СИСТЕМНЫЙ АНАЛИЗ СОЦИАЛЬНЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ЗДОРОВЬЕ У МУЖЧИН НА РАЗНЫХ ЭТАПАХ ВЗРОСЛОСТИ

Лемиш Вера Васильевна

УДК 159.9

DOI: 10.25688/2223-6872.2022.41.1.3

СИСТЕМНЫЙ АНАЛИЗ СОЦИАЛЬНЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ЗДОРОВЬЕ У МУЖЧИН НА РАЗНЫХ ЭТАПАХ ВЗРОСЛОСТИ

В. В. Лемиш,

ОмГУ им. Ф. М. Достоевского, Омск, verlem2004@yandex.ru

В статье представлен системный анализ теоретических аспектов и результатов эмпирических исследований особенностей социальных представлений о здоровье среди мужчин. Выявлен ряд современных тенденций в концептуальных подходах к здоровью: биомедицинскую парадигму сменила гуманитарная модель; здоровье стали рассматривать с позиций возможности самореализации человека в социуме; отношение к здоровью и здоровьесохранительное поведение взрослых мужчин в значительной степени определяется стереотипами маскулинности; новые перспективы в осмыслении особенностей здоровье-сохранительного поведения мужчин связаны с принципом развития. Вклад онтогенетического фактора в отношение к здоровью и здоровьесохранительное поведение подтвержден эмпирическими исследованиями отечественных и зарубежных авторов.

Системный анализ исследований отношения к здоровью на разных этапах взрослости показал, что, несмотря на признание ценности здоровья и понимание роли здорового образа жизни, поведение мужчин в целом характеризуется дефицитом ответственного отношения к своему здоровью.

Реальное ответственное отношение к здоровью формируется постепенно и максимально проявляется лишь в период поздней взрослости. При этом мужчины на всех этапах онтогенеза в большей степени, чем женщины, склонны к саморазрушительному поведению и недооценке влияния собственных усилий на здоровье. Их поведение, связанное с поддержанием и сохранением здоровья в значительной степени, определяется стереотипами маскулинности.

Ключевые слова: системный анализ; представление мужчин о здоровье; ранняя взрослость; средняя взрослость; поздняя взрослость; полоролевые стереотипы; здоровьесохранительное поведение.

Для цитаты: Лемиш В. В. Системный анализ социальных представлений о здоровье у мужчин на разных этапах взрослости // Системная психология и социология. 2022. № 1 (41). С. 30-47. DOI: 10.25688/2223-6872.2022.41.1.3

Лемиш Вера Васильевна, кандидат психологических наук, доцент кафедры социальной работы, педагогики и психологии Омского государственного университета имени Ф. М. Достоевского, Омск.

E-mail: verlem2004@yandex.ru

ORCID: 0000-0001-7165-5248

UDC 159.9

DOI: 10.25688/2223-6872.2022.41.1.3

SYSTEM ANALYSIS OF SOCIAL PERCEPTIONS OF HEALTH IN MEN AT DIFFERENT STAGES OF ADULTHOOD

V. V. Lemish,

Dostoevsky OmSU, Omsk,

verlem2004@yandex.ru

The article presents a system analysis of theoretical aspects and the results of empirical studies of the peculiarities of social perceptions of health among men. A number of modern trends in conceptual approaches to health have been identified: the biomedical paradigm has been replaced by the humanitarian model; health

has been viewed from the standpoint of the possibility of human self-realization in the society; the attitude to health and health-preserving behavior of adult men is largely determined by masculinity stereotypes; new perspectives in understanding the features of men's health-preserving behavior are associated with the principle of development. The contribution of the ontogenetic factor to the attitude to health and health-preserving behavior is confirmed by empirical studies of domestic and foreign authors.

A system analysis of the attitude to health research at different stages of adulthood has shown that, despite the recognition of the value of health and understanding of the role of a healthy lifestyle, men's behavior as a whole is characterized by a lack of a responsible attitude to their health. A responsible attitude to health is formed gradually and is maximally manifested only during late adulthood. At the same time, at all stages of ontogenesis men are more than women inclined to self-destructive behavior and underestimating the impact of their own efforts on health. Their behavior, related to maintaining and preserving health, is largely determined by masculinity stereotypes.

Keywords: system analysis; men's perception of health; early adulthood; middle adulthood; late adulthood; gender role stereotypes; health-preserving behavior.

For citation: Lemish V V System analysis of social perceptions of health in men at different stages of adulthood // Systems psychology and sociology. 2022. № 1 (41). P. 30-47. DOI: 10.25688/2223-6872.2022.41.1.3

Lemish Vera Vasilievna, PhD in Psychological Sciences, Associate Professor. Associate professor at the Department of Social Work, Pedagogy and Psychology of the Dostoevsky Omsky State University, Omsk, Russia.

E-mail: verlem2004@yandex.ru

ORCID: 0000-0001-7165-5248

Введение

Здоровье является безусловной базовой ценностью как отдельного человека, так и общества в целом, тем главным ресурсом, на основе которого возможно полноценное развитие. Среди проблем в области сохранения здоровья выявлен так называемый гендерный парадокс: женщины болеют чаще, мужчины умирают раньше. Данный феномен вызвал научный интерес к проблеме медиков, социологов, психологов.

Сегодня есть понимание, того, что здоровье человека зависит не только (и даже не столько) от усилий медицины, сколько от здоровьесохранительного поведения самого человека. Так, по данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), лишь 8-10 % здоровья зависят от здравоохранения и 50 % — от образа жизни. Следовательно, объяснение тендерного парадокса необходимо искать прежде всего в субъективных аспектах регуляции поведения.

Одним из таких регуляторов являются социальные представления человека о здоровье. Содержание данных представлений определяется как социальным контекстом, так и индивидуальным опытом. И если социальный

контекст во многом связан с научными парадигмами здоровья, а также существующими в обществе стереотипами, то индивидуальный опыт — с этапами жизни человека. Таким образом, целостное понимание природы гендер-ного парадокса невозможно вне рассмотрения представлений мужчин о здоровье на разных этапах онтогенеза. Научному осмыслению вклада социальных представлений в здоро-вьесохранительное поведение может способствовать системный подход [33: с. 66]. Системный анализ позволяет выявить не только структурные элементы и взаимосвязи между ними, но и стадии развития системы. Вместе с тем данный аспект проблемы практически не изучен.

Развитие научных представлений о здоровье в ХХ веке

Научное понимание феномена здоровья существенно изменилось в ХХ в. Современное содержание понятия «здоровье» расширилось, включив в себя не только биологический, но и социальный, и психологический компоненты. Оно зафиксировано (и до сих пор остается неизменным) в преамбуле к уставу ВОЗ, приня-

тому в 1946 г.: «Здоровье является состоянием полного физического, душевного и социального благополучия, а не только отсутствием болезней и физических дефектов»1.

Переход от биомедицинской парадигмы к гуманитарной способствовал смещению смыслового акцента научных исследований: от изучения болезни (традиционной сферы медицины) к изучению феномена здоровья; от изучения болезни организма к изучению здоровья человека. Объектом научных исследований стали не только соматические, но и социальные, и психологические аспекты здоровья.

В результате исследований социологов, медиков, психологов выявлено, что отношение к здоровью как к ценности зависит от различных факторов: уровня образования [35], семейного статуса [4], места проживания (регион/город/село) [20], экономической ситуации в стране [10], религиозных убеждений [1], оценки собственной уязвимости перед факторами, связанными с риском для здоровья [45], уровня самоактуализации [16], расовой принадлежности [50], менталитета, обусловленного этнической принадлежностью [44].

Еще одно направление изменений связано с рассмотрением здоровья и болезни с позиций функционирования человека в социальной реальности, возможности продолжать жить и жить полноценно, несмотря на болезнь. «Ставя больному тот или иной диагноз на основе обследования, врач, по сути, обозначает биологическое отклонение на языке отклонения социального» [28: с. 14]. Недуг, особенно недуг тяжелый, может коренным образом изменить жизнь человека, требуя от него выработки новой стратегии поведения.

При таком подходе смысловой акцент перемещается на «независимость человека от ограничений, задаваемых его собственной телесностью» [43: с. 72]. Как отмечает Б. Г. Юдин, если традиционное осмысление

1 Устав (конституция) Всемирной организации здравоохранения [Электронный ресурс] // Documentation of WHO for Executive Board sessions and Health Assemblies = Документы на официальном сайте Всемирной организации здравоохранения. URL: http://apps.who.int/gb/bd/PDF/bd47/RU/ constitution-ru.pdf (дата обращения: 17.10.2021). С. 1.

понятия «здоровье» связывалось с лечением недуга, то сегодня (без утраты данного контекста) все более значимым становится и другой аспект его осмысления: здоровье рассматривается как ресурс, потенциал человека, от которого зависит возможность его самореализации, определяющей качество жизни. С этой точки зрения выздоровление связано не только с избавлением от болезненных симптомов, но и с восстановлением возможностей человека полноценно функционировать в обществе, его духовным развитием. Иначе говоря, человек тем более здоров, чем шире у него возможности для реализации имеющихся ресурсов. Соответственно, сегодня понимание здоровья связано не только с негативным дискурсом: «как "здоровья от" — в смысле свободы от болезни, но и как "здоровья для" — в смысле тех возможностей действовать, реализовывать себя, которые открыты человеку, поскольку он здоров» [43: с. 82].

Неотъемлемой составляющей современных научных знаний о здоровье человека стали исследования в области психологии. Именно в ХХ в. сформировалось особое научное направление — «Психология здоровья», — ключевые вопросы которого связаны с изучением факторов, влияющих на отношение к своему здоровью, на здоровьесохранительное поведение. Психологические аспекты проблемы здоровья анализируются и в рамках других отраслей психологии.

Современное понимание здоровья тесно связано с понятием здорового образа жизни, предполагающего принятие человеком ответственности за свое здоровье, за выбор и контроль своего поведения, влияющего на здоровье. Именно в здоровом образе жизни проявляется субъектность человека [30].

Отношение человека к своему здоровью рассматривается как механизм саморегуляции. Однако развитие данного механизма — процесс длительный: он начинает выполнять свою регуляторную функцию лишь на определенном этапе онтогенеза и по мере накопления опыта совершенствуется. При этом важную роль играет (помимо индивидуальных особенностей) социальная среда [36].

В данном контексте конструктивной представляется идея М. Г. Чесноковой,

которая предлагает рассматривать здоровье человека как высшую психическую функцию (ВПФ). Автор исходит из идеи Л. С. Выготского, который к ВПФ относил все культурные формы поведения человека. Социальная природа здоровья проявляется не только в ин-териоризации норм и форм здоровьесохра-нительного поведения, но и в способности творчески преобразовывать эти формы в соответствии с индивидуальными особенностями. М. Г. Чеснокова рассматривает здоровье как открытую систему, на развитие которой существенное влияние оказывает социальная среда. При этом интериоризация норм и форм здоровьесохранительного поведения имеет определенные этапы. «В индивидуальном сознании представление о здоровье проходит ряд стадий: осознание здоровья как инструментальной ценности; осознание здоровья как цели; осознание здоровья как способа существования. Последняя стадия предполагает обретение человеком своего индивидуального жизненного стиля» [40: с. 29].

Таким образом, данный подход позволяет рассматривать здоровье как продукт онтогенетического развития, связанного с осознанной регуляцией здоровьесохранительной деятельности. Косвенным подтверждением этой идеи являются данные, свидетельствующие о том, что образование является одной из главных социальных детерминант здоровья. Продолжительность жизни образованных людей выше, и они меньше болеют [4].

Понимание здоровья, как ВПФ, помимо социального происхождения, предполагает характеристику опосредованности и произвольности. Опосредованность рассматривается как способность прогнозирования последствий своих поступков и возможность конструктивного анализа собственных ошибок [18]. Произвольность проявляется в способности регулировать свое здоровьесохранительное поведение.

Таким образом, развитие научных представлений о здоровье связано, прежде всего, со сменой концептуального подхода: традиционную биомедицинскую парадигму сменила гуманитарная модель, что привело к расширению содержания самого понятия «здоровье», которое стало включать не только биологическую, но и социальную, а также

психологическую составляющие. Здоровье сегодня рассматривается с позиций эффективности функционирования человека в социальной реальности. Психологические аспекты, объясняющие поведение человека в отношении своего здоровья, являются неотъемлемой частью современного научного знания о здоровье. Одно из направлений психологических исследований в данном контексте связано с изучением здоровья сквозь призму принципа развития, разработанного в отечественной психологии Л. С. Выготским. Здоровье рассматривается как культурная форма здоровьесохранительного поведения, которая формируется в процессе взаимодействия человека с социальной средой и, соответственно, имеет свои особенности на разных этапах онтогенеза.

Отношение к здоровью на разных этапах взрослости

Научное объяснение поведения человека в отношении своего здоровья не может быть осуществлено вне анализа возрастного контекста. Интерес к этапам взрослости обусловлен тем, что если в детстве контроль и, следовательно, ответственность за здоровье своих детей несут родители, то по достижении взрослости эти функции осуществляются самим человеком. Именно взрослые в полной мере несут ответственность за свое здоровье.

Современные исследования возрастных аспектов, связанных со здоровьем на различных этапах взрослости, касаются таких проблем, как ценность здоровья, отношение к здоровому образу жизни (ЗОЖ), представление о здоровье. При этом следует отметить неравномерность изученности обозначенных аспектов и отношения к ним людей разных возрастов. Большинство исследований выполнено на студенческих выборках. Исследования представителей средней взрослости, как правило, связаны с проблемами здоровья, которые обусловлены профессиональной деятельностью. Что же касается этапа поздней взрослости, то здесь превалируют исследования медицинских аспектов здоровья; исследования психологических аспектов мизерны.

Анализ научных публикаций показал, что все взрослые, независимо от этапа онтогенетического развития, признают ценность здоровья. Вместе с тем обнаружены и существенные различия в представлениях о своем здоровье и в отношении к нему.

В исследованиях отношения молодежи к здоровью выделены две тенденции. Во-первых, молодежь меньше других склонна заботиться о своем здоровье. Данный факт объясняют тем, что представления о здоровье в этом возрасте «во многом стихийны и нерефлексивны» [11: с. 115]. Вместе с тем именно степень осознанности определяет выработку стратегии поведения. А поскольку молодые люди в большинстве своем еще не имеют серьезного опыта переживания болезни, то представление о здоровье у них в значительной мере обусловлено малоосознаваемыми установками.

Во-вторых, именно молодежь склонна к «экспериментированию» в области здоровья и, как следствие, в большей степени подвержена социальным болезням: наркомании, алкоголизму, СПИДу и др. Данную тенденцию исследователи связывают со вступлением во взрослую жизнь, освобождением от контроля родителей [11].

Выявленные тенденции свидетельствуют о незрелости, несформированности здоровье-сохранительного поведения, что может негативно сказываться на состоянии здоровья в дальнейшем.

Однако, как показали исследования А. Е. Завьялова [14], уже после 25 лет отношение к своему здоровью становится более ответственным и объективным (по сравнению с 18-24-летними людьми). Автор объясняет данный факт тем, что в этот период успешность в жизни, на работе и в семье все больше связывается с состоянием здоровья. Поэтому, начиная испытывать проблемы со здоровьем, молодые мужчины и женщины пытаются его восстановить.

Ряд зарубежных авторов полагает, что возраст от 18 до 25 лет является отдельной жизненной фазой. Начавшаяся зрелость характеризуется изменением жизненных обстоятельств, личностным ростом и проявлением определенного образа жизни. По сравнению

с другими возрастными группами молодые люди склонны употреблять больше алкоголя, табака и наркотиков. Следовательно, этот жизненный этап является уязвимым и критическим периодом, когда специально организованные мероприятия в области охраны здоровья могут способствовать формированию здорового образа жизни [46].

Как уже отмечалось, психологические аспекты здоровья периода средней взрослости изучаются преимущественно в связи с профессиональной деятельностью. Исследования, отражающие возрастную специфику, представлены недостаточно. Одна из немногих работ, в которой проведен сравнительный анализ различных параметров здорового образа жизни, личностных характеристик и показателей качества жизни в период средней и ранней взрослости (возраст респондентов от 20 до 60 лет), принадлежит И. Р. Муртази-ной [26]. Результаты данного исследования показали, что в период средней взрослости происходит снижение уровня жизненной активности, общее состояние здоровья ухудшается, появляется ощущение обессиленно-сти. На психологическом уровне наблюдается снижение стремления к развитию внутренних ресурсов, реже ставятся перед собой новые жизненные цели, снижается открытость новому опыту.

Многочисленные статистически значимые корреляционные связи между личностными факторами и параметрами ЗОЖ, выявленные в процессе исследования, позволили И. Р. Муртазиной сделать вывод о том, что здорового образа жизни склонны придерживаться «взрослые с высоким уровнем самосознания, культуры общения, толерантности к другим людям, эмоциональной стабильности и открытости опыту» [26: с. 8].

В период поздней взрослости происходит дальнейшее объективное, связанное со старением организма, снижение физического здоровья. При этом чем старше человек, тем выше риски увеличения у него числа хронических заболеваний. Мультиморбидность — типичная характеристика данного возрастного этапа. Проблема ухудшения здоровья существенно влияет на жизнь стареющих людей: на возможности самореализации, на качество

жизни в целом. «Особенностью пожилых больных является и то, что при большинстве заболеваний, встречающихся в этом возрасте, они, с одной стороны, не могут выздороветь, с другой — хотят полноценной, достаточно высокого качества жизни» [27: с. 61].

Данное противоречие ставит перед стареющим человеком психологическую задачу научиться жить с неизбежными физическими недугами, избегая при этом излишнего погружения в них. Успешное разрешение этой психологической задачи (задачи развития) является одним из важных условий адаптивного или успешного старения [19].

Современные исследования свидетельствуют о том, что именно оценки здоровья (объективные и субъективные) определяют удовлетворенность качеством жизни в период поздней взрослости. При этом «качество жизни в поздних возрастах зависит не столько от количества различных проблем, сколько от наличия внешних и внутренних ресурсов, копинг-стра-тегий, навыков решения проблем, которые могут помочь преодолеть трудности» [23: с. 60]. Возрастающую роль социальных и социально-психологических факторов подтверждает и исследование О. Ю. Стрижицкой [37], в котором выявлено, что по мере старения психологическое благополучие все больше зависит не от объективных медицинских показателей, а от социально-психологических показателей здорового образа жизни.

В научной литературе представлено немало данных, свидетельствующих о том, что вовлеченность в различные виды социальной активности влияет на самооценку здоровья пожилых людей. Так, например, пенсионеры, участвующие в различных образовательных программах, оценивают свое состояние здоровья выше, чем пассивные [6].

Сами пожилые люди воспринимают факт ухудшения здоровья как закономерный атрибут старения: «лишь 13,7 % людей возраста 50+... не удовлетворены своим здоровьем» [4]. При этом, как показывают исследования, именно пожилые люди наиболее ответственно относятся к профилактике хронических болезней. Выявлена тенденция, свидетельствующая о том, что чем старше человек, тем чаще он регулярно наблюдаются

у врача. Молодые (18-29 лет), даже при наличии одного или нескольких хронических заболеваний, к специалистам регулярно не обращаются [21].

По мере старения болезни все больше привносят в жизнь ограничения. Помимо соматических недугов возрастают риски ментальных проблем. С возрастом эта проблема становится более острой. Рефлексия нарастающих недугов, нежелание стать обузой приводит к переосмыслению жизненных приоритетов [39] и реальному изменению поведения в отношении собственного здоровья [19].

Таким образом, здоровье является одной из главных ценностей на разных этапах взрослости. Молодежь, зрелые и пожилые люди связывают здоровье со здоровым образом жизни. Однако на уровне реального поведения выявлены возрастные различия: чем старше человек, тем ответственнее он относится к своему здоровью. Данные различия связывают с влиянием объективного ухудшения здоровья с возрастом, собственным опытом болезни. Вместе с тем обращает на себя внимание следующий факт: несмотря на то что в процессе онтогенеза контроль своего здоровья возрастает, в целом для взрослого населения нашей страны характерен дефицит ответственного отношения к данной проблеме.

Вклад полоролевых стереотипов в формирование отношения мужчин к своему здоровью

Половая принадлежность оказывает существенное влияние на отношение к здоровью и продолжительность жизни. В качестве одного из существенных факторов полового диморфизма, сказывающегося на здоровье, исследователи отмечают гормональные различия. В частности, уровень мужского гормона тестостерона влияет на проявление агрессии, эмоциональные и поведенческие реакции на угрозу [15]. Кроме того, как свидетельствует медицинская статистика, среди мужчин больше распространены болезни, угрожающие жизни, которые при этом не сопровождаются четкой симптоматикой [9].

По мнению специалистов, биологический фактор, обусловливающий более низкую продолжительность жизни мужчин, составляет 1,9-2,1 года. Однако, как показывают статистические данные, разница в продолжительности жизни мужчин и женщин во всем мире значительно больше (в России 10 лет и более [21: с. 40]) и не может быть объяснена только половыми различиями.

Общепризнанно, что решающим фактором, определяющим отношение к здоровью, является не пол, а усвоенные полоролевые стереотипы, которые связаны с биологическим полом, но имеют социокультурную природу и формируются в процессе социализации [17].

При анализе социокультурных причин более ранней смертности мужчин акцент делается на двух гендерных стереотипах, обусловливающих отношения мужчин к своему здоровью. Первый связан с полоролевой семейной функцией: мужчина — добытчик, именно он обеспечивает финансовое благосостояние семьи. Результаты современных исследований свидетельствуют о том, что мужчины чаще жертвуют своим здоровьем ради работы и, более того, считают это нормальным [12].

Показано, что свою лепту вносит экономическая ситуация в стране. Как отмечает Л. С. Шилова, реформы 90-х гг. XX столетия, существенно повлиявшие на социально-экономические условия жизни людей, привели к тому, что среди мужчин «возросло число тех, кто считает возможным пренебречь здоровьем ради достижения других целей... и уменьшилось число тех, кто придерживался мнения о равноценности здоровья, работы, развлечений»2.

Второй стереотип маскулинности — мужчины не плачут, они должны стойко переносить все тяготы жизни. Данный стереотип имеет целый ряд негативных последствий, сказывающихся на здоровье мужчин. Во-первых, запрет на открытое выражение отрицательных эмоций увеличивает риски негативного влияния

2 Шилова Л. С. Проблемы трансформации социальной политики и индивидуальных ориен-таций по охране здоровья // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. М.: Институт социологии РАН, 1999. С. 111.

стресса на сердечно-сосудистую систему. Неслучайно, как показывают исследования, мужчины, состоящие в браке, оказываются в более выгодном, благоприятном положении, поскольку «семья выполняет важнейшую защитную функцию в формировании здоровья мужчин, смягчая воздействие многих стрессо-генных факторов» [9: с. 121]. Во-вторых, блокирует обращение за медицинской помощью, в результате чего «упускается время для диагностики и лечения» [38: с. 54]. Так, в исследовании И. П. Поповой выявлено, что мужчины в три раза чаще, чем женщины, ничего не предпринимают в связи с плохим самочувствием, а предпочитают ждать, когда все само собой пройдет [31]. Данная тенденция прослеживается и в европейских странах.

В-третьих, типичным является отказ мужчин от получения и использования информации о способах поддержания хорошего самочувствия, что в итоге влияет на стратегии поведения в отношении здоровья [31]. Более того, как показано в исследовании М. Л. Ку-бышкиной, Е. В. Казаковой, А. А. Гашевой [18], осведомленность о состоянии своего здоровья у мужчин (в отличие от женщин) не входит в структуру субъектной позиции в отношении здоровья. В исследовании А. О. Мусайгер [47] выявлено, что, несмотря на понимание большинством потребителей (95 %) вреда фаст-фуда для здоровья, мужчины его потребляют значительно чаще, чем женщины. В исследовании Т. Х. Зак и Д. К. Уайнс [48] показано, что мужчины в равной степени с женщинами признают важность профилактической медицины в области онкологии, однако на практике менее активно участвуют в программах по скринингу рака. Иначе говоря, знание о проблемах со здоровьем, важности профилактики заболеваний не является для мужчин побудительным фактором для активного оздоровительного поведения.

В-четвертых, указанный стереотип проявляется в самооценке здоровья. В частности, во многих исследованиях выявлена следующая устойчивая тенденция: мужчины оценивают свое здоровье выше, чем женщины [12], даже несмотря на более высокое бремя болезней [49], что, возможно, как считают Н. С. Григорьева и Т. В. Чубарова, является

результатом «устоявшихся стереотипов мужского и женского поведения (мужчина не должен жаловаться на здоровье)» [12, с. 116].

В-пятых, признание того, что мужчины не плачут, способствует снижению ценности здоровья в иерархии значимых ценностей [16], что приводит к менее выраженной мотивации к здоровому образу жизни и здоровье-сохранительному поведению [29], пренебрежению рекомендациями профилактического характера [21]. Проведенные исследования свидетельствуют о наличии значимых половозрастных различий в динамике мотивации самосохранения у мужчин и женщин. Так, с наступлением эпохи молодости наблюдается существенное снижение значимости этого вида мотивации в мужской выборке [34: с. 25]. Кроме того, у мужчин отмечается большая склонность к рискованному поведению, патологическому образу жизни, они не хотят ни в чем себя ограничивать [5]. Более того, признаком мужественности является именно рискованное поведение [51]. В результате среди распространенных причин смерти мужчин «являются самоповреждающее поведение, связанное с алкоголем, употреблением наркотиков, небезопасным сексом, а также рискованное поведение на дороге» [38: с. 54]. При этом в исследованиях выявлен парадоксальный факт: мужчины меньше, чем женщины предпринимают реальных усилий по поддержанию здоровья, но более чем в два раза чаще считают, что делают для этого достаточно [31].

Таким образом, все вышеперечисленные факты, выявленные в различных исследованиях, свидетельствуют о том, что и отношение к здоровью, и, соответственно, поведение, связанное с поддержанием и сохранением здоровья, у взрослых мужчин в значительной степени определяется стереотипами маскулинности.

Поскольку полоролевые стереотипы имеют социокультурную природу и формируются в процессе социализации, то более глубокое осмысление их вклада в формирование отношения мужчин к своему здоровью требует рассмотрения возрастного аспекта.

Отношение мужчин к здоровью на разных этапах взрослости

В период ранней взрослости (20-40 лет) ведущим фактором развития «является трудовая деятельность, а главными задачами возраста являются профессиональное самоопределение и создание семьи» [32: с. 475]. Данный возрастной период весьма неоднороден. Если первая половина ранней взрослости в большей степени связана с выбором профессии и началом профессионального становления, осуществляемого в учебных заведениях, то вторая половина — это период непосредственного включения в трудовую деятельность и активного карьерного роста. Как уже отмечалось выше, после 25 лет отношение к своему здоровью становится более ответственным и объективным (по сравнению с возрастом от 18 до 24 лет). Приходит понимание того, что успешность в жизни зависит от здоровья [14].

Результаты исследования П. Г. Абдулма-напова, Х. М. Хаджаловой [1], проведенного с участием студентов трех вузов Дагестана, свидетельствуют о том, что на самосохрани-тельное поведение молодежи существенное влияние оказывают религиозные убеждения. В частности, это касается употребления алкоголя: все девушки и большинство юношей (85 %), соблюдающие религиозные обычаи, не пьют. Вместе с тем обращает на себя внимание тот факт, что, несмотря на религиозные убеждения, часть молодых мужчин, в отличие от женщин, склонны к саморазрушительным практикам.

В исследовании О. Е. Артамоновой [5] приводятся данные, свидетельствующие о том, что только 10 % молодых мужчин в возрасте 15-25 лет, когда заболевают, регулярно обращаются к врачу, что вдвое меньше, чем аналогичный показатель среди женщин. При этом каждый третий мужчина выбирает стратегию «жесткого» отказа от медицинской помощи, предпочитая самолечение. Подобная стратегия распространена среди них вдвое чаще, чем среди женщин такого же возраста.

Сравнительный анализ отношения юношей и девушек, обучающихся в вузе (возраст

респондентов 17-24 года) к здоровью и социальной ответственности в вопросах эпидемиологической безопасности в современной ситуации коронавирусной пандемии, представлен в исследовании Д. А. Гриценко. Показано, что хотя большинство юношей задумывается о безопасности своего здоровья и ответственности перед другими, однако необходимые ограничения вызывают у них негативные эмоции, а сама необходимость соблюдения этих ограничений подвергается сомнению. При этом собственную ответственность за здоровье они оценивают ниже, чем общую социальную, тем самым перекладывая эту ответственность на остальных членов общества, демонстрируя экстернальный локус контроля, «что влечет за собой развитие неадаптивных стратегий поведения в обществе. Применяемые эпидемиологические меры рассматривают как угрозу собственной свободе действий, и нарушение привычного уклада жизни» [13: с. 95].

В отличие от юношей девушки отмечают влияние пандемии не только и не столько на психологическую сферу, сколько на социальную и профессиональную. Все девушки, участвовавшие в опросе, не сомневаются в масштабности и опасности коронавирусной пандемии. Они более информированы относительно мер эпидемиологической безопасности; в большей степени, чем юноши, озабочены вопросами собственной безопасности, а также возможными рисками для здоровья близких людей; и в большей степени верят в эффективность ограничительных мер. Данные внутренние установки приводят к тому, что девушки в большей степени склонны соблюдать ограничительные меры. Несмотря на то что девушки так же, как и юноши, испытывают негативные эмоции (злобу, раздражение), «эти отрицательные эмоции и состояния не влияют на следование сценарию социальной ответственности. Соответственно, у девушек преобладает интернальный тип социальной ответственности, основанный на чувстве долга и морали» [13: с. 95].

Исследование отношения к здоровью во второй половине периода ранней взрослости (25-35 лет) выявило, что «мужчины недооценивают влияние собственных усилий человека на здоровье <...> считают, что

для здоровья, как своего, так и значимых для него людей, необходимо создать благоприятные, удобные, безопасные условия, удовлетворить все тривиальные потребности» [22]. Таким образом, и в данной возрастной группе мужчины в отношении ответственности за здоровье в большей степени проявляют тенденцию к экстернальному локусу контроля.

Сравнительный анализ взаимосвязи параметров качества жизни и личностных характеристик в контексте здорового образа жизни мужчин и женщин в период средней взрослости представлен в исследовании И. Р. Мурта-зиной. Выявлено, что ухудшение физического состояния, проявляющееся в период средней взрослости, значительно в большей степени влияет на повседневную деятельность мужчин, нежели женщин. При этом мужчины менее внимательно и, следовательно, менее ответственно относятся к своему здоровью, у них в меньшей степени сформированы представления о культуре питания. Иначе говоря, возникает достаточно парадоксальная ситуация: даже осознание факта ухудшения здоровья не приводит к более ответственному отношению к нему.

Период поздней взрослости характеризуется дальнейшим и более существенным ухудшением здоровья, и это сказывается на удовлетворенности последним. Анализ данных Федеральной службы государственной статистики показал, что удовлетворенность здоровьем у мужчин выше, чем у женщин. При этом на популяционном уровне объективные показатели здоровья обратные: показатели здоровья мужчин ниже, чем у женщин [41]. Таким образом, мужчины склонны скрывать объективную оценку собственного здоровья, что не может не сказываться на их поведении. Подтверждением тому являются результаты исследования Л. А. Лещенко, свидетельствующие о том, что и на данном этапе онтогенеза мужчины демонстрируют менее ответственное поведение в отношении здоровья: «мужчины, в отличие от женщин, в своей повседневной практике чаще отклоняются от соблюдения правил, свойственных "культуре" самосохранительного поведения» [20: с. 181].

Сравнительный анализ самооценок здоровья мужчин и женщин на разных этапах

онтогенеза, проведенный О. Е. Артамоновой, выявил, что у мужчин критическое отношение к здоровью формируется медленнее, чем у женщин, и достигает максимума лишь после 70 лет. «Учитывая, что средняя продолжительность жизни мужчин составляет 57 лет, многие из них просто не успевают сформировать ценностное отношение к собственному здоровью» [5: с. 39].

Особый интерес в контексте анализируемой проблемы представляют исследования ученых в области медицины, участниками которых стали взрослые респонденты всех возрастов.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Новосибирские исследователи в течение десяти лет провели три среза: в 1984, 1988, 1994 гг. Скрининг осуществлялся в четырех возрастных группах: 25-34, 35-44, 45-54 и 55-64 года. Было выявлено различное влияние социально-экономического кризиса на оценку мужчинами своего здоровья в зависимости от возраста. «Обнаружено постоянное ухудшение самооценки здоровья в возрастной группе 25-34 лет. В возрасте 35-44 лет наблюдались те же тенденции, что и в младшей возрастной группе, но были менее выражены. В то же время в возрасте 45-54 не наблюдалось достоверных изменений в самооценке состояния здоровья. В возрастной группе 55-64 лет выявлено увеличение числа мужчин, оценивающих свое здоровье "позитивно"» [10: с. 105]. Полученные данные свидетельствуют о большей зависимости здоровья молодых мужчин от социально-экономических условий.

В пятнадцатилетнем исследовании, проведенном в Тюмени (осуществлены два среза: в 1996 и 2010 гг.; скрининг четырех возрастных групп: 25-34, 35-44, 45-54 и 55-64 года), результаты которого представлены в ряде публикаций, выявлено, что, во-первых, с возрастом у мужчин ответственность за свое здоровье повышается: наибольшую заботу о собственном самочувствии они проявляют в возрасте 55-64 лет. Во-вторых, важным фактором является уровень образования: наиболее ответственное отношение к своему здоровью проявляют мужчины с высшим образованием [35]. В-третьих, семейный статус мужчины имеет большое значение для развития осознанного

отношения к собственному здоровью: одинокие мужчины негативно либо индифферентно относятся к профилактике болезней, при этом проявляют «наименьшее стремление выйти на работу при плохом самочувствии в отличие от женщин» [2: с. 282]. В-четвертых, выявлена взаимосвязь между стрессом на рабочем месте (высокая нагрузка в течение года, смена специальности) и самооценкой здоровья: стресс приводит к снижению самооценки здоровья, причем наиболее существенное снижение самооценки здоровья обнаружено в группе мужчин 55-64 лет [3].

Таким образом, и мужчины, и женщины с возрастом все более осознают ценность здоровья и внимательнее относятся к нему, что соответствует общей тенденции отношения к здоровью в процессе онтогенеза. В то же время эмпирические исследования показали существенное влияние принадлежности к определенному биологическому полу на готовность заботиться о собственном здоровье, которое достаточно устойчиво проявляется на всех этапах взрослости. Мужчины в большей степени склонны к саморазрушительному поведению; скрывают объективную оценку своего здоровья; недооценивают влияние собственных усилий на здоровье. Здоровьесохранительное поведение мужчин в большей степени зависит от внешних социальных факторов, в частности от семейного статуса, что подтверждает доминирование экстернального локуса контроля в регуляции поведения мужчин в области здоровья. Выявленное противоречие между признанием взрослыми мужчинами ценности здоровья и реальным поведением (действиями, направленными на его сохранение и поддержание) требует дальнейших исследований, направленных на объяснение данного феномена.

Поскольку саморегуляция поведения осуществляется на основе образа, на наш взгляд, свою лепту в этом направлении может внести изучение социальных представлений, включающих как значения, так и личностные смыслы.

Роль социальных представлений о здоровье в регуляции здоровьесохранительного поведения

Современные исследования гендерного парадокса связывают причины данного феномена прежде всего с особенностями саморегуляции здоровьесохранительного поведения. Отношение к здоровью, которое лежит в основе саморегуляции, формируется в процессе взаимодействия человека с социальной средой. Существенное влияние при этом оказывают не только знания о здоровом образе жизни, но и полоролевые стереотипы, функционирующие в обществе. Интериоризованные полоролевые стереотипы становятся неотъемлемой составляющей социальных представлений о здоровье, включающих как значения, так и личностные смыслы.

Понятие «социальные представления» введено французским психологом С. Моско-вичи. Под ними предлагалось понимать особую форму обыденного коллективного знания, которое усваивается отдельным индивидом. По образному выражению французского ученого, социальные представления являются «метисами»: они включают в себя не только научные, но и обыденные знания (убеждения). Эти виды знаний тесно взаимосвязаны: «научные представления ежедневно и спонтанно становятся представлениями здравого смысла, а последние превращаются в научные и автономные» [25: с. 7]. Иначе говоря, в социальные представления имплицитно включены и социальный контекст, и особенности индивидуального опыта.

Структуру социального представления С. Московичи отразил в формуле: «Представление = образ / значение», т. е. представление включает в себя одновременно как образный, так и вербальный компоненты. Именно через анализ вербального компонента можно проникнуть в содержание социальных представлений. «То, что я назвал постнаучным здравым смыслом — как и все знания, разделяемые обществом, — в своей совокупности вплетено в наш язык, определено нашими отношениями и способностями» [25: с. 12].

В отличие от научных теорий социальные представления обладают большей гибкостью.

Кроме того, они формируются раньше научных. «Даже маленькие дети без труда охватывают (как показал Фрейд в теории детской сексуальности) повседневные знания в том возрасте, когда они располагают еще очень ограниченным опытом человеческих отношений, чтобы извлекать такие знания» [25: с. 11].

Можно сказать, что социальные представления — это своеобразная призма, через которую происходит восприятие (осмысление, понимание, интерпретация) человеком феноменов социальной и личной жизни, определяющее в конечном итоге и поведение. Это объясняет, почему рассуждения и действия человека далеко не всегда подчинены законам формальной логики: «большинство людей склонны предпочитать идеи расхожие идеям научным, делать обманчивые сопоставления, некорректируемые объективными данными. Даже если опыт говорит им: это ложно, а рассудок — это абсурдно» [24: с. 3-4].

Наиболее полно идеи С. Московичи применительно к проблеме здоровья были реализованы И. Б. Бовиной [7: с. 245]. В ходе исследований ею была обнаружена специфика когнитивных структур, участвующих в регуляции здоровьесохранительного поведения молодежи, в том числе занимающейся и не занимающейся спортом; выявлены смыслообра-зующие элементы социальных представлений о здоровье и болезни; проанализированы профессиональные представления о здоровом образе жизни; проведен сравнительный анализ социальных представлений о СПИДе и раке и др. [7: с. 245].

Эффективность применения теории социальных представлений проявилась и в исследовании онтогенетического аспекта проблемы здоровья, в частности были изучены представления детей и подростков о здоровье и болезни [8]. Однако исследований представлений о здоровье взрослых людей в отечественной научной литературе нами не обнаружено.

Таким образом, вопрос о генезисе представлений о здоровье у взрослых мужчин остается открытым, затрудняя объяснение гендерного парадокса.

Заключение

Гендерный парадокс, проявляющийся в том, что женщины болеют чаще, а мужчины умирают раньше, зафиксированный медицинской статистикой, является сегодня междисциплинарной областью научных исследований. Медицина, социология, психология, философия ищут причины данного феномена. При всем разнообразии исследовательских подходов ученые признают невозможность объяснения этого парадокса исключительно особенностями функционирования мужского организма и отмечают значительно большее влияние социальных и психологических факторов. Об этом свидетельствуют их исследования, которые направлены на изучение таких аспектов, как самооценка здоровья, отношение к здоровью, здоровьесохранительное поведение, влияние полоролевых стереотипов. Иначе говоря, причины гендерного парадокса лежат прежде всего в психологической плоскости.

Во многом такое внимание представителей различных наук к психологическим аспектам обусловлено сменой научных представлений о сущности здоровья: биомедицинскую парадигму сменила гуманитарная модель, которая рассматривает здоровье как систему, включающую в себя биологический, социальный и психологический компоненты.

Анализ исследований отношения к здоровью на разных этапах взрослости показал, что, несмотря на признание здоровья одной

из главных ценностей, понимание роли здорового образа жизни, реальное поведение в целом характеризуется дефицитом ответственного отношения к своему здоровью. Несмотря на то что с возрастом, по мере ухудшения самочувствия человек все более осознает ценность здоровья и ответственнее относится к нему, остается открытым вопрос, почему знания не мотивируют здоровьесохранительное поведение взрослых людей.

Мужчины в большей степени, чем женщины, склонны к саморазрушительному поведению, недооценке влияния собственных усилий на здоровье; их поведение, связанное с поддержанием и сохранением здоровья, в значительной степени определяется стереотипами маскулинности.

Поскольку здоровьесохранительное поведение формируется в процессе взаимодействия человека с социальной средой, то в изучении природы гендерного парадокса можно выделить два аспекта: социальный (культурный) и онтогенетический.

На наш взгляд, исследование социальных представлений о здоровье, включающее не только социальный контекст, но и особенности индивидуального опыта, даст возможность «ухватить» культурный аспект ген-дерного парадокса. Системный анализ этих представлений на разных этапах взрослости позволит выявить как структурные элементы и взаимосвязи между ними, так и стадии развития системы.

Литература

1. Абдулманапов П. Г., Хаджалова Х. М. Самосохранительное поведение молодёжи демографически благополучного региона // Наука о человеке: гуманитарные исследования. 2016. № 1 (23). С. 208-215. DOI: 10.17238^п1998-5320.2016.23.208

2. Акимов А. М. и др. Отношение к своему здоровью и семейный статус в открытой городской популяции: гендерные различия // Мир науки, культуры, образования. 2016. № 6 (61). С. 282-285.

3. Акимов А. М. и др. Некоторые параметры стресса на работе и отношения к своему здоровью у мужчин открытой городской популяции: распространенность, взаимосвязи // Международный журнал сердца и сосудистых заболеваний. 2019. Т. 7. № 24. С. 27-34.

4. Антонов А. И., Карпова В. М., Новоселова Е. Н. Здоровье в субъективных оценках состоящих в браке городских жителей // Социальные аспекты здоровья населения. 2020. Т. 66. № 6. С. 7. DOI: 10.21045/2071-5021-2020-66-6-7

5. Артамонова О. Е. Гендерные различия отношения к здоровью // Здоровье — основа человеческого потенциала: проблемы и пути решения. 2012. Т. 7. № 1. С. 37-39.

6. Беловол Е. В. и др. Здоровье лиц «третьего возраста»: объективное и субъективное в представлениях пожилых людей о своем здоровье // Экология человека. 2016. № 4. С. 45-49.

7. Бовина И. Б. Социальная психология здоровья и болезни: монография. М.: Аспект Пресс, 2008. 263 с.

8. Бовина И. Б. и др. Здоровье в представлениях детей и подростков // Экспериментальная психология. 2018. Т. 11. № 1. С. 61-74. DOI: 10.17759/exppsy.2018110104

9. Браун Дж. В., Русинова Н. Л., Панова Л. В. Гендерные неравенства в здоровье // Социологические исследования. 2007. № 6. С. 114-122.

10. Гафаров В. В. и др. Тренды отношения к вопросам здоровья у мужчин в период социально-экономического кризиса в России // Сибирское медицинское обозрение. 2008. № 4 (52). С. 105-108.

11. Григорович Л. А., Ермолаев Б. В., Ермолаева М. В. Идентификация категории «индивидуальное здоровье» в студенческих представлениях // Новое в психолого-педагогических исследованиях. 2019. № 1 (53). С. 110-118.

12. Григорьева Н. С., Чубарова Т. В. Продвижение здоровья в контексте поведенческой экономики: гендерный аспект // Народонаселение. 2020. Т. 23. № 2. С. 112-124.

13. Гриценко Д. А. Исследование гендерных различий социальной ответственности в условиях пандемии коронавирусной инфекции // Тенденции развития науки и образования. 2021. № 69-5. С. 91-96. DOI: 10.18411/lj-01-2021-194

14. Завьялов А. Е. Формирование здорового образа жизни молодежи в современной России: авто-реф. дис. ... канд. социол. наук. М., 2013. 21 с.

15. Зинькина Ю. В., Коротаев А. В. Разрыв в ожидаемой продолжительности жизни мужчин и женщин: обзор генетических, социальных и ценностных факторов // Демографическое обозрение. 2021. № 1. Т. 8. С. 106-126. DOI: 10.17323/demreview.v8i1.12395

16. Каширский Д. В., Шмойлова Н. А. Здоровье в системе ценностей самоактуализирующейся личности // Вестник гуманитарного образования. 2015. № 1. С. 40-46.

17. Клецина И. С. Развитие гендерных исследований в отечественной психологии: итоги и перспективы // Вестник Северо-Восточного федерального университета им. М. К. Аммосова. Серия: Педагогика. Психология. Философия. 2017. № 3 (07). С. 63-74.

18. Кубышкина М. Л., Казакова Е. В., Гашева А. А. Субъектная позиция в отношении здоровья у мужчин и женщин зрелого возраста // Психолог. 2020. № 2. С. 1-14. DOI: 10.25136/2409-8701.2020.2.32546

19. Лемиш В. В. Психологические аспекты проблемы ухудшения здоровья в пожилом и старческом возрасте // Психопедагогика в правоохранительных органах. 2020. Т. 25. № 1 (80). С. 43-50. DOI: 10.24411/1999-6241-2020-11007

20. Лещенко Л. А. Особенности самосохранительного поведения лиц, достигших пожилого возраста: региональный аспект // Вектор науки Тольяттинского государственного университета. 2017. № 4 (42). С. 181-186.

21. Малаев Х. М., Коновалов О. Е., Филатова Е. В. Гендерные различия отношения к здоровью и медицинской активности пациентов с дорсопатиями // Наука молодых (Eruditio Juvenium). 2018. Т. 6. № 1. С. 39-52. DOI: 10.23888/HMJ2018139-52

22. Маясова Т. В., Лекомцева А. А., Юсифов К. Д. Гендерные особенности отношения к здоровью лиц зрелого возраста [Электронный ресурс] // Вестник Мининского университета. 2016. № 1-1 (13). С. 9. URL: https://vestnik.mininuniver.ru/jour/article/view/129 (дата обращения: 20.11.2021).

23. Мелёхин А. И. Качество жизни в пожилом и старческом возрасте: проблемные вопросы // Современная зарубежная психология. 2016. № 5 (1). C. 53-63. DOI: 10.17759/jmfp.2016050107

24. Московичи С. Социальные представления: исторический взгляд // Психологический журнал. 1995. Т. 16. № 1. С. 3-18.

25. Московичи С. Социальные представления: исторический взгляд // Психологический журнал. 1995. Т. 16. № 2. С. 3-14.

26. Муртазина И. Р. Качество жизни и личностные характеристики взрослых в контексте здорового образа жизни [Электронный ресурс] // Мир науки. Педагогика и психология. 2019. Т. 7. № 1. С. 2. URL: https://mir-nauki.com/PDF/03PSMN119.pdf (дата обращения: 23.11.2021).

27. Овчаренко С. А., Кучумова Е. А., Ефремова Н. И. Качество жизни и здоровье граждан старшего поколения // Непрерывное образование и психическое здоровье: возможности для молодых и пожилых: материалы международной научно-практической конференции (24-25 апреля 2015 г., г. Санкт-Петербург) / Межрегиональный ресурсный центр «Серебряный возраст», общественная организация «Экологическое здоровье человека. СПб.: [б. и.], 2015. С. 59-62.

28. Орлова М. М. Социально-психологический контекст изучения соматического здоровья и болезни // Культурно-историческая психология. 2012. № 3. С. 12-18.

29. Паутова Н. И., Паутов И. С. Гендерные особенности самооценки здоровья и его восприятия как социокультурной ценности (по данным 21-й волны RLMS-HSE) // Женщины в российском обществе. 2015. № 2 (75). С. 60-70.

30. Полуэктова Н. М., Смирнова А. Н. Человек как субъект здоровья // Человек. 2016. № 1. С. 5-16.

31. Попова И. П. Мужчины и женщины в сферах занятости и здоровья: контекст девяностых // Женщины в российском обществе. 2012. № 2 (63). С. 53-67.

32. Психология человека от рождения до смерти: младенчество, детство, юность, взрослость, старость / под общ. ред. А. А. Реана. СПб.: Прайм-Еврознак; М.: Олма-Пресс, 2001. 652 с.

33. Рыжов Б. Н. Системная психология. М.: Т8 Издательские Технологии, 2017. 356 с.

34. Рыжов Б. Н., Котова О. В. Динамика половозрастных особенностей мотивации в эпоху юности и молодости // Системная психология и социология. 2021. № 2 (38). С. 23-40. DOI: 10.25688/22236872.2021.38.2.03

35. Смазнов В. Ю., Акимов А. М. Уровень образования мужчин трудоспособного возраста и их отношение к своему здоровью в открытой популяции // Профилактика 2015: научно-практическая конференция с международным участием (Москва, 11 июня 2015 г.) / Российское кардиологическое общество. М.: Силицея-Полиграф, 2015. С. 7-8. (Сер. 14: Кардиоваскулярная терапия и профилактика; Специальный выпуск).

36. Старовойтова С. Ю. Отношение к здоровью рабочей молодежи // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Философия. Психология. Педагогика. 2012. Т. 12. № 2. С. 92-97.

37. Стрижицкая О. Ю. Здоровый образ жизни и психологическое благополучие в период поздней взрослости и старения [Электронный ресурс] // Интернет-журнал «Мир науки». 2017. Т. 5. № 6. С. 91. URL: https://mir-nauki.com/PDF/101PSMN617.pdf (дата обращения: 07.12.2021).

38. Федоров К. На пороге новой маскулинности: что значит быть мужчиной вне патриархальных норм // Психология и психотерапия семьи. 2020. № 3-4. С. 53-57. DOI: 10.24411/2587-6783-2020-10014

39. Черкасов С. Н., Киртадзе И. Д. Влияние жизненных приоритетов на самооценку здоровья у населения старших возрастных групп // Общественное здоровье и здравоохранение. 2019. № 1 (61). С. 40-43.

40. Чеснокова М. Г. Понятие здоровья в контексте ключевых категорий культурно-деятельностного подхода // Вестник Московского университета. Сер. 14. Психология. 2015. № 2. С. 23-36.

41. Шибалков И. П. и др. Удовлетворенность качеством жизни в российских регионах в контексте реализации ресурсного потенциала пожилых людей // Успехи геронтологии. 2021. Т. 34. № 3. С. 454-460. DOI: 10.34922/AE.2021.34.3.016

42. Шилова Л. С. Трансформация женской модели самосохранительного поведения // Социологические исследования. 2000. № 11. С. 134-141.

43. Юдин Б. Г. Здоровье человека как проблема гуманитарного знания // Философия здоровья / Институт философии РАН. М.: [б. и.], 2001. С. 61-85.

44. Campos B., Kim H. S. Incorporating the cultural diversity of family and close relationships into the study of health // American Psychologist. 2017. Vol. 72. № 6. P. 543-554. DOI: 10.1037/amp0000122

45. Kim Y.-H., Park I.-K., Kang S.-J. Age and gender differences in health risk perception // Central European Journal of Public Health. 2018. Vol. 26. № 1. P. 54-59. DOI: 10.21101/cejph.a4920

46. Lange M. et al. Health literacy, health status and health behaviors of German students — study protocol for the "Healthy Habits" cohort study // BMC Public Health. 2021. Vol. 21. P. 1523. DOI: 10.1186/s12889-021-11542-w

47. Musaiger A. O. Consumption, health attitudes and perception toward fast food among Arab consumers in Kuwait: gender differences // Global Journal of Health Science. 2014. Vol. 6. № 6. P. 136-143. DOI: 10.5539/ gjhs.v6n6p136

48. Sach T. H., Whynes D. K. Men and women: beliefs about cancer and about screening // BMC Public Health. 2009. Vol. 9. P. 431. DOI: 10.1186/1471-2458-9-431

49. Sood R. et al. Gender differences in self-perception of health at a wellness center // American Journal of Health Behavior. 2019. Vol. 43. № 6. P. 1129-1135. DOI: 10.5993/ajhb.43.6.10

50. Wade J. C., Rochlen A. B. Introduction: Masculinity, identity, and the health and well-being of African American men // Psychology of Men & Masculinity. 2013. Vol. 14. № 1. P. 1-6. DOI: 10.1037/a0029612

51. Yoo E., Baek K. Gender differences in environmental and health-related risk perception in Korea // Asian Women. 2019. Vol. 35. № 4. P. 47-67. DOI: 10.14431/aw.2019.12.35.4.47

References

1. Abdulmanapov P. G., Xadzhalova X. M. SamosoxraniteFnoe povedenie molodyozhi demograficheski blagopoluchnogo regiona [Self-preservation behavior of young people in a demographically prosperous region] // Nauka o cheloveke: gumanitarny'e issledovaniya [Science of man: humanitarian studies]. 2016. № 1 (23). P. 208-215. DOI: 10.17238/issn1998-5320.2016.23.208

2. Akimov A. M. et al. Otnoshenie k svoemu zdorov'yu i semejny'j status v otkry'toj gorodskoj popu-lyacii: genderny'e razlichiya [Attitude to one's health and family status in an open urban population: gender differences] // Mir nauki, kul'tury', obrazovaniya [The world of science, culture, education]. 2016. № 6 (61). P. 282-285.

3. Akimov A. M. et al. Nekotory'e parametry' stressa na rabote i otnosheniya k svoemu zdorov'yu u muzhchin otkry'toj gorodskoj populyacii: rasprostranennost', vzaimosvyazi [Some parameters of stress at work and attitude to their health in men of the open urban population: prevalence, interrelations] // Mezh-dunarodny'j zhurnal serdcza i sosudisty'x zabolevanij [International Journal of Heart and Vascular Diseases]. 2019. Vol. 7. № 24. P. 27-34.

4. Antonov A. I., Karpova V M., Novoselova E. N. Zdorov'e v sub"ektivny'x ocenkax sostoyashhix v brake gorodskix zhitelej [Health in subjective assessments of married urban residents] // Social'ny'e aspekty' zdorov'ya naseleniya [Social aspects of public health]. 2020. Vol. 66. № 6. P. 7. DOI: 10.21045/2071-5021-2020-66-6-7

5. Artamonova O. E. Genderny'e razlichiya otnosheniya k zdorovyu [Gender differences in attitudes to health] // Zdorov'e — osnova chelovecheskogo potenciala: problemy' i puti resheniya [Health is the basis of human potential: problems and solutions]. 2012. Vol. 7. № 1. P. 37-39.

6. Belovol E. V. et al. Zdorov'e licz «tret'ego vozrasta»: ob''ektivnoe i sub''ektivnoe v predstavleniyax pozhily'x lyudej o svoem zdorov'e [Health of persons of the "third age": objective and subjective in the views of older people about their health] // E'kologiya cheloveka [Human ecology]. 2016. № 4. P. 45-49.

7. Bovina I. B. Social'naya psixologiya zdorov'ya i bolezni: monografiya [Social psychology of health and disease: monograph]. M.: Aspekt Press, 2008. 263 p.

8. Bovina I. B. et al. Zdorov'e v predstavleniyax detej i podrostkov [Health in the representations of children and adolescents] // E'ksperimental'naya psixologiya [Experimental psychology]. 2018. Vol. 11. № 1. P. 61-74. DOI: 10.17759/exppsy.2018110104

9. Braun Dzh. V., Rusinova N. L., Panova L. V. Genderny'e neravenstva v zdorov'e [Gender inequalities in health] // Sociologicheskie issledovaniya [Sociological research]. 2007. № 6. P. 114-122.

10. Gafarov V V. et al. Trendy' otnosheniya k voprosam zdorov'ya u muzhchin v period social'no-e'ko-nomicheskogo krizisa v Rossii [Trends in attitudes to health issues in men during the socio-economic crisis in Russia] // Sibirskoe medicinskoe obozrenie [Siberian Medical Review]. 2008. № 4 (52). P. 105-108.

11. Grigorovich L. A., Ermolaev B. V., Ermolaeva M. V. Identifikaciya kategorii «individual'noe zdorov'e» v studencheskix predstavleniyax [Identification of the category "individual health" in student representations] // Novoe v psixologo-pedagogicheskix issledovaniyax [New in psychological and pedagogical research]. 2019. № 1 (53). P. 110-118.

12. Grigor'eva N. S., Chubarova T. V Prodvizhenie zdorov'ya v kontekste povedencheskoj e'konomiki: genderny'j aspekt [Health promotion in the context of behavioral economics: gender aspect] // Narodonaselenie [Population]. 2020. Vol. 23. № 2. P. 112-124.

13. Gricenko D. A. Issledovanie genderny'x razlichij social'noj otvetstvennosti v usloviyax pandemii koronavirusnoj infekcii [Research of gender differences of social responsibility in the conditions of a pandemic of coronavirus infection] // Tendencii razvitiya nauki i obrazovaniya [Trends in the development of science and education]. 2021. № 69-5. P. 91-96. DOI: 10.18411/lj-01-2021-194

14. Zav'yalov A. E. Formirovanie zdorovogo obraza zhizni molodezhi v sovremennoj Rossii: avtoref. dis. ... kand. sociol. nauk [Formation of a healthy lifestyle of youth in modern Russia: autoref. dis. ... cand. sociol. nauk]. M., 2013. 21 p.

15. Zinkina Yu. V, Korotaev A. V. Razry'v v ozhidaemoj prodolzhitel'nosti zhizni muzhchin i zhenshhin: obzor geneticheskix, social'ny'x i cennostny'x faktorov [The gap in life expectancy of men and women: a review of genetic, social and value factors] // Demograficheskoe obozrenie [Demographic review]. 2021. Vol. 8. № 1. P.106-126. DOI: 10.17323/demreview.v8i1.12395

16. Kashirskij D. V, Shmojlova N. A. Zdorov'e v sisteme cennostej samoaktualiziruyushhejsya lichnosti [Health in the value system of a self-actualizing personality] // Vestnik gumanitarnogo obrazovaniya [Bulletin of Humanitarian Education]. 2015. № 1. P. 40-46.

17. Klecina I. S. Razvitie genderny'x issledovanij v otechestvennoj psixologii: itogi i perspektivy' [Development of gender studies in Russian psychology: results and prospects] // Vestnik Severo-Vostochnogo federal'-nogo universiteta im. M. K. Ammosova. Seriya: Pedagogika. Psixologiya. Filosofiya [Vestnik of North-Eastern Federal University. Pedagogics. Psychology. Philosophy]. 2017. № 3 (07). P. 63-74

18. Kuby'shkina M. L., Kazakova E. V., Gasheva A. A. Sub''ektnaya poziciya v otnoshenii zdorov'ya u muzhchin i zhenshhin zrelogo vozrasta [The subjective position regarding health in men and women of mature age] // Psixolog [Psychologist]. 2020. № 2. P. 1-14. DOI: 10.25136/2409-8701.2020.2.32546

19. Lemish V V. Psixologicheskie aspekty' problemy' uxudsheniya zdorov'ya v pozhilom i starcheskom vozraste [Psychological aspects of the problem of health deterioration in the elderly and senile age] // Psixo-pedagogika v pravooxranitel'ny'x organax [Psychopedagogy in Law Enforcement]. 2020. Vol. 25. № 1 (80). P. 43-50. DOI: 10.24411/1999-6241-2020-11007

20. Leshhenko L. A. Osobennosti samosoxranitel'nogo povedeniya licz, dostigshix pozhilogo vozrasta: regional'ny'j aspekt [Features of self-preservation behavior of persons who have reached old age: Regional aspect] // Vektor nauki Tol'yattinskogo gosudarstvennogo universiteta [Science Vector of Togliatti State University]. 2017. № 4 (42). P. 181-186.

21. Malaev X. M., Konovalov O. E., Filatova E. V. Genderny'e razlichiya otnosheniya k zdorov'yu i medicinskoj aktivnosti pacientov s dorsopatiyami [Gender differences in attitudes to health and medical activity of patients with dorsopathies] // Nauka molody'x (Eruditio Juvenium) [Science of the Young (Eruditio Juvenium)]. 2018. Vol. 6. № 1. P. 39-52. D0I:10.23888/HMJ2018139-52

22. Mayasova T. V, Lekomceva A. A., Yusifov K. D. Genderny'e osobennosti otnosheniya k zdorov'yu licz zrelogo vozrasta [E'lektronny'j resurs] [Gender-specific attitudes to the health of adults [Electronic resource]] // Vestnik Mininskogo universiteta [Minin University Bulletin]. 2016. № 1-1 (13). P. 9. URL: https://vestnik. mininuniver.ru/jour/article/view/129 (accessed: 20.11.2021).

23. Melyoxin A. I. Kachestvo zhizni v pozhilom i starcheskom vozraste: problemny'e voprosy' [Quality of life in the elderly and senile age: problematic issues] // Sovremennaya zarubezhnaya psixologiya [Modern foreign psychology]. 2016. № 5 (1). P. 53-63. D0I:10.17759/jmfp.2016050107

24. Moskovichi S. Social'ny'e predstavleniya: istoricheskij vzglyad [Social representations: a historical view] // Psixologicheskij zhurnal [Psychological Journal]. 1995. Vol. 16. № 1. P. 3-18.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

25. Moskovichi S. Social'ny'e predstavleniya: istoricheskij vzglyad [Social representations: a historical view] // Psixologicheskij zhurnal [Psychological Journal]. 1995. Vol. 16. № 2. P. 3-14.

26. Murtazina I. R. Kachestvo zhizni i lichnostny'e xarakteristiki vzrosly'x v kontekste zdorovogo obraza zhizni [E'lektronny'j resurs] [Quality of life and personal characteristics of adults in the context of a healthy lifestyle [Electronic resource]] // Mir nauki. Pedagogika i psixologiya [The World of Science. Pedagogy and Psychology]. 2019. Vol. 7. № 1. P. 2. URL: https://mir-nauki.com/PDF/03PSMN119.pdf (accessed: 23.11.2021).

27. Ovcharenko S. A. Kuchumova E. A. Efremova N. I. Kachestvo zhizni i zdorov'e grazhdan starshego pokoleniya [Quality of life and health of citizens of the older generation] // Nepreryvnoe obra-zovanie i psixicheskoe zdorov'e: vozmozhnosti dlya molodyx i pozhilyx: materialy mezhdunarodnoj nauch-no-prakticheskoj konferencii (24-25 aprelya 2015 g., g. Sankt-Peterburg) / Mezhregional'nyj resursnyj centr «Serebryanyj vozrast», obshhestvennaya organizaciya «E'kologicheskoe zdorov'e cheloveka» [Continuing education and mental health: proceedings of the international scientific and practical conference / Interregional resource center "Silver age", the NGO "Environmental health"]. SPb.: [b. i.], 2015. P. 59-62.

28. Orlova M. M. Social'no-psixologicheskij kontekst izucheniya somaticheskogo zdorov'ya i bolezni [Socio-psychological context of the study of physical health and disease] // Kul'turno-istoricheskaya psixologiya [Cultural-Historical Psychology]. 2012. № 3. P. 12-18.

29. Pautova N. I., Pautov I. S. Genderny'e osobennosti samoocenki zdorov'ya i ego vospriyatiya kak sociokul'turnoj cennosti (po danny'm 21-j volny' RLMS-HSE) [Gender features of self-assessment of health and its perception as a socio-cultural value (according to the 21st wave of RLMS-HSE)] // Zhenshhiny' v rossij-skom obshhestve [Women in Russian Society]. 2015. № 2 (75). P. 60-70.

30. Polue'ktova N. M., Smirnova A. N. Chelovek kak sub''ekt zdorov'ya [Man as a subject of health] // Chelovek [Man]. 2016. № 1. P. 5-16.

31. Popova I. P. Muzhchiny' i zhenshhiny' v sferax zanyatosti i zdorov'ya: kontekst devyanosty'x [Men and women in the fields of employment and health: the context of the nineties] // Zhenshhiny' v rossijskom obshhestve [Women in Russian Society]. 2012. № 2 (63). P. 53-67.

32. Psixologiya cheloveka ot rozhdeniya do smerti: mladenchestvo, detstvo, yunost', vzroslost', starost' [Human psychology from birth to death: infancy, childhood, youth, adulthood, old age] / pod obshh. red. A. A. Reana. SPb.: Prajm-Evroznak; M.: Olma-Press, 2001. 652 p.

33. Ry'zhov B. N. Sistemnaya psixologiya [Systems psychology]. M.: T8 Izdatel'skie Texnologii, 2017. 356 p.

34. Ry'zhov B. N., Kotova O. V. Dinamika polovozrastny'x osobennostej motivacii v e'poxu yunosti i molodosti [Dynamics of sex and age characteristics of motivation in the epoch of adolescence and youth] // Sistemnaya psixologiya i sociologiya [Systems Psychology and Sociology]. 2021. № 2 (38) P. 23-40. DOI: 10.25688/2223-6872.2021.38.2.03

35. Smaznov V. Yu., Akimov A. M. Uroven' obrazovaniya muzhchin trudosposobnogo vozrasta i ix ot-noshenie k svoemu zdorov'yu v otkry'toj populyacii [The level of education of men of working age and their attitude to their health in an open population] // Profilaktika 2015: nauchno-prakticheskaya konferenciya s mezhdunarodnym uchastiem (Moskva, 11 iyunya 2015 g.) [Prevention 2015. Ser. "Cardiovascular therapy and prevention; Special issue" Russian Cardiological Society] / Rossijskoe kardiologicheskoe obshhestvo. M.: Siliceya-Poligraf, 2015. S. 7-8. (Ser. 14: Kardiovaskulyarnaya terapiya i profilaktika; Special'nyj vypusk).

36. Starovojtova S. Yu. Otnoshenie k zdorov'yu rabochej molodezhi [Attitude to the health of working youth] // Izvestiya Saratovskogo universiteta. Novaya seriya. Seriya: Filosofiya. Psixologiya. Pedagogika [Izvestiya Saratov University. A new series. Series: Philosophy. Psychology. Pedagogy]. 2012. Vol. 12. № 2. P. 92-97.

37. Strizhiczkaya O. Yu. Zdorovy'j obraz zhizni i psixologicheskoe blagopoluchie v period pozdnej vzro-slosti i stareniya [E'lektronny'j resurs] [Healthy lifestyle and psychological well-being during late adulthood and aging [Electronic resource]] // Internet-zhurnal «Mir nauki» [Online magazine "World of Science"]. 2017. Vol. 5. № 6. P. 91. URL: https://mir-nauki.com/PDF/101PSMN617.pdf (accessed: 07.12.2021)

38. Fedorov K. Na poroge novoj maskulinnosti: chto znachit by't' muzhchinoj vne patriarxal'ny'x norm [On the threshold of a new masculinity: what it means to be a man outside of patriarchal norms] // Psixologiya i psixoterapiya sem'I [Psychology and Psychotherapy of the Family]. 2020. № 3-4. P. 53-57. DOI: 10.24411/2587-6783-2020-10014.

39. Cherkasov S. N., Kirtadze I. D. Vliyanie zhiznenny'x prioritetov na samoocenku zdorov'ya u nasele-niya starshix vozrastny'x grupp [The influence of life priorities on the self-assessment of health among the population of older age groups] // Obshhestvennoe zdorov'e i zdravooxranenie [Public Health and Healthcare]. 2019. № 1 (61). P. 40-43.

40. Chesnokova M. G. Ponyatie zdorov'ya v kontekste klyuchevy'x kategorij kul'turno-deyatel'nostnogo podxoda [The concept of health in the context of the key categories of the cultural-activity approach] // Vestnik Moskovskogo universiteta. Ser. 14. Psixologiya [Moscow University Psychology Bulletin. Series 14]. 2015. № 2. P. 23-36.

41. Shibalkov I. P. et al. Udovletvorennost' kachestvom zhizni v rossijskix regionax v kontekste realizacii resursnogo potenciala pozhily'x lyudej [Satisfaction with the quality of life in Russian regions in the context of realizing the resource potential of elderly people] // Uspexi gerontologii [Successes of Gerontology]. 2021. Vol. 34. № 3. P. 454-460. DOI: 10.34922/AE.2021.34.3.016

42. Shilova L. S. Transformaciya zhenskoj modeli samosoxranitel'nogo povedeniya [Transformation of the female model of self-preservation behavior] // Sociologicheskie issledovaniya [Sociological Research]. 2000. № 11. P. 134-141.

43. Yudin B. G. Zdorov'e cheloveka kak problema gumanitarnogo znaniya [Human health as a problem of humanitarian knowledge] // Filosofiya zdorov'ya [Philosophy of health] / Institut filosofii RAN. M.: [b. i.], 2001. P. 61-85.