CC BY
7
Научная статья УДК 81'367
DOI 10.52070/2542-2197_2022_12_867_106
Шведская модальная частица ]и
как средство формальной и смысловой связности
в диалогическом тексте
Ю. В. Филинова
Московский государственный лингвистический университет, Москва, Россия yulia.filinova@mail.ru
Аннотация. Частица ]'и - наиболее распространенная модальная частица шведского языка. Она употребляет-
ся в диалоге в самых разнообразных контекстах и обладает большим количеством прагматических значений и функций. Настоящая статья посвящена способности ]'и связывать высказывания и реплики, обеспечивая когезию и когерентность диалогического текста. В итоге утверждается, что главной функцией данной частицы является анафорическая.
Ключевые слова: шведский язык, модальные частицы, диалог, связность текста
Для цитирования: Филинова Ю. В. Шведская модальная частица ¡и как средство формальной и смысловой связности в диалогическом тексте // Вестник Московского государственного лингвистического университета. Гуманитарные науки. Год 2022. Вып. 12 (867). С. 106-112. DOI 10.52070/2542-2197_2022_12_867_102
Original article
The Swedish Modal Particle ju
as a Means of Cohesion and Coherence
in Dialogic Texts
Yulia V. Filinova
Moscow State linguistic University, Moscow, Russia yulia.filinova@mail.ru
Abstract. The particle ju is the most common modal particle in the Swedish language. It is used in in a wide
variety of dialogic contexts and has various pragmatic meanings and functions. This article focuses on the particle's ability to connect utterances and dialogic turns, thus insuring dialog cohesion and coherence. A conclusion is drawn that the main function of the particle in question is anaphoric.
Keywords: the Swedish language, modal particles, dialog, text coherence
For citation: Filinova, Y. V. (2022). The Swedish modal particle ju as a means of cohesion and coherence in
dialogic texts. Vestnik of Moscow State Linguistic University. Humanities, 12(867), 106-112. 10.52070/2542-2197_2022_12_867_106
введение
Частица ju - «самая распространенная частица в шведском языке» [JärnefeLt, 2019, с. 14]. Она обладает крайне размытой семантикой и, соответственно, «самым большим количеством прагматических значений» [Aijmer, 1977, с. 40; Eriksson, 1988, с. 208]. Модальные частицы - особый класс слов, в которых с наибольшей полнотой представлен весь комплекс модальных значений, - они являются эпистемическими модераторами (эпи-стемическая модальность - «отношение говорящего к содержанию пропозиции с точки зрения ее достоверности и меры своей ответственности за нее перед слушающим» [Крылова, 2012, с. 16]) и обладают «способностью выражать малым многое, "кодировать" все многообразие прагматических значений, связывать высказывание с отношением говорящего к сообщаемому, с другими высказываниями, соотносить его с ситуацией непосредственного действия» [Николаева, 2005, с. 7]. Одна из основных характерных особенностей модальных частиц в любом языке - «употребление преимущественно в устной речи» [Petersson, 2006, с. 38]. Некоторые исследователи относят модальные частицы к группе дискурсивных частиц (Lindström) или вспомогательных коммуникативных единиц (Викторова), основная функция которых - обеспечивать формальную связность и смысловую целостность текста и, таким образом, «регулировать развитие диалога» [Lindström, 2008, с. 78; Викторова, 2017]. Эта функция оказывается невероятно важной в контексте диалогической речи, поскольку диалог как форма речевого общения, для которой характерно наличие как минимум двух участников, предполагает активное взаимодействие обоих интерактантов - субъекта (говорящего) и объекта (слушающего). Говорящий стремится донести свою мысль до слушающего, а слушающий - воспринять эту мысль как можно более точно.
Диалог строится по определенным правилам, среди всего прочего, «в соответствии с принципами кооперации Г. Грайса, в частности с максимой релевантности, поскольку эта максима определяет, как диалогические шаги собеседников сцепляются в определенную последовательность и формируют диалогический текст» [Володина, 2012, с. 25]; для того, чтобы слушающий смог понять сообщение, задача говорящего - построить связный диалог, причем эта связность должна быть как формальной - между высказываниями или репликами (когезия), так и смысловой - на уровне коммуникативных ситуаций (когерентность). «План выражения категории связности представлен просодическими, лексико-семантическими,
морфологическими и синтаксическими средствами. Лексическая и грамматическая когезия наиболее противопоставлены друг другу» [Милев-ская, 2003, с. 13]. В данной статье мы рассмотрим модальную частицу }и с точки зрения ее роли в обеспечении когезии и когерентности текста на формальном - семантическом и логическом -и смысловом - коммуникативном - уровнях. Исследование проводится на материале одной из пьес современного шведского драматурга Л. Нуре-на - «Тихая музыка» ^огёп, 2014, с. 13-56]. Теоретической основой исследования послужили труды как российских, так и зарубежных исследователей: М. С. Володиной, Т. Н. Николаевой, Т. В. Милевской, Э. Б. Крыловой, К. Аймер, Я. Линдстрёма и др.
основные особенности шведских модальных частиц
Несмотря на различные подходы к рассмотрению класса модальных слов, все шведские лингвисты единогласно относят к модальным частицам три лексемы - ¡и, val и под. Все они (хотя под и с некоторыми оговорками) соответствуют критериям, выработанным К. Аймер [Ацтег, 1977, с. 96], а именно:
- стоят в безударной позиции в предложении (просодический критерий);
- являются одноморфемными образованиями (морфологический критерий);
- выполняют различные модальные и прагматические функции, от которых зависит их семантика (функциональный критерий);
- в большем объеме представлены в устной речи и имеют, помимо модальных, интерактивные функции (стилистический критерий);
- занимают определенную синтаксическую позицию в предложении: после личной формы глагола во вводящей пропозиции (главном предложении), не могут использоваться самостоятельно и выступать в качестве отдельных ответных реплик (синтаксический критерий).
Одной из определяющих особенностей модальных частиц является то, что они «не имеют собственного лексического значения и их семантику можно определить как прагматическую» [Крылова, 2021, с. 31]. «Значение, а также модальная функция частицы определяется актуальным контекстом» [Petersson, 2006, с. 34]. Семантическая гибкость позволяет им привносить в высказывания самые разнообразные оттенки значений. Коммуникативная направленность частиц позволяет отнести их к диалогическим.
Особый интерес представляет способность модальных частиц функционировать в тексте в качестве средства связности как на формальном уровне когезии, так и на смысловом уровне когерентности [Володина, 2012]. Иначе это свойство называют локальной / внутритекстовой и глобальной связностью [Милевская, 2003] или связностью и целостностью текста / дискурса. Шведские исследователи К. Аймер, Я. Линдстрём и др., занимавшиеся исследованием модальных частиц, упоминали эту их способность, однако не анализировали ее на конкретных примерах.
характеристика модальной частицы ju
Частица ju относится к эпистемическим средствам аффирмативной модальности: она призвана помочь говорящему «воздействовать на субъективный мир слушающего, чтобы убедить его в достоверности пропозиции, отвести его сомнения или иную точку зрения. Инвариантной функцией всех средств аффирмативной модальности является функция воздействия на субъективный мир слушающего для подтверждения достоверности высказывания» [Крылова, 2012, с. 88; Aijmer, 1977, с. 400]. В результате этого воздействия у слушателя обычно не остается сомнений в достоверности пропозиции, представленной говорящим, за счет того, что частица ju выражает, что «эта пропозиция имеет некий источник, способный доказать ее истинность» [Aijmer, 1977, с. 400]. Этим источником может быть «говорящий, слушающий или некое третье лицо / событие, известное им обоим» [Eriksson, 1988, с. 22].
Как средство аффирмативной модальности частица ju употребляется преимущественно в простых предложениях, реже - в главном предложении и никогда в придаточном. Она фигурирует в декларативных речевых актах сообщения и убеждения: говорящий сообщает некий факт о себе, собеседнике или мире в целом, чтобы что-то объяснить собеседнику, или в качестве аргумента, чтобы убедить или переубедить его в чем-то или побудить на какое-то действие. При этом, как пишет Бергквист, «основная ответственность за достоверность пропозиции - ложится на говорящего, говорящий имеет безусловный эпистемический авторитет» [Bergqvist, 2020, с. 491], что обусловливает то, что субъект пропозиции в подобных высказываниях чаще всего выражен местоимением 1-го лица единственного или множественного числа.
В проанализированной нами пьесе число таких примеров составило 30 % от общего количества употреблений (18 против восьми примеров с частицей väl).
Даже будучи диалогической частицей,ju может употребляться и в условно монологических репликах, где мы наблюдаем внутренний монолог или «диалог» говорящего с самим собой. В монологической реплике говорящий относительно долго рассказывает или описывает что-то, не передавая коммуникативную инициативу собеседнику, реплика ориентирована, прежде всего, на него самого. Тем не менее это не значит, что «такая реплика оторвана от взаимодействия с остальными участниками коммуникации» [Svensson, 2009, c. 22] - функция воздействия на собеседника сохраняется, хотя и в несколько ослабленном виде. В подобных репликах субъект пропозиции выражен преимущественно местоимением 1-го лица единственного числа jag.
Помимо модальной и коммуникативных функций К. Аймер выделяет анафорическую функцию частицы ju, которая означает способность связывать на две ситуации («эксплицировать отношения между предыдущим и настоящим высказываниями» [Aijmer, 1996, с. 212]). Ее выводы находят подтверждение в Шведской академической грамматике, где говорится, что ju в составе высказывания отсылает слушателя к источнику, к которому у него есть доступ и которым он может воспользоваться для проверки достоверности высказывания говорящего [TeLeman, Hellberg, Andersson, 1999, с. 114]. Предложение с ju вводит реакцию говорящего на предыдущую фразу - свою собственную или собеседника.
М. Эрикссон в своем исследовании также делает вывод о том, что ju призвана «прояснить связь между высказываниями» [Eriksson, 1988, с. 92].
частица ju как средство когезии и когерентности текста
В проанализированной нами пьесе обнаружилось 58 употреблений частицы ju, что составляет 53 % от общего количества обнаруженных частиц (109). В ходе исследования мы анализировали способность частицы обеспечивать связность:
- на семантическом уровне;
- на логическом уровне;
- на коммуникативном уровне
В монологических репликах высказывание с ju чаще всего связано с высказыванием говорящего в рамках одной реплики:
Johanna: ...Det var ett recept som jag sag i tidningen. <...> Jag tänkte att vi kunde äta det nagon gang.
Jonas: Ja, det sag jag ocksa. Jag tänkte sjäLv att jag skulle riva ut det. <...> Men jag tror att jag sLängde tidningen imorse. Jag tror att jag slängde den utan att tänka pa det. Jag vet inte vad jag tänkte pa. Jag tänkte ju att vi skulle testa det till helgen. <...> Jag glömde bara bort det.
Johanna: Nu kom du ihag det.
Юханна: ...Я увидела в газете один рецепт. <...> Подумала, что его можно будет как-нибудь опробовать.
Юнас: Да, я его тоже видел. И тоже подумал, что стоит его вырезать. <...> Но утром я, кажется, выбросил газету. Я ее, кажется, выбросил, не подумав о рецепте. Не знаю, о чем я думал. Я же думал опробовать его на выходных. <...> Я просто забыл о нем.
Юханна: Ну, вот теперь ты о нем вспомнил.
В этом примере говорящий рассуждает о ситуации с рецептом. Мы наблюдаем его внутренний монолог, при этом сама реплика не выключена из диалогического единства - говорящий начинает ее, реагируя на реплику собеседника, а собеседник, в свою очередь, дает на нее определенную реакцию в завершение диалогического единства. Мы наблюдаем много повторов (tror, tänkte, slängde) и синтаксический параллелизм (Jag tänkte själv att...; Men jag tror att.; Jag tänkte ju att.) - эти средства обеспечивают связность реплики и в то же время на коммуникативном уровне отражают растерянность говорящего. В высказывании с ju говорящий апеллирует к собственному знанию: он сам помнит, что хотел приготовить блюдо по этому рецепту (Я же думал опробовать его на выходных). Частица сигнализирует об уверенности говорящего в наличии этого предыдущего знания (bakgrundskunskap) и, таким образом, семантически связывает настоящую
В данном примере Улоф объясняет собеседникам, почему он очень рад их приходу:
Как хорошо / как я рад, что вы пришли, потому что мы знаем друг друга ... потому что вы наши самые старые друзья.
Таким образом, здесь функция ¡и приближена к функции союзов. С помощью частицы он апеллирует к общему для него и собеседников знанию, чтобы у них не возникло сомнений в его искренности, и семантически связывает данную
ситуацию с предыдущей, где было это знание. В то же время на логическом уровне мы наблюдаем каузальную связь высказывания с ¡и с предыдущим высказыванием говорящего (Не знаю, о чем я думал, потому что я хотел опробовать его). Убрав частицу, эту связь мы не обнаруживаем. Это свидетельствует о том, что частица является средством связи между высказываниями. При этом мы везде наблюдаем левостороннюю, анафорическую связь: ¡и реализует анафорическую функцию. В коммуникативном плане роль частицы в качестве средства связности не прослеживается, поскольку говорящий апеллирует в первую очередь к собственному знанию.
И всё же большинство случаев употребления частицы относится к диалогическим репликам. Когда говорящий сообщает собеседнику некий факт, относящийся к ним обоим, мы чаще всего также наблюдаем каузальные отношения между высказываниями говорящего:
пропозицию с предыдущей. Связность в коммуникативном плане обеспечивается благодаря тому, что ¡и помогает говорящему выполнить свою коммуникативную задачу - доказать собеседникам искренность своих слов, - апеллируя к общему для него и собеседника знанию. На всех этих уровнях мы также наблюдаем анафорическую функцию ¡и.
В примерах, когда говорящий стремится убедить собеседника в чем-нибудь или побудить его совершить какие-либо действия, высказывание с ¡и звучит в качестве аргумента:
Johanna: Hon skulle aka nagonstans?
Jonas: Ja. Till Lund, tror jag. Hon kommer hem pa lördag... Jag vet inte, det var nan konferens.
Olof: Det var fint att ni kunde vara med... Vi har ju känt varandra sen gymnasiet. Ni är ju vara äldsta vänner trots allt. Vi har ju gjort sa mycket tillsammans. Kommer du ihag när vi träffades första gangen?
Jonas: Pa gymnasiet. Ja, det kommer jag ihag.
Юханна: Она [Агнета] собиралась уехать?
Юнас: Да. Вроде бы, в Лунд. Она вернется в субботу. Какая-то конференция, точно не знаю.
Улоф: Как хорошо, что вы смогли прийти. Мы ведь знаем друг друга со старшей школы. Вы ведь как-никак наши самые старые друзья. Мы ведь через столько всего прошли вместе. Помнишь, когда мы встретились в первый раз?
Юнас: В гимназии. Да, помню.
Olof: ...Ska jag dra för gardinerna? <...> Jonas: Nej... det är bra.
Olof: Du sitter ju mitt i solskenet. Du ser ju ingenting.
Jag ser ju att du inte ser nagot. Jonas: Nej... det är bra... Jag kan halla handen för ögonen.
Улоф: ...Задернуть шторы? <...>
Юнас: Нет. так хорошо.
Улоф: Но ты же сидишь прямо на солнце. Ты же ничего не видишь. Я же вижу, что ты ничего не видишь.
Юнас: Ничего. все в порядке. Я могу закрыть глаза рукой.
С помощью частицы Улоф апеллирует к чему-то очевидному для него самого и его собеседника в данной ситуации, чтобы убедить его в необходимости задернуть шторы. Таким образом, частица ¡и может выражать значение эвиденци-альности, когда говорящий строит свой аргумент на некотором визуальном опыте, в данном случае общем для него и собеседника. При этом первые два высказывания с ¡и связаны с предыдущей репликой собеседника - это реакция говорящего на его отказ: Мне и так хорошо. - Но ты же ничего не видишь! В данном случае на логическом уровне ¡и помогает обнаружить противительные отношения между репликами. Третье же высказывание связано с остальными двумя отношениями причины: говорящий дополнительно подчеркивает для
В этом примере Юханна апеллирует к общему для нее и собеседников знанию, которое те в данный момент не учитывают: мы понимаем это из их последующих реплик. С одной стороны, реплика Юханны связана с ее предыдущей репликой ответом «нет» - каузальными отношениями: Нет, [я не могу поехать за город], потому что еще лечусь. С другой стороны, ее реплика связана с высказываниями Улофа и Карин. В последнем случае мы наблюдаем противительные отношения: Вы поедете туда... - Но я же еще лечусь. Частица ¡и связывает текст и на семантическом уровне, и на коммуникативном: говорящий отсылает собеседников к
собеседника свою правоту: Я знаю, что ты ничего не видишь, потому что я сижу здесь и наблюдаю это. Частица связывает текст на коммуникативном уровне, поскольку говорящий обращается к общему для него и собеседника знанию. Однако на семантическом уровне эта функция не реализуется, потому что говорящий апеллирует не к предыдущему знанию, а к тому, что происходит в данный момент. Таким образом, частица реализует анафорическую функцию на логическом и коммуникативном уровнях.
В некоторых случаях высказывание с ¡и может быть связано как с предыдущим высказыванием говорящего, так и с предыдущей репликой собеседника. При этом на логическом уровне частица обнаруживает разные отношения:
их предыдущему знанию. В обоих случаях ¡и реализует анафорическую функцию.
Помимо модальной и коммуникативной функции, частица ¡и может реализовывать связующую функцию в диалоге. Во всех проанализированных нами примерах речь идет об анафорической связи, которая проявляется на разных уровнях и наблюдается как между высказываниями говорящего, так и между репликами говорящего и собеседника.
Следующий пример интересен тем, что на первый взгляд непонятно, к какому знанию обращается говорящий, и требуется проанализировать экстралингвистический контекст:
Karin: Ja. Jag är sa glad för att ni kunde komma... Johanna: Ja, jag tyckte att jag skulle gl... Vi var ju ända gifta med varandra en gang i tiden... även om det känns nästan overkligt, sa länge sedan som det var... Karin: Ja.
Карин: Да. Я так рада, что вы смогли прийти.
Юханна: Да, я подумала, что должна прийти. Мы ведь все-таки когда-то были супругами. хотя сейчас это кажется почти невозможным, так давно это было.
Карин: Да.
Olof: Ni ska väl aka dit... och sitta under... Улоф: Вы поедете туда. будете сидеть под.
Johanna: Nej Юханна: Нет.
Olof: Lövkronorna... Улоф: Кронами деревьев.
Karin: Ja, det är klart. Карин: Да, точно.
Johanna: Jag har ju min... jag är ju dagpatient..Jag maste Юханна: У меня же. Я же лечусь. Должна ходить днем
ga dit pa dagarna. на лечение.
Karin: Ja, naturligtvis. Карин: Да, конечно.
Olof: Ja, just det... Jasa, gör du det fortfarande... Улоф: Да, точно... Значит, ты еще лечишься.
Этот пример напоминает первый - реплика Юханны имеет отчасти монологический характер. В ней Юханна сообщает некий факт о себе и третьем лице, не участвующем в диалоге. Слушающий реагирует на реплику междометием ¡а, которое можно расценивать как подтверждение слов говорящего и как средство поддержания разговора [Lindstr6m, 2008, с. 89]. Определить, что говорящий обращается к предыдущему знанию, общему для него и собеседника, и рассчитывает на то, что собеседник это знание в данный момент учитывает, можно только прочитав пьесу сначала и узнав, что эти женщины встречаются на похоронах Улофа -бывшего мужа Юханны, который потом женился на Карин, и, соответственно, Карин об этом прекрасно знает.
Таким образом, частица связывает текст как на семантическом, так и на коммуникативном уровне. С точки зрения логики мы снова наблюдаем каузальные отношения («Я подумала, что должна прийти, потому что мы когда-то были супругами»). Здесь ¡и реализует анафорическую функцию.
заключение
Исследование показало, что частица ¡и обладает анафорической функцией, которая проявляется в связывании реплик не только на семантическом и коммуникативном уровнях, что обеспечивается способностью частицы апеллировать к общему для говорящего и собеседника знанию и отсылать как собеседника, так и читателей к некой ситуации в прошлом, но и на уровне логических отношений, что позволяет говорить о наличии у ¡и союзной функции и может стать темой дальнейших исследований. Логическая связь определяется речевым актом, который формирует высказывание с частицей: в речевых актах сообщения и объяснения мы чаще всего наблюдаем каузальную связь между высказыванием с ¡и и предыдущим высказыванием собеседника в рамках одной или нескольких реплик, тогда как в речевых актах возражения и убеждения доминируют противительные отношения между репликой с ¡и и предыдущей репликой собеседника. Все высказывания с ¡и являются анафорическими. Это позволяет предположить, что анафорическая функция является характерной особенностью данной частицы.
список источников
1. JarnefeLt P. Nog ar ju viktigt: The role of modal particles nog and ju in responsibility attribution in L1 and L2 speakers. Master thesis. Stockholm: Stockholm University, 2019.
2. Aijmer K. Partiklarna ju och val. Nysvenska studier 57. Uppsala, 1977.
3. Eriksson, M. Ju, val, da, va, alltsa - en undersokning av talaktsadverbial i stockholmskt talsprak. Studier i stockholmssprak 1. Stockholm: Stockholms universitet, 1988.
4. Крылова Э. Б. Система и функции модальных частиц в датском языке: дис. ... д-ра филол. наук. М., 2012.
5. Николаева Т. М. Функции частиц в высказывании (на материале славянских языков). М.: Едиториал УРСС, 2005.
6. Petersson D. Inte, nog och visst i mittfalt och fundament. Lund: Lunds universitet, 2006.
7. Lindstrom J. Tur och ordning. Introduktion till svensk samtalsgrammatik. Stockholm: Norstedts akademiska forlag, 2008.
8. Викторова Е. Ю. Вспомогательная система дискурса // Филология и человек. 2017. № 1. С. 162-167.
9. Володина М. С. Средства формальной и смысловой связности в диалогическом тексте: дис. ... канд. филол. наук. Ростов-на-Дону, 2012.
10. Милевская Т. В. Связность как категория дискурса и текста: дис. ... д-ра филол. наук. Ростов-на-Дону, 2003.
11. Noren L. Dramer. Stockholm: Albert Bonniers forlag, 2014.
12. Крылова Э. Б. Коммуникативные функции модальных частиц в датском языке. М.: МАКС Пресс, 2021.
13. Bergqvist H. Swedish modal particles as markers of engagement: evidence from distribution and frequency // Folia Linguistica. De Gruyter Mouton, 2020. Vol. 54 (2). P. 469-496.
14. Svensson G. Diskurspartiklar hos ungdomar i mangsprakiga miljoer i Malmo. Lund: Lunds universitet, 2009.
15. Aijmer K. Swedish modal particles in a contrastive perspective // Language Sciences. Elsevier, 1996. Vol. 18 P. 393-427.
16. Teleman U., Hellberg S., Andersson E. Svenska Akademiens grammatik. Vol. 1, 4. Stockholm: Norstedts, 1999.
references
1. Jarnefelt, P. (2019). Nog ar ju viktigt: The role of modal particles nog and ju in responsibility attribution in L1 and L2 speakers. Master thesis. Stockholm: Stockholm University.
2. Aijmer, K. (1977). Partiklarna ju och val. Nysvenska studier 57. Uppsala.
3. Eriksson, M. (1988). Ju, val, da, va, alltsa - en undersokning av talaktsadverbial i stockholmskt talsprak. Studier i stockholmssprak 1. Stockholm: Stockholms universitet.
4. Krylova, E. B. (2012). Sistema i funktsii modal'nykh chastits v datskom iazyke = The system and functions of modal particles in Danish: Senior Doctoral thesis in Philology. Moscow. (In Russ.)
5. Nikolajeva, T. M. (2005). Funktsii chastits v vyskazyvanii (na materiale slavyanskih yazykov) = Functions of particles in an utterance (based on the material of Slavic languages). Moscow: Editorial URSS. (In Russ.)
6. Petersson, D. (2006). Inte, nog och visst i mittfalt och fundament. Lund: Lunds universitet.
7. Lindstrom, J. (2008). Tur och ordning. Introduktion till svensk samtalsgrammatik. Stockholm: Norstedts akademiska forlag.
8. Viktorova, E. Y. (2017). Vspomogatelnaya sistema diskursa = Auxiliary system of discourse. Filologija i chelovek, 1, 162-167. (In Russ.)
9. Volodina M. S. (2012). Sredstva formalnoi i smyslovoi svyaznosti v dialogicheskom tekste = Means of formal and semantic coherence in a dialogical text: PhD in Philology. Rostov-na-Donu. (In Russ.)
10. Milevskaya T. V. (2003). Svyaznost kak kategoriya diskursa i teksta = Coherence as a category of discourse and text: Senior Doctoral thesis in Philology. Rostov-na-Donu. (In Russ.)
11. Noren, L. (2014). Dramer. Stockholm: Albert Bonniers forlag. (In Swed.)
12. Krylova, E. B. (2021). Kommunikativnye funktsii modal'nykh chastits v datskom iazyke = Communicative functions of modal particles in the Danish language. Moscow: MAKS Press. (In Russ.)
13. Bergqvist, H. (2020). Swedish modal particles as markers of engagement: evidence from distribution and frequency. Folia Linguistica, 54(2), 469-496. De Gruyter Mouton.
14. Svensson, G. (2009). Diskurspartiklar hos ungdomar i mangsprakiga miljoer i Malmo. Lund: Lunds universitet.
15. Aijmer, K. (1996). Swedish modal particles in a contrastive perspective. Language Sciences, 18, 393-427. Elsevier.
16. Teleman, U., Hellberg, S., Andersson, E. (1999). Svenska Akademiens grammatik. Vol. 1, 4. Stockholm: Norstedts.
информация об авторе
Филинова Юлия Владимировна
преподаватель кафедры скандинавских, нидерландского и финского языков переводческого факультета Московского государственного лингвистического университета
information about the author Filinova Yulia Vladimirovna
Lecturer at the Department of Scandinavian, Dutch and Finnish languages, Faculty of Translation and Interpreting, Moscow State Linguistic University
Статья поступила в редакцию 06.05.2022 одобрена после рецензирования 29.05.2022 принята к публикации 10.09.2022
The article was submitted 06.05.2022 approved after reviewing 29.05.2022 accepted for publication 10.09.2022
