CC BY
67
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
9. Soloviev A.N. The concept of crime: theoretical, legislative and enforcement aspects: Avtoref. Diss... candidate of juridical. Sciences. Volgograd, 2000.
10. Criminal law. Experience of theoretical modelling. M., 1987.
11. Ustinova T.D. Public risk and its impact (accounting) when constructing norms of the General part of the criminal code of the Russian Federation // Lex russica. 2015. No. 3.
12. Fefelov P.A. Criminal law the concept of crime: the Foundations of the General theory. Ekaterinburg, 1999.
13. Tsepelev V., Martynenko N. The insignificance of the acts in litigation and the interests of the victim // Criminal law. 2012. No. 3.
14. Yakimenko N.M. The insignificance of the acts of the Soviet penal law: Avtoref. dis. ... candidate. the faculty of law. Sciences. M., 1982.
1 Работа проводилась при финансовой поддержке Министерства образования и науки в рамках проектной части государственного задания на выполнение НИР по проекту 1503.
2 Законодательство Петра I. М., 1997. С. 749-750; Георгиевский Э.В. Общее понятие преступного в истории уголовного права России: терминологическое многообразие // Государство и право. 2008. № 4. С. 83.
3 См.: Советское уголовное уложение (научный комментарий, текст, сравнительные таблицы) / Ю.В. Грачева, С.В. Мали-
ков, А.И. Чучаев; Под ред. А.И. Чучаева. Москва, 2015. С. 40.
4 См.: Соктоев З.Б. Причинность и объективная сторона преступления: монография. М., 2015. С. 138.
5 Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. М., 1987.
6 Курс российского уголовного права. Общая часть. М., 2001. С. 147.
7 См.: КузнецоваН.Ф. Проблемы квалификации преступлений: Лекции по спецкурсу «Основы квалификации преступлений» / Науч. ред. и предисл. академика В.Н. Кудрявцева. М., 2007. С. 198.
8 См.: Там же.
9 Багиров Ч.М. Малозначительность деяния и ее уголовно-правовое значение: Дисс... канд. юрид. наук: 12.00.08. Тюмень, 2005. С. 7, 38; Иванчин А.В. Теоретическая модель предписаний Уголовного кодекса РФ об основании уголовной ответственности и малозначительности // Lex russica. 2015. № 6. С. 24; Соловьев А.Н. Понятие преступления: теоретические, законодательные и правоприменительные аспекты: Автореф. дис. .. .канд юрид. наук. Волгоград, 2000. С. 21; Устинова Т.Д. Общественная опасность и ее влияние (учет) при конструировании норм Общей части УК РФ // Lex russica. 2015. № 3. С. 67; Фефелов П.А. Уголовно-правовая концепция борьбы с преступностью: Основы общей теории. Екатеринбург, 1999. С. 66; Цепелев В., Мартыненко Н. Малозначительность деяния в судебной практике и интересы потерпевшего // Уголовное право. 2012. № 3. С. 74; ЯкименкоН.М. Малозначительность деяния в советском уголовном праве: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. М., 1982. С. 17.
УДК 34 ББК 67
СИСТЕМНЫЙ КРИЗИС ЦИВИЛИЗАЦИИ
ВИКТОР НИКОЛАЕВИЧ ФАДЕЕВ,
доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры криминологии Московского Университета МВД России имени В.Я. Кикотя
Е-тай: fadei87@mail.ru
Научная специальность 12.00.08 - уголовное право и криминология; исполнительное право Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация: Говорится о том, что человечество оказалось перед лицом неконтролируемости собственных деструктивных инстинктов и в отсутствии мировоззренческих ориентиров, значимых авторитетов, а главное - осознанных целей и программ развития, перед лицом внезапно возникшего на месте бесконечно восходящей лестницы прогресса цивилизационного тупика.
Ключевые слова: системный кризис; кризис экономический; общество потребления; сверхпотребление; деградация; наркомания; кризис мировоззренческий; эпоха нового времени.
Annotation: The article describes that the humankind is now facing its personal uncontrolled destructive instincts and in situation of absence of worldview points, significant authority, and the most important - acknowledged aims and programs of development, in front of civilization dead end, that arose unexpectedly in place of endlessly rising stairs of progress.
Keywords: systemic crisis; economic crisis; consumer society; overconsumption; devolution; drug addiction; worldview crisis; epoch of the new time.
В XX в. западная капиталистическая цивилизация, опутав своими торговыми сетями и Интернетом все до-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
ступное пространство Земли, вплотную подошла к пределам собственного роста и столкнулась с перспективой даже не кризиса, а оказалась в XXI в. в преддверии настоящего коллапса. Предколлапсное состояние охватило все сферы жизни и стало неизбежным следствием тех самых тенденций, которые и определяли ранее развитие западной цивилизации. Рассмотрим основные проявления кризиса.
Кризис экономический. Известно, что капитализм, в силу самой логики своего развития, не может устойчиво существовать без интенсивного и экстенсивного (причем, все ускоряющегося) роста, без захвата новых рынков сбыта и новых источников сырья. К началу XX в. весь мир был включен в структуру западноевропейской индустриальной капиталистической цивилизации и поделен между европейскими метрополиями; расширяться более стало некуда.
Кризисы перепроизводства поразили мировую экономику, причем, чем дальше, тем более глубокими, продолжительными и разрушительными они становились.
В условиях экономических кризисов капиталистический мир столкнулся с обострением классовых антагонизмов и оказался перед лицом угрозы неконтролируемого социального взрыва.
Каждая из капиталистических держав в лихорадочных попытках спастись от кризиса подошла к идее перераспределения рынков сбыта, а это значит, к необходимости передела мира.
После относительно мирного этапа второй половины XIX в. капиталистический мир (западноевропейская цивилизация) вступил в эпоху империализма и мировых войн.
Примечательно, что помимо целей и вне зависимости от результатов передела рынков, война сама по себе является эффективным ресурсом потребления, позволяющим снять остроту кризиса перепроизводства. Массовое уничтожение дорогостоящих продуктов промышленного производства в ходе войны (как самой военной техники, так и разрушаемых в ходе войны объектов) в известной мере восполнило дефицит потребления, само по себе стало открытием нового рынка сбыта. К тому же идеология шовинизма и лже-патриотизма дала возможность до определенной степени снять остроту классовых противоречий.
Однако, развитие средств массового уничтожения к середине XX в. достигло состояния ядерного паритета, при котором начало крупномасштабной войны стало означать самоуничтожение человечества. Хотя холодная война и выполняла в определенной мере ту же функцию сверхинтенсивного потребления дорогостоящей индустриальной продукции, однако этого механизма в последние годы уже стало явно не хватать. Тем боле неожиданный для США и Запада молниеносный развал своего главного врага СССР обессмыслил гонку вооружения. Запад и США встали перед проблемой поиска новой ниши в сбыте своей продукции, а главное - в выделении на это прежнего объема бюджетных средств.
Помимо локальных войн и реанимации «международного терроризма», временное решение было найдено в идеологии «общества потребления»», в котором идея быстрого и эффективной реализации избыточных продуктов производства стало главной доминантой, неисполнение которой наказывалось обществом (потеря социального статуса, и, даже, в некоторых случаях, работы).
Главной движущей силой общества потребления становится постоянная смена моды и агрессивная реклама, которая из информации о возможности удовлетворения потребностей в товарах и услугах превратилась в высокоэффективное средство массового гипноза, формирующего эти потребности через прямое воздействие на подсознание (25 кадр, нейро-линг-вистическое программирование и ряд тому подобных методик воздействия на психику потребителя).
Известно, что естественные потребности здорового человека ограничены, а их искусственное расширение предполагает изменение (искажение) самой природы человека, формирование противоестественных, патологических потребностей, различных отклонений в привычках и вкусах, что и становится задачей товаропроизводителей и самой системы.
Наиболее яркое проявление «потребительского искажения» человеческой природы - это наркомания, представляющая следствие активно и целенаправленно сформированной гедонистической установки на максимизацию удовольствия.
В этой связи выдавливание СССР из Афганистана с целью прихода туда США и их союзников хорошо укладывается в данную логику рассуждений.
Россия как поверженная страна и новый рынок сбыта чего угодно стала не только транзитной страной, но главным потребителем афганского героина. Но такого рода проблемы, связанные с разрушением человеческой психики в противоестественных для нее условиях насильственного сверхпотребления, сами по себе стали существенным компонентом деградации личности и общества. Когда это количество достигает критической массы, начинает деградировать и государство, у которого в этом случае смещаются приоритеты. Безусловно, наркомания не преследовала цели справиться с неизбежным кризисом перепроизводства. Ее цели более изощренные и стратегические.
В конце XX в. Запад в большей степени, чем США, ощутил ограниченные возможности в поставках сырьевых ресурсов, которые к началу XXI в. стремительно и невосполнимо истощались, а количество производственных отходов поставило человечество на грань экологической катастрофы.
Сверхинтенсивная эксплуатация природных и трудовых ресурсов, по сути, ускоряющаяся гонка переработки сырья в отходы решала главную социальную задачу: за счет поддержания циркуляции и перераспределения денежных единиц, ценность которых была привязана к продуктам индустриального производства, обеспечить необходимый уровень потребления и сохранить рабочие места.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
При всей своей абсурдности, этот процесс оказался абсолютно необходим для поддержания сложившейся общественной экономической системы. Это был, пожалуй, единственный способ загрузить работой огромное число населения, привязанное местами проживания к крупным индустриальным центрам.
Однако, истощение природных ресурсов обозначило приближение коллапса системы.
В этих условиях заговорили о «пределах роста» и провозгласили концепции «устойчивого развития» и «нулевого роста».
В рамках этих проектов на Западе была провозглашена идея всеобщего сотрудничества в масштабах человечества («новое мышление»), пересмотр базовых парадигм господствовавшей цивилизации.
Настоящие пути выхода из коллапса в США и на Западе уже были намечены на тот момент, и, по-видимому, смысл «гуманистических» идей интеллектуалов Римского клуба главной задачей имел лишь идеологическую дезориентацию политического руководства СССР в завершающей фазе «холодной войны».
Запад заранее знал, что этот путь был тупиковый, но наше политическое руководство на это клюнуло, и СССР оказался обреченным.
На Западе выход из тупика был найден на совершенно иных путях, гораздо более технократических и жестких, соответствующих структуре западной цивилизации.
Политическое руководство не учло, что Советский Союз представлял собой скорее компромиссную модель, в которой под идеологией, терминологией и внешними структурами модернистской, «цивилизованной» и «прогрессивной» технократии скрывались глубинные структуры традиционного архаического полухазарского общества.
С учетом того, что СССР представлял собой более традиционалистскую цивилизационную модель (по некоторым оценкам был похож на хазарский каганат), прогноз противостояния выглядел следующим образом.
Западная цивилизация была более эффективна в плане материального производства.
Советский Союз в рамках своей полуархаической системы в принципе не мог достичь сравнимого с Западом ускорения производства, в том числе и потому, что не был на это ориентирован.
Более того, отставание СССР в этом смысле не только сохранялось, но и закономерно росло особенно в высокотехнологичных отраслях - микроэлектронике, приборостроении, вычислительной технике, автомобилестроении и т.п.
Выход для СССР был в отказе от бессмысленной гонки вооружений.
СССР как самодостаточной стране с мощным научно-техническим и военным потенциалом нужно было переждать. Для этого, закрывшись железным занавесом от конкуренции со стороны капиталистического мира, - жить по собственным законам удовлетворения естественных потребностей (которые не обязатель-
но должны быть «неуклонно возрастающими»), надо было проводить политику разумного самоограничения и относительного равновесия между производством и потреблением.
Понятно, что перед Советским Союзом вставала проблема сохранения стратегического паритета, ибо его существенное нарушение могло привести к военной агрессии и поражению в ядерной войне. К тому же наши военные были напуганы рейгановским блефом о «звездных войнах». Это вызвало новую гонку вооружения. Все это требовало вложения все больших и больших средств.
Гонка вооружений втягивала (причем закономерно и неизбежно, независимо от каких-либо субъективных факторов) Советский Союз в такое соревнование с западным миром, которое он неизбежно проигрывал в силу своего внутреннего устройства и технологической отсталости в перечисленных выше высокотехнологичных отраслях. Тем не менее, надежда на спасение была.
Советское политическое руководство тогда не усмотрело, что сверхэффективная западная цивилизация подошла вплотную к точке критического переполнения рынка, истощения дальнейших резервов его расширения, а главное - критического истощения природных ресурсов.
Вопрос в 80-е годы минувшего столетия стоял таким образом: сумеет ли Советский Союз в заведомо неравном и истощающем его соперничестве продержаться до момента внутреннего кризиса и неизбежного самораспада западной цивилизации или не выдержит напряжения и рухнет раньше, тем самым превратившись в дополнительный ресурс для Запада и отсрочив все равно неизбежный мировой коллапс, но при этом вовлекшись в него.
На самом деле западная цивилизация нашла выход из коллапса существенно раньше и на совершенно иных путях. Капитализм преодолел пределы собственного роста и угрозу кризиса перепроизводства за счет перехода к информационному обществу.
Основная сфера производства просто сместилась из промышленной сферы в информационную, в которой пределы возможностей потребления ограничены гораздо менее жестко, а проблема ограниченности невосполнимых ресурсов вообще отсутствует.
Кризис мировоззренческий. Одной из фундаментальных парадигм Нового Времени, особенно ярко проявившейся в эпоху Просвещения, была вера в человеческий разум. Человеческий разум, рассудок был в прямом смысле возведен в культ и занял на какой-то момент в общественном сознании положение религии. Рассудок воспринимался как источник истины (и даже как средство познания Истины в абсолютном смысле слова - как объективных и реальных «законов природы»), источник научно-технического, социального и экономического прогресса, всех общественных добродетелей и как достаточное сред-
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
ство для построения идеального общества всеобщего изобилия, счастья и абсолютной справедливости. Достаточно вспомнить Конфуция.
Вся классическая философия Нового времени так или иначе вращается вокруг одного предмета - субъекта познания, человеческих познавательных способностей. Предельный манифест этой парадигмы - картезианское «cognitoergosum» и «я есть мыслящая вещь».
Наука становится практически монопольным источником истины, а научность - синонимом достоверности и реальности. Любопытно при этом, что на гуманитарные науки (где в большинстве своем постановка эксперимента невозможна) распространяется логика той же естественнонаучной методологии. Гуманитария становится придатком естествознания.
Однако, уже начиная с XIX в. эти цивилизацион-ные парадигмы начинают сначала давать сбои, а затем разрушаться, а в XX в. кризис становится очевидным. Логика кризиса самой науки уже была описана нами выше. Все большая и большая специализация, все большая детализация, все нарастающее преобладание анализа над синтезом привели в итоге к распаду целостной «научной картины мира».
Фикция «законов природы» как проявление чистейшей воды «метафизики» была окончательно разоблачена в позитивизме. Наука превратилась в индустрию получения, накопления и, в лучшем случае, систематизации все возрастающего количества фактов. Раздробленные осколки «научной картины мира» потеряли статус даже приближений к «объективной истине» и стали лишь моделями для систематизации фактов.
Отсутствие «метафизических» «законов природы» de-facto было признано, а значит, наука потеряла свой квазирелигиозный статус и стала зависеть от категорий чисто прагматической ценности в рамках научно-технического прогресса.
Фундаментальные науки как явление начали распадаться, утрачивая как предмет, так и методологию, а главное - социальную востребованность.
Тот же переворот произошел в философии.
Начиная с иррационализма Шопенгауэра, монополия разума как основного предмета философии рухнула.
На смену «классической» «философии разума» на некоторое время пришла «философия воли», но очень скоро и она сошла со сцены.
Если понимать под философией рациональное познание в общих и всеобщих категориях, то к середине XX в. она попросту исчезла.
Последней философской в подлинном смысле системой оставался марксистский диалектический материализм. Его девальвация привела в итоге к полному мировоззренческому вакууму.
Современная цивилизация утратила мировоззренческое ядро.
Наконец, эпоха мировых войн и революций положила конец социальным утопиям о «царстве разума» и просвещении как источнике добродетелей. В этих
условиях стала распадаться и мифологема общечеловеческого прогресса.
Мысль о развитии, о движении вперед или вверх предполагает неподвижную точку отсчета и систему координат, относительно которой можно определить сами понятия «вверх» и «вниз».
Эпоха Нового Времени, отказавшись от идеи Бога, на какое-то время смогла водрузить на место Бога «Законы природы», бесконечное познание которых человеческим разумом и составляет содержание и движущую силу общечеловеческого прогресса.
Крушение в короткие сроки казалось незыблемого, цинизм и вседозволенность в Интернете, появление различных пророков, экстрасенсов, «контактеров» с их умопомрачительными фантазиями и фактами, привел к девальвации концепции «Законов природы» и распаду мифологемы общечеловеческого прогресса. Кошмары мировых войн, неконтролируемость достижений науки и перспектива экономической и экологической катастрофы добили этот миф и в массовом сознании.
От Бога отказались, «Законы природы» дезавуировали. Что осталось?
Человечество оказалось перед лицом неконтролируемости собственных деструктивных инстинктов и в отсутствии мировоззренческих ориентиров, значимых авторитетов, а главное - осознанных целей и программ развития, перед лицом внезапно возникшего на месте бесконечно восходящей лестницы прогресса цивили-зационного тупика.
Отражая тенденции общественного сознания, на место оптимистических утопий научной фантастики пришел или жесткий киберпанк с его мрачным прогнозом перспектив ближайшего будущего, или коммерческая штамповка дешевой фэнтази - эскапистский наркотик, позволяющий хоть на время сбежать из беспросветной реальности в мир грез.
Теперь обратим внимание на расклад мировых сил в финальной стадии холодной войны. На этот момент на арене мировой истории выступали два субъекта (остальной мир представлял собой скорее пассивный объект их борьбы) - Советский Союз во главе Варшавского договора и США во главе НАТО. Несмотря на геополитический, идеологический и цивилизационный антагонизм, эти два субъекта представляли собой две альтернативные версии цивилизации одного и того же принципиального устройства - индустриальной технократии. Обе они базировались на одних и тех же мифах материализма (в том числе «экономизма», идее примата «объективных» экономических законов над «идеологией»), сциентизма (своего рода синтез рационализма и эмпиризма), эволюции (в частности, исторического, социального и научно-технического прогресса и дарвинистической конкуренции) и исторического монизма (евроцентриз-ма). Обе они, хотя и в разной мере, развивались как «общества потребления» и хотя правопреемницей прежней страны - стала Российская Федерация, но и она вошла в тот глобальный цивилизационный кризис, в котором сегодня находится мировая цивилизация.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Экономический кризис конца первого и начала второго десятилетия XXI в. охватил не только отдельные развитые страны, но и континенты в целом. О нем и политики, и экономисты все чаще говорят как о начале глобального кризиса. А это значит, что кризис в отдельно взятой стране не может быть разрешен без решения его в пределах всего мирового сообщества.
Глобальный кризис всегда предшествует кризису современной цивилизации.
Понятие «глобальный кризис» было введено Римским клубом в конце 70-х годов прошлого столетия. Под глобальными проблемами понимали проблемы, касающиеся всех стран мира. К этим проблемам были отнесены: экологическая, ресурсная, продовольственная, энергетическая, демографическая и проблема изменения климата Земли.
Истоки глобального кризиса надо искать в замедлении темпов роста производства и связанного с ним потребления. Не поняв глубинных причин замедления экономического роста, человечество будет постоянно
сталкиваться с опасностью появления глобального кризиса. Остановка экономического роста в принципе невозможна, иначе, что станет с цивилизацией. Но истинные причины кризиса находятся глубже и проявляются практически во всех сферах человеческого бытия.
В России на сегодня возобладала сырьевая рентная экономика и низкоквалифицированная сфера услуг, которые очень чувствительны к мировым колебаниям цен. Но главное, в России гипертрофированно растет не соответствующее уровню развития экономики потребление. Все это происходит на фоне общей деградации человеческого потенциала. Если это срочно не переломить, Россию впереди ждет летальный исход. Конечно, это произойдет не сразу, и не быстро, у России слишком велик еще внутренний потенциал и еще не до конца исчерпано долготерпение русского народа. Но диагноз Николая I «народ пока безмолвствует» вечно продолжаться не может.
Возникает вопрос: что дальше?
УДК 343.1 ББК 67.410.2
ПРОБЛЕМЫ И ПРОТИВОРЕЧИЯ В ПРАВОВОЙ РЕГЛАМЕНТАЦИИ ИЗМЕНЕНИЯ И ДОПОЛНЕНИЯ
ОБВИНЕНИЯ
АЛЕКСЕЙ ВЛАДИМИРОВИЧ АНДРЕЕВ,
адъюнкт кафедры уголовного процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя E-mail: Andreev68rus@yandex.ru Научная специальность 12.00.09 - уголовный процесс Научный руководитель: начальник кафедры уголовного процесса Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, доктор юридических наук, профессор О.В. Химичева
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. Рассмотрены: соотношение понятий «изменение обвинения» и «дополнение обвинения»; круг участников уголовного судопроизводства, уполномоченных изменять обвинение; порядок изменения обвинения при производстве дознания; предложены изменения уголовно-процессуального закона в целях совершенствования процедуры изменения обвинения.
Ключевые слова: изменение обвинения, дополнение обвинения, частичное прекращение уголовного преследования, полномочия дознавателя при изменении обвинения.
Annotation. In the article the ratio of concepts «change charges» and «addition charges»; the circle of participants in criminal proceedings, authorized to change the charges; the procedure for adjusting charges to the inquiry; proposed changes of the criminal procedure law to improve the procedures for modifying the charges.
Keywords: change of charges, addition of charges, the partial termination of criminal prosecution the powers of an investigator when you change the charges.
