CC BY
370
© 2003 г. С.Ю. Хатунов
СИСТЕМА УГОЛОВНОГО НАКАЗАНИЯ СРЕДНЕВЕКОВОЙ АНГЛИИ (VII - XIV вв.)
В средние века за нарушение законов и обычаев английского королевства предусматривались различные виды наказаний. Главными в системе последних, во времена общего права, считались смертная казнь, лишение конечностей, штраф, тюремное заключение, конфискация имущества. Другие - такие как высылка из королевства, выставление к позорному столбу и схожие с ними различные наказания в виде каких-либо лишений и ограничений, а также бесчестия, считались мелкими. В условиях дискреционности наказания и отсутствия полного перечня его видов суд мог применять к тому, кто признан виновным в совершении преступления, любую меру наказания по своему усмотрению или в особых случаях передать на милость короля решение об участи виновного. Отсюда можно сделать вывод, что существовавшая система наказаний в средневековой Англии не представляла собой устоявшуюся форму, поскольку не носила законченный характер. И хотя система наказаний в Англии сложилась довольно рано и существовала уже к середине XIII в., в ней все равно отсутствовало какое-то связующее звено, которое помогло бы сформировать из разрозненных видов наказаний цельную систему с четким перечнем уголовно-правовых мер принуждения и четкой регламентацией по их применению.
Более того, учитывая положения доктрины трактата Брактона, можно предположить, что до нее законодательно установленной государством системы наказаний вовсе не существовало, хотя, возможно, и были робкие попытки по ее созданию. Сомнение вызывает то, что в период обычного права такая система, если и формировалась, то частными лицами, при этом трудно представить что-либо иное в условиях повсеместной частной юрисдикции. И все же, несмотря на ограниченность видов наказания, применяемых государством, в англосаксонский период, их число все же постепенно росло, но в то же время они довольно часто оставались специальными или особыми видами наказания, которые не всегда применялись или их можно было применять только при определенных обстоятельствах. Так в правде Уитреда записано: «Если кто-либо схватит свободного, совершающего кражу , то король должен решить, какое из трех решений принять,
- он должен быть казнен, или продан за море, или выкуплен за свой вергельд» [1]. Подобная упрощенность в применении некоторых видов наказаний не могла вылиться в систему. Эго приводило к развитию примитивных систем наказания, которые можно назвать частными системами наказания, где перечень уголовноправовых мер принуждения устанавливался полностью или частично частным лицом, таких как система денежного урегулирования споров, система мщения и система объявления вне закона [2]. Если англосаксонское общество, где бытует обычное право, сродни так называемым традиционным обществам, то исходя из
постулатов французского профессора Норбера Рулана, уголовная система, или скорее всего, система наказаний, в таких обществах существует, так как, с одной стороны, «наказание не обязательно должно быть связано с наличием государства как такового», а с другой стороны, в странах, где существует развитая уголовная система (т.е. система наказаний), присутствует в равной степени и месть, т.е. форма частного наказания [3, р. 181].
Некоторые виды наказаний, неразвитые в англосаксонский период, начали формироваться после нормандского завоевания при англо-нормандских и ан-жуйских королях. Хотя в англо-нормандский период имелись предпосылки к тому, чтобы сложилась полноценная система наказаний, но, в то же время, она и не могла полноценно сложиться в условиях частой смены приоритетов в вопросах наказания, которое характерно при объединении различных обычаев в объединенное обычное право Англии. В этот период месть и смертная казнь все еще существуют одновременно, так как официально государство оставило месть, как бы не запрещая ее [4], но в то же время активно применяло смертную казнь или отменяло ее, заменяя на отсечение конечностей. Однако нет каких-либо данных о том, что замена смертной казни на кастрирование и ослепление преступника в период правления Вильгельма I [5] как-либо могла повлиять на отмену или, наоборот, на поощрение кровной мести. Эго означало, что не было хотя бы промежуточной «победы разума над животным инстинктом» [3, с. 171], а система наказания по-прежнему подменялось системой частного возмездия. Но самое главное препятствие в формировании полноценной системы наказаний в англо-нормандский период - это система денежных штрафов, которая существовала еще в англосаксонский период, где штраф способен был заменить любое наказание. В этом смысле препятствие выражалось в том, что за системой денежных штрафов наблюдалось много отрицательных особенностей, наиболее существенным из которых было «введение фискальной составляющей при применении наказания в уголовном праве» [2].
С середины XII в. активно формируется не только королевская уголовная юстиция, но и государственная система наказаний, в которой, хотя иногда и проявлялись старые нормы, тем не менее, были заложены основы полноценной системы. Появление повсеместно тюрем с 1166 г. [6] и заролсдснис пенитенциарной системы в Англии также способствовало развитию системы наказаний. Быстрота и публичность последних, на которую в этот период была сделана ставка при исполнении наказаний, требовала формирования широкой системы наказаний. «Таким образом,
- пишет Э. Петерс, - виды наказаний систематизировались от позорного выставления напоказ - позорный столб, нанесение увечья, клеймение, публичная посадка в колодки, и позорный стул - до суровой и жестокой смертной казни - повешение, утопление, сожжение, погребение заживо, или обезглавливание - и любому из них могло предшествовать применение пыток перед самой экзекуцией» [7]. В то же время возобновляется практика повешения воров, пойманных на месте преступления, так называемое право инфангтифа или аутфангтифа, которое оставалось в ча-
стной юрисдикции, хотя и с разрешения короля. В отсутствие законов огромное количество обычаев и различных неписаных норм права придавали судьям в ХП -XIII вв. огромную власть в вопросах наказания. «Очень медленно в течение Х1П в. смертная казнь заменяла нанесение увечья в качестве наказания причитающегося фелону, и это без закона. Судьи в эту эпоху имели в этих вопросах дискреционной власти больше, чем та, которой их приемники могли обладать в течение многих столетий, а короли могли быть благосклонными то к одному, то к другому наказанию» [2, р. 461 - 462]. Эго утверждение Ф. Поллока и Ф. Мейтленда основано на случае, который имел место в 1203 г. в графстве Шропшир при рассмотрении уголовного дела разъездным судом. В протоколе этого суда в резолютивной его части пересказано решение судьи, которое подтверждает дискреционную власть судей. В нем записано следующее: «Вследствие этого она заслуживает смерти, но ввиду того, что [мне] разрешено отступление от норм, [приговор смягчается, таким образом], пусть ей выколют глаза» [8].
У дискреционной власти судей ограничителем был не столько прецедент, сколько доктрина и разум, заключавшиеся в разумно-рациональном решении достойным подражания. Если «разум был неисчерпаемым источником, к которому прибегали суды для восполнения пробелов в системе английского права и его развития», то доктриной «выдвигаются на первый план ... юридические принципы, вытекающие из всего комплекса судебных решений» [9, р. 264]. Именно разум, в понимании судей, заботящихся о создании стройной системы права, в том числе и системы наказания, придает юридическим принципам действующего права [9, р. 265], комплексно обобщающих судебную практику, наибольший авторитет. В доктрине Брактона, выраженной в его трактате, зафиксировано многое из того, что в английском праве считалось разумно-рациональным решением, достойным подражания. Довольно продолжительный период времени трактат Брактона являлся поставщиком юридических принципов для действующего права. Следовательно, юридические принципы, записанные в трактате, также определяли, насколько это возможно, систему наказаний в средневековой Англии. В параграфе, озаглавленном «О видах наказаний, налагаемых на людей вследствие их вины», Брактон обозначил основные контуры системы наказаний. Вот как это выглядело в трактате:
«Виды наказаний, налагаемые на преступников, таковы. Одни лишают жизни или конечности; другие влекут за собой оставление пределов города, городка или графства; другие изгнание [из королевства], навсегда [без намерения вернуться] или временно, или телесное ограничение, т.е. тюремное заключение, на срок или пожизненно. Другие влекут за собой побои дубиной, телесное наказание, позорный столб и позорный стул, и урон в форме бесчестия. Другие служат причиной лишения звания или чина или запрещения или отказа заниматься определенной деятельностью. Никто не должен наказываться каким-либо иным способом, кроме предусмотренного при его осуждении, там где он должен быть
казнен мечом, он не должен быть казнен каким-либо иным способом, ни топором, ни копьем, ни дубинами, ни веревкой. Точно так же, приговоренные к сожжению заживо, не должны подвергаться телесным наказаниям, порке или пыткам, так как многие погибают под пыткой; это [верно] пока чудовищность преступления не потребует иного. Обычной для властей практикой было причинять боль содержащимся в тюрьмах, заковывая их в цепи, однако такие действия были запрещены законом, поскольку тюрьма должна использоваться для содержания людей под стражей, а не для их наказания. Обязанность судьи выносить приговор не более и не менее строгий, чем тот, который нужен для этого дела; он не должен искать славы ни строгостью, ни милостью, а, взвешивая обстоятельства, должен выносить решение, как того требует каждое дело. В менее серьезных делах они должны быть больше склонны к снисходительности; при наложении более строгих наказаний удачно сочетать суровость закона и доброту. Наказания должны быть смягчены, а не ужесточены. ... Преступление или наказание отца не могут наложить клеймо позора на сына. Тех, кто замышляют заговор против благополучия своего лорда, сжигают на костре. Наказываются деяния, такие как кража и убийство; [слова, такие как оскорбление и предательство при заступничестве]; письменная форма, такая как подделка [или подлог документа] и порочащий пасквиль; советы (сошШа - советы; здесь Брактон указывает на участие в преступном сговоре с помощью совета, предоставления информации или какого-либо сообщения или консультации заговорщикам), такие как заговоры. ... Денежное такое же, как телесное наказание, но любое телесное наказание, пусть даже самое незначительное, значительнее любого денежного штрафа» [10, р. 298 - 300].
Несколько иначе представляет себе систему наказания автор трактата «Зерцало судей», который провел свою классификацию видов наказания, и вначале пишет: «Существуют два вида наказания: добровольное и принудительное». Далее из трактата становится известно, что добровольное наказание «само право не затрагивает», а принудительное - наоборот затрагивает. При этом только принудительные наказания делятся и «бывают двух видов: телесные и денежные». В свою очередь «телесные наказания, одни бывают смертельными, другие простительными» [11, р. 132], поскольку и грехи (преступления) «бывают смертельными и простительными, как показывают наказания» [11, р. 15]. В дальнейшем из текста трактата не совсем ясно, куда автор относит денежные наказания. Такая непоследовательность приводит к тому, что наказания в виде различных денежных штрафов или соглашений и другого рода схожие наказания отнесены к публичным епитимьям, входящим в число «простительных телесных наказаний, которые принимают форму публичных и позорящих епитимий». И это притом, что в состав простительных телесных наказаний, помимо «публичных епитимий», также входят «карательные наказания» и «разумное удовлетворение истцам» [11, р. 142- 143].
Такая классификация наказаний не встречается в трактате Брактона, и, по всей видимости, являлась личной позицией автора, которая так и не стала устоявшейся практикой среди юристов. Эго недалеко от истины, если учесть, что трактат «Зерцало судей» в отличие от трактата Брактона не признавался в качестве источника общего права, а его автор - авторитетным юристом. Можно предположить, что описанная автором трактата «Зерцало судей» классификация наказаний могла встречаться в его практике неофициально, так как городские власти, к которым он принадлежал, могли рассматривать ряд вопросов, связанных с наказанием, несколько иначе, нежели королевская власть. Поэтому классификация наказаний в этом трактате также свидетельствует о том, в каком состоянии находилось общее право в Англии, и в частности уголовное право, в конце XIII - начале XIV вв. В то же время надо заметить, что классификация наказаний в трактате «Зерцало судей» в некоторой степени все же иногда соответствует той, которая упоминается в трактате Брактона. Однако, несмотря на то, что некоторое сходство рассуждений вроде бы имеется, тем не менее, они все же различаются. Суть таких различий заключается в разных подходах. Особенно характерно такое различие в рассуждениях о том, как следует наказывать несправедливых судей. Так Брактон, сам, являясь судьей, считает, что судьи самые великие грешники и право их наказывать во власти бога, находя правоту такого суяедения путем постоянного обращения к библии [10, р. 21 - 22]. В то время как автор трактата «Зерцало судей» считает, что все «наказания изменяются согласно различиям между грехами и между грешниками следующим способом. И начать с лжесудей, чьи грехи более тяжкие, чем таковые у других, так как они имеют более высокую должность, чем другие» [11, р. 143]. Отсутствие рассуждений о том, что наказание судей во власти бога свидетельствует о возможности суда над ними на земле, а не на небесах, как того хотели сами судьи и в том числе Брактон, как один из них.
В продолжение классификации следует выделить виды наказаний, которые могут быть отнесены к дополнительным; к ним, в основном, относились материальные или имущественные наказания. Несмотря на то, что денежный штраф и конфискация имущества могли быть самостоятельными наказаниями, они довольно часто применялись как дополнительные, в особенности конфискация. Так, они существовали за определенные виды преступлений еще в англосаксонский период. А после нормандского завоевания все те, кто был признан виновным в фелонии помимо обычного в таких делах наказания, лишения жизни или конечностей, должен был лишиться также и всего своего имущества. А в XIII в. становится распространенным в королевских судах следующее сочетание наказаний за некоторые виды фелоний и мелких преступлений: денежный штраф в дополнение к тюремному заключению, а в том случае, когда осужденный не хотел или был не в состоянии его оплатить, ему продлевалось тюремное заключение. Хотя был и другой вариант, когда последнее могло нивелироваться дополнительной суммой денежного штрафа. Таким образом, можно было один вид
наказания погасить за счет увеличения другого. Подобное сочетание доказывает, что основное и дополнительное наказание не имели четких границ, и основным наказанием являлось то, которое осужденные считали наиболее суровым, и которое имело для него и его семьи более тяжелые последствия. Однако такие виды наказания, как смертная казнь и лишение конечностей, без сомнения, всегда рассматривались в качестве основных и никогда в качестве дополнительных наказаний.
Таким образом, система наказаний в средневековой Англии развивалась за счет роста видов наказаний, их многообразия и изменения лестницы наказаний обычного права. Данная система была призвана реализовывать цели наказания, основываясь на различных видах смертной казни и телесных наказаний, выраженных в форме публичного зрелища. В нашем понимании она является старой, уже несуществующей, однако остается системой, в которой впервые проявляется многообразие при реализации цели наказания. Главную роль в преобразовании средневековой системы в современную играло исчезновение одного многообразия видов наказаний и появление другого.
Литература
1. The Laws of the Earliest English Kings / Ed. F.L. Attenborough. Cambridge, 1922. P. 28 - 29 (Уитред, 26).
2. См.: Pollock F., Maitland F. W. The History of English Law before the Time of Edward I. Cambridge, 1923. Vol. 2. P. 451 -453,461 -462.
3. РуланН. Юридическая антропология. М., 2000. С. 181.
4. Leges Henrici Primi. / Ed. L.J. Downer. Oxford, 1972. P. 220 - 221, 260 - 263, 272 -273, 282 - 283 (70.9, 83.6, 86, 88.9b, 88.11, 90.7a).
5. The Laws of the Kings of England from Edmund and Henry I. / Ed. A.J. Robertson Cambridge, 1925. P. 242 - 243 (The Ten Articles of William I, 10); Сравни Ibid. P. 250 - 251 (Willelmi Articuli Retractati, 17).
6. Петрушевский Д.М. Памятники истории Англии XI - XIII вв. М., 1936. С. 58 -59 (п. 7).
7. Peters ЕМ. Prison Before the Prison: The Ancient and Medieval Worlds // The Oxford History of the Prison: The Practice of Punishment in Western Society. N.Y. and Oxford, 1998. P. 32.
8. Select Pleas of the Crown, 1200 - 1225 / Ed. F.W. Maitland. London: Selden Society. Vol. 1. 1888. P. 34 (дело 77).
9. Давид P., Жоффре-Спинозы К. Основные правовые системы современности. М., 1999. С. 264,265.
10. Bracton Н. On the Laws and Customs of England. Cambridge, 1968. Vol. 2. P. 298 -300,21 -22.
11. The Mirror of Justices / Ed. W.J. Whittaker and F.W. Maitland. London, 1893. Vol. 7. P. 132,15,142- 143.
Ростовский юридический институт Российской правовой академии
Минюста России 28 августа 2003 г.
