CC BY
250
ЛИНГВИСТИКА LINGUISTICS
УДК 802.0:801
Воронежский филиал Московского гуманитарно-экономического института Заведующий кафедрой иностранных языков, доктор филологических наук, профессор Панкина М. Ф. Россия, г. Воронеж, тел. (473)259-93-11; e-mail: pankina1@yandex.ru
Voronezh branch of Moscow Liberal and Economical Institute
The head of the chair of foreign languages, doctor of philology, full professor Pankina M.F.
Russia, Voronezh, tel. (473)259-93-11; e-mail: pankina1@yandex.ru
М.Ф. Панкина ШИРОКОЗНАЧНОСТЬ И ПОЛИСЕМИЯ
Данная статья посвящена проблеме соотношения полисемии и широкозначности. Анализируются общие определения данных явлений. Рассматривается десемантизация как способ развития значения слова
Ключевые слова: полисемия, грамматическая полисемия, широкозначность, десемантизация.
M.F. Pankina POLYSEMY AND EURYSEMY
The article is devoted to the problem of correlation between polysemy and eurysemy. The general definitions of these phenomena are also analyzed. The author studies desemantization as means of development of word's meaning.
Key words: polysemy, grammatical polysemy, eurysemy, desemantization.
Впервые на существование в языке двух схожих между собой, но принципиально различных лексических явлений - полисемии и широкозначности - обратила внимание Н.Н. Амосова [1; с.154].
Наряду с термином «широкозначность», введенным Н.Н. Амосовой, в литературе встречается его иноязычный эквивалент - «эврисемия». Некоторые авторы, например, Д.Н. Шмелев, говорят о «наиболее общих лексических значениях» слова. Известно, что многозначное слово обладает несколькими значениями. В условиях речевого использования выбору одного из значений способствует контекст. Широкозначное слово, напротив, вне контекста однозначно, но это единственное значение соотносится с несколькими разными объектами мысли. Слово, таким образом, имеет широкую семантическую референцию, его понятийный объем велик, а конкретное содержание уточняется (но не меняется) в условиях речи, т.е. в контексте.
© Панкина М.Ф., 2013
О широкозначности как регулярном, системном явлении семасиологии стали говорить сравнительно недавно, когда специфика лексического значения слова и типов лексического значения стала непосредственным объектом анализа исследователей. Как показывает опыт лингвистов: О.Н. Судаковой, А. Л. Ленца, Н.П. Кудрявцевой, А. А. Авдеева - анализ особенностей широкозначных единиц языка предусматривает обращение к проблеме отношения слова и предложения или шире - отношения значащей единицы и контекста. В свою очередь, данная проблема определяет решение ряда общетеоретических и методологических проблем. Речь идет о смысловой самостоятельности отдельного слова, о природе языкового значения, об интерпретации роли контекста в функционально-семантическом поведении слова и ряде других вопросов.
Специфику широкозначных единиц языка видят в том, что они обладают чрезвычайно широкой и весьма неопределенной сферой референции, вследствие чего их лексическое значение лишено четко выраженного очертания и характеризуется расплывчатостью, размытостью содержания. Достаточно распространена точка зрения, согласно которой критерием семантики широкозначной лексемы считают десемантизацию -полную или частичную утрату лексической единицей индивидуального лексического значения. Отмечается, что «слова с широкой понятийной основой... нередко находятся на грани полной десемантизации [2; с. 164]. Некоторые лингвисты (например, Г.Б. Давыдова, Н.С. Лотова, А.М. Аралов, Р.Р. Николаевская) связывают широкозначность с десемантизацией - полной или частичной утратой ЛЕ собственного значения.
С этих же позиций получает объяснение сущность десемантизации слова и появления у него служебных функций, когда слово утрачивает непосредственную связь с референтом в результате устранения необходимых для этого сем и превращается, по выражению В.Г. Гака, в элемент внешней формы единицы другого уровня. Процесс расширения значения слова может быть уподоблен семантическому варьированию, понимаемому как способность языковой единицы в конкретных условиях контекста приобретать или терять какие-то семы [3; с.16].
Другие лингвисты исключают десемантизацию из признаков широкозначности на том основании, что повышение уровня абстрактности широкозначных лексем в служебном употреблении, приводящее к изменению характера их семантики, не означает утраты последней (Л.Я. Гросул). По мнению В.Я. Плоткина, утрата словом одного из значений, пусть и основного, не становится причиной его десемантизации. Мы согласны с данным мнением и считаем, что десемантизация, являясь одним из способов развития полисемии, может рассматриваться как процесс сложного языкового и речемыс-лительного механизма, в результате которого происходит не только изменение значения слова, но и возникновение новых значений [4]. Широкозначные слова не являются результатом десемантизации, так как в контексте не утрачивают своего значения. Так, немецкое существительное das Ding, английское существительное thing и русское существительное вещь сохраняют признак «предметности» независимо от контекста.
Широкозначность интерпретируют как разновидность лексической семантики и рассматривают не только с лингвистических, но и с нелингвистических позиций. Вне-лингвистическую природу явления широкозначности объясняют своеобразием тех логических единиц, мыслительных категорий, которые активизируются соответствующим словом, представляющим «результат аккумуляции в языке явлений и фактов экстралингвистического характера» [5; с.8]. При этом понимают особенности логической операции обобщения, соотношения содержания и объема видовых и родовых понятий. Собственно лингвистический подход к широкозначности связан с осмыслением
8
природы лексического значения словесного знака в непосредственной зависимости от интерпретации составляющих значение и их организации.
Как отмечает А. Л. Ленца, исследование особенностей семантики многозначного слова связано с необходимостью определения отношений между значениями: связаны ли данные значения лишь одним - центральным - значением или же образуют последовательный ряд, при котором каждое последующее значение подчинено лишь предыдущему. Кроме того, решение проблемы организации семантической структуры слова существенно зависит от особенностей содержания конкретной лексической единицы, а также от «угла зрения» на лексическую семантику. О своеобразии семантической структуры слова свидетельствует и сам характер закрепленной в ней информации, достигнутый в процессе абстрагирующей деятельности человека, а также уровень обобщения значения слова. Исследователь показывает, что в значении широкозначных глаголов функциональный фактор преобладает над предметно-логическим. Из чего следует, что при употреблении данных глаголов целесообразно говорить о семантической вариативности, о смысловых вариантах широкого значения. Иначе говоря, в процессе функционирования словесной единицы количество семантических признаков может колебаться в известных пределах: нижний предел, граничащий с десемантизацией, характеризуется минимальным числом сем, верхний (в семантической позиции данной единицы) - предполагает включение новых сем, иногда даже несвойственных соответствующей единице, и совмещает его с инвариантным значением [6; с.24]. Смысловые варианты оказываются связанными только с обобщенным, инвариантным значением широкозначного глагола. Причем семантический инвариант сохраняется в различных употреблениях последнего при реализации самых разнообразных функций. Содержание полисемичного слова складывается в результате семантической деривации. Оно образует организованную структуру, состоящую из первичного и нескольких производных значений [7; с.68,71]. Речь идет о развитии многозначности за счет метафорической и метонимической деривации, в результате чего первичное значение распадается на отдельные семантические сегменты, которые не могут быть сведены к единому инварианту. В случае нарушения семантической связи между сегментами может произойти выпадение того или иного значения (не исключено, что и первичного) и появление семантических омонимов [8; с.51].
Широкие возможности семантического варьирования, которыми обладают глаголы в немецком языке haben и sein, в английском языке to bе, to have, в русском языке быть, создают предпосылки для многоаспектной и разноплановой интерпретации их значений. Необходимость опоры на непосредственный или опосредованный контекст для выявления того или иного конкретного смысла определяется спецификой широко-значных глаголов.
Г.Т. Поленова рассматривает немецкий глагол бытия sein, который по- разному трактуется в пассиве состояния, в перфекте (где он полностью утрачивает свое значение) и в составе немецкого составного сказуемого (где он, как связка, сохраняет значение «быть», «есть»). Автор рассматривает значение глагола sein в разных позициях, но не объясняет, почему оно разное. Например, в предложении Die Welt ist (Мир существует) sein является полнозначным глаголом, а в предложении Die Tür ist geschlossen (Дверь закрыта) sein становится частью аналитической формы. Таким образом, в зависимости от наличия или отсутствия причастия грамматический и семантический статус глагола sein меняется [9].
Мы считаем, что в данном случае имеет место грамматическая полисемия, так как глагол теряет часть сем, которые составляют его лексическое значение, и остается только архисема.
Поэтому, на наш взгляд, термин «широкозначность», приведенный Амосовой, неудачен.
Для широкозначности характерна полиденотативность, когда одна лексема прилагается к неограниченному количеству денотатов.
Но отказываться от этого термина не следует, так как существуют такие слова (в русском языке - вещь, в немецком языке - das Ding), объем понятия которых включает в себя неограниченное количество денотатов.
Соотнесенность с понятием широкого объема - одна из основных характеристик широкозначных существительных. Для слов широкой семантики важно то, что они соотносятся с очень широким классом референтов и этот класс носит открытый характер.
Уфимцева считает, что «по своей широкой понятийной основе и безграничному кругу денотатов, подпадающих под это понятие, они могут быть отнесены скорее к универсальным, нежели к характеризующим знакам» [10; с.44].
Определенное значение сущности широкозначности имеют взгляды В.Я. Плотки-на и Л.Я. Гросул. Широкозначность, по их мнению, находится в прямой зависимости от типологической характеристики языка. Они полагают, что широкозначность складывается лишь в языках аналитического строя, где имеется потребность в словах, наделенных высокой степенью способности участвовать в формировании стандартных синтаксических единиц, не теряя при этом своей лексико-семантической самостоятельности [11; с.84].
Но данное лексико-семантическое явление характеризует и языки синтетического строя, и в этом случае исследователи предпочитают говорить не о широте лексического значения, а о широте денотата.
С внелингвистической точки зрения (мыслительной) широкозначность представляет собой результат обобщения устойчивых признаков, присущих разнообразным и разноплановым предметам и потому носящих категориальный характер. А с лингвистической - результат упразднения дифференциальных (видовых) сем в структуре лексического значения.
Отдельные характеристики широкозначных лексем языка уже становились предметом анализа в работах таких лингвистов, как О.Н. Судакова, Н.П. Кудрявцева, А.Л. Ленца. Рассматривались критерии широкозначности лексических единиц в работах П С. Федюка.
В исследованиях широкозначности слова можно выделить два направления. К первому направлению относятся лингвисты А.А. Уфимцева, А.М. Аралов, С.Н. Димо-ва, В.М. Соколова, которые исследуют широкозначность как свойство, неразрывно связанное с полисемией и сосуществующее с ней в рамках многозначной языковой единицы, причем данная концепция является превалирующей.
В.С. Луговой считает широкозначность отдельной лексико-семантической категорией, восполняющей границы моносемии и полисемии, хотя результаты языковедов в области лексической семантики свидетельствуют, что широкозначность свойственна не только моносемантическому слову, но и отдельным ЛСВ многозначных языковых единиц [12; с.104].
Второе направление рассматривает широкозначность как автономную лексико-семантическую категорию, объединяющую специфическую группу слов, выявляет такие характерные признаки, как синкретизм, полиденотативность, синсемантизм, полифункциональность, полная или частичная потеря номинативного значения. В.Я. Плот-кин считает, что различие между широкозначным и многозначным словом заключается в том, что широкозначные слова обладают инвариантным значением и не расщепляются на отдельные фрагменты. Д.И. Квеселевич понимает случаи широкозначности как широкой объемности единого стержневого значения. Он полагает, что платеосемия (широкозначность) представляет собой разновидность моносемии с широким объемом денотата, где оттенки значения группируются вокруг одного и того же семантического стержня [13; с.68].
Подводя итог, можно сделать вывод, что полисемия и широкозначность - два разных явления. Слова широкой семантики обладают свойством полиденотативности, т. е. способности одновременно обозначать самые разные предметы и явления окружающего мира.
Широкозначное слово оказывается семантически совместимым со всеми предметами или явлениями, обладающими общим категориальным признаком. Круг предметов и явлений, обозначаемых словом широкой семантики, может быть практически не ограничен никакими рамками.
Существование различных точек зрения на проблему широкозначности и полисемии говорит о том, что данная проблема является очень сложной и дискуссионной.
Библиографический список
1. Амосова Н.Н. Основы английской фразеологии. Л.: Лен.гос.ун-т им. Жданова. 1963. 208 с.
2. Давыдова Г.Б. Функциональный анализ конструкций с широкозначными словами в современном английском языке // Вопросы системной организации речи. М.: МГУ.1987. С.154-171.
3. Авдеев А.А. Проблема широкозначности и ее соотношение с полисемией и дейксисом (на материале имен существительных английского, русскогои французского языков): Дис. ...канд.филол.наук. Воронеж.2002.198 с.
4. Панкина М. Ф. Десемантизация как способ развития значения слова: монография. Воронеж: Изд-во «Истоки», 2012. 125 с.
5. Михайлова О.А. Ограничения в лексической семантике русского слова. Дис. ...докт. филол. наук. Екатеринбург, 1998. 341 с.
6. Ленца А. Л. Широкозначные глаголы и контекст. Кишинев, 1987. 97с.
7. Ленца А.Л. Семантическая деривация и семантическая вариативность: их отношение к многозначности и широкозначности //Лексическая и грамматическая семантика романских и германских языков. Кишинев: Штиинца, 1989. С.68-71.
8. Степанова А.Н., Кистанова Л.Ф. Широкозначные слова в функциональном аспекте (на материале французского языка) //Романские языка: семантика, прагматика, социолингвистика. Л., 1990. Вып.4.С.49-57.
9. Поленова Г.Т. Диахроническая типология глагола «get» в составе немецких аналитических конструкций // Аналитизм в языках различных типов: 40 лет спустя. М.Калуга, 2006.С. 156-159.
10. Уфимцева А. А. Типы словесных знаков. М.:Наука,1974. 206 с.
11. Плоткин В.Я., Гросул Л.Я. Широкозначность как лексико-семантическая категория //Теоретические проблемы семантики и ее отражения в одноязычных словарях. Кишинев: Штиинца, 1982. С.81-86.
12. Луговой В.С. К трактовке явления широкозначности слова и фразеологической единицы //Проблемы романистики. М., 1991. вып.2. С.94-104.
13. Квеселевич Д.И. К вопросу о фразеологизмах-интенсификаторах /Сб.науч. тр. МГПИИН им М.Тореза, 1973. С.45-49.
References
1. Amosova N.N. Foundations of English phraseology. L., 1963. 208 p.
2. Davydova G.B. Functional analysis of structures with eurysemical words in modern English language // Question of systematic organization of speech. M.: MSU, 1987. P.154-171.
3. Avdeev A.A.The problem of eurysemy and its correlation with polysemy and deixis (on the material of English, Russian and French languages): Dissertation... PhD in philology. Voronezh, 2002. 198 p.
4. Pankina M.F. Desemantization as a way of semantic development. Voronezh, 2012. 125 p.
5. Mikhailova О.А. Limits in lexical semantic of Russian word: Dissertation.. .doctor of philology. Yekaterinburg, 1998. 341 р.
6. Lentsa A.L. Eurysemical verbs and context. Kishinev, 1987. 97 p.
7. Lentsa A.L. Semantic derivation and semantic variations: their relation to polysemy and eurysemy // Lexical and grammar semantic of Roman and German languages. Kishinev, 1989. P. 68-71.
8. Stepanova A.N., Kistanova L.F. Eurisemical words in functional aspect (on the material of French language) // Roman languages: semantic, pragmatic, social linguistics. L., 1990. Vol. 4. P. 49-57.
9. Polenova G.T. Diachronical typology of the verb 'get' in German analytical structures // Analytical structures in languages of different types: 40 years later. M.-Kaluga, 2006. P. 156-159.
10. Ufimtseva A. A. Types of verbal signs. M., 1974. 206 p.
11. Plotkin V.Y., Grosul L.Y. Eurysemy as lexical and semantic category // Theoretical problems of semantic and its representation in monolingual dictionaries. Kishinev, 1982. C. 81-86.
12. Lugovoj V.S. To interpretation of eurysemy of words and idioms // Problems of Roman philology. M., 1991. Vol.2. P. 94-104.
13. Kveselevich D.I. To the question of intensificating idioms // Collection of scientific works of MGPIIN named after M.Torez. 1973. P. 45-49.
