CC BY
34
Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 3 (332).
Филология. Искусствоведение. Вып. 87. С. 57-60.
СЕМАНТИЧЕСКАЯ КОНСТАНТА REVENGE В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКОВОМ СОЗНАНИИ: ЗНАЧЕНИЕ И СМЫСЛ
Рассматриваются семиотический и семантический способы означивания одной из составляющих семиосферы внутреннего мира человека, семантической константы REVENGE в английском языковом сознании. Выявляются механизмы корреляции значения и смысла английского языкового знака revenge, актуализирующего исследуемую константу.
Ключевые слова: семантическая константа, значение, смысл.
В рамках лингвистической проблематики «Человек в языке» исследование семиосферы внутреннего мира человека представляет особый интерес с позиций когнитивно-семиотического анализа. Морально-этические феномены, смысло-жизненные ориентиры, ценности, составляющие сущность внутреннего мира человека, объективируются преимущественно языковыми знаками абстрактной природы. Особенность последних заключена в обязательном наличии приращения смыслов в их содержании, которые могут возникать как результат отражения в слове особого ракурса их видения, особого к ним отношения» [5. С. 78-80]. В связи с этим актуальным является изучение корреляций значения и смысла/ смыслов, актуализируемых данными знаками систематически и дискурсивно.
С когнитивной точки зрения значение языкового знака есть его когнитивно-номинативная функция, в то время как смысл - реализация когнитивно-дискурсивной функции знака [2. С. 95]. Преобразование значения в смысл происходит через активацию системным значением необходимой структуры знания, которая является основой для формирования смысла [1. С. 12]. Когнитивные механизмы, управляющие данным процессом и представленные как профилирование, спецификация, перспек-тивизация, инференция, концептуальная интеграция, сравнение, концептуальная метафора, обеспечивают взаимодействие ядерных характеристик концепта с характеристиками областей их осмысления.
В данной статье ставится цель установить номинативное значение абстрактного знака revenge и круг его потенциальных дискурсивных смыслов, выявить когнитивные механизмы формирования последних.
Итак, вначале рассмотрим семиотическое значение знака revenge, репрезентирующего одноименную семантическую константу. В си-
стеме английского языка она объективирована существенным рядом языковых знаков. Хотя на функцию номинирования могут «претендовать» два знака revenge и vengeance, в качестве конвенционального имени определен первый, в силу его общесодержательности, стилистической нейтральности, частоты употребления, а также использования в качестве семантического множителя при определении других знаков, репрезентирующих данную константу.
Абстрактная природа рассматриваемого знака диктует преобладание сигнификативного слоя значения над денотативным. Семантические признаки, являющиеся релевантными для их фиксирования в сигнификате знака, представлены: категориальным признаком
«активное действие» - act, action, признаком «качество действия» - hurt, injury, harm, offence, wrong; «интенциональность действия» -(harm done) to another person; «обусловленность действия» - for a perceived wrong, in return for harm. Таким образом, в совокупности имеем прямое значение знака revenge - действие, несущее физический/ моральный вред индивиду, каузированное отрицательным действием этого индивида в отношении субъекта мстящего.
Л. О. Чернейко утверждает, что «денотатом множества субстантивов является человек, например, мысль, интеллект, счастье. Десигнат этих субстантивов в одном случае - свойство человека, его способность (мысль, интеллект), в другом - сложное психическое состояние (счастье)» [5. С. 44]. Поскольку субстантив revenge связан с действительностью через имя человек - human being, то последний будет считаться его денотатом.
Для функционирования языкового знака характерна асимметрия соотношения формы и содержания [3. C. 85], то есть материальный знак имеет тенденцию к передаче более чем одного значения. Кроме того, основным свойством абстрактных имен является то, что их се-
мантика не сводится к суммированию простых идей [5. С. 78; 80]. Рассмотрим, какие смыслы способен актуализировать знак revenge в различных контекстах.
Так в высказывании: My soul cried out for revenge... I determined that the fate which he had given to others should be shared by himself. Either that or I would do justice upon him with my own hand. I told him that I had come both as judge and executioner (Doyle) знак revenge, прежде всего, задает элементы прототипической ситуации мести. Однако далее на фоне этой ситуации герой фокусирует свое внимание на ее качественной характеристике справедливость/ несправедливость. И средствами последующей аргументации актуализируется смысл «справедливость». Герой не утверждает, что желает причинить боль/ вред тому, от кого он либо кто-то другой пострадал (знаковое значение). Он желает именно справедливости для других, так как лично сам он не пострадал. Дублированное выражение личного отношения к ситуации знаками justice, judge упрочивает статус этого смысла. Таким образом, на основе прямого знакового значения revenge, активизирующего прототипическую ситуацию мести, в последней высвечивается один наиболее релевантный для говорящего признак мести «справедливость», который он оформляет в соответствующий смысл.
В следующем эпизоде знак revenge объективирует, прежде всего, свое системное значение: In December 1598, the Acoma learned that one of the conquistadors, Juan de Oate, intended to colonize the region. They ambushed Oate’s nephew and a party of his men, killing 11 of them. Brutal revenge followed: the Spanish burned much of the village, killing more than 600 inhabitants and imprisoning another 500, survivors were made to serve as slaves; men over age 25 were sentenced to the loss of their right foot (Zax). Однако наличие в контексте перечисления конкретных «актов» мести, присутствие численных квантификаторов в совокупности создают образ платежного документа: чем пришлось заплатить герою (Акома) за его дерзкое нападение и, тем самым, создается смысл «расплата». Итак, вновь на базе прямого значения знака revenge контекстуальными средствами развивается один из признаков дальней периферии концепта REVENGE, выделенный на уровне синонимии и фразеологизмов [4. C. 133]. И данный контекст позволяет вывести у знака revenge модифицированный смысл.
Смысл «revenge-instinct» инферируется из следующего контекста: Getting vengeance is usually negative, and is usually considered to be «bad» and «evil» by the society. It is human nature to get revenge, and not something we need to be taught or given an example to do (Ronald). В языковой репрезентации знак instinct в контексте не появляется, но апелляция к человеческой природе human nature как объяснительному механизму, лежащему в основании мести, указание на отсутствие необходимости научения мести, имплицитно формируют смысл «инстинкт». Они выступают в роли импликатов, ограничивающих концептуальную область, в рамках которой и выводится упомянутый выше смысл.
Следующий контекст, представляя ситуацию мести, делает акцент на Человеке Мстящем и, в частности, на его психоэмоциональном состоянии. На фоне всей ситуации с ее актантами и собственно поступком мести, выделяется сначала фигура «Человек Мстящий», а затем на фоне последней профилируется новая фигура «психо-эмоциональное состояние». репрезентируемое как «бесконтрольный гнев», которое и актуализировано знаком revenge: I could see the urge for revenge build up on his face and his eyes become full of anger. It soon became unbearable for him to control any of his emotions. He started deceitfully planning out his criminal plan. His breath was heavy and visualizing the blood and pain of another seemed to be his ultimate source of happiness. The words that came out of his mouth seemed impossible for any human being to think of, the demonic things he would do for revenge was horrifying... I could see how hard it was for him to control himself. However, at the end he managed to control his revenge and (Sayaka). Таким образом, реализуемый знаком revenge смысл «revenge-uncontrollable anger» создается в результате когнитивного процесса двойного профилирования.
В высказывании: With Charles’s body at her feet, revenge rose in her spirit. She raised the rifle, but too late (Mills) знаком revenge активизируется его системное значение, на фоне которого происходит перспективизация отдельного признака «желание», реализуемого необходимыми средствами контекста.
В случае когда желание достигает своей критической точки, ему словно становится тесно в сердце, душе человека, оно невольно отображается внешне и тогда знак revenge получает смысл «выражение лица»: There is an expres-
sion of despair, and sometimes of revenge, in your countenance that makes me tremble (Shelley).
В процессе адаптации знака revenge к семантике знаков sin и sinner системное значение первого преобразуется и формируется новый смысл «наказание»: I think that revenge is alright as long as it is revenge towards the sin and not the sinner (Hanson).
Следующее высказывание иллюстрирует новые возможности анализируемого знака: Gaining revenge has felt great for me before because of the triumph you get when you take your revenge (Leung). Говорящий из всей ситуации мести, задаваемой знаком revenge, дважды фокусирует внимание на ее конкретном признаке «сатисфакция», актуализируя соответствующий смысл средствами вербатива feel, имени triumph, фразового сочетания take one’s revenge.
Другой пример выявляет новый смысл имени revenge «revenge - plan»: You’ve been in exile for a long time. Plenty of time to think about the men who put you there. Given that much time, I’d bet you’ve worked out your revenge in exquisite detail (Schroeder). Подобный смысл актуализируется также в сочетаниях: to meditate revenge, to plot revenge, to concert a scheme of revenge, to come up with a revenge, to plan a revenge operation, revenge tactics. Он становится возможным в первую очередь благодаря сопутствующим предикатам, объективирующим возможные характеристики плана.
Любопытный смысл обнаруживается в следующем примере: Norris: There are more than a few songs on the album . and it almost sounds like sweet revenge. (Soundbite-of-laugh). Ms. Allen: Yeah. I mean it’s not really like revenge in a nasty way. I think of it as just kind of saying what all girls, you know, would say, had said, when their boyfriends have broken up with them (Upbeat Music). Словосочетание sweet revenge приобретает оттенок гендерно-окрашенной мести -месть девушки бросившему ее бой-френду - и противопоставляется мести в ее прямом понимании.
Итак, выше было показано, что область референции знака revenge не ограничена рамками знакового сигнификата. Помимо своего системного значения субстантив revenge, оказываясь в различных синтактических условиях, а также будучи участником специфических контекстов, способен актуализировать признаки ближней и дальней периферии и формировать соответствующие смыслы. Заметим, однако,
что смыслы эти конвенциональны, поскольку они составляют концептуально-единое содержательное пространство и могут объективироваться и получать соответствующую интерпретацию в зависимости от дискурсивной реализации. Кроме того, рассмотрение дискурсивного функционирования знака revenge с когнитивной точки зрения позволяет констатировать, что формирование его смыслов эксплицируется действием ряда когнитивных механизмов: перспективизация, инференция, профилирование.
Список литературы
1. Болдырев, Н. Н. Значение и смысл с когнитивной точки зрения и проблема многозначности // Когнитивная семантика: материалы второй междунар.школы-семинара по когни-тив. лингвистике / отв.ред. Н.Н. Болдырев. Ч.1. Тамбов: Изд-во Тамб. ун-та, 2000.С.11-17.
2. Болдырев, Н. Н. Проблемы исследования языкового знания // Концептуальный анализ языка: современные направления исследования. М.: Калуга, 2007. С. 95-108.
3. Карцевский, С. О. Об асимметричном дуализме лингвистического знака / сост. В. А. Звегинцев // История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М.: Просвещение, 1965. С. 85-90.
4. Кузнецова, Н. О. Внутренний мир человека: особенности концептуализации англоязычного смысла REVENGE // Язык как система и деятельность - 4. Материалы международной научной конференции. Ростов-н/Д.: Изд-во Foundation, 2013. C. 132-134.
5. Чернейко, Л. О. Лингво-философский анализ абстрактного имени. М., 1997. С. 352.
Список источников
6. Doyle, A. C. His Last Bow [Электронный ресурс] // Treasures of The World. М., 1992.
7. Hanson Fok [Электронный ресурс]. URL: http://sites.cdnis.edu.hk/teachers/jenniferroot/ 2010/03/19/revenge-is-sweet/#comment-561.
8. Hey Leung [Электронный ресурс]. URL: http://sites.cdnis.edu.hk/teachers/jenniferroot/ 2010/03/19/revenge-is-sweet/#comment-561.
9. Mills, D. A Woman Called Sage. Zondervan, 2010. P. 304.
10. Ronald So [Электронный ресурс]. URL: http: //site s .cdni s .edu.hk/teachers/j ennife rroot/ 2010/03/19/revenge-is-sweet/#comment-561.
11. Sayaka [Электронный ресурс]. URL:http:// sites.cdnis.edu.hk/teachers/jenniferroot/2010/ 03/19/revenge-is-sweet/#comment-561.
12. Schroeder, K. Queen of Candesce / Analog Science Fiction & Fact, Vol. 127, 2007. Iss. 4. Pg 92. COCA - Corpus of Contemporary American English.
13. Shelley, M. Frankenstein [Электронный ресурс] // Treasures of The World. М., 1992.
14. Upbeat Music, Cutting Lyrics, NPR_ATC, 2007. COCA.
15. Zax, D. Ancient Citadel Smithsonian / D. Zax. Vol. 39, Iss. 2; pg. 56, 5 pg, 2008. COCA.
