CC BY
47
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 8127
А. Б. Бодриков1, Г. О. Ибраимова2, А. А. Касымова3
Символ матери сына-солдата в русской лингвокультуре
'Институт иностранных языков, г. Санкт-Петербург, Россия 2Министерство образования и науки Киргизской Республики, г. Бишкек, Киргизия 'Международный университет Кыргызстана, г. Бишкек, Киргизия
Аннотация. В статье рассматривается символизм синкретичного ментального макрообразования мать сына-солдата, складывающегося из символического макроконцепта мать и двух концептов: сын и солдат. Цель статьи - описать символику матери сына-солдата, закрепленную в русской лингвокультуре. В задачи статьи входит: 1. определить спектр символов матери сына-солдата; 2. проиллюстрировать указанную символику фактами языка. Актуальность исследования состоит в разделении символов матери солдата-сына на два типа и два вида. Научная новизна состоит в первом опыте обращения к символам матери сына-солдата в русской лингвокультуре. Методы исследования: дескриптивный, интепретативный, концептуальный. Выделены два типа символов русской лингвокультуры, реализующих синкретичное ментальное макрообразование мать сына-солдата: древние и поздние, представляющие еще два вида символов: исконные и заимствованные. Исконными, а следовательно, древними в русской лингвокультуре являются шесть символов: 1) природа - мать; 2) земля - мать; 3) Родина-мать и его поздние варианты: Родина-мать - Россия. Родина-мать - Русь; 4) мать - Родина и сын -герой; 5) любовь матери - жалость к сыну, который трансформируется в любовь сына-солдата к
БОДРИКОВ Алексей Борисович - к. филол. н., преподаватель Института иностранных языков.
E-mail: bodrik1987@yandex.ru
BODRIKOVAlexey Borisovich - Candidate of Philology, Lecturer, Institute of Foreign Languages.
ИБРАИМОВА Гульсайра Озгонбаевна - к. филол. н., гл. специалист управления науки и научно-технической политики Министерства образования и науки Киргизской Республики.
E-mail: gulsara25089@yandex.ru
IBRAIMOVA Gulsaira Ozgonbaevna - Candidate of Philology, Chief specialist of the Department of science and scientific and technical policy of the Ministry of Education and Science of the Kyrgyz Republic.
КАСЫМОВА Алтынай Авазбековна - зав. каф. современных языков, ст. преподаватель, Международный университет Кыргызстана.
E-mail: altynay0507@gmail.com
KASYMOVA Altynai Avazbekovna - Head of the Modern Languages Department, Senior Lecturer, International University of Kyrgyzstan.
матери - жалость; 6) мать - святыня. Этот символ объединяется с символами: Родина-мать -святыня, Родина-мать - Россия и Отчизна-мать - Россия. Поздними по времени формирования в русской лингвокультуре выступают еще шесть символов: 1) солдатская мать; 2) мать - воин-защитник своих малых детей (сыновей); 3) мать - Родина и сыны - героическая армия; 4) страна / государство - семья (где отец - это правитель, а мать - Родина); 5) не почитающий свою мать (предавший ее) сын, не сумевший ее защитить; 6) родина-мать - Россия и блудные сыны -эмигранты. Два последних из указанных символов являются заимствованными. Перспективой дальнейшего исследования может стать изучение других милитарных концептов и концептов родства в аспекте выделения их символических признаков.
Ключевые слова: символ лингвокультуры, когнитивные признаки, символические признаки концепта, структура концепта, милитарные концепты, концепты родства, символический макроконцепт, концептология, языковая картина мира, лингвокультурология.
DOI 10.25587/SVFU.2021.84.4.003
A. B. Bodrikov1, G. O. Ibraimova2, A. A. Kasymova3
The symbol of a soldier-son mother in Russian linguoculture
institute of Foreign Languages, St. Petersburg, Russia 2Ministry of Education and Science of the Kyrgyz Republic, Bishkek, Kyrgyzstan international University of Kyrgyzstan, Bishkek, Kyrgyzstan
Abstract. The article examines the symbolism of syncretic mental macro-formation of a soldier-son mother, which is formed from a symbolic mother macro-concept and two concepts: a son and a soldier. The purpose of the article is to describe the symbolism of a soldier-son mother, enshrined in Russian linguistic culture. The tasks of the article include: 1. Determine the range of symbols of a soldier-son mother. 2. Illustrate the indicated symbolism with the facts of the language. The relevance of the study consists of dividing the symbols of a soldier-son mother into some types. Scientific novelty is included in the first experience of addressing the symbols of a soldier-son mother in Russian linguistic culture. Research methods: descriptive, interpretive, conceptual. Two types of symbols of Russian linguoculture have been identified that implement syncretic mental macroformation of a soldier-son mother: ancient and later, representing two more types of symbols: primordial and borrowed. Six symbols are primordial and, therefore, ancient in Russian linguoculture: 1. Nature - mother; 2. The earth is the mother; 3. Motherland and its late variants: Motherland - Russia. Motherland - Rus'; 4. Mother is the Motherland and the son is a hero; 5. The love of a mother is a pity for her son that transforms into: the love of a soldier-son for his mother is a pity; 6. Mother is a shrine. Six more symbols appear later in the time of formation in the Russian linguoculture: 1. Soldier's mother; 2. Mother is a warrior-protector of her little children (sons); 3. Mother - Motherland and sons - a heroic army; 4. Country / state - family (where the father is the ruler and the mother is the Motherland); 5. A son who does not honor his mother (betrayed her), who failed to protect her; 6. Motherland - Russia and the prodigal sons - emigrants. The last two of these characters are unoriginal. Prospects for further research can be the study of other military concepts and concepts of kinship in the aspect of highlighting their symbolic signs.
Keywords: symbol of linguoculture, cognitive signs, concept symbolic signs, concept structure, military concepts, kinship concepts, symbolic macroconcept, conceptology, language worldview, cultural linguistics.
Введение
Изучение символов лингвокультуры становится актуальным на стыке ХХ-ХХ1 вв. В первую очередь лингвокультурная символика закрепляется в языковой картине мира. «Языковая картина мира складывается в языке исторически; это совокупность представлений о мире, собираемых и хранимых в народном сознании веками; это способ организации действительности в сознании и языке» [1, с. 13]. Язык транслирует культуру, закрепляя в формах и категориях родного языка (по В. В. Колесову) основы ментальности народа. «Существование человека в языке предполагает трёхмерность связей: отношение человека к знаку-слову (мы его назвали символом), его отношение к идее-смыслу и его отношение к вещи и миру. Полнота восприятия предполагает все три источника в поступлении информации: и чувства, и разум, и волю» [2, с. 6].
В XXI в. в когнитивную лингвистику и лингвокультурологию М. В. Пименовой были введены два новых термина - макроконцепт, символический макроконцепт и т. д. «Под макроконцептом понимается сложное ментальное образование, связанное с концептами, входящими в его структуру, родо-видовыми отношениями» [3, с. 32].
Символический макроконцепт - это «ментальное образование, у которого первопризнак (сопсерШш) в виде одного или нескольких мотивирующих признаков выражает определённый символ лингвокультуры» [4, с. 93]. Мать относится к разряду символических макроконцептов. В результате анализа 15 этимологических словарей было обнаружено 34 мотивирующих признака макроконцепта мать, в их числе девять относятся к классу символических: 'творец', 'образователь', 'богородица', 'глава', 'земля', 'племенная пчела (матка)', 'начало', 'причина', 'источник'. «Символ матери можно отыскать в соответствующей мифологеме: Великая Богиня-мать - родительница всего живого на земле, кормящая и растящая всех. Мифологема - это часть мифа, утратившая четкие черты в связи с забытостью исходного образа, сохранившая в фольклоре наиболее устойчивые признаки символа, восходящие к определенному сюжету или персонажу. Все народы исповедовали культ Великой Богини-матери в эпоху матриархата» [5, с. 131].
В. В. Колесов ввёл в концептологию новый термин первопризнак-концептум. Ученый писал: «необходимо распознать пути возникновения первосмысла в образной форме первообраза, совместно именуемых концептумом (лат. сопсерШт 'зерно, зародыш'), как первоначального состава концепта (лат. conceptus 'содержащий'), последовательно образующего новые формы - образа, символа и понятия» [6, с. 438]. Если среди 34 мотивирующих признаков у макроконцепта мать было выделено девять символических (а это четверть от общего количества), он безусловно относится к особому типу символических макроконцептов. Символическим является такой макроконцепт, «мотивирующие признаки которого восходят к известному или утраченному мифу; эти признаки разворачиваются в разном объеме в виде образных, понятийных, ценностно-оценочных и собственно символических признаков, но уже в другом объеме по отношению к другим концептам» [7, с. 68].
Обращение к символам лингвокультуры помогает понять ментальность народа, закрепленные стереотипы восприятия и поведения людей. По словам В. В. Колесова, «ментальность есть средство национального самосознания и способ создания традиционной картины мира, коренящиеся в категориях и формах языка» [8, с. 148].
Символы лингвокультуры отображают древние архетипы, которые уже не осознаются носителями языка. В контекстах такие архетипы вербализуются в виде стёртых метафор и скрытых, малопонятных символов. «Ментальные "архетипы" складываются исторически, идеал ментальности - не сиюминутная идея социального наполнения. Трудно судить о чужой ментальности, не укореняясь, например, в духовном пространстве родного языка» [9, с. 14-15]. Изучение концептов в аспекте языка и
культуры - перспектива многих исследований [10, 11], в том числе с позиций гендерного анализа [12] и изучения милитарных концептов [13-15], а также концептов родства.
Методы и материал исследования
В статье используется комплекс методов лингвистического анализа: дескриптивный, интепретативный, концептуальный. Данный набор позволяет решить поставленные авторами статьи задачи. Материал исследования взят из Национального корпуса русского языка (www.ruscorpora.ru).
Основные результаты и обсуждение
Язык насыщен символикой, которая является родной, укоренившейся в лингвокультуре. Вторая часть символики привнесена из других культур. Цель статьи - определить основные символы синкретичного ментального макрообразования мать сына-солдата в русской лингвокультуре, отделив то, что существует в ней искони, от того, что заимствовано из других лингвокультур.
Объектом исследования данной статьи является синкретичное ментальное макрообразование мать сына-солдата, состоящее из: 1) символического макроконцепта мать; 2) концепта сын; 3) концепта солдат. Все три ментальных образования воспринимаются синкретично в изучаемых символах. Существованию этого сложного концептуального комплекса в языковой картине мира и лингвокультуре есть объяснение: Россия пережила много войн, в которых воевала как на своей земле, так и освобождала другие страны. Образы матери-Родины и сына-героя-защитника-освободителя являются стереотипными для носителей русского языка, они выражают устойчивые архетипы сознания.
Исконные и поздние символы матери сына-солдата в русской лингвокультуре.
В русской лингвокультуре самым распространенным символом является Родина-мать. Мать отождествляется с Родиной (Тебе же, родина, мать дорогая, Мне уж нечего больше отдать... А. Ф. Тимофеев. Дневник). Родина называется матерью (О моя горемычная родина, мать моя - униженная! А. М. Ремизов. Взвихренная Русь). Понятия матери и Родины во многих контекстах синкретичны, неотделимы друг от друга (И вспомнилась Егору далекая родина, мать... милая маманя... и сердце сжалось от грусти и непонятного страха... Ф. Д. Крюков. К источнику исцелений).
Сына-солдата мать воспитывает до того момента, как он становится взрослым. Затем сын должен вернуть свой долг семье и матери - служа Родине, защищая ее, оберегая мир и целостность границ того пространства, которое он называет Отчизной (Вот и покончилось ихнее детство, - вздохнула одна из соседок, тоже мать четырех солдат на самых грозных участках фронта, вздохнула и прибавила в том смысле, что вот подросли детушки и подключаются к исполнению служебных обязанностей, высоких служебных обязанностей человека на земле. Л. М. Леонов. Русский лес). Сын -потенциальный воин, солдат, защитник семьи и Родины. Этот лингвокультурный стереотип чрезвычайно устойчив в русской лингвокультуре (Я рассматриваю Родину-мать через увеличительное стекло и вижу, что ее огромное лицо немолодо, что при всей телесной мощи кости ее каменного черепа ввалились и что эта женщина успела вырастить сыновей, готовых для войны. М. Ахмедова. Сталинград. Возвращение).
Родине-матери, которую отстояли в Великую Отечественную войну, поставлены памятники (Мы стояли у подножия монумента, где огромная каменная Родина-мать протягивала винтовку своему каменному сыну. В. Г. Месяц. Преступление и наказание). Один из таких монументов стоит на Мамаевом кургане в Волгограде (Полуобернувшись ко всей стране, подняв меч, Родина-мать как будто кричит о том, о главном, что невозможно забыть нам, детям и внукам солдат, прошедших от Бреста до Берлина. А. Каменев, В. Сухих, В. Фомин. Дорогие пермяки!).
Похожие памятники стоят в разных городах России. В Чебоксарах установлен монумент Матери-Покровительнице. В Липецкой области в г. Задонске воздвигли
памятник Марии Матвеевне Фроловой - матери восьми сыновей, солдат, погибших в Великую Отечественную войну, в Нижней Туре стоит монумент «Плачущая мать», посвященный обобщенному образу матерей, потерявших своих сыновей, воевавших в ту же войну. В г. Тимашевске Краснодарского края поставили памятник под названием «Мать», он посвящен Епистинии Федоровне Степановой - многодетной матери, сыновья которой погибли, защищая свою Родину. Примеров таких памятников много (Венчающая Мамаев курган в Волгограде скульптура «Родина-мать» внесена в Книгу рекордов Гиннесса по разделу «Самая высокая статуя в мире». В. Быков, Ольга Деркач. Книга века; Она возвышалась над уступчатым каскадом фонтанов, которые, по замыслу создателей, символизировали пролитые и до сих пор проливаемые слезы по погибшим в войне. Родина-мать называется. Изваял наш замечательный Георгий Очиаури. П. Сиркес. Труба исхода).
Памятники Родине-матери есть и в других государствах. В Киеве есть такой памятник (Теперь в анфас становится видно, что Родина-мать стоит лицом к Днепру и держит поднятый щит. Ликвидация // «Солдат удачи», 2004.04.07). Памятник матери-Грузии стоит в Тбилиси. Его называют Мать Грузии (^бАот^оЪ ^д^б - Картлис Деда). Другое его название Мать Картли.
В символе Родина-мать скрываются стереотипы русской лингвокультуры, которые проявляют типичное поведение матери в отношении своих детей: терпение в нужде ради их блага (Я вам что, Родина-мать? И так тут почти без еды и воды ради вас мучаешься! М. Баконина. Школа двойников), воспитание морали и нравственности (Почему постоянно учу вас жить? Что я, совесть нации, что ли? Или я - Родина-мать? Да и вы разве глупы и неразвиты? Д. Смирнова. Гробъ богатого китайца). Мать - это кормилица для своих детей (Истерия в прессе по поводу выезда евреев из Советского Союза подняла муть со дна, с близкого донышка обывательского сознания: Родина-мать их вскормила-де, вспоила, а они кинули ее, обокрали, смылись, не расплатившись за образование, и т. д. В. Киршин. Очерки частной жизни).
Эпитеты Родины-матери показывают лингвокультурные стереотипы, связанные с поведением матери во времена войны. Родина-мать - суровая (Суровая Родина-мать ждет его на аллейке безлюдной в час утренний, в день будний городского сада. С. Солоух. Клуб одиноких сердец унтера Пришибеева), строгая (Бросился в глаза укрепленный на торце одного из домов огромный плакат - строгое лицо русской женщины, в поднятой руке которой текст военной присяги и надпись: «Родина-мать зовет!» В. Бережков. Рядом со Сталиным), поруганная (Поругана наша Родина-мать! Вы понимаете меня? Честь матери! А. Д. Сахаров. Воспоминания), разгневанная (И еще из прежнего в избе были агитационные плакаты Великой Отечественной, расклеенные по всем стенам, уже выгоревшие, поблекшие, кое-где надорванные: разгневанная Родина-мать, «Идет война народная», «Что ты сделал сегодня для победы?» Ф. Абрамов. Дом). Она страдалица (А великая страдалица, Россия, родина-мать, вперила скорбный трепетный взор, ждет, надеется и верит... Ф. Д. Крюков. Войсковой круг и Россия).
Этот символ расширяется до Родина-мать - Россия. Он устойчив в русской лингвокультуре. Символ использовался в ХХ в. как в царское время и в дни гражданской войны (Вижу прекрасную родину, мать мою Россию. П. Н. Краснов. Всевеликое Войско Донское), так и в наши дни (Мы боимся признать, что Ленин, перед которым нас заставляли стоять на коленях, уничтожил нашу Родину, мать-Россию, бросил ее, как охапку хвороста, в костер «мировой революции». А. Яковлев. Омут памяти). Ранний вариант этого символа: Родина-мать - Русь (Наступитъ время, и подниметъ Господь съ одра смертнаго Русь смирившуюся и очистившуюся Позоветъ сыновъ своихъ Родина-Мать къ последней борьба за свое спасеше. митрополит Антоний (Храповицкий). Послаше Русскаго Заграничнаго Церковнаго Собора 1922 г.). Жители Руси / России -ее дети. «Эти языковые реалии обусловлены прежде всего тем, что в мифопоэтическом
сознании русского народа страна, земля, Отчизна, семья ассоциируются с местом рождения, матерью и семьей, отсюда Родина-мать, мать-сыра-земля, управительница страной - царица-матушка. Страна и люди ее населяющие - это большая семья (ср.: царь-батюшка)» [16, с. 123].
Еще одним символом русской лингвокультуры является солдатская мать. Этот символ более поздний - на это указывает заимствованная лексема солдат. У русских, как у многих народов, дети должны заботиться о своих родителях (Не зря говорится в народе - Родина-мать: кто мать способен бросить и забыть, тот и Родине будет плохим сыном. Л. И. Брежнев. Жизнь по заводскому гудку). Мать, у которой сын служит, вынуждена заботиться о себе сама. Мать, потерявшая на войне мужа, имеющая сына-солдата, в царское время не могла рассчитывать на какую-нибудь помощь в старости (В итоге иная мать, у которой сын служил в солдатах или драгунах, а муж был «убит на баталии», оставалась «сирой и бедной» и вынуждена была, ссылаясь на старость и дряхлость и на то, что «поить и кормить её не кому», мечтать о богадельне. Н. Козлова. За старостью и болезнями от службы отставлен...). Мать воина в царской армии лишалась своего кормильца.
В русской лингвокультуре любовь часто именуется жалостью. Любовь матери - это жалость к своему уходящему на войну сыну-солдату. В этом состоит еще один символ русской лингвокультуры: любовь матери - жалость к сыну, имеющий амбивалентную природу и трансформирующийся в любовь сына-солдата к матери - жалость (Ибо не может не жалеть родину русское сердце, как не может не жалеть мать солдат, уходящих на войну. Д. Самойлов. Общий дневник).
Женщина, потерявшая защитников, сама встает на их место и бьется за свой дом, своих детей, за себя (Это не случайно: на миллионах примеров мы знаем, как в одном лице соединялись мать и солдат, мать и воин. А. Львов. Двор). В этом случае речь идет о значимом символе русской лингвокультуры: мать - воин-защитник своих малых детей (сыновей). Традиционным символом защиты в русской лингвокультуре является меч. Родина-мать на Мамаевом кургане держит меч в своих руках, призывая на подвиг воинов -своих сыновей (.. .«Родина-мать» с воздетым мечом, призывающая своих сынов на защиту, на подвиг. А. Кибальников. Эпопея). Щит и меч - традиционные символы воина-защитника земли русской.
Другой символ русской лингвокультуры: мать - святыня. Мать, свою семью следует защищать, беречь и чтить (Невеста, мать, родина - эти вещи только солдат знает, больше никто, и не спорьте. В. Киршин. Очерки частной жизни пермяков). Этот символ синкретичен и объединяется с символом Родина-мать - святыня (Мы, солдаты, родину грудью защищаем! Ни за какие блага не продадим ее!.. П. А. Львов. На «Максиме Горьком»). Данный символ может объединяться с символом Родина-мать - Россия. В таком синкретичном варианте этот символ усиливает позицию объекта почитания и воспевания (В битвах за жизнь и за наши страдания Кровью платила Родина-мать. Славься навеки, Россия свободная! Славься, могучий российский народ! Стоя, но молча // «Коммерсантъ-Власть», 2000.08.29). Дополнительным вариантом этого символа является Отчизна-мать - Россия (Каждый, кто проходит мимо огня, будь это москвич, прибалтиец, сибиряк или иностранный гость, непременно почтит скорбной минутой молчания память тех, кто отдал жизнь за свою отчизну, за Родину-мать. Не стареют душой ветераны // «Вечерняя Москва», 1971.06.21). «В значении "место обитания" различные эквиваленты имен имеют форму женского рода: Россия, Русь, страна, Родина, земля, родная сторона, семья. Даже слова, образованные от корневой морфемы -отец-, будут либо в форме женского, либо в форме среднего рода, но никогда в форме мужского рода: Отчизна, Отечество (ср. в латинском: patria «родина» от pater «отец», в немецком: Faterland «родина» от Fater «отец», букв. «земля отцов»; в английском Motherland «родина», букв. «материнская земля»; Great Mother Land букв. «великая Мать-Земля»)» [17, с. 205]. В атеистической
России в советское время почитание Родины-матери заместило культ Богородицы (Высокие ноты: Родина-мать, занявшая место одной из главных святынь христианства
- Богоматери (и поза, и взгляд, и жесты - все первая скопировала у второй). И. Прусс. Прекрасные дамы - мамы).
Почитание Родины-матери восходит к более древнему культу Великой Богини-матери; из него же берет свое начало и христианский культ Богородицы. Отсюда же берут свои истоки символы, сохранившиеся в русской лингвокультуре: природа - мать, земля - мать, обычно реализуемые в языке в виде стёртых метафор (В повести «Материнское поле» он скажет: «Мать - это начало родины, мать - это родной язык, мать - это совесть, вкушенная вместе с молоком». В. Молчанов, К. Сегура. И дольше века...; Родина-мать! Сколько б на нивах бесплодных твоих Даром ни сгинуло сил молодых. М. А. Воронов. Детство и юность).
Стереотипы поведения сынов в отношении земли-матери актуальны в наши дни. Сыновья должны беречь родную землю от врагов (Сыны, а после уж внуки да правнуки его землю русскую от ворогов берегли. Р. Волков, С. Чугунов. Былина о богатыре Спиридоне Илиевиче). В случае нападения они защитят не только свою землю и свою семью (И у тебя будет сын, который всегда защитит тебя и твою землю, останется дочь, чтобы утешать тебя, и появятся внуки, чтобы скрасить твою старость. Б. Васильев. Вещий Олег), но и прогонят врага с земель своих родичей (И трезвый обсчет возможных следствий неумеренной царевой либеральности - начиная с утраты послевоенного равновесия, продолжая кровавым распадом мирового порядка и кончая тем, что «сыновья наши обагрят своею кровию землю Польскую и снова возьмут штурмом Прагу! А. Архангельский. Александр I). Кровь - признак родственности. Землю и сыновей объединяет сакральный символ родства. Выражение полить землю кровью означает «заплатить за победу высокую цену».
Еще одним символом русской лингвокультуры выступает страна / государство
- семья (где отец - это правитель, а мать - Родина). Воины, солдаты защищают свою семью - страну. Этот символ широко распространен в русском фольклоре, где царь называется батюшкой, а царица - матушкой. Этот символ активно использовался в советское время (Знает Родина-Мать, знает Сталин-Отец, / Что советский боец не привык отступать! В. В. Лопатин. Кич // «Волга», 2014). Бывшие октябрята помнят метафору того времени: дедушка Ленин (Остались Родина-мать, дедушка Ленин на картинке и живой народ-безотцовщина. В. Киршин. Очерки частной жизни пермяков), воссоздающую древний символ родства.
Символика матери и солдата-сына прослеживается и в мифологии, где фиксируются мифологемы, передающие архетипы поведения (Мифологическая система была построена на четырех образах: Отец-кормчий, Родина-мать, герой и враг. Е. Пищикова. Чистота). В русской лингвокультуре эти мифологемы соответствуют синкретичному символу: мать - Родина и сын - герой (Паша вернется на Родину героем, геройски вернется, по-маресьевски. И. Мартынов. Мадейру хочу!). Этот символ дополняется вариантами: мать - (родная) земля и сын - герой (Здесь есть все, что было дорого Гумилеву: пряный восточный антураж; поэт-изгнанник (да к тому же еще и царский сын), собирающийся отвоевать родную землю; дворцовые интриги; роковая, порочная, желанная женщина; чистая девушка, влюбленная в героя; страсть, победа и грядущая смерть. А. Филиппов. Десять лет спустя). Поздний период формирования символов приводит к замещению исконных и созданию на их основе новых. Появляется новый символ: мать - Родина и сыны - героическая армия (Наша родина-мать приняла на себя основной удар немецкого нападения, но, с помощью Божией, с напряжением всех сил, блестящими победами своей героической Красной Армии вытесняет вероломного врага из своих пределов... Обращение Собора епископов // Журнал Московской Патриархии, № 01, 1943.09.08).
Таким образом, исконными и поздними символами матери сына-солдата в русской лингвокультуре являются: 1) Родина-мать; 2) солдатская мать; 3) мать - воин-защитник своих малых детей (сыновей); 4) любовь матери к сыну - жалость и любовь сына-солдата к матери - жалость; 5) мать - святыня; 6) страна / государство - семья; 7) мать - Родина и сын - герой; 8) мать - (родная) земля и сын - герой. Шестой, седьмой и восьмой символы восходят к древним мифологемам природа - мать и мать - земля. Девятый символ: мать
- Родина и сыны - героическая армия относится к новому времени, он появился после реформы русской армии, организованной Петром I. Он тоже укоренился в русской лингвокультуре.
Символы матери сына-солдата, пришедшие в русскую лингвокультуру извне
В русской лингвокультуре утвердилась библейская символика. Часть символов матери сына-солдата появилась после принятия христианства. Изначально к солдатам эта символика не имела отношение. Первый символ, пришедший из Библии в русскую лингвокультуру: возвращение блудного сына. Только исходный текст предполагает возвращение сына в дом отца. В языковом материале из Национального корпуса русского языка блудными сыновьями называются эмигранты, возвращающиеся на Родину (Как блудные дети, накануне смерти нашедшие потерянную Родину-Мать, мы искренне и честно, открыто и откровенно, хотим примириться с Родиной, хотим, чтобы родные, наши русские люди и их вожди поняли бы, что вовсе не своекорыстные личные или классовые мотивы двигали нами, а пламенная любовь, любовь к Родине и к народу, национальное чувство и заблудившееся в противоречиях среды национальное сознание обрекли нас на упорный труд, на тяжелые жертвы, на беспросветные муки и жестокий тупик. К. В. Родзаевский. Письмо И. В. Сталину 1945 г.). Возвращение было позволено тем, кто на чужбине сражался за Россию, отстаивал ее интересы (Обиду на Родину никогда нельзя иметь. Это родина-мать. Я провел на чужбине сорок лет и вернулся по велению своей совести, и мне, блудному сыну, простили былые заблуждения. В. Лихоносов. Ненаписанные воспоминания). Здесь мы сталкиваемся с новым сложным символом: Родина-мать - Россия и блудные сыны - эмигранты.
Библия стала источником еще одного символа, проникшего во многие культуры: Хам, не почитавший своего отца, имя которого стало нарицательным. В языковом материале встретился трансформировавшийся символ: не почитающий свою мать (предавший ее) сын, не сумевший ее защитить (Опьянелого Ноя, в свое время, только одного из его трех сыновей, именно среднего, Хам выставил на позорище и посмеяние, мы же, в радикальном стремительном рвении, все поголовно превращались в хамов, ежеминутно, ежесекундно выставляя родину-мать на позорище и поругание. Н. П. Карабчевский. Что глаза мои видели. Революция и Россия). Предательство матери
- самое порицаемое действие сына в отношении своей Родины (Нет горшего наказания, как предавшему свою родину-мать, опустившему свой меч перед злым врагом отечества. В. Ф. Майстрах. Полезные советы).
Третий библейский символ восходит к сюжету отцовской жертвы Богу сына: Иаков приносит своего сына в жертву. В Библии так говорится об этом: Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего... Там, на горе, которую Я укажу тебе, ты принесешь его в жертву всесожжения» (Быт 22: 1-13). Языковой материл показывает как традиционную версию этого сюжета (Если ты помнишь, Бог велел Аврааму, чтобы проверить его преданность себе, принести ему в жертву своего любимого сына Исаака. Ф. Искандер. Поэт), так и его трансформацию в описании культа Богини-матери у северных народов (Чтобы умилостивить Мать, тебе придется принести в жертву сына, кровью его накормить огонь, - тогда дух смилостивится. А. Григоренко. Ильгет). Этот символ не характерен для русской лингвокультуры, он не привился на русской почве.
Таким образом, в русской лингвокультуре появляются символы, источником которых является текст Библии. К заимствованным символам относятся два: 1) Родина-мать -
Россия и блудные сыны - эмигранты; 2) не почитающий свою мать (предавший ее) сын, не сумевший ее защитить. Эти символы не укоренились в русской лингвокультуре: на это указывает ограниченное количество примеров, их актуализирующих.
Анализ языкового материала из Национального корпуса русского языка показывает насыщенность и большое количество символов синкретичного ментального макрообразования «мать сына-солдата» в русской лингвокультуре. Некоторые древние символы тесно связаны со стереотипами поведения и архетипами восприятия соответствующих фрагментов языковой картины мира.
Заключение
Наиболее древними символами в русской лингвокультуре являются: 1. природа -мать; 2) земля - мать; 3) Родина-мать и его поздние варианты: Родина-мать - Россия. Родина-мать - Русь; 4) мать - Родина и сын - герой; 5) любовь матери - жалость к сыну, который трансформируется в любовь сына-солдата к матери - жалость; 6) мать -святыня. Этот символ объединяется с символами: Родина-мать - святыня, Родина-мать - Россия и Отчизна-мать - Россия. К поздним символам русской лингвокультуры относятся 6 символов: 1) солдатская мать; 2) мать - воин-защитник своих малых детей (сыновей); 3) мать - Родина и сыны - героическая армия; 4) страна / государство - семья (где отец - это правитель, а мать - Родина); 5) не почитающий свою мать (предавший ее) сын, не сумевший ее защитить; 6) Родина-мать - Россия и блудные сыны - эмигранты. Таким образом, выделены два типа символов русской лингвокультуры, актуализирующие синкретичное ментальное макрообразование «мать сына-солдата»: древние и поздние, представляющие еще два вида символов: исконные и заимствованные. Древние и поздние характеризуются временем появления в русской лингвокультуре, исконные и заимствованные делятся по признаку источника появления.
За древним символом Родина - мать закрепляются стереотипы русской лингвокультуры, показывающие типичное поведение матери в отношении своих детей (сыновей): вскармливание своих детей (мать-кормилица), воспитание морали и нравственности (впитать с молоком матери), терпение в нужде ради их блага (материнская забота и участие).
Л и т е р а т у р а
1. Лучик, М. Концептуальная, языковая и поэтическая картины мира: общечеловеческое, национальное и индивидуальное / М. Лучик. - Текст : непосредственный // Гуманитарный вектор.
- 2019. - № 5. - Т. 14. - С. 8-15.
2. Колесов, В. В. Древняя Русь: наследие в слове. Добро и зло / В. В. Колесов. - Текст : непосредственный. - Санкт-Петербург : Филологический факультет СПбГУ, 2001. - 304 с.
3. Пименова, М. В. Концепты внутреннего мира (русско-английские соответствия) / М. В. Пименова.
- Текст : непосредственный: дис. ... докт. филол. наук. - Санкт-Петербург, 2001. - 497 с.
4. Пименова, М. В. Особенности структуры символического макроконцепта РОД / М. В. Пименова.
- Текст : непосредственный // Вестник Кокшетауского университета им. Ш. Уалиханова. Серия Филология. - 2021. - № 2. - С. 37-44.
5. Пименова, М. В. Соотношение терминов мифологема и символический макроконцепт / М. В. Пименова. - Текст : непосредственный // Лингвистика и литературоведение на переломе тысячелетий: сборник статей Международной научно-практической конференции, приуроченной к 175-летнему юбилею Абая Кунанбаева. - Атырау: Атырауский государственный университет им. Х. Досмухамедова, 2020. - С. 130-133.
6. Колесов, В. В. «Первосмысл» концепта / В. В. Колесов. - Текст : непосредственный // Вестник Санкт-Петербургского университета. Язык и литература. - 2018. - Т. 15. - Вып. 3. - С. 438-452. Й1р8:// doi.org/10.21638/ spbu09.2018.309
7. Пименова, М. В. Символические концепты как часть концептуальной системы (на примере концепта творчество) / М. В. Пименова. - Текст : непосредственный // Когнитивная лингвистика:
новые парадигмы и новые решения: сборник статей; ответственный редактор М. В. Пименова. - Москва : ИЯ РАН, 2011. - С. 65-83. (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 15).
8. Колесов, В. В. «Жизнь происходит от слова...» / В. В. Колесов. - Текст : непосредственный. -Санкт-Петербург : Златоуст, 1999. - 368 с.
9. Колесов, В. В. Ментальные характеристики русского слова в языке и философской интуиции / В. В. Колесов. - Текст : непосредственный // Языки и этнический менталитет. - Петрозаводск : Издательство ПГУ, 1995. - С. 13-24.
10. Bartminski, J. J^zykowe podstawy obrazu swiata / J. Bartminski. - Lublin, 2006. - Текст : непосредственный.
11. Wierzbicka, A. Slowa i kultury. Rözne slowa - rözne sposoby myslenia? Model kultury a slownictwo j^zyka / A. 17. Wierzbicka. - Текст : непосредственный // Slowa klucze. Rözne j^zyki - rözne kultury. - Warszawa, 2007. - S. 16-34.
12. Beauvoir, S. de. The Second Sex / S. de Beauvoir; translated by H.M. Parshley. New York : Knopf, 2010. - 800 p. - Текст : непосредственный.
13. Бодриков, А. Б. Лингвокультурологическое исследование концепта воин в аудитории военного технического вуза / А. Б. Бодриков. - Текст : непосредственный // Учёные записки Забайкальского государственного университета. Серия «Педагогические науки». - 2018. - Т. 13. - № 2. - С. 38-43.
14. Пименова, М. В. Русская языковая картина мира в аспекте символов воинской славы / М. В. Пименова, А. Б. Бодриков. - Текст : непосредственный // Гуманитарный вектор. - 2019. - № 5.
- Т. 14. - С. 16-21.
15. Пименова, М. В. Милитарные концепты в русской языковой картине мира (на примере концепта воин) / М. В. Пименова, А. Б. Бодриков. - Текст : непосредственный // Вестник Кемеровского государственного университета. - 2019. - Т. 21. - № 4. - С. 1131-1138. - DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-4-1131-1138
16. Колесов, В. В. Языковые основы русской ментальности : учебное пособие / В. В. Колесов, М. В. Пименова. - [Изд. 4-е, доп.]. - Санкт-Петербург : СПбГУ, 2012. - 136 с. (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 14). - Текст : непосредственный.
17. Пименова, М. В. Мифологемы в гендерном аспекте / М. В. Пименова. - Текст : непосредственный // Mentalität. Konzept. Gender / Herausgeber von E. A. Pimenov, M. V. Pimenova. - Landau: Verlag Empirische Pädagogik, 2000. - S. 204-219. (Reihe "Ethnohermeneutik und Ethnorhetorik". Bd. 7).
R e f e r e n c e s
1. Luchik, M. Konceptual'naya, yazykovaya i poeticheskaya kartiny mira: obshchechelovecheskoe, nacional'noe i individual'noe / M. Luchik. - Tekst : neposredstvennyj // Gumanitarnyj vektor. - 2019.
- № 5. - T. 14. - S. 8-15.
2. Kolesov, V. V. Drevnyaya Rus': nasledie v slove. Dobro i zlo / V. V. Kolesov. - Tekst : neposredstvennyj. - Sankt-Peterburg : Filologicheskij fakul'tet SPbGU, 2001. - 304 s.
3. Pimenova, M. V. Koncepty vnutrennego mira (russko-anglijskie sootvetstviya) / M. V. Pimenova. -Tekst : neposredstvennyj: dis. ... dokt. filol. nauk. - Sankt-Peterburg, 2001. - 497 s.
4. Pimenova, M. V. Osobennosti struktury simvolicheskogo makrokoncepta ROD / M. V. Pimenova. -Tekst : neposredstvennyj // Vestnik Kokshetauskogo universiteta im. SH. Ualihanova. Seriya Filologiya. -2021. - № 2. - S. 37-44.
5. Pimenova, M. V. Sootnoshenie terminov mifologema i simvolicheskij makrokoncept / M. V. Pimenova. - Tekst : neposredstvennyj // Lingvistika i literaturovedenie na perelome tysyacheletij: sbornik statej Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii, priurochennoj k 175-letnemu yubileyu Abaya Kunanbaeva. - Atyrau: Atyrauskij gosudarstvennyj universitet im. H. Dosmuhamedova, 2020. - S. 130-133.
6. Kolesov, V. V. «Pervosmysl» koncepta / V. V. Kolesov. - Tekst : neposredstvennyj // Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. YAzyk i literatura. - 2018. - T. 15. - Vyp. 3. - S. 438-452. https://doi. org/10.21638/ spbu09.2018.309
7. Pimenova, M. V. Simvolicheskie koncepty kak chast' konceptual'noj sistemy (na primere koncepta tvorchestvo) / M. V. Pimenova. - Tekst : neposredstvennyj // Kognitivnaya lingvistika: novye paradigmy
i novye resheniya: sbornik statej; otvetstvennyj redaktor M. V. Pimenova. - Moskva : IYA RAN, 2011.
- S. 65-83. (Seriya «Konceptual'nye issledovaniya». Vyp. 15).
8. Kolesov, V. V. «ZHizn' proiskhodit ot slova...» / V. V. Kolesov. - Tekst : neposredstvennyj. - Sankt-Peterburg : Zlatoust, 1999. - 368 s.
9. Kolesov, V. V. Mental'nye harakteristiki russkogo slova v yazyke i filosofskoj intuicii / V. V. Kolesov.
- Tekst : neposredstvennyj // YAzyki i etnicheskij mentalitet. - Petrozavodsk : Izdatel'stvo PGU, 1995.
- S. 13-24.
10. Bartminski, J. Jçzykowe podstawy obrazu swiata / J. Bartminski. - Lublin, 2006. - Tekst : neposredstvennyj.
11. Wierzbicka, A. Slowa i kultury. Rôzne slowa - rôzne sposoby myslenia? Model kultury a slownictwo jçzyka / A. 17. Wierzbicka. - Tekst : neposredstvennyj // Slowa klucze. Rôzne jçzyki - rôzne kultury. - Warszawa, 2007. - S. 16-34.
12. Beauvoir, S. de. The Second Sex / S. de Beauvoir; translated by H.M. Parshley. New York : Knopf, 2010. - 800 p. - Tekst : neposredstvennyj.
13. Bodrikov, A. B. Lingvokul'turologicheskoe issledovanie koncepta voin v auditorii voennogo tekhnicheskogo vuza / A. B. Bodrikov. - Tekst : neposredstvennyj // Uchyonye zapiski Zabajkal'skogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya «Pedagogicheskie nauki». - 2018. - T. 13. - № 2. - S. 38-43.
14. Pimenova, M. V. Russkaya yazykovaya kartina mira v aspekte simvolov voinskoj slavy / M. V. Pimenova, A. B. Bodrikov. - Tekst : neposredstvennyj // Gumanitarnyj vektor. - 2019. - № 5. - T. 14.
- S. 16-21.
15. Pimenova, M. V. Militarnye koncepty v russkoj yazykovoj kartine mira (na primere koncepta voin) / M. V. Pimenova, A. B. Bodrikov. - Tekst : neposredstvennyj // Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta. - 2019. - T. 21. - № 4. - S. 1131-1138. - DOI: 10.21603/2078-8975-2019-21-4-1131-1138
16. Kolesov, V. V. YAzykovye osnovy russkoj mental'nosti : uchebnoe posobie / V. V. Kolesov, M. V. Pimenova. - [Izd. 4-e, dop.]. - Sankt-Peterburg : SPbGU, 2012. - 136 s. (Seriya «Konceptual'nye issledovaniya». Vyp. 14). - Tekst : neposredstvennyj.
17. Pimenova, M. V. Mifologemy v gendernom aspekte / M. V. Pimenova. - Tekst : neposredstvennyj // Mentalität. Konzept. Gender / Herausgeber von E. A. Pimenov, M. V. Pimenova. - Landau: Verlag Empirische Pädagogik, 2000. - S. 204-219. (Reihe "Ethnohermeneutik und Ethnorhetorik". Bd. 7).
