CC BY
7
Б01: 10.31696/2072-5795-2022-2-48-56
А.Г. Грушевой
ШКОЛЫ ПАЛЕСТИНСКОГО ОБЩЕСТВА НА ПЕРЕСЕЧЕНИИ ИНТЕРЕСОВ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ, ОСМАНСКОЙ ИМПЕРИИ И ПАТРИАРХОВ ИЕРУСАЛИМСКИХ
В истории Императорского Православного Палестинского Общества было два эпизода активного вмешательства дипломатов в судьбы русских православных школ в Сирии и Палестине. Оба они относятся к первым годам XX века. В 1909 году Б.Н. Шаховской (консул в Дамаске) и И.А. Зиновьев (посол Российской империи в Константинополе) написали в столицу послания с объяснением значения школ ИППО для престижа Российской империи. Их слова были услышаны, и в результате перспектива закрытия школ в 1909 году была предотвращена1.
Двумя десятилетиями ранее посольство в Константинополе и консулы Российской империи в Бейруте, Иерусалиме и Дамаске должны были представлять чиновникам Османской империи подробные официальные документы с изложением обстоятельств основания школ и обоснованием легальности их существования на территории Османской империи2.
Судя по имеющимся свидетельствам источников, сама проблема складывалась постепенно, по мере резкого возрастания в Палестине и Сирии количества русских православных школ после образования в 1882 году Палестинского общества. Высокий уровень зависимости Османской империи от европейских государств (режим капитуляций) способствовал тому, что на рубеже Х1Х-ХХ веков все российские представители на Ближнем Востоке ощущали себя в чужой стране на удивление вольготно. Это хорошо видно на материале, имеющем отношение к школам Общества.
Лишь с 1892 года у османской стороны стали возникать вопросы в связи с открытием в регионе новых православных школ3. С точки зрения консула в Бейруте К.Д. Пет-ковича, писавшего такую справку, подобная
проблема не должна была возникнуть4. Дело в том, что русские школы, как и все иностранные школы, действовавшие в Османской империи, существовали вне юрисдикции местной гражданской власти. Именно поэтому у османских должностных лиц не было оснований обращаться с такого рода запросами к российским представителям, так как это не соответствовало правовым нормам. К.Д. Петкович частично готов был признать требования турецкой стороны о предоставлении документов, касавшихся легализации школ, к тем, что были основаны недавно, но не к тем, что работали уже несколько лет.
В тех же случаях, когда решение вопроса о легализации школы оказывалось связано с привлечением существенных денежных средств, свои претензии высказывал вдобавок и Патриарх Иерусалимский, также стремившийся по своим причинам принять участие в основании православной школы. Патриархи Иерусалимские исходили из того, что только у них имелось право открывать в Палестине православные школы5.
Эти проблемы подробно рассмотрены в письме от 31 августа 1892 года консула в Дамаске А.П. Беляева, адресованном в Константинополь советнику посла В.В. Жадов-скому6. Консул подробно описал длительную, но неудачную эпопею попытки открыть школу ИППО в Вифлееме. В этой связи он высказал своё мнение о школах Палестинского общества, их задачах и значении, а также о взаимоотношениях Патриархов Иерусалимских с должностными лицами Российской империи7.
А.П. Беляев предлагал свои варианты решения имевшихся проблем и в том, что касалось судьбы школ, и во взаимоотношениях с Иерусалимской патриархией.
А.П. Беляева, как и других консулов Российской империи, работавших тогда на Ближнем Востоке, не мог не волновать вопрос о задачах деятельности школ Палестинского общества. Он называет школы ИППО «рассадниками духовного просвещения» и «насадительницами православия». Ввиду того, что самого А.П. Беляева более всего волновали преграды развитию школ, чинимые Иерусалимской Патриархией, о смысле деятельности школ и о задачах, стоявших перед школами ИППО, он говорит коротко.
Позиции обоих консулов близки по вопросу о взаимоотношениях Российской империи с Иерусалимской Патриархией.
А.П. Беляев с возмущением пишет о политике Иерусалимской Патриархии, не желавшей знать, насколько духовно изнывает её местная паства. По его словам, к нему и к Н.Г. Михайлову, уполномоченному Палестинского Общества в Иерусалиме, обращались с просьбой о содействии в открытии школы ИППО в Вифлееме.
А.П. Беляев описывает ситуацию, вызвавшую решительный протест со стороны арабов-христиан. Община в Вифлееме обратилась к архимандриту Антонину, главе Русской Духовной миссии. Просьба жителей Вифлеема нашла отклик, ибо русские представители давно были в курсе скрытой войны между греческими иерархами и арабской христианской паствой в рамках Иерусалимской Патриархии. Греки постоянно отказывали арабам в любых просьбах, касавшихся духовной сферы, будучи убеждёнными в их «испорченности».
Н.Г. Михайлов лично доставил прошение от жителей Вифлеема в Санкт-Петербург. Идея создания школы для христианской общины Вифлеема была одобрена. Из Санкт-Петербурга пришло предложение просить местных самим добиваться на месте разрешения на создание школы. Палестинское Общество в этой ситуации брало на себя материальное обеспечение школы, назначение и содержание педагогов.
Депутаты из Вифлеема, получив это известие, отправились к османскому губернатору для решения вопроса. В приёмной про-
сителей переадресовали к Патриарху Иерусалимскому Герасиму, ибо вопрос о школах относился исключительно к его компетенции.
Он принял просителей и высказал готовность помочь с открытием школы при условии, что просители передадут ему имеющиеся у них для решения вопросов средства. Просители сказали, что они не могут передать ему деньги, так как они собраны не ими, а Палестинским обществом. Патриарх Герасим в ответ заявил, что никому не позволит вмешиваться в его права и полномочия ввиду того, что основание школ в Палестине - это исключительная прерогатива Патриарха Иерусалимского. Делегаты из Вифлеема, поняв бесполезность обращения и к османской администрации, и к Патриарху Иерусалимскому, обратились к уполномоченному ИППО в Иерусалиме Н.Г. Михайлову, рассказав о всех перипетиях общения с губернатором. Н.Г. Михайлов решил вмешаться в ситуацию и пошёл на личный приём к Патриарху Иерусалимскому с просьбой уважить просьбу жителей Вифлеема.
Ответ патриарха был точно таким же: если ему, патриарху, будут переданы деньги жителей Вифлеема, он добавит свои и откроет в Вифлееме школу. Патриарх добавил также, что он смотрит на денежные средства, получаемые здесь из России, как на помощь Православной Патриархии, имеющей право распоряжаться ими самостоятельно, а не как на помощь православным в Палестине, имеющим право тратить их по своему усмотрению.
В конце своего письма, адресованного в посольство, А.П. Беляев формулирует несколько принципиальных выводов.
Патриархия и не может, и не хочет заботиться о духовных нуждах своей паствы. Своими практическими действиями она лишь препятствует укреплению православия в Палестине. В результате непонятно, где же должны воспитываться арабские дети?
Такой порядок вещей не отвечает характеру и значению деятельности ИППО, поставившего себе задачей поддержание и укрепление православия в Святой Земле.
А.П. Беляеву выходом из этой ситуации представлялось получение султанского фирмана, который официально признавал бы правовой характер существующих уже в Палестине русских школ и разрешал бы официальное открытие новых школ.
Наконец, с точки зрения А.П. Беляева, без православных российских церквей, построенных в Палестине, и школ Иерусалимская Православная Патриархия не силах была бы беречь права православных в Палестине.
Как известно, желаемый результат был достигнут, но только через десять лет. Основное количество русских школ на территории Османской империи было легализовано султаном Абдул Хамидом 1 мая 1902 года. К проблеме легализации школ на территории Османской империи было привлечено множество людей, даже если судить только по краткому изложению истории, сделанному Н.М. Аничковым8.
Он пишет, что В.Н. Хитрово добился специального представления от российского правительства с просьбой легализовать школы. В источнике нет информации, как именно он достиг этой цели. Всё же логика подсказывает, что составление такой бумаги было невозможно без согласования с множеством должностных лиц.
С этим документом В.Н. Хитрово поехал в Константинополь, где встречался с послом И.А. Зиновьевым, который передал прошение в канцелярию султана. Ввиду того, что ответа не последовало, И.А. Зиновьев лично подошёл к Абдул Хамиду во время аудиенции после парадного обеда. После беседы посла с султаном фирман о легализации 84 школ последовал максимально быстро.
Вторая часть легализации состоялась три года спустя - в 1905 году, когда были признаны легально существующими в Османской империи все институты Палестинского общества и Русской Духовной миссии в Иерусалиме. Эта процедура состоялась благодаря активности А.П. Беляева, секретаря совета Палестинского общества в 1903— 1906 гг., и посла И.А. Зиновьева.
Письмо консула в Дамаске А.П. Беляева9
Его Прев-ву В.В. Жадовскому10
Иерусалим, 31 августа 1892 г.
Милостивый Государь Валериан Всеволодович
Донесениями от 27 июня и 12 июля сего года за №№591 и 620 я имел честь довести до сведения Вашего Превосходительства о возникшем между Иерусалимской Православною Патриархиею и её Арабской Паствой крупном разладе, вынудившим последнюю на обращение за помощью и руководство ко вверенному моему управлению ИМПЕРАТОРСКОМУ Генеральному Консульству, нашей Иерусалимской Духовной Миссии и ИМПЕРАТОРСКОМУ Православному Палестинскому обществу.
Нежелание Иерусалимской Православной Патриархии внять голосу духовно изнывающей в пренебрежении её местной Паствы не представляет чего-либо исключительного, но значителен тот факт, что на сей раз слишком громко оказался протест негодующих Православных Арабов, решившихся чуть ли не in corpore всей общиной на более решительные, чем в прежнее время, меры.
Само собою разумеется, что в данном случае сплочение Арабской Общины во имя достижения намеченной цели имеет свои объяснения.
Разнообразная деятельность ИМПЕРАТОРСКОГО Православного Палестинского общества на почве Палестины коснулась, между прочим, и школьного вопроса. Печатные отчёты Общества полны основательных порицаний Иерусалимской Православной Патриархии11 за её нерадение в области духовно-просветительской и справедливых укоров за расходование ею значительных денежных средств на цели, прямо противоположенные имевшимся в виду их жертвователями.
Отсюда недовольство и со стороны благотворителей, и со стороны тех, до коих не доходят благотворительные жертвы. Возрастая crescendo, это недовольство превратилось в ту неприязнь, которая обуяла всецело Православных Палестинских Арабов и гро-
зит делу Православия в Палестине грустными тяжёлыми последствиями.
Положим, нравственный мир Сирийских и Палестинских Арабов потрясён в своих основах борьбою разных религиозных пропаганд в Св. Земле; но ведь нельзя же Иерусалимской Православной Патриархии ссылаться постоянно на испорченность членов своей паствы для мотивирования отказа им в помощи, исправлении12. К тому же испрашиваемая ими помощь зиждется чисто на потребностях духовных, от разумного удовлетворения коих неминуемо должен подняться их нравственный уровень.
Школа есть рассадник духовного просвещения - это общепризнанное положение. Между тем Иерусалимская Православная Патриархия сократила до пес plus ultra число оставшихся в её распоряжении названных насадительниц Православия. Подобное нетерпимое положение дела, очень мало гармонизирующее с высокими задачами Православия в Св. Земле, побудило сначала нашего высокочтимого Начальника Иерусалимской Духовной миссии о. Архимандрита Антонина13 и затем ИМПЕРАТОРСКОЕ Православное Палестинское общество, испытавши бесполезность передачи денежных средств Иерусалимской Православной Патриархии на предмет открытия Православных школ в Св. Земле, лично придти на помощь Палестинской Православной пастве и самостоятельно завести для её гибнущих в духовном небрежении детей свои школы.
Сравнительно за короткий период времени существования этих новых русских Палестинских школ наше школьное дело пустило в почву Палестины хорошие и крепкие корни14.
Убедившись воочию в целесообразной постановке русского школьного дела, я, под благоприятным впечатлением экзаменов в Русской Бейт-Джальской школе, присутствовать на которых исполняющий] должность] уполномоченного ИМПЕРАТОРСКОГО Православного Палестинского общества пригласил меня и бывшего здесь графа Н.Ф. Гейдена15, имел счастье представить Августейшему Председателю ИМПЕРАТОРСКОГО Православного Палестинского
общества отчёт и удостоился получить из Ильинского16 от ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЫСОЧЕСТВА ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ СЕРГИЯ АЛЕКСАНДРОВИЧА следующую лестную телеграмму: «Merci beaucoup pour intéressante lettre. Serge»17.
Секретной телеграммой от 6-го июня сего года Вашему Превосходительству было бла-гоугодно предписать мне представить Вам список наших школ, находящихся в районе вверенного моему управлению ИМПЕРАТОРСКОГО Генерального Консульства, и точно обозначить официальные условия, в кои они поставлены в отношении к местным светским и духовным властям. В моём подробном донесении от 27-го июня за № 590 я представил на благосклонное усмотрение Вашего Превосходительства истинное положение наших школ в Палестине в требуемом смысле.
Чрезвычайно осторожный Блаженнейший Герасим, со вступления своего на Иерусалимский Патриарший Престол, не обмолвился мне ни словом о нашем школьном деле в Палестине18. И только на днях совершенно случайно происшедший между ним и Уполномоченным Императорского Православного Палестинского общества г. Михайловым интересный разговор о названном предмете произвёл, по-видимому, такое сильное впечатление на Его Блаженство, что он решился, подкрепляемый несомненно нарочитым присутствием Архимандрита Фо-тия19, Секретаря Патриархии, и Архимандрита Стефана, драгомана Патриархии, передать мне слово в слово свою беседу с г. Михайловым. Хотя я уже знал о ней от Н.Г. Михайлова, который, в свою очередь, дословно передал мне её содержание, пройдя от Патриарха ко мне, но, тем не менее, я дал Его Блаженству высказаться, не подавая вида, что я обо всём знаю20.
Это объяснение предваряли следующие обстоятельства.
Г. Михайлов препроводил в Петербург полученную им от Вифлеемской Арабской Православной общины коллективную петицию, о которой я имел честь упомянуть в моём донесении за №620. Последовало распоряжение предложить просителям исхода-
тайствовать самим разрешение на открытие школы; ИМПЕРАТОРСКОЕ же Православное Палестинское общество всё остальное брало на себя, то есть гарантировало материальное обеспечение школы, назначение в неё обучающего персонала и содержание оного21.
Депутаты от Вифлеемской общины, принявшие с признательностью предложенную поддержку помянутого Общества, поспешили подать соответствующую петицию Иерусалимскому Губернатору. Но, как и следовало ожидать, Ибрагим-паша, более чем вероятно предупреждённый Патриархом о волнении Вифлеемской общины, отклонил всякие личные переговоры с её делегатами, которых и направил к Патриарху как лицу, един-ственно-де компетентному в приискании разрешения возбуждённого вопроса. При этом было сказано, чтобы они сообщили об ответе Патриарха для принятия надлежащих мер. Когда же делегаты попробовали было возразить драгоману паши, что они не намерены идти к Патриарху, уже давно и категорически отказавшемуся-де от оказания им какой-либо помощи в данном смысле, то названный уполномоченный паши объявил им, что «за ослушание в сём Начальства они рискуют жестоко поплатиться». Оставалось, следовательно, снова пойти к Патриарху, -что они и сделали. Его Блаженство допустил их к себе, выслушал и согласился исполнить их просьбу, но на непременном условии выдать ему на руки те средства, которыми располагает община на предмет открытия и содержания школы. Делегаты объяснили, что это невозможно, ибо средства собраны не ими, а даются им в помощь ИМПЕРАТОРСКИМ Православным Палестинским обществом. На это Патриарх заявил, что «он ни за что не позволит никому вмешиваться в его права», и действительно отказал челобитчикам принять их просьбу в уважение, грозя законной расправой. Об этом-то ответе Блаженнейшего Герасима делегаты Вифлеемской Православной Арабской общины сообщили драгоману Губернатора, прося его ввести их к паше для личных объяснений. Бе-шара-эфенди, не отклоняя вполне просьбы делегатов, тем не менее сказал им, что «он
очень не советовал бы им настаивать на личном объяснении с мутесарифом, ибо от этого неминуемо их постигнет неприятная участь; ослушание-де Патриарху будет принято пашой за преднамеренное своеволие и бунтовщичество, - что, само собою разумеется, вызовет-де репрессивные меры»22. Такой ответ сделал всякие дальнейшие попытки Православных Арабов получить школу излишними, и они поспешили довести обо всем случившемся до сведения уполномоченного ИМПЕРАТОРСКОГО Православного Палестинского общества.
При недавнем визите г. Михайлова Блаженнейшему Герасиму Его Блаженство заговорил о своей недавней поездке в Вифлеем, куда он ездил по делу. Г. Михайлов воспользовался случаем и сообщил Патриарху, что, ввиду особенно настоятельных воззваний вифлеемцев к ИМПЕРАТОРСКОМУ Православному Палестинскому обществу о помощи в деле открытия школы, Совет Общества решил взять на себя материальное обеспечение школы, и что таким образом горячее желание Вифлеемской Православной Арабской общины может теперь легко осуществиться, если Его Блаженство благословит дело и исходатайствует надлежащее разрешение из Константинополя «открыть Православную школу в Вифлееме».
Блаженнейший Герасим, по внимательном выслушании г. Михайлова, заявил ему приблизительно следующее: «Открывать Православные школы и церкви в Св. Земле есть право одного Православного Патриарха. Так это делалось, так и должно делаться. Даже самую благотворительность в данном направлении я могу признать только при непременном условии применения её к делу чрез моё посредство как Православного Главы Иерусалимской Церкви. Действовать иначе значило бы требовать от меня, чтобы я своими собственными руками умалил престиж Патриарха, чего я сам никогда и ни за что не сделаю. Да... если только пожелает этого ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР, то я приму это желание в уважение. А теперь дайте мне деньги, и я обещаюсь прибавить к ним своих сколько надо, -и открою желаемую Вами школу».
Несмотря на дальнейшие объяснения г. Михайлова, что во главе Православного Палестинского общества стоят несколько высокопоставленных и влиятельных лиц, которым было бы в высшей степени приятно увидеть в Патриархе готовность споспешествовать развитию и укреплению общего дела Православия в Святой Земле, Его Блаженство категорически заявил, что он смотрит на денежные средства, получаемые здесь из России, как на помощь Православной Патриархии, имеющей ими распоряжаться самостоятельно, а не как на помощь Православным в Палестине, имеющим ими распоряжаться по своему усмотрению23.
Таковое заявление Блаженнейшего Герасима не создаёт особенной, из ряда вон выходящей программы деятельности нынешнего Представителя Патриаршей власти в Иерусалиме. И много раньше Иерусалимские Патриархи точно так же исходили из той же точки зрения, как и Блаженнейший Герасим, при возникновении в среде Православных Палестины стремлений к уравнению себя в правах с Православными Греками в Палестине24. И точно так же, как и ныне, Иерусалимские Архипастыри парализовали всяческими средствами протесты Православных Палестинцев на полнейшее невнимание к их нуждам со стороны их Духовных Пастырей.
Вот поистине печальная картина, изображающая духовные отношения в Сирии и Палестине пасущих к пасомым. В то время как в Св. Земле множатся и украшаются разнохарактерные учреждения иноверных вероисповеданий, Иерусалимская Православная Патриархия стремится ставить трудноодоли-мые препоны развитию дела Православия на счёт Православных Арабов и Православных Русских, усматривая в каждом нашем шаге на почве Св. Земли страшное покушение на её вековечные права.
Участие ИМПЕРАТОРСКОГО Православного Палестинского общества в уложении «школьного вопроса» в Палестине рассматривается Иерусалимскою Православною Патриархиею как особенно опасное явление, и нет ничего удивительного в том, что Блаженнейший Герасим и такие советники, как Архимандрит Фотий - с коим нам
придётся весьма серьёзно считаться, быть может, в ближайшем будущем, - не сочли долее нужным скрывать своего образа действия по отношению к стремлениям ИМПЕРАТОРСКОГО Палестинского общества поднять дело Православия в Палестине на ту высоту, на которой оно должно обретаться в стране дивных Сокровищ всего христианства.
Не в силу нашего стремления к обособлению от Иерусалимской Патриархии, а в силу подания ей существенной помощи, которую она должна оценить беспристрастно, - помощи, выражающейся в нашем благотворном посредничестве между ею и её Арабской Паствой, - следует нам, по моему крайнему разумению, внушить Блаженнейшему Герасиму и его советникам, что необходимость устройства наших школ в Палестине вытекает из самих интересов Божьим Промыслом вверенной ему Патриархии.
Не умалится престиж Иерусалимского Православного Патриарха, а значительно поднимется его значение с усилением духа Православия в туземном населении Св. Земли. Для этого же необходимы школы. Патриархия не может и не хочет заботиться о духовных нуждах своей Паствы, ограничивая свою просветительную деятельность воспитанием греческих детей в греческом духе в малочисленных и жалко обставленных греческих школах. Поступление в ныне пребывающую закрытой единственную в своём роде и известную в своё время Богословскую Крестную школу в Иерусалиме обусловливалось хорошим знанием греческого языка. Первоначальных же подготовительных школ в Палестине имеется слишком мало, да и те переполнены греческими детьми, которым всегда отдаётся преимущество. Спрашивается, где же должны воспитываться арабские дети? К тому же по историческим причинам Православная Арабская община в Палестине лишена права открывать самостоятельно свои школы.
Такой порядок вещей, нетерпимый сам по себе, слишком не отвечает по своему характеру и значению деятельности ИМПЕРАТОРСКОГО Православного Палестинского общества, поставившего себе задачей под-
держание и укрепление Православия в Св. Земле. Необходим выход из него ко благу дела Православия и во славу Русского имени. Таким выходом представляется получение султанского фирмана, долженствующего официально признать правовой характер существующих уже в Палестине русских школ и узаконить наше право на открытие новых.
Блаженнейший Герасим смыслом своего заявления, что мы, Русские, не имеем права иметь в Палестине ни церквей, ни школ, отверг наше правовое положение на почве интересов Православия в Св. Земле25. Но ведь без наших церквей и школ Иерусалимская Православная Патриархия ограничила бы число православных в Палестине своими монахами, а без могучего влияния ИМПЕРАТОРСКОГО Православного Правительства и материальных жертв благочестивых Россиян она не в силах была бы сберечь права Православных на драгоценнейшие Палестинские Святыни Христианства.
Во благо нашего Святого Русского дела и упрочения добытого нами положения в Св. Земле исходатайствование султанского фирмана на наши Палестинские школы дало бы нам желаемое правовое положение, которое сделало бы, нет никакого в том сомнения -Иерусалимского Православного Патриарха сговорчивее и уступчивее в тех случаях, когда мы приходили бы ему на помощь столько с целью поднятия личного престижа Патриарха, сколько для осуществления великих задач Православия, святому делу коего Божьим Промыслом призваны служить одинаково и Православные Греки, и Православные Русские26.
Копия сего донесения сообщается мною АВГУСТЕЙШЕМУ Председателю ИМПЕРАТОРСКОГО Православного Палестинского общества и г. Директору Азиатского департамента.
С глубочайшим почтением и таковою же преданностью имею честь быть Вашего Превосходительства Покорнейший слуга
А. Беляев
АВПРИ. Ф. 180. Посольство в Константинополе. Оп. 517/2. Д. 3366. Л. 63-71.
Примечания
1 См. подробно: Грушевой А.Г. Дипломаты и их роль в истории Палестинского общества в начале XX века // Актуальные вопросы изучения христианского Востока. Материалы международной конференции (Сергиев Посад, 12 ноября 2019 г.) / Отв. ред. диак. С. Пантелеев. Сергиев Посад, МДА, 2020. С. 161-177; Грушевой А.Г. Две записки князя Б.Н. Шаховского (1908 и 1909 гг.) об Императорском Православном Палестинском обществе и его задачах. Публикация и комментарии А.Г. Грушевого // Православный палестинский сборник. 119. 2021. С. 278-307.
2 Судя по сохранившимся архивным документам, речь шла о необходимости представления развёрнутых справок о русских школах на подведомственной консульствам территории.
3 Основной источник информации в данном случае - письмо от 17 июня 1892 г. К.Д. Петко-вича, консула в Бейруте, адресованное в Константинополь советнику посла В.В. Жадовскому. Консул перечисляет школы, находящиеся на подведомственной ему территории, и высказывает общие соображения о задачах школ и условиях работы православных школ на территории Османской империи.
4 Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Фонд 180. Посольство в Константинополе. Оп. 517/2. Д. 3366. JL 54-54об. Письмо К.Д. Петковича от 17 июня 1892 г. в Константинополь, в посольство, советнику посла В.В. Жадовскому.
5 Имеющиеся документы показывают, что такова была позиция всех Патриархов Иерусалимских, которым приходилось так или иначе решать вопрос о статусе школ Палестинского общества в Палестине.
6 Автор письма - Алексей Петрович Беляев (1859-1906), дипломат, по образованию арабист. В последние три года жизни занимал должность секретаря Совета Палестинского общества. В 1899 году он поддержал проарабскую группировку в синоде Антиохийской церкви, что привело к избранию патриархом в 1899 году Меле-тия, первого патриарха-араба Антиохийской Православной Церкви. Рассматриваемый документ находится в АВПРИ. Фонд 180. Посольство в Константинополе. Оп. 517/2. Д. 3366. Л. 63-71.
7 Судя по всему, школа в Вифлееме так и не была основана. В нашем распоряжении имеется целая серия отчётов о школах ИППО в 18951910 гг. Ни в одном из отчётов нет упоминаний о школе в Вифлееме. Видимо, дело в том, что
Вифлеем находится между Иерусалимом и Бейт Джалой, местами, где существовали православные школы. Иными словами, для жителей Вифлеема существовало несколько вариантов получения православного образования.
8 Аничков Н.М. Алексей Петрович Беляев, некролог. СИППО 17. 1906. Вып. 4. С. 636.
9 Орфография публикуемого текста частично отражает особенности написания оригинала -это употребление прописной буквы в гораздо большем количестве случаев, чем это принято современными нормами; это употребление окончания творительного падежа «ю» в тех случаях, когда по современным нормам принято употреблять «й» (например - «борьбою» вместо «борьбой»; «Патриархиею» вместо «патриархией»). Сохранено обусловленное идеологическими особенностями того времени написание слов с корнем «император» исключительно прописными буквами (например - ИМПЕРАТОРСКОГО, ИМПЕРАТОРСКОМУ).
10 Жадовский Валерий Всеволодович (1836— 1916) - дипломат. С 1889 по 1897 год был советником посольства Российской империи в Константинополе.
11 Об Иерусалимской Патриархии и её политике см. подробно: Якушев М.И. Антиохийская и Иерусалимская патриархии в политике Российской империи. 1830-е - начало XX века. М., 2013.
12 Имеется в виду появление в Палестине в эти годы большого количества просветительских учреждений, основанных католическими и протестантскими миссионерами. Их появление воспринималось в России как существенная угроза российскому влиянию в регионе. Опасения эти не были беспочвенными, так как известны случаи перехода православных арабов в католичество.
13 Архимандрит Антонин (Капустин), в миру Андрей Иванович Капустин (1817-1894) - в 1865-1894 гг. начальник Русской духовной миссии в Святой Земле, учёный-византинист, магистр богословия.
14 А.П. Беляев имеет в виду распространение в эти годы школ Палестинского общества по всем областям Палестины и стабильность их работы. О задачах деятельности школ Палестинского общества подробно писал коллега А.П. Беляева, консул в Бейруте К.Д. Петкович. См. АВПРИ. Ф. 180. Посольство в Константинополе. Он. 517/2. Д. 3366. Л. 53об.-54. Письмо К Д. Петковича В.В. Жадовскому от 17 июня 1892 г.: «Наши школы отличаются от католиче-
ских и протестантских тем, что они содержатся на средства русского православного учреждения, имеющего в виду не религиозную или политическую пропаганду, а возможное сбережение православного арабского юношества от соблазнов и опасностей, какие представляют для него все инославные миссионерские учреждения. Наши школы - сберегательные, консервативные; в них турецкое правительство должно было бы видеть не врагов своих, а искренних пособников, потому что все иноверческие миссионерские школы имеют характер революционный и разрушительный для местного правительства, возбуждая своею пропагандою раздоры и несогласия в семьях и общинах и совращая целые поселения. Всякая православная семья, совращённая в католичество или протестантство, должна быть признана потерянною для турецкого правительства.
Существование русских школ в Сирии и Палестине вызвано и оправдывается единственно заботами о сохранении православия от иноверческих посягательств. Этими школами мы приходим на подмогу местному высшему православному духовенству, которое не может или не желает взяться само за это святое дело и относится к нему с преступным равнодушием, как по отношению к своей Церкви, так и к своему правительству».
15 Гейден Николай Фёдорович (1856-1919) -генерал-лейтенант, гласный Санкт-Петербургской городской думы, товарищ председателя Русского собрания, гласный Санкт-Петербургского губернского собрания, действительный член Императорского Православного Палестинского общества.
16 Ильинское - имение в Московской области, принадлежавшее царской фамилии. На рубеже Х1Х-ХХ вв. Ильинское принадлежало великому князю Сергею Александровичу, главе Императорского Православного Палестинского общества.
17 Наиболее подробная информация о Бейт-Джальской семинарии содержится в отчёте Н.М. Аничкова. Аничков Н.М. Учебные и врачебные заведения Императорского Православного Палестинского общества в Сирии и Палестине. Ч. 1. Учебные заведения Сирии и Палестины. СПб., 1901. С. 328-338.
18 Патриарх Герасим (1839-1898), в миру Константинос Протопас. Епископ Иерусалимской и Антиохийской православных церквей. Патриарх града Иерусалима и всей Палестины (1891-1897), патриарх Антиохийский и всего Востока (1885-1891).
19 Имеется в виду иерарх, более известный, как патриарх Фотий, в миру Георгиос Пероглу (1853-1925). Учился в Богословской школе Св. Креста в Иерусалиме. В 1881 г. возведён в сан архимандрита, в 1882 г. избран Патриархом Иерусалимским, но не был утверждён султаном. В 1897 г. был хиротонисан в должности архиепископа Филадельфийского, в 1899 г. — в должности митрополита Назаретского. В 1899-1925 гг. был патриархом Александрийским и всей Африки.
20 За годы своей работы Николай Григорьевич Михайлов исполнял в Палестинском обществе несколько должностей. Он был не только уполномоченным Палестинского общества в Иерусалиме, но и управляющим подворьями ИППО в Иерусалиме. Н.Г. Михайлов является основным антигероем отчёта A.A. Дмитриевского о подворьях Общества ввиду того, что одной из важнейших причин комплексной ревизии всех институтов Общества в 1910 году стали злоупотребления Н.Г. Михайлова в хозяйственной жизни подворий Общества в Иерусалиме. См. подробно: Материалы к истории деятельности Императорского Православного Палестинского общества в начале XX в. (отчёт A.A. Дмитриевского и В.И. Белынского о состоянии подворий Общества в 1910 году) / Вступительная статья, публикация и примечания А.Г. Грушевого // Вестник
Екатеринбургской Духовной Семинарии. 2(18), 2017. С. 153-331.
21 Важное свидетельство о принципах подхода Палестинского общества к организации учебной работы в школах ИППО. Возрастание финансовой нагрузки на бюджет Общества воспринималось как естественная плата во имя торжества православия.
22 Мутесариф (мутасариф) - глава административно-территориального подразделения Османской империи.
23 Косвенное свидетельство сложности финансового положения Иерусалимского патриархата в рассматриваемый период.
24 Неприязненные отношения между греками и арабами, скрытые за этой фразой патриарха Герасима, восходят к глубокой древности. См.: Россия в Святой Земле. Документы и материалы. Т. 1. 2-е изд. М., 2017. С. 99, прим. 26.
25 Формулировка показывает важность для России хороших отношений с Иерусалимской Патриархией.
26 Легализация школ Палестинского общества на территории Османской империи состоялась через 10 лет, 2 мая 1902 г. Возможно, А.П. Беляев был первым или одним из первых, кто заговорил в практической плоскости о важности такого решения для школ Общества.
