CC BY
45
Н.Н. Гончарова
ГОСУДАРСТВЕННО-ЧАСТНОЕ ПАРТНЕРСТВО В РОССИИ И РЕГИОНАХ .
С. 62-68.
15. Денисов Е.Ю. Использование механизмов государственно-частного партнерства при управлении экономикой региона // Вестник НГИЭИ. 2013. № 9 (28). С. 23-34.
16. Руденко А.А. Государственное регулирование
предпринимательства: региональный аспект, проблемы и направления // Вестник Волжского университета им. В.Н. Татищева. 2011. № 24. С. 288-293.
17. Оценка развития ГЧП в России. Мнение бизнеса. Отчет по результатам исследования / http://pppcenter.ru/ assets/files/presentations/Opros.pdf
PUBLIC-PRIVATE PARTNERSHIPS IN RUSSIA AND ITS REGIONS AS A FORM OF COOPERATION BETWEEN THE STATE AND PRIVATE ACTORS
© 2014
N.N. Goncharova, candidate of law science, associate professor of the chair «International and European Law »
Institute of Economics Management and Law, Kazan (Russia)
Annotation: In this article institute of public-private partnership in Russia and subjects of the Russian Federation is analyzed and national practices of foreign governments. Questions of regulatory matter and public-private partnership are considered. The estimation of the public-private partnership on examples of existing practice of subjects of the Russian Federation and Europe is given.
Keywords: Partnership, a public-private partnership, the state, private entities, cooperation.
УДК 101.1:316:159.954
СИНДРОМ МЮНХГАУЗЕНА КАК СОЦИАЛЬНАЯ АНОМИЯ УСПЕХА
© 2014
Л.В. Ефимова, начальник методического отдела Институт экономики, управления и права, Казань (Россия)
Аннотация: В статье затрагивается проблема изменений, связанных с пониманием феномена успеха. Успех предстает как аномия синдрома Мюнхгаузена. Подобный вариант успеха, тиражируемый СМИ, начинает внедряться в сознание масс, искажая шкалу общечеловеческих ценностей.
Ключевые слова: успех, манипуляция сознанием, симулякр, аномия, гламур, синдром Мюнхгаузена, уже-сделан-ный-вымышленный-образ, медийный спектакль.
Постановка проблемы в общем виде и ее связь с важными научными и практическими задачами. Успех как феномен человеческого бытия можно назвать значимой экзистенциальной ценностью. Человек, ориентированный на успех, особым образом структурирует свою деятельность, мотивируя ее эффективностью работы какой-либо системы. Стремление к успеху и его достижение связано с проблемой понимания того, что он собой представляет. Дело в том, что успех в жизни отдельного человека и общества в целом представляет собой явление сложное и неоднозначное: имея множество граней, он проявляется в совершенно различных областях социального (в том числе, политике, бизнесе, науке, искусстве, повседневности). Сегодня успех становится объектом тиражирования, при этом, ввиду происходящих ценностных трансформаций, его содержание становится довольно неоднозначным, являя собой не только положительную, но и отрицательную сторону. Определенная двойственность ситуации возникает уже внутри современного «общества знания». С одной стороны, «общество, основанное на знаниях, означает такой тип общества, который необходим, для того чтобы быть конкурентоспособным и добиваться успеха в изменяющейся экономической и политической динамике современного мира» [1, с. 6]. Но с другой стороны, многие аспекты внедрения знания посредством информационно-коммуникативных технологий обладают негативными чертами. В первую очередь выделим здесь компонент манипуляции сознанием [2], зомбирующий людей.
Анализ последних исследований и публикаций, в которых рассматривались аспекты этой проблемы и на которых обосновывается автор; выделение неразрешенных раньше частей общей проблемы. Проблематика понятия успеха, а так же факторов, сопутствующих данной проблеме рассматривалась многими философами [1-7].
Формирование целей статьи. Манипулирование блокирует пути процесса формирования личной самодостаточности и разрушает креативность мышления, необходимые на пути к успеху. В насаждаемом СМИ успехе господствует имморализм, нередко связанный с беззаконием и имеющий криминальную подоплеку. В итоге
общество подошло к такому состоянию переходности-к, где традиционная система ценностей сменила свою по-люсность: минус приобрел статус плюса, а плюс - стал минусом. В связи с этим, можно утверждать, что успех приобрел аномичный модус.
Изложение основного материала с полным обоснованием полученных научных результатов Понятие «аномия» (от греч. «anomos» - безнормный, неуправляемый) ввел Эмиль Дюркгейм, который, рассматривая эволюцию и строение общества, пришел к выводу: человек живет в двойственной реальности, поэтому его можно назвать homo duplex. В рамках этой двойственности взаимодействуют и борются две его сущностные характеристики: социальная (совокупность общественных отношений, формирующая то или иное отношение человека к миру) и индивидуальная (процесс самоопределения, своеобразная личностная выделенность в обществе).
Продолжая развивать идеи Э. Дюркгейма, Роберт Мертон высказал мнение, что аномия связана с процессом разрушения базовых элементов культуры, прежде всего этических норм. В основе аномии лежит острое противоречие между культурными ценностями и институциональными средствами их достижения. Аномия становится сопутствующим компонентом этого противоречия, который заставляет индивида искать незаконные способы удовлетворения своих потребностей.
Если обратиться к истории, то еще в Древней Греции аномия символизировала жестокость. В Ветхом Завете этот термин связывался с грехом, а в Новом - с беззаконием.
Большинство гламурно-успешных людей сегодня являют нам пустоту: они, не сделав/не создав качественно-выдающегося, олицетворяют скандал, сенсацию, рожденные из ничто, тем самым показывая свою современность/со-временность. Как правило, эти люди, попав в фокус внимания информационно-коммуникативных технологий, превращаются ими в «икону стиля». При этом подчеркнем: чем больше человек тиражирует себя посредством рассказывания многочисленных историй о своей жизни, используя рекурсивный принцип вложения (история-в-истории-в-истории и т.д.) [3], тем меньше
Л.В. Ефимова
СИНДРОМ МЮНХГАУЗЕНА КАК СОЦИАЛЬНАЯ АНОМИЯ ...
вероятность того, что они имели место в действительности. Подобная нарративность высвечивает не самого человека и его бытие-для-себя, а - некую оболочку, являющую жизнь напоказ, бытие-для-иного. Сегодня подобным приемом пользуются практически все медийные лица, программируя своими повествованиями об успехе (подчеркнем, «как бы успехе») огромное количество людей. К этому располагает и культурное пространство гламура [4]. По своей природе идеология гламура мифологична: она основана на переплетение реального и вымышленного с существенным перевесом фантазийного. Единицей измерения гламура выступает один вог. Это
- «количество тщеты», олицетворяющей полное отсутствие жизненного опыта и наличие «крахмальной свежести души и наивной ясности взгляда», вуалирующие незнание, ограниченность и безделье [5, с. 327-328]. В итоге гламур, олицетворяющий симулятивность успеха, заставляет всех жить по своим законам красоты и модным тенденциям, ведя паразитирующий образ жизни в мире безумного потребления.
Гламурного персонажа, тиражирующего себя посредством СМИ, можно диагностировать как лицо, страдающее синдромом Мюнхгаузена. Именно это заболевание рождает множество онтологических и гносеологических трансформаций, негативно влияющих на социум и жизнь человека. Первым, кто описал в 1951 году состояние синдрома, был английский исследователь Ричард Ашер. Он, изучая мнимого больного, одержимого патологической тягой к лечению, назвал заболевание в честь «самого правдивого рассказчика» - барона Мюнхгаузена.
На последнем остановимся подробнее, потому что он является значимым семиотическим объектом. Барон Мюнхгаузен - Карл Фридрих Иероним фон Мюнхгаузен (1720-1797) - реальное лицо, чье имя и образ впоследствии стали «кочующим персонажем» (У. Эко), представляющим собой разновидность трикстера. Родившись в Германии, он прожил 15 лет в России, где служил в армии, участвовал в войне с турками и стал свидетелем дворцовых переворотов. Вернувшись на родину, он начал рассказывать истории, основанные на «истине во лжи», получив прозвище 1^еп-Ьагоп («барон-враль»). В построенном «павильоне лжи» он развлекал публику небылицами о своих приключениях, инсценируя их. Свои истории барон включил в изданное им пособие «Руководство для весельчаков». Еще большую известность Мюнхгаузену принес немецкий писатель Рудольф Эрих Распэ (1737-1794), выпустивший в Англии серию рассказов о нем и сделав его имя нарицательным.
В целом барона можно назвать человеком многогранного успеха: как реальное лицо Мюнхгаузен проявил себя в военной, светской и повседневной сферах жизни. В последней креативность барона, связанная с фантазийными повествованиями и их театрализацией, способствовала известности. Здесь необходимо сделать некоторые замечания. Во-первых, барон пришел к успеху, не отчуждаясь от действительности, достойно проявив себя в ней. Во-вторых, искусственный мир «правдивых историй» он считал плодом собственной фантазии: неслучайно эти истории разыгрывались в специальном «павильоне лжи», что говорит о том, что их автор проводил демаркационную линию между правдой и вымыслом. Более того, они не претендовали на тотальный размах и не диктовали образ жизни.
Что же представляет собой современный человек, подверженный синдрому Мюнхгаузена?
С медицинской точки зрения, синдром Мюнхгаузена
- это расстройство, связанное с симуляцией различных заболеваний. Мнимый больной намеренно показывает свою болезненность, искусственно вызывая симптомы заболевания, желая пройти медицинское обследование или курс лечения. Но искусственные болезни не поддаются лечению, а человек, подвергаясь ненужным медицинским обследованиям и вмешательствам, вредит
своему психофизическому состоянию. В качестве основной причины подобной симуляции можно назвать отсутствие самодостаточности: человек с синдромом Мюнхгаузена инфантилен, требуя особого, фокусированного только на нем, внимания, поддержки и заботы. Подчеркнем, сам больной отрицает симуляцию, считая, что болезнь существует и, убеждая в этом, окружающих людей. Пытаясь изобличить лжеца, окружающие ничего не добьются, получив в ответ очередные небылицы.
Среди основных признаков заболевания можно назвать непостоянство и ложь: мнимый больной содержательно и эмоционально каждый раз изменяет свою историю, путаясь в фактах и деталях. При этом ложь человека с синдромом Мюнхгаузена не имеет нравственных границ, трансгрессивно выходя «по ту сторону добра»: он лжет, затрагивая сакральные темы, связанные со смертью, неизлечимыми заболеваниями, счастьем и т.д.
Обращение в рамках социальной философии к медицинской терминологии неслучайно. Медицина, являясь одной из общественных сфер, связана с бытием человека, и многие проблемы его здоровья имеют социальную природу. Например, психосоматические заболевания обусловлены воздействием социальных факторов риска, вызывающих психологические травмы или стрессы. О самом социуме сегодня все чаще говорят с медицинской точки зрения, оценивая его состояние как «общественная болезнь» и называя «обществом эпохи эвтаназии». В связи с этим, в современности актуализируется поиск путей выхода из кризиса, связанного с провозглашением Смерти человека/социального и достижением состояния «общественного здоровья», характеризующее гармоничное сочетание в человеке биологического и социального.
Образ барона Мюнхгаузена, удачно вписываясь в современность, являет собой гламурный персонаж: он был связан с людьми из высшего общества, имел богатых друзей и покровителей, выполняя немыслимые поручения, выходил победителем из затруднительных ситуаций. Благодаря своим рассказам барон создал особый мир с шикарным образом жизни, к которому он был приобщен.
Но современный гиперэстетический формат гла-мура, созданный людьми с синдромом Мюнхгаузена и распространяемый СМИ, не соответствует действительности и бытию среднестатистического человека. Навязывание идеологии гламура, диктующего правила игры в социальном, приводит к ситуации его тотальности. Медийные люди с синдромом симулируют собственную жизнь, выдумывая различные эпизоды с целью привлечения внимания к своей персоне, тем самым создавая бесконечно-рекурсивные перечни самого себя [3]. Как правило, их имидж искусственен: он специально конструируется в виде уже-сделанного-вымышленного-образа в рамках медийного спектакля. Эти спектакли представляют собой «тщетные притворные попытки породить какую-то жизнь помимо той, которая уже существует», что в итоге способствует «безразличию к собственному существованию» [6, с. 8]. Особенностью медийного спектакля является его динамично-гибкая система без детального драматургического плана, способная меняться в зависимости от обстоятельств. Благодаря СМИ и Интернету медийные спектакли мгновенно становятся достоянием широких масс, не подвергаясь никакому сомнению. Привлекательными эти спектакли делают элементы секретности, недосказанности, чудесности, непредсказуемости, что осуществляется с помощью визуально-вербальных эффектов. Сформированный сегодня пассивный тип потребителя принимает все к сведению, не рефлексируя над ситуацией. Обусловлено это тем, что дигитальный образ самодостаточен: он «незаметно заполняет внутренний мир и становится условием восприятия, цензором приемлемого или неприемлемого, видимого, бросающегося в глаза или ушедшего в тень, вытесненного, игнорируемого» [7, с. 40]. В итоге рожда-
Л.В. Ефимова
СИНДРОМ МЮНХГАУЗЕНА КАК СОЦИАЛЬНАЯ АНОМИЯ ..
ется новая ситуация, когда не люди думают образами, а, наоборот, образы думают, манипулируя людьми.
Выводы исследования и перспективы дальнейших изысканий данного направления. Подводя итоги, подчеркнем, что в современном мире успех, трансформируясь в симулякр, являет в большей степени свои негативные стороны. Не последнюю роль в симуляции феномена играют информационно-коммуникативные технологии, тиражирующие имидж людей, страдающих синдромом Мюнхгаузена. Подчеркнем, в медицине это заболевание относят к разряду мошенничества, что несет в себе определенные риски и угрозы, сказывающиеся не только на бытии человека, но и окружающих его людей. В жизни людей, живущих «напоказ для Другого», все вращается вокруг предполагаемых событий и фактов, преподносимых в качестве действительно бывших. Цель подобной симуляции заключается в привлечении внимания к собственной персоне. Человек с синдромом Мюнхгаузена, создавая Другой образ себя, рождает чуждый ему мир субъективности, внося определенную дисгармоничность. В модусе его Я оказывается много нереального, не имеющего места в действительности, что создает проблему соответствия - несоответствия. Появляется определенная неоднозначность в мысли, нарушая баланс согласия и со-присутствия в мысли. Более того, бесчисленные истории о себе рождают «дурную бесконечность» (Г. Гегель) и кентавричность, связанную с рождением несообразного, являя не столько бытие, сколько его деформированную тень. Вымышленные истории приводят к тому, что современный Мюнхгаузен теряет реальную основу жизни: он не может различить истину и ложь, первично-реальный и вторично-фантазийный миры, свое Я и маску, рожденную из пустоты. Само Я вследствие заболевания синдромом Мюнхгаузена становится продуктом фантазии - «как бы опыта», феноменом обмана/самообмана. Мифологизируя свою жизнь, человек рождает хаотическое многоголосие мифов о себе, что ведет к появлению новой формы отчуждения. Многочисленные мифы, пытаясь утвердить себя в социальном, приводят к ситуации, когда никто никого не слушает и все равнодушны по отношению друг к другу, что подчеркивает современный кризис духовности.
При этом симулятивное Я как уже-сделанный-вы-мышленный-образ привлекательно: оно, вовлекая в сферу своего воздействия множество людей, начинает манипулировать ими. В своих необузданных фантазиях
человек играет со всем и во все, что приводит к возникновению моральных проблем, связанных с деградацией общечеловеческих ценностей и норм. Погоня за успехом приводит к тому, что человек, забывая о нравственном компоненте бытия, выходит за рамки дозволенного, поддерживая свой имидж скандалом, наглостью непристойного, грязной интригой. Симуляция бытия, в которой игнорируется этический аспект, приводит к негативным последствиям: пустыми людьми и их смыслами, распространяемыми СМИ, заполняется пространство социального и они начинают приобретать привычно-универсальный характер, формируя паралогический тип мышления.
В итоге происходит искажение и обеднение массового сознания, следующего в своих проявлениях за си-мулятивными штампами людей успеха. В связи с этим, сегодня встает проблема создания этического комитета, в обязанности которого входит контроль деятельности СМИ и представляемых ими материалов. Необходимо блокировать аномичность с его имморализмом современных Мюнхгаузенов для того, чтобы они не разрушали реальность и не искажали общечеловеческие ценности и нормы, тем самым не мешая людям достигать истинного успеха.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Агацци Э. Идея общества, основанного на знаниях // Вопросы философии. 2012. № 10. С. 3-19.
2. Яковлева Е.Л. Технология современного мифотворчества // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Тамбов: Грамота, 2012. № 9 (23). Ч.П. С. 216-219.
3. Зайченко М.А., Яковлева Е.Л. Рекурсивная форма движения и ее проявления в культуре // Ученые записки Казанского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2013. Т. 155. № 1. С. 57-66.
4. Яковлева Е.Л. Миф как символическая форма культуры: взгляд через призму традиции и современности // Вестник Оренбургского государственного университета. 2011. № 7. С. 152-159.
5. Пелевин В. ДПП (нн). Диалектика Переходного Периода из Ниоткуда в Никуда. М.: Эксмо, 2008. 384 с.
6. Бодрийяр Ж. Прозрачность зла. М.: Добросвет, 2012. 260 с.
7. Савчук В.В. Философия эпохи новых медиа // Вопросы философии. 2012. № 10. С. 33-42.
THE MUNCHAUSEN SYNDROME AS A SOCIAL ANOMIE SUCCESS
© 2014
L.V. Efimova, head of the methodological Department
Institute of Economics, Management and Law, Kazan (Russia)
Annotation-. In article the problem of changes related to the understanding of the phenomenon of success. Success appears as anomie of Munchausen syndrome. This version of success, replicable media begins to penetrate into the consciousness of the masses, distorting the scale of human values
Keywords. success, the manipulation of consciousness, simulacrum, anomie, glamorous, Munchausen syndrome, already-done-fictional-image display performance.
