CC BY
1045. Симонов П. В. Эмоциональный мозг: Физиология. Нейроанатомия. Психология эмоций. М.: Наука, 1981. 215 с.
6. Aschoff J. Disorders of the arcadian system as discussed in psychiatric research // Circadian Rhythms in Psychiatry. Eds. T. A. Wehr,
F. K. Goodwin. Pacific Grove C. A. The Boxwood Press, 1983. P. 33-39.
7. Emotional behavior and arrhythmias induced in cats by hypothalamic stimulation / N. Tashiro [et al.] // Activ. Nerv. Super. 1986. Vol. 28. № 1. P. 70-72.
8. Gellhorn E. Emotions and emotional disorders / E. Gellhorn,
G. N. Loofbourrow. New York, Evanston and London, 1963. P. 5270.
9. Hamilton M. A rating scale for depression // J. Neurol. Neurosurg. Psychiatry. 1960. № 23. P. 56-62.
10. Heart rate variability. Standards of measurement, physiological interpretation, and clinical use. Task force of European society of cardiology and the North American society of pacing and electro-physiology // Eur. Heart J. 1996. № 17. P. 354-381.
11. Jesbberger J. A. Animal models of depression: parallels and correlates to severe depression in human/ J. A. Jesbberger, J. S. Richardson// Biol. Psychiatry. 1985. № 20. P. 764-784.
12. Neuroimaging in bipolar disorder: what have we learn?/ A. Stoll [et al.] // Biol. Psychiatry. 2000. № 48. P. 505-517.
13. Reynolds C. F. Sleep microarchitecture in depression: commentary / C. F. Reynolds, D. Brunner// Biol. Psychiatry. 1995. № 37. P. 71-83.
14. Wehr T. A. Biological rhythms in manic-depressive illness / T. A. Wehr, F. K. Goodwin // Circadian rhythms in psychiatry. Eds. T. A. Wehr, F. K. Goodwin. Pacific Grove C. A. The Boxwood Press, 1983. P. 129-184.
15. Wirz-Justice A. Chronobiology and mood diaorders// Dialogues in clinical neuroscience. 2003. № 4. P. 315-325.
16. Zemaityte D. Sirdies ritmo autonominis reguliavimas: mechaniz-mai, vertinimas, klinikine reikSme. (Autonomic heart rate control: mechanism, evaluation, clinical value.) Palanga, 1997. |
Синдром Аспергера:
ретроспективный анализ динамики состояния больных
Бобров А. Е., Сомова В. М.
Клиническая оценка синдрома Аспергера (СА) представляет значительные сложности. Цель исследования — изучение динамики и клинических проявлений СА по данным медицинской документации и самоотчета больных, а также сведениям от их родственников. Обследованы 115 пациентов 16-35 лет, у которых в детстве имелись признаки аутизма, но не было задержек интеллектуального развития. Дополнительно использовались шкалы для выявления СА — ASDI, ASDASQ.
Выделены основные компоненты СА — сенсомоторные, поведенческие и коммуникативные нарушения. Описаны варианты СА: дефицитар-ный, компульсивный, девиантный и пограничный. Показано, что положительная динамика состояния больных СА сопряжена с развитием коммуникативных навыков, способности к социальному научению и эмпатии. Выявлено нередкое сочетание СА с другими психическими расстройствами, в том числе тревожными, аффективными, органическими. Расстройства шизофренического спектра отмечались у 11% пациентов.
Ключевые слова: синдром Аспергера (АС), расстройства аутистического спектра, высокофункциональный аутизм, общее нарушение развития, психический дизонтогенез, шизотипическое расстройство, детская шизофрения, расстройства шизофренического спектра.
Asperger's Syndrome:
Retrospective Analysis of Changes in Patients' Conditions
A. E. Bobrov, V. M. Somova
The clinical assessment of Asperger's syndrome (AS) is quite challenging. The aim of our study was to evaluate changes in patients' conditions and clinical manifestations of AS based on data from medical notes and information reported by patients and their families.
We examined a group of 115 patients aged between 16 and 35 who showed signs of autism in childhood but did not have any signs of intellectual retardation. ASDI and ASDASQ scales were also used to diagnose AS.
The main components of AS (sensorimotor, behavior and communication abnormalities) and descriptions of several forms of this disorder (deficient, compulsive, deviant, and borderline) are outlined. The study showed that improvement in patients with AS is related to better communication skills, social learning abilities, and empathy. It also demonstrated that AS is often associated with other mental disorders, including anxiety, affective, and organic disorders. Some 11% of patients had schizophrenia-spectrum disorders.
Keywords: Asperger's syndrome (AS), autism-spectrum disorders, high-functioning autism, general developmental disabilities, mental dysontogen-esis, schizotypal disorder, pediatric schizophrenia, schizophrenia-spectrum disorders.
Синдром Аспергера (СА) представляет собой сравнительно благоприятную форму детского аутизма и рассматривается как вариант психического дизон-тогенеза, связанный с аномалиями личности шизоидного круга и шизотипическим расстройством [4]. Как и при других формах аутизма, ключевые психопатологические проявления при СА сопряжены с нарушением развития психических функций, обеспечивающих процессы межличностного и социального взаимодействия [2]. Однако СА
отличается меньшей выраженностью общего психического недоразвития, психологических диспропорций и стерео-типий [3, 5]. При этом расстройстве отмечается неравномерное, но прогрессирующее развитие коммуникативных навыков и интеллекта, а также сохраняется достаточная связь психических процессов с реальностью [3, 4].
Актуальность изучения СА обусловлена необходимостью уточнения его клинических проявлений, изыскания прогностических критериев, а также дифференциации с детской
шизофренией [2, 11]. Притом что прогноз при СА считается относительно благоприятным и психическое состояние больных детей представляется улучшающимся по мере взросления, фактических клинических данных на этот счет пока недостаточно [13-15]. Более того, все чаще высказывается мнение, что резидуальные проявления СА могут сохранять клиническое и социальное значение и во взрослом возрасте [1, 13, 15].
Учитывая отмеченное выше, целью настоящего исследования являлось изучение клинических проявлений и динамики СА по данным самоотчета больных, интервьюирования их ближайших родственников, а также по материалам медицинской документации.
Материал и методы
Работа проводилась на базе психоневрологического диспансера № 23 г. Москвы. В амбулаторных условиях были обследованы 115 пациентов (97 мужчин и 18 женщин), имевших в детстве признаки нарушения психического развития с картиной СА. Возраст пациентов на момент обследования составлял от 16 до 35 лет, в среднем 22,6 ± 4,5 года.
Отбор больных осуществлялся по материалам медицинской документации, имеющейся в диспансере, в ходе психиатрического обследования призывников, а также из числа самостоятельно обратившихся за помощью. Поскольку СА в недавнем прошлом диагностировался в нашей стране крайне редко, при отборе пациентов помимо клинического диагноза, выставленного в детских лечебно-профилактических учреждениях, учитывались данные раннего анамнеза и сведения, полученные от ближайших родственников больных. Сбор анамнеза производился с помощью специальной анкеты с фиксированными стандартными вопросами для родителей и для больного. Были опрошены 86 ближайших родственников больных, изучены амбулаторные медицинские карты и выписки из историй болезни 92 пациентов.
Первичная оценка состояния пациентов выполнялась с применением специальных скрининговых инструментов — Опросника расстройств аутистического спектра у взрослых (ASDASQ) и Опросника для диагностики синдрома Аспергера [15].
Клиническая диагностика СА производилась на основании общепринятых диагностических критериев: 1) нарушение (неравномерность) психического развития при сохранном интеллекте; 2) нарушение межличностного общения и/или адаптации в коллективе; 3) необычно интенсивные, ограниченные интересы, стереотипное поведение, монотонная активность [1, 6, 7, 15].
Принимались в расчет также такие признаки СА, как недостаточная способность к невербальному восприятию обратной связи при контактах (эмпатия) и активному воспроизведению поведения других людей (социальное научение), а также неспособность к интеграции когнитивных процессов. Кроме того, оценивались нарушения исполнительных функций [10].
Критериями исключения являлись: 1) социальная и педагогическая запущенность; 2) отсутствие полного среднего образования (для 16-17-летних — прекращение обучения
в средней общеобразовательной школе); 3) алкогольная зависимость, наркомания, токсикомания; 4) умственная отсталость; 5) тяжелые органические поражения головного мозга, эпилепсия; 6) инвалидность по психическому заболеванию.
Результаты исследования
Анализ полученных ретроспективных данных показал, что максимальная выраженность симптомов аутизма отмечалась у изученных больных в детстве. В то же время наиболее тяжелые нарушения поведения и адаптации развивались позже — в подростковом и юношеском возрасте. Причем данные нарушения возникали в рамках вторичных (комор-бидных) психических расстройств и протекали либо по типу четко очерченных фаз, либо в виде пролонгированных психопатологических эпизодов. С учетом этого вторичные психические нарушения, проявлявшиеся аффективной, психосенсорной, галлюцинаторно-бредовой, обсессивной и тре-вожно-фобической симптоматикой, целесообразно рассматривать отдельно от «ядерных» проявлений СА.
К базисным психопатологическим проявлениям, наблюдавшимся у всех обследованных пациентов с детства, относились характерные сенсорные и моторные нарушения (стремление к однообразию, аутостимуляция, недостаточная координация движений, стереотипии и монотонная двигательная гиперактивность).
Наряду с сенсомоторными отклонениями у обследованных пациентов отмечались и нарушения более высокого уровня, которые затрагивали общую интеграцию познавательных процессов и поведения, а также способность к целенаправленной деятельности. Они проявлялись в резких колебаниях активности, нарушениях внимания, недостаточной адекватности суждений, своеобразии внешнего облика и поступков, избирательности и малой интенсивности взаимодействия с окружением.
«Ядерная» симптоматика СА включала также нарушения коммуникативных функций (ограничение контактов, изменение их качества, снижение эмпатии, уменьшение потребности в общении). Указанные коммуникативные нарушения были сопряжены с аномалиями в эмоционально-мотивационной сфере, обеспечивающей процесс общения. В частности, у изученных пациентов выделялись такие первичные нарушения коммуникации, как общее снижение потребности в общении, отсутствие эмоционального отклика или неадекватность эмоциональных реакций, возникающих при взаимодействии с другими людьми, а также эмпатии и социального научения. К этой же категории нарушений относились характерные для больных СА необычные сверхценные увлечения, замещающие естественное общение.
С учетом выделенных типов нарушений (сенсомоторных, поведенческих и коммуникативных) обследованные больные были разделены на четыре основные группы.
В первую группу (23 пациента — 20 мужчин, 3 женщины) с дефицитарным вариантом СА были включены больные, у которых в детском возрасте (к шести годам) отмечались наиболее выраженные черты общего недоразвития. Его основные признаки обнаруживались в отчетливом сенсомо-
1 В исследование включались пациенты с суммой баллов по шкале ASDASQ не менее 7 и по шкале ASD1 — не менее 16, что соответствует количественным критериям диагностики синдрома Аспергера.
торном дефиците, поведенческой пассивности, отсутствии или выраженном снижении мотивации к общению и эмпа-тии.
Во вторую группу (41 пациент — 35 мужчин, 6 женщин) с компульсивным вариантом СА вошли пациенты с задержками развития сенсомоторных функций, у которых в результате этого к шестилетнему возрасту складывались и начинали доминировать автоматизированные поведенческие стереотипы. Потребность в общении у таких пациентов формировалась с некоторым опозданием, а эмпатия и способность к социальному научению оставались неразвитыми.
Третью группу (32 пациента — 31 мужчина, 1 женщина) с девиантным вариантом СА составили больные с относительно выраженной мотивацией к общению и умеренно сниженной способностью к эмпатии. Ведущее место в клинической картине в детском возрасте у этих пациентов занимали нарушения, относящиеся к сфере поведения. Недостаточные дифференциация и подконтрольность поведенческих схем, а также замедленное созревание эмоционального оценочного аппарата обусловливали присущие им трудности социального научения и освоения коммуникативных навыков.
В четвертую группу (19 пациентов — 11 мужчин, 8 женщин) с пограничным вариантом СА включались больные с нормальной эмпатией при умеренном снижении потребности в общении и затруднениях социального научения. Эти пациенты характеризовались способностью к изменениям поведения и отходу от стереотипных поведенческих схем. При этом у них преобладали нарушения, относящиеся к освоению социальных норм и базовым личностным чертам, — повышенная эмоциональная восприимчивость и недостаточная подконтрольность поведения.
Психологическое развитие пациентов указанных групп имело ряд существенных различий, что отражалось и в психопатологической симптоматике, выявлявшейся у них в разные возрастные периоды.
Так, у больных с дефицитарным вариантом СА на фоне общего сенсомоторного, поведенческого и аффективного дефицита с младенческого возраста отмечалась двигательная и эмоциональная пассивность, а более чем в половине случаев наблюдались признаки легкой задержки психомоторного развития.
У пациентов этой группы фактически отсутствовала мотивация к общению, они сторонились сверстников и избегали речевого контакта. Увлечения начинали формироваться только в подростковом возрасте, нередко носили своеобразный и сверхценный характер. Интерес к противоположному полу фактически не возникал, дружеские связи складывались очень редко. Отношение к родителям в детстве исчерпывалось поиском защиты, а в подростковом и юношеском возрасте имело формальный характер, было лишено близости и доверия. Несмотря на общее снижение эмоциональности, пассивность и отстраненность, эти пациенты хорошо овладевали общими правилами поведения и держались в коллективе незаметно. Учебная и трудовая деятельность у 17 (74%) больных была нестабильной, что выражалось в низкой успеваемости, переводе на индивидуальное обучение, а в юношеском и взрослом возрасте — в академических отпусках, отчислениях из вузов, неоднократных увольнениях с работы.
При дефицитарном варианте СА редко отмечались пато-характерологические реакции (трое больных — 13%), причем только в подростковом и раннем юношеском возрасте. В этой группе чаще, чем при других вариантах СА, встречались депрессии по типу дистимии (13 больных — 56%) или астенической юношеской несостоятельности (11 больных — 48%) [8]. В 12 (52%) случаях выявлялись коморбидные тре-вожно-фобические расстройства. У троих (13%) пациентов развивались транзиторные психотические эпизоды с шизоф-реноподобной симптоматикой, у одного (4%) — с шизоаф-фективными и у троих (13%) пациентов — с выраженными депрессивными нарушениями.
Пациенты первой группы отличались низкой комплаент-ностью. Эпизодические контакты с врачом у них происходили только под влиянием родственников. По данным ретроспективного обследования, 20 (87%) пациентов данной группы обращались за психиатрической помощью амбула-торно и пятеро (22%) проходили стационарное лечение. На диспансерном наблюдении находились 7 (30%) пациентов. 14 (61%) пациентов на протяжении жизни получали лечение психотропными средствами, в том числе 12 (52%) — анти-психотиками. Однако длительно (более одного года) находились на поддерживающем лечении только трое (13%) больных.
Показатели социальной адаптации у пациентов с дефи-цитарным вариантом СА оставались сравнительно низкими. Обучение в вузе и работа часто прерывались. К моменту обследования только трое (13%) больных имели близких друзей, а у 18 (78%) никогда не было опыта серьезных отношений с противоположным полом.
Психическое развитие пациентов с компульсивым вариантом СА характеризовалось формированием и фиксацией сравнительно узкого набора поведенческих стереотипов, которые проявлялись без учета ситуации и выражались гротескными, безэмоциональными, импульсивными реакциями. Такое поведение определялось низкой потребностью в контактах, неразвитой аффективностью и эмпатией.
У 25 (61%) пациентов отмечалось легкое запаздывание становления навыков ходьбы. У 40 (98%) — имело место стремление к сохранению привычного распорядка, которое сохранялось до юношеского возраста. При изменении внешних условий у 37 (90%) больных легко возникала психическая дезадаптация, что выражалось в появлении страхов, агрессии, тиков, навязчивостей и стереотипий, которые могли сохраняться на протяжении нескольких лет.
Общительность оставалась пониженной вплоть до 1314 лет, что нередко провоцировало конфликты. В позднем подростковом и раннем юношеском возрасте у 27 (66%) пациентов наблюдалось улучшение адаптации в коллективе сверстников, у некоторых появлялись близкие друзья. Однако 29 (71%) пациентов сохраняли высокую потребность в неизменной обстановке. Отношения с близкими родственниками у 31 (76%) больного длительное время — вплоть до юношеского возраста — сохраняли черты симбиотических, а стремление к автономии, возникающее в подростковом и юношеском возрасте, быстро истощалось.
Академические показатели таких детей в большой степени зависели от условий обучения. У 35 (85%) пациентов, чаще в средней школе, отмечались выраженные колебания
успеваемости. 22 (54%) пациента были переведены на индивидуальное обучение.
У 27 (66%) больных с компульсивным вариантом СА регистрировались тревожно-фобические расстройства, у 20 (49%) — дистимии, у 11 (27%) — обсессивно-компульсив-ное расстройство. У одного (2%) пациента возник транзи-торный психоз с шизофреноподобной симптоматикой, у одного — с шизоаффективной, у двоих (5%) было диагностировано шизотипическое расстройство, у троих (7%) — биполярное, а еще у одного — рекуррентное депрессивное расстройство. Суицидальные тенденции (чаще всего в виде отвлеченных размышлений о смерти) отмечались у 24 (58%) больных.
40 (98%) пациентов второй группы активно обращались к психиатру, 13 (33%) из них лечились стационарно, 11 (28%) находились на диспансерном наблюдении в психоневрологическом диспансере. Психофармакологическими препаратами лечился 31 (78%) больной, 23 (55%) получали антипсихотики.
Показатели социальной адаптации у больных с компульсивным вариантом СА были более высокими, чем с дефи-цитарным. 18 (44%) пациентов получили среднее и/или высшее образование, а также адаптировались к работе без существенных затруднений. 10 (24%) больных к моменту обследования имели друзей, а у 13 (32%) был опыт отношений с противоположным полом.
У пациентов с девиантным вариантом СА на первое место выступали нарушения поведения, которые, в отличие от нарушений в первых двух группах, сопровождались выраженными эмоциональными реакциями. Указанные реакции вследствие дефицита эмпатии имели недостаточно адекватный и маломодулированный характер. В поведении, так же как и у больных второй группы, преобладали устойчивые схемы и стереотипы, которые мало изменялись под влиянием внешних условий. Однако поведенческие схемы у пациентов с девиантным вариантом СА отличались относительной сложностью и разнообразием.
У 30 (94%) больных этой группы в детстве обнаруживались черты синдрома дефицита внимания с гиперактивностью, у 26 (81%) — расстройства поведения. С такой же частотой — у 26 (81%) пациентов — отмечались нарушения речи.
Пациентам этой группы с детства нередко было свойственно усиленное стремление к общению, сопровождавшееся отсутствием чувства дистанции и эгоцентризмом. Будучи объектом травли со стороны сверстников, пациенты сами нередко обнаруживали повышенную жестокость и агрессию. Часто имело место стереотипное имитационное поведение, наблюдалась склонность к необычным увлечениям. В подростковом и юношеском возрасте 19 (59%) больных примыкали к асоциальным и девиантным группам.
Отношения с родителями у больных с девиантным вариантом СА были противоречивыми. В детстве агрессия в адрес членов семьи сочеталась с психологической зависимостью и симбиозом. В подростковом и юношеском возрасте у 15 (47%) больных развивалось стойкое неприятие или враждебное отношение к родителям, в особенности к матерям.
31 (97%) пациент данной группы направлялся к психиатру, 23 (72%) — в связи с агрессией, у 17 (53%) форми-
ровалось аддиктивное поведение. У одного (3%) больного развилось острое полиморфное психотическое расстройство, у двоих (6%) — шизоаффективное, у троих (9%) — биполярное аффективное расстройство; у одного на фоне депрессии отмечались квазипсихотические переживания. Эпизоды выраженной депрессии на протяжении периода наблюдения имели место у 4 (12%) пациентов.
31 (97%) больной с девиантным вариантом СА обращался к психиатру амбулаторно, 21 (66%) пациент хотя бы однократно госпитализировался, причем в трех случаях — недобровольно. Психотропные препараты получали 29 (91%) пациентов, антипсихотики — 22 (69%). На диспансерном наблюдении состояли 13 (41%) больных.
У 25 (78%) пациентов возникали серьезные затруднения в учебе и на работе. 12 (37%) имели друзей, 20 (62%) — партнеров противоположного пола.
Состояние пациентов с пограничным вариантом СА характеризовалось наиболее легкими проявлениями аутизма: умеренным снижением эмпатии и потребности в контактах, нарушениями эмоционального контроля и затруднениями в организации общения.
С детства для этих пациентов было характерно неравномерное психологическое развитие с формированием избирательных привязанностей и интересов. У них развивалась потребность в общении, однако для ее реализации эти пациенты обычно избирали наиболее «безопасных» партнеров, исходя из их возраста и социального статуса. В 10-11 лет у 8 (42%) больных обнаруживалась повышенная ранимость с избеганием контактов, а позже — в подростковом возрасте — обособленность в коллективе.
Несмотря на достаточную способность к установлению эмоциональных контактов, в возрасте 15-17 лет многие из пациентов с пограничным вариантом СА отмечали серьезные затруднения в налаживании устойчивых отношений со сверстниками вследствие эмоциональной нестабильности и неустойчивости интересов. У 9 (47%) больных отмечались заметные колебания академической успеваемости.
У 14 (74%) пациентов в период юности и ранней взрослости происходило постепенное улучшение адаптации, появлялись друзья и партнеры противоположного пола. Симбиотические отношения с родными ослаблялись, но сохранялись в 5 (26%) случаях.
У значительной части пациентов данной группы в разном возрасте возникали очерченные психопатологические расстройства. У 10 (53%) пациентов отмечались дистимии, нередко с суицидальными тенденциями. У половины больных наблюдалось появление дереализационного синдрома. В 5 (26%) случаях имели место психопатоподобные проявления. Психотических состояний не отмечалось.
15 (79%) больных четвертой группы амбулаторно наблюдались у психиатра. Всем им оказывалась консультативно-лечебная помощь, госпитализаций не было. Психотропные средства назначались семи (37%) больным, причем антипсихотики принимали лишь двое (10%). Две пациентки получали поддерживающую антипсихотическую терапию больше года.
У 13 (68%) пациентов обучение и адаптация к трудовой деятельности протекали без существенных затруднений. Однако у 11 (58%) больных на момент обследования не имелось близких друзей среди сверстников, у 6 (32%) пациентов
серьезные затруднения вызывали контакты с противоположным полом.
Обсуждение
Полученные данные указывают на то, что психическое состояние большинства пациентов с СА имеет благоприятную динамику, сопряженную с формированием коммуникативных навыков, частичным развитием способности к социальному научению и эмпатии. В наибольшей степени это касается пограничного варианта, при котором отмечается постепенное усиление эмоционального контроля и вырабатываются адаптивные стили поведения. Однако структура характера пациентов сохраняет черты, присущие эмоционально неустойчивым личностям.
При девиантном варианте больные достигают приемлемого уровня социальной адаптации, проходя стадию гиперкомпенсаторного асоциального поведения. У них отмечается постепенное сглаживание аффективно-волевых нарушений и улучшается способность к эмпатии. Однако у значительной части пациентов сохраняются патохарактерологические и эмоциональные нарушения.
При компульсивном варианте СА психосоциальная адаптация достигается за счет развития ананкастных черт, усиления контроля и самоконтроля, а недостаточность эмпатии отчасти компенсируется стереотипным избегающим поведением.
При дефицитарном варианте СА отставание в развитии эмоциональных и коммуникативных навыков способствует формированию явлений юношеской несостоятельности и возникновению дисгармоничной личности с доминирующими шизоидными чертами [8]. Эти пациенты представляют собой наиболее уязвимую в социальном отношении группу, характеризующуюся низкой курабельностью и плохой комплаентностью.
Выполненное исследование свидетельствует также, что СА нередко сочетается с другими психическими расстройствами как тревожно-аффективного и органического, так и психотического регистра. В частности, расстройства шизофренического спектра (шизотипическое расстройство, полиморфное психотическое расстройство и шизоаффективный психоз) были зарегистрированы у 13 (11%) пациентов. Это обстоятельство обусловливает постановку вопроса о дифференциации изученных состояний с детской шизофренией [11, 12].
В соответствии с принятыми в международной практике критериями, сравнительно благоприятный клинико-соци-альный прогноз, раннее начало (в возрасте до 3-4 лет), отсутствие бреда и галлюцинаций, а также характерных для шизофрении нарушений мышления свидетельствуют в пользу СА [10, 12].
С другой стороны, сторонники рассмотрения указанных состояний в рамках шизофрении опираются на представления о ранних приступах, подчеркивают схожесть нарушений мышления при СА и шизофрении [3, 4]. Неразвитость сферы мышления и эмоций в детском возрасте определяет преобладание в структуре шизофренических приступов аффективных, инстинктивных и двигательных расстройств, а вялотекущий процесс, согласно этой точке зрения, искажает, но не останавливает психологическое развитие [2, 3, 9]. В результате, по мнению сторонников данной теории, создается ошибочное впечатление о регредиентности заболевания. Применительно к обсуждаемой проблеме нельзя не учитывать также происходящее в последние годы
смещение в сторону понимания шизофрении как полиэтиологического и дизонтогенетического заболевания, которое может манифестировать и в возрасте до 3 лет [10, 12]. К этому следует добавить продемонстрированную генетическую близость аутизма, шизофрении и биполярного расстройства, описание благоприятных исходов шизофрении, а также переоценку когнитивных нарушений и социальных взаимодействий в определении специфики ее клинических проявлений [10, 11].
Заключение
Таким образом, однозначная дифференциация синдрома Аспергера и детской шизофрении на сегодняшний день вряд ли возможна. Однако распространенная практика постановки диагноза шизофрении детям без анализа имеющихся нарушений психического развития существенно сужает прогноз и ограничивает возможности мультимодальной лечебно-профилактической работы. Поэтому при клинико-диагностической оценке больных с выраженными коммуникативными нарушениями чрезвычайно важно ретроспективное изучение их состояния. Более того, во многих случаях возникновения психических расстройств в детском, подростковом и юношеском возрасте наряду с нозологической диагностикой целесообразно выявлять нарушения психического развития, в особенности синдром Аспергера.
Литература
1. Анне Ф. Введение в психологическую теорию аутизма. М.: Теревинф, 2006. 216 с.
2. Башина В. М. Аутизм в детстве. М.: Медицина, 1999. 240 с.
3. Каган В. Е. Аутизм у детей. Л.: Медицина, 1981. 190 с.
4. Ковалев В. В. Психиатрия детского возраста. М.: Медицина, 1979. 608 с.
5. Лебединский В. В. Нарушение психического развития в детском возрасте. Учеб. пособ. М.: Академия, 2006. 144 с.
6. Международная классификация болезней 10-го пересмотра (МКБ-10). ВОЗ, 1994.
7. Никольская О. С. Дети и подростки с аутизмом. Психологическое сопровождение. Метод. пособ. / О. С. Никольская, Е. Р. Баенская, М. М. Либлинг. М.: Теревинф, 2008. 224 с.
8. Олейчик И. В. Синдром юношеской астенической несостоятельности // Журн. неврологии и психиатрии им. С. С. Корсакова. 1998. № 2. С. 13-19.
9. Смулевич А. Б. Малопрогредиентная шизофрения и пограничные состояния. М.: МЕДпресс-информ, 2009. 256 с.
10. American Psychiatric Association. DSM-5 Development. Proposed revision. B00 Schizophrenia. URL: http://www.dsm5.org/ ProposedRevision
11. Asperger's syndrome in adulthood / M. Roy [et al.] // Dtsch. Arztebl. Int. 2009. Vol. 106. № 5. P. 59-64.
12. Autism-spectrum disorders and childhood onset schizophrenia: clinical and biological contributions to a relationship revisited / J. Rappoport [et al.] // J. Am. Acad. Child. Adolesc. Psychiatry. 2009. Vol. 48. № 1. P. 10-18.
13. Berney T. Asperger syndrome from childhood into adulthood// Adv. Psychiatr. Treat. 2004. Vol. 10. № 5. P. 341-351.
14. Cederlund M. Asperger syndrome in adolescent and young adult males. Interview, self- and parent assessment of social, emotional, and cognitive problems // Dev. Disabil. 2010. Vol. 31. № 2. Р. 287-298.
15. Gillberg C. A Guide to Asperger syndrome. Cambridge University Press, 2002. 178 p. ■
