CC BY
113
КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО
Вестн. Ом. ун-та. 2012. № 1. С. 305-308.
УДК 130.2 С.Д. Бакулина
СИБИРСКАЯ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ В ИСТОЧНИКАХ МЕМУАРНОГО ХАРАКТЕРА XIX В.
Актуализируется интерес современных исследователей к источникам мемуарного характера, позволяющим увидеть специфику времени, места через призму социокультурных особенностей жителей Сибири. Освещается анализ ценностных доминант сибиряков. Дается краткая характеристика мемуарам как источникам личного происхождения, позволяющим создать представление о тенденциях в истории Сибири, которые послужили формированию специфичного пласта региональной культуры.
Ключевые слова: источники мемуарного характера, ценностные доминанты сибиряков, культура Сибири.
Современный всплеск интереса к мемуарной литературе обусловлен фактором внимания к тенденциям и ценностным приоритетам, которые определяют динамику жизни. Стремление к сохранению специфики региональной культуры становится тенденцией времени, что связано с желанием выделить уникальность своего, локального жизнеустройства. Мемуаристика, по мысли А. Г. Тартаковского, «представляет интерес и самим фактом своего... существования в качестве длительно бытующей культурно-исторической традиции. Создание, а еще более обнародование мемуаров тоже есть событие в истории культуры, поступок, акт деятельности исторически мыслящего человека» [1]. Сказанное в полной мере относится к сибирякам, отразившим события XIX в. в источниках мемуарного характера, воссоздающим ценностные ориентиры представителей разных сословий. Мемуары направлены на передачу эпохального колорита, являются следствием социально-психологической среды, которая порождала желание зафиксировать события времени, дать им оценку. Не случайно мемуары можно рассматривать как произведения, отражающие и специфику эпохи в целом, и ценностные приоритеты авторов.
Современная историография дает несколько подходов к пониманию сущности источников мемуарного характера: 1) мемуары как «воспоминание о жизненном пути их автора», целиком посвященные описанию только тех событий, в которых автор участвовал» [2]; 2) мемуары как источник, отражающий социальную психологию группы, к которой относился ее автор и тот, о ком он писал [3]; 3) мемуары как автобиографии, мемуары-истории [4]. Формулировка «источники мемуарного характера» наиболее всеохватывающа - это воспоминания, автобиографии, путевые записки и дневники; они являются «описаниями событий и переживаний, которые основаны главным образом на памяти» [5]. Специфика сибирских мемуаров заключается в том, что они создаются постоянными жителями или уроженцами Сибири, а также временными обитателями Сибири и отражают ценностные доминанты данного региона. Произведения разнохарактерны по своему содержанию в силу имущественного, сословного, этнического разделения авторов. Однако в записях наблюдается тематическая цельность излагаемого материала в силу пребывания мемуаристов в единых природно-территориальных и близких экономических условиях. Отметим лишь некоторые события, исторически определяющие специфику Сибири как осваиваемую территорию в составе Российской империи в девятнадцатом столетии.
© С.Д. Бакулина, 2012
В первой половине XIX в. военно-оборонительные мероприятия русских властей на юге Западной Сибири продемонстрировали способность России противостоять цинскому Китаю и естественно развивать русско-казахские и русско-киргизские отношения. Следствием этого стало усиление торговых связей с казахами, а оседлость переселенцев из южных губерний Европейской России, широко занимающихся сельским хозяйством, привела к дешевизне продуктов питания [6]. Присутствие в Сибири ссыльных поляков, захваченных в ходе Отечественной войны 1812 г., ссыльных декабристов и петрашевцев, пребывание чиновников дворянского происхождения значительно повлияло на формирование интеллектуальной, духовной культуры местного населения. Так, в Омске в 1813 г. Семеном Богдановичем Броневским организуется из военнопленных духовой оркестр, о котором он, будучи атаманом Сибирского линейного казачьего войска, позже напишет: «Вдруг явилась в Омске музыка, какой там от сложения мира не слыхивали. Богемцы, немцы и поляки удивляли своею игрой. Главные: Ганн, Долек, Квятковский, Ра-дольский, Гиденский, Голомбетский и другие, имели замечательные таланты, играя на многих инструментах» [7].
В.И. Вагин, уроженец Иркутска, впоследствии - российский литератор, публицист, общественный деятель, являясь сыном чиновника и внуком солдата, в детские и юношеские годы побывал во многих городах Восточной и Западной Сибири. В своих мемуарах «Мои воспоминания» автор делится впечатлением о полковом казачьем оркестре, в котором были исключительно одни поляки. Они играли «знаменитый марш» на парадах и тщательно скрывали особенности его исполнения от пехотных музыкантов. Однако это не помешало участникам пехотного оркестра вслушаться в звучание марша, положить его на ноты для оркестра и исполнить на очередном параде, что вызвало «удивление поляков» и восторг зрителей [8].
Описывая будни губернских и уездных городов, наполненных повседневными заботами, когда летом «бабы белили холсты. и зеленеюшде летом улицы с разостланными на них холстами были гораздо более по сердцу, чем вечно серые и пыльные улицы больших городов» - о летнем Омске 1832 г.; когда в почтовых ведомствах выполняли «неприглядные поручения - распечатывать письма и доносить на тех, которые почему-нибудь заслуживали внимания», за это назначалось
«какое-то жалование» - о работе почтового ведомства в Иркутске; когда военная обстановка сибирских городов производила настолько огромное влияние, что в сознании «надолго оставалась страсть к мундирам, эполетам и другим финтифлюшкам, а также мечты о войнах, победах и тому подобное» [9], мемуаристы немалое место в воспоминаниях отводят роли музыки и театра, описаниям народных праздников.
Так, особое внимание уделялось теме любительского и городского театра, который был неразрывно связан с «провинциальной интеллигенцией». Именно так всё чаще во второй половине XIX в. называют часть общества, сформированную в различных регионах России из числа местной общественности [10]. В губернских городах Сибири на этот процесс оказывали влияние земства, научные общества, органы городского самоуправления. Основной состав провинциальной интеллигенции был представлен дворянами, духовенством, важный вклад внесло учительство, в числе которого к концу XIX в. были выходцы из крестьян, получивших образование в училищах и семинариях сибирских губерний или центральной части России. К примеру, в «Воспоминаниях»
В. С. Кропоткиной отмечается, что нередко в Иркутске молодые люди с университетским образованием, полученным в Центральной России, устраивали любительские спектакли, а пьеса Островского «Бедность не порок», свидетельницей постановки которой была Вера Себостья-новна, стала судьбоносной: на просмотре произошла встреча с будущим супругом -А.А. Кропоткиным. Кропоткина отмечает, что несмотря на удаленность от столиц («мы жили в Иркутске») прогрессивная молодежь Сибири «нисколько не отстала от современного. течения мысли», поскольку была в окружении молодых людей, обучающихся в Иркутской гимназии. Они «доставляли “Русское слово”, где помещались статьи Писарева, роман Чернышевского “Что делать” и разные публицистические статьи» [11].
По мысли современного исследователя сибирской мемуаристики Н.П. Матхано-вой, для источников мемуарного характера XIX в., преимущественно дворянских, переломным моментом стала середина 1850-х гг., что связано с такими событиями, как амнистия декабристов, начало присоединения Амура, осуществление реформ. Кроме того, развитие мемуаристики в Сибири в целом было подготовлено общим ростом образовательного и культурного уровня. В числе основных
Сибирская действительность в источниках мемуарного характера XIX в.
307
мотивов женского пласта сибирских мемуаров можно выделить мотивы знакомства, дружеских или родственных отношений с выдающимися людьми, свидетельства важных исторических событий, описания сибирской экзотики [12]. Они определили ценностные доминанты жизнеустройства не только круга сибирской интеллигенции, но и представителей других слоев населения. Мемуаристы осознавали историчность происходящих событий, что неоднократно подчеркивается в содержании воспоминаний. В частности, Ю.Г. Завойко - жена губернатора Камчатской области - стала свидетельницей обороны Петропавловска-Камчатского в 1854 г. от англо-французской засады. Факты военных действий: описание боя, предшествовавшие и последовавшие события -занимают половину объема записок. В последних строках своих воспоминаний За-войко пишет: «. я рискнула. собрать мои отрывочные записки и поделиться воспоминаниями об этой тяжелой, но вместе с тем и славной нашей русской жизни» [13].
В записках Е.А. Авдеевой-Полевой, супруги иркутского купца, побывавшей с мужем во многих сибирских городах, дается описание Иркутска и ближних к нему территорий. В «Записках и замечаниях о Сибири» автором отмечается такая трудность в изучении места, как его разнообразие: «. каждая из сибирских губерний представляет разницу в произведениях, климате, жителях и их образе жизни». При этом высказывается надежда на то, чтобы «трудолюбивая рука просвещенного писателя составила описание Сибири в историческом, географическом и статистическом отношении» [14]. Мемуары Авдеевой-Полевой содержат описание свадебных и траурных обрядов, обряд рождения младенца и различные способы гадания, которые, по мысли автора, способны не только показать разные стороны жизни сибиряков, но и объединить их на основе общего уклада духовной жизни, которую формируют особенности народной культуры.
Мемуаристика сибиряков второй половины XIX в. включает в себя изображение знаковых для Сибири событий, в числе которых строительство Великого Сибирского пути - Транссибирской железнодорожной магистрали - и посещение Восточных территорий Российской империи Цесаревичем Николаем Александровичем. Например, станичный атаман, урожденный сибиряк Р.К. Богданов называет 1891 г. «счастливейшим для России, в особенности Восточной Сибири и
Амура, в нем ожидается посещение Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича, Августейшего Атамана.». Свидетельство «Воспоминания Амурского казака», прописанное далеким от среды чиновников и политических ссыльных человеком, педантично рисует картину встречи автора с наследником престола: описывается не только внешний вид Цесаревича, но и ощущения рассказчика. Мемуарист подчеркивает осознание абсолютной важности события для Сибири и желание его запечатлеть для потомков в мельчайших деталях [15].
Сегодня можно выделить несколько групп источников мемуарного характера
XIX в., отражающих специфику сибирской действительности. Мемуары сибирского духовенства содержат ценнейшие сведения о религиозной деятельности представителей православной церкви, об их отношениях с населением, светскими властями (А.И. Сулоцкий, архимандрит Макарий (Глухарев), епископ Никодим (Н.И. Казанцев)). Женская мемуаристика интересна как источник, дающий материал по истории семьи (Е.А. Авдеева, С.Н. Бибикова, Е.О. Дубровина, Е.И. Капустина, Е.Ф. Непряхина). Мемуары купечества насыщены бытовым содержанием и позволяют изучать внутренний мир сословия. Вместе с тем обращение к мемуарам не только погружает в историкокультурный контекст места, но и дает представление современному человеку о тех тенденциях в истории Сибири, которые послужили формированию характерного социокультурного пласта, создаваемого напластованием культуры аборигенов, спецификой проживания старожильческого населения, самобытными формами существования переселенцев. Пограничное положение сибирских регионов постепенно оказало влияние на возрастание значимости межкультурных отношений, которые и сегодня определяют уникальность местной культуры.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Тартаковский А. Г. 1812 год и русская мемуаристика: Опыт источниковедческого изучения. М., 1980. С. 3.
[2] Черноморский М. Н. Мемуары как исторический источник : учеб. пособие / отв. ред. И. К. Додонов. М., 1959. С. 8-11.
[3] Минц С. С. Об особенностях эволюции источников мемуарного характера (к постановке проблемы) // История СССР. 1979. № 6. С. 55-70.
[4] Гоигорьев А. А. Сибирская мемуаристика первой половины XIX века как исторический источник [Электронный ресурс]. Ш1_: Ийр^Ь-subethnos.narod.ru/ р2005/дпдогеу1.Мт.
[5] Деревнина Л. И. О термине «мемуары» и классификации мемуарных источников (историография вопроса) // Вопросы архивоведения. 1963. № 4. С. 34.
[6] Якименко Н. А. Документы центрального и областных архивов УССР о переселении крестьян в Сибирь в конце XIX - начале XX вв. // Влияние переселений на социально-экономическое развитие Сибири в эпоху капитализма : межвуз. сб. науч тр. Новосибирск, 1991. С. 38-45.
[7] Миненко Н. А., Рыженко В. Г. Военные и штатские // Миненко Н.А., Рыженко В.Г. Из века XVIII - в век XXI: История Омска. СПб., 2006. С. 99-121.
[8] Вагин В. И. Мои воспоминания // Мемуары сибиряков. XIX век. Новосибирск, 2003. С. 8.
[9] Там же. С. 22.
[10] Лейкина-Свирская В. Р. Интеллигенция в России во второй половине XIX века. М., 1971. С. 5.
[11] Кропоткина В. С. Воспоминания // Мемуары сибиряков. XIX век. Новосибирск, 2003. С. 95.
[12] Например: Матханова Н. П. Сибирская женская мемуаристика XIX века // Современное историческое сибиреведение XVII - начала
XX вв. : сб. науч. тр. / под ред. Ю. М. Гончарова. Барнаул, 2005. С. 45; Матханова Н. П. К вопросу о сибирской мемуаристике первой половины XIX века // Шестые Макушинские чтения : тез. докл. науч. конф., 22-23 мая 2003 г., Новосибирск. Новосибирск, 2003. С. 14-87; Ее же. Предисловие // Мемуары сибиряков. XIX век. Новосибирск, 2003. С. 3.
[13] Завойко Ю. Г. Воспоминания о Камчатке и Амуре (1854-1855) // Русский вестник. 1876. Т. 123. № 6. С. 442-504.
[14] Авдеева Е. А. Записки и замечания о Сибири. // Записки иркутских жителей. Иркутск, 1990.
С. 97.
[15] Богданов Р. К. Воспоминания амурского каза-
ка о прошлом с 1849 по 1880 год // Мемуары сибиряков. XIX век. Новосибирск, 2003.
С. 237-238.
