CC BY
47
системное видение философского речемыслительного произведения предполагает интеграцию его разноплановых образов как объекта анализа: логико-лингвистического, теоретико-гносеологического и методологического. В качестве системообразующего компонента предпосылочного знания предстает теоретикогносеологический образ философского дискурса. Он обеспечивает представление последнего как целостности, интегрирующей движение отражаемого понятием объекта и «движение нашего понимания» (Гегель) этого объекта в контексте целереализующей деятельности.
В контексте метаисследования, протекающего как метафи-лософское металингвистическое движение в теоретическом мышлении, активизируется термин «интерпретация» и усиливается экспликация его содержательно-функциональной определенности по сравнению с терминами «истолкование», «понимание», «трактовка». Условием этой экспликации стало понятийное образование научно-теоретического сознания: конституирование собственно проблемы интерпретации в результате теоретизации научных изысканий, возрастания роли внеэмпирических факторов развития научного знания о мышлении и языке, умножения многообразия языковых структур философской науки и усложнения их связи с системой теоретической деятельности. Понятие интерпретации интегрирует двухуровневую рефлексию: первый уровень - рефлексия над отношением языковых форм научного знания к самому знанию, его объекту; второй уровень - осозна-
Библиографический список
1. Хайдеггер, М. Работы и размышления разных лет. - М., 1993.
2. Гадамер, Х.Г. Истина и метод. - М., 1988.
3. Фихте, И.Г. Сочинения: в 2 т. - СПб., 1993.
4. Интерпретация семантических отношений текста. - Саратов, 1S
5. Хайдеггер, М. Время и бытие. - М., 1993.
Bibliography
1. Khayjdegger, M. Rabotih i razmihshleniya raznihkh let. - M., 1993.
2. Gadamer, Kh.G. Istina i metod. - M., 1988.
3. Fikhte, I.G. Sochineniya: v 2 t. - SPb., 1993.
4. Interpretaciya semanticheskikh otnosheniyj teksta. - Saratov, 1998
5. Khayjdegger, M. Vremya i bihtie. - M., 1993.
ние оснований этой рефлексии и специальная работа по терминологическому оформлению ее результатов.
Адекватная интерпретация читателем дискурсивности конкретного философского текста обуславливает адекватное восприятия всего его содержания. Прагматико-дискурсивный контекст в случае с текстом философского произведения не может быть квалифицирован как имеющий лишь вспомогательный и второстепенный характер. Дискурсивность, т.е. соотнесенность формы и содержания текста с его прагматико-дискурсивным контекстом, обязательно включающая в себя «пространство» рефлективной и интроспективной деятельности субъекта тек-стотворчества и читателя, представляет собой конститутивный признак философского речемыслительного произведения.
Отраженная в философском тексте логика научной речи предстает как форма движения и развития мысли, как процесс, выражающий активность деятельности познания, осуществляемой субъектом речи. Сопоставление логических форм философского теоретического мышления и форм речи, их выражающих, подтверждает плодотворность и эффективность такого подхода для изучения семантико-синтаксических структур научного речемыслительного произведения. Это позволяет прояснить особенности выражения в языке и речи теоретических форм философского научного мышления или прояснить проблему взаимоотношения мышления и языка в процессе познания объективной действительности и самопознания человека.
Статья поступила в редакцию 26.03.14
УДК 803.0-3
Zudaeva V.V. SYNONYMY AS ONE OF THE WAYS OF DESCRIBING A BRAVE PERSON IN RISKY SITUATIONS.
The purpose of the present article is the description of a synonymic row with a dominant of tapfer, used for characterizing a brave person in German linguoculture. An attempt has been made to consider a brave person in situations of risk based on the materials containing a synonymic row with the dominant of tapfer.
Key words: synonymic row, dominant of a row, brave man, situation of risk.
В.В. Зудаева, аспирант каф. немецкой филологии ИГЛУ, г. Иркутск, E-mail: [email protected]
СИНОНИМИЧЕСКИЙ РЯД КАК ОДИН ИЗ СПОСОБОВ ОПИСАНИЯ ЧЕЛОВЕКА ХРАБРОГО В СИТУЦИЯХ РИСКА
Статья посвящена описанию синонимического ряда с доминантой tapfer, используемого для характеристики человека храброго в немецкой лингвокультуре. На материале синонимического ряда с доминантой tapfer предпринята попытка рассмотреть человека храброго в ситуациях риска.
Ключевые слова: синонимический ряд, доминанта ряда, человек храбрый, ситуациириска.
Неотъемлемой чертой лингвистической науки конца XX и начала XXI столетий является проблема человеческого фактора в языке. При описании проблемы «язык и человек» во многих исследованиях стрежневым становится вторая составляющая указанной пары - человек, поскольку без связи с человеком трудно осмыслить функционирование языка как действенного инструмента познания и коммуникации. В связи с этим как никогда велико осознание того, что язык - это особый «мир, лежащий между миром внешних явлений и внутренним миром человека» [1, с. 13].
Следствием сдвига в «эпицентре» научных обсуждений проблемы «язык и человек» являются изменения и новый ракурс в
описании семантических констант языка в тесной связи с носителями языка - живыми, активными, пристрастными, чувствующими, мыслящими и переживающими [2, с. 381] и их духовной и практической деятельностью. Такая направленность современных исследований делает особенно актуальной проблему синонимии, при описании которой точкой отсчета выступает человек, находящийся в поиске адекватных описываемой ситуации и его замыслу синонимических средств языка, а поставленный рядом с ним объект (синонимы) служит его характеристике. Это прежде всего лексические единицы, описывающие «тело и душу человека, его физиологические реакции на мир, различные физические, речевые, ментальные, волевые действия, состояния и свойства ...» [3, с. 8].
Одной из реакций человека на внешнее проявление в окружающем его мире является подавление чувства страха в опасной ситуации, несмотря на ее последствия, в большей мере негативные, с возможным риском и ущербом для себя. При этом человек проявляет разные качества, для обозначения которых в языке имеется целый ряд совпадающих в смысловом отношении имен прилагательных. Эти качества являются универсальной чертой человека в любой лингвокультуре, в том числе и в немецкой, для обозначения которых существует в языке синонимический ряд с доминантой tapfer.
Рассматриваемый синонимический ряд характеризуется единым каркасом повторяющихся, «сквозных» признаков, в той или иной мере свойственных каждому синониму рассматриваемого ряда. К числу таких признаков следует отнести, в первую очередь, смысловые компоненты, свойственные доминанте tapfer, являющейся нейтральной и статичной, отличающейся частотностью ее использования в речи. Данное обстоятельство неизбежно предполагает в лингвистической литературе понимание доминанты синонимического ряда как «стилистически, прагматически, коммуникативно, грамматически, просодически» наиболее нейтральной единицы языка [4, с. 306].
Анализ дефиниций лексемы tapfer, представленных в словарях современного немецкого языка, позволил выявить следующие смысловые компоненты в ее семантическом объеме. К их числу относятся: а) «sich furchtlos und zum Widerstand bereit mit Gefahren und Schwierigkeiten auseinandersetzend, mutig»; б) «nicht wehleidig; beherrscht, Schmerzen und seelische Regungen, Gefuhle nicht sichtbar werden lassend»; в) «ohne zu klagen, was als lobenswert angesehen wird» [5, с. 2564; 6, с. 1514]. Благодаря наличию таких смысловых компонентов синонимы удерживаются в пределах одного синонимического ряда, не позволяя ему (ряду) разрушиться.
Однако, как самая частотная и общеупотребительная единица, доминанта не во всех случаях является той уникальной единицей, которая наиболее полно и точно выражает признаки обозначаемого понятия. Для этого, как показывает опыт анализа многочисленных синонимических рядов на материале разных языков, используются периферийные элементы синонимического ряда, которые как элементы в намагниченных цепочках, притягиваются к доминанте. Отметим при этом, что синонимический ряд устроен так, что связи между словами не существуют сами по себе. Наоборот, в этих связях раскрывается особенная, именно им присущая семантика отношений, способствующая формированию информации о человеке храбром в ситуациях риска в немецкой лингвокультуре.
Благодаря притяжению всех синонимов ряда к доминанте и выстраиванию вокруг нее, образуется определённая упорядоченность всего синонимического ряда, в которой доминанта является точкой пересечения всех периферийных значений. И в этом плане общие значения, не позволяющие синонимическому ряду разрушиться, и дифференциальные значения, позволяющие каждому члену ряда отличаться от других синонимов, могут быть соотнесены как континуальное и дискретное в синонимическом ряду [7]. При этом дифференциальные значения каждого из синонимов приобретают особую значимость и являются необходимым основанием, обусловливающим и поддерживающим их наличие в синонимическом ряду.
Таким образом, каждый синоним ряда, актуализируя определённый ракурс описания человека храброго, соединён с другими синонимами и одновременно противостоит им как часть целому. Части в рамках целого дискретны, однако, дискретность очерчивается не только одной языковой единицей, но и несколькими единицами. Следовательно, внутри описываемого ряда можно выделить несколько синонимических единиц, характеризующих человека храброго, в ситуациях, когда имеют место опасность и риск.
Прежде чем перейти к описанию таких синонимических единиц, обратимся к доминанте всего ряда tapfer. Из определения лексемы tapfer, используемой для характеристики человека храброго, очевидно, что его действия, направленные в большинстве случаев на обеспечение безопасности своей жизни и жизни других людей, сопряжены с риском, не исключающим в самом общем виде возможность различного плана негативных последствий в результате его собственных действий.
Ввиду того, что риск заключает в себе возможность ущерба, который может привести к изменению свойств какого-либо явления или объекта, в результате чего меняется их устойчи-
вость или стабильность, или снижаются условия их существования вплоть до исчезновения, акцент при рассмотрении делается, в основном, только на способности нанести ущерб.
Однако, риск помимо негативных, чреватых опасными последствиями характеристик, может иметь позитивные следствия, поскольку у человека появляется шанс проявить инициативу и добиться желаемой развязки [8, с. 65]. Человек, принимая в своей жизнедеятельности определенное решение или осуществляя какое-либо действие, связанное с определенной долей риска, имеет шанс избежать или минимизировать ущерб, чему, к сожалению, не уделяется достаточного внимания.
Однако, всё нарастающая этническая, политическая, экономическая напряженность современного мира с той или иной степенью доли неопределенности, неустойчивости, хаотичности процессов в обществе в целом заставляет осознавать, что имеется и другая составляющая риска -возможность избежать или минимизировать ущерб, те. преимущества принятия риска во имя достижения желаемой цели. Это заложено и в самом определении риска: «moglicher negativer Ausgang bei einer Unternehmung, mit dem Nachteile, Verlust, Schaden verbunden sind; mit einem Vorhaben, Unternehmen verbundenes Wagnis» [6, с. 1259].
Риск связан, прежде всего, с внутренним выбором (принятием решения) субъекта. Причем для такого принятия, ограниченного во времени, характерны критичность и необходимость по возможности скорейшего разрешения проблемы. Для осуществления этого необходимы от человека и другие качества, к числу которых в первую очередь следует отнести качества человека храброго. О тесной связи между ними свидетельствует включение в синонимический ряд с доминантой tapfer лексем draufgangerisch, kuhn, wagemutig. Их смысловой объем в большей или меньшей степени характеризуется наличием такого смыслового компонента как «Mut zum Risiko besitzend» [6, с. 1703], отличающий лексемы draufgangerisch, kuhn, wagemutig от всех остальных членов рассматриваемого синонимического ряда.
С другой стороны, именно смысловой компонент «Mut zum Risiko besitzend» становится тем параметром, который объединяет draufgangerisch, kuhn, wagemutig, предоставляя тем самым языковой личности спектр возможностей описания человека храброго в ситуациях риска во всем множестве его проявления. Актуализацией этого смыслового компонента выступает лишь фон, как общее, абстрактное в описании человека храброго в ситуациях риска. В связи с этим целью дальнейшего анализа рассматриваемых синонимов ряда с доминантой tapfer является воссоздание конкретного посредством синтезирующей обработки множества фрагментов с каждым из этих синонимов.
Если обратиться к примерам, в которых используется лексема wagemutig, то обращает на себя внимание такой незначительный, но всё же имеющий для нашего анализа значимость, следующий штрих: так или иначе в описании ситуации с риском речь в большинстве случаев идет о необходимости преодоления страха. Не будет преувеличением, если скажем, что это является возможным не каждому человеку, а человеку храброму, отличающемуся бесстрашием. Идея выражения бесстрашия человека в кризисных для его жизнедеятельности ситуациях актуализируется лексемой wagemutig со свойственным ей значением «kuhn, unerschrocken, verwegen; Mut zum Risiko besitzend» [6, с. 1703] или «mutig, etwas zu wagen» [9, с. 4089] в следующем текстовом фрагменте:
Bei Sonnenuntergang erwachte er, witterte nach allen Himmelsrichtungen, und erst, wenn er sicher gerochen hatte, dass auch der letzte Bauersein Feld verlassen und auch der wagemutigste Wanderer vor der hereinbrechenden Dunkelheit eine Unterkunft aufgesucht hatten, erst wenn die Nacht mit ihren vermeintlichen Gefahren das Land von Menschen reingefegt hatte, kam Grenouille aus seinem Versteck hervorgekrochen und setzte seine Reise fort [10, с. 60].
Речь в приведенном текстовом фрагменте идет о скитаниях человека, предпочитающего по определенным причинам продолжать свой путь только ночью, несмотря на то, что такое передвижение является для него небезопасным. Реальная возможность опасности и вместе с ней нечто неблагоприятного и возможно вреда (не исключается и угроза жизни), не пугают и не останавливают его. Причем он может рассчитать только на себя,
поскольку вокруг него никого нет: солнце село, все селяне ушли с поля. Каковы бы ни были обстоятельства, приведшие его к такому путешествию, основные механизмы его поступка сводятся к преодолению страха в описываемой ситуации риска и к надежде на благоприятный для него исход.
Это показано в тексте, во-первых, неявно выраженным сравнением с путешествующим Wanderer, характеризуемым как der wagemutigste Wanderer. Фон, созданный прилагательным wagemutig и окружающими его лексемами Nacht, Dunkelheit, Gefahren, позволяют извлечь подтекстовую информацию, «прочитать между строк» о состоянии, характере и драматизме ситуации персонажа, вынужденного бросать свое убежище и продолжать путешествие только с наступлением темноты и предстоящей ночи.
Заметим, что в данном случае избрана не доминанта синонимического ряда tapfer, а именно элемент периферийной части ряда wagemutig, привносящий новый, более точный, емкий по содержанию, смысловой нюанс. Именно указание в описании ситуации на то, что это происходит ночью, в темноте, где он может быть незамеченным, является значимым, создавая и выражая высокую смысловую усложненность и особую концентрацию идеи об опасности, с которой может столкнуться персонаж, и о риске, на который он может решиться. Во-вторых, использованием прилагательного wagemutig отчетливо показывается, что у человека есть шанс не допустить негативных последствий, избежать их даже в такой ситуации. Это реализуется выдвижением на фоне значения «Mut zum Risiko besitzend» [6, с. 17G3] или «mutig, etwas zu wagen» [9, с. 4G89] других значений wagemutig, а именно - «verwegen» и «kuhn», которые, взаимодействуя и сплетаясь между собой в известной мере, «предсказывают» последующие его действия и дальнейшее развитие смысла в тексте.
Несколько иные смысловые акценты формируются и всплывают в сознании читателя при использовании другой лексемы данного ряда - ^hn в ситуациях, связанных с опасностью и риском. В первую очередь бросается в глаза то, что в толковании этой лексемы, несмотря на общность смысловых компонентов с предыдущим синонимом wagemutig, имплицитно содержится указание на некоторую исключительность человека храброго в ситуации риска, отличающую его от других людей. Речь идет о таком смысловом компоненте лексемы kuhn как «von wagemutiger Dreistigkeit und Verwegenheit in einer AuUerung oder seinem Verhalten gegenuber andern» [6, с. 9G7]. Получается, что такое качество человека как бы проявляется на фоне других людей («gegenuber andern»), характеризуя его как особенного и выделяя из множества или среди многих других, ср.:
Dieser Hafen am auBersten Ende des Abendlandes, auf achtunddreiBig Grad nordlicher Breite und acht Grad westlicher Lange gelegen, war das Tor zur Neuen Welt. Von hier aus waren die kuhnsten und bedeutendsten Seefahrer der jungsten Vergangenheit aufgebrochen, Vasco da Gama und Cristoforo Colombo, um den Seeweg nach Indien und den Kontinent Amerika zu entdecken. Auf keinem Fleck der Erde herrschte groBere Betriebsamkeit als hier, unter dem Turm von Beiern. Vom Aufgang der Sonne bis zum Einbruch der Nacht mischte sich an den Hafenkais das eintonige Kreischen der Mowen mit dem babylonischen Geschrei der Kaufleute und Makler [11, с. 42].
В приведенном тексте описывается оживленная сцена отправки из гавани судна с мореплавателями-первооткрывателя-ми, отважившихся на нелегкое дальнее морское путешествие, опасное уже тем, что это цель этого намеченного предприятия -поиск новых земель и стран. Известно, что при столкновении с новым, ранее неизведанным не всегда представляется возможным предусмотреть хотя бы некоторые будущие результаты своих действий, что позволило бы легче перенести все трудности, с которыми могут столкнуться люди в путешествии. Четко осознается опасность, но люди, тем не менее, не отказываются от идеи поиска и освоения новых земель и территорий. Бесспорно, не каждый человек способен на такое небезопасное путешествие, что является, на наш взгляд, основанием появления прилагательного kuhn в данном отрывке при характеристике таких людей. Неслучайный характер выбора именно этой лексемы из синонимического ряда подтверждается также другим смысловым компонентом, отмеченным в другом словаре современного немецкого языка - «ganz neu, ungewo hnlich oder alles
ubertreffend» [12, с. 595]. Особая роль при этом принадлежит контекстному окружению прилагательного kuhn, представленного лексемами entdecken,das Tor zur Neuen Welt с соответствующими им значениями.
Отправляющиеся в плавание отличаются от тех людей (Kaufleute und Makler), которые остались на земле, наличием в своем характере таких качеств как смелость и дерзость. Можно сказать, эти качества и внешне показательны, как бы качества «проявляются» напоказ.
Более отчетливо выражен человек храбрый, действующий напоказ в балладе Ф. Шиллера «Der Taucher». Главный герой соглашается на предложения короля и совершает безрассудный поступок, опасный со всех точек зрения для жизни. Ему необходимо вернуть золотой кубок с морского дна. Рискуя своей жизнью, молодой паж выполняет требование короля дважды, но второй раз за награду - женитьба на его дочери. Это достаточно сложная ситуация, полна риска и опасности. Но героя, которого автор характеризует как ^hner Schwimmer, ничто не останавливает:
Und geheimnisvoll uber dem kuhnen Schwimmer
SchlieBt sich der Rachen, er zeigt sich nimmer [13, с. 137].
Если первая попытка добыть кубок из морского дна увенчалась успехом, то вторая закончилась трагедией. Информация о человеке храбром в ситуации риска смоделирована с помощью языковых единиц ein Schrei des Entsetzens, geheimnisvoll, auf Leben und Sterben sturzen, способствующие выбору слова kuhn для характеристики человека храброго в данном отрывке.
Обратимся к следующей языковой единице рассматриваемого ряда - draufgangerisch. Анализируемая лексема draufgangerisch подобно предыдущим синонимам может использоваться для описания человека храброго, находящегося в ситуации риска, однако, в отличие от других синонимических единиц, данным словом подчеркивается безудержная, лихая смелость человека. Такой человек, как правило, не задумывается в силу различных причин о последствиях своих действий.
Именно это делает лексему draufgangerisch специфичной в рассматриваемом ряду синонимов, что подчеркивается в ее определении, в котором человек, характеризуемый данной лексемой, пытается «seine Ziele zu erreichen, ohne dabei auf Gefahren zu achten oder an die Konsequenzen seines Handels zu denken» [12, с. 233]. Такой человек охвачен полностью своими желаниями и стремлением достичь своей цели, потому пренебрегает предстоящей опасностью, которая может стоить ему жизни, как это имеет место в следующем текстовом фрагменте:
Hubsch, draufgangerisch, erfolgreich: Amelia Earhart ist eine Legende, seit sie beim Flug um die Welt verschwand...Das Leben der hubschen Draufgangerin hatte sich kein Drehbuchautor besser ausdenken konnen - inklusive ihres spurlosen Verschwindens mit Sudsee-Exotik und Spionagegeruchten. 75 Jahre nach ihrem mutmaBlichen Verschwinden soll jetzt eine groBangelegte Suche das Ratsel losen [14].
Речь идет о женщине-пилоте, перелетевшей Атлантический океан и пропавшей без вести во время совершения своего кругосветного полета. Ее решение отправиться в кругосветное путешествие подобно авантюре, сомнительному поступку, но тем не менее она решается на это, причем с большим энтузиазмом, о чем свидетельствует в значении имени существительного Draufganger смыслового компонента «mit Elan»: «verwegener Mensch, der, ohne zu zogern und auf Gefahren zu achten, sein Ziel zu verwirklichen trachtet, sich mit Elan fur etwas einsetzt» [6, с. 362]. Именно это существительное лежит в основе производного прилагательного draufgangerisch.
Итак, анализ фактического материала показывает, что синонимический ряд с доминантой tapfer представляет собой один из способов описания человека храброго в немецкой лингво-культуре. Полученные данные анализа способствуют в дальнейшем лингвистическому моделированию информации о человеке храбром и его личностных качествах, что входит в ряд важных задач современной науки. От качества действий человека храброго зависит не только его безопасность, но и безопасность жизнедеятельности общества при росте этнической, политической, экономической напряженности во взаимоотношениях между людьми.
Библиографический список
1. Гумбольдт, В. Избранные труды по языкознанию. - М., 1984.
2. Залевская, А.А. Актуальные проблемы лексической семантики // Теоретические проблемы языкознания: сб. ст. - СПб., 2004.
3. Апресян, Ю.Д. Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. - М., 2004.
4. Апресян, Ю.Д. Избранные труды. Лексическая семантика: в 2 т. - М., 1995. - Т. I.
5. Duden. Das groBe Worterbuch der deutschen Sprache in 6 Banden. - Mannheim, 1981 .-Bd. 6.
6. Duden. Deutsches Universalworterbuch. - Mannheim, 1996.
7. Хантакова, В.М. Теория синонимии: опыт интегрального анализа: монография. - Иркутск, 2006.
8. Ефимова, Н.Н. Онтологизация концепта «Риск» в английской фразеологии: дис. ... канд. филол. наук. - Иркутск, 2000.
9. Wahrig, G. Deutsches Worterbuch. - Munchen, 1980.
10. Suskind, P. Das Parfum: Die Geschichte eines Morders. - Zurich, 1994.
11. Prange, P. Die Gottessucherin. - Munchen, 2011.
12. Langenscheidts. Gropworterbuch Deutsch als Fremdsprache. - М., 1998.
13. Schiller, F. Schillers Werke in funf Bande.- Berlin, 1971. - Bd. 1.
14. [Э/р]. - Р/д: http://www.welt.de/vermischtes/article106164269/Mysterioeser-Flug-um-die-Welt-der-nie-zu-Ende-ging.html Bibliography
1. Gumboljdt, V. Izbrannihe trudih po yazihkoznaniyu. - M., 1984.
2. Zalevskaya, A.A. Aktualjnihe problemih leksicheskoyj semantiki // Teoreticheskie problemih yazihkoznaniya: sb. st. - SPb., 2004.
3. Apresyan, Yu.D. Novihyj objhyasniteljnihyj slovarj sinonimov russkogo yazihka. - M., 2004.
4. Apresyan, Yu.D. Izbrannihe trudih. Leksicheskaya semantika: v 2 t. - M., 1995. - T. I.
5. Duden. Das gro?e Worterbuch der deutschen Sprache in 6 Banden. - Mannheim, 1981 .-Bd. 6.
6. Duden. Deutsches Universalworterbuch. - Mannheim, 1996.
7. Khantakova, V.M. Teoriya sinonimii: opiht integraljnogo analiza: monografiya. - Irkutsk, 2006. 8. Efimova, N.N. Ontologizaciya koncepta «Risk» v angliyjskoyj frazeologii: dis. ... kand. filol. nauk. - Irkutsk, 2000.
9. Wahrig, G. Deutsches Worterbuch. - Munchen, 1980.
10. Suskind, P Das Parfum: Die Geschichte eines Morders. - Zurich, 1994.
11. Prange, P. Die Gottessucherin. - Munchen, 2011.
12. Langenscheidts. Gro?worterbuch Deutsch als Fremdsprache. - M., 1998.
13. Schiller, F. Schillers Werke in funf Bande.- Berlin, 1971. - Bd. 1.
14. [Eh/r]. - R/d: http://www.welt.de/vermischtes/article106164269/Mysterioeser-Flug-um-die-Welt-der-nie-zu-Ende-ging.html
Статья поступила в редакцию 25.03.14
УДК 82.08:159.9 Karamasheva V.A. THE MAIN TOPICS OF THE LYRICS BY A. KOZLOVSKY. The article is dedicated to creative work of a well-known Siberian poet A. Kozlovsky. The author analyses the system of images and the main themes in A. Kozlovsky's lyric poetry as well as the particular features of ideological and thematic contents in his book of “The Season of Separation”.
Key words: poet, poetry, writer, lyric poetry, Russian Literature, poetics (theory of poetry), creative work, theme, idea, composition.
В.А. Карамашева, д-р филол. наук, проф. каф. литературы института филологии и межкультурных коммуникаций Хакасского гос. университета им. Н.Ф. Катанова,
г. Абакан, E-mail: [email protected]
ОСНОВНЫЕ ТЕМЫ ЛИРИКИ АД КОЗЛОВСКОГО
Статья посвящена творчеству известного русского поэта Сибири А. Козловского. Автор рассматривает систему образов, основные мотивы лирики А. Козловского, особенности идейного и тематического содержания сборника «Сезон разлук».
Ключевые слова: поэт, поэзия, писатель лирика, русская литература, поэтика, творчество, тема, идея, композиция.
Алексей Дмитриевич Козловский родился 4 августа 1947 года в селе Строганово Минусинского района Красноярского края. После школы поступает в Красноярский государственный педагогический институт на географический факультет, по окончании которого, с 1970 года по настоящее время, работает учителем в Новотроиц-кой средней школе Бейского района Республики Хакасии. За доблестный труд получил звание «Заслуженный учи-тель Республики Хакасия». А. Козловский является автором поэтических сборников «Дни осени», «Светлые леса», «Сезон разлук», сборников рассказов и повестей «Зеркало», «По кругу любви и печали».
Как поэт Александр Дмитриевич становится известным с 1974 года. Первые его стихи («С полей дохнуло холодком.», «Ты протянешь озябшие руки.») были напечатаны в журнале «Енисей». Позже он стал писать рассказы, повести. Его произведения печатались в различных журналах нашей страны: «Енисей», «Поиск», «Стрежень», «День и Ночь», «Улуг-Хем», «Молодая гвардия», «Смена», «Светлица», в сборниках «Встреча», «Слово родного края», «На поэтическом меридиане».
Алексей Дмитриевич Козловский - член Союза писателей России, один из ярких поэтов нашего времени. За свою жизнь он успел издать несколько сборников. В третьем сборнике -«Сезон разлук» (1994) мы встречаемся со зрелым, не утратившим самобытности большим поэтом, слышим его «поэтический голос», его неповторимый тембр.
В этой книге можно выделить тематику, затронувшую его до глубины души: развал Советского Союза, реформы нового государства, люди и их судьбы, тема любви и одиночества, жизни и смерти. В стихотворении «Спор в общежитии» автор с тревогой говорит:
Все слова о перестройке -Как прибавить, где отсечь.
И оратор прямо с койки,
Как с трибуны, держит речь.
Культ, застойная эпоха -Из единого котла.
Разобраться бы неплохо,
Где таится корень зла [1, с. 14].
