CC BY
216
Lingua mobilis № 1 (34), 2012
СИНТАГМАТИКА В ПСИХОЛИНГВИСТИКЕ (ПАРАДИГМАТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)
М. В. Влавацкая
Изучение синтагматики в психолингвистике заключается в исследовании того, как языковая система и правила построения речи позволяют человеку выражать свои мысли. В процессе речи говорящий по определённым правилам переводит свой замысел в речевые единицы конкретного языка. Парадигматический аспект синтагматики исследует синтагматические конструкции, в которые включены парадигматические принципы организации высказывания.
Ключевые слова: синтагматика, парадигматика, психолингвистика, языковая система, парадигматика.
Роль синтагматики в психолингвистике представляет собой особую значимость, так как одна из главных проблем этой дисциплины - изучение речепорождения, т. е. как языковая система и правила построения речи позволяют человеку выражать свои мысли, как образы сознания фиксируются с помощью языковых знаков. Правила синтагматики организуют процесс производства речи, начиная от замысла и заканчивая семантически и синтаксически оформленной мыслью. Иначе говоря, в основе процесса производства речи лежит синтагматика, без учёта которой невозможно изучение ни процесса порождения речи, ни процесса её восприятия.
В психолингвистике синтагматическая система понимается как отображение закономерности сочетаемости знаков языка при построении речевых высказываний. В ней проявляется процесс создания слова из сочетаний звуков или морфем, предложения из слов и текста из сочетаний и предложений. Российский психолингвист В. П. Глухов определяет синтагматическую систему как «систему правил, норм сочетаемости элементов языка (как однородных, так и разнородных), на основе которых осуществляется формирование и формулирование речевых высказываний (в соответствии с нормами данного языка)» [3. С. 102].
В качестве единицы, отображающей синтагматические связи слов, в лингвистике определена синтагма — языковая цепочка, или
24
Языкознание
словосочетание, представляющее собой цельную синтаксическую интонационно-смысловую единицу. Применительно к речевому высказыванию в качестве синтагматической единицы определяется сложное синтаксическое целое, которое представляет собой сочетание предложений, взаимосвязанных в смысловом и грамматическом отношении. Если предметом лингвистики является система языковых средств, используемых в коммуникации, система языковых знаков и принципы устройства знаковой системы, то предметом психолингвистики является процесс функционирования этой системы, а точнее, процесс создания и восприятия знаков языка людьми.
В рамках психолингвистики наблюдаются разные подходы к пониманию её предмета - речевой деятельности, которая вплотную связана с синтагматикой. В своей трансформационно-генеративной грамматике Н. Хомский утверждает, что человек строит свою речь по правилам комбинаторики. Бихевиористское направление ориентируется на анализ речи по модели «стимул» ^ «реакция» [8]. Отечественная теория речевой деятельности исходит из активности говорящего, где акцент делается на соотношении личности со структурой и функциями речевой деятельности, с одной стороны, и языком как главной «образующей» облика мира человека, с другой [4].
Психолингвистика изучает процессы речеобразования, восприятия и формирования речи в их соотнесённости с системой языка. Её основными предметными областями являются: 1) производство речи (в индивидуальном речевом акте); 2) восприятие речи (в индивидуальном речевом акте); 3) формирование речи в процессе становления личности ребёнка, т.е. в онтогенезе. В каждом из случаев предполагается, что психолингвистика обращается к тем сторонам данных видов речевой деятельности, которые обусловлены системой языка [1. С. 11].
Ещё в лингвистике XIX в. был высказан тезис о том, что язык - это условие мысли (А. Шлейхер, Г. Пауль, А. А. Потебня и др.).
A. Шлейхер подчёркивал, что язык есть мышление, выраженное звуками, он имеет своей задачей создать звуковой образ представлений, понятий и существующих между ними отношений, он воплощает в звуках процесс мышления. Теория порождения речи, теория понимания речи, а также другие проблемы, связанные с речевой деятельностью, изложены в многочисленных трудах современных российских и зарубежных исследователей (Т. В. Ахутиной, И. Н. Горелова,
B. П. Глухова, А. А. Залевской, И. А. Зимней, В. А. Ковшикова,
25
Lingua mobilis № 1 (34), 2012
A. А. Леонтьева, А. Р. Лурии, Л. В. Сахарного, Е. Ф. Тарасова, Н. В. Уфимцевой, Т. Н. Ушаковой, Р. М. Фрумкиной, Ж. Пиаже, Д. Слобина, Дж. Грин и др.).
В порождении и восприятии высказывания, помимо синтагматики, большую роль играет культурная или концептуальная картина мира человека. Впервые на то, что язык - часть культуры указал В. Гумбольдт. По его словам, язык - главная деятельность не только человеческого, но и национального духа - духа народа. Под «национальным духом народа» понимался психический склад народа, его образ мыслей, философия, наука, искусство и литература.
B. Гумбольдт был первым, кто ввёл понятие «языковое сознание», утверждая, что язык в своих взаимозависимых связях есть создание народного языкового сознания.
Важным моментом в психолингвистике является рассмотрение языковой способности человека, состоящей из «внутренней» речи и речи «внешней». Суть этой концепции восходит к Л. С. Выготскому - основателю культурно-исторической теории в психологии [2]. Внутренняя речь - концептуальна, лишена фонации, свёрнута (характеризуется наличием своеобразного синтаксиса, отличного от внешнего), она предикативна (состоит из одних «психологических» сказуемых»), семантически свёрнута (смысл (индивидуальное) преобладает над значением (общим)) и сокращённа (т. е. речь без слов). По мнению учёного, переход от внутренней речи к внешней есть сложная динамическая трансформация - превращение предикативной и идиоматической речи в синтаксически расчленённую и понятную для других. Следовательно, одно из главных условий языковой способности человека - умение перевести мысль из внутренней речи в речь внешнюю. Данный процесс невозможен без соблюдения правил синтагматики.
Отдельные слова-мысли обозначают предмет, действие или качество и обобщают их (т. е. вводят в определённую категорию), фраза уже является выражением целой мысли определённого суждения. Классическая психология объясняла это тем, что фраза (предложение) является результатом ассоциаций отдельных слов, что каждое слово вызывает ряд ассоциаций, или других слов, связь которых и представляет собой фраза (предложение). Однако ассоциации не приводят к появлению связного высказывания, основной формой которого является фраза.
Чтобы понять процесс порождения фразы, потребовалось длительное время. Факт существования глаголов, требующих допол-
26
Языкознание
няющих их слов, был тщательно изучен и в классической, и в современной лингвистике: он получил название «валентность» слова, которая измеряется количеством слов, уточняющих данное слово. Такие синтаксические связи слов (синтагмы) или цепи синтагм являются порождением практической деятельности, перенесённой на речевой план. Эти единицы речевого высказывания имеют совершенно иное психологическое происхождение и строение, чем процессы ассоциативного введения обозначаемого предмета в определённую категорию или в определённые «семантические поля» [6. С. 159].
Так, слова, входящие в предложение, создают целые высказывания, раскрывают мысль или событие и относятся к единицам суждения. Подобные группы слов состоят из отдельных элементов синтаксиса и могут ограничиваться только объектом и предикатом, например, солнце светит, снег идёт, костёр горит или образовывать более сложные единства, включающие субъект, предикат и объект, например, дети играют в футбол, мама готовит обед, учитель объясняет правило и т. п. На этой основе образуются высказывания, которые могут выражать любую мысль.
Словесные конструкции могут принимать и весьма сложные формы, когда каждый из основных компонентов фразы составляет целую сложную группу, например, Дети, играющие в футбол, громко кричали / Children playing football screamed loudly или Когда я увидел этого человека, я очень испугался / When I saw this man, I got frightened. Эти сложные синтаксические конструкции имеют чёткую грамматическую структуру, характерную для каждого конкретного языка. Во фразах мысль, выражаемая словами, подчиняется принципу синтагматической организации высказывания.
По мнению учёных, грамматические структуры существуют в языке независимо от значения входящих в их состав слов. Предложенная Л.В. Щербой бессмысленная грамматическая конструкция Глокая куздра штеко бодланула бокра и кудрячит бокрёнка доказывает самостоятельность существования грамматических форм русского языка и формальных закономерностей, которые составляют предмет синтаксиса [9], или синтаксической синтагматики.
Именно идея о законах синтаксических структур легла в основу транформационно-генеративной грамматики Н. Хомского [10], в которой язык рассматривается не как набор единиц языка и их классов, а как механизм, создающий правильные фразы. Автор теории указывает на то, что каждое предложение, произносимое че-
27
Lingua mobilis № 1 (34), 2012
ловеком, как правило, представляет собой новую комбинацию слов, не встречавшуюся прежде в речевой практике общающихся людей. Исходя из этого, речь не может быть набором выработанных реакций на поступающие раздражения по причине того, что мозг говорящего человека должен содержать определённую программу, так называемую «универсальную грамматику» (общую грамматику для всех языков), с помощью которой можно производить неограниченное число предложений из ограниченного количества слов. Система правил существует как способность порождать и понимать предложения, среди которых могут быть грамматически правильные, но бессмысленные, например, *Сolourless green ideas sleep furiously, а бывают неправильные и в смысловом, и грамматическом отношении, например, *Furiously sleep ideas colourless green.
В рамках трансформационного анализа имеют место поверхностные и глубинные структуры предложения. Поверхностная структура является звуковым или графическим воплощением смысла, глубинная - формирует смысл предложения [8]. Например, в предложениях Полиция арестовала демонстрантов и Демонстранты арестованы полицией - одинаковая глубинная, но разные поверхностные (синтаксические) структуры. Вместе с тем есть фразы, которые, обладая одной поверхностной структурой, например, Его подарок, имеют две глубинные семантические структуры: Он подарил и Ему подарили.
Генеративная грамматика Н. Хомского содержит набор правил (подстановки, перестановки, произвольного включения одних элементов и исключения других элементов), позволяющих описать глубинную (семантическую) структуру предложения и создать на её основе множество синтаксически правильных поверхностных структур. Автор предлагает 26 правил трансформации, которые в совокупности представляют врождённую способность человека к производству языка. Н. Хомский сделал существенный шаг к анализу значения предложений и предпринял новую попытку подойти к изучению «грамматических структур» предложения более глубоко, создавая основу для всестороннего изучения трудностей в порождении (кодировании) и понимании (декодировании) различно построенных предложений. Здесь следует особо подчеркнуть, что в основе трансформационногенеративной грамматики Н. Хомского лежит исключительно синтагматический принцип организации предложений.
Эта теория оказала решающее влияние на формирование американской психолингвистики, но подвергалась значительной критике
28
Языкознание
в отечественной науке. В основе одного из опровержений была идея о том, что речь формируется посредством реальных активных манипуляций ребёнка с предметами, которые создают фундамент для будущего отношения «субъект - предикат - объект», лежащего в основе простейших «ядерных» структур языка (Дж. Брунер, А. Р. Лурия и др.). Другое опровержение дало рождение новому направлению в лингвистике - генеративной семантике, - которое заключается в том, что «глубинных синтаксических структур» не существует и следует изучать только «семантические структуры» и их роль в порождении фразы. Семантическая организация фразы опирается на лексические, просодические средства, а также на факторы, которые обозначаются термином пресуппозиция, т.е. скрытая избирательная установка.
По концепции Р.А. Лурии, синтагматическое построение высказывания соотносится с категориями коммуникации события, или сообщении о внешнем факте, доступном наглядно-образному представлению, например, Светит солнце, Отец читает газету, и коммуникации отношений - сообщении о логических отношениях между предметами, например, Лошадь - животное. Это касается как «актуальной предикативности», непосредственно образующей коммуникативное высказывание, так и структуры исходной единицы построения высказывания или предложения, а именно синтагмы (сочетания слов) [5].
В трудах А. Р. Лурии было выдвинуто положение о том, что «внутренняя речь человека является... механизмом, превращающим внутренние субъективные смыслы в систему внешних развёрнутых речевых значений» [5. С. 10]. Для теоретического обоснования своей концепции исследователь использовал лингвистическую модель речепорождения «СмыслоТекст» И. А. Мельчука [7]. А. Р. Лурия подчеркивает, что «каждая речь, являющаяся средством общения, является не столько комплексом лексических единиц (слов), сколько системой синтагм (целых высказываний)» [5, С. 37]. Противопоставив парадигматические и синтагматические соотношения лексических значений, учёный соотнёс «коммуникацию отношений» с первыми из них, а «коммуникацию событий» - со вторыми.
Из концепции речепорождения А. Р. Лурии вытекает, что в целом путь от замысла к речи сопряжён с синтагматическим развёртыванием мысли: «... 1) начинается с мотива и общего замысла (который известен субъекту в самых общих чертах); 2) проходит через стадию внутренней речи, которая, по-видимому, опирается на схемы семантической записи с её потенциальными связями; 3) приводит к фор-
29
Lingua mobilis № 1 (34), 2012
мированию глубинно-синтаксической структуры (высказывания); 4) развёртывается во внешнее речевое высказывание, опирающееся на поверхностно-синтаксическую структуру» [5. С. 38].
Вместе с тем следует учитывать то, что в относительно простых поверхностно-синтаксических структурах могут фигурировать синтагмы, требующие сложной переработки, т. е. превращения определённой последовательности слов в одновременно воспринимаемую симультанную схему. Из этого следует, что в синтагматические конструкции могут включаться парадигматические принципы организации высказывания, когда последовательно организованные конструкции необходимо превращать в сложные иерархически организованные симультанные конструкции, что влечёт за собой дополнительные операции, иногда выступающие в форме сложных трансформаций [6. С. 189]. Примером может служить предложение, в котором содержится так называемая смысловая инверсия: Я не признаю тех доводов, которые не отвечают моим убеждениям. Чтобы понять это утверждение необходимо превратить двойное отрицание в одно утверждение, т. е. Я признаю только те доводы, которые отвечают моим убеждениям. Другой пример: при ответе на вопрос Какая дорога из деревни в город наименее длинная? возникают определенные затруднения. Отвечая на него, необходимо произвести следующую трансформацию: вместе компоненты структуры «наименее» + «длинная» означают «самая короткая». Этим можно объяснить трудность понимания подобных конструкций.
Параллельно с синтагматическими структурами языка, порождение которых связано с плавно протекающей речью и которые обычно выражают «коммуникацию событий», имеются парадигматические структуры языка, обычно выражающие «коммуникацию отношений» и являющиеся результатом овладения сложными, иерархически построенными кодами языка. Декодирование парадигматических структур требует их трансформации в более доступные.
Данное правило действует и в рамках целых текстов. Весьма наглядно его можно продемонстрировать, обращаясь к теме «грязных выборов», которая является одной из актуальных проблем в современном обществе, когда кандидаты во «всевозможные» депутаты пытаются любыми способами очернить своих конкурентов.
Примерами служат различные листовки с порочащими фактами подобного содержания: Кандидат в депутаты Х в кругах районной и городской администрации имеет достаточно высокий авторитет и
30
Языкознание
безупречную репутацию. Однако мало кто знает его реальное окружение. Из компетентных источников сообщают, что родной брат Х в 1995 году был осуждён за мошенничество в особо крупных размерах (ст. 159 ч.4 УК РФ) на 8 лет.... Жена Х - бывшая модель и проститутка, ныне домохозяйка и наркоманка.. Брат жены Х в 90-е годы
руководил ОПГ, занимаясь рэкитом и разбоями...Сын Х имеет
поддельный диплом об окончании СГУ, однако в действительности закончил только общеобразовательную школу.. Водитель Х летом этого года в нетрезвом состоянии совершил наезд на пешехода со смертельным исходом и скрылся с места происшествия. Впоследствии он был задержан ... и т.д.
В данном тексте в относительно простых поверхностно-синтаксических структурах фигурируют синтагмы, требующие особой переработки, т.е. превращения представленной последовательности слов в одновременно воспринимаемую симультанную схему. Для понимания содержания требуются трансформации из парадигматических структур в наиболее простые. Главные цель представленного текста - показать избирателям, что кандидат Х недостоин быть депутатом, однако в самом тексте про него самого никакой порочащей информации не представлено. Понимание данного текста является результатом овладения непростыми, иерархически построенными кодами языка, где представлена «коммуникация отношений», так как в синтагматические конструкции включены парадигматические принципы организации высказывания. В представленном тексте синтагматически организованные конструкции необходимо перевести в сложные иерархически организованные симультанные конструкции, которые требуют дополнительных операций. В данном случае следует говорить о парадигматическом аспекте синтагматики, который выявляется в предложении или тексте, содержащем конструкции с парадигматическими компонентами его построения.
Таким образом, в синтагматике можно выделить следующие аспекты. Во-первых, собственно синтагматический аспект, который изучает синтагматические структуры языка, порождение которых связано с плавно протекающей речью и которые обычно выражают «коммуникацию событий» (значение и смысл данных структур языка эксплицитны), и во-вторых, парадигматический аспект - аспект, изучающий синтагматические конструкции, в которые включены парадигматические принципы организации высказывания, когда последовательно организованные конструкции необходимо превращать
31
Lingua mobilis № 1 (34), 2012
в сложные иерархически организованные симультанные конструкции, влекущие за собой дополнительные операции, иногда выступающие в форме сложных трансформаций (значение и смысл данных структур языка в большей или меньшей степени имплицитны).
Как известно, предметом психолингвистики является речевая деятельность, которая полностью базируется на синтагматике - главном механизме организации и восприятия речи. Однако необходимо иметь в виду, что синтагматические конструкции могут содержать в себе парадигматические элементы или даже структуры построения высказывания, которые представляют собой наиболее сложный аспект и для их полного понимания необходимо применение дополнительных мыслительных операций.
Список литературы
1. Белянин, В. П. Психолингвистика: учебник [Текст] / В. П. Белянин. - М. : Флинта, 2007. - 232 с.
2. Выготский, Л. С. Мысль и слово [Текст] / Л. С. Выготский.
- М. : Лабиринт, 1996. - 362 с.
3. Глухов, В. П. Основы психолингвистики: учебное пособие для студентов педвузов [Текст] / В. П. Глухов. - М. : Астрель, 2005. - 351 с.
4. Леонтьев, А. А. Язык, речь, речевая деятельность [Текст] / А. А. Леонтьев. - М. : Просвещение, 1969. - 214 с.
5. Лурия, А. Р. Основные проблемы нейролингвистики [Текст] / А. Р. Лурия. - М., 1975. - 253 с.
6. Лурия, А. Р. Язык и сознание [Текст] / А. Р. Лурия. - М., 1998.
- 336 с.
7. Мельчук, И. А. Опыт лингвистических моделей «СмыслоТекст» [Текст] / И. А. Мельчук. - М.: изд-во «Наука», 1974. - 260 с.
List of literature
1. Beljanin, V. P. Psiholingvistika: uchebnik [Tekst] / V. P. Beljanin. -M. : Flinta, 2007. - 232 s.
2. Vygotskij, L. S. Mysl' i slovo [Tekst] / L. S. Vygotskij. - M. : Labirint, 1996. - 362 s.
3. Gluhov, V. P. Osnovy psi-holingvistiki: uchebnoe posobie dlja studentov pedvuzov [Tekst] / V. P. Gluhov. - M. : Astrel', 2005.
- 351 s.
4. Leont'ev, A. A. Jazyk, rech', re-chevaja dejatel'nost' [Tekst] / A. A. Leont'ev. - M. : Prosvewenie, 1969. - 214 s.
5. Lurija, A. R. Osnovnye proble-my nejrolingvistiki [Tekst] / A. R. Lurija. - M., 1975. - 253 s.
6. Lurija, A. R. Jazyk i soznanie [Tekst] / A. R. Lurija. - M., 1998.
- 336 s.
7. Mel'chuk, I. A. Opyt lingvis-ticheskih modelej «SmysloTekst» [Tekst] / I. A. Mel'chuk. - M.: izd-vo «Nauka», 1974. - 260 s.
32
Языкознание
8. Хомский, Н. Язык и мышление [Текст] / Н. Хомский. - М. : МГУ, 1972. - 122 с.
9. Щерба, Л. В. Языковая система и речевая деятельность / Л. В. Щерба. - Л. : Наука, 1974. - 428 с.
10. Chomsky, N. Syntactic Structures [Текст] / N. Chomsky. - The Hague: Mouton, 1957. - 531 p.
8. Homskij, N. Jazyk i myshlenie [Tekst] / N. Homskij. - M. : MGU, 1972. - 122 s.
9. Werba, L. V. Jazykovaja sistema i rechevaja dejatel'nost' / L.V. Werba. - L. : Nauka, 1974. - 428 s.
10. Chomsky, N. Syntactic Structures [Tekst] / N. Chomsky. - The Hague: Mouton, 1957. - 531 p.
33
