CC BY
32
УДК 340.5
Демичев Кирилл Андреевич Demichev Kirill A.
кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой гражданского права и процесса Нижегородский институт управления РАНХиГС при Президенте РФ (603950, Нижний Новгород, пр. Гагарина, 46)
candidate of historical sciences, docent, head of the department of civil law and process Nizhny Novgorod institute of management Russian Presidential academy of national economy and public administration (46 Gagarin av., Nizhny Novgorod, 603950)
E-mail: kadem@mail.ru
Сикхская государственность как идейный конструкт в условиях хроноразрыва
Sikhs statehood as an ideological construct in the conditions
of a temporary gap
В статье анализируются особенности идеи сикхской государственности в условиях хроноразрыва. На основе методологии хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения делаются выводы о том, что в своем развитии идея независимой сикхской государственности прошла несколько этапов. Обосновывается, что воспроизводство идеи независимой сикхской государственности как идейного конструкта в XX веке осуществлялось в иных условиях по сравнению с теми, которые существовали в XVII—XVIII веках. Принципиальным отличием стало то, что изначально воспроизводство идеи началось в условиях мирного времени, когда не ставился вопрос о физическом выживании и сохранении собственной религиозной идентичности.
Ключевые слова: хронодискретное моногеографическое сравнительное правоведение, научная школа, эволюция идей, сикхская государственность, Халистан.
In article analyzes the features of the idea of the Sikh state in conditions of time gap. Based on the methodology chrono-discrete mono-geography comparative law conclusions are made about the fact that in its development the idea of an independent Sikh state passed through several stages. The perception of the idea of an independent Sikh state as an ideological construct in the XX will take place in different conditions compared to those that existed in XVII—XVIII. The principal difference was that initially the reproduction of the idea began in peacetime, when the question was raised about the physical survival and preservation of their own religious identity.
Keywords: chrono-discrete mono-geography comparative law, scientific school, the evolution of ideas, Sikh state, Khalistan.
Методология научной школы хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения (ХМСП) представляет собой универсальный инструмент исследования различного рода государственных и правовых институтов, чье существование и развитие на территории одного или нескольких государств было прервано на определенный период, а затем возобновлено уже в новых исторических условиях.
Основатель научного направления ХМСП профессор Нижегородской академии МВД России А.А. Демичев справедливо указывает, что история развития соответствующего института, ставшего объектом научного анализа, не носит линейного
характера в силу наличия временного разрыва, обусловленного событиями внутриполитического и/или внешнеполитического характера [1, с. 15]. На наш взгляд, данное положение имеет принципиальное значение, поскольку воспроизводство института или явления осуществляется в условиях, которые серьезно отличаются от тех, в которых он зарождался и проходил свое становление. Тем не менее для института свойственна функциональная преемственность и генетическая связь с предшествующей формой, которая ситуативно адаптируется к существующим реалиям.
Другим важным положением научной школы ХМСП является принципиальная применимость
ее методологии не только к таким объектам, как государственно-правовые институты и явления, но и к идеям, концепциям и идеологиям [2, с. 24]. При этом необходимо отметить, что идейный конструкт может анализироваться как самостоятельный объект научного поиска, а может затрагиваться опосредованно, вне основной цели исследования. В последнем случае это связано с тем, что идейная основа не может быть оставлена совсем без внимания, так как любой государственно-правовой институт, явление или процесс неразрывно связаны с идеей такого института, явления или процесса. Материальная форма получает свое отражение в форме идеальной, то есть идейной модели, которая позволяет описать и в конечном счете понять изучаемый объект. К сожалению, приходится констатировать, что объектом самостоятельного исследования в рамках научного направления ХМСП развитие идеи становится достаточно редко [3, с. 69].
Целью данной статьи является частичное восполнение указанного выше пробела и попытка комплексного анализа идейного конструкта в условиях хроноразрыва на примере сикхской государственности.
Зарождение сикхизма как нового религиозного учения монотеистического характера относится к началу XVI века и связывается с именем гуру Нанака Дэва (1469—1539), который ставил перед собой цель объединения индусов и мусульман посредством любви и терпения в их почитании Единого Бога [4, с. 146]. Для раннего сикхского учения был характерен исключительно миролюбивый характер. Нанак призывал своих сторонников бороться доблестно, но не применяя никакого оружия, кроме как слова Божьего. При таком подходе у гуру не было никаких претензий на светскую власть, да и не могло быть, так как это мирное вероучение зародилось в территориальных границах северозападной части империи Великих Моголов, чьи владения охватывали значительную часть Индийского субконтинента.
Вплоть до конца XVI века сикхские лидеры придерживались подхода Нанака. Однако с принятием достоинства гуру пятым сикхским вероучителем Арджуном Дэвом (1581—1606) ситуация меняется.
Сикхская община сильно увеличивается за счет притока новых членов и укрепляет свое положение в исторической области Панджаб в Лахорской провинции (субе) Могольской империи. Гуру начинает восприниматься своими последователями не только как духовный настав-
ник, но и как правитель, обладающий светской властью. Такой поворот в восприятии нашел отражение в титулатуре пятого гуру Арджуна, которого впервые стали именовать сачча падишах — sacca padisah, что в переводе означало «истинный падишах» или «истинный государь» [5, с. 66]. При этом является показательным, что указанный титул Арджун присвоил себе, по всей видимости, не сам. Само возникновение этого титула свидетельствует о том, что в сознании сикхов произошел глубокий перелом, связанный с тем, что своего лидера они начинают воспринимать как особый полюс власти, альтернативный власти Великих Моголов.
После смерти пятого гуру новым главой сикхской общины стал сын Арджуна — Харгобинд (1606—1644), которого отец готовил в качестве своего преемника с самого детства. Принимая статус гуру 24 июня 1606 года, Харгобинд закрепил несколько важнейших актов институциали-зации своей власти. Так, он отказался от обычного головного убора — тюрбана, возложив на себя тюрбан с особым плюмажем — калгхи из перьев черной цапли, являвшийся одним из символов власти правителя [6, с. 2]. Также во время религиозной церемонии Харгобинд был опоясан двумя саблями, которые символизировали духовную власть — пири (pTrT) и светскую, военную власть — мири (mTrT), являясь одновременно проявлением любви — бхакти (bhakti) и силы — шакти (sakti) [7, с. 59]. Таким образом, шестой сикхский гуру окончательно закрепил за собой высшую власть над сикхской общиной как духовного, так и светского характера.
Формирование элементов сикхской государственности и государственной идеологии вызвало резкую ответную реакцию Могольской империи. Была развязана ожесточенная война, которая с небольшими перерывами продолжалась почти полтора века. Внешний вызов, на который сикхская община была вынуждена отвечать, борясь за свое выживание, привел к окончательному идеологическому оформлению концепции независимого сикхского государства.
Длительные войны, которые сикхи вели с Великими Моголами, привели к тому, что в 1799 году при десятом гуру Гобинде Сингхе (1675— 1708) сикхская религиозная община, имевшая войско, была трансформирована в Хальсу (khalsa) — воинское братство, сплоченное вокруг знамени гуру. Гобинд Сингх сформулировал принцип Радж Карега Хальса (Raj Karega Khalsa) — «Хальса должна править», который имел огромное идеологическое значение для всей дальнейшей сикхской истории. Этот идей-
ный базис был использован для обоснования связи членов Хальсы с землей, на которой они проживали, а также для утверждения их права на осуществление здесь своих властных полномочий.
Гобинд Сингх ставил перед своими последователями цель разрушить империю Великих Моголов и создать на ее обломках самостоятельное сикхское государство [8, с. XC]. Границы такого образования обозначались гуру предельно конкретно. Он заявлял, что если уничтожим моголов, то он отдаст своим сикхам всю страну от Лахора до Пешавара [6, с. 13—14]. Другими словами, гуру Гобинд впервые прямо обозначил то, что сикхским должно быть все Пятиречье.
После смерти десятого гуру Гобинда Сингха начинается новый этап в развитии концепции независимого сикхского государства. Это было обусловлено тем, что перед своей смертью Гобинд Сингх объявил своим преемником и Вечным гуру не человека, а священное писание Ади Грантх. В Ади Грантх получила свое воплощение духовная власть гуру. Светская же власть перешла к милитаризованной сикхской общине Хальсе.
Закрепление светских властных полномочий за общиной в целом обусловило новую форму восприятия проблемы создания независимого государства сикхов. Возникает модель, базирующаяся в значительной степени на прагматическом подходе к интерпретации власти. Именно такой идейный конструкт был зафиксирован в своеобразном кодексе поведения сикха и одновременно правилах устройства сикхской общины Прем Сумараг («Путь любви»), созданном в первой трети XVIII века.
Организации государства в Прем Сумараг посвящена целая глава, в которой приводится не только описание его устройства, но и даются подробные рекомендации по управлению подданными. Желательная и даже идеальная форма сикхского государства — это абсолютная монархия. Вся полнота власти при таком устройстве принадлежит единоличному правителю махарадже, который управляет, опираясь на главного министра (визиря) и придворный совет.
Основная задача главы государства — это обеспечение справедливого суда, поскольку правосудие является его священной обязанностью. При этом махараджа не только имеет право осуществлять насилие, но и обязан это делать. Насилие осуществляется не только вовне. Все, кто противятся власти, независимо от статуса и положения в системе управления,
должен быть казнен, а его имущество конфисковано [9, с. 82].
Административно-территориальное деление государства предполагалось следующее. Низшей административной единицей выступала деревня. Группа деревень объединялись в более крупное подразделение — паргана (pargana). Паргана должны были быть сгруппированы в округа (по 21) — тарафы ^агаТ). Причем, название округов должно было определяться по названию входящего в округ крупного города. В свою очередь, каждые 11 округов должны были составлять высшую административно-территориальную единицу государства — провинцию диса ^а) [9, с. 86].
На каждом уровне административно-территориального управления создавался целый штат чиновников, ответственных за сбор налогов, судопроизводство и пр. При этом во все подразделения от паргана до провинций (диса) направлялся представитель правителя («офицер разведки») — хабар (^аЬаг), который контролировал региональных чиновников и отправлял регулярные отчеты махарадже [9, с. 85, 87].
Для поддержания порядка в каждый город должен был назначаться особый чиновник — котвал, который с определенной долей условности может быть соотнесен с начальником полиции [9, с. 87].
Центральный аппарат управления формировался путем назначения лично правителем. Махараджа отбирал как высших чиновников, так и многочисленных секретарей с формально неопределенным кругом полномочий. Наиболее важное место в аппарате управления занимали: первый министр — визирь; командующий армией, в чьем ведении находились не только пехота и артиллерия, но также и оружейные литейные заводы с интендантской службой; руководитель общественных работ; главный судья [9, с. 88, 90].
В Прем Сумараг особо отмечалось, что для организации эффективной системы управления сикхский правитель должен завести целую сеть активных доносчиков и соглядатаев, которые бы обеспечивали предоставление оперативной информации не только по каждом городу, но и по каждой деревне. Причем, особо подчеркивалось, что необходимо следить за тем, чтобы секретные агенты махараджи на местах не были знакомы друг с другом [9, с. 91—92]. Данное положение должно было способствовать формированию объективной оценки происходящего на основе данных, полученных из независимых источников.
Непосредственное управление сикхский махараджа осуществлял как за счет устных распоряжений, так и письменных приказов, которые были одинаково обязательны для исполнения. В случае неповиновения или невыполнения приказа ответственные должны быть отстранены от службы, уволены и подвергнуты телесному наказанию, что должно обеспечить искоренение «непокорных слуг» [9, с. 96].
В целом краткий анализ приведенной модели независимого сикхского государства показывает, что идеальной формой организации сикхской общины в XVIII веке представлялось относительно небольшое государственное образование во главе с единоличным верховным правителем, который, в зависимости от контекста, обозначался в Прем Сумараг как раджа, махараджа и падишах. Достаточная компактность государства и производное от нее административно-территориальное деление были связаны с актуальными военно-политическими задачами. Сущность этих задач заключалась, в первую очередь, в обеспечении безопасности земель, которые в рамках религиозной традиции считались исконно сикхскими территориями и связывались с системой Пятиречья — Панджабом.
Концепция независимого сикхского государства была реализована в начале XIX века, когда разрозненные сикхские земли были объединены махараджей Ранджитом Сингхом в единую державу. В течение нескольких десятилетий это государство превратилось в мощную поликонфессиональную и полиэтничную империю регионального характера, которая влияла на военно-политическое развитие всего северо-западного региона Индии, а отчасти и на сопредельные не индийские территории. Формирование самостоятельного сикхского государства стало практическим воплощением соответствующей идеи, что означало наступление хроноразрыва в бытовании этого идейного конструкта.
Формально хроноразрыв был равен сроку существования суверенной сикхской империи. В 1849 году в результате двух англо-сикхских войн сикхское государство было завоевано английской Ост-индской компанией и вошло в состав Британской Индии в качестве новой провинции. Потеря национальной независимости повлекла за собой актуализацию идеи самостоятельного государства сикхов. Однако при этом действительное возрождение идеи с должным теоретическим обоснованием относится уже к XX веку.
В 1942 году представители сикхской партии Акали Дал выступили с предложением о соз-
дании независимого сикхского государства как буферной зоны между Индией и Пакистаном [10]. Проект, предложенный сикхской партией, не был реализован при разделе Индии, и историческая область проживания сикхов оказалась расчленена между двумя новыми государственными образованиями.
Новый этап в развитии идеи сикхской государственности был связан с концепцией Хали-стана («Страны чистых»), которая была окончательно сформулирована Джагджит Сингх Чауханом, занимавшим ранее должность министра финансов Панджаба, на страницах авторитетной американской газеты «Нью-Йорк таймс» в 1971 году [10]. По сути, в газете было заявлено о провозглашении Халистана как независимого сикхского государства.
В 1979 году был сформирован Национальный совет Халистана, идея которого получила широкую поддержку сикхов, живших за пределами республики Индия. Халистан стал не просто концепцией независимого сикхского государства, но идеей формы выражения суверенитета сикхов как нации [11, с. 412]. При этом борьба за Хали-стан перешла в активную «горячую» фазу, что привело к открытым военным столкновениям и многотысячным жертвам. Жертвами этого противоборства стали и отдельные индийские политики общенационального масштаба, такие как, например, премьер-министр Индира Ганди, убитая телохранителями-сикхами 31 октября 1984 года.
В целом силовое противоборство со сторонниками Халистана завершилось в Панджабе уже к середине 90-х годов XX века. Тем не менее эта концепция продолжает существовать и по-прежнему считается угрозой национальному единству республики Индия [12, с. 23].
Воспроизводство идеи независимой сикхской государственности как идейного конструкта в XX веке осуществлялось в иных условиях, по сравнению с теми, которые имели место в XVII—XVIII веках. Принципиальным отличием стало то, что изначально воспроизводство идеи началось в условиях мирного времени, когда не ставился вопрос о физическом выживании и сохранении собственной религиозной идентичности. Тем не менее угроза раздела Индии без учета позиции сикхов, реализация этого раздела по неблагоприятному для общины сценарию — все это затронуло чувства значительной части представителей сикхского сообщества и активизировало развитие идеи независимости, что в итоге выразилось в движении за Халистан.
Таким образом, в новых исторических условиях хронодискретный идейный конструкт не-
зависимого сикхского государства превратился в идеологическую основу сепаратистского движения. Представляется несомненным, что изучение современной формы этого идейного течения имеет не только гносеологический, но и прагматический аспект и будет полезным при изучении и сопоставлении радикальных течений, представляющих угрозу для государственно-территориальной целостности различных стран.
Примечания
1. Демичев А.А. Теоретико-методологические принципы научной школы хронодискретного моногеографического сравнительного правоведения // Хронодискретное моногеографическое сравнительное правоведение: сборник научных трудов / под ред. А.А. Демичева. Н. Новгород, 2009. Вып. 1.
2. Демичев А.А. Принципы и перспективы развития научного направления «хронодискретное моногеографическое сравнительное правоведение» // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2016. № 1 (33). С. 23—28.
3. Демичев К.А. Проблемы и перспективы использования методологии ХМСП в востоковедных сравнительно-правовых исследованиях // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. 2016. № 2 (34). С. 67—72.
4. Malcolm J. Sketch of the Sikhs; & Singular Nation, who inhabit the Provinces of the Penjab, situated between the Rivers Jamna and Indus. London, 1812.
5. Habib I., Greval J.S. (eds. and trans.). Sikhs History from Persian Sources. Delhi, 2001.
6. Macauliffe M.A. The Sikhs Religion. Its Gurus, Sacred Writing and Authors. In VI vol. Oxford, 1909. Vol. IV.
7. Cunningham J.D. A History of the Sikhs. From the Origin of the Nation to the Battles of the Sutlej. London, 1849.
8. The Adi Granth, the Holy Scriptures of the Sikhs, translated from the original Gurmukhi, with introductory essays by E. Trumpp. London, 1877.
9. Prem sumarag. The testimony of a sanatan Sikh / translated and edited by W.H. McLeod. New Delhi, 2006.
10. Яковлев А.Ю. Сикхский вопрос: история религиозного конфликта в Панджабе // Журнал научных публикаций аспирантов и докторантов: электронный журнал. 2008. URL: http://jurnal.org/articles/2008/ polit76.html (дата обращения: 11.12.2016).
11. Axel B.K. The Diasporic Imaginary: Violence and Diaspora // Public Culture. 2002. Vol. 14. № 2. P. 411—428.
12. Баранов С.А. Опыт борьбы центрального правительства с проявлением сепаратизма в независимой Индии: автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 2001.
Notes
1. Demichev A.A. Theoretical-methodological principles of the scientific school «Chrono-discrete mono-geography comparative law» // Chrono-discrete mono-geography comparative law: collection of research papers / ed. by A.A. Demichev. Nizhny Novgorod, 2009. Issue 1.
2. Demichev A.A. Principles and prospects of development of scientific directions «Chrono-discrete mono-geography comparative law» // Legal science and practice: Journal of Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia. 2016. № 1 (33). P. 23—28.
3. Demichev K.A. Problems and prospects of the use of the methodology in Oriental CMCL comparative legal studies // Legal science and practice: Journal of Nizhny Novgorod academy of the Ministry of internal affairs of Russia. 2016. № 2 (34). P. 67—72.
4. Malcolm J. Sketch of the Sikhs; & Singular Nation, who inhabit the Provinces of the Penjab, situated between the Rivers Jamna and Indus. London, 1812.
5. Habib I., Greval J.S. (eds. and trans.). Sikhs History from Persian Sources. Delhi, 2001.
6. Macauliffe M.A. The Sikhs Religion. Its Gurus, Sacred Writing and Authors. In VI vol. Oxford, 1909. Vol. IV.
7. Cunningham J.D. A History of the Sikhs. From the Origin of the Nation to the Battles of the Sutlej. London, 1849.
8. The Adi Granth, the Holy Scriptures of the Sikhs, translated from the original Gurmukhi, with introductory essays by E. Trumpp. London, 1877.
9. Prem sumarag. The testimony of a sanatan Sikh / translated and edited by W.H. McLeod. New Delhi, 2006.
10. Yakovlev A.Yu. The Sikh question: history of religious conflict in Punjab // Journal of scientific publications graduate and doctoral students: an electronic journal. 2008. URL: http://jurnal.org/articles/2008/polit76. html (accessed: 11.12.2016).
11. Axel B.K. The Diasporic Imaginary: Violence and Diaspora // Public Culture. 2002. Vol. 14. № 2. P. 411—428.
12. Baranov A.S. The experience of fighting the Central government with the manifestation of separatism in independent India: abstract dis. ... of candidate of historical sciences. Moscow, 2001.
