собрании, сказочники обосновали указанием, что сказка бытует во многих землях Германии с ремаркой в отношении «преданного слуги». На английский язык сказка переведена под заглавием «Принц-Лягушонок». Действительно, вариант, рассказанный братьям Гримм Дортхен Вильд, имел название «Королевская дочь и заколдованный принц». В ее версии акцентировались нравственные аспекты, подчеркивалась патриархальная роль отца, осуждавшего непослушную дочь, которая не выполняла своих обещаний.

Вторую версию сказки «Принц-Лягушонок» изложила Мария Хассенпфлюг, здесь фигурируют три сестры-королевны. Третью версию поведали в семье Хакстхаузен. В. Гримм в расчете на детскую аудиторию снял эротический налёт, присутствовавший в устных вариантах, и отшлифовал эту сказку как никакую другую. Образ преданного слуги с тремя железными оковами на сердце восходит к эпосу Г. Ролленхагена

«Война мышей и лягушек» (1559) и более того - к поэзии миннезингеров (Хартман фон Ауэ «Бедный Хайнрих», 1195). Это одна из популярнейших сказок братьев Гримм, оставившая след в искусстве. Как Красная Шапочка и Волк, Король-Лягушонок и прекрасная королевна составляют классические пары протагонистов.

Мотивы, образы сказки часто используются в комиксах, рекламе, пародиях. Психологи нередко рассматривают поведение юной героини как типичное для периода взросления, психоаналитики концентрируют свое внимание на фигуре короля-отца. Многие знаменитые художники иллюстрировали сказку: О. Убелоде ( 1907), М. Сендак (1974), Б. Шрёдер (1989), А. Архипова (1989). В Англии создан мультфильм (1954). Янош превратил в лягушку королевну (1972). Собственно, таков мотив и русской сказки «Царевна-лягушка».

Герой сказки «ЗОЛОТАЯ ПТИЦА» (№ 57) - младший королевский сын, сродни русскому Ивану - царевичу. Основу этого распространенного сюжета образует представление о мировом древе и его ипостаси - древе жизни и познания, имеющееся у всех народов. В древнем Египте на сикомору с плодами жизни опускался в образе птицы умерший человек, чтобы познать свое божественное происхождение от бога Ра. Можно сравнить также с райским древом с плодами познания и греческим мифом о яблоках Гесперид. Скандинавское верховное божество Один много дней висел в ветвях древа ради познания священных рун. Один, связанный в германских преданиях с мотивами плодородия, принимал и обличья птиц. Птица на древе жизни - древнейший образ вселенских метаморфоз жизни и смерти.

В сказках и мифах Средиземноморья птица обобщена в магического феникса, «предшественником» его был Бодхисатва в образе золотого павлина, место которого занимали орёл, соловей и голубь. По аналогии с христианским отождествлением феникса с Иисусом Христом в Средневековье голубь был воплощением Святого Духа. Образ магической птицы смыкается с мотивом воды жизни, живой воды. (У братьев Гримм есть сказка «Живая вода»). Первое литературное проявление сюжета можно обнаружить у монаха-доминиканца

Иоанна Гобия Младшего (ХШ в.) в его латинском собрании проповедей «Лестница в небо», которое было переведено на немецкий язык и издано в 1480 г. в Аугсбурге. В Германии сказка под заглавием «Верный Лис» впервые опубликована придворным священником Х.В. Гюнтером (1755-1826) в сборнике «Детские сказки, собранные по устным источникам».

Затем свои версии изложили братьям Гримм Маргарита-Марианна Вильд и Доротея Фиман. Вступительный сюжет о яблоне, которую по очереди охраняют трое сыновей, имеется и в гриммовской сказке «Подземный человечек» (№ 51). Из русского фольклора к данному сюжету наиболее близка сказка о «Иване-царевиче и сером волке» (с великолепными рисунками И. Билибина и Т. Мавриной). Самые интересные иллюстрации к немецкой сказке принадлежат англичанину Д. Крукшенку (1823), немцу Л. Фромму (1966), американцу М. Сендаку (1973), голландке Л. Постма (1987). Чаще всего художники рисуют королевича, мчащегося верхом на Лисе по лесам и долам.

Среди популярных повествований про младших братьев наиболее выразителен Дурачок из сказки-шванка «ЗОЛОТОЙ ГУСЬ» (№ 64, 1812), который нашел под корнями срубленного дерева золотого гуся. В основе сказки - распространенный сюжет. Первое литературное свидетельство можно обнаружить у Гомера: искусный Гефест связывает невидимой сетью свою прелюбодейку-жену Афродиту с Аресом. В английском сатирическом стихотворении, подобно Гефесту, крестьянин мстит своей неверной жене и ее любовнику, священнику Джону с помощью заколдованного горшка, к которому прилипает сэр Джон, изменница, служанка, ризничий, извозчик. Их освобождают с условием, что священник уплатит сто фунтов штрафа. Благодаря комизму сюжета к сказке, возможно, из другого источника присоединился мотив «насмешить девушку». В «Младшей Эдде» дочь великана, никогда не смеющуюся, необходимо рассмешить. И это делает Локки. Мотив «рассмешить девушку» есть у Базиле («Змея» - версия «Амура и Психеи»).

Старейшая фиксация в Германии - у Вольфрама фон Эшенбаха в «Парцифале», где главный герой рассмешил девушку своим комическим видом. Вместе с тем Парцифаль

является и одной из старейших литературных ипостасей дурака. Я. Гримм называет его «умным дураком» и «блаженным дураком». Сам автор говорит о нем как о «ленивом мудреце». По немецким народным поверьям, именно дуракам достаётся священный золотой гусь, символ плодородия, изготовленный искусными цвергами. Еще один интересный аспект сказки -задачи, которые ставит король перед претендентами на руку дочери. Особо примечателен чудесный корабль. О «складном корабле» эфиопов, переносимом по суше, говорил еще Плиний Старший в «Естественной истории»; о таинственной колеснице-корабле повествует Тацит в своей «Германии», как о собственности германского божества Нерта, которого Я. Гримм отождествляет со скандинавским Фрейром, также владевшим чудесным кораблём Скидбладниром: « куда бы ни лежал его путь, ему всегда дует попутный ветер, лишь поднимут на нем парус, и можно свернуть этот корабль, как простой платок, и положить, если надо, себе в кошель».

Сказка записана братьями Гримм в 1810 г. в семье Хассенпфлюг, во втором издании к ней добавлена версия семейства Хакстхаузен. Этот же сюжет обрабатывал и Л. Бехштайн. («Лебедь, приклейся», 1845). Из русского фольклора наиболее близка данному сюжету сказка «Царевна Несмеяна». Самые интересные иллюстрации сделаны Л. Рихтером (к сборнику Бехштайна, 1845), Д. Крукшенком (1823) и А. Архиповой (1987). Основные мотивы сказки обыграны в известной книге писателя ХХ в., лауреата Золотой медали Х.К. Андерсена, Д. Крюса «Тим Талер, или Проданный смех». Лота Райнигер в 1945 г. в лондонской эмиграции сделала по сказке анимационный фильм. Образы благодарных животных возникли еще в греческой мифологии, утвердились в европейском животном эпосе, в стихотворном эпосе Г. Мессершмидта «О благородном рыцаре Бризонето» (1559).

Часто встречаются они и в собрании братьев Гримм, например, в увлекательной сказке «МОРСКАЯ РЫБКА» (№ 191), которая позаимствована из сборника «Немецкие народные сказки Саксонии» (1856) школьного директора, позже священника Йозефа Хальтериха (1822-1886), где она называлась «О королевской дочери, которая из своего дворца видела всё

королевство». Как всегда, Вильгельм Гримм обработал текст, ввёл диалоги, добавил некоторые детали и углубил мотивацию поступков героев. Вынесенное в заглавие название одного из видов рыб в данном случае, скорее всего, не указывает именно на рыбку, так на саксонском диалекте именуется кролик (в русских переводах можно встретить название «Морская свинка»). В основе сказки лежит средневековая баллада ХV в. о благодарных животных, помогающих выполнять трудные задания. Что же касается самих заданий, то они часто повторяются в сказках, когда речь заходит об испытаниях женихов, претендующих на руку и сердце прекрасной принцессы. Сказку иллюстрировали знаменитые художники О. Убелоде (1909), Л. Фромм (1979).

Сказка «ТРИ ПЁРЫШКА» (№ 63), один из вариантов ее рассказала Доротея Фиман, повествует о соревновании трёх братьев, младший из которых - бестолковый простофиля, прозванный Дурачком. Сюжет составляют три основных мотива: испытание трёх сыновей, оракул пути (стрелы, перья) и заколдованная дева-лягушка (в других вариантах это может быть мышь или кошка). Мифопоэтический образ лягушки (мыши), символизирующий плодородие и возрождение, соотнесённый со стихией земли, огня, воздуха и подземной воды, с дихотомией высшего и низшего, души и плоти, имеет восточное происхождение: в «Гимнах Ригведы», древнеиндийском памятнике есть «Гимн лягушки»; в древнем Египте кошка - ипостась бога Ра; в Греции - мышь - один из символов Аполлона. Стрелы (перья) - не только традиционные атрибуты, они - столь же древние символы солнечных лучей и связаны с верой в доброе провидение, с небесным предсказанием удачного пути. Вокруг этого сюжета сложилось много ответвлений, в центре которых выступает то лягушка, то мышь, то кошка.

Европейский тип этой сказки возник, предположительно, в период соседства кельтских, германских и славянских племен в первой половине I тыс. до н.э. Не исключается объединение сюжета с восточным вариантом, зафиксированном в «Тысяче и одной ночи» (сказка о пери Бану). Можно сравнить также с рассказом из популярной, запрещенной инквизицией книги

флорентийского монаха, переводчика и писателя Антонфранческо Дони (1513-1574) «Небесные, земные и преисподние миры академиков-пилигримов». В его рассказе Мом (в греческой мифологии олицетворение насмешки и злословия, сын Ночи, брат Танатоса, Гипноса, Гесперид, Мойр, Немезиды и Эриды) вовлекает в беседу летящие по небу души: сначала Анаксагора, потом Диогена, наконец, члена Венецианской академии пилигримов - Коррьери, который прежде был Пифагором, лошадью и лягушкой. Мом спрашивает, что он делал, когда был лягушкой. Коррьери отвечает, что в обличье лягушки он принес замечательное приданое прекрасному юноше, который, как и два его брата, был отличным стрелком. И пилигрим Коррьери рассказал Мому сказку, якобы по «Жизнеописаниям» Плутарха. Оказывается, выбирая невесту, братья с вершины башни стреляли по окнам домов из арбалетов. Старшие сделали это удачно, а младший выстрелил наугад и попал в болото с лягушками. Пошел он со слезами за женой-лягушкой, тогда Коррьери, бывший лягушкой, превратился в нимфу, привел юношу в другой мир, обвенчал его с прекрасной девушкой и дал в приданое орех. В орехе оказались дворцы, лошади, слуги. На всем был герб с лягушкой. Откуда взял А. Дони, пользующийся славой плагиатора, эту историю, установить не удалось. Его книга в 1580 г. была переведена на французский язык, и, видимо, таким путем сюжет попал к д'Онуа («Белая кошечка»). От нее пошли побеги в Германии.

Есть в Сборнике сказки и о братской любви, и о нормальном соперничестве братьев в мастерстве. Многочисленные аллюзии вызывает самая большая по объёму сказка «ДВА БРАТА» (№ 60). Наиболее древняя из известных версий данного направления - египетская (Х111 в. до н.э., папирус хранится в Британском музее) повествует о двух братьях, Анубисе и Бате. Сюжет укоренился на всех континентах, подсчитано, что существует свыше 770 вариантов сказки. Братья Гримм составили своё повествование из семи версий, бытующих в Хессене и Вестфалии. Герои - братья-близнецы, сыновья бедного вязальщика метел, похожи как две капли воды. На их долю выпала масса увлекательных

приключений.

Исследователи отмечают, что особенно виртуозно поданы В. Гриммом эпизоды с верными зверями и обоснованы мотивировки поступков сказочных героев. Вводный мотив, связанный с золотой птицей, очевидно, позаимствован из другого сказочного цикла. Текст во многом напоминает скандинавские сказания, посвященные Сигурду, где появляются: новорожденный ребенок в воде, стеклянный сундучок, плывущий по воде, хитрый и злой золотых дел мастер, говорящая золотая птица, дракон Фафнир, поедание сердца животного, что приводит к обретению богатства, мудрости и власти. Обучение охотничьему делу сходно с обучением и мужанием Сигурда. Верные звери сопоставимы с верным конём Грани, сопоставимы и освобождение женщин (Кримхильды, королевны) от власти дракона, разлука с любимой (Кримхильдой и королевой); в наличии также брат, похожий на молодого короля (в скандинавском варианте -кровный брат Гуннар).

Описание поручения, которое дают более сильные звери слабым, пока очередь не доходит до безвинного зайчишки, обвиненного затем в произошедшем несчастье, встречается среди персидских сказаний («Тути-наме»). Только в персидской версии фигурируют морские животные, «козлом отпущения» становится лягушка. Сказка имеет сходство с рассказами о кровных братьях (можно сравнить со средневековой поэмой о «Бедном Хайнрихе» Хартмана фон Ауэ). Братья чудесным образом появляются на белый свет одновременно, свидетельством их разлуки становится нож, всаженный в дерево. В саге об Амикусе и Амелиусе эту роль играет золотая чаша. Первоначально там, скорее всего, тоже был нож, которым делали надрез, чтобы выступила кровь для заключения кровного братства. Брат заменяет брата в доме и в постели, разделив супружеское ложе ножом. Болезнь одного из них в сказке обусловлена действиями ведьмы, которая превращает его в камень (можно сравнить со сказкой о «Верном Иоханнесе»). Так же как сражается один из братьев с драконом, борется герой скандинавского мифа Тор со змеем накануне конца света («Младшая Эдда»).

Битва с драконом, как известно, - излюбленный мотив европейских сказок и легенд, своего рода символ борьбы с окружающим миром. Вообще-то дракон в переводе с греческого означает «остроглазый» или просто «змей». В немецких сказках - он опаснейший противник, в связи с ним речь идет о жизни и смерти. Как правило, это - многоголовое, огнедышащее существо, своего рода симбиоз крокодила и хищной птицы, спина с гребнем у него покрыта непробиваемым чешуйчатым панцирем, нижняя часть тела уязвима.

Образ дракона (змея) известен из египетского, индийского, греческого эпоса, из библейских сказаний (битва святого Георгия со змеем). В восточной традиции дракон -символ державности, здесь его образ не имеет негативного смысла. Мотивы, связанные с освобождением дев, охраной сокровищ, отрезанием драконьих языков, появились в средневековых европейских героических сказаниях в качестве доказательства победы над чудовищем; они имеют древнее происхождение, в сказках выполняют функцию саспенса, знаменуют счастливый финал. Дракон в немецких сказках может обозначаться словами «великан», «дьявол».

В образе дракона психоаналитик К.Г. Юнг различает магическую силу бессознательного, одолеть его означает обрести собственную свободу. Дракон может выступать как сексуальный символ. Наряду с драматизмом, в сказке о двух братьях большое место занимает юмор, присущий шванкам, например, лишь во время обеда герой замечает, что голова у него повернута задом наперед. По мнению психоаналитика Б. Беттельхайма, в образах главных героев акцентируются такие аспекты человеческой натуры, которые ведут к противоречивым поступкам. На рубеже ХК и ХХ вв. в России красочный яркий лубок с изложением сказки о «Двух братьях» пользовался необыкновенной популярностью. В Чехии в 1982 г. был поставлен фильм по версии К. Яромира, правда там появляется третий брат, который видит проржавевший нож и спасает близнецов.

Сказка-шванк «ТРИ БРАТА» (№ 124, 1815) излагает распространенный сюжет об испытаниях в мастерстве и ловкости, своего рода соревновании братьев. Расставание с

отчим домом, как правило, исходная позиция подобных сюжетов. Обыкновенно братья отправляются странствовать по белу свету, ума-разума набираться, да учиться какому-нибудь ремеслу. Подобная модель была заложена уже в сказочном своде «Тысяча и одна ночь» («Принц Ахмед»). В Европе она широкое распространение получила в ХУ1 в. Во Франции Филипп д'Алькрип (известен также как Филипп Пикар) издал коллекцию шуточных историй и сказок. В Германии в период Тридцатилетней войны появилась книга «Зрелище глупостей человеческих», в которой были сюжеты из свода «Римские деяния» и прославлялось мастерство народных умельцев.

В версии братьев Гримм бедный человек, не имеющий другого достояния, кроме, отчего дома, отправил троих своих сыновей по свету странствовать и ремеслу обучаться. Тому, кто самым лучшим мастером станет, обещал он оставить в наследство дом. Отличились в соревновании все братья, и стали вместе жить, а так как мастерами были, то много денег своим трудом заработали, жили счастливо до глубокой старости, и были все вместе в одной могиле похоронены.

Сходные мотивы заложены и в сказке «ЧЕТЫРЕ БРАТА -УМЕЛЬЦА» (№ 129, 1819). Опять же бедный человек отправил своих четырёх сыновей учиться ремеслу. По возвращении их домой отец, тоже устраивает смотр достижений. Вскоре им предоставляется случай проявить себя и на людях. Предполагается, что сюжет об умелых и ловких подмастерьях пришел из Индии (сказочная эпопея поэта Сомадевы «Океан из потоков сказаний», Х1 в.); в Европе известен с ХШ-Х1У вв.: в «Новелино» (XIII в.) есть рассказ о четырёх королевичах, один из них изучал науки в Париже, другой учился стрельбе из лука на Сицилии, третий - воровству в Каталонии, четвертый -корабельному делу в Генуе. Версия братьев Гримм особенно близка веселой новелле «Пятый сын» из сборника Базиле, которая была обработана К. Брентано в сказку «Учитель Клопшток и пятеро его сыновей». А вот Л. Бехштайн не делает своих героев искусными мастерами, у него они повышают свой социальный статус («Четыре умелых подмастерья»). Искусные мастера пользовались успехом не только в книгах. Славная

четвёрка появилась в кинофильме (США, 1987), в телевизионном фильме (Германия, 1992). Вообще мастер своего дела всегда вызывает в народных повествованиях восхищение, как, например меткий стрелок, герой одноименной сказки (1815), основанной на двух версиях - Доротеи Фиман и отставного вахмистра Фридриха Краузе.

Всего существует около 250 вариантов повествований о метком охотнике (стрелке). Искусство стрелков часто описывается в северных и немецких сагах. Живописная деталь из этой сказки - отрезание кусочка ткани от платья спящей королевской дочки напоминает о разрезании Сигурдом панциря Брюнхильды («Старшая Эдда»). Обрезание языков у убитых животных или великанов часто встречается в европейском фольклоре, например, в средневековой легенде о рыцаре Тристане.

Замечательные свойства характера вне профессиональной деятельности демонстрирует храбрый портняжка и хитроумный портняжка - герои одноименных сказок. Популярность «ХРАБРОГО ПОРТНЯЖКИ» (№ 20) сравнима, пожалуй, с известностью Ханса-Счастливчика. Первая половина сказки составлена из двух хессенских версий, вторая, где повествуется о похождениях портняжки при дворе, заимствована из известной старинной книжки шванков Мартина Монтануса, изданной в Страсбурге в 1557 г. Озорные проделки этого персонажа напоминают выходки веселого гиганта Гаргантюа («Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле) и в какой-то мере Симплициссимуса, героя одноименного романа Гриммельсхаузена. Количество убитых одним махом мух в разных источниках различно: пять, семь, девять, двадцать. Живописная деталь - вода из камня, которую выдавливает великан, также обнаруживается в средневековых произведениях (сюжет о брате Вернере, поэма о Тристане). Сказка имеет широкое распространение по всей Европе, варианты ее можно найти в сборнике «Эльзасских сказок» А. Штёбера, в собраниях Л. Бехштайна, братьев Цингерле, шведский вариант - у Г.В. Каваллиуса, норвежская версия - у П.К. Асбьёрнсена. В Голландии есть своеобразная интерпретация данного сюжета - «О маленьком Кобисье». В Англии известен Джек -

победитель великанов.

Испытания, предлагаемые претенденту на руку королевской дочери, являют типичную триаду: борьбу с великаном, единорогом, диким кабаном. Успех человека, стоящего внизу социальной лестницы по сравнению с противником из высших слоев общества, т.е. мотив победы библейского героя (позже царя Иудеи) Давида над великаном Голиафом, присутствует и здесь. Сказку иллюстрировали знаменитые художники Д. Крукшенк (1823), С.О. Сёренсен (1979). Пьеса по мотивам сказки не утратила популярности и доныне. В экранизации У. Диснея (1938) в заглавной роли выступал Микки-Маус. Анимационный фильм создала также Л. Райнигер (1954), полнометражные игровые фильмы вышли в 1956 и 1989 гг.

В наши дни мотивы сказки широко распространены в рекламе, в аудио- и - видеоверсиях. Исследование «Хитрость как жизненное искусство» немецкого психолога Л. Мюллера (1985) основывалось на сказочно-терапевтических примерах использования данного сюжета.

Обаятельного героя по имени Мальчик-с-пальчик, действительно росточком с большой палец, можно встретить в английских сказках, там его зовут Том, есть он у Перро, появился и у братьев Гримм в двух сказках: «МАЛЬЧИК - С -ПАЛЬЧИК» (№ 37, 1812) и «СТРАНСТВИЯ МАЛЬЧИКА - С -ПАЛЬЧИК» (№ 45, 1812). Сказка о нём восходит своими основными мотивами к глубокой древности и коренится в культе плодородия. Гриммы были первыми, кто обратил внимание на сказания о маленьких существах божественного происхождения: в древнеиндийском мифе Брахма в образе крошечного человека плывёт по морю на листе лотоса; то же происходит с Вишну на листе папалы. В. Гримм указывает на родство мальчика-с-пальчик с древнегреческими Диоскурами (Полуксом), которые отождествлялись с кабирами, низшими хтоническими божествами плодородия, огня и помощниками в несчастьях, а также с пенатами, римскими богами-хранителями очага, и связанными общим происхождением с обитателями недр - скандинавскими альвами, немецкими домовыми, кобольдами и цвергами. С последними в родстве и

скандинавское божество - молотобоец Тор, который в одном из своих приключений оказался в рукавице Скрюмира.

Однако главный источник этого мотива всё же средиземноморский. В !У гомеровском гимне младенец Гермес крадёт коров Аполлона и возвращается в дом сквозь закрытую дверь. Связь маленького человечка с ткачеством и портновским ремеслом показана у греческого эпиграмматика Лукиллия (I в. н.э.). Первое свидетельство связного сюжета датируется в Европе ХШ в. - в стихотворном фаблио «История поэта Сибуса», где говорится о мальчике-с-пальчик, найденном под капустным листом. Сюжет Лукиллия в ХVII в. появился в стихотворном виде в популярном сборнике Эухария Айринга (1520-1597).

В Англии в полном виде сюжет зафиксирован в ХVI в. в анонимной поэме, где Том Тамб, создание волшебника Мерлина, выступает придворным карликом короля Артура. Есть мнение, что в английском и французском вариантах мальчик-с-пальчик связан с астральной символикой. Появился подобный герой и в «Пентамероне» Базиле. Среди этих персонажей можно выделить два типа. В одном определяющим является не малый рост, а ум, осмотрительность, ловкость и находчивость, что позволяет герою счастливо выйти из всяческих испытаний (версии Перро и братьев Гримм). Для другого типажа главенствующую роль играет именно рост, благодаря чему также разрешаются многие трудности. В данном случае «англичанин» Том - классический образец. Первая сказка братьев Гримм излагает историю единственного ребёнка супружеской четы дровосеков, на долю которого выпали серьёзные испытания, поданные в юмористическом плане. В «Странствиях Мальчика-с -пальчик», своего рода продолжении, описывается новая серия приключений смышленого и ловкого человечка. Сюжет про Мальчика-с-пальчик был популярен всегда. Л. Тик пересказал его в сказочной комедии «Жизнь и деяния маленького Тома по прозвищу Мальчик-с-пальчик» (1811). Это была попытка объединить версию Перро с ее английским аналогом. Надо сказать, что вариант Перро, в котором есть мотивы, роднящие его со сказкой братьев Гримм «Гензель и Гретель», пользовался популярностью в Германии

почти наравне с трактовками братьев Гримм. Л. Бехштайн в своей интерпретации ориентировался на Перро, его сказку проиллюстрировал Л. Рихтер. Многие иллюстраторы поработали над этим сказочным материалом: Г. Доре, С.О. Сёренсен, К. Энзикат, Л. Постма. Маленького героя можно часто видеть на сцене театра, успехом пользовался фильм Шмита (1993).

Персонаж с иссиня-черной бородой, расправляющийся со своими женами, давно обосновался в европейском фольклоре и литературе. Впервые он возник в бретонской легенде VI в., затем появился в средневековых балладах о женихах-убийцах, наконец, предстал в сказках. Сюжет о рыцаре Синяя Борода укоренился и на немецкой почве, он был опубликован братьями Гримм в сборнике 1812 г. однако затем был изъят из-за совпадений с французской версией Ш. Перро, услышанной сказочниками в семье Хассенпфлюг. Свою версию опубликовал в 1845 г. Л. Бехштайн. В том и другом случае в основе лежала сказка Перро (1697), правда, трансформированная. Несмотря на то, что братья Гримм исключили свою версию из полного собрания, исследователи их творчества относят ее к «гриммовскому канону», выявляя в ней глубинные психологические мотивы.

Особо акцентируется золотистый оттенок «кровавого» ключа, как и цвет кольца из сказки «Разбойник-жених» (№ 40). Л. Бехштайн в своей интерпретации вводит мотив охоты братьев. У него сёстры настаивают на том, чтобы открыть запретную комнату. Здесь тоже фигурирует таинственный золотой ключ, как и в драматических сатирах Л. Тика «Рыцарь Синяя Борода. Нянюшкина сказка» и «Семь жен Синей Бороды. Подлинная семейная история» (обе 1797). Социальный статус Синей Бороды в разных версиях различен: в опере Гретри (1789) он король, у Тика - рыцарь. Рыцарство подчеркивал и Ф. Поцци в рисунках и текстах к ним (1852). Воссоздали этот сюжет в иллюстрациях также знаменитый художник Гранвиль (18031847) и Г. Доре. Не обошли его вниманием и композиторы: комическую оперу сочинил Ж. Оффенбах (1866), Б. Барток посвятил ему свою первую оперу « Замок герцога Синяя Борода» (1911). Б. Балаш, написавший либретто, взял за основу

сказочную драму М. Метерлинка «Ариана и Синяя Борода» (1899), придав главным героям - Юдит и Синей Бороде - черты трагизма. Немецкий писатель А. Дёблин в своём произведении объединил двух сказочных героев братьев Гримм - «Синяя Борода и мисс Ильзебилль» (1923). Центральный художественный образ сказки - таинственная кровавая комната. По этому поводу лучше всех высказался М. Метерлинк: «У каждого из нас в глубине души есть закоулок Синей Бороды, который не следует открывать». Данный мотив привлекал в ХХ в. психологов, художников, кинематографистов (фильм Э. Любича «Восемь жен Синей Бороды», 1938). В фильме «Последнее путешествие Синей Бороды» П. Рюмкорфа (1983) герой преодолевает в себе «материнский комплекс».

Солдат - персонаж, нередко встречающийся в сказках. Он появляется чаще, чем, к примеру, разбойник, и, как правило, играет главную роль. Зачастую это заслуженный воин, получивший отставку и не имеющий ни гроша в кармане («Медвежья Шкура», № 101, «Брат-Весельчак», № 81, «Голубая свеча», № 116, «Стоптанные туфельки», № 133). Солдатские сказки обычно содержат острую социальную критику, так служивый из сказки «Голубая свеча» беспощаден к неблагодарному королю, несколько мягче с правителем разделывается герой сказки «Шестеро идут по свету» (№ 71). Порой нищему солдату приходится заключать договор с дьяволом (чертом), чтобы поправить своё положение («Чертов чумазый брат», № 100, «Черт и его бабушка», № 125). Солдатская тема вообще популярна в фольклоре разных стран. На основе русских сказок из сборника А. Н. Афанасьева И. Стравинский сочинил знаменитый балет «История солдата». Первое представление состоялось в 1918 г. в Лозанне, либретто написал швейцарский поэт Ш.Ф. Раму.

Фигура Медвежьей Шкуры впервые появилась у писателя барокко Х.Я.К. Гриммельсхаузена в рассказе «Первая Медвежья Шкура» (1666, опубл. 1670). Рассказ был посвящен популярной тогда теме - союзу человека с дьяволом. В результате службы у дьявола герой приобретает богатство, не испытав негативных последствий от своей связи с нечистой силой. Затем солдат по прозвищу Медвежья Шкура неоднократно становился героем

произведений писателей-романтиков: К. Брентано (1808), А. фон Арнима (1812). У Л. Бехштайна (1823) персонаж носит имя Руперт - Медвежья Шкура.

В издании сборника «Детских и семейных сказок» братьев Гримм (1815) сказка об этом герое имела название «Черт в зеленом мундире». Для пятого издания Сборника (1843) братья Гримм значительно ее переработали, ориентируясь на версию высоко им ценимого Гриммельсхаузена. Сказка теперь называлась «МЕДВЕЖЬЯ ШКУРА», ее исходный вариант рассказали в семье Хакстхаузен. В ней отставной солдат находится на перепутье, война кончилась, денег у него нет, родители умерли, помощи от жестокосердных братьев не дождёшься. И тут вдруг в лесу возникает перед ним незнакомец в зеленом мундире, сам собой видный, только вместо ноги у него грубое лошадиное копыто, и предлагает солдату сделку. Солдат мужественно проходит испытания. В итоге солдат освободился от власти черта, не утратив своей души.

Подобный финал был и у Гриммельсхаузена, в комической интерпретации Брентано невестой Медвежьей Шкуры оказалась его собственная сестра, к счастью, медведь воспрепятствовал инцесту. В отличие от бытовавшего в ХVI в. представления о Медвежьей Шкуре как человеке ленивом, у братьев Гримм герой приобретает противоположные качества и даже несколько идеализирован. Первый «портрет» Медвежьей Шкуры создал для Брентано Л.-Э. Гримм. Интересные рисунки к данному сюжету сделал М. Сендак. Сказка часто разыгрывается в театре. На основе двух сказок братьев Гримм -«Медвежья Шкура» и «Чертов чумазый брат» З. Вагнер (сын знаменитого композитора) сочинил оперу (Лейпциг, 1898), Мендельсон - оперетту (Кёльн, 1900).

Безымянный солдат и его невидимый защитник (помощник), таящийся в голубой свече, стали героями сказки «Голубая свеча» (1815). Голубой свет, блуждающий огонь -символ домового - выступает повелителем цвергов и прочих обитателей потустороннего мира в сказках. Версия братьев Гримм послужила отправной точкой для Х.К. Андерсена («Огниво», 1835). Сказка имеет социально-критический оттенок. Король здесь наказан за проявленную им очевидную

несправедливость. Королевна оказалась униженной, поскольку с солдатом ее не связывала любовь, женитьба на ней тоже стала своего рода местью. Голубой свет (свеча) имеет в сказке магический смысл. Художественная интерпретация этого феномена постоянно привлекала иллюстраторов сказки - от знаменитого английского мастера Д. Крукшенка до современного немецкого художника Л. Фромма (1975). Сказка много раз экранизировалась.

В связи с этой сказкой стоит поподробнее остановиться на традиционном образе ведьмы, как нередком персонаже волшебных сказок, протагонисте главного героя (героини). В сказках братьев Гримм ведьма появляется в 50 текстах, в 20 из них в виде сверхъестественного злобного древнего существа женского пола. Наиболее показательный пример - ведьма в сказке «Гензель и Гретель», которая демонстрирует необыкновенную жестокость, даже с признаками каннибализма. Однозначные черты ведьмачества проявляет волшебница в сказке «Йоринда и Йорингель» (№ 69), стряпуха в «Найдёныше» (№ 51), крестная в сказке «Рапунцель» (№ 12), а также «Госпожа Труде» (№ 43). Можно отнести к ведьмам и искусных в чародействе мачех («Братец и сестрица», № 11, «Белоснежка», № 53, «Белая и черная невесты», № 135). Ведьма в качестве злой волшебницы фигурирует в «Вороне», «Шестерых лебедях», «Барабанщике». Она может быть нарисована не только черной краской - Барабанщика поначалу встречает и заботится о нем безобидная древняя старушонка в очках, а в «Гусятнице у колодца» она становится приносящей счастье феей. Как демоническое существо, ведьма способна изменить свой облик, предстать в образе другой женщины, превратиться в животное (черную кошку, сову - своих частых спутников). Живет она обычно в глубине леса, в маленьком, незаметном (невидимом) домишке. Неприглядное убранство жилища соответствует злобному характеру хозяйки, проявлениям враждебности к человеческому существу, случайному посетителю.

Ведьма может одолеть героя (героиню) с помощью магических действий, поварского искусства, изготовления колдовского зелья («Загадка»), превратить протагониста в

дерево («Старуха в лесу») или камень («Два брата»). Однако, в конце концов, герой (героиня) сказки побеждает ведьму тем или иным способом и наказывает ее. У братьев Гримм ведьму шесть раз сжигают (как в сказке «Дитя Марии»), пять раз вешают, пять раз топят в бочке или мешке, ведьм трижды разрывают дикие звери, их трижды ослепляют, дважды обезглавливают. Следует вспомнить в этой связи средневековые процессы над ведьмами.

Другая ипостась «злобной старухи» проявляется, когда она выступает в роли «наставницы» девушек периода полового созревания («Рапунцель», «Шиповничек», «Дева Мален»). В данном случае можно сослаться на реликты обрядовых действий первобытного общества (наставления старейшей хранительницы родовых обычаев племени, удаление девушки пубертатного периода в особую хижину). Для европейского фольклора характерен также амбивалентный образ ведьмы: она может быть необыкновенно красивой, перед ее обольстительностью невозможно устоять, одновременно чаровница является существом недобрым, увлекающим на погибель, как, например, Лореляй.

Ведьма под видом мачехи олицетворяет противоборствующую негативную силу, которую способны одолеть совместно братья и сестра («Братец и сестрица», «Гензель и Гретель»); ее колдовство побеждает сестра в «Шести лебедях», сводная сестра в «Можжевельнике», приемная дочь в «Белоснежке»; борется с преследованием мачехи невинное существо в «Белой и черной невестах»; невыполнимые задания мачехи осуществляются в сказках: «Золушка», «Хозяйка Подземелья», «Три лесовика», «Настоящая невеста». Мачеха порой может соревноваться с героиней в красоте («Рихильда» Музеуса, «Белоснежка» братьев Гримм). Интересна замена в сказках матери мачехой. Так, в первоначальных вариантах «Белоснежки» и «Гензеля и Гретель» фигурировала мать, в дальнейшем она была заменена мачехой, а вот мать Двуглазки («Одноглазка, Двуглазка и Трёхглазка») имеет все черты мачехи.

По мнению американского психоаналитика Б. Беттельхайма, в образе мачехи олицетворены негативные

материнские черты: «То, что в сказках происходит деление на хороших матерей (по большей части умерших) и злых мачех, способно сослужить добрую службу ребенку не только для того, чтобы сохранить положительный образ, но и обеспечить выход для всего агрессивного и злого, когда дитя наказывается, либо же его желания не осуществляются».

Черт в немецких сказках появляется в своём традиционном обличье - с рожками («Брат-Весельчак»), но способен также предстать в зеленом мундире служивого («Медвежья Шкура»), под видом охотника («Принцесса на дереве»), человека в черном, зеленом или красном («Госпожа Труде»), в образе старика («Девушка-Безручка»), богача с лошадиным копытом («Три подмастерья»), либо же духа из бутылки. Это может быть демоническое сверхъестественное существо, нагоняющее страх, как в народных сказаниях. В волшебных сказках черт редко вступает во взаимодействие с ведьмой («Госпожа Труде»), однако возможно его изображение с людоедскими наклонностями («Чую-чую человечий дух!» - в сказке «Черт с тремя золотыми волосками»). Чаще всего черт появляется, когда герой испытывает потребность в деньгах, и тогда уже на кон ставится человеческая душа, заключается дьявольский договор. Такой договор подписывается в «Медвежьей Шкуре», «Девушке-Безручке», «Короле с Золотой горы». Тем не менее, черту в немецких сказках так и не достаётся душа человека. Каким способом это удаётся сделать -излюбленная тематика народных шванков. Чертова семья зачастую, что примечательно, не выступает заодно с чертом, даже наоборот, домочадцы помогают людям («Черт и его бабушка», «Чертова дочь»). В сказках нередко происходит соревнование, которое выигрывает обыкновенный человек, а черт терпит поражение («Могильный холм», «Мужичок и черт»). Со временем образ черта в сказках снижается - из демонического, устрашающего существа он превращается в комический, юмористический или сатирический персонаж.

Особый «отряд» сверхъестественных существ составляют цверги, гномы, кобольды, домовые. Цверг в немецких сказках -маленькое мифологическое существо, появляющееся в виде седого человечка («Золотой гусь») или лесовика («Три

лесовика»); знаменитее других стали семь гномов («Белоснежка»), герой сказки «Гном по имени Румпельштильцхен» и злобный хранитель сокровищ из «Беляночки и Розочки».

В переводах на русский язык цверга немецких сказок называют карликом, гномом, лесовиком, кобольдом, домовым («Домовые»), а то и просто маленьким человечком, а их сборище - маленьким народцем. Цверги являются подземными жителями, охранниками подземных сокровищ и способны открывать эти сокровища людям, дарить их; они в то же время искусные мастера в кузнечном и ювелирном деле. Цверги могут также выступать в роли существ, оберегающих дом, помощников в домашнем хозяйстве, знающих толк в приготовлении еды и пивоварения, они же умеют подменять детей, напускать порчу на домашних животных, чинить всяческие неприятности и наказывать провинившихся.

Помимо всего прочего, цверги - существа, способные провидеть будущее, зачастую они же - большие искусники в целительстве. В собрании сказок братьев Гримм цверги по большей части не злодеи, а помощники (гномы и Белоснежка, гном в «Живой воде»). В северных сказаниях эпические герои часто поступают в обучение к цвергам: Зигфрид учится у безымянного карлика, Сигурд - у Регина, кузнец Виланд - у целой группы гномов. Наименование «цверг» (старонемецкое -gitwerg, в скандинавских языках - ёуе^г) означает существо маленькое, безобразное, старое, седое, горбатое, с тонкими птичьими ногами, имеющее шапку-невидимку. Древность этого существа подтверждают музейные статуэтки гномов с капюшоном и горняцкой лампой в руках, относящиеся к эпохе эллинизма. От них произошел и «песочный человечек», насылающий сны на детей.

Песочный человечек - своего рода детское пугало, однако не причиняющее ребенку зла, лишь побуждающее его ко сну, иначе оно может насыпать ему песок в глаза («Словарь немецкого языка» братьев Гримм). Появление человечка в длинном, остром капюшончике, с рогом изобилия в левой руке, с ночной совой на плечах, означает: пора спать! Так изобразил на графическом листе песочного человечка Л.-Э. Гримм

(«Песочный человечек приходит», 1838). У Э.Т.А. Гофмана Песочный человек в одноименной новелле стал своеобразной аллюзией. Позднее аналог этому существу возник у Х.К. Андерсена - это Оле Лукойе (1842). Песочный человечек братьев Гримм появляется в опере Хумпердинка «Гензель и Гретель». Песочный человечек ежедневно являлся детям в одноименной телевизионной передаче в ГДР с 1959 по 1991 г. (аналог нашей передачи «Спокойной ночи, малыши»).

А вот «ГНОМ ПО ИМЕНИ РУМПЕЛЬШТИЛЬЦХЕН» (№ 55, в сказку включены две версии, записанные со слов Дортхен Вильд и членов семьи Хассенпфлюг) вознамерился заполучить живое дитя в награду за услуги. Молодой королеве нужно отгадать его имя. В сказке отразились народные верования, типичные для германского ареала с христианской традицией отпугивания черта. Эта традиция в свою очередь восходит к древним тотемическим представлениям о силе имени, отраженным во многих мифах дохристианской и христианской эпохи. Кто знает имя, тот повелевает и носителем его: Одиссей на вопрос Полифема о его имени называет себя Никто; умирающему Фафниру Зигфрид называет себя «гордым оленем»; Лоэнгрин должен вернуться в страну Грааля, как только Эльза узнала его имя.

В Германии прототип сюжета представлен у собирателя сказаний Иоханна Преториуса в его трёхтомном собрании, посвященном Рюбецалю. Версия о гноме Румпельштильцхене тоже имеет давнюю историю. В своё время Иоханн Фишарт описал словесную игру под названием «Rumpele stilt, oder Poppart» в своем переводе 1584 г. книги французского писателя Ф. Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль». Большая связь данного сюжета просматривается со сказкой «Белая кошечка» дОнуа и сказкой «Рикдин-Рикдон» М.-Ж. Еритье де Вилландон (16641734). Первые иллюстрации к сказке принадлежат англичанину Д. Крукшенку, героя сказки интересно представила А. Архипова (1989). Динамичностью изложения, видимо, объясняется частое обращение к сюжету сказки драматургов и кинематографистов (немецкий игровой фильм 1955).

О домовых повествуется в трёх сказках братьев Гримм, рассказанных Дортхен Вильд (1812). Наиболее популярна

первая сказка о бедном сапожнике, которому маленькие труженики шили по ночам отличные башмаки. С их помощью сапожник поправил свое материальное положение и решил с женой отблагодарить своих благодетелей - сшить им одежду и обувь. В этой сказочке воплотилось живое народное представление о маленьком народце, помогающем людям по хозяйству, особенно в преддверии Рождества. В это время часто происходит и смена слуг. Маленькие человечки танцуют голыми и не любят, чтобы за ними наблюдали. Мастеровые -муж и жена, следовательно, нарушили табу, однако их дар принимается, но, заимев одежду, по преданиям, маленькие существа обыкновенно исчезают. (О подобных малютках-помощниках существует также кёльнская версия, Э.Вайден опубликовал ее в 1826 г.). Во второй сказке братьев Гримм повествуется о бедной девушке-служанке, побывавшей в гостях у домовых, те были к ней благосклонны. В третьей сказочке появляется уродец-подменыш, которого удаётся изгнать, используя старинный способ оберега - воду или пиво, кипящих в яичной скорлупке. Впервые подобные сюжеты опубликовал писатель эпохи барокко И. Преториус («Немецкие предания»). Выразительнее всех нарисовал домовых к сборнику братьев Гримм англичанин Д. Крукшенк. Популярность маленького народца побудила в 1899 г. украсить фигурками домовых фонтан в г. Кёльне.

Во всех культурах известен образ волшебника (мага, чародея). Волшебник в немецких сказках может покинуть своё тело, переселиться в другое существо, призвать себе на помощь духов или же изгнать их, может принять облик любого животного, продемонстрировать в случае состязания (соревнования) различные виды превращений («Вор и его учитель», № 68). Как «колдовская книга» с волшебными формулами и заклинаниями, похищение которой предваряет бегство, так и состязание в колдовстве появились еще в древнеегипетских сказаниях. Один из соперников, например, разжигает чудовищное пламя, другой его гасит, один возводит мощную каменную постройку, другой ее разрушает, один превращается в птицу, другой ее настигает и т.д.

«Волшебники (колдуны) - существа промежуточные

между богами и людьми, это многознающие и многоопытные великаны, хитрые цверги и эльфы, сведующие в чародействе», -пишет в «Немецкой мифологии» Я. Гримм. Определение «волшебник» братья Гримм в текстах сказок использовали на заре своей деятельности («Кот в сапогах»); в сказке «Рапунцель» крестная Готель сначала была волшебницей, в последующих вариантах она стала ведьмой; в «Королевских детях» персонаж аттестуется как король-волшебник; в «Йоринде и Йорингеле» фигурирует ведьма; вором называется мастер, обучающий кунстштюкам своего ученика («Вор и его учитель»).

По характеристике Я. Гримма в колдовстве (чародействе) предпочтение отдаётся существам женского пола, особенно когда необходимо осуществить преследование во время «магического бегства» (можно сравнить с образами скандинавского фольклора - валькирией, вёльвой). В сказках чародеи, как правило, двойственны: они способны на самые недобрые действия, но могут и содействовать положительным персонажам словом (советом) и делом. Современные авторы литературных сказок по большей части предпочитают наделять волшебников позитивными характеристиками (Д.Р.Р. Толкин «Хоббит, или Туда и Обратно», «Властелин колец»; О. Пройслер «Крабат»). У волшебника часто бывают ученики, существовали, как известно, «школы чернокнижия», где обучались будущие чародеи и маги. Юного героя данного типа сказок, как правило, отец отдаёт в обучение чародею. И.В. Гёте на основании иронической версии Лукиана «Любитель лжи, или Неверующий» (ок. 165 г.) написал свою знаменитую балладу «Ученик чародея» (1798). Ученик в ней слишком рано применил на деле свои несовершенные знания, что привело к катастрофе. Несколько иначе обстоит дело в сказке братьев Гримм «Сладкая каша» (№ 103, 1815), где мать забывает волшебную формулу: «Горшочек, перестань варить!» И горшочек заливает кашей весь дом и всю улицу. Сказка внушает, что деяния волшебника порой бывают чрезмерными. Сюжет об ученике волшебника использовал У. Дисней в серии мультфильмов про Микки-Мауса (1948). К. Зееман поставил чешский фильм «Ученик чародея». В сказочной повести О. Пройслера «Крабат» (1971) ярко описаны соревнования колдуна и его ученика. Тот же

мотив обыгрывается в серии книг современной английской писательницы Д. Роулинг про Гарри Поттера и в экранизациях по этим книгам.

Волшебные сказки не обходятся без чудесных помощников и чудодейственных аксессуаров. Пожалуй, самый распространенный сюжет о волшебных помощницах изложен в сказке «ТРИ ПРЯХИ» (№ 14). Первым данный сюжет о ленивой пряхе пересказал И. Преториус («Счастливый горшок», 1669) . В сказке братьев Гримм выступает в качестве жениха ленивой пряхи королевский сын. И ей помогают уродливые помощницы, требующие в ответ уважительного к ним отношения.

Подобный сюжет есть в собрании норвежских сказок П.К. Асбьёрнсена и в коллекции шведского фольклора Г.У. Каваллиуса. Знакомство со сказкой позволяет судить об отношении к труду в эпоху Средневековья: каждая женщина должна была уметь прясть, а та, которая не умела или не хотела этого делать, ссылаясь на то, что это тяжелый вид работы, уродующий мастерицу, оставалась старой девой и не заслуживала уважения. Плоскостопие у одной из прях, возможно, реликт старофранцузской легенды о королеве с гусиными ногами. Одним из лучших иллюстраторов сказки братьев Гримм был их земляк О. Убелоде, он «одел» прях в народные костюмы хессенской земли, не подчеркивая их физических недостатков (1907).

Сказки и легенды о людях, проникших в тайну языка животных, бытовали в средние века в различных вариантах, к примеру, доминиканская рукопись на латыни «Scala celi» («Ступеньки наверх», Х1У в.). В сказке братьев Гримм «ТРИ ЯЗЫКА» (№ 33) изложена версия о человеке, понимающем язык животных, который стал римским папой (аналог легенды о святом Георгии). Предполагают, что здесь речь идет об избрании папой Сильвестра II, при выборе папы Иннокентия III (1198) в храме тоже появились три голубя, они подлетели к папе, и белая птица села ему на правое плечо.

Что же касается волшебных предметов, то наиболее показательные аксессуары мы находим в сказке «СТОЛИК -НАКРОЙСЯ, ЗОЛОТОЙ ОСЁЛ И ДУБИНКА ИЗ МЕШКА» (№ 36). Первый вариант (или часть) сказки записан в 1812 г. со слов

Иоханны Хассенпфлюг, вторую короткую версию без вступительного фрагмента о козе изложила Дортхен Вильд. Литературной предшественницей сказки была вступительная новелла о волшебных предметах в «Пентамероне» Д. Базиле. В сказке братьев Гримм разгневанный отец прогоняет одного за другим своих сыновей, и те пускаются в странствия, поступают в обучение к мастерам и овладевают профессией, получив в награду чудесных помощников: столик - накройся (аналог скатерти-самобранки), золотого осла, извергающего из себя золото, и дубинку, которая может отменно наказать обидчиков.

Со времени средневековых сказаний о «Фортунате» и стране Шлараффии (ХУ в.) в народе были весьма популярными сюжеты о роскошных обеденных столах (Лукуллов пир). Например, в новогодний праздник 1581 г. кёльнский бургомистр устроил сказочные театральные представления со знакомым сюжетом «Столик - накройся» и «Мешок счастья». Версия братьев Гримм иллюстрировалась многими художниками. Янош (1972) и Т. Унгерер (1975) заново пересказали и нарисовали эту сказку. С юмором проиллюстрировала ее А. Архипова (2010). В 1956 г. был поставлен фильм - сказка. В наши дни сюжет пользуется неизменной популярностью, ставится в театре, используется как материал для пародий.

Мы уже затрагивали проблематику «муж (жена) -животное» на примере самых знаменитых сюжетов -рекордсменов, воплощенных в концепте «красавица и чудовище». Остановимся на менее известных, но по-своему показательных. В немецких сказках партнер-животное не является зверем в подлинном смысле слова, это - заколдованное существо, принявшее звериное обличье. Жених либо невеста-животное нуждается в любви, и это чувство спасает их. По классификации ученых Больте - Поливки (1913), проделавших специальное исследование, различаются четыре группы сказок.

В первой избавление от колдовских чар происходит благодаря сожжению звериной шкуры или обезглавливанию животного («Ослик», «Ханс - мой Ёжик» у братьев Гримм, «Заколдованный сын брамина» в «Панчатантре»). Во второй группе превращение наступает в ходе постепенного привыкания к безобразному зверю («Красавица и чудовище», «Аленький

цветочек»). В третьей группе счастливый исход обусловливают многочисленные испытания и непрерывные страдания влюбленной женщины («Веселый певец-попрыгун жаворонок»). В четвертой группе повествуется о принце в птичьем обличье (Синяя птица, Финист Ясный Сокол).

Психоаналитиком Б. Беттельхаймом выявлены в сказках о женихе-животном глубинно-психологические моменты, прежде всего то, что основной инициатор или зачинщик превращения, а это, как правило, отец, никогда не наказывается, хотя он и побуждает дочь в силу покорности либо детской привязанности к нему, выйти замуж за животное. Невеста-животное отличается от жениха-животного тем, что она не выглядит чрезмерно отталкивающей и опасной, может быть даже привлекательной (Царевна-лягушка, Мышиная Шкурка, Белая кошечка). Заколдованная принцесса порой выступает в облике оленихи. Невесты, а это могут быть не только земные девушки, но и феи, и другие сверхъестественные существа, принявшие облик животного, только тогда расколдовываются, когда вступают в контакты со смертными людьми либо расстаются с ними (Мелюзина, Царевна-Лебедь).

Из сказок данного типа наиболее характерна «Ханс - мой Ёжик» (№ 108), рассказанная Доротеей Фиман. В книге «Старинные датские героические песни» В. Гримм упоминает «принца-свинью», который сбрасывал звериную шкуру, и проводит аналогию между подобными героями и персонажами у Страпаролы и графини д Онуа (правда, у д Онуа герой -настоящее животное, а не наполовину, как в сказке «Ханс - мой Ёжик»). Сказка имеет традиционную конструкцию, необычны тут только поездки ежа на петухе. Как и в сказке «Весёлый певец-попрыгун жаворонок», герой превращается из животного в человека только после того, как его жена (невеста) преодолевает свой страх. Сказку иллюстрировали известные художники М. Сендак (1976), С. Кирш (1980). По мотивам сказки в 1987 г. был поставлен английский фильм. Психологи и психоаналитики часто привлекают образ Ханса-Ёжика при описании стадий формирования личности. И. Ридель опубликовала исследование «Ханс - мой Ёжик», посвященное процессам самоидентификации в условиях отчуждения от

родительского дома. А вот образ играющего на лютне осла («Ослик», № 144) пришел из латинского стихотворения, помещенного в рукописной книге ХУ в. под названием «Асинариус», найденной Я. Гриммом в Страсбурге. Само стихотворение относится к 1200 г. Долгожданный отпрыск бездетной королевской четы появляется на свет в виде ослика. Мать не желает его признавать и велит бросить в реку на съедение рыбам. Однако отец воспротивился этому решению -«раз его нам Господь послал, пусть он нашим сыном и наследником будет». Ослик подрос, нрава он был веселого, всё играл да скакал. Больше всего музыку любил и стал учиться у знаменитого музыканта игре на лютне. Затем благодаря чудесному музицированию Ослик завоевал симпатии правителя другого королевства и женился на его дочери. В брачную ночь Ослик сбрасывает с себя ослиную шкуру и предстаёт перед невестой прекрасным юношей, как и в предыдущей сказке «Ханс - мой Ёжик».

Музицирующий ослик нам встретится также и в «Бременских музыкантах». Сказка братьев Гримм «Три сестры» соотносится с версией Д. Базиле «Три брата в зверином обличье» (1634) и историей о трёх сестрах И. Музеуса, которая открывала его сборник «Народные сказки немцев». Братья Гримм пересказали ее для первого выпуска своего собрания, но затем исключили из последующих изданий. Первая часть сказки повествует о трёх «звериных женах», вторая излагает историю сверхъестественного существа, жизнь которого заключена в яйце (как у Кощея Бессмертного русских сказок). Второй сюжет был позже использован братьями в сказке «Хрустальный шар» (№ 197, 1850). Здесь отразились также мотивы версии Ф. Арнима «Дворец Золотого солнца». В сказке о трёх сёстрах появляется и младший брат, родившийся уже после замужества сестёр. Старшая сестра вышла замуж за медведя, средняя - за орла, младшая - за кита. У Базиле старший брат - сокол, средний - олень, младший - дельфин. Братья в том и другом случае связаны с тремя стихиями: землей, воздухом, водой и являются на самом деле принцами - владыками этих стихий.

Широко представлены в собрании братьев Гримм и древнейшие сказки о животных. Остановимся на самых

популярных из них. Сказку «ВОЛК И СЕМЕРО КОЗЛЯТ» (№ 5, 1812) сказочники записали в семье Хассенпфлюг. Исходные мотивы этой сказки, как показали археологические раскопки, восходят к эпохе мезолита, когда охотники зашивали камни в убитых ими животных, совершая тем самым магическое действие, смысл которого - сделать удачной охоту. Мотив проглоченного живым и вышедшего невредимым существа (ср. библейский Иона в чреве кита) связан с представлениями о круговороте жизни и смерти, дня и ночи и т.п., из которых сложился обряд инициации.

На житейском осмыслении символических мотивов в разных областях культуры сложились разнообразные в сюжетном отношении родственные друг другу образы и повествования. Первое литературное свидетельство сюжета о волке и козлятах - басенный сборник «Ромул», где козлёнок не впускает волка. Ту же басню пересказывает Мария Французская (кон. ХП в.). Русский аналог «Волк и коза» в сборнике А.Н. Афанасьева. У братьев Гримм сохранен эпизод с белыми лапами волка, который им живо напомнил басню Лафонтена и стихотворный фрагмент из животного эпоса «Райнеке-Лис». Всё это не помешало читателям сказки воспринимать ее как «чисто немецкую» и полюбить: по шкале популярности Института демоскопии из Алленсбаха, специализирующегося на социальных исследованиях (1990), она занимает восьмое место, а по данным опроса журнала «Bunte», даже четвертое. В данном сюжете заложены идеи воспитания детей в духе послушания и покорности. В отличие от старинных версий, братья Гримм усилили роль матери как спасительницы и воспитателя. З. Фрейд, анализируя сновидения (1913), находил много общего между этой сказкой и сказкой о Красной Шапочке: в том и другом случае есть поглощение жертвы, разрезание животов, освобождение жертв, подмена их камнями и, наконец, погибель волка.

Основываясь на версии А. Штёбера («Эльзасская народная книжица. Детские народные песенки, сказки и поговорки». Страсбург, 1842), Л. Бехштайн изложил свой, укороченный вариант сказки, где отсутствуют эпизоды с пекарем и мельником, а также юмористические пассажи,

связанные с седьмым козленочком. Популярность сказки подтвердили не только художники-иллюстраторы, давние и современные (Л. Рихтер, О. Убелоде, С.О. Сёренсен, Икеда), но и представители других видов искусства: опера Э. Хумпердинка «Семеро козлят» (1895), фильм-сказка 1956 г. Известные писатели ХХ в. И. Айхингер и Янош заново пересказали ее, Ф. Фюман сочинил весёлое стихотворение. Благодаря своей педагогической направленности сказка часто включается в учебники и учебные книги, разыгрывается в театре, ее сюжет используется в пародиях.

«БРЕМЕНСКИЕ МУЗЫКАНТЫ» (№ 27) - одна из самых популярных в мире и особенно в нашей стране сказок братьев Гримм, составленная на основе версии, услышанной в семье Хассенпфлюг, дополненная вариантом сказочницы Доротеи Фиман, с обозначением Бремена, хотя и без указания, почему выбран именно этот город, куда сбежавшие животные так и не добрались. По данным авторитетного Института демоскопии, сказка считается наиболее «немецкой», как и «Гензель и Гретель». Рассказанная с юмором поучительная история схожа с басней, корни сказки уходят вглубь веков, связаны с животным эпосом, в частности с «Войной мышей и лягушек» в немецком варианте Ролленхагена и латинской книгой о Райнеке - Лисе. Центральная тема сказки - неблагодарность людей, которым животные верно служили. Бременский квартет сложился в силу чрезвычайных обстоятельств и победил благодаря своей сплоченности. В итоге музыканты стали владельцами дома и зажили в своё удовольствие. Первый перевод сказки был сделан уже в 1823 г. в Англии. Известный карикатурист Д. Крукшенк нарисовал к ней выразительную пирамиду зверей, с тех пор этот мотив стал излюбленным у художников. Свою версию предложила А. Архипова (1987). Были и всевозможные интерпретации сюжета: Янош пересказал сказку и проиллюстрировал ее с элементами пародии (1972), насмешкой над рекламным делом стала книга щвейцарских художников Й. Мюллера и Й. Штайнера «Восстание зверей, или Новые уличные музыканты» (1994), получившая Немецкую государственную премию.

Сказка и сегодня принадлежит к самым любимым.

Скульптурная пирамида зверей стала туристским символом Бремена, она с большим успехом используется в рекламе. Подобные пирамиды украшают фонтаны во многих городах Германии. В нашей стране популярности сказки способствовал знаменитый мультфильм с музыкой Геннадия Гладкова, затем последовал полнометражный игровой фильм А. Абдулова с известными актерами.

КОТ В САПОГАХ тоже стал героем сказки братьев Гримм (1812), ее рассказала Иоханна Хассенпфлюг. Близость к версии Ш. Перро побудила учёных-сказочников исключить ее из последующих изданий, оставив «поле боя» для Л. Бехштайна, который напечатал свой вариант - «Кот в сапогах. Немецкая сказка, заново рассказанная» в 1844 г. Но прежде была публикация драматургической версии «сказки в трёх актах» Л. Тика (1797). Широкое распространение знаменитого сюжета, выразительность главного персонажа привели к тому, что сказка причислена к «гриммовскому канону». Пролог сказки у Ш. Перро и братьев Гримм одинаковый. Мельник оставляет в наследство своим сыновьям: старшему - мельницу, среднему -осла, младшему - кота. Младший сын у Перро первым делом думает, что ему досталась дрянь, у братьев Гримм он размышляет о том, что может из котовой шкуры сшить себе рукавицы. И тут кот начинает говорить. У Перро он просит дать ему мешок, у братьев Гримм советует заказать сапоги, чтобы он мог на люди показаться. Далее у Тика и братьев Гримм возникает сапожник, который и шьёт сапоги. В мешке кота у французского сказочника появляется кролик, которого он приносит королю от имени маркиза Карабаса. У братьев Гримм кот, уже в сапогах ловит куропаток, так как знает, что их любит есть король, и дарит птиц от имени безымянного графа. Король вознаграждает дарителя. Далее следует прогулка короля с дочерью и купание хозяина кота, в результате чего его обрядили в костюм из королевского гардероба.

Во время совместной поездки у Перро король с дочерью и маркизом Карабасом проезжают мимо косарей на лугу, затем мимо жнецов. У братьев Гримм они видят сотню косарей и триста лесорубов. В том и другом случае король удивляется богатству своего спутника. А кот тем временем подбегает к

прекрасному замку, который, как и предыдущее достояние, принадлежит у Перро ужасному людоеду, у братьев Гримм -безобидному великану-волшебнику. Кот лестью побуждает владельца замка проявить свои волшебные свойства. У Перро людоед превращается в льва, затем в мышь. У немецких сказочников - в слона, льва и мышь. Конец его в том и другом случае бесславен: кот хватает мышь и проглатывает ее. А король с сопровождением появляется в замке и восхищается его красотой. Сын мельника в качестве маркиза Карабаса в тот же день женится на королевне, граф у братьев Гримм не торопится, он показывает замок королевне и обручается с ней. Кот в сапогах тоже сделал невероятную карьеру. У Перро он стал большим барином и больше не ловил мышей, разве иногда для развлечения. У братьев Гримм кот в сапогах служит первым министром у бывшего мельника, ставшего королем. Данный сказочный сюжет восходит к версии Страпаролы, где хозяина кошки зовут Константино. В версии Д. Базиле кота в наследство получает Гаглиузо, кот у него - умный, предприимчивый, однако без сапог. Хозяин плохо вознаграждает своего помощника, и тот его покидает. Сказка эта всегда восхищала художников. Ее иллюстрировали самые знаменитые мастера: М. фон Швинд, Г. Доре, А. Кубин, Я. Грабиански, К. Энзикат, А. Архипова. К этому сюжету неоднократно обращались композиторы: П.И. Чайковский (одна из тем «Спящей красавицы», 1890), Ц. Кюи (1912), Г. Биалас (опера, 1975). Получили известность японский анимационный фильм и русский игровой фильм А. Роу (1958). Мультфильм 2011 г. (реж. Эндрю Николл) повествует о приключениях одного из персонажей сериала про «Шрэка». Удалая история излагает похождения из ранних лет знаменитого героя, когда он объединяется с умным Шалтаем-Болтаем и сообразительной кошечкой Китти, чтобы украсть знаменитого гуся, несущего золотые яйца. От первоосновы осталось только имя героя, вызывающее разные аллюзии, к нему присоединены «добавки» на этот раз из английского фольклора.

Стали также знаменитыми ЗАЯЦ И ЁЖ - герои одноименной сказки (№ 187, 1843), относящейся к популярному циклу описания соревнований животных, несопоставимых по

своим физическим данным. В основе сказки лежит нижненемецкий диалектный вариант (действие происходит вблизи города Букстехуде). Самые древние в коллекции братьев Гримм - «СКАЗКИ ПРО УЖА» (№ 105, 1815). Первая из них записана со слов Дортхен Вильд 5 января 1813 г., а вторая -Лизетты Вильд 11 марта 1813 г. Третья, абсурдная, сродни нонсенсу, происходит из Берлина. Явная связь этих сказок, по мнению братьев Гримм, прослеживается с сюжетом из «Римских деяний» (№ 11). Первая сказка поэтически и психологически наиболее выдержанная, обычно очень трогает взрослых и маленьких читателей.

Исследователь Л. Хариг (1981) признался, что от чтения этой сказки он перешёл к «Жизни животных» Брэма. Есть родственная сказка в швейцарском фольклоре, она - со счастливым концом - бедная девушка-пастушка там тоже кормит ужа молоком и достигает благосостояния. Известный сюжет из Прибалтики - «Эгле - королева ужей». Своеобразную группу составляют сказки с элементами шванка ( их чаще всего рассказывала Доротея Фиман), не редко юмористического, порой отчетливо выраженного назидательного характера. К примеру, «СЕМЕРО ШВАБОВ» (№ 119) предлагает свою интерпретацию приключений популярных комически-сказочных персонажей народных повествований из Швабии (Южная Германия), испугавшихся шмеля, победивших мёртвого медведя, протаранивших дерево, измолотивших одного баварца, бултыхающихся в голубом море цветущего льна и одолевших под конец возле Боденского озера невероятное чудовище, которое внешне смахивало на зайца. Таков набор подвигов швабов в фольклорном варианте.

Сюжет этот использовали многие писатели: Х. Сакс (его стихотворный майстерзанг «Девять швабов» относится к 1545 г.), Х.В. Кирххоф (сборник «Отврати печаль», 1581). Аурбахер («Народная книжица», 1827). Арним и Брентано изложили второе приключение «храбрецов» (с лягушкой) под ироническим названием «Швабский Круглый стол» в своем сборнике «Волшебный рог мальчика». Следует также припомнить старинную литографию Фр. Кампе из Нюрнберга, где изображены семь швабов, их реплики помещены в рамочках.

В стихах рассказывается история с зайцем, который скачет по полю, храбрецы-швабы нацеливают на него копьё. Братья Гримм в своей версии опирались на книги ХУ1 в. и знаменитую гравюру нюрнбергского мастера. В комментарии к сказке говорится, что в Вене на одном из домов нарисованы трое храбрецов с нацеленным на зайца копьём и приведены такие строчки: «Вайтли будет впереди -/ У него есть сапоги, / Ему укусы не страшны». Рисунки к сказке делали также М. фон Швинд и Л. Рихтер. Сказка до сих пор пользуется популярностью. Старинный рисунок нюрнбергского художника - своего рода первый комикс и поныне часто помещают на постерах и открытках. Герои сказки нередко становятся действующими лицами рекламных роликов.

Стоит обратить внимание на сказку «КОРОЛЬ ДРОЗД» (№ 52, в другом переводе «Король Дроздобород»). Этот новеллистический сюжет, распространенный по Европе, восходит к «Панчатантре». На эту тему есть французское фаблио, новелла в «Декамероне» Боккаччо, стихотворный рассказ, приписываемый Конраду Вюрцбургскому, сказка Базиле «Наказанная гордыня». В Россию эта сказка-новелла пришла в ХУШ в., ее издал в 1882 г. Я.А. Шляпкин под названием «История о златовласом Василии, царевиче чешском». Сюжетов о хитроумных пройдохах (трикстерах) в европейском фольклоре много. В собрании братьев Гримм они представлены в различных модификациях. Так, к примеру, насмешливый герой сказки-шванка «МУЖИЧОК» (№ 61, 1819) использует легковерие и алчность людей в своих целях. Он напоминает Унибоса, персонажа латинской книги, которая появилась во Фландрии в середине Х1 в., похожий тип героя нередок и в итальянской новеллистике. В других вариантах немецкой сказки персонаж имеет имя: Кибиц, Ручки, Хик. Позднее подобный образ возник и у Х.К. Андерсена в сказке «Маленький Клаус и Большой Клаус».

В сказочном репертуаре встречаются не только ловкие пройдохи и обманщики, но и виртуозные воры. Таков герой сказочного шванка «АРХИВОР» (№ 192). Сюжет позаимствован у собирателя фольклора Г.Ф. Штерцинга (сборник 1843 г.). В. Гримм сохранил лишь основу и по обыкновению значительно

переработал исходный материал. Литературной предшественницей сказки можно считать новеллу Страпаролы об искусном воре Касандрино (1553), следует также сослаться на ловкача Корветто из «Пентамерона» Д. Базиле (1634). Есть и более древние аналоги: персонаж рассказа Геродота о египетском царе Рампсините, сокровищницу которого обокрали сыновья его вельможи. Герой сказки братьев Гримм - сын бедняка, рано сбежал от родителей и пустился во все тяжкие. Вернулся к ним важным господином и признался, что стал мастером своего дела, для него ни запоров, ни замков не существует. Однако он не обыкновенный вор, берёт лишь там, где богатства в изобилии, бедняков не трогает (мотив героя английских средневековых баллад «благородного» разбойника Робин Гуда). Его крестный отец граф предлагает три испытания, чтобы мастер показал свое искусство. И Архивор демонстрирует его. Воровство как спорт встречалось и ранее, но стало особенно популярным в новейшие времена. Сказка впервые была проиллюстрирована Крукшенком в Англии, затем в Германии -Л. Рихтером. В 1987 г. был сделан по данному сюжету телевизионный фильм (режиссер В. Хюбнер).

В сказке «МАСТЕР ПФРИМ» (№ 178) представлен классический тип героя-мизантропа, который не смог прижиться даже на небе. Основой сказки послужила версия, опубликованная в 1837 г. в сборнике «Самые лучшие сказки», изданном анонимно И. Майером, и версия Л. Аурбахера, изложенная в «Народной книжице» (1827). Обе версии были значительно переработаны и расширены В. Гриммом. Тип ворчуна-мизантропа известен с ХУ1 в. (веселая пьеса «Ханс Пфрим, или Мастер Кекс», 1582), далее возникла пьеса Мольера «Мизантроп». Мастер Пфрим в трактовке братьев Гримм -сапожник. Он замечает всё происходящее, всех осуждает и считает себя во всём правым. Ученики не задерживаются у него дольше месяца, потому что даже в хорошей работе он замечает изъяны. Достаётся всем в доме: и жене, и служанкам, да и соседям. Живут, живут сказочные герои, но смерть настигает и их.

Сказка «КУМА-СМЕРТЬ» (№ 44, 1812) возвращает читателя к глубинным вопросам бытия. Дьявол, злые божества -

посланники потустороннего мира и царства мёртвых и смерть в сказках следуют один за другим. Записанная со слов Марии Элизабет Вильд 20 октября 1811 г. сказка к второму изданию Сборника была несколько переработана, особенно ее финал -история теперь заканчивалась не просто предупреждением, а смертью лекаря. Сказка основана на популярном в европейском фольклоре сюжете. На возраст ее указывает написанный в 1553 г. Х. Саксом майстерзанг. У.Я. Аурера есть масленичная пьеса «О крестьянине и куме смерти» (1620).

Здесь сначала в крестные к новорожденному предлагает себя Иисус, однако крестьянин Его отвергает, поскольку Он делает людей одних богатыми, других - бедными, далее появляется дьявол, тот тоже не подходит, так как бежит от одного имени Господа и святого креста; дьявол насылает на шею крестьянина смерть, которая одинаково относится ко всем людям, и она становится кумой, пообещав сделать крестьянина врачом. Описание хитрости Смерти при наказании ее пациента изложено также Ф.Г. Шиллингом в книге «Новые вечерние гости» (1811).

В варианте братьев Гримм многодетный бедняк ищет кума, чтобы окрестить своего тринадцатого ребенка, отвергает Бога и черта, наконец, берет в крестные Смерть, которая обещает сделать крестника богатым и знаменитым, и указывает ему на целебную траву с тем, чтобы он врачевал ею больных. Затем она сама является к его пациентам. Если Смерть стоит у изголовья больного, тот выздоравливает, но ежели оказывается у ног занемогшего, то тому уже ничто не помогает. Долго пользовался этими трюками крестник, но однажды пришлось ему обмануть свою крестную, потом проделать это во второй раз. Смерть не потерпела ослушания. Финальную сцену пронзительно представил М. Сендак, здесь есть всё: скелет, коса, огни жизни.

Живописный образ огней (свечей) жизни пришел из Античности, в частности из легенды Аполлодора о Мелеагре, которому Мойры напророчили, что он будет жить, пока лежащее в огне полено не сгорит. В старинных иудейских текстах (Талмуд) ангел смерти стоит в изголовье или же у ног больного. Сказка эта - одна из немногих с печальным концом.

Из текста легко понять, какова была роль врача (лекаря) в эпоху Средневековья, когда университетское образование считалось необязательным, достаточно было уметь манипулировать «чудодейственными» зельями, что, к слову сказать, не изжито и поныне. Сказка стала основой многих драматизаций: в Германии - поэтическая версия Поцци 1855 г., опера И. Маршалка 1913 г.; в Италии - опера-буфф Л.И.Ф. Риччи. Пьесы на этот сюжет игрались во Франции и Швеции. В 1980 г. в ГДР был снят кинофильм В. Хюбнером.

Заслуживает упоминания и ШЛАРАФФИЯ (№ 158) -сказочная страна бездельников, имеющая древнюю историю. Первоначально это была обезьянья страна, где хитроумными существами выступали обезьяны (завиральная история в стихах «Из обезьяньего времени», Х111 в.). Затем данный сюжет излагался в шутливой форме сказок о сахарном домике с крышей из оладьев, балками из корицы, которые преподносились с детской серьёзностью и напоминали древнейший миф об утраченном рае, где текут молочные и медовые реки. К этому типу относится и знаменитый стихотворный майстерзанг Х. Сакса и одноименная масленичная пьеса И. Фишарта (ХУ1 в.).

Одновременно исходный сюжет обыгрывался и в сатирическом ключе, как, например, в «Корабле дураков» С. Бранта. С другой стороны, многие сказки живописали невозможные вещи, к примеру, такие края, где дома летают, животные говорят, ручьи горят, их тушат соломой и т.д. Подобный перевёрнутый мир тоже порой назывался страной Шлараффией. Утопические представления о желанном крае с молочными реками и кисельными берегами, об этакой «кухонной стране» (по-немецки - Kuchenland, на латыни -Cucania, на старофранцузском - Coquaigne) возникли из забот о хлебе насущном, питаемых страхом перед голодом и воспоминаниями о житейских трудностях. Они отразились, прежде всего, в сказках, где фигурируют скатерть-самобранка, столик - накройся, волшебная мельница, которая непрерывно мелет зерно, печь постоянно выпекающая хлебы и булки, а также фигурируют волшебные помощники.

Сказка про страну Шлараффию есть у братьев Гримм и

Л. Бехштайна. Э.Т.А. Гофман посвятил две главы сказочной стране сладостей в своей сказке «Щелкунчик», Х. Гофман фон Фаллерслебен обыграл живописный образ горы из каши в стихотворении «О стране Шлараффии» (1853). Ее воспел П. Вегенер в одном из первых сказочных фильмов («Ханс Трутц в стране Шлараффии», 1917). Германист Д. Рихтер воссоздал картину ее возникновения и бытования в исследовании «Страна Шлараффия - история популярной фантазии» (1984).

Завершить сказочную панораму братьев Гримм лучше всего пронзительной по своей доброте и бескорыстию сказкой «ЗВЁЗДНЫЕ ТАЛЕРЫ» (№ 153). Поверье о звездопаде пришло в Европу из греческой античности: падучие звезды предвещали корабельщикам благоприятный ветер (Феокрит « Идиллии», Гомер «Илиада»). Предшественницей сказки братьев Гримм была новелла популярного писателя Жан Поля «Три добрые сестрицы и счастливый красильщик». В первом издании сборника братьев Гримм сказка называлась «Бедная девочка». Новое название «Звездные талеры» (1819) можно трактовать как некую апелляцию к космосу, что лучше характеризует содержание сказки. Народное восприятие звездопада как счастливого предзнаменования, соединилось здесь с идеей божественного вознаграждения за христианскую любовь к ближнему.

Еще один повод для изменения названия дал ландграф Фридрих II, который приказал поместить хессенский талер на Орден Льва и назвал его звездным талером, попутно выпустив также медные «звездные пфенниги». Образ девочки-сиротки из этой сказки послужил прототипом для многих добродетельно-милосердных, отдающих в буквальном смысле последнюю рубашку, литературных персонажей. Л.-Э. Гримм сделал к первому отдельному изданию сказки семь литографий (1844). Л. Рихтер пересказал сказку по-своему и проиллюстрировал ее двумя гравюрами (1862). Его ученик П. Мон сделал цветную иллюстрацию, которая вошла, начиная с 25-го по 31-е переиздание сборника братьев Гримм (1893-1901). Пронзительно-эмоциональные рисунки предложила русская художница Анастасия Архипова (2010).

Сказка эта всегда пользовалась популярностью.

По данным социологического опроса Института демоскопии в Алленсбахе половина опрошенных немцев вспомнила ее. С октября 1992 г. изображение невероятно милосердной девочки-сиротки появилось на самой крупной банкноте Германии - 1000 марок (на обороте банкноты был портрет братьев Гримм). Так продолжалось до введения в денежное обращение «евро». И поныне сказка неизменно публикуется в больших и малых сборниках братьев Гримм, в учебниках и хрестоматиях, очень часто используется в СМИ и рекламе.

Таков репрезентативный «портрет» сказочного свода братьев Гримм, отражающего богатство не только немецкого, но шире - европейского фольклора: наиболее распространенные сюжеты, мотивы, проблематику, типажи, художественные образы и детали, которые, как мы видели, стали основой для многочисленных интерпретаций, удачных и не очень, современных творцов культуры. Хуже когда аллюзии и реминисценции приобретают характер простой имитации, либо примитивной отсылки к всемирно известным авторам или персонажам. Так, американская писательница Вивьен Ванде Вельде изготовила книжицу «Сказки братцев Гримм и сестричек Жутть» (2004). Автор взяла тринадцать популярных историй и перевернула их с ног на голову, тем самым создав правило «Как сломать сказку»: 1) сделать героем злодея; 2) сделать героя злодеем; 3) рассказать, что произошло на самом деле. Резюме вынесено на обложку; «Сказки врут... Шрэк». Сказки здесь, тем более их авторы не называются, всем им придан финал, противоположный оригиналу. Серия «Сестры Гримм» американского писателя Майкла Бакли (первое издание на русском языке осуществлено в 2007 г.) опирается на авторитетное имя сказочников. Оказывается, у знаменитых братьев есть праправнучки - одиннадцатилетняя Сабрина и семилетняя Дафна (на самом деле последний отпрыск Вильгельма Гримма - дочь Августа, умерла в 1919 г.) Эти якобы праправнучки оказываются в Америке, в заколдованном городке, куда героям сказок пришлось переселиться из Европы. Здесь Белоснежка работает учительницей, три поросёнка стали полицейскими, а прекрасный принц - мэром. И когда их бабушку похитил «всамделишный» великан, сёстрам пришлось

стать сыщиками, чтобы найти и освободить ее.

В сочинении М. Бакли повторяется известная среди не очень просвещенной публики ложная версия о том, что братья Гримм «собирали сказки, колеся по стране», и одновременно реализуется идея вневременного бытования сказочных концептов, по сути вечных архетипов. Впрочем, здесь также появляется пёстрое собрание знаменитых героев, не только гриммовских: Джек - победитель великанов, Белый Кролик, Королева Червей, Маугли, даже старый Джепетто с Али - Бабой (последний оказался в наше время плохим менеджером по торговле коврами-самолётами). Вероятно, автором двигали благородные цели сбережения классического сказочного наследия и побуждение к последующему более подробному знакомству со знаковыми фигурами культуры, т.е. своего рода путь от противного. Но обратятся ли современные школьники к оригиналам или ограничатся суррогатами?

«Детские и семейные сказки» братьев Гримм причислены ЮНЕСКО к « мировым сокровищам культуры». Мировое значение данного собрания обусловлено, с одной стороны, исчерпывающим объемом использованных письменных и устных источников, а с другой - поэтической обработкой в русле господствующего тогда и обаятельного во все времена романтического стиля. «Настоящие сказки в понимании романтиков, - писал Новалис, - являются одновременно «провидческими творениями», а поэты-сказочники -«прорицателями будущего».