CC BY
107
УДК 94 (470.6) «18»: 325.3
СИЛОВОЙ МЕТОД КОЛОНИЗАЦИИ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА ПО «СИСТЕМЕ ЕРМОЛОВА» КАК ОДНА ИЗ ПРИЧИН НАРОДНО-ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ БОРЬБЫ ГОРЦЕВ В XIX В.
© 2007 Гасанов М.А. Дагестанский государственный университет
История многолетней героической и в то же время трагической борьбы горцев Кавказа за свою свободу и независимость сложна. Основные причины, вызвавшие бескомпромиссную борьбу, созрели на Северо-Восточном Кавказе в первой четверти XIX века. Возникновению войны способствовал целый комплекс причин: это и социально-политическая ситуация, которая сложилась в начале XIX в. в горском обществе Северного Кавказа, и силовые методы политики российской администрации, и вызванная этими методами консолидация разных социальных слоев на почве защиты своей независимости, традиционного уклада и ценностей ислама, и стремление держав-соперниц России к политическому реваншу в регионе.
The history of the long-term heroic and at the same time tragical Caucasian highlanders ’ struggle for freedom and independence is complex. The principal reasons, caused uncompromising struggle, ripened on Northern Caucasus in the first quarter of XIX century. Occurrence of war was promoted by the whole complex of the reasons: it is a sociopolitical situation which developed at the beginning of XIX century in a mountaineous society of Northern Caucasus, and power methods of a policy of the Russian administration, and the consolidation of different social layers caused by these methods on the ground ofprotection of the independence, traditional way and values of islam, and aspiration of powers - competitors of Russia to a political revenge in the region.
Ключевые слова: А.Ермолов, колонизация Северного Кавказа, система Ермолова, борьба горцев, консолидация горцев.
Keywords: A. Yermolov, colonization of the Northern Caucasus, Yermolov’s system, highlanders’ struggle, highlanders’ consolidation.
Россия делала попытки продвинуться и закрепиться на Черном и Каспийском морях еще со времен Ивана Грозного, но реально продвигается на юг и выходит к Черному морю лишь с присоединением Крыма в 1788 г. уже при Екатерине II. С конца XVIII-начала XIX вв. Россия всерьез начинает заниматься проблемами кавказского региона. Стратегическое положение Кавказа таково: кто контролирует его, фактически полностью контролирует одну из важнейших транспортных коммуникаций, связывающую Европу и Азию, а также обеспечивает себе твердое присутствие на Черном и Каспийском морях, на Ближнем Востоке.
«...Чтобы вести активную политику на Востоке ..., надо было обеспечить себе спокойный тыл - покорить народы Кавказа, лишить их независимости. Целые народы должны были утратить право на свою историческую судьбу и превратиться в средство продвижения империи на Восток» [6].
Присоединение Закавказья остро поставило новую геополитическую проблему - обеспечение надежной связи новых территорий с центральными губерниями России. Грузинские царства на протяжении многих лет испытывали сильное давление со стороны Турции и Персии, а к началу XIX в. грузинская на-
ция была на грани тотального физического уничтожения. Неоднократно в течение XVIII в. грузинские правители просили Россию принять Грузию в подданство империи. Но процесс принятия данного решения был мучительным и долгим для российской политической элиты. Все они прекрасно представляли, чем обернется для России этот шаг, и никто не торопился. И лишь 12 сентября 1801 г. император Александр I подписал манифест «О полном присоединении Грузии к России». В результате почти весь регион Северного Кавказа оказался внутри Российской империи, и встала острая необходимость политического и экономического интегрирования его в состав России. Именно с начала XIX в. и начинается противостояние России и народов Северного Кавказа.
Политическая ситуация в северокавказском регионе была непростой. Его раздирали межэтнические, социальные, межрелигиозные противоречия, которые обострялись подстрекательством Турции и Ирана. Горцы, привыкшие жить в соответствии со своими обычаями, весьма негативно реагировали на попытки навязать им российские законы. Это было столкновение двух непохожих культур, традиций, образов жизни.
В начале XIX в. в политике российской администрации на Кавказе преобладали силовые методы. Их реализация во многом связана с именем выдающегося представителя российской военной элиты А.П. Ермолова, который был командиром Отдельного Кавказского корпуса и Управляющим гражданской частью Грузии, Астраханской и Кавказской губерний с 1816 по 1826 гг.
В 1816 году расположенные на Кавказе войска были сведены в отдельный Кавказский корпус. Император Александр I назначает героя Отечественной войны сорокалетнего генерала Алексея Петровича Ермолова губернатором Грузии. Ермолов получает огромнейшие полномочия. Кроме губернаторства, он выполняет поручения чрезвычайного посла в Персию и командует отдельным грузинским армейским корпусом. Прибыв в Тифлис, А. Ермолов со свойствен-
ной ему энергией занялся обустройством вверенного ему края.
Глубоко изучив состояние дел на Северном Кавказе, генерал пришел к выводу, что покорение этого пространства требовало коренного пересмотра общих подходов к проблеме. Он посчитал необходимым отказаться от бессистемных и в конечном итоге никчемных экспедиций, предпринимавшихся русскими военными, в ходе которых по горцам наносились удары (чаще всего просто рассеивались скопления вооруженных людей), занимались аулы, принимались от населения присяги на верность России, которые давались так же легко, как и нарушались, стоило войскам вернуться на свои опорные базы. Картина с незначительными вариациями повторялась из года в год без существенных изменений. Однако для России сохранение такого рода статус-кво означало постепенное, но неизбежное ослабление ее позиций на Северном Кавказе.
А. Ермолов решил положить этому конец и перейти к совершенно новой системе. Она не исключала прежние военные экспедиции, но главное внимание теперь уделялось другому. Генерал считал, что надо заставить горцев уважать русское имя, дать им почувствовать мощь России, заставить себя бояться. А этого можно было добиться лишь силой. Сосредоточившись на СевероВосточном Кавказе, вызывавшем наибольшее беспокойство главнокомандующего, он приступил к грандиозной работе, содержание которой составляло то, что А. Ермолов называл осадой «кавказской крепости». Он немедленно принялся решать задачу, которая казалась ему первостепенной и которую уже пытался решить П.Д. Цицианов - уничтожение института ханства и введение на Кавказе унифицированной системы управления по российскому образцу. Если для Цицианова ханы были, прежде всего, помехой полному включению кавказских областей в состав России и соответствующему устройству управления, то для А. Ермолова и большинства русского офицерства, прошедшего Европу, они были неким идеологическим символом -
само их бытие под боком у просвещенной России было позором. Прежде всего, он стремился прочно обосноваться в предгорьях, выдвинуть русские базы поближе к Кавказскому хребту и тем самым ограничить для горцев свободу действий. Были построены укрепления: Грозная, Внезапная, Преградный Стан, Бурная, Герзель-аул и др. Соединенные дорогами, проложенными в девственных лесах, они образовали протяженную фортификационную линию с запада на восток - от Назрани до Каспийского побережья [3. С.11]. Одновременно прорубались просеки с севера на юг, открывавшие доступ к прежде неуязвимым местам базирования чеченских и дагестанских войск. Таким образом, Ермолов закладывал обширный плацдарм для продвижения в глубь гор. Хуан Ван-Гален, испанский офицер-вольнодумец, зачисленный в Нижегородский драгунский полк и воевавший в 1820 году на Кавказе, оставил любопытные в этом отношении свидетельства. «... Ермолов принялся за создание второй линии укреплений на дорогах и на подходах к склонам Кавказских гор, . дабы тем самым принудить горцев, которым оставлялась полная свобода внутреннего управления, отступиться от своих разбойничьих привычек и в иных принципах воспитывать своих детей под неусыпным надзором и покровительством русских гарнизонов в этих крепостях, и дабы сами эти горцы начали пользоваться благами более цивилизованного состояния» [5].
Постепенно вырисовывалась крайне опасная для горцев стратегическая схема, в которой по месторасположению крепостей и конфигурации дорог угадывался весьма хитроумный план: не только блокировать горные районы Чечни и Дагестана с севера, но и разделить эту территорию на несколько изолированных зон, где оборонительные возможности горцев будут сведены до минимума.
Строительство укреплений сопровождалось вырубкой лесов и садов, насильственным переселением жителей. Население принудительно привлекалось к транспортно-дорожным работам, обя-
зано было выделять всадников для конвоя, не укрывать абреков, выдавать аманатов, возвращать пленных. При этом, не считаясь с местными традициями, сложившейся здесь структурой власти, насаждалась российская администрация, устанавливались российские порядки.
Эти меры, по мнению А. Ермолова, должны были вынудить горцев либо признать власть русских, либо уйти в горы и вести полунищенское существование. Покончив в первую очередь с Чечней, генерал предполагал заняться закубанскими народами и двинуться на Кабарду. Всю кампанию генерал Ермолов намеревался закончить в 1820 году. Эта доктрина продвижения на Кавказе в дальнейшем получила название «система Ермолова».
«Осадную» работу А. Ермолов сочетал с ударами по важным стратегическим пунктам в Дагестане и Чечне. К числу наиболее значительных операций Ермолова относятся сокрушительные поражения, нанесенные аварскому хану Ахмеду у аула Параул (1818), воинственному и могущественному союзу аку-шинских обществ (1819) и Сурхай-хану Казикумухскому (1820).
Активизацию колониальной политики, в частности размещение царских войск, строительство укреплений и опорных пунктов, некоторые местные владетели оценили как дальнейшее ограничение их политической власти над подвластным населением.
Правители Аварии, Казикумуха, Мех-тули, Каракайтага, Табасарана и общества Акуша сформировали антирусский союз. Узнав об этом, Ермолов направляет в Каракайтаг генерал-майора Пестеля с двумя батальонами и небольшим конным отрядом милиции. Пестель занял Башлыкент, но был окружен превосходящими силами горцев. Русским удалось вырваться из окружения и уйти в Дербент. Обеспокоенный отсутствием сведений от Пестеля, в ноябре в соседнее с Каракайтагом ханство Мехтули прибыл сам Ермолов с 5 батальонами пехоты, 300 казаками и 14 орудиями. Он штурмом взял два главных селения - Параул и Дженгутай. Мехтулинский хан Гасан
бежал, а ханство было ликвидировано. Часть его территории передали Тарковскому шамхалу, а другая отошла в собственность Российской империи.
В 1819 году А. Ермолов начал строительство новой крепости на Сунженской линии напротив Эндери. Крепость получила наименование Внезапная. Это обстоятельство еще более обеспокоило непокорных дагестанских правителей. Весной этого же года они вновь предприняли попытку вооруженной борьбы. На юге в Табасаране была перерезана дорога, ведущая в Дербент. Заменивший в Дербенте Пестеля Мадатов по своей инициативе повел на Табасаран 2 батальона, 300 казаков и 8 орудий и вынудил ханство подчиниться.
На севере же Султан-Ахмед-хан во главе 6000 бойцов в середине сентября атаковал русские войска, занятые на строительстве новой крепости. Русские разбили аварское войско, самого хана низложили, на его место посадили его сына - чанку Сурхая.
В октябре Мадатов вновь двинулся на Каракайтаг и штурмом взял Башлыкент и Янгикент. «Жители города Башлы, ожидая наказания, пригласили разные народы соседних вольных обществ и между ними отличающийся храбростию народ, называемый кабодерги, и в силах довольно значительных вознамерились защищать город, в котором успели поправить почти все строения, в прошедшем году генерал-майором Пестелем разоренные. Генерал-майор князь Мада-тов атаковал город, и жители, весьма недолго защищавшись, рассеялись. Дом уцмия и весь город разрушен до основания ... Прокламацией объявил я его изменником и что никто из фамилии его впредь не будет уцмием. Таким образом, уничтожилось достоинство уцмия, несколько веков существовавшее в большом между здешними народами уважении» [7].
В августе 1819 года А. Ермолов осадил селение Бавтугай, где находился Султан-Ахмед-хан аварский со своими отрядами, и вскоре изгнал его. Затем он отправил часть русских войск в шам-хальство Тарковское, чтобы не дать
акушинцам, кайтагцам, Шихали-хану и другим враждебным шамхалу владельцам напасть на него, а сам, в силу стечения обстоятельств, направился в Чечню, «. желая наказать чеченцев, беспрерывно производящих разбой, в особенности деревни, называемые Качкалыков-скими жителями . приказал я Войска Донского генерал-майору Сысоеву с небольшим отрядом войск, присоединив всех казаков, которых по скорости собрать было возможно, окружить селение Дадан-юрт, . Со стороны неприятеля все, бывшие с оружием, истреблены, и число оных не менее могло быть четырехсот человек. Женщин и детей взято в плен до ста сорока, . Солдатам досталась добыча довольно богатая, . большая же часть имущества погибла в пламени. Селение состояло из 200 домов; 14 сентября разорено до основания.
30 числа сентября я сам пошел с 6-ю баталионами и 16-ю орудиями артиллерии к деревням Качкалыкским, .войска приблизились к деревням Ноенберды и Аллаяр-аул. . Обе разорены совершенно» [7].
В середине ноября, завершив возведение Внезапной, Ермолов с девятью батальонами и «множеством пушек» двинулся на Акушу. «Акушинцам отправил я бумагу, коей требовал, чтобы они дали присягу на верность подданства императору, прислали лучших фамилий аманатов, не давали у себя убежища неблагонамеренным и беглецам, возвратили имеющихся у них русских пленных. Обещал, если не согласятся, наказать оружием и взять главный город, Акуша называемый» [7]. 21 декабря под Леваши он разбил горцев и назначил в Акуше нового кадия. «В селениях находили имущество, которое жители спасти не успели. Приказано было истреблять селения, и между прочими разорен прекраснейший городок до 800 домов, Ул-лу-Айя называемый. . Разорение нужно было как памятник наказания гордого и никому доселе не покорствовавшего народа; нужно в наставление прочим народам, на коих одни примеры ужаса удобны наложить обуздание» [7]. При этом Ермолов применил практиковавшуюся
на Кавказе практику взятия аманатов (заложников). Из самых влиятельных семей были взяты 25 человек [6. С.24] и помещены в Дербент. Предпочитая «повелевать властию, а не просьбами», он подавлял любое проявление недовольства. Уклонение от повинностей влекло за собой конфискацию скота, имущества, «штрафы» и «контрибуции», сопротивление - карательные экспедиции, в ходе которых по принципу «круговой поруки» наказывались «целые селения за вину отдельных лиц»: уничтожались запасы, посевы, разорялись аулы [3. С.18].
«Наказывая неоднократные измены Сурхай-хана Казыкумыцкого, злобнейшего из врагов наших, ... отправил я в Кубу генерал-майора князя Мадатова» [7].
В 1820 г. Мадатов завоевал Казику-мух, «войскам нашим представились неприятельские окопы и все силы. ... В одном из них сопротивлявшийся неприятель в числе 180 человек вырезан до последнего» [7]. Сурхай-хан бежал, и на его место русскими был посажен кюринский хан Аслан [3].
На Центральном Кавказе А. Ермолов проводил свои идеи в жизнь не менее настойчиво и последовательно. В Кабар-де, построив ряд крепостей у выходов из главных ущелий Кавказского хребта, он обеспечил себе возможность установить более бдительное наблюдение за тем, что происходило в горах, и в случае необходимости воспрепятствовать появлению горских отрядов на плоскости. В 1825 году генерал Ермолов дал указание кабардинцам переселиться с гор на равнину. Кабардинцы не подчинились этому требованию. Тогда Ермолов после разрушительных военных операций заложил новые крепости на реках Малка, Баксан, Чегем, Нальчик, Урвань и в верховьях Малки. Крепость Нальчик объявил центром Кабарды, и на все протесты представителей кабардинского и балкарского народов приостановить строительство новой укрепленной линии генерал отвечал кратко: «О крепостях просьбы бесполезны...» [7]. Меры А. Ермолова вызвали ответные действия кабардинцев, которые были жестоко подавлены генералом Вельяминовым.
Военный талант и личное мужество Ермолова бесспорны, но он проявлял чрезмерное усердие и жестокость в осуществлении амбициозно-имперских планов России, и они привели к последствиям, прямо противоположным тем, на которые тот рассчитывал. Жесткая политика А.П. Ермолова стала, по мнению исследователей, внешним фактором, способствовавшим консолидации горцев в борьбе. Разрозненные выступления в итоге вылились в длительное и мощное народно-освободительное движение горских народов.
Примечания
1. Газимухаммед и начальный этап антифеодальной и антиколониальной борьбы народов Дагестана и Чечни: Материалы международной научной конференции 13-14 октября 1993 г. -Махачкала, 1997. 2. Магомедов Р.М. Борьба горцев за независимость под руководством Шамиля. - Махачкала, 1991. 3. Народно-освободительная борьба Даге-
стана и Чечни под руководством имама Шамиля. Сборник документов. - М.: Эхо Кавказа, 2005. 4. Рамазанов Х.Х. Колониальная политика царизма в Дагестане в первой половине XIX в. - Махачкала, 1996. 5. Хуан Ван-Гален. Два года в России. «Звезда», 1997,
№3. - С. 143 6. Экштут С.А. В поиске исторической альтернативы. - М. 1994. - С. 116. 7. http: //www.museum.ru/museum/1812/Library /Ermolov/part5.html
