CC BY
46
К^ИМБИОЗ КУЛЬТУР КАК ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВАЯ ИДЕЯ И КУЛЬТУРНАЯ ПОЛИТИКА
УДК 316.7
https://doi.org/10.24412/1997-0803-2021-2100-54-62 А. В. Гончарова
Белгородский институт искусств и культуры, Белгород, Российская Федерация, e-mail: Elfi1989@yandex.ru
Аннотация: В статье анализируется усложнение взаимоотношений между культурами внутри региона и страны, вызванное, с одной стороны, их стремительным сближением, а с другой - желанием сохранить свою самобытность в условиях глобализации. Автор доказывает, что наиболее адекватным ответом на вызовы современного глобализирующегося и интегрированного мира является симбиоз культур как философско-правовая теория и политическая стратегия демократических государств. В статье показано, как обсуждалась взаимосвязь общего и особенного в культуре в философии от И. Гердера до О. Шпенглера. Различаются философский и правовой аспект анализа симбиоза культур как одной из форм поликультурности. Выделены особенности российской модели симбиоза культур. На основе данного положения в статье предпринимается исследование региональных культурных процессов, в частности - этнически сложного культурогенеза Астраханской области.
Ключевые слова: симбиоз культур, мультикультурализм, поликультурность, этнос, глобализация, интеграция, идентификация.
Для цитирования: Гончарова А. В. Симбиоз культур как философско-правовая идея и культурная политика // Вестник Московского государственного университета культуры и искусств. 2021. № 2 (100). С. 54-62. https://doi.Org/:10.24412/1997-0803-2021-2100-54-62
SYMBIOSIS OF CULTURES AS A PHILOSOPHICAL AND LEGAL IDEA, AND CULTURAL POLICY
Anastasia V. Goncharova
Belgorod State Institute of Arts and Culture, Belgorod, Russian Federation, e-mail: Elfi1989@yandex.ru
Abstract: The article discusses the increasing complexity of relations between cultures within a region or the country, which is caused, on the one hand, by their rapid convergence, and, on the other hand, by the desire to preserve their identity in the context of globalization. The author proves that the most adequate response to the challenges of modern globalizing and integrated world is the symbiosis of cultures as a philosophical and legal theory and political strategy of democratic states. The article shows how the relationship between the general and the particular in culture has been discussed in philosophy from Herder to Spengler. The philosophical and legal aspects of analysis of the symbiosis of cultures as a
ГОНЧАРОВА АНАСТАСИЯ ВЛАДИСЛАВОВНА - аспирантка Белгородского института искусств и культуры, преподаватель Районной детской школы искусств имени М. А. Балакирева г. Ахтубинска Астраханской области GONCHAROVA ANASTASIA VLADISLAVOVNA - PhD student at the Belgorod State Institute of Arts and Culture, Teacher at the Children's School of Arts named after M. A. Balakirev, Akhtubinsk, Astrakhan Region
© Гончарова А. В., 2021
form of polyculturality are distinguished. The peculiarities of the Russian model of symbiosis of cultures are highlighted. Based on this position, the article undertakes a study of regional cultural processes, in particular, the study of ethnically complex cultural genesis of the Astrakhan region.
Keywords: symbiosis of cultures, multiculturalism, polyculturality, ethnicity, globalization, integration, identification.
For citation: Goncharova A. V. Symbiosis of cultures as a philosophical and legal idea, and cultural policy. The Bulletin of Moscow State University of Culture and Arts (Vestnik MGUKI). 2021, no. 2 (100), pp. 54-62. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/1997-0803-2021-2100-54-62
Симбиоз культур как философско-право-вая идея и направление в политике демократических государств стал необходимым ответом на вызовы современного глобализирующегося мира. Отсюда особая актуальность исследования этой проблемы, изучения её ценностной стороны, что предполагает уточнение методологического аппарата - адекватных подходов и методов, среди которых важную роль играет системный и исторический подходы, компаративистика в её историко-культурном измерении.
В конце ХХ - начале XXI столетий мы наблюдаем усложнение взаимоотношений между культурами, вызванное, с одной стороны, их стремительным сближением, а с другой - желанием сохранить самобытность и уникальность каждой из них. Развитие культуры никогда не шло лишь по восходящей. Каждый этап порождает новые проблемы, а культура «совершенной от этого не становится, ведь на новом месте развиваются новые способности, а бывшие безвозвратно исчезают» [9, с. 426]. Но как именно выглядят эти взаимодействия при серьёзных различиях в основании культур? Как это происходит, в частности, с народами Европы и Азии?
***
Немецкий просветитель И. Гердер считал, что современная культура аккумули-
рует самое ценное из других культур. Теория культуры Гердера стала революционной, совместив историю и природу, которые находились в состоянии конфронтации в теориях Дж. Вико и Ж.-Ж. Руссо. Гердер во многом порывает с европоцентризмом, склоняясь к тому, что существует множество культур, каждая из которых ценна, а разделение на культуры «примитивных» и «европейских» народов является односторонним. Как он отмечает в работе «Идеи к философии истории человечества», то, что мы называем культурой - это «культуры различных этносов, которые вступают друг с другом в сложное взаимодействие, создавая в конечном счёте понятие, которое можно назвать культурой человеческого общества» [9, с. 11]. Европейская культура, которую часто возвышают над другими, на деле вобрала в себя достижения других культур, превращая и совершенствуя их до необходимого уровня. Прибегая к анализу истории культуры, он показывает, что «европейская» культура имела производные из Азии, где впервые возникла письменность, математическое исчисление, начали своё развитие художественное искусство и предсказание событий по звёздам. Кроме того, именно на этом континенте достигло высокого уровня искусство управления государством.
И. Кант, подобно Гердеру, обращал внимание на место человека в мире культуры,
проанализировал проблему прав человека в трактате «К вечному миру». Говоря о гражданской, общечеловеческой терпимости, он отмечает, что «есть всемирное гражданское право каждого чужака на то, чтобы тот, на чью землю он прибыл, не обращался бы с ним, как с врагом. Право посещения принадлежит всем людям в силу права общего владения земной поверхностью, на которой ... люди не могут рассеяться до бесконечности и поэтому должны терпеть соседство других» [11, с. 216]. Таким образом, уже Кант рассматривал взаимодействие культуры через призму идеи всеобщего равенства в её философском и правовом аспектах.
Анализируя культуру в двух направлениях - как культуру умения и культуру воспитания, Кант доказывал, что первое необходимо для того, чтобы человек достигал своих целей, однако указывает, что это возможно только с помощью второго, что освобождает от «деспотизма желаний». Тогда индивид способен избавиться от внешних ограничений и выбрать адекватные способы достижения желаемого. Таким образом, культура, по Канту, охватывает всё, что противостоит природе, притом что человек в этом мире должен быть целью, но на деле оказывается средством.
Важный шаг в исследовании взаимодействия культур сделали представители неокантианства Баденской школы, у которых культура связана с миром ценностей, имеющих универсальный характер. При этом представитель Марбургской школы неокантианства Э. Кассирер развивал философию символических форм. Так, Кас-сирер утверждал, что человек живёт в символическом универсуме, окружённый языковыми формами, произведениями искусства, религиями и мифами, без посредства
которых он не способен ничего почувствовать или зафиксировать в личном опыте. В то же время «появление культуры связано с ментальным приспособлением человека к окружающей среде, и в дальнейшем может иметь два направления - экстраверт-ный, направленный на символическое восприятие мира, и интровертный, который показывает внутренние процессы развития человеческого духа» [8, с. 61].
Но если мир ценностей у неокантианцев универсален, то культурный мир каждой личности уникален. Таким образом, в неокантианстве решается вопрос о взаимосвязи общего и индивидуального в мире культуры. Тем самым в неокантианстве закладываются основы современной философии культуры, связанные с ценностными ориентирами личности, народа, человечества в целом.
При этом методологические идеи неокантианцев, которые связывали мир культуры с осуществлением человеческой свободы, радикально отличаются от того, что утверждали представители науки, в частности этнографии, а затем культурной антропологии. Основоположник направления эволюционизма в науках о культуре Э. Б. Тайлор писал, что «в культуре существует немало не только специфических черт для отдельных народов, но и общечеловеческого и универсального для разных стадий развития» [15, с. 11]. И если неокантианцы, рассматривая соотношение универсального и уникального, делали акцент на втором, то Тайлор - именно на первом. В учении Тайлора мы, по сути, наблюдаем возвращение к европоцентризму.
Противоположную позицию занимал немецкий философ и культуролог О. Шпенглер, который в работе «Закат Европы» выдвинул идею существования различных
культур и сообществ людей, наделённых уникальной ментальностью. «Вместо монотонной картины всемирной истории, держаться за которую можно только закрывая глаза на подавляющее количество фактов, ей противоречащих, я вижу феномен множества мощных культур, произрастающих из недр страны, которая их породила» [17, с. 55]. В его лице принцип культурного релятивизма спровоцировал пересмотр идеи унифицированной культуры в пользу осознания того, что каждая культура независимо от того, какого уровня развития она достигла, является сложной, ценной и самобытной системой.
Социуму свойственна разная реакция на многообразие культур, особенно в условиях усложнения социальных взаимодействий. В ХХ веке, опираясь на идею многообразия культурных единиц, исследователи всё же пытались найти между ними общие точки и центральную линию их развития. В этом контексте рождались разные идеи взаимосвязи культур. Ряд учёных отстаивал идею культурной диффузии, когда взаимодействие происходит путём подражания и заимствования культурных образцов через искусство, урбанизацию, профессиональную специализацию.
Культурная диффузия должна приводить к синтезу разных культур в новом культурном целом, что характерным образом выражено в ведённой американцами идее «плавильного котла». Но неудачи в реализации этой идеи на практике привели к рождению европейских проектов мульти-культурализма и поликультурности.
Поскольку первая часть этих терминов отличается только языком, из которого они были заимствованы - латинский и грече-
ский, можно было бы предположить, что и содержание этих понятий полностью совпадает. Но разница всё-таки существует, и она является существенной.
В данном случае мы согласны с исследователем данной проблемы С. И. Левико-вой, которая пишет о том, что мультикуль-турализм и поликультурность различаются степенью обособления народов в рамках одной страны, одного культурного единства. Если в случае мультикультурализма акцент делается на автономности каждого из элементов культурного целого, то поликультурность акцентирует момент взаимовлияния разных культур на основе культуры базового этноса. Так возникает каждый раз новое оригинальное образование, в котором единство предполагает многообразие, и наоборот. Иначе говоря, поликультурность предполагает момент «врастания» разных культур друг в друга на базе общей идентичности [13].
Конкретизацией идеи поликультурно -сти в современных условиях, на наш взгляд, является идея симбиоза культур как особого сочетания разных культур в пределах вполне органичного культурного образования. В основе такого сочетания находится та «совместная жизнь», а таков буквальный смысл слова «симбиоз», которая помогает успешному культурному развитию как целого, так и его элементов. В этом плане симбиоз культур оказывается одним из возможных вариантов социокультурного поведения, который является естественной реакцией на феномен культурного многообразия и определяет средства регулирования взаимодействия различных культур в рамках одного региона и одной страны. При этом сохраняется необходимость изучения и уточнения идеи симбиоза культур и её перспективности.
ххх
Обратим внимание на выражение идеи симбиоза культур в области этики. В 1970-е годы центральное место занимала дискуссия относительно представлений о социальной или распределительной справедливости. На смену ей уже в 1980-е годы пришла проблема соотношения права и блага, а уже в начале XXI века начались серьёзные исследования и споры относительно связанности симбиоза как правовой теории и концепции межкультурной справедливости [2, с. 119]. Заслуживает внимание позиция Ю. Хабермаса, высказанная в работе «Модерн - незаконченный проект» о социальном консенсусе. Учёный утверждает, что «новой концепцией современного мульти-культурного общества должен стать социальный консенсус, который также стоит сделать частью политики правового симбиоза» [5, с. 170]. Как мы видим, понятия «мультикультурализм» и «поликультурность» у Хабермаса ещё не разводятся.
Симбиоз культур в разные периоды был предметом исследования культурологии, социологии и политологии. Вопросу симбиоза культур, подходам к его пониманию, признакам и принципам уделяли внимание такие учёные, как С. Бенхабиб, Ч. Кута-каса, У. Кимлика, Н. Глейзер, Дж. Шортино, П. Кивисто, Й. Терборн, Т. Модуд, Р. Баубок и другие. Интересными также представляются исследования А. Маргалита и М. Халь-бертала, которые выделили пять типов субъектов правового симбиоза. Впрочем, сведение к «единому знаменателю» состоится только в 1970-х годах, а до этого «человечество приходит к осознанию общей человеческой истории и судьбы» [7], переосмысливая подходы к пониманию новой социальной реальности.
К середине ХХ века исследователи, осознавая идею симбиоза, надеялись найти
общие, объединяющие точки и способы взаимодействия культур, сдвигая к середине 1970-х годов этот процесс в политико-правовое поле. Именно на рубеже ХХ-ХХ1 веков начинается период активного исследования правовой стороны идеи симбиоза культур. Процесс глобальной интеграции культур и цивилизаций и стремление наций сохранить свои уникальные черты способствовал исследованию понятия симбиоза, этапов его становления и предлагаемых им вариантов реакции на усложнение социальных, правовых и культурных взаимодействий. Впрочем, исследуя развитие этого понятия, невозможно не принять во внимание генезис политико-правовых институтов, которые реализуют способ взаимодействия культур в одном регионе.
Не менее важным является исследование элементов правового симбиоза, включая проблемы справедливости и гуманизма в движении к диалогу культур и созданию консенсусных решений [13, с. 37]. Симбиоз культур - основа и предпосылка того, что «индивидуальные интересы личности признаются и защищаются при соответствии с типичными интересами многих членов общества» [6, с. 15-17]. Правовой аспект в данном случае органично связан с нравственным. Е. П. Ананьева в связи с этим предлагает обратить внимание на процесс формирования нравственной личности, которая была бы способной гуманно и толе-рантно выражать своё отношение к Другому в процессе мультикультуралистичных тенденций [4, с. 6]. Человекоцентризм в условиях симбиоза культур выступает важной и влиятельной идеей при формировании сложноинтегрированного мировоззрения народа.
В контексте философско-правовой теории симбиоза необходимо осознание пра-
вовой самобытности нации, ведь многообразие культур в условиях глобализации означает сложные модели развития каждой демократической страны. Отсюда актуальность понятия «толерантность», которое принято вести от «Письма о веротерпимости» Дж. Локка, хотя следует напомнить, что первые попытки его определения существовали ещё в Древней Греции, когда Сократ определял толерантность как обуздание страсти через воспитание и знание, а Аристотель трактовал это понятие как стремление к «золотой середине». Общим человеческим долгом называли толерантность Д. Юм, Ж.-Ж. Руссо, И. Кант. Г. Спенсер считал, что толерантность - это идея всеобщего равенства, а для Ж.-П. Сартра толерантность выступала внутренним регулятором «моего отношения к Другому» [10, с. 94].
Итак, становление понятия симбиоза культур и его дальнейшее оформление в философскую и правовую теорию прошло долгий путь. Экономические и иммигрантские кризисы в конце 1970-х годов сформировали необходимость единой политики государства, направленной на признание права на общую идентификацию внутри различных культур и нивелирование культурной и правовой дискриминации. Конец 1990-х годов и кризис идеологии коммунизма вызвали рост интереса к симбиозу культур как государственной политике и - что важно -философской теории, что стимулировало поиск вариантов межэтнического взаимодействия при условии сохранения национальной самобытности.
Модель российского симбиоза культур является достаточно интересной и своеобразной. В отличие от других поликультурных регионов, образовавшихся в резуль-
тате значительного переселения на их территорию иммигрантов, Российская Федерация стала таковой в силу своего геополитического положения.
В начале ХХ века Россия занимала 1/6 часть суши. Совпадение интересов народов, населявших значительные территории Европы и Азии, способствовало их преимущественно добровольной консолидации. Очень часто та или иная народность принимала решение присоединиться к России с целью самосохранения. Вместе с тем происходило геополитическое, цивилизаци-онное и социально-экономическое срастание других народов с собственно русскими областями [3, с. 31]. Наиболее сложно интегрировались территории с мусульманским населением, что порождало межконфессиональные противоречия. Тем не менее в итоге Россия всё же стала государством-сообществом разных народов.
Российская модель симбиоза культур была одной из дискуссионных. Среди российских исследователей интерес к феномену симбиоза культур был стимулирован политическими событиями 1990-х годов. Эти события привели к всплеску этнического самосознания, что в тот период поставило под угрозу общероссийскую идентичность. Большинство регионов Российской Федерации являются многонациональными. Но даже если разнообразие повышает культурное богатство общества, оно, к сожалению, может привести к политическому конфликту. Эта проблема стала очевидной на территории Чечни в 1990-е годы.
Поиск конкретных решений симбиоза культур в многонациональных регионах актуален и сегодня, что мы хотим показать на примере Астраханской области. В первую очередь отметим, что много проблем в культурной жизни Астраханской об-
ххх
ласти создают особенности культуры восточных народов. Уточним, что восточноа-зиатские народы (восточноазиатцы) - это спецификатор расовой классификации, используемый для людей, происходящих из Восточной Азии. Общая численность населения всех стран этого региона составляет 1,677 млрд человек, или 21% населения мира в 2020 году [18], однако эти данные не обязательно представляют собой точную цифру численности восточноазиатских народов во всём мире.
В этом контексте культура восточных народностей Астраханской области Российской Федерации - это «общий набор традиций, систем воспитания и поведения, определяется историей, религией, этнической принадлежностью, языком и национальностью, а также другими факторами» [1, с. 16]. Культурные традиции Астраханской области формируют казахи, чеченцы, азербайджанцы, калмыки, армяне, грузины, дагестанцы, а также уроженцы Туркменистана, то есть тюркские, кавказские и монгольские народности. Кроме этих этносов в минимальном количестве в области проживают чуваши и латыши, татары и ногайцы с множеством различных религий, этнических и языковых групп. Все жители Астраханской области тесно связаны друг с другом в аспекте традиций духовной и материальной культуры. Всем им удалось образовать особый культурный кластер.
Астраханская область всегда была перекрёстком для торговцев, путешественников и строителей империй. Множество языков, на которых говорят в Астраханской области, также отражает её этнокультурное разнообразие. В основном эти языки происходят из трёх основных языковых «семей»:
• семитский (включая арабский, иврит и арамейский);
• индоевропейский (курдский, персидский, армянский);
• тюркский (турецкий, азербайджанский).
Эти языковые семьи отражают последовательную миграцию разных народов, в том числе и в регионы Российской Федерации. Причём научный анализ этих языков показывает, какое влияние они оказали друг на друга. Например, персидский язык написан арабским шрифтом, а турецкий включает словарные слова из персидского и арабского языков. На самом арабском языке говорят в местной диалектике, которую не всегда понимают в других регионах. Некоторые этнические и религиозные общины сохранили «родные» языки для религиозного использования.
Таким образом, Астраханская область, как и многие другие территории Российской Федерации, продолжает развиваться, сохраняя свои этнокультурные традиции в глобализирующемся мире. И хотя азиатские культуры на территории Российской Федерации сохраняют стремление к этническому индивидуализму, присутствие множества других культур, общая экономика, исторические связи и грамотная культурная политика создают почву для органичного симбиоза культур в рамках региональной и общероссийской культурной идентичности.
В этом свете правовое оформление особого российского симбиоза культур на уровне региона и государства в целом остаётся важной задачей. Именно сплочение наших народов на уровне общероссийской идентичности при этническом, языковом и прочем разнообразии лежит в основе выработанного в нашей стране симбиоза культур как выражения современной поликультурности.
Список литературы
1. Алексеев Ф. Г., Сатанова Д. С. Языки Астраханской области // Малые языки. 2017. № 4. С. 10-23.
2. Ананьева Е. П. Мультикультурализм и толерантность как социально-философские концепции
социокультурного пространства : специальность 09.00.03 - Социальная философия и философия истории : диссертация на соискание учёной степени доктора философских наук / Ананьева Елена Павловна. Одесса, 2016. 467 с.
3. Астафьева О. Н. Концепция мультикультурализма в контексте современных миграционных
процессов // Теория и практика культуры : Альманах / Российская академия государственной службы при Президенте Российской Федерации. Москва : Изд-во РАГС, 2004-. Вып. 6 / под ред.
B. К. Егорова. 2008. С. 23-48.
4. Белас Л., Беласова Л. Мультикультурализм в глобализирующемся мире // Вестник Вятского
государственного университета. 2014. № 7. С. 6-10.
5. Бенхабиб С. Притязания культуры : равенство и разнообразие в глобальную эру / перевод с англий-
ского под ред. В. Л. Иноземцева ; Центр исследований постиндустриального общества. Москва : Логос, 2003. 289 с.
6. Вевьерка М. Формирование различий // СОЦиС : социологические исследования : научный
и общественно-политический журнал. 2005. № 8. С. 13-24.
7. Волкова Т. П. Теория мультикультурализма как синтез философских концепций либерализма
и коммунитаризма : специальность 09.00.03 - История философии : автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук / Волкова Татьяна Павловна. Мурманск, 2006. 21 с.
8. Гафарова Ю. Ю. Мультикультурализм, транскультурность и «новое» понятие культуры // Фунда-
ментальные проблемы культурологии. Том VII. Культурное многообразие : теории и стратегии. Москва : Новый хронограф ; Санкт-Петербург : Эйдос, 2009. C. 29-37.
9. Гердер И. Г. Идеи к философии истории человечества / перевод и примеч. А. В. Михайлова ;
[АН СССР]. Москва : Наука, 1977. 703 с.
10. Золотухин В. М. Толерантность. Кемерово : Кузбасский государственный технический уни-
верситет, 2001. 145 с.
11. Кант И. К вечному миру // Трактаты о вечном мире : [сборник] / сост. И. С. Андреева, А. В. Гулыга.
Санкт-Петербург : Алетейя, 2003. 398 с.
12. Круглова Л. К. Человек как проблема философии, философии культуры и культурологии
// Человек. Культура. Образование : научно-образовательный и методический журнал. 2015. № 2.
C. 54-62.
13. Левикова С. И. Мультикультурализм как социальная проблема, или Чем отличается «мульти-
культурализм» от «поликультурности» // Известия ВГПУ. Серия : Социально-экономические науки и искусство. 2014. Том 88. № 3. С. 37-41.
14. Линейцева К. С. К вопросу о понятии «электорально-правовая культура» // Право и государство :
теория и практика. 2013. № 5 (101). С. 35-41.
15. Тайлор Э. Первобытная культура : [перевод с английского] / [предисл. и примеч. А. И. Першица].
Москва : Политиздат, 1989. 572 с.
16. Философский энциклопедический словарь / ред.-сост. Е. Ф. Губский и др. Москва : Инфра-М, 2009.
576 с.
17. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Том 1. Образ и действи-
тельность / перевод Н. Ф. Гарелин. Москва : Попурри, 2019. 656 с.
18. Introducing East Asian Peoples. International Mission Board. 2016, September 10.
References
1. Alekseev F. G., Satanova D. S. Languages of the Astrakhan region. Small languages. 2017, no. 4, pp. 10-23.
(In Russ.)
2. Ananyeva E. P. Multiculturalism and tolerance as socio-philosophical concepts of sociocultural space.
Dr. philos. sci. diss. Odessa, 2016. 467 p. (In Russ.)
3. Astafyeva O. N. The concept of multiculturalism in the context of modern migration processes.
In: Egorov V. K., ed. Theory and practice of culture: Almanac. Issue 6. Moscow, Publishing House of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration, 2008. Pp. 23-48. (In Russ.)
4. Belas L., Belasova L. Multiculturalism in a globalizing world. Herald of Vyatka State University. 2014, no. 7,
pp. 6-10. (In Russ.)
5. Benhabib S. Cultural claims: equality and diversity in a global era. Moscow, Logos Publishing House, 2003.
289 p. (In Russ.)
6. Wieviorka M. The making of differences. Sociological Studies. 2005, no. 8, pp. 13-24. (In Russ.)
7. Volkova T. P. The theory of multiculturalism as a synthesis of philosophical concepts of liberalism and
communitarianism. Synopsis cand. philos. sci. diss. Murmansk, 2006. 21 p. (In Russ.)
8. Gafarova Yu. Yu. Multiculturalism, transculturalism and the "new" concept of culture. Fundamental
problems of cultural studies. Volume VII. Cultural diversity: theories and strategies. Moscow, Publishing house "New Chronograph" ; St. Petersburg, Publishing house "Eidos", 2009. Pp. 29-37. (In Russ.)
9. Herder I. G. Ideas for the philosophy of human history. Moscow, Akademizdatcenter "Nauka" RAS, 1977.
703 p. (In Russ.)
10. Zolotukhin V. M. Tolerance. Kemerovo, Publishing House of the Kuzbass State Technical University,
2001. 145 p. (In Russ.)
11. Kant I. Towards the eternal peace. In: Andreeva I. S., Gulyga A. V., comps. Treatises on the eternal peace.
St. Petersburg, Aletheia Publishing House, 2003. 398 p. (In Russ.)
12. Kruglova L. K. Human being as a problem of philosophy, philosophy of culture and cultural studies.
Human. Culture. Education. 2015, no. 2, pp. 54-62. (In Russ.)
13. Levikova S. I. Multiculturalism as a social problem, or How is "multiculturalism" different from
"multiculturalism". Ivzestia of the Volgograd State Pedagogical University. 2014, vol. 88, no. 3, pp. 37-41. (In Russ.)
14. Lineytseva K. S. On the question of the concept of "electoral and legal culture". Law and State: The Theory
and Practice. 2013, no. 5 (101), pp. 35-41. (In Russ.)
15. Taylor E. Primitive culture. Moscow, Political Literature Publishing House, 1989. 572 p. (In Russ.)
16. Gubsky E. F., ed. Philosophical encyclopedic dictionary. Moscow, Publishing house "Infra-M", 2009. 576 p.
(In Russ.)
17. Spengler O. Decline of Europe. Essays on the morphology of world history. Volume 1. Image and reality.
Moscow, Publishing house "Potpourri", 2019. 656 p. (In Russ.)
18. Introducing East Asian Peoples. International Mission Board. 2016, September 10.
*
