CC BY
83УДК 94(5) 902/904
ШЕСТОПЕР ИЗ КУРГАНА У СТАНИЦЫ АБИНСКАЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ РАСКОПОК В.Г. ТИЗЕНГАУЗЕНА В КУБАНСКОЙ ОБЛАСТИ, 1879 Г.)1
© 2017 г. И.А. Дружинина
В данном исследовании публикуется железный шестопер из раскопок В.Г. Тизенгаузена в 1879 г. под Абинском. Шестопер, вероятно, находился в могиле (кон. ХШ-Х1У в.) представителя знати предков адыгов. Представлены находки аналогичных шестоперов на Юге России. Отмечается, что в районы Центрального Кавказа перначи поступали, по-видимому, в основном из Ирана, тогда как для Западного Кавказа и Северного Причерноморья главным поставщиком этого оружия был Египет. Ключевые слова: шестопер, инсигния, Северный Кавказ.
К настоящему времени в научный оборот введено около дюжины перначей золотоор-дынской эпохи, обнаруженных на Северном Кавказе. Большинство образцов этого вида ударного вооружения ближнего боя происходят из случайных сборов и не привязаны к конкретным археологическим комплексам.
Три шестопера с территории «северного Предкавказья» представил в своей работе М.В. Горелик (без уточнения локализации находок) (Горелик, 2002. С. 66-67. № 14, 18, 20).
Бронзовый шестопер обнаружен на территории городища Маджары (район г. Буденновска на Ставрополье), этот образец не опубликован (Нарожный, Чахкиев, 2003. С. 127). В окрестностях городища также был найден железный шестопёр (Нарожный, Чахкиев, 2003. С. 130. Рис. 3, 6).
Три экземпляра обнаружены на территории Чечни, на правобережье Терека, между современными станицами Шелковская и Шелкозаводская (Нарожный, Чахкиев, 2003. С. 129. Рис. 3, 2-4).
Еще два происходят из горной Ингушетии: первый из подъемного материала склепо-вого могильника Магатэ у с. Салги, а второй найден Л.П. Семеновым при доследовании полуподземного склепа №2 у сел. Верхний Лейми (горная Ассинская котловина) (Чахкиев 1985. С. 62-63. Рис. 1, 4; Чахкиев, Голованова, Нарожный, 1986. С. 71. Рис. 1, 3; Нарожный, Чахкиев, 2003. С. 129-130. Рис. 3, 7-5).
По сведениям Вс.Ф. Миллера, «железные шестоперы» были обнаружены в Шуан-ском могильнике (Миллер, 1888. С. 30).
Три шестопера, в том числе бронзовый, отмечены В.И. Долбежевым в средневековых погребениях близ с. Донифарс и Лезгур, близ замка Богайта, у с. Камбулте в Северной Осетии (ОАК за 1882-1888 гг. С. СХГХ-СХХШ).
Шестопер, плакированный белым металлом, происходит из североосетинского святилища Реком (Дружинина, 2012. С. 15-17; Дружинина, Чхаидзе, 2013. С. 74-81). А.С. Уваров указывал на находку в этом святилище двух бронзовых перначей (Уваров, 1910. С 84). Но дальнейшая судьба этих предметов не известна, как неизвестна и их датировка.
Н.И. Веселовский обнаружил шестопер в кургане 12 могильника в окрестностях станицы Андрюковской (ОАК за 1896. С. 56).
В частной коллекции находится шестопер с поселения Ангелинский Ерик, расположенного в окрестностях станицы Старо-нижестеблиевская на Правобережье Кубани (Волков, 2005. С. 351, 376. Рис. 6, 7)1.
Еще одна находка происходит из кочевнического погребения в междуречье Дона и Сала (Гармашов, 1991. С. 117. Рис. 32, 72; Горелик, 2002. С. 67. № 22; Нарожный, Чахки-ев, 2003. С. 130. Рис. 3, 7).
Эта представительная серия шестоперов сопоставима и едва ли не превосходит по количеству находок коллекции перначей из других регионов Улуса Джучи.
Так, в Самарской губернии, в Ставропольском уезде на границе с Казанской губернией обнаружен пернач с 8-ю ударными гранями (ОАК за 1898, 1901. С. 77. Рис. 132).
Аналогичный пернач, но с навершием, происходит с городища Сарайчик на р. Урал (Галкин, 2007. С 288-290. Рис. 1).
Близкий по форме бронзовый пернач выявлен на Царевском городище (Греков,
1 Следует указать, что в публикации И.В. Волкова говорится о находке булавы. Однако радиально расходящиеся ударные вертикальные лопасти навершия позволяют нам отнести этот экземпляр к шестоперам. При этом Игорь Викторович обращает внимание читателей на схематичность рисунка находки, имевшегося в его распоряжении (Волков, 2005. С. 351).
Якубовский, 1950. Рис. 21; Галкин, 1963. С. 239; 2007. С. 289; Воронцов, 2011. С. 59-60. Рис. 1, 5).
Пернач с 8-ю ударными гранями происходит с территории селища XIV в. Грязновка 4 в верховьях Дона (Гоняный, Двуреченский, 2014. С. 105. Рис. 3,1).
Подобный пернач, но с шестью ударными гранями обнаружен в центральной могиле мавзолея Абат-Байтак XIV-XV вв., Западный Казахстан (Беназаров, 2005. С. 151. Рис. 2).
Еще один бронзовый шестопер был найден А.П. Смирновым на территории Болгарского улуса Золотой Орды (сдан на хранение в ГИМ) (Галкин, 1963. С. 239).
Шестопер обнаружен на Селитренном городище (Сг-69, р. VI, материк, уч. 9, №294) (Воронцов, 2011. С. 59-60. Рис. 1, 2).
Следующий экземпляр происходит из кургана 1 могильника Балабани II (Молдова) ^а, 1996. Р. 1-213. 7, 1, 8, 1; Кулешов, Абызова, 2011. С. 92-94. Рис. 1-2).
Шестопер выявлен в погребении всадника на Березанском лимане (Добролюбский, Смирнов, 2008. Рис. 5, 6; 2011. С. 161).
Еще один шестопер происходит из кочевнического погребения с. Каирка Калан-чакского района Херсонской области (раскопки А.И. Кубышева) (Толочко, 1999. Рис. 45, 5).
В ряде публикаций к числу шестоперов отнесено навершие булавы с Царевского городища (Галкин, 1963. С. 239. Рис. 1; 2007. С. 288-289, 291. Рис. 2; Воронцов, 2011. С. 59. Рис. 1, 4). В работах Л.Л. Галкина на рисунках показана возможная реконструкция предмета, которая, впрочем, может быть поставлена под сомнение. В работе И.А. Воронцова приводится рисунок, но уже без указания на то, что на нем представлен результат реконструкции.
В целом, на территории Золотой Орды в заметно большем количестве выявлены навершия булав шарообразной и с гранеными выступами форм, нежели перначи (Федоров-Давыдов, 1966. С. 32; Алланиязов, 1998. С. 45-46; см. также ссылки на местонахождения булав: Горелик, 2002. С. 67. Рис. 1-11; Кулешов, Абызова, 2011. С. 92). Это утверждение справедливо и для находок наверший булав на территории Древней Руси (Кирпичников, 1966. С. 48-54, 59-63; Возный, 2014. С. 56-57, 60-61) и Второго Болгарского царства (Парушев, 1998; Кузов, 2002; Рабовянов Д., 2010).
Исследователи относят шестоперы к категории статусного оружия (Кирпичников, Медведев, 1985. С. 311; Чахкиев, 1986. С. 8; Горелик, 2002. С. 20; Воронцов, 2011.
С. 59). На средневековых миниатюрах перначи изображены в руках тяжеловооруженных всадников, воинов элитных подразделений и правителей (Горелик, 2002. С. 20, 67-71; The Legacy. 2003. Fig. 161,172,182,184,194, ets; Milosevic, 2016. P. 80, 83, 88). Считается, что с XIV в. это оружие становится атрибутом военачальника (Кирпичников, Медведев, 1985. С. 311), с его помощью осуществлялось управление войсковыми соединениями во время боя (Кушкумбаев, 2012. С. 205).
Перначи демонстрировали не только принадлежность к элите, но и ранг их владельцев в военной и политической иерархии. Так, известны образцы элитарного вооружения, принадлежавшие представителям высших слоев знати: пернач с Неревского раскопа (Великий Новгород) (Кирпичников, 1976. С. 28-29; Артемьев, 1990. С 11-12. Рис. 9, 2), шестопер из курганного могильника Бала-бани II (Молдова) (Кулешов, Абызова, 2011. С. 92-94. Рис. 1-2), шестопер из святилища Реком (Северная Осетия) (Дружинина, Чхаидзе, 2013. С. 74-81).
Булава или пернач рассматривается в качестве атрибутов и символов власти и у Джучидов, и у Хулагуидов наряду с такими инсигниями, как «золотой шатер, трон с «подушкой власти», зонт, корона, государев флаг, государственная печать, пайцзы, воинский барабан, халат с геральдическими символами, воинские пояса, жезлы, мужские шапки-орбелге и женский головной убор боктаг» (Юрченко, 2013. С. 87). По свидетельству Рашид-ад-Дина, военные ярлыки Хулагу-идов имели тамгу с изображением лука, булавы и сабли (Рашид-ад-Дин, 1946. С. 276).
В научной литературе представлены различные мнения о путях проникновения перначей на территорию Золотой Орды (центральноазиатском, ближневосточном, русском, черноклобуцком) (см.: Горелик, 2002; Горелик 2008. С. 168; Нарожный, Чахкиев, 2003; Галкин, 2007; Воронцов, 2011. С. 61-62; Кушкумбаев, 2012). При этом исследователи единодушны в том, что шестоперы попадали на Северный Кавказ по каналам импорта. С местными мастерами производство подобного оружия специалисты не связывают. В свою очередь, хотелось бы заострить внимание на некоторых обстоятельствах поступления шестоперов на Северный Кавказ.
Даже беглый анализ географии находок показывает, что подавляющее большинство северокавказских шестоперов выявлены в восточных районах края, главным образом, в
горах Ингушетии и Северной Осетии. Сосредоточение находок в этом регионе Кавказа, на наш взгляд, более чем выразительно.
Объяснение можно было бы искать в близости к зимним кочевьям монгольской ставки - известно, что перначами были вооружены кэшигтен из личной гвардии хана. Однако ни в одном из кочевнических погребальных комплексов ХШ-Х1У в., выявленных на территории степного Прикубанья и особенно Предкавказья, где отмечается высокая концентрация погребений тяжеловооруженных воинов с металлическим защитным вооружением, составлявших элиту монгольского войска (Чхаидзе, Дружинина, 2013. С. 171-178), шестоперы обнаружены не были. Единичны находки шестоперов и в Волго-Донском междуречье (Мыськов, 2015. С. 117). Ближайшее кочевническое захоронение с шестопером - это упомянутое выше погребение могильника Вербовый Лог-ГУ - 13/1 в междуречье Дона и Сала (Гармашов, 1991. С. 117. Рис. 32, 72; Горелик, 2002. С. 67. № 22; Нарожный, Чахкиев, 2003. С. 130. Рис. 3, 7).
В данной связи более вероятным представляется поступление шестоперов, в числе образцов другого вооружения2, из Хулагуид-ского Ирана. На это обстоятельство ранее уже указывали исследователи: «Есть все основания для того, чтобы и соседство обитателей Северного Кавказа с Ираном рассматривать в числе воздействующих факторов, обусловивших распространение ... иранских образцов ударного вооружения на Северном Кавказе и в Золотой Орде» (Нарожный, Чахкиев, 2003. С. 137). Здесь также отметим, что Ю.С. Худяков связывал появление шестоперов в комплексе вооружения монгольских воинов именно с завоеванием Передней Азии (Худяков, 1991. С. 139).
На этом фоне особого внимания заслуживает тот факт, что северокавказские погребальные комплексы, в которых были найдены шестоперы, выявлены в горной территории края, в значительно меньшей степени, чем равнинные районы, подчиненной военной и административной власти монголов. Самой выразительной паспортизированной находкой, безусловно, является шестопер из Реко-ма - североосетинского святилища, прочно связываемого фольклорной традицией с народным героем Ос-Багатаром. Согласно Анонимному хронографу ХГУ в., Ос-Багатар, бывший в числе северокавказских алан, зани-
2 См. статью Е.И. Нарожного, 2003. С. 112-125.
мавших антиордынскую позицию и вынужденных переселиться после 1263 г. на территорию подчиненной Хулагуидам Грузии, сыграл выдающуюся роль в хулагуидско-джучидском противостоянии (Жамтаагмцерели, 2005. С. 94, 154, 155).
Шестопер из Рекома, без сомнения, принадлежал представителю военной и политической элиты. Это мощное оружие весом 850 г. На обеих сторонах каждой из шести ударных лопастей навершия, покрытого слоем белого металла, был изображен кошачий хищник с поднятой к голове передней лапой. Поверхность втулки между гранями также орнаментирована (мотив вьющегося побега) (Дружинина, Чхаидзе, 2013. С. 77-80. Рис. 2-3).
Известные аналогии рекомовской находке по форме и орнаменту включают ее в круг статусных предметов вооружения ближневосточного происхождения второй половины XIII - начала XIV в. И само наличие подобных предметов в горных районах Центрального Кавказа, долгое время находившихся под прямым политическим, религиозным, культурным влиянием Грузии, в свою очередь в XIII в. оказавшейся в вассальной зависимости от Ильханата, может рассматриваться в качестве одного из свидетельств активного участия местных сил в военно-политическом противостоянии Джучидов и Хулагуидов.
По-видимому, именно через Грузию поступали предметы вооружения в горные районы Северного Кавказа. На территории Картли обнаружено значительное количество наверший перначей как XIII-XIV вв., так и более позднего времени (ОАК за 1902 г. С. 144. Рис. 260-261; Чартолани, 1976. С. 50-51. Табл. XXX-XXXII; Svaneti Museum, 2014. № 28-30,38). АС. Уваров, подчеркивая значительное число находок перначей у сванов, даже заметил, что «Сванетия может считаться настоящею родиною этого оружия» (Уваров, 1910. С. 84).
Находки перначей исследователи связывают и с крупными военными событиями того времени, такими как сражения на Тереке 12621263 г. войск Берке и темника Ногая, с одной стороны, и Абаги, сына Хулагу, с другой: три обнаруженных навершия в отмелях Терека, в районе между станицами Шелкозаводская и Шелковская, могли принадлежать воинам Абаги-хана, потерпевшего 13 января 1263 г. поражение в битве на Тереке (Нарожный, Чахкиев, 2003. С. 137).
Известно также, что на протяжении полутора столетий верными союзника-
ми Джучидов в их борьбе с Хулагуидами за Закавказье оставались Египетские султаны (Трепавлов, 2010. С. 46). Из Египта по торговым каналам и в виде дипломатических даров поволжским ханам через Северное Причерноморье поступали разнообразные товары, в том числе предметы роскоши, среди которых источники называют и престижное оружие. Так, Ибн абд-аз-Захыр среди даров, отправленных хану Берке султаном Египта Эльме-лик-Эззахыром Бейбарсом, перечисляет и «булавы с железным основанием, позолоченные и другие» (Золотая Орда в источниках, 2003. С. 43). В этой связи очень показательна находка великолепного шестопера с изображением мамлюкской чаши в кургане могильника Балабани II, располагавшегося на территории личного удела темника Ногая.
Предметы ударного вооружения ближнего боя упоминаются и Шараф ад-дином Йазди при описании одного из эпизодов битвы двух армий Тимура и Тохтамыша 15 апреля 1395 г. - сражения между эмиром Османом и Яглы-бием: «... обе стороны сцепились и обрушили друг на друга удары беспощадных мечей, палиц и метательных копий» (Золотая Орда в источниках, 2003. С. 356)3.
Уместным будет сказать, что в бою палицы (с железной или бронзовой оковкой, металлическими шипами и т.д.) использовались горцами на протяжении всего средневековья и вплоть до этнографического времени (Чахкиев, 1986. С. 8; Сланов, 2007. С. 85-86). Перначи, напротив, так и не вошли в традиционный комплекс вооружения местных воинов. По-видимому, наибольшее распространение они получили в центральных районах Северного Кавказа именно в ХШ-ХГУ вв. - в период джучидо-хулагуидских войн. Хотя известны перначи и в более позднее время, когда за ними окончательно закрепилось значение символа власти. В данной связи выразительна «палица», принадлежавшая имаму Шамилю, ныне находящаяся на хранении в Государственном Эрмитаже (инв. № В.О. - 624), представляющая собой составное оружие из нанизанного на рукоять пернача, по форме ударных лопастей аналогичного рекомовско-му образцу, и булавы (Рис. 1, 3).
Иную картину представляют находки предметов ударного вооружения ближнего боя на Северо-Западном Кавказе. Здесь они
3 Но здесь, справедливости ради, обратим внимание на то, что речь в источнике идет о палицах, а не о перначах или булавах.
единичны4. Железный шестопер выявлен в богатом воинском погребении курганного могильника в окрестностях станицы Андрю-ковская (ОАК за 1898. С. 56). В Закубанье известно также навершие железной 12-гранной булавы из 9 кургана у ст. Белореченская, раскопки Н.И. Веселовского 1906 г. (ОАК за 1906 г. С. 99. Рис. 127) и железная шарообразная несколько приплюснутая с полюсов булава из погребения 49 Ленинохабльско-го могильника в Адыгее (Тарабанов, 1984. С. 167, 171. Табл. II, 7). Видимо, поступление образцов данного вида оружия на СевероЗападный Кавказ было эпизодическим.
Тем актуальней представляется цель настоящей работы - познакомить специалистов с еще одним шестопером с территории Закубанья.
Шестопер обнаружен в 1879 г. В.Г. Тизен-гаузеном в ходе так называемых «Абинских неудач», когда исследователь раскапывал курганы в окрестностях станицы «по большей части разоренные, [которые - И.Д.] содержали в себе только позднейшие мусульманские могилы ХШ и XIV вв.» (ОАК за 1878-1879 гг. С. XLП).
В настоящее время эта находка хранится в фондах Государственного исторического музея (ГИМ 78607. Оп. 399. №7). Шестопер железный (Рис. 1, 1). Длина общая - 7,8 см. Втулка глухая. Длина втулки ниже ударных лопастей -2,9 см, глубина втулки - 7,5 см. Над лопастями втулка выступает на 0,35 см. Ее внешний диаметр - 2,6 см, внутренний - 2,2 см. Лопасти шестопера подтреугольной формы, с плавно закругленными углами и намечающимся коленчатым переходом пера к втулке в нижней его части. Максимальная ширина лопасти -2 см. Ширина шестопера (по противопоставленным лопастям): 5,45* 5,6*6,0 см. Толщина граней - до 3,7 мм. Вес - 200 г. Сохранность предмета удовлетворительная. Достаточно сильно повреждены два ребра.
На поверхности втулки между ребрами выявлены позолоченные полосы геометрического орнамента двух вариантов. Первый вариант - две зигзагообразные пересекающиеся линии, образующие цепочку ромбов, заключены между двумя параллельными полосами; второй вариант - зигзаг между двумя параллельными линиями.
Близкими по форме, но с большей шириной ударных граней, являются три шестопера, поднятых на отмелях р. Терек (Нарожный,
4 Находки кистеней в данной работе мы не рассматриваем. Об этом виде вооружения на Северном Кавказе см.: Нарожный, Чахкиев, 2003.
Чахкиев, 2003. С. 129. Рис. 3, 2-4). По описанию, оставленному М.П. Севостьяновым, эти навершия «весом от 500 до 900 гр.; высота -от 6 до 10 см; ширина - от 6 до 10 см» (Нарож-ный, Чахкиев, 2003. С. 129) были массивнее абинского пернача.
Ближайшими аналогиями являются шестоперы XIII-XIV вв. с территории Болгарии (Popov, 2015. P. 280, cat. no. 414, p. 404, cat. no. 448; Milosevic, 2016. P. 78, fig. 27, 5-6).
Аналогичный образец хранится и в фондах Регионального исторического музея в Добриче, Болгария (Археология на Добруджа, 2006. С. 23. Рис. 2, 1).
Еще одной близкой по форме аналогией является мамлюкский шестопер, обнаруженный на территории современной Палестины или Ливана, датированный концом XII-XIII вв. (Кулешов, Абызова, 2011. С. 94. Цв. вкл.: Рис. 4).
По стилю орнаментации, связанной с византийской традицией, абинский шестопер аналогичен болгарским шестоперам и серии инкрустированных 12-шипных булав (с 4-мя крупными и 8-мью меньшими выступами) (Popov, 2015. P. 296-298, cat. no. 296,297,299, p. 280, cat. no. 414, p. 404, cat. no. 448; Milosevic, 2016. P. 78, fig. 27, 1-6). Этой же серии находок принадлежит булава из кургана 9 у станицы Белореченская (Рис. 1, 2) (ОАК за 1906 г. С. 99, Рис. 127; Музейные тайны.., 2010. С. 27), а также образец, обнаруженный у села Долище, общ. Аксаково, датированный XIII-XIV вв. (Парушев, С. 69. Обр. 10).
По аналогиям форме и орнаменту абин-ский шестопер можно датировать второй половиной XIII-XIV вв. Не противоречат этому и другие находки, выявленные В.Г. Тизенгаузе-ном в абинских курганах, такие, как, например: византийская тарелка, декорированная в технике позднего sgraffito и снятия фона с подцветкой, серебряные поясные чаши, два серебряных зеркала - с арабской надписью и растительным орнаментом, а также не орнаментированное, наконечник четырехгранной пики и другие находки, в совокупности укладывающиеся во временные рамки второй половины XIII - первой половины XIV вв.
В.Г. Тизенгаузен не оставил подробного описания раскопанных им курганов в научном отчете, однако любопытные детали, в том числе и об особенностях обряда, в соответствии с которым были совершены абинские погребения, вместе со своими впечатлениями о раскопках исследователь, в подражание М.Ю. Лермонтову, изложил в стихотворной
форме. Процитируем часть этой шутливой Элегии (Тизенгаузен, 1910. С. 84-85): И гадко, и скверно, и не с кем беседу повесть В несносном и скучном Абине!
Так стану же с горя хоть вирши я плесть И петь о хандре и о сплине.
Ведь вздумал сам черт подшутить надо мной,
Зазвав на раскопки в Абину,
Как будто уж нет у нас глуши другой, Где можно искать мертвечину.
Не видел я, правда, еще до сих пор Худого в курганах Абина.
Но часто уж снятся грабитель и вор И гнусная, древняя мина.
Мне чудятся груды истлевших костей На смех и забаву Абина,
Обломочки бронзы и ржавых гвоздей Да дно от простого кувшина.
А углей-то, углей! Их хватит на год На все самовары в Абине:
Бежит отовсюду к курганам народ Дивиться проклятой картине.
Увы, коли сбудутся все эти сны, Придется мне в мерзком Абине
Рыдать об истраченных деньгах казны, О собственной горькой судьбине.
Само месторасположение могильника в Закубанье, в долине реки Абин, такие обрядовые признаки, как подкурганные ингума-ции, большое количество угля в погребениях, а также находки, находящиеся на хранении в Государственном историческом музее, позволяют относить раскопанные В.Г. Тизенгаузе-ном комплексы к числу погребальных памятников предков адыгов.
И хотя Владимир Густавович так и остался не доволен результатами своих абинских изысканий и с надеждой уехал на Тамань, где был «вознагражден» удачными раскопками античных памятников, сегодня, по прошествии без малого 140 лет, очевидно, что деньги казны статский советник потратил не зря. От окончательного разграбления был спасен для науки интереснейший памятник. При этом вопреки сетованиям на «горькую судьбину» В.Г. Тизенгаузену посчастливилось доследовать погребения, содержавшие редкие для этого региона находки.
Помимо шестопера, в абинских курганах было обнаружено навершие боевого знаме-
ни - гротик5 (Рис. 1, 4). Не так уж важно, находились ли эти предметы в одном комплексе или в соседних. Наличие шестопера и навер-шия знамени в одном могильнике, наряду с выявленными здесь же наградными серебряными чашами, указывают на то, что в этом могильнике были захоронены представители местной элиты, состоявшие на военной службе у монголов.
В целом же многочисленные изображения шестоперов на тебризских и гератских миниатюрах, концентрация подобных находок в землях Золотой Орды, непосредственно вовлеченных в военное противостояние Джучидов и Хулагуидов, красноречиво характеризуют ближневосточное направление, как основной путь поступления перначей на Северный Кавказ и в Северное Причерноморье.
ЛИТЕРАТУРА
Алланиязов Т.К. Военное дело кочевников Казахстана. Алматы: Фонд «XXI век», 1998.140 с.5
Артемьев А.Р. Кистени и булавы из раскопок Новгорода Великого // Материалы по археологии Новгорода. 1988. М., 1990. С. 5-28.
Бекназаров Р.А. Посохи, как предмет историко-этнографического исследования (на примере навер-шия из мавзолея Абат-Байтак XIV-XV вв.) // Вопросы археологии Западного Казахстана: сборник научных трудов. Вып. 2. Актобе: Актюбинский государственный университет им. К. Жубанова, 2005. 164 с.
Возный И.П. 2014. Ударное вооружение Северной Буковины XII - первой половины XIII вв. // Stratum plus. 2014. №6. С. 55-64.
Воронцов И.А. Предметы ударного вооружения золотоордынского времени с территории Нижнего Поволжья // Военное дело Золотой Орды: проблемы и перспективы изучения. Материалы круглого стола, проведенного в рамках Международного Золотоордынского Форума, (Казань, 29-30 марта 2011 г.). / Отв. ред. и сост. И.М. Миргалеев. Казань: ИИ АН РТ, 2011. С. 59-62.
Галкин Л.Л. Булава из Нового Сарая // СА.1963. №4. С. 239.
Галкин Л.Л. Две булавы из городов Улуса Джучи (XIV) в. // История и культура Улуса Джучи: [ежегодник]: Бертольд Шпулер. «Золотая Орда»: традиции изучения и современность/ Под ред. И.А. Гилязова, И.Л. Измайлова. Казань: Фэн, 2007. С. 288-292.
Гармашов А.И. Позднекочевническое погребение с шестопером в междуречье Дона и Сала // Исто-рико-археологические исследования в г. Азове и на Нижнем Дону в 1990 году. Вып. 10. / Отв. ред. В.Е. Максименко. Азов: Азовский краеведческий музей 2010. С. 110-123.
Гоняный М.И., Двуреченский О.В. Комплекс вооружения и снаряжения всадника и верхового коня конца XII - последней трети XIV в., происходящий с территории поселений, расположенных в верховьях Дона // Военная археология. 2014. Вып. 3. С. 102-146.
ГореликМ.В. Армии монголо-татар X-XIV вв. М., 2002. 56 с.
Горелик М.В. Черкесские воины Золотой Орды (по археологическим данным) // Вестник Института гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН. 2008. Вып. 15. С. 158-189.
ГрековБ.Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и ее падение. М-Л., 1950. 478 с.
Добролюбский А., Смирнов I. Ивденний захвд Украши у другш половиш XIII - першш половиш XIV т. // EMIHAK. 2008. № 1-4 (3). Микола!в. С. 43-59.
Добролюбский А.О., Смирнов 1.О. Кочовики Ивденно-захвдно! Украши в X-XVII столотях. Кшв. 2011. 172 с.
Дружинина И.А. Комплекс предметов вооружения из святилища Реком как источник по истории Ближневосточно-Кавказских связей на рубеже XIII-XIV вв. // IV Международный Византийский семинар XEPEQNOE ©ЕМАТА: «империя» и «полис». Тезисы докладов и сообщений. (Севастополь, 31 мая - 5 июня г.). Севастополь: «ЕКОСI-Пдрофiзика», 2012. С. 15-17.
Дружинина И.А., Чхаидзе В.Н. О старых и новых находках предметов вооружения из североосетинского святилища Реком // Очерки средневековой археологии Кавказа. К 85-летию со дня рождения В.А. Кузнецова. / Отв. ред. В.И. Козенкова.М.: ИА РАН, 2013 С. 74-81.
5 Гротик был выявлен также И.А. Владимировым в 1897 г. в одном из курганов золотоордынского времени в окрестностях Нальчика, современная Кабардино-Балкария (ОАК за 1897 г. С. 44. Рис. 123).
Жамтаагмцерели. Анонимный грузинский "Хронограф" XIV века. Перевод со старогрузинского Г.В. Цулая. Вып. I. Текст. М., 2005.
Золотая Орда в источниках. Том первый. Арабские и персидские сочинения / Составление, вводная статья и комментарии Р.П. Храпачевского. М.: «Типография «Наука», 2003. 448 с.
Кирпичников А.Н., Медведев А.Ф. Вооружение // Древняя Русь. Город, замок, село. / Археология СССР / Ред.Б.А. Рыбаков. М: Наука, 1985. С. 298-363.
Кузов Х. Боздугани от Варненския археологически музей //Оръжие и снаряжение през късната античност и средновековието IV-XV в. Международна конференция. (Варна,14-16 септември 2000 г.). Варна: РИМ, 2002. С. 179-190.
Кулешов Ю.А., Абызова Е.Н. Два предмета мамлюкского вооружения с территории Молдовы как иллюстрация путей формирования золотоордынского комплекса вооружения // Военное дело Золотой Орды: проблемы и перспективы изучения. Материалы круглого стола, проведенного в рамках Международного Золотоордынского Форума, (Казань, 29-30 марта 2011 г.). / Отв. ред. и сост. И.М.Миргалеев. Казань: ИИ АН РТ, 2011. С.92-100, цв. вкл.
Кушкумбаев А. К. Комплекс ударного оружия (палицы, булавы, кистени) воинов Улуса Джучи // Военное дело Улуса Джучи и его наследников. / Отв. ред. А.К. Кушкумбаев. Астана: Фолиант, 2012. С. 199-219.
Миллер Вс. Ф. Терская область. Археологические экскурсии // МАК. Вып. 1. / Под ред. Графини П.С. Уваровой. М.: тип. А. И. Мамонтова и К° 1888. С. 30.
Музейные тайны и открытия. Буклет выставки ГИМ "Археологические находки. Первобытность. Античные древности. Славянские клады. Парадное оружие" 19 марта - 29 апреля 2010 г. / Авторы текста А.А. Кадиева, И.В. Белоцерковская. М., 2010.
Мыськов Е.П. Кочевники Волго-Донских степей в эпоху Золотой Орды. Волгоград: Изд-во Волгоградского филиала ФГБОУ ВО РАНХиГС, 2015. 484 с.
Николов Д. Новооткрити паметници в Старозагорския музей // Известия на Археологическия институт. Книга ХХ.1955. С. 575-576, Обр. 2.
Нарожный Е.И. О шлемах из сел. Ярыш-Марды и святилища Реком (Чечня и Северная Осетия) // МИАСК. 2003. Вып. 2. С. 112-125.
Нарожный Е.И., Чахкиев Д.Ю. О находках некоторых образцов ударного и защитного вооружения на Северном Кавказе (XIII-XV вв.) // МИАСК. 2003. Вып. 2. С. 126-153.
ОАК за 1878-1879 гг., СПб.: Типография Императорской Академии наук. 1881.
ОАК за 1882-1888 г., СПб.: Типография Императорской Академии наук. 1891. 463 с.
ОАК за 1896 г., СПб.: Типография Главного управления уделов. 1898. 240 с.
ОАК за 1897 г., СПб.: Типография Главного управления уделов. 1900. 240 с.
ОАК за 1902 г., СПб.: Типография Главного управления уделов. 1904. 187 с.
Парушев В. Боздугани от музея в Добрич // Археология.1998. №3-4. С.67-72.
Рабовянов Д. Средновековни боздугани от фонда на Регионален исторически музей - Велико Търново // Известия на Регионален исторически музей Велико Търново, ХХ^-ХХУ, 2009-2010. 2010. С.187-199.
Рашид-ад-Дин Сборник летописей. Т. III. / Перевод А. К. Арендса. М.; Л.: Издательство Академии Наук СССР, 1946.
Сланов А.А. Военное дело алан I-XV вв. / Под ред. Р.С. Бзарова. Владикавказ: Северо-Осетинский институт гуманитарных и социальных исследований им. В.И. Абаева, 2007.400 с.
Тарабанов В.А. Средневековые погребения Ленинохабльского могильника (по раскопкам 1975 г.) // Вопросы археологии Адыгеи. Майкоп. 1984. С. 164-172.
Тизенгаузен В.Г. 1910. Элегия (Посвящается всем любителям рифмоплетства) // Известия Таврической Ученой архивной комиссии. 1910. № 44. Симферополь. С. 84-85.
Толочко П.П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. Киев. Издательство Московского государственного университета, 1999. 200 с.
Уваров А.С. Булава или пернач // Сборник мелких трудов. Издан ко дню 25-летия со дня кончины. Том II. М. 1910. С 84-88.
Федоров-Давыдов Г.А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов. М.: МГУ, 1966. 274 с.
Чартолани Ш.Г. Материалы по археологии Сванети. Часть 1. Тбилиси: Мецниереба, 1976. 84 с. (на груз. яз.).
Чахкиев Д.Ю. Полуподземный склеп у сел. Верхний Лейми (Горная Ингушетия) // Средневековые погребальные памятники Чечено-Ингушетии. / Отв. ред. В.Б. Виноградов. Грозны: Типография имени И.Н. Заболотного Управления по делам издательств, полиграфии и книжной торговли Совета Министров Чечено-Ингушской АССР, 1985.С.60-68.
Чахкиев Д.Ю. Оружие и вопросы военного искусства позднесредневековых вайнахов (XIII-XVIII вв.) (археолого-этнографическое исследование) / Автореф. дис. на соискан. уч. степ. к.и.н. М.: МГУ, 1986. 17 с.
Чахкиев Д.Ю., Голованова С.А., Нарожный Е.И. О хронологии и методах применения некоторых позднесредневековых образцов вооружения у вайнахов // Проблемы хронологии погребальных памятников Чечено-Ингушетии. Грозный. 1986. С. 70-80.
Чхаидзе В.Н., Дружинина И.А. Отражение социальной стратификации в погребальной обрядности кочевников степного Предкавказья золотоордынского времени: продолжение дискуссии // Поволжская археология. 2013. № 2. С. 171-178.
Юрченко А.Г. Элита Монгольской империи: время праздников, время казней. СПб.: Евразия, 2013. 504 с.
The Legacy of Genghis Khan. Courtly Art and Culture in Western Asia, 1256 - 1353. New York, 2003.
Milosevic A. Iz armatorija srednjovjekovnog Bribira. From the Armoury of Medieval Bribir // Starohrvatska prosvjeta. III. Serija - svezak 43/2016. P. 49-89.
Popov S. 2015. The Maces from the Present Bulgarian Lands (10fa-17fh c. AD). Vatevi Collection. Sofia. 438 p.
Sava E. 1996. Necropola Tumulara Balabani - II // Arheologia Moldovei. XIX. Bucure§ti. P. 1-213.
Svaneti Museum. 2014.Tbilisi.
Информация об авторе:
Дружинина Инга Александровна, научный сотрудник группы археологии Кавказа Института археологии РАН.; [email protected].
A FLANGED MACE FROM A BARROW NEAR ABINSKAYA VILLAGE (BASED ON EXCAVATIONS BY V.G. TIZENGAUSEN IN KUBAN OBLAST, 1879).1
I.A. Druzhininz
This work features an iron flanged mace from the excavations conducted by V.G. Tizengauzen near Abinsk in 1879. The mace was probably deposited in a grave (late 13Th-14th centuries) belonging to a noble ancestor of the Circassians. Other similar flanged maces discovered in Southern Russia are also presented. It is noted that flanged maces were brought to the regions of Central Caucasus primarily from Iran, whereas the main supplier of these weapons to the Western Caucasus and the Northern Black Sea region was Egypt.
Keywords: flanged mace, insignia, the Northern Caucasus.
About the Author:
Druzhinina Inga A. Research Scientist of the Caucasus Archaeology Group of the Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences; [email protected].
Рис. 1.
1 - Шестопер из раскопок В.Г. Тизенгаузена 1879 г. (ГИМ).
2 - Булава из кургана 9 у ст. Белореченская 1906 г. (ГИМ).
3 - «Палица» имама Шамиля (Государственный Эрмитаж).
4 - Гротик из из раскопок В.Г. Тизенгаузена (ГИМ).
