CC BY
32
© 2008 г.
Л.В. Егорова СИДНЕВСКИЕ ПСАЛМЫ ДАВИДА
1. ТРАДИЦИИ И ПОДХОД ФИЛИПА СИДНИ
По мнению Джона Донна, Давид «гармонично, мелодично, очаровательно, мощно входит в душу и воздействует на чувства»1. И для католиков, и для протестантов псалмы стали благодатной почвой для частных размышлений, публичной хвалы, источником поэтического вдохновения. Только в Англии в период с 1500 по 1640 гг. вышло более сотни переводов и парафраз псалмов. Наиболее известной английской метрической версией стала «Полная Книга Псалмов» («The Whole Book of Psalms») 1562 г. Томаса Стернхоулда (Thomas Sternhold) и Джона Хопкинса (John Hopkins), традиционно печатавшаяся после Псалтири в прозе в «Книге общих молитв» и до конца века переизданная более трехсот раз.
Размышляя о версификации псалмов в XVI веке, Уильям А. Ринглер выделяет две традиции.2 Первая представлена более ранними английскими версиями Роберта Кроули (Robert Crowley). В 1549 г. им впервые опубликована полная Псалтирь — «Psalter of David translated into Englysh meter»), Уильяма Ханиса (William Hunnis) 1550 г., Стернхоулда и Хопкинса и латинскими версиями Е. Гессе (Eobanus Hesse) 1547 г. и друга Сидни Скипио Джентили (Scipio Gentili) 1548 г. Они не стремились к разнообразию стихотворных форм и пользовались главным образом рифмованными двустишиями из двенадцати или четырнадцати слогов на английском либо гекзаметром на латыни; старались переводить библейский оригинал близко к тексту, избегая возможных ошибочных денотаций и при необходимости жертвуя метрикой в пользу общепринятости доктрины: «Пусть никто не думает, что ради метрического благозвучия мы позволили себе свободу или поэтическую вольность удаления от истинного и должного смысла слов Давида древнееврейских стихов, нет...»3.
Наряду с приверженцами точности возрастает число тех, кто, ценя поэзию, старается избегать подчас нелепой дословности. Как замечает сэр Джон Харингтон в переводе к «Ариосто» 1591 г., «переводить слово в слово было бы признаком простоты.»4. Переводы такого типа являются скорее имитациями, переложениями, где стихотворной форме, риторической действенности и глубинному опыту псалмов внимание уделяется в не меньшей степени, чем доктрине. Ко второй традиции Ринглером отнесены версии псалмов Архиепископа Кентерберийского Паркера (Matthew Parker), шотландская метрическая Псалтирь на английском 1564 г., французская Псалтирь Клемано Маро и Теодора де Беза 1562 г., латинский парафраз Джорджа Бахенэна (George Buchanan) 1566 г. и Теодора де Беза 1579 г. Для всех них характерно использование разнообразных стихотворных форм; так, Бахенэн в конце своего труда поместил каталог тринадцати использованных им метров, в Псалтири Маро и Беза насчитывается сто десять метрических моделей.
Заметим, что за исключением покаянных псалмов сэра Томаса Уайета, написанных terza rima (1541, опубл. 1549), где поэт вводит некоторые из изощренных техник придворной лирики, английское стихосложение в целом разнообразием не отличалось. Вежливое пренебрежение по отношению к «искусности» лирических песен и сонетов, выраженное Филипом Сидни в «Защите поэзии»5, в равной степени могло быть адресовано и переводам псалмов. Гари Фредерик Уоллер (Gary Frederick Waller) называет «Духовные псалмы» («Goostly psalmes & spirituall Songes drawen out of the holy Scripture») М. Кавердейла (Miles Coverdale) «типичными в своей неуклюжести стихосложения, ходульности фраз и утомительной жесткости строфики abab»6. Джордж Визер (George Wither), оглядываясь на печальную процессию, включающую уже упомянутых нами Кроули, Ханисa, Паркера, Стернхоулда и Хопкинса, сетует на то, «сколь слабое почитание вызывают эти несравненные псалмы среди простых людей в сравнении с тем, что обрела элегантность светских стихов, украшенных естественным орнаментом поэзии, чего псалмы в некотором отношении лишены»'. Одобренные церковными властями метрические версии конца 1540-60-х гг. были не приемлемы для восхищавшихся поэтическими качествами псалмов.
Для Филипа Сидни, отдающего первенство среди поэтов «подражавшим непостижимому в своем совершенстве Богу»,8 невозможно взять за образец тех, «чье благочестие лучше их поэзии; кто пьет скорее из Иордана, чем из Геликона» (фразировка Томаса Фуллера). Аналогично и отношение графини Мэри Сидни-Пембрук, досконально изучившей переведенные братом 43 псалма и завершившей начатую им работу — переложение всей Псалтири. Версии Сидни отличаются от большинства библейских парафраз не только по качеству исполнения, но и по намерениям. Прежде всего, это личные размышления, не предназначенные для общественного прославления и поклонения.
За вдохновением Филип Сидни естественно обращается к опыту протестантской Франции, где вот уже на протяжении пятидесяти лет метафраз псалмов — одна из самых популярных форм упражнений в период поэтического энтузиазма и эксперимента. То сочетание внутреннего религиозного опыта и поэтической тонкости, которое характеризует сидневские псалмы, присутствует уже у Клемана Маро. Переведенные Маро псалмы отличаются большим ритмическим разнообразием, богатством строфики, музыкальностью. Многие из представителей «Плеяды» экспериментируют в равной степени как в сфере светской поэзии, так и в области псалмов. Французские переводчики поражены тем богатством возможностей для субъективности истолкований, каким обладает этот потрясающий источник — Псалтирь.9 Контраст с английской традицией и в отношении духовной изощренности, и качества поэзии разителен.
Итак, приступая к переложению псалмов, Сидни следует скорее континентальным прецедентам, нежели отечественным, и своеобразной моделью для него становится прежде всего французская метрическая Псалтирь, начатая в 1540-е гг. Клеманом Маро и законченная женевским реформатором Теодором де Безом: Les CL. Pseaumes de David, Mis en rime Fransoise par Clement Marot, & Theodore de Beze. Auec la prose en marge, comme elle est en la Bible [1st ed., 1562]. Данные псалмы сыграли важную роль в развитии французской лирики и вызвали
значительный общественный резонанс. Книга одобрена самим Кальвином. Еще до выхода полного издания 1563 г. появляется порядка девяноста неполных изданий. Псалмы быстро завоевывают популярность среди гугенотов, став их боевой песнью. К моменту изгнания гугенотов выходит уже около трехсот изданий. Стэнфорд Рейд замечает, что «Псалтирь настолько определяла их мышление и жизни, что при любом крупном кризисе и конфликте слова псалмопевца, казалось, автоматически просились на уста», и приводит слова Кальвина: «Мы знаем на опыте, что у пения — огромная сила двигать и воспламенять сердца человеческие взывать к Богу и прославлять Его с большим усердием».10 И вдохновенные слова, и использованные Маро популярные мелодии и суггестивные фразы сделали Псалтирь Маро и Беза своеобразным образцом Псалтири для реформаторов: за последующие 50 лет Псалтирь была переведена на 11 языков.
Сидни предпринимает попытку не столько нового перевода, сколько более совершенного поэтического переложения. Он не обращается ни к древнееврейскому оригиналу, читать который не в состоянии, ни к Вульгате. Уильям А. Ринглер, исследовавший более пятидесяти версий псалмов XVI века, останавливается на четырех, оказавших влияние на переложения Филипа Сидни. Кроме уже упомянутого метрического переложения Клемана Маро и Теодора де Беза, в распоряжении Сидни оказались Псалтирь в прозе из приложения к «Книге общих молитв», текст которой подготовлен Кавердейлом для Большой Библии: The Psalter, or Psalmes of David, after the translation of the great Bible [Prayer-Book Psalter, text of 1539]. Именно этот вариант звучит на службе в церкви, и вполне возможно, что Сидни помнит его наизусть. По-видимому, для большей точности перевода он обращается и к Женевской Библии: The Bible. Translated according to the Ebrew and Greeke [Geneva Bible, 1st ed., 1560]. И, наконец, доступен лучший комментарий того времени Теодора Беза: Psalmorum Davidis et Aliorum Prophetarum Libri Quinque, Argumentis & Latina Paraphrasi illustrati, ac etiam vario carminum genere latine expressi ... Theodore Beza Vezelio Auctore [1st ed., 1579]. И латинская версия, и английский перевод Энтони Джил-би / Antony Gilbie опубликованы в Лондоне в 1580 г. и посвящены графу и графине Хантингдон / Huntingdon, дяде и тете Сидни.
По мнению Ринглера, Сидни располагает всеми этими источниками и при работе над собственной версией каждого из псалмов прочитывает имеющиеся варианты. Ринглер отмечает следующую закономерность: при переводе первых псалмов (1-5, 7-9, 11-13, 15, 17-18) Сидни следует фразировке Псалтири, позже — Женевской Библии, хотя часто варианты переплетаются; как, в 2:21 «With Iron scepter bruse thou shalt» ощутимы и женевское «Thou shalt crush them with a scepter of yron», и «Thou shalt bruyse them with a rodde of iron» Псалтири. В том, что касается смысла интерпретации, предпочтение отдается Женевской версии; так, напр., в Псалме 6:10, где в Псалтири сказано «наказывать» / «punish», а в Женевской версии «медлить» / «delay», он идет за последней; в 14:12-13 вслед за Женевским вариантом выпускает три стиха как избыточные.
Главная задача Филипа Сидни — поэтическое переложение. Он пользуется уже наработанным и исключительно бережно подходит к оригиналу: ничего не упускает, не изменяет смысла. Воспроизведем начало псалма 5, чтобы убедиться, насколько точно Сидни следует тексту Псалтири:
Ponder my woords, O Lord: consyder my meditation.
O hearken thou unto the voyce of my callyng, my king and my God: for unto thee wyl I make my prayer.
My voyce shalt thou heare betimes, O Lord: early in the mornying wyl I direct my prayer unto thee, and wyl looke up. (Псалтирь)
Ponder the words, O lord, that I do say,
Consider what I meditate in me:
O, hearken to my voice, which calls on Thee,
My King, my Godfor I to thee will pray.
So shall my voice clime to thyne eares betime:
For unto Thee I will my prayer send,
With earlyest entry of the Morning prime,
And will my waiting eyes to thee ward bend...
Обыкновенно разработка материала направлена на выявление образности. Так, женевский образ «Mine eye is dimmed for despite, & sunke in because of all mine enemies» и образ псалтыри «My beautie is gone for verie trouble: & worne away bicause of all mine enemies» в шестом псалме Сидни перерастают в колоритнейшую картину:
Woe, lyke a moth, my face’s beauty eates
And age pull’d on with paines all freshness fretteth:
The while a swarm of foes with vexingfeates My life besetteth.
2. РУКОПИСИ И ИЗДАНИЯ ПСАЛМОВ СИДНИ
Известно шестнадцать сохранившихся рукописей псалмов Филипа Сидни и графини Пембрук, обозначенных первыми буквами латиницы11. О псалмах Филипа Сидни можно судить благодаря рукописи [В] — копии, сделанной в 1694-95 гг. епископом Сэмюэлом Вудфордом (Samuel Woodford) с много прав-ленного графиней оригинала Филипа. Все остальные рукописи датируются временным отрезком с 1595 по 1630 гг. и представляют собой разные фазы работы графини.
Прежде чем обратиться к краткому описанию важнейших рукописей, упомянем основополагающие издания псалмов. Судя по сохранившейся надписи Джона Лангли (John Langley), рукопись [G] одобрена к публикации в 1650 г. Цензор «книг по философии, истории, поэзии, морали и искусству» отмечает, что «внимательно прочел метафраз псалмов этого почтенного человека, чьи
удачные размышления могут удовлетворить других». «Прецедент, достойный
12
подражания», разрешен им к печати12, но самые ранние из сохранившихся публикаций относятся лишь к XVIII веку: один из псалмов, переведенных графиней, опубликован в 1713 в № 18 «Guardian»; еще семь псалмов — в «Nugae Antiquae» Генри Харингтона в 1775и 1779 гг.
Первое полное издание псалмов под редакцией С. Сингера / S. W. Singer выпущено «Чизвик Пресс» / ^iswick Press в 1823 г. в количестве 250 экземпляров:
THE
PSALMES OF DAVID TRANSLATED INTO DIVERS AND SUNDRY KINDES OF VERSE,
MORE RARE AND EXCELLENT FOR THE Method and Variety THAN EVER YET HATH BEEN DONE IN ENGLISH.
BEGUN BY THE NOBLE AND LEARNED GENT.
SIR PHILIP SIDNEY, KNT.
AND FINISHED BY THE RIGHT HONORABLE THE COUNTESS OF PEMBROKE,
HIS SISTER.
NOW FIRST PRINTED FROM A Copy of the Original Manyscript,
TRANSCRIBED BY JOHN DAVIES, OF HEREFORD,
IN THE REIGN OF JAMES THE FIRST.
[1823]
Дж. Ф. Уоллер называет это издание, в основу которого положен вариант
[А], дополненный вариантом [С], «несколько неточным и совершенно некри-
13
тическим» .
В 1877 г. Джон Раскин / John Ruskin перепечатывает некоторые из псалмов этого издания в «Rock Honeycomb» с исключительно похвальными комментариями.
В 1877 г. преподобный Александр Гросарт / Alexander В. Grosart в третьем томе «The Complete Poems of Sir Philip Sidney» публикует первые 43 псалма на основе варианта [В]. Как можно догадаться по названию труда, Гросарта прежде всего интересуют сочинения, в том числе псалмы Филипа Сидни, а не окончательный вариант графини Пембрук.
В 1962 выйдет оксфордское издание «The Poems of Sir Philip Sidney» Уильяма А. Ринглера. Отметив некоторую неточность и произвольность исправлений Гросарта, на основе все той же рукописи [В] Ринглер представляет свою версию сорока трех псалмов Филипа Сидни, очищенную от позднейших поправок сестры, и достаточно полное описание четырнадцати известных на тот момент рукописей.
Между тем Альберт Фьюлерат / Albert Feuillerat в «The Complete Works of Sir Philip Sidney» (4 vols. Cambridge, 1912-26), публикует первые три псалма варианта [В] и псалмы с 4 по 43 варианта [А], а также приводит варианты прочтений
рукописей [В] — [I] и издания 1823 г. По мнению Ринглера, они «не отличаются
14
полнотой и аккуратностью» .
Параллельно Ринглеру над изданием полной Псалтири ^дни работает Рас-мел / J. C. A. Rathmel. Его интересует, прежде всего, финальный вариант псалмов, поэтому за основу им взят вариант [A] — рукопись графини в Пенсхерсте.
В 1963 г. в Нью-Йорке выходит, по оценке самого Расмела, «полупопулярное издание» псалмов Филипа Сидни и графини Пембрук «The Psalms of Sir Philip Sidney and the Countess of Pembroke». В следующем — 1964 году в кембриджской докторской диссертации «An Edition of the Psalms of Sir Philip Sidney and the Countess of Pembroke» Расмел воспроизводит вариант [A] с расширенным, хотя, по оценке Уоллера, и не всегда точным критическим и библиографическим справочным аппаратом. Здесь появляется информация о пятнадцатой рукописи псалмов.
В 1970-е годы в серии «Salzburg Studies in English Literature» выходят две книги еще одного замечательного специалиста Гари Фредерика Уоллера, продолжающего исследования Ринглера и Расмела. В 1977 г. он публикует «“Триумф смерти” и другие неопубликованные и несобранные поэмы Мэри Сидни, графини Пембрук» («“The Triumph of Death” and other unpublished and uncollected poems by Mary Sidney, Countess of Pembroke (1561-1621)»), куда включает и несколько версий псалмов, не приведенных в издании Расмела; в приложении помещена информация о к тому времени обнаруженной шестнадцатой рукописи псалмов. В 1979 г. выходит монография «Mary Sidney, Countess of Pembroke: A critical study of her writings and literary milieu». При подготовке данной статьи мы в значительной степени опирались как на труды Г. Ф. Уоллера, так и работы его предшественников.
Вернемся к рукописям. По всей видимости, в период работы с 1586 по 1599 гг. графиня Пембрук располагала двумя основными рукописями, одна из которых хранилась в Уилтоне, другая — в Бейнардз Кастл (Baynard’s Castle), лондонской резиденции семьи. Изменения вносились скорее всего в лондонскую рукопись и позже переносились в уилтонский манускрипт. Лондонский вариант послужил источником и нескольких других рукописей: помимо непосредственного окружения в Уилтоне, именно в Лондоне находилось немало желающих запечатлеть для себя псалмы. Согласно Расмелу, эти две главные рукописи принято обозначать [В] и [Х], где [В] — уилтонский манускрипт, [Х] — лондонский.
[В] — самый озадачивающий и небесспорный из всех сохранившихся манускриптов. Копия сделана Сэмюэлом Вудфордом в 1694—95 гг. с порядка двумя сотнями ошибок и достаточно модернизированным спеллингом и пунктуацией. Оригинал [В0] (текст Филипа Сидни) был заполнен вставками между строк, добавлениями на полях и, напротив, вычеркиваниями — свидетельством последовательной работы графини Пембрук [В ]. Многие из позднейших изменений записывались на отдельных листах и к моменту переписывания рукописи утеряны. Вудфорд отбирал то, что казалось финальным выбором графини, и кроме того помечал отвергнутые варианты. Он подходил к оригиналу с разумной осторожностью, но, по замечанию Уоллера,15 избавил бы и себя, и позднейших редакторов от значительных трудов, если бы вместо «утомительного труда переписки»16, просто свернул бы оригинал и сохранил его. В таком случае мы могли бы обладать возможностью располагать рабочим вариантом графини, унаследованным ею от брата и существенно переработанным.
С варианта [В2] сделаны три копии [А], [В], [J] и частично [F]. Согласно Рас-мелу, вариант [В1] через предполагаемую, но не сохранившуюся копию <Z>
(< > — знак предполагаемой рукописи) дал начало сохранившейся рукописи [К] и через еще одного несохранившегося посредника <Y> — двум сохранившимся рукописям [I] и [F] (псалмы 1-26). От <Z> происходит и лондонская рабочая копия графини <Х>, от которой в свою очередь берут начало близкие рукописи
[C], [D], [G1], [E], [H], [L], [N], [G], [M], иногда — через предполагаемых сохранившихся и несохранившихся посредников: [D] через [O], [E] и [H] через <R>, [L] через <T> и <Q>, [G1] через <T>, [N] через <P>, [G] и [M] через <S>. [К] и [I] переписаны ранее <Х>. Говоря о производных <Х>, [O] и [D] представляются самыми ранними, затем следуют [C] и [N], и наконец — две связанные между собой группы: [G1], [E], [H], [L] и [G], [M]. [G1] (последняя из обнаруженных — шестнадцатая рукопись) датируется 1620-1630 гг.
Как уже отмечалось, Расмелом использован вариант [А] — Пенсхертский текст, который наряду с [J] является важнейшим источником выяснения окончательного решения графини. В него вошли псалмы с 4 по 150. Первые 8 листов, включающие посвящения королеве и Филипу Сидни, утрачены. По всей видимости, рукопись предназначалась в качестве подарка королеве в связи с ее предполагаемым визитом в Уилтон: текст тщательно переписан с уилтонской рабочей версии графини, по всей видимости, Джоном Дейвисом из Херефорда (John Davies of Hereford). Недостающие листы присутствуют в [J] — аккуратной копии [А]; вкупе [А] и [J] представляют два наиболее важных манускрипта для установления финальной версии псалмов графини, по крайней мере, на момент 1599 г.
Для Г. Ф. Уоллера помимо [А] и [J] большой интерес представляли [В], [К] и две тесно связанные рукописи [G] и [M], производные от <Х>.
Как показывает Ринглер, обращавшийся к [К] для прояснения прочтений [В], [К] — производная от уилтонской рукописи до появления лондонской рабочей копии. В ней содержатся несколько важных изменений, не отраженных графиней в [В], но, по всей видимости, внесенных ею в [К]. Позднее они отражены в <Х> и производных от <Х>. Некоторые из них с течением времени исчезли, и наблюдение за их исчезновением выявляет последовательность появления рукописей.
Рукопись [G] в совокупности с [M], тесно с ней связанной, — важнейшая из группы <Х>. Именно в ней зафиксированы нигде более не встречающиеся окончания псалмов 25, 31, 42 и рифмованные версии псалмов 120-127. [G] и [M] или их общий источник <S>, производный от <Х>, содержат последние изменения графини, внесенные уже по завершении [А] в 1599 г. Судя по тому, что в них ощущается влияние Библии короля Якова, возможная дата этой заключительной правки — 1611 год.
Что касается времени создания псалмов Филипом Сидни, некоторые из его ранних биографов относили работу к 1580 г. или ранее; так, Теодор Спенсер говорит о версификации псалмов как о «самой ранней важнейшей поэтической 17
задаче» Сидни17. Другие исследователи полагали, что псалмы — результат позднейшей работы, возможно, незадолго до отъезда в Нидерланды в 1585 г.
Говоря о наиболее влиятельных специалистах ХХ века, заметим, что Расмел на основе стилистических наблюдений предполагал, что псалмы предваряют «Астрофила и Стеллу»: осторожное экспериментирование — свидетельство в
пользу более ранней даты. Ринглер считал, что ощутимое влияние комментариев Беза (1580 г.) говорит о том, что псалмы написаны по крайней мере не ранее
этой даты: они «не ранняя экспериментаторская работа, но поздняя демонстра-
18
ция виртуозности» .
Любопытно, что в сентябре 1584 г. Сципио Джентили посвятил Сидни свой парафраз 25-ти псалмов «In XXV Davidis Psalmos Epicae Paraphrases», где в целом он комплиментарен по отношению к Сидни как поэту, но ничего не говорит о его работе над Псалмами, хотя эта ссылка была бы совершенно уместна в данном контексте. Таким образом остается предположить, что Джентили или не знал о существовании псалмов, или на тот момент их не было, и это еще одно свидетельство в пользу позднейшей датировки.
3. ПОДХОД ГРАФИНИ ПЕМБРУК
At home, abroad most willingly I will Bestow on God my praises utmost skill...
Псалом 111.
Унаследовав по смерти брата рукопись, графиня Пембрук поставила своей целью завершить начатый им труд. Она работала тщательно, многократно пересматривая сделанное, и расценивала итог своей деятельности как главный вклад в словесность. На портрете, выполненном Симоном Пассом в 1618 г., графиня запечатлена с томом псалмов в руке.
Сэр Джон Харингтон около 1606 года отмечает, что Джерваз Бабингтон / Gervase Babingtone, некогда капеллан покойного графа Пембрука, помогал графине советами при переводе псалмов, «ибо вряд ли женщина способна так верно передать смысл, как это сделано ею в стихе»19. Кроме очевидно пренебрежительного отношения к возможностям слабого пола, мнение это неправдоподобно и по причинам фактического плана: как известно, Бабингтон был капелланом графав 1581 г., апервый вариант работы графини завершен, скорее всего, к осени 1593 г. Заметим, что именно тогда Даниэл упоминает ее труд в посвящении к «Клеопатре». В дальнейшем графиня продолжает вносить изменения.
As for my self, my seely self, in me
While life shall last, his worth in song to show
I framed have a resolute decree,
And thankfull be, till being Iforgoe.
(104, 101-4).
В целом Филип Сидни стремился к предельно аккуратному переложению; следуя опыту Маро и Беза, он изобретал различные способы рифмовки и строфики для каждого из псалмов и подчас следовал их схемам. Графиня Пембрук тоже прибегала к некоторым из их метрических форм (хотя никогда не в соответствующем псалме) и иногда заимствовала обороты, но в целом ее работа менее зависима от французской модели. Для нее гораздо более существен пример и опыт брата. Переклички ощутимы даже на лексическом уровне: знаменитое начало 4-ого сонета «Астрофила и Стеллы» «It is most true that eyes are form’d to
serve...» отзовется в первой строке 73-ого псалма: «It is most true that God to
Israel...»; строка из 33-ого сонета «But to myself my self did give the blow» — в
37-ой строке 73-ого псалма: «Nay ev’n within my self, my self did say...».
0-1-2
При сличении [В ] проясняется метод работы графини. За процессом постоянного пересмотра и вносимых изменений очевиден процесс идущего самообразования: поэтическая неопытность постепенно сменяется всё большей уверенностью. Как отмечает Уоллер, ее поэтический голос отличен от голоса брата: «не столь значителен, но обычно более интенсивен, более изобретателен
формально, более искусен в расширении метафорической структуры псалма
20
или воссоздании оригинала в контексте елизаветинской жизни» .
На наш взгляд, весьма достоверно предположение Уоллера о том, что графиня познавала размах и природу своего поэтического дарования именно в работе над псалмами, осваивая разнообразные метрические образцы и метафорическую сложность поэтических экспериментов брата, вырабатывая свой собст-
21
венный стиль и находя верный тон .
В ее ранних экспериментах (еще до появления лондонской копии) в значительной мере мы наблюдаем то, что Ринглер определил как «пробные, иногда ошибочные попытки улучшения»22. Так, она изменяет «Therefore thou» на «Then dost thou» и затем на «For him thou» (7.34), «Bold emboldned» на «brave emboldned» (12.12). Благодаря пометам Вудфорда, мы можем наблюдать за направлениями поиска. Воспроизведем варианты 49.7:
(1) Why should Ifearfull be in the evill day,
(2) Why should ye time of evill my face affray,
(3) Why should ye time of evill work my dismay,
(4) The times of Evill why should they me dismay.
В целом версии графини отличаются большей сглаженностью и ровностью (мелодичность явно влекла графиню):
Ilayed mee downe and slept while hee me safely kept
and safe from sleepe he reard mee.
([A], 3.15-17)
У Филипа Сидни в строке 16: «For hee...», в строке 17: «safe again». Продуктивно сопоставление рукописей [B] и [A]: [В] — документ первостепенной важности в процессе осознания эволюции замысла, варианты [А] демонстрируют возросшую техническую зрелость.
Обратимся к варианту [B] псалма 50.1-12:
The ever living God, the mighty Lord Hath send abroad his pursevant his Word To all the Earth, to which in circling race Rising and falling sun doth shew his Face Beauty ofBeautys Sion is the place
Which he will beautify by his appearing God comes, becomes and will not silent stay Consuming Flames shall usher him the way A guard of storms about him shall attend Then by his voice he for the Earth shall send
And make the vaulted heav’n to earthward bend Than he may judge his people in their hearing.
Сбалансированные, звучные первые фразы варианта [А], кажется, исходят из уст профессионала глашатая; третья и четвертая строки активизированы:
The mightie god, the ever-living lord, all nations from the earthes uttermost confines summoneth by his persevant, his worde, and out of beauties beautie, Sion shines.
([A], 1_4)
Первичная попытка философского подчеркивания в седьмой строке — «God comes, becomes and will not silent stay» трансформирована в драматичную метафору — «God comes, hee comes, with eare and tongue restor’d». Взывания к Небу и Земле и их ответ тоже переданы с большей драматичностью:
God comes, hee comes, with eare and tongue restor’d: his garde huge stormes, hott flames his usshers goe: and called their appearance to record,
Heav’n hasteth from above, earth from below.
([A], 5-8)
Стремление к драматизации — характерная черта графини. Снятие монотонности — очевидное направление ее поиска:
Our fathers Lord by hearing Have made us understand...
([B], 44, 1_2)
Lorde, our fathers true relation Often made, hath made us known...
([A], 44, 1_2)
Ощутимо и усиление метафоричности вкупе с прояснением синтаксиса и устранением многословия:
How rooting nations, them thy hand Did plant and planted nourish The stock prophane did leafeless grow The faithfull branch did flourish.
([B], 44, 5_8)
How thy hand the Pagan foe rooting hence, thie folke implanting, leavelesse made that branch to grow, this to spring, noe verdure wanting.
([A], 44, 5-8)
Сила каждой строфы нарастает и с большей точностью рифмовки: первоначальное abac уступает место abab:
As sheep to be devoured Thou hast us left alone Thou scattringly hast us out poured Among our heathnish foes.
Thou sellst us but coin hast none Thy folk thou hast prised As things from whence no profit growes Base, worthless, vile, despis’d.
([B], 44, 41-48)
Right as sheepe to be devowred, helplesse heere wee lie alone: scatteringlie by thee out-powred, slaves to dwell with lordes unknown.
Sold wee are, but silver none told for us: by thee soe prised as for nought to bee forgone, gracelesse, worthlesse, vile, despised.
([A], 44, 41-48)
В приведенном примере ощутимо присущее графине желание большей отчетливости речи. Эта сознательно достигнутая ясность и простота — характерная особенность ее стиля более позднего периода. Поиск идет в направлении сдвига цезуры, выверения рифмы, изменения вокабуляра к большей конкретности и специфичности:
Their sword did not procure them Possession of the land.
([В], 44, 9-10)
Never could their sword procure them Conquest of the promist land.
([А], 44, 9-10)
Будучи виртуозами стиха, ни брат, ни сестра не пускались в формальный эксперимент ради него самого. Чарлз А. Хаттер отмечал, что «основное отличие Сидни от их коллег может быть обозначено одним словом — постижение. Прежде чем приступить к парафразе псалма они делали все возможное, чтобы осознать его поэтичность»23. Начало псалма 69-ого подвергнуто удивительным по силе и красоте преобразованиям:
Save me O God, O save my drowning soul For fast I stick in depth of muddy hole When I no footing find:
Now, now, into the watry gulfs I fall And with the streame I go,
Hoarse is my throat, so long I cry and call So long look for my God, that dymn nay blind Mine eyes with looking grow.
([B], 1-8)
Troublous seas my soule surround: save, O God, my sinking soul, sinking, where it feeles noe ground, in this gulph, this whirling hoale.
([A], 69, 1-4)
Выразителен панорамный показ сцены действия, когда взгляд от общей картины «тревожных морей, окружающих души» устремляется к «тонущей», «не находящей дна» душе и — мгновенная вертикаль: обращение к Богу за помощью, вызволением. Оригинален и образ водоворота — этой засасывающей воронки, «whirling hoale» (первоначально — более прозаичный вариант «muddy hole»). Замечательны следующие четыре строки — описание взывания к Богу, казалось бы, тщетного крика:
Waiting and, with ernest eying, calling God with bootlesse crying: dymn and dry in me are found eye to see, and throat to sound.
([А], 69, 5-8)
Очевидно сокращение слогов в строке, нарастание отчетливости дикции, красота звукописи. Работая над псалмами, графиня Пембрук овладевала тонкостями поэтического мастерства, столь восхищавшими ее в брате, и в духовной поэзии могла уже соперничать с ним.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. The Sermons of John Donne / Ed. by George R. Potter and Evelyn M. Simpson. Berkeley, 1952-62. IX. P. 252.
2. The Poems of Sir Philip Sidney, ed. William A. Ringler, Jr. Oxford, Clarendon press, 1962. P. 507 (далее — Ringler).
3. The Whole Booke ofPsalmes. London, 1640. Sig. 2r.
4. Sir John Harington // Elizabethan Critical Essays / Ed. by G. Gregory Smith. 2 vols. Oxford, 1904.II.P.222.
5. «Но воистину многие из писаний, созданных якобы под знаменем неодолимой любви, никогда бы не уверили меня, будь я возлюбленной, в любви их сочинителей; их пламенные речи столь холодны, будто они читают то, что написано другими влюбленными ...». Сидни Филип. Астрофил и Стелла. Защита поэзии / Пер. Л. И. Володарской. М., 1982. С. 209.
6. Waller G. F. Mary Sidney, Countess of Pembroke: A critical study of her writings and literary milieu. Salzburg, 1979. P. 186. — Далее Waller, 1979.
7. Цит. по: Waller, 1979. P. 186.
8. Сидни Филип. «Защита поэзии». С. 155.
9. См. Terence B. Cave Devotional Poetry in France c. 1570-1613. Cambridge, 1969. P. 97.
10. W. Stanford Reid, «Battle Hymns of the Lord: Calvinist Psalmody of the Sixteenth Century» // Sixteenth Century Journal. II (1971). P. 36.
11. [A] Penshurst Place, Kent, Viscount De L’Isle and Dudley MS.
[B] Bodleian MS. Rawlinson poet. 25. [C] Bodleian MS. Rawlinson poet. 24.
[D]Wadham College, Oxford, MS 25. [E] The Queen’s College, Oxford MS 341. [F] Trinity College, Cambridge, MS 0.1.51. [G] Trinity College, Cambridge, MS R.3.16. [H] British Library, London. MS Add. 12048. [I] British Library, London. MS Add. 12047. [J] Headington, Oxford, Dr. B. E. Juel-Jensen MS. [K] British Library, London. MS Add. 46372. [L] H. E. Huntingdon Library, MS HM100. [M] H. E. Huntingdon Library, MS HM117. [N] Bibliotheque de l’Universite de Paris, MS 1110. [O] H. E. Huntington Library, MS Ellesmeme 11637. [G1] The Houghton Library, Harvard, MS 69M-142.
12. ^t. no: Waller, 1979. P. 102.
13. Waller, 1979. P. 103.
14. Ringler, 1962. P. 500.
15. Cm. Waller, 1979. P. 157.
16. Bodleian MS. Rawlinson poet. 25. Fol. 131v.
17. Spencer Theodore, «The Poetry of Sir Philip Sidney» // ELH. № 12. 1945. P. 254.
18. Ringler, 1962. P. 501.
19. Nugae Antiquae / Ed. Park. II. 1804. P. 172.
20. Waler, 1979. P. 162.
21. Cm. Waller, 1979. P. 162.
22. Ringler. P. 504.
23. Huttar C. A. English Metrical Paraphrases of the Psalms, 1500-1640. Unpub. doct. diss. Northwestern University, 1956. P. 285.
THE SIDNEY’S PSALMS OF DAVID L.V. Yegorova
The article introduces to the Russian reader information about the manuscripts and the main editions of the Sidney’s psalms. It discusses the Sidney-Pembroke psalms in relation to earlier metrical paraphrases, its dependence on the French versions of Marot and Beza, the Prayer Book Psalter, the Geneva Bible, and Beza'a paraphrases of the Psalms. It points out the approaches of Philip Sidney and Mary Sidney, Countess of Pembroke to paraphrases.
© 2008 г.
Е.Р. Иванова ОБРАЗ ЦВЕТКА В ЛИТЕРАТУРЕ НЕМЕЦКОГО БИДЕРМЕЙЕРА
Бидермейер представляет одно из значимых течений постромантического периода в литературе Германии XIX в. Традиции литературного бидермейера складывались на протяжении столетия, и поэтому в его поэтике, наряду с самобытными чертами, проявляются традиции литературы Просвещения, сентиментализма и романтизма. Это объясняет общность тем, сюжетов, образов, анализ которых позволяет ярче продемонстрировать специфику литературы би-дермейера, обозначить ее эстетические положения.
Материалом для данной статьи послужил анализ образа цветка в литературе бидермейера. Символике цветов, «без которой не обошлась ни одна народная и
художественная поэзия»1, посвящен целый ряд работ отечественных и зарубеж-
2
ных исследователей2. Однако в них не затрагивался вопрос об особенностях интерпретации образа цветка в поэтике литературного бидермейера. Известно, что в немецкой литературе XIX в. существовало две традиции в его интерпрета-
