CC BY
37
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 7. ФИЛОСОФИЯ. 2008. № 6
ИСТОРИЯ ЗАРУБЕЖНОЙ ФИЛОСОФИИ
А.М. Коренев
СЕМАНТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ТЕОРЕТИЧЕСКОГО
ПОЗНАНИЯ В ЭПОХУ ПОСТМОДЕРНИЗМА
В ФИЛОСОФИИ Ф. ДЖЕЙМИСОНА
Ф. Джеймисон является одним из наиболее неоднозначных философов постмодернизма. Неоднозначность отношения к нему может объясняться его исследовательской позицией: наше знание о мире и знании уже не может трактоваться через снятие противоречий, а вынуждено считаться с принципиальной невозможностью преодолеть антиномии, находясь в рамках языка. Выйти же за рамки языка мышление, являясь функцией различного рода языков или текстов, не может. В языке время непосредственно не присутствует, поэтому мы не можем мыслить время, а следовательно, и Историю1. Если предыдущие теории в том или ином виде в качестве основания указывали на свой референт, исходя из которого можно было бы проверить правильность ее положений, то современное знание опровергает саму возможность такого основания. Язык в целом и теория в частности оказываются лишенными того основания, где, полагалось, снимаются все противоречия (мыслимой Истории в целом и референта в частности). Каким образом тогда может осуществляться координация социального взаимодействия в обществе, которое лишено возможностей теоретически преодолеть фрагмен-тированность существования и мышления своих субъектов? Как осуществляется обретение смысла в концепции Ф. Джеймисона? С целью обрести некоторое историко-философское основание в интерпретации концепции постмодернизма Ф. Джеймисона проведем семиотический анализ и определим, как философ структурирует ее языки постмодернизма (синтаксический анализ), как событие или объект репрезентируют себя в теории (семантический анализ) и, наконец, как практически функционируют языки постмодернизма на уровне координации субъектов постмодернизма (прагматический анализ).
Джеймисон утверждает: «Всегда историизируй!»2 Референтом противоречивой теории будет считаться противоречивая (иррациональная), функционирующая по законам образов и ассоциаций социокультурная реальность постмодернизма — «социальный текст». Вся мыслимая реальность понимается как текст, но не как
книга Природы, а как поток «образов», «Лого», дающих противоречивые импульсы потребления в «шизоразбивке» смыслов «мега-молла»3. Интерпретация Джеймисоном фрагментированного «социального текста» постмодернизма амбивалентна: Джеймисон ставит под вопрос любую (и свою в том числе) теорию постмодернизма. Так, философом формулируются две проблемы постмодернизма. Семантическим парадоксом для теории постмодернизма является утверждение о невозможности теории — оно само является теорией (парадокс «лжеца»). Парадоксом Гейзенберга для философии постмодернизма является невозможность теоретически4 достичь Истории ввиду недоступности диахронии для мышления.
Главной проблемой теории репрезентации и герменевтики в эпоху постмодернизма является теоретическое и практическое опровержение идола конечного, раз и навсегда данного референта. Место теории означения уступает один из вариантов теории «плавающего означающего», что ведет к психоаналитической трактовке знака и символа. Подобные решения проблемы репрезентации мы видим у Ж. Лакана, Ж. Бодрийяра и Ж. Деррида. К аналогичному решению приходит и Ф. Джеймисон. Референт в качестве объекта исчезает теоретически (конечно, не как денотат в понимании Рассела)5, уступая место свободному конструированию «предметности» в смыслополагании субъекта в символическом обмене6. Перефразируя известное выражение, смысл обретается не в просвете бытия, а в «шизоразбивке смыслов» в ходе «глюциногенного хаотического потребления под воздействием рекламы и средств массмедиа» агента культуры постмодернизма.
Так, Джеймисон выдвигает в качестве единственно верной теории, описывающей современность, противоречивую теорию, собранную из символов или образов (Лого), или симулякров, или «фантазмов» «шизореальности Лого» современного общества потребления. Теория постмодернизма может отрицать теорию как таковую, и проблемой теории репрезентации в эпоху постмодернизма становится ее гносеологический статус логики, отрицаю -щей «логоцентризм» (Деррида) в пользу языковых, надрациональ-ных практических моментов. Отрицается фактическое разделение на означающее и означаемое, рациональное и иррациональное в символическом обращении смыслов в порождении абстракции в ходе возникновения меновой стоимости7.
Обращая внимание на индивидуальность смыслополагания, его уникальность (смысл имени вещи полагается каждый раз индивидуально), Джеймисон отмечает генерализующие интенции в имени как таковом: любое имя есть обобщение, а не индивидуальное «восклицание» или даже генерализирующее, а не индивидуализирующее «восклицание». Здесь Джеймисон полемизирует с другим представителем йельской школы литературной критики,
Полем де Манном, и далее с Жаком Деррида8 (данный упрек адресуется иногда и самому Джеймисону9). Через это «восклицание» (смыслополагание при именовании) происходит практическая организация социальной деятельности — коммуникации и мышления. В смыслопорождении объект репрезентируется, и имя получает новый смысл. Однако Джеймисон отрицает новое смыс-лопорождение — оно тонет на историческом горизонте социальной практики. Поэтому на передний план выходит смыслопот-ребление Лого. Если смыслопорождение связано с именованием, то смыслопотребление — с социальной практикой, прагматикой. Так, от социальной прагматики в концепции Джеймисона появляется «сходство в различии», где различные «образы», или Лого, соединяются причудливо в «образ мысли», или «образ потребления». Контраргумент против Ж.-Ж. Руссо (и, возможно, в некотором смысле против Ж. Деррида) в том, что благодаря естественности данная генерализация, которую можно отличать как смыс-лопорождение, функционирует в обществе потребления (как до того в других культурах и обществах). Генерализация смысла на уровне Лого, или «образа мысли», организует потребление и ограничивает его. Если бы действие на уровне иррационального было направлено на индивидуальное и уникальное, то такой координации, по мнению Ф. Джеймисона, не произошло бы. Поэтому для подкрепления своей теории репрезентации и критики Деррида-философ выдвигает аргументы на уровне социальной прагматики или «социального текста». Так, проблемой теории репрезентации становится трансформация, или стирание субъекта традиционной герменевтики. Традиционная герменевтика, центрирующая личность, в разумном смыслополагании становится асоциальной (в терминах Джеймисона — революционной или контрреволюционной).
Поэтому вместо научной картины мира и убедительных риторических построений идеологическая мощь средств массовой информации предлагает «образы» реальности, виртуальность, которую Джеймисон называет «когнитивным картированием»10.
Рассмотрим семиотический, семантический и прагматический аспекты, связанные с центральным для концепции Джеймисона событием — исчезновением референта.
Семиотика языков постмодерна в концепции Ф. Джеймисона. Вся мыслимая реальность понимается Джеймисоном как язык. При этом все языки в конечном счете представляют, или репрезентируют, Историю как горизонт всех возможных интерпрета-ций11.
В то же время общество понимается на данном историческом этапе развития как общество симулякров — как «поток Лого» и может интерпретироваться ограниченное количество раз. Единст-
венным метаязыком для всех языков, их метанарративом является «логика культуры позднего капитализма», или «мегамолл». Для Дэниэла Р. Уайта12, а также для некоторых других13 подобная конечность интерпретаций неприемлема и подвергает теоретической репрессии такие ницшеанские постмодернистские дискурсы, как феминистский, децентрализацию, плюрализацию14. Тем самым в семантическом плане авторы помещают Джеймисона в один ряд с Ф. Лиотаром, Ж. Бодрийяром и даже с Г. Маркузе, противопоставляя им подлинно марксистское15 и ницшеанское16 сопротивление обуржуазивающимся практикам постмодернизма. Ростки свободы для такого сопротивления видятся указанным авторам главным образом в теориях Ж. Деррида, который не ограничивает интерпретацию и свободу и в творчестве Ф. Ницше.
Джеймисон считает «социальный контекст» горизонтом всех возможных интерпретаций, что ограничивает свободу интерпретаций социальной реальности ее пока относительно устойчивыми фактами или сетевыми событиями. В этом смысле референтом языков постмодерна является адекватная или неадекватная модель или символическое отображение процессов и взаимодействий в социальной реальности (особенно в связи с Лаканом это положение рассматривает С. Хелмлинг17).
Чтобы выявить историко-философский вес критики Джейми-соном постмодернизма как неономинализма и его провозглашения нового марксизма и материализма Лого, здесь проводится сравнение приводимых Джеймисоном понятий с классическими схемами семантического треугольника или концепциями именования и смысла. На основании такого анализа можно обсуждать вопросы, касающиеся отношения постмодернизма к герменевтике.
Джеймисон понятием «Лого», отсылающим нас к языку рекламы и «играм обмена», обозначает формируемое социальной реальностью новое к ней отношение, которое в теоретическом плане он называет неким новым посткантианством, которое противоположно гегельянству.
Как известно, преодоление семантических антиномий возможно благодаря разделению языка-описания и языка-объекта. В концепции Джеймисона такая попытка была предпринята в работе «Постмодернизм, или Логика культуры позднего капитализма» в виде языка образов и схем «когнитивного картирования», однако практической философской разработки такой подход так и не получил, за исключением печального вывода об уменьшении «критической дистанции» между смыслопотребляю-щим субъектом, а следовательно, «убеждениями» и философией, о возрастании координирующей функции средств массовой информации. Роль референта выполняет тот же язык, очередная поверхность Лого: «Все есть язык... мы не можем выйти в нашем
мышлении за рамки языка». Поэтому на пути философского осмысления (вне языков архитектуры, живописи, фото, кино и прочих) Джеймисон приходит к выводу о невозможности разрешения антиномий в рамках языка: вы либо мыслите антиномии, либо выходите за рамки мышления. Таким образом, отождествление языка и мышления у Джеймисона делает образы мышления также языком. Противоречия не могут мыслиться как одно: они раскладываются либо как части повествования, либо как кадры кинопленки, однако не присутствуют в мышлении одновременно, так как не имеют никаких языковых выражений (ни образных, ни языковых).
Семантика «исчезновения референта» в эпоху постмодернизма в работах Ф. Джеймисона 1990-х гг. Использование понятия семантического треугольника позволяет произвести семантический анализ элементарного понятия философской концепции Ф. Джеймисо-на «симулякр», или «Лого». В свою очередь такое определение Лого позволяет раскрыть центральное понятие для анализа современного общества Джеймисоном — «исчезновение референта». Вместе с тем данное исследование позволяет произвести историко-философские суждения относительно философии Джеймисо-на: ввиду отсутствия диалектики природы и общества, ее теоретического отрицания, например, философия Джеймисона, вопреки расхожим мнениям, не может быть названа марксистской социальной теорией. И в то же время она использует теорию возникновения абстракции из меновой стоимости, аналогичную концепции Ж. Бодрийяра.
Философия Джеймисона является постструктуралистской теорией и разделяет основные положения постмодернизма о человеке и обществе. Вместе с тем она содержит критический импульс по отношению к той системе отношений, которые формируются и которые она описывает. В рамках постмодернистских теорий общества Джеймисон представляет мир как совокупность сетевых событий, в которых вещи, факты, события предстают как симу-лякры. Симулякр определется как фантазм реальности, которая непосредственно не дана нашим органам чувств. Симулякр заменяет и в некотором смысле замещает (или подменяет) понятие денотата (референта). Денотат превращается в очередную «поверхность» (Фуко, Делёз, Гваттари), значение (Деррида) или, наконец, Лого — образ отсутствующего оригинала, как называется симулякр в философской концепции Ф. Джеймисона.
Новая реальность постмодернизма представляется как множество сетей, где «поток Лого» может проинтерпретироваться, но конечное, по Джеймисону, число раз. Джеймисон считает «социальный контекст» горизонтом всех возможных интерпретаций,
что ограничивает свободу интерпретаций социальной реальности ее пока относительно устойчивыми фактами или сетевыми событиями. В этом смысле референтом концепции постмодернизма могла бы стать адекватная символическая модель современного общества, непротиворечивость которой и даже вербальность которой не обязательны. Теорию постмодернизма заменяет клич постмодернизма, потому как в таком виде его может воспринять субъект постмодернизма и координировать свои действия.
Социальные корни исчезновения референта — результат де-центрации дискурсивных практик. «Политическое бессознатель-ное»18 раскрывает, каким образом вместе с децентрацией «абсолютизма» власти укоренившихся структур над языком стирается, исчезает абсолютизм одного кода языка над другим, одновременно (как структурная отсутствующая причина) происходит гибридизация кода коммерческих проектов с научными, эстетическими и, весьма возможно, идеологическими и политическими проектами. На данном этапе формирования теории Джеймисона референт в своей символической (а не денотативной) орбите вовлекается в «социальный текст».
Символическая составляющая референта объединяется в «символическом обмене» с иррациональными экономическими факторами. «Поверхность» референта многозначна, однако референт на уровне суждения заточен в рамки социального момента или идеологической ловушки суммы интерпретаций, в рамках которых «имя» вещи имеет хождение и вес в языке и социальной системе. В процессе суждения эти материальные элементы вовлекаются с важным признаком того, что они — виртуальные образы, Лого, и в этом смысле весомы для суждений субъекта общества постмодерна. Поток таких Лого Джеймисона и составляет его «материализм». Джеймисон называет постмодернизм неономинализмом, с которым философ призван бороться средствами нового марксизма и материализма Лого.
На третьем этапе формирования своей теории Джеймисон доводит факт исчезновения референта до сетевого события световой структуры19. Световая, или информационная, структура событий информационной сети становится у Джеймисона основой «светового» материализма потока событий — Лого. Диалектика оказывается невозможна, так как синтез нуждается в вещи, в которой этот синтез будет происходить.
Материальность референта рассматривается как его реальность и в свою очередь как Реальное, например, в психоаналитической трактовке познавательного процесса у Ж. Лакана. Материальность референта Джеймисона сопротивляется символизации абсолютно, т.е. «имя» вещи символически описывает состояние (смысл) референта, а не его самого в денотативном (реальном) значении20.
Исчезновение референта заключается в невозможности его конечного и безусловного материального описания, с которым денотат представлялся бы постоянной величиной, а не функцией свойств («различий»), формирующих «поверхность» симулякра.
Анализ референта не имеет непротиворечивого разрешения в рамках языка, так как язык находится в рамках кантианских антиномий, равно как разум, который на языке и в языке, в рамках символических знаковых систем (у Джеймисона языковых) основывает и развивает свои суждения. При этом мышление сводится к суждениям символических языков, которые смешиваются и децентрируются относительно ранее положенного им поля означения (архитектура, живопись, кино, видео и любые возможные образные искусства). Если ранее одним из значений эйдоса был «образ», то теперь наоборот: все имеющее «образ» получает основание для себя в качестве образа — без образа-эйдоса сущности. Вышесказанное происходит в связи с утверждением в той или иной форме понятия симулякра в философии постмодернизма конца XX в.
Исчезновение референта — невозможность его конечного и безусловного материального описания, с которым денотат представлялся бы постоянной величиной, а не функцией свойств («различий»), формирующих «поверхность» симулякра, — делает теоретические рамки референта условными (зависящими от условий — исследовательской позиции), а отношение описания к «фактам» — схемой, символическим. Такое символическое описание окружающего мира в условиях постмодерна Джеймисон называет когнитивным картированием (познавательным картированием) в противоположность интеллектуальному картированию.
Когнитивное картирование — процесс познания в условиях постоянного изменения картины мира и ее ценностных центров. В продолжение темы исчезновения референта вся реальность, имеющая образы, также должна восприниматься как находящаяся и воспринимаемая в языковом или символическом контексте. Когнитивное картирование — это способ мышления в эпоху постмодернизма. Символическое, лежащее в основе познавательного процесса, обусловливает восприятие окружающей действительности. От соответствующей философии требуется «прочтение» отражений реальности, отражений взаимосвязей реальности в символическом — в языке архитектуры, в языке видео, языке живописи и т.д., которое единственно доступно человеку.
Структурные взаимосвязи символических образований («город», «деревня», «семья», «группа») социальных групп, фактов, институтов и процессов принимают образно-символический характер и становятся «образованиями» в смысле «образов» — поверхностных, символических в функциональном отношении элементов.
Процесс интеллектуального картирования систем понятийного знания центрирует дискурсы, в то время как когнитивное картирование описывает нестабильность и образно — «шизораз-бивку смыслов» постмодернизма. Первое ищет язык математики в референциальном ряде, язык взаимосвязей и внутреннюю взаимосвязь, второе пытается найти «прерывности» — скачки, ассоциативные прорывы в «царство свободы», жизни, образности. Терминология описания данных понятий у Джеймисона берется из экзистенциализма Ж.-П. Сартра и его представлений о необходимости вырваться из царства необходимости в царство свободы. Однако рамки свободы оказываются ограничены обществом потребления и его стандартами и правилами экономического мета-дискурса.
Познавательное картирование в своем развитии должно достичь языка образов, который был бы шире привычной грамматики языка в его структурах.
Джеймисон предлагает закрепить антиномичность теории постмодерна как необходимо противоречивой: семантически (теория отрицает теорию) и синтаксически ввиду децентрации дискурсов — языков постмодерна, в котором язык рынка занимает доминирующее и тотализирующее положение, и в референциальных суждениях: референта непосредственно нигде нет ввиду его опос-редованности языком и символическими рядами, обусловленными социальной практикой.
Попытка описания грамматических структур языка образов постмодерна — языка видео, архитектуры и живописи — сводится к описанию общекультурной логики позднего капитализма — тотализирующего движения суггестирующей рекламной и экономической мощи постмодернизма.
Конечной, теоретически доступной для изучения реальностью оказывается язык образов, образ, т.е. симулякр. Признак является функцией образов, составляющих описание признака, и в этом смысле отличие объекта, свойства проявлялось бы как различие у Ж. Деррида. Однако такое различие могло бы быть в повторении индивидуальной интерпретации. Разница здесь в том, что это различие носит не свободный ассоциативный характер (индивидуальный фантазм), а имеет ограничение в виде социально обусловленного языка образов в определенности их эффективности в прагматике социальной коммуникации — фантазма «Лого», который навеян коллективным фантазмом информационной реальности общества потребления.
Понятие «поток Лого» имеет подоснову в виде Реального, которое ограничивает произвольность интерпретаций и значений де-факто: сознание естественным образом выбирает «темы» — тематизирует поток. Однако современные средства делают воз-
можным перепрограммирование нашего внимания, и это форма существования и образ мысли современного человека. Джеймисо-на интересует в «Постмодернизме, или Логике культуры...» естественное развитие культуры в направлении уменьшения «критической дистанции», рассматриваемое в середине XX в. Маклюэ-ном, и объяснительная концепция этого развития.
Семантический анализ основных понятий философии Джей-мисона, таких, как «язык», «текст», «симулякр», «Лого», История, дает основание полагать, что концепция обоснованного исчезновения референта, с одной стороны, ставит очень важные вопросы и темы (замкнутость человечества на себя и отсутствие теоретических оснований для утверждения его свободы, социальные противоречия между цивилизациями модерна и постмодерна и прочими), с другой — закрывает эти проблемы в антиномиях и тем самым делает выбор в пользу одной из противоположностей или нивелирует внутренние причины развития процесса в пользу внешних, исторически глобальных причин, среди которых наиболее влиятельной и неизбежной оказывается коммерциализированный подход, направленный на иррациональное с точки зрения традиционной герменевтики, на «социальный текст» современной культуры.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Jameson F. Postmodernism, or, The Cultural Logic of Late Capitalism. USA, 1996. Тогда получается парадокс: диахроническое исчезает одновременно с самим «мышлением» и утверждается в привилегированном поле философии самой силой нападок на него. «Если "постструктурализм", или, как я предпочитаю его называть, "теоретический дискурс", находится в числе теорий, демонстрирующих необходимое несовпадение и невозможность всего мышления, тогда попытка думать "исторически" силой самой настойчивости критиков диахронического и тем путем, каким сам целевой механизм, который постоянно ищет темпоральные и исторические концептуальности, позиционированные как центр его объективного, хотя и в спутанной или внутренне противоречивой манере, начинает идентифицироваться в конце концов с самой склонностью мыслить» (Ibid. Р. 218).
2 Jameson F. The Political Unconscious. L.; Pricengton, 1981. P. 9.
3 «...The end of History is also the final form of the temporal paradoxes we have tried to dramatize here: namely that a rhetoric of absolute change (or "permanent revolution" in some trendy and meretricious new sense) is, for the postmodern, no more satisfactory (but not less so) that in the language of absolute identity and unchanging standartization cooked up by the great corporations, whose concept of innovation is best illustrated by the neologism and the logo and their equivalents in the realm of built space, "lifestyle", corporate culture, and psychic programming» (Jameson F. The Seeds of Time. Columbia, 1994. P. 18).
4 «Постструктурализм видит свою задачу в постоянном и бескомпромиссном поиске-и-разрушении следов и признаков диахронического мышления, проводящемся с большей последовательностью, чем во всех предшествующих философских теориях. Однако из этого не следует, что тем самыш отдается предпочтение синхроническому мышлению» (Jameson F. Postmodernism... P. 218).
5 «Концепция Витгенштейна выщвигает на первое место смыслы, понимаемые как возможные положения дел в языковой игре, как ситуации, описываемые предположением. Значение имени сдвигается в сторону смысла, т.е. оно формируется в различных смысловых употреблениях слова... Денотата как объекта, связытаемого с именем, уже нет, остается лишь значение имени, расплывающееся во множестве его различных употреблений в языже» (Кравец А. С. Распутывая ариаднину нить (базисные понятия семантики) // Герменевтика в России. Выт. 1. Воронеж, 2002. С. 232). В этом смысле референт исчезает уже у Витгенштейна в том его толковании, которое предлагает Фреге и тем более Рассел.
6 Jameson F. Postmodernism ... P. 234.
7 Jameson F. The Seeds of Time. P. 23.
8 Все это довольно сильно отличается от Деррида, у которого упор на незавершаемости, на том, что Гаятри Спивак назвал «невозможностью полного снятия», встречает проблему самосознания лицом к лицу, обнаруживая ее как необходимо противоречивые цель и стремление (Jameson F. Postmodernism... P. 245).
9 «...The therapeutic disciplines of the social sciences, like psychology and education, are in the business of regulating and enforcing norms of identity consistent with the bureaucratic structure of modern states and corporations. To challenge those identities and what Nietzsche calls the "slave sciences" which help to maintain them, is to set out on a hard climb, the upward path, which as Nietzsche says requires discipline. This is where Nietzschean postmodernity differs from that of Fredric Jameson, at least if we understand his "cultural logic of late capitalism" pessimistically as defining the limits of postmodern coding» (White D.R. The Will to Power and the Will to Play// http://www.nietzsche.ru/english/writings_e6_2.php3).
10 Jameson F. Postmodernism... P. 122.
11 Первенство лингвистического кода или герменевтики, таким образом, недостоверно, потому как, следуя не кому иному, как Ницше, первенство никакого кода никогда не может быгть достоверно (Jameson F. Postmodernism... P. 239).
13 White D.R.. Op. cit.
13 Marxism and the Interpretation of Culture / Ed. by Nelson, Cary and Lawrence Grossberg. Urbana; Chicago, 1988.
14 «Pluralism, decentralization, feminism, environmentalism, local empowerment, in the Nietzschean sense, of diverse peoples and cultures are the semeiotic formations of the new movement» (White D.R. Op. cit.).
15 Marxism and the Interpretation of Culture.
17 White D.R. Op. cit.
17 См.: Хелмлинг С. Отражение взглядов Лакана в философской концепции Ф. Джеймисона // Postmodern Culture. 1996. Vol. 7. N 1. September.
18 Jameson F. The Political Unconscious.
19 Jameson F. The Seeds of Time.
20 См.: Кравец А.С. Указ. соч.
