CC BY
80
YAK 821.161.1 ББК 83.3(2=Pyc)5
Л.С. ШКУРАТ
L.S. SHKURAT
СИМВОЛИКА НАЗВАНИЯ РОМАНА Ю.В. БОНДАРЕВА «БЕРЕГ»
SYMBOLISM OF THE TITLE OF THE NOVEL «THE RIVERBANK» BY Y.V. BONDAREV
Статья посвящена анализу смысла названия романа Ю.В. Бондарева «Берег», в ней акцентируется внимание на символическом смысле образа берега.
The article analyses the meaning of the title of the novel «The Riverbank» by Y.V. Bond-arev. It focuses on the symbolic meaning of the image of the riverbank.
Ключевые слова: берег, образ-символ, смысл жизни, поиск истины.
Key words: riverbank, symbolic image, meaning of life, searching for truth.
Образ-символ берега, вынесенный в название романа Ю.В. Бондарева, пронизывает все повествование от первых до последних его страниц. Этот образ достаточно подробно освещён в критике. В частности, необходимо отметить статью М. Козьмина «Оставить след на земле: Над страницами романа «Берег»» [5], написанную в 70-е годы ХХ века, в которой исследователь предпринимает попытку раскрыть философский смысл образа берега, подчёркивая, что им органично скреплены все сцены романа. Не повторяя то, что уже сказано в этом направлении критикой, мы считаем необходимым обратиться к некоторым аспектам толкования символики названия романа Ю.В. Бондарева «Берег», ещё не нашедшим осмысления в литературоведческих исследованиях и критических статьях.
В чем сокровенный смысл человеческой жизни и смерти? Неужели человек, умирая, ничего не оставляет после себя? В мучительном поиске ответов на эти вопросы главный герой романа «Берег» Вадим Никитин вспоминает свой давний детский сон, в котором он в полуденный зной плывёт на пароме к «зелёному, обетованному берегу», чувствует запах дёгтя, сена, лошадей и испытывает необыкновенное счастье. Он не помнит, чтобы это происходило с ним в действительности, но светлое, чистое настроение, ожидание счастья живёт в Никитине подсознательно и воплощается в образах сновидений. Этот сон много раз повторялся, как бы постоянно напоминая герою о чем-то высоком, к чему он должен стремиться. Паром, река в романе «Берег» - это образы-символы жизни, по которой человек движется в поисках своего обетованного берега.
Никитин вспоминает ещё один свой детский сон, в котором он видит «какой-то фантастический поезд в золотистой, затопленной закатом степи <...> и он один в чудесно озарённом лиловыми лучами вагоне, испытывая нечто белое, светлое, чистое, стоит у раскрытого окна на душистом ветерке, видит <...> горизонты с очертаниями таинственных городов на розовых берегах, влекущих таким обетованным обещанием приближенной радости, что ему хотелось долго и сладостно плакать тогда» [2, т. 4, с. 137-138]. После увиденных снов у героя сжималось сердце, какая-то счастливая грусть наполняла его душу и приходили мысли о том, что, может быть, главное - это «вера в то, что ничто не исчезает бесследно», что память о человеке, о прошлом продолжает жить, «обманывая физическую смерть» [2, т. 4, с. 396].
Воспоминания Никитина о детстве имеют большое значение в художественной концепции романа «Берег». Детство - это и нравственная чистота, и ощущение гармонии человека с миром, которое так естественно испытывает детская душа. В религиозном смысле детство - это безгрешное состояние,
почти райское. Сам Никитин перед смертью вспоминает своё детство как райски прекрасное состояние гармонии души с окружающим миром. Мысли героя о давно прошедшем соединяются с его размышлениями о настоящем и будущем, а воспоминания о детских снах смыкаются с финалом романа, в котором Никитин «уже без боли <...> медленно плыл к тому берегу, зелёному, обетованному, солнечному, который обещал ему всю жизнь впереди» [2, т. 4, с. 398].
Исследователь В.В. Компанеец верно заметил, что «если путь познания центрального героя романа представить в виде спирали, то образ берега окажется как на верхнем, так и на нижнем её витке. Олицетворяющий счастье для ищущего Никитина, он не только воспоминание, но и мечта <...>. Он существует не только в прошлом, но и в будущем» [6, с. 267]. В жизни Вадима Никитина, действительно, было много счастливых мгновений. Это не только его детские впечатления, но и дружба с Андреем Княжко, конец войны с предощущением чего-то прекрасного в мирной жизни, и любовь к Эмме Герберт, и первый опубликованный рассказ, любовь к жене и сыну, чувство сопричастности всем людям - все то, что включается в образ берега, но далеко не исчерпывает его.
Образ берега в романе Ю.В. Бондарева всеобъемлющ. Он не должен сводиться к какому-то одному истолкованию, что мы наблюдаем, например, в диссертационном исследовании Е.Р. Боровской «Герой-Художник в русской прозе начала и конца ХХ века». В толковании образа берега, предложенном Е.Р. Боровской, есть много ценных наблюдений. Так, исследовательница пишет: «Нельзя не заметить, что в заглавие слово вынесено не во множественном числе - «берега», - а в единственном - «Берег». Очевидно, что это связано с главной идеей романа» [3, с. 167]. Но Е.Р. Боровская рассматривает только одно значение ёмкого образа берега - «сему рубежа, раздела, состояния героя на краю разделяющего пространства» [3, с. 167]. А между тем глубина и большое количество смыслов этого образа обнаруживаются уже при определении значения слова «берег».
В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля даются следующие его значения: «Берег - взаимные пределы земли и воды <...> полоса земли, суша; как противное воде, морю, реке, берег означает суша, земля, материк // Всякая грань, край, обрубистый предел, уступ, <...> кряж, венец» [4, т. 1, с. 82].
Все эти смыслы, выделенные В.И. Далем, так или иначе присутствуют в романе Ю.В. Бондарева. Берег в нем служит границей, разделяет страны, общества, людей, живущих в этих странах. Не случайно, когда Никитин встретится с Эммой Герберт в Гамбурге, у него мелькнёт мысль, будто «оба они жили на разных планетах, случайно встретившись в момент их враждебного столкновения, на тысячную долю секунды, вероятно, счастливо, как бывает в юности, увидев друг друга вблизи, - и со страшными разрушениями планеты вновь оттолкнулись, разошлись, вращаясь в противоположных направлениях галактики среди утверждённого уже мира» [2, т. 4, с. 369]. Берег противопоставляет характеры людей, по-разному относящихся к окружающим, к человеческому долгу, к жизни. Показательным в этом плане является в произведении конфликт между Княжко, Никитиным и Гранатуровым, Межениным.
Однако берег не только разделяет или противопоставляет, но и объединяет всех людей, живущих на Земле, ведь у них похожие горести, страдания и радости. И главное: берег - это венец, предел, это символ Истины, к которой стремится человек. В выступлении на обсуждении романа в Московском университете Ю.В. Бондарев сделал акцент именно на этом значении, сказав, что «образ берега - это вечное движение к чему-то, к идеальной цели, к истине, к высотам духа» [1, с. 84].
Слово «берег» наделено в романе множеством эпитетов. Автор называет его «зелёным», «таинственным», «прекрасным», «солнечным», но самым важным, по нашему мнению, является определение «обетованный». Вклю-
чённое в историко-культурный контекст, оно вызывает вполне конкретные ассоциации, и сразу же вспоминается обетованная земля, обещанная Богом Моисею, изобильный и счастливый край, обретению которого предшествовало трудное сорокалетнее странствование по пустыне. Так и Вадим Никитин, многое переживший и испытавший в жизни, в финале романа плывёт к обетованному берегу, который «обещал ему всю жизнь впереди» [2, т. 4, с. 398]. Закончился лишь один жизненный этап героя, но Никитин предчувствует, что жизнь не ограничена пределами земного существования, поскольку душа человека бессмертна.
Роман «Берег» включает в себя целый комплекс авторских раздумий и откровений, среди которых есть и размышления о христианстве. В разговоре с Эммой Герберт Никитин произнесёт: «Вот господин Алекс сказал: люби друзей и врагов. У меня нет этого христианского чувства» [2, т. 4, с. 363], -но ему самому не хватает людей, которых он встречал на войне, даже Меже-нина, которого он раньше ненавидел. Пытаясь объяснить теперешнее настроение Никитина, его душевное состояние, Ю.В. Бондарев на встрече с читателями скажет: «Это не всепрощение, не толстовство, не христианство, просто перед нами человек, многое осмысливший, который теперь относится к жизни несколько иначе» [2, т. 6, с. 213].
Как видим, высказывания Вадима Никитина об отношении к христианству, так же, как и высказывания Ю.В. Бондарева, могут показаться предельно открытыми и ясными. Но не следует забывать, что роман «Берег» был опубликован в 1975 году, когда сама религиозная проблематика была под запретом. Тем не менее все события в жизни героя, все его поступки позволяют нам предположить обратное: жалостливое отношение Никитина к людям, его милосердие и способность прощать врага, желание защитить и взять на себя боль окружающих его людей говорят как раз о наличии у него христианского чувства, христианских движений души. Его нравственные устремления оказываются очень близки духу Православия, которое веками формировало народную психологию и аксиологию и которое является моральным, этическим фундаментом не только русской литературы «золотого» века, но и лучших творений художников слова ХХ века.
Литература
1. Баринова, Е.И. Обсуждение романа Ю.В. Бондарева «Берег» [Текст] / Е.И. Баринова // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10, Филология. - 1976. - № 4. -С. 82-84.
2. Бондарев, Ю.В. Собр. соч. [Текст] : в 6 т. / Ю.В. Бондарев. - М. : Худож. лит., 1984-1986.
3. Боровская, Е.Р. Герой-Художник в русской прозе начала и конца ХХ века [Текст] / Е.Р. Боровская : дис. ... канд. филол. наук. - М., 2000. - 193 с.
4. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка [Текст] : в 4 т. / В.И. Даль. - М. : Русский язык, 1978.
5. Козьмин, М. Оставить след на земле: Над страницами романа «Берег» [Текст] / М. Козьмин // Новый мир. - 1975. - № 12. - С. 246-256.
6. Компанеец, В.В. Русская социально-философская проза 1970-80-х годов (Нравственный и психологический аспекты изображения человека) [Текст] : дис. ... д-ра филол. наук / В.В. Компанеец. - Волгоград, 1994. - 340 с.
