CC BY
8УДК 82-3
Л.П. Голикова, А.В. Коротких СИМВОЛИКА ПРИРОДНОГО МИРА В РОМАНАХ С.А. КЛЫЧКОВА
Художественный мир С. Клычкова наполнен духовной силой и мудростью народа. Крестьянин по-прежнему был для него основой Вселенной, человеком земли и её философом, проповедником соборности и софийности. Воинствующему атеизму и материализму он противопоставил художественный мир русалок, оборотней, леших, чертей, архангелов... Его герои общаются с потусторонним миром, с душами умерших, с языческой нежитью. В своих романах Сергей Клычков предстал убеждённым натурфилософом и пантеистом, размышлявшим о нравственности дуализма.
Ключевые слова: мифологема; мотивные ассоциации; пантеизм; мифопоэтическое мышление; символика; образ.
Новокрестьянская литература 1920-1930-х годов стремилась создать на основе «пантеистически трактуемых образов природы идеальную модель мира, построенную по принципу мифологической модели» [2, с. 74]. Это утверждение справедливо и по отношению к творчеству Сергея Клычкова, с его попыткой уйти в вымышленный, «лучший» мир.
Романы «Сахарный немец», «Чертухинский балакирь» и «Князь мира» справедливо рассматривать как романную трилогию. Ее единство выражено стремлением автора к философско-мифологическому решению проблематики «человек и природа», общими структурными признаками, единством места действия (Чертухино и его окрестности, село Скудилище, которое находится недалеко от Чертухина, уездный город Чагодуй), способом выражения авторского сознания, сквозными персонажами, лейтмотивными образами-метафорами и символами, мо-тивными ассоциациями, повторяющимися характеристиками предметов или явлений, стилевым единообразием и т. д.
В поисках человеческого и природного согласия С.А. Клычков, как и большинство новокрестьянских поэтов, обращался к миру патриархальной русской деревни, именно пантеистическое мировосприятие было основной чертой его творчества. Художественный мир С. Клычкова наполнен духовной силой и мудростью народа, поскольку писатель работал с тем «мужицким» словом, которое соединяет в себе многовековой опыт - от язычества до христианства. Ему удалось создать свой неповторимый художественный мир, в котором наравне с людьми действуют русалки, оборотни, лешии, черти, архангелы... Его герои общаются с потусторонним миром, с душами умерших, с языческой нежитью.
В основе «чертухинского цикла» Клычкова лежит пантеистическая философия, идея природной гармонии, которую писатель исповедовал на протяжении всего творческого пути и которая, с одной стороны, вобрала мифопоэтическое, языческое мироощущение, свойственное крестьянской Руси, ее двоеверие, некий естественный симбиоз православного христианства и язычества, а с другой - сопоставима с соборностью А.С. Хомякова, идеей всеединства В.С. Соловьева.
О мифопоэтическом мышлении С. Клычкова свидетельствуют конкретные образы природы, вырастающие до символа, мифометафоры, имеющие архетипическое значение. Н.И. Не-женец писал о том, что в прозе мы часто наблюдаем «возвышение метафор до символа и мифа» [4, с. 121].
Главный герой романа «Чертухинский балакирь» - «лежебока, болтун, сказочник», который испытывает на себе влияние носителей трех философских систем - деревенской колдуньи Ульяны, лешего Антютика и старообрядца-еретика мельника Спиридона. В ходе романа бала-кирю предстоит решить, какая вера гармоничней всех прочих для крестьянского мира, так как именно она должна привести мужика в счастливое царство птицы Сороки.
Образы природы в «Чертухинском балакире» восходят к символу леса как конкретному пространству, обобщенному понятию природы с элементами сказочности. В общей символике романа лесу отводится центральное место. Это колыбель всего живого, место, где живёт Антю-
© Голикова Л.П., Коротких А.В., 2013.
ISSN 2223-4047
Вестник магистратуры. 2013. №3(18).
тик, хранитель соборности и патриархальности, «русского духа». Здесь, в лесу, происходят самые значимые события: Андрей Емельяныч находит книгу «Златые Уста», происходит сватовство Петра Кирилыча и «дубенской девки», там же Антютик допускает Петра Кирилыча посмотреть на заячий хоровод, катает на лосе с золотыми рогами и посвящает в сокровенное знание об устройстве мироздания в полном согласии с натурфилософией самого писателя.
Трактовка образа леса у Клычкова рознится с общепринятыми заключениями фольклористов и этнографов. Лес - символ земли, одной из четырёх стихий противопоставляется власти солнца, место всевозможных опасностей, подвластное духам, демонам. Исследователями неоднократно отмечалось: лес у Клычкова никогда не бывает темным и враждебным, что объясняет нетрадиционную, «светлую» семантику болота и мхов. Сложная символика леса напрямую связана с религиозными и мифологическими мотивами во всём чертухинском цикле: «Все мы, может, никогда так не молились, как под этими высокими соснами...» [3, т. 1, с. 278].
На границе леса и Светлого болота растет Густая Ёлка. Она предстает как аналог Мирового Древа. Л. Гурленова отмечала «необычность этого уподобления по сравнению с более традиционными образами славянской мифологии — березой или елью» [2, с. 75]. Вероятно, это можно объяснить влиянием мифологии северных народов и тем, что Клычков рисует реальную северную природу, для которой ель — самое типичное дерево. Этим фактом обусловлено и появление Лося с золотыми рогами, как животного, для которого типичным ареалом обитания как раз и являлись северные регионы России.
Образы природы в прозе Клычкова становятся границами природного и человеческого мира, конкретной и фантастической реальности, приобретают расширительное значение архетипа. Таков образ Густой Ёлки, у которой встречается обычный человек, незадачливый жених и лодырь Петр Кирилыч и его сват - леший Антютик.
В «Чертухинском балакире» мифологический образ Густой Ёлки дополняется образом калины, который также восходит к славянской мифологии, но, в отличие от Ёлки, возникает как элемент мифологической реальности - загробного мира. В фольклоре красная калина издавна — символ русской природы и девичьей души. У Клычкова также куст калины соотносится с женскими образами. В «Сахарном немце» Зайчик найдет в лесу мертвую Пелагею под кустом калины. Как и в первом романе, в «Чертухинском балакире» калина имеет отношение к смерти и появляется в видениях Маши и разговорах Устеньки о «рае».
Творчество С. Клычкова концептуально восходит к славянской мифологии, где калина ассоциируется с перуновой ветвью «дерева-тучи» и связана с идеей вечного природного кругооборота, возрождения природы весной и ее всеобщего омертвления зимой. «Смерть же на древнепоэтическом языке есть непробудный сон» [1, с. 256].
Образ тумана один из ключевых в поэтике Клычкова, начиная с первого сборника. Мифологема тумана рождается в чертухинских главах в изображении поэтической картины природного космоса, дремотных видений и грез Зайчика, неясного облика неведомой страны: «Колышется всё перед глазами, преображается каждая мелочь, приобретая иное лицо и значение, и будто в воспоминаниях этих, так чудесно перевитых с негаданным часом возвращенья под отцовскую кровлю, не он уж теперь, а чертухинские избы поплыли над землёй, и крыши у них как крылья у птиц на первом взмаху от земли» [3, т. 1, с. 335].
В «Чертухинском балакире» туман сопровождает сны Феклуши, мечты Петра Кирилыча: «Преображает он прибрежные кусты и деревья в диковинные дворцы и палаты, каких и в Москве не увидишь за высокой кремлевской стеной» [3, т. 2, с. 38].
В «Сахарном немце» туман - метафора душевной сумятицы Зайчика и всех солдат. Смятение героя выражено лексически: «муть», «мутная пелена», «паутина», «туман». Туман-«муть» - душевная дисгармония героя, вызванная войной и ощущением разлада всего мира. После убийства Зайчиком немца «туманные» видения появляются в темном углу Зайчикова блиндажа.
Вариативность семантики тумана - туман как атрибут мечты и туман-«муть» - у Клчкова выражены изменчивостью образов-символов, с помощью которых создается художественная картина мира, отражающая неоднозначность реальной действительности. Туман, подобно образу-символу Густой Ели, образовывает некую грань между миром реальным и ирреальным, фантастическим. Он искажает мир, окружающий Зайчика, сбивает с пути. В главе «Чертухинский туман» образ тумана является не только границей, но и своеобразными вратами, ведущими в иной мир - не потусторонний, а скорее изменённый, иллюзорный: «Колышется всё перед глазами, преображается всякая мелочь, приобретая иное лицо и значение <...>. Глядит Зайчик на улицу, и нет ни единой души, и в окнах нигде огонька, только туман так и валит... только туман уже не туман: это чертухинские девки ведут хоровод...» [3, т. 1, с. 335].
Еще один знак границы между явным и фантастическим, иллюзорным миром, «запло-тинным царством» - вода. Она меняет человека, подобно туману, превращает лицо Феклуши в богородичный лик, а ее саму в Дубенскую царевну. Даже Дунька Дурнуха кажется в зеркале воды красавицей, а бобылка Ульяна - молодой.
Вода выступает в качестве пограничной зоны с потусторонним миром. Двинская вода в «Сахарном немце» - граница между своим и чужим, немецким, западным миром, и все сюжетные события в военных главах происходят на берегу реки. И хотя вода - источник жизни, в романе постоянно говорится о чужеродности этой стихии мужичьему сознанию: «<...> хватили мы на сон хинляндской сивухи, а утром, когда продрали глаза, так <...> ни самого берега было не видно, а кругом так синё, так синё, что инда глазам неприятно...» [3, т. 1, с. 270].
Мужикам привычнее на матушке-земле, которая кормит их, а после смерти подарит отдых и покой. В романе «Сахарный немец» солдаты во время причастия перед опасным боевым заданием «смотрят <...> в землю, будто спрашивают её: где враг, что это за враг, сильный и хитрый, к которому надо по морю, как посуху иттить...» [3, т. 1, с. 279].
Важную роль в повествовательном сюжете трилогии играет мифологема сна, к которой относится и образ-символ месяца (луны), лунного света. Свойство погружать в сон приписывалось славянами волшебным напиткам и сон-траве. Сну-смерти в «Чертухинском балакире», который предопределяет образ «иного мира» за порогом жизни, противопоставлены сны-видения Петра Кирилыча, «сон-ситник» Феклуши предсказывает рождение сына. Сон, как туман и вода, в романах Клычкова соединяет реальный и фантастический мир, мифологические образы с символическими и реальными. Образ-символ сна, в свою очередь, является одним из основных в творчестве Сергея Клычкова: именно во сне или полусне происходят самые загадочные эпизоды трилогии. Лунный свет, например, преображает окружающий мир для Зайчика.
Можно сказать, что организация смыслового пространства и употребление каждого образа-символа отражает основные положения клычковского мировоззрения, которое являет собой синтез масштабных культурных величин: фольклора, древнерусской культуры и эстетики, старообрядческого и сектантского религиозных направлений, а также философии Н. Федорова, А. Хомякова, Н. Бердяева и В. Соловьева, эстетики различных литературных групп начала ХХ века.
Результатом синтеза значимых культурных величин в творчестве писателя стала клыч-ковская индивидуально-авторская система, глубоко насыщенная самобытными образами-символами, аккумулирующими мировоззренческие идеи писателя.
Библиографический список
1. Афанасьев А.Н. Древо жизни. Избранные статьи. М., 1982.
2. Гурленова Л.В. Чувство природы в русской литературе 1920 - 1930-х годов. Сыктывкар, 1998.
3. Клычков С.А. Собрание сочинений: В 2 т. М., 2000.
4. Неженец Н.И. Поэтическая мифология Сергея Клычкова // Русская речь. 1987. № 1.
ГОЛИКОВА Лариса Порфирьевна - доктор филологических наук, профессор Кубанского государственного университета.
КОРОТКИХ Алина Викторовна - магистрант Кубанского государственного университета.
