CC BY
164
ВЕСТНИК ТГГПУ. 2011. №4(26)
УДК 821.511.152-31
СИМВОЛИКА В СОВРЕМЕННОМ МОРДОВСКОМ РОМАНЕ
© С.В.Шеянова
Статья посвящена рассмотрению содержания, функции и типологии символических образов в современном мордовском романе, определению роли символики в раскрытии философско-этических и художественных поисков писателей. Анализ символики позволяет яснее понять авторскую концепцию мира и человека, глубже представить творческую индивидуальность художника.
Ключевые слова: символика, образность, образ-символ, символический эпизод, виды символов.
В мордовском литературоведении вопросы художественной символики относятся к наиболее актуальным и неразработанным, между тем обращение к символике помогает выявить художественное мастерство писателя, углубить понимание авторской позиции, интерпретации художником истории, культуры, современности. В мировой и отечественной научной мысли свой вклад в развитие теории символа внесли Гегель, Р.Барт, К.Юнг, А.Потебня, А.Веселовский, А.Ло-сев, М. Бахтин, Ю.Лотман и др.
Символический образ представляет собой своеобразный сплав определенных культурных традиций, позволяет связать внешнее и внутреннее, соотнести отвлеченную идею с конкретным предметом. Ю.Лотман рассматривает символ как культурный феномен, компонент, неразрывно связанный с культурным бытием человека. Исследователь предполагает, что всякий сюжет в искусстве генетически задан символом, представление о символе связано с идеей некоторого содержания, которое, в свою очередь, служит планом выражения для другого, как правило, культурно более ценного содержания [1].
Цель литературного произведения - художественное отображение действительности, глубокое раскрытие мира человека во всей сложности мыслей, чувств, возможностей, скрытых импульсов, индивидуально-психологических поступков, социальных изменений и т.д. Художественное слово обладает образностью, метафоричностью. По утверждению А.Ф.Лосева, "художественная образность никогда не обходится без символа. Специфика символики, которая содержится решительно во всяком художественном образе, заключается в том, что всякий художественный образ тоже есть образ чего-нибудь" [2: 144]. Исследователь отличает две степени символики: "первая степень вполне имманентна всякому художественному образу" (в пример приводится роскошное описание утра в "Герое нашего времени" М.Лермонтова); "символ второй степени далеко выходит и за пределы идеи и за пределы
образности художественного произведения" (примером служит, по А.Ф. Лосеву, стихотворение "Тучки небесные, вечные странники") [2: 145].
Сравнивая символичность и художественность, ученый считает данные категории различными структурами; доминирующей является первая, которая "вполне возможна без второй, вторая, даже при условии сознательного отрешения автора от всякой символики, все равно по себе символична. Подлинная символика есть уже выход за пределы чисто художественной стороны произведения" [2: 145].
" Высшей ступенью образности" символ считает Н.С.Валгина. По ее мнению, "рождение символического смысла - процесс сложный" [3: 128]. Неудивительно, что символ "с бесконечной перспективой бесконечных проявлений и воплощений" [2: 146] вызывает бесконечное количество толкований, разнообразных интерпретаций.
Проникновение в глубину символа, на наш взгляд, требует определенных знаний о динамике историко-культурной мысли общества, соотношения "с основными тенденциями художественного мышления писателя" [4: 11] и не может не затронуть таких категорий литературного текста, как авторский замысел, сюжет, композиция, образная система и т.д., ибо художественное произведение - единое и нераздельное целое.
Обращение к символике в мордовском романе следует считать традиционным, истоки этого явления восходят к начальному периоду развития мордовской литературы, когда особо чувствовалась опора на поэтику народного творчества. Образы первого поэтического сборника З.Дорофеева "Песни и думы народного учителя" (1912) представляют собой символы, корнями своими уходящие в народную поэзию. В целом, "символика зачинателей мордовской литературы - это творческое освоение фольклорной эстетики при отражении действительности собственно-литературными средствами" [5: 180]. В последующий
период развития литературы данная закономерность была развита рядом писателей. Наиболее удачны образы-символы, обрисованные в крупных эпических полотнах А.Куторкиным, И.Деви-ным, И.Калинкиным и др.
В романе А.Куторкина "Яблоня у большой дороги" в стиле фольклорно-эпической символики развернут образ яблони, созданный по мотивам народной песни "Козонь чачнесь умари-нась?" ("Где родилась яблоня?"). Данный образ, цитируя Ю.М.Лотмана, "попадает в память писателя из глубин памяти культуры и оживает в новом тексте, как зерно, попавшее в новую почву" [1: 194]. В изображении яблони, многократно "битой градом", "освистанной ветром", "обруганной градом", "знакомой с плетью молнии" [6: 5], "чистая художественность" (А.Ф.Лосев) нарушена трагичностью картины, эмоциональностью авторского слога, соотнесенностью образа с другими реалиями. Яблоня воспринимается не просто как дерево, а некий персонифицированный образ. "Образ яблони на большаке, - утверждает литературовед М.И.Ломшин, - это символ народного заступника, воплощение народноэстетических идеалов служения трудовым людям. Названием романа "Яблоня у большой дороги" автор как бы символизирует судьбу народа на большой дороге жизни" [7: 47]. Литературовед предлагает несколько интерпретаций образа-символа, поэтому правомерно отнести его к "символам второй степени", допускающим, по
А.Ф.Лосеву, бесконечное количество интерпретаций.
В романе И.Девина "Трава-мурава" [8] можно выделить сквозной образ-символ - траву-мураву, участвующий в раскрытии психологического состояния главной героини. Так, в самом начале романа "Трава-мурава" повествуется о том, что Аня Преснякова в 1946 году после окончания медицинского училища едет в отдаленное мордовское село Урань работать медсестрой. Психологическое состояние героини раскрывается через песню о калеке, исполняемую мальчиком в вагоне поезда. У Ани не вернулся с фронта отец. После войны многие остались калеками и, не желая быть обузой в семье, определялись в дома инвалидов. В песне повествуется о таком случае, что наталкивает Аню на мысль о том, что, возможно, и ее отец жив и находится в доме инвалидов. Песня подготавливает героиню и читателя к появлению, "воскрешению из мертвых" отца Ани, ставшего на войне инвалидом.
В другом эпизоде песня отражает восторженное состояние бойца Пивкина, возвратившегося с победой домой. Сняв кирзовые сапоги, солдат босыми ногами ступает на траву-мураву, впер-
вые за долгие годы видит под ногами зеленое покрытие, а не изрытую воронками землю, чувства переполняют его, и он во весь голос затягивает песню. Песня становится символом возвращения к мирной жизни.
В художественном мышлении И.Калинкина природа предстает первозданной стихией, источником творческих сил жизни, сложным развивающимся организмом, своей гармонией, целесообразностью обращающей человека к разуму и мудрости. В его стихотворном романе "Женщина и река" [9] символическое значение приобретает река Тала. Водная стихия - исходное состояние всего сущего. Роль ее отождествляется с мифологическим омовением, возвращающим человека к исходной чистоте. В мифологии мордвы вода -одна из почитаемых стихий. Божество воды -Ведява (ведь - вода; ава - женщина) - считалось "покровительницей воды, брака, деторождения. К ней до сих пор обращаются во время засухи, а также просят о рождении детей" [10: 64].
В романе И. Калинкина река Тала становится символом вечного, животворного начала, олицетворяет чистоту, непорочность. Вместе с тем она символизирует народную жизнь, такую же полноводную, бесконечную, неудержимую. Посредством образа-символа реки И. Калинкин передает красоту человеческой души, мысли и переживания героини Нади Калиной, а также собственный взгляд на философию единства и целостности мира, вечности бытия. Творческое использование традиций фольклорно-эпической символики, не лишая роман реалистической достоверности, придает ему яркую романтическую окрашенность и эмоциональную приподнятость.
Символика природы, представленная в произведениях А.Куторкина, И.Девина, И.Калинки-на, раздвигает границы повествования, углубляет понимание сути изображаемых проблем, выводит их на уровень общечеловеческих обобщений.
В развитии традиций художественной символики в мордовском романе особая заслуга принадлежит А.Доронину. Художественное мышление писателя направлено на стремление понять связи человека с окружающим миром, изменчивость и неисчерпаемость бытия, на раскрытие основных его параметров: жизнь - смерть, добро
- зло, бессмертие - гибель, на решение вопросов философско-этического плана. По замечанию
В.И.Хрулева, "искусство, устремленное к философскому познанию жизни, не может обойтись без символов, обобщающих общественные, исторические, духовные уроки развития" [4: 14]. А.Доронина характеризует обращение к философским размышлениям, умение передавать глу-
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ: ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
бокие мысли опосредованным способом - при помощи поэтических образов-символов.
Чаще всего А. Доронин обращается к сквозным символам, служащим центром художественного обобщения, пронизывающим сюжетную и поэтическую структуру произведения. У писателя в произведении обычно существует центральный опорный символ (в романе "Перепелка
- птица полевая" это образ наделенной разумом волчицы, в "Кузьме Алексееве" - образ лося Отяжки) или несколько символов (колокол и коршун в "Тенях колоколов"), образующих смысловую доминанту повествования.
Центральный символ романа "Тени колоколов" [11] вынесен в название произведения. Колокол ассоциируется с христианством, православием. Однако в романе образ колокола приобретает индивидуальные смысловые оттенки, отражающие авторский замысел. Образ колокола становится не только символом православия, но социальных изменений, происходящих на русской земле в XVII веке. Нравственная и философская наполненность данного образа наращивается в процессе повествования.
В романе колокола сообщают о горестных и радостных событиях, информируют, предостерегают народ. Колокол, таким образом, является частью народной жизни. Постепенно образ колокола поднимается к более высокому обобщению, становясь своеобразным мерилом нравственности и отсчетом дней патриарха Никона. Писатель обращается к осмыслению философии жизни и места человека в ней. Звон колоколов возвестил об избрании Никона патриархом всея Руси. Однако этот звон не приносит герою душевного удовлетворения и спокойствия, так как, потеряв связь с родной землей, он теряет часть своей души и живет лишь в тени колоколов. Образ колокола обретает объемный философский смысл. Он ведет к пониманию необходимости кровной связи человека со своими предками, малой родиной, к обретению более зрелого взгляда на жизнь.
Символика в романе "Тени колоколов", таким образом, охватывает сферу духовно-нравственных ценностей, утверждаемых писателем. Мысль о нерасторжимой связи человека с малой родиной проходит через весь роман. Позиция автора проявляется в утверждении неизбежной опоры на духовный опыт своих предков, уважении и почитании их традиций, образа жизни.
Значимую роль в символической структуре романа "Тени колоколов" играет образ коршуна, который традиционно связывается с насилием, хищничеством, жестоким отношением к жертве. Однако А.Доронин отходит от традиционного толкования коршуна, писатель интерпретирует
данный образ в соответствии с особенностями характера патриарха Никона, человека свободолюбивого, сильного, деятельного. Прозаик раскрывает, прежде всего, незаурядные человеческие силы и способности Никона, благодаря которым он смог осуществить церковную реформу, победить своих противников. Патриарх предстает в романе человеком неудержимого темперамента, не имеющим предела своим физическим и духовным возможностям: "Да, он теперь Государь! Государь над людьми и их душами!" [11: 91]. Однако бесконечно одиноким, не знающим дружеского участия и слова. А.Доронин сопоставляет сильную личность Никона с огромным коршуном, вступающим в повествование с первых страниц романа и словно подводящим итог прожитым годам патриарха. Такой контекст постепенно подводит к восприятию образа коршуна в качестве символа потерянной свободы, утраченных надежд.
В формировании образов-символов в романе "Тени колоколов" можно усмотреть градацию, ступенчатость, последовательность в восхождении от конкретного смысла к отвлеченному и обобщенному. Н.С.Валгина выявляет три ступени последовательного восхождения художественного образа: "образ-индикатор (использование буквального, прямого значения слова); образ-троп (переносное значение); образ-символ (обобщенное значение на базе частных переносных)" [3: 125].
В романе А.Доронина это движение можно представить следующим образом: образ-индикатор - коршун; образ-троп - образ сильного, волевого человека; образ-символ - образ потерянной свободы, неудовлетворенности, утраченных надежд. Символы позволяют раскрыть существенные аспекты художественного и идейно-философского мышления писателя, целью которого в данном романе стало представление художественной интерпретации национального характера и философское осмысление истории.
Таким образом, символика в мордовском романе вбирает в себя фольклорные, литературные традиции, подчеркивает опорные понятия произведения, этапные моменты развития персонажей и отношений между ними, выполняет психологическую функцию, выражает философско-поэтические представления художников. Художественная символика укрупняет, обогащает образность картин, сцен, совмещает неповторимость отдельного человеческого существования с философским взглядом на общество, историю, жизнь, служит вершиной поэтического обобщения, оттеняет нравственно-этические стороны
исторической действительности, выявляет духовные истоки современности.
1. Лотман Ю.М. Символ в системе культуры // ЛотманЮ.М. Избр. ст.: в 3 т. - Таллин: Александра, 1992. - Т.1: Статьи по семиотике и типологии культуры. - С.191-199.
2. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. - М.: Искусство, 1976. - 367 с.
3. Валгина Н.С. Теория текста. - М.: Логос, 2004. -280 с.
4. Хрулев В.И. Символика в прозе Леонида Леонова.
- Уфа: Башкир. гос. ун-т, 1992. - 88 с.
5. Ефимова М.Ф. О взаимосвязях фольклора и мордовской литературы // Проблемы современной мордовской литературы. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1979. - С.179-204.
6. Куторкин А.Д. Яблоня у большой дороги: роман в стихах / авториз. пер. с морд.-эрзя П.Железнова, П. Панченко. - 2-е изд. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1991. - 192 с.
7. Ломшин М.И. Творческая индивидуальность писателя А.Д.Куторкина и развитие эпических традиций мордовской литературы. - Саранск: Мор-дов. гос. ун-т, 2005. - 76 с.
8. Девин И.М. Трава-мурава: роман / авториз. пер. Ю.Галкина. - 3-е изд. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1988. - 304 с.
9. Калинкин И.А. Женщина и река: роман в стихах. -Саранск: Живое слово, 1997. - 272 с.
10. Девяткина Т.П. Мифология мордвы. - Саранск: Б.и., 2005. - 124 с.
11. Доронин А.М. Тени колоколов: роман / пер. с морд.-эрзя Е.М.Голубчик. - Саранск: Мордов. кн. изд-во, 2004. - 400 с.
SYMBOLS IN CONTEMPORARY MORDVINIAN NOVEL
S.V.Sheyanova
The article deals with a research into the meaning, function and typology of symbolic images in the contemporary Mordvinian novel. The role of symbols in the presentation of philosophical, ethical and artistic searches of the author is also considered. The analysis of the symbols enables us to understand the world and man concept of the author and have a better notion of the author’s creative individuality.
Key words: symbols, images, symbolic image, symbolic episode, types of symbols.
Шеянова Светлана Васильевна - кандидат филологических наук, доцент кафедры финноугорских литератур Мордовского государственного университета им.Н.П.Огарева.
E-mail: [email protected]
Поступила в редакцию 28.03.2011
