CC BY
0
АКАДЕМИЯ НАУК РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН МАРИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ
№ 2 (48) 2024
ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ
e-ISSN 2500-2856 № 2 (48) 2024
Главный редактор
академик АН РТ, доктор исторических наук А.Г. Ситдиков
Заместители главного редактора:
член-корреспондент АН РТ, доктор исторических наук Ф.Ш. Хузин доктор исторических наук Ю.А. Зеленеев Ответственный секретарь - кандидат ветеринарных наук Г.Ш. Асылгараева
Б.А. Байтанаев - академик НАН РК, доктор исторических наук (Алматы, Казахстан) (председатель), Х.А. Амирханов - академик РАН, доктор исторических наук, профессор (Москва, Россия), С.Г. Бочаров - кандидат исторических наук (Севастополь, Россия), П. Георгиев - доктор наук, доцент (Шумен, Болгария), Е.П. Казаков - доктор исторических наук (Казань, Россия), Н.Н. Крадин - член-корреспондент РАН, доктор исторических наук, профессор (Владивосток, Россия), А. Тюрк - Ph.D. (Будапешт, Венгрия), А.А. Тишкин - доктор исторических наук профессор (Барнаул, Россия), В.С. Синика -доктор исторических наук (Тирасполь, Молдова), Б.В. Базаров - академик РАН, доктор исторических наук, профессор (Улан-Удэ, Россия), Д.С. Коробов - доктор исторических наук, профессор РАН (Москва, Россия), О.В. Кузьмина - кандидат исторических наук (Самара, Россия), П. Дегри - профессор (Лёвен, Бельгия), Вэй Джан - Ph.D, профессор (Пекин, Китай), А.С. Сагдуллаев - академик АН РУз, доктор исторических наук, профессор (Ташкент, Узбекистан), Р.Х. Сулейманов - доктор исторических наук, профессор (Ташкент, Узбекистан), М.М. Саидов - доктор исторических наук, профессор (Самарканд, Узбекистан), Ш.Б. Шайдуллаев - доктор исторических наук, профессор (Термез, Узбекистан)
А.А. Выборном - доктор исторических наук, профессор (Самара, Россия) М.Ш. Галимова - кандидат исторических наук (Казань, Россия) Р.Д. Голдина - доктор исторических наук, профессор (Ижевск, Россия) С.В. Кузьминых - кандидат исторических наук (Москва, Россия) А.Е. Леонтьев - доктор исторических наук (Москва, Россия) Т.Б. Никитина - доктор исторических наук (Йошкар-Ола, Россия) А.А. Чижевский - кандидат исторических наук (Казань, Россия)
Адрес редакции:
420012 Республика Татарстан, г. Казань, ул. Бутлерова, 30 Телефон: (843) 236-55-42 E-mail: arch.pov@mail.ru http://archaeologie.pro
Индекс ПП753, электронный Каталог печатных изданий "ПОЧТА РОССИИ" Выходит 4 раза в год
Редакционный совет:
Редакционная коллегия:
Ответственный за выпуск: Ф.Ш. Хузин - доктор исторических наук
© ГНБУ «Академия наук Республики Татарстан», 2024 © ФГБОУ ВО «Марийский государственный университет», 2024 © Журнал «Поволжская археология», 2024
Издательство «Фэн»
Казань, Республика Татарстан
POVOLZHSKAYA ARKHEOLOGIYA THE VOLGA RIVER REGION ARCHAEOLOGY
e-ISSN 2500-2856 № 2 (48) 2024
Editor-in-Chief:
Academician of the Tatarstan Academy of Sciences, Doctor of Historical Sciences A. G. Sitdikov
Deputy Chief Editors:
Corresponding Member of the Tatarstan Academy of Sciences, Doctor of Historical Sciences F. Sh. Khuzin Doctor of Historical Sciences Yu. A. Zeleneev Executive Secretary - Candidate of Veterinary Sciences G. Sh. Asylgaraeva
B. A. Baitanayev - of the Nacional Academy of the RK, Doctor of Historical Sciences (Almaty, Republic of Kazakhstan) (chairman), Kh. A. Amirkhanov - Academician of RAS, Doctor of Historical Sciences, Professor (Moscow, Russian Federation), S. G. Bocharov - Candidate of Historical Sciences (Sevastopol, Russian Federation), P. Georgiev - Doctor of Historical Sciences (Shumen, Bulgaria), E. P. Kazakov - Doctor of Historical Sciences (Kazan, Russian Federation), N. N. Kradin - Doctor of Historical Sciences, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences (Vladivostok, Russian Federation), А. Türk - Ph.D. (Budapest, Hungary), A.A. Tishkin - Doctor of Historical Sciences, Professor (Barnaul, Russian Federation), V. S. Sinika - Doctor of Historical Sciences (Tiraspol, Moldova), B. V. Bazarov - Academician of RAS, Doctor of Historical Sciences, Professor (Ulan-Ude, Russian Federation), D. S. Korobov - Doctor of Historical Sciences, Professor (Moscow, Russian Federation), O. V. Kuzmina - Candidate of Historical Sciences (Samara, Russian Federation), P. De-gryse - Professor (Leuven, Belgium), Wei Jian - Ph.D, Professor (Beijing, China), A. S. Sagdullaev - Academician of the National Academy of the Republic of Uzbekistan, Doctor of Historical Sciences, Professor (Tashkent, Republic of Uzbekistan), R. Kh. Suleymanov - Doctor of Historical Sciences, Professor (Tashkent, Republic of Uzbekistan).
A.A. Vybornov - Doctor of Historical Sciences, Professor (Samara State Academy of Social Sciences and Humanities, Samara, Russian Federation)
M. Sh. Galimova - Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Kazan, Russian Federation)
R. D. Goldina - Doctor of Historical Sciences, Professor (Udmurt State University, Izhevsk, Russian Federation) S. V. Kuzminykh - Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation)
А. Е. Leont'ev - Doctor of Historical Sciences (Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation)
^ B. Nikitina - Doctor of Historical Sciences (Mari Research Institute of Language, Literature and History named after V. M. Vasilyev, Yoshkar-Ola, Russian Federation)
A.A. Chizhevsky - Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Kazan, Russian Federation)
Executive Editors:
Editorial Board:
Responsible for Issue F. Sh. Khuzin - Doctor of Historical Sciences
Editorial Office Address:
Butlerov St., 30, Kazan, 420012, Republic of Tatarstan, Russian Federation
Telephone: (843) 236-55-42 E-mail: arch.pov@mail.ru http://archaeologie.pro
© Tatarstan Academy of Sciences (TAS), 2024 © Mari State University, 2024 © "Povolzhskaya Arkheologiya" Journal, 2024
Publishing House "Fän'
ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ № 2 (48) 2024
СОДЕРЖАНИЕ
Исследования материальной культуры средневековых поселений Евразии
Енуков В. В. (Курск, Россия)
Браслеты населения роменской культуры.............................................................8
Куклина А.А. (Казань, Россия), Кольченко В.А. (Бишкек, Кыргызстан) Итоги исследования массовой керамики с раскопов 2022 г.
на средневековом городище Кен-Булун (Чуйская долина, Кыргызстан) ...26
Волгина Н.Д. (Москва, Россия)
Сельскохозяйственные орудия средневекового Новгорода:
систематизация, хронология............................................................................43
Винничек В.А., Винничек К.М. (Пенза, Россия)
Изучение чугунных котлов и шлаков с Саловского I селища ..........................61
Оруджов Э.И., Куклина А.А., Баранов В. С. (Казань, Россия) Особенности керамического комплекса XIII-XIV вв.
из раскопок средневековых отложений стоянки Сюкеевский Взвоз II........68
Байтанаев Б. А. (Шымкент, Республика Казахстан), Байтанаев Е.Б. (Алматы, Республика Казахстан)
«Храм» на городище Баба-ата - памятник заблуждений .................................84
Najafov Sh.N., Huseynov M.M., Jalilov B.M. (Baku, Azerbaijan Republic)
The medieval Dashbulag settlement......................................................................111
Железняков Б. А. (Алматы, Республика Казахстан)
К вопросу об исторической топографии Отрартобе.........................................126
КлёновМ.В. (Сыктывкар, Россия)
Укрепленные поселения XII-XIV вв. на Европейском северо-востоке.
Пожегское городище (опыт реконструкции)................................................141
Пигарёв Е.М., Ситдиков А.Г. (Казань, Россия) Архитектурный декор мавзолея 1 ханского некрополя
у пос. Лапас Астраханской области..............................................................154
Горохов С.В. (Новосибирск, Россия)
Городни в Сибири и на Дальнем Востоке в конце XVI-XVII веках .............175
POVOLZHSKAYA ARKHEOLOGIYA №о 2 (48) 2024
Погребальный обряд населения степей Евразии
Ушаков С.В. (Симферополь, Россия) Могильник Карши-Баир в Юго-Западном Крыму
(итоги изучения и общая характеристика)...................................................191
Дмитриев Е.А. (Караганда, Казахстан), Касеналин А.Е. (Астана, Казахстан), Кукушкин А.И. (Караганда, Казахстан)
Средневековые захоронения могильника Талдинский-1 ................................205
Бабенко В.А. (Ставрополь, Россия)
Погребальный обряд населения золотоордынского города Маджара:
проблемы изучения и дискуссионные вопросы...........................................218
Харинский А.В. (Иркутск, Россия)
Захоронения ХШ-Х1У вв. долины реки Эгийн-гол (Северная Монголия):
особенности погребального ритуала............................................................232
Список сокращений.............................................................................................248
ПРАВИЛА ДЛЯ АВТОРОВ................................................................................250
nOBOA^CKAfl APXEOAOrafl № 2 (48) 2024
CONTENT
Studies of the medieval settlements material culture in Eurasia
Enukov V.V. (Kursk, Russian Federation)
Bracelets of the Romny culture population...............................................................8
Kuklina A.A. (Kazan, Russian Federation), Kolchenko V.A. (Bishkek, Kyrgyzstan)
The results of the study of mass ceramics from the excavations at the medieval fortified settlement of Ken-Bulun in 2022 (Chui Valley, Kyrgyzstan)...............26
Volgina N.D. (Moscow, Russian Federation) Agricultural implements of medieval Novgorod:
systematization, chronology...............................................................................43
Vinnichek V.A., Vinnichek K.M. (Penza, Russian Federation)
Study of cast iron pots and slags from Salovka I settlement...................................61
Orudzhov E.I., Kuklina A.A., Baranov VS. (Kazan, Russian Federation) Features of the pottery assemblage of the XIII-XIV centuries from excavations of the Syukeyevsky Vzvoz II Campsite medieval sediments.............................................................................................68
Baitanayev B.A. (Shymkent, Republic of Kazakhstan), Baitanayev E.B. (Almaty, Republic of Kazakhstan)
"Temple" at the Baba-ata fortified settlement, a monument of fallacies.................84
Najafov Sh.N., Huseynov M.M., Jalilov B.M. (Baku, Azerbaijan Republic)
The medieval Dashbulag settlement......................................................................111
Zheleznyakov B.A. (Almaty, Republic of Kazakhstan)
To the issue of the historical topography of Otrartobe...........................................126
KlenovM.V. (Syktyvkar, Russian Federation)
Fortified settlements of the XII-XIV centuries in the European Northeast.
Pozheg hillfort (reconstruction experience)......................................................141
Pigarev E.M., Sitdikov A.G. (Kazan, Russian Federation) Architectural decoration of the mausoleum no. 1 of the khan necropolis
nearby the village of Lapas in the Astrakhan region .......................................154
Gorokhov S.V. (Novosibirsk, Russian Federation)
Gorodni in Siberia and the Far East in the late XVI-XVII centuries....................175
POVOLZHSKAYA ARKHEOLOGIYA №q 2 (48) 2024
Burial rite of the population of the Eurasian steppes
Ushakov S.V (Simferopol, Russian Federation) Karshi-Bair burial ground in Southwestern Crimea
(results of the study and general characteristics)..............................................191
Dmitriev Ye.A. (Karaganda, Kazakhstan), KasenalinA.Ye. (Astana, Kazakhstan), Kukushkin A.I. (Karaganda, Kazakhstan)
Medieval burials of Taldinskiy-1 burial ground....................................................205
Babenko V.A. (Stavropol, Russian Federation)
Burial rite of the population of the Golden Horde city of Madjar:
problems of study and debatable issues............................................................218
Kharinskii (Irkutsk, Russian Federation)
Burials of the XIII-XIV centuries in the Egiin-Gol river valley (Northern
Mongolia): burial rite features..........................................................................232
List of Abbreviations.............................................................................................248
Submissions..........................................................................................................250
УДК 904 https://doi.Org/10.24852/pa2024.2.48.43.60
СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ОРУДИЯ СРЕДНЕВЕКОВОГО НОВГОРОДА: СИСТЕМАТИЗАЦИЯ, ХРОНОЛОГИЯ © 2024 г. Н.Д. Волгина
За длительный период археологического изучения Новгорода была накоплена богатейшая коллекция средневековых древностей, которая отражает все сферы деятельности его жителей в средние века. В особенности широко представлены предметы быта, среди которых выделяется небольшая группа сельскохозяйственных орудий, позволяющая проследить историю развития земледельческой техники для территории Новгорода. В статье дана подробная характеристика коллекции земледельческого инструментария, проведены необходимые исследования для их систематизации на основании классификаций, разработанных отечественных археологов. Хронологические рамки работы охватывают период с середины X до XV вв., что обусловлено особенностями сохранностями культурного слоя на территории Новгорода. В рамках данного исследования были также проанализированы также письменные, изобразительные и этнографические материалы.
Ключевые слова: археология, средневековый Новгород, сельскохозяйственные орудия, пахотные орудия, классификация, хронология.
Актуальность данного исследования обуславливается тем, что с момента последних обобщающих работ по данной теме был накоплен обширный археологический материал, который требует осмысления. Основные исследовательские работы были сделаны советскими археологами, которые выявили принципы классификации различных видов орудий, ввели в научный оборот другие виды источников и обозначили круг вопросов, связанных с развитием сельского хозяйства Древней Руси (Страхова, 2021, с. 158).
Чтобы проследить историю развития сельского хозяйства Древнерусского государства необходимо обратиться к самой крупной группе источников - сельскохозяйственным орудиям. Выборка материала производилась из археологической коллекции Новгородского музея-заповедника и Государственного исторического музея. Использовались материалы раскопов, проводившихся в пределах Новгорода. Большая часть находок происходит с таких крупных раскопов, как Неревский (1951-1963 гг.) и Троицкий (с 1973 г. по н. вр.), что обусловлено большей площадью и продолжительностью исследований.
Всего было обнаружено 615 орудий и их фрагментов (рис. 1). При работе с коллекцией сельскохозяйственного инструментария удалось выделить несколько функциональных групп: пахотные и почвообрабатывающие орудия, орудия для уборки урожая и сенокошения, а также группу универсальных орудий, которые активно применялись в сельскохозяйственных работах.
Первая группа орудий представлена наконечниками пахотных орудий (сошниками и наральниками), зубьями бороны и мотыгами. Орудия для уборки урожая и сенокошения включают в себя серпы, косы, вилы, грабли и грабельные зубья. В группу универсальных орудий были включены лопаты и их железные оковки.
Пахотные и почвообрабатывающие орудия
Находки пахотных орудий являются ключевым маркером для определения характера земледельческой техники. Они появляются на определенной стадии развития производственных сил общества, а также приводят к изменениям в социально-экономических отношениях. Единой научной классификации пахотных орудий нет, принципы их разделения были заим-
Рис. 1. Количественное распределение сельскохозяйственных орудий. Fig. 1. The quantitative distribution of agricultural implements.
ствованы из народной практики. Традиционно они группируются по характеру воздействия на почву. Таким образом, в отечественной историографии принято деление на три функциональные группы: бороздящие (черкающие по Д.К. Зеленину); пашущие и оборачивающие или плужного типа («орющие» по Д.К. Зеленину) (Зеленин, 1907, с. 10-13). Первая группа орудий характеризуется симметричностью рабочей части и отсутствием отвального приспособления, что позволяет производить лишь неглубокие симметричные борозды. Пашущие орудия уже ими оснащены, что делает возможным не только проводить борозды, но и увлекать пласт земли, не переворачивая его. Орудия плужного типа снабжены односторонними отвалами, которые позволяют им переворачивать верхний пласт почвы (Краснов, 1987, с. 3-4). В действительности «пашущими» агрономы считают только плуги, а примитивные рала и сохи называют рыхлящими, лишь их усовершенствованные экзем-
пляры относят к орудиям плужного типа (Левашева, 1956, с. 24).
Наиболее массовым материалом для изучения пахотных орудий Древней Руси являются железные наконечники их рабочих частей. Деревянные конструктивные элементы орудий для территории Северной Руси практически неизвестны. В 2019 г. на Троицком XV раскопе была обнаружена деревянная конструкция, которая была определена как прямогрядильное рало (3 тип по Ю.А. Краснову) (Степанов и др., 2021, с. 109-111) (рис. 2). Все наконечники в общем смысле подразделяются по принципу принадлежности к тому или иному орудию: рало - наральники, соха - сошники, плуг - лемехи и чересла. Технология изготовления сошников заключается в вытягивании тела наконечника и загибании втулки. Лемехи делались по двум моделям: легкие изготавливались из одного куска железа, а тяжелые сваривались из двух половинок и усиливались наваркой стальной полосы (Колчин, 1953, с. 94-95).
Рис. 2. Рало с Троицкого раскопа (по Степанову и др., 2021. С. 109. Рис.1).
Fig. 2. The ard from the Troitsky excavation site (according to Stepanov et al., 2021. P. 109. Fig. 1).
На территории Новгорода было обнаружено 33 наконечника пахотных орудий, из них два наральника и 31 сошник (рис. 3). Для определения принадлежности наконечников к тем или иным орудиям, а также их типов были рассмотрены классификации, разработанные В.П. Левашовой (Левашова, 1956), А.В. Чернецовым (Чернецов, 1976), М.А. Миролюбовым (Миролю-бов, 1980) и Ю.А. Красновым (Краснов, 1987). Предложенные классификации по большей части основаны на
схожих признаках, хотя и имеют некоторые различия. В качестве основной была использована типология, разработанная Ю.А. Красновым, так как она отличается детальной проработкой и охватывает все признаки, выделенные другими авторами. Предложенный автором комплекс признаков позволяет охарактеризовать наконечник не только с точки зрения особенностей его формы, которые обычно выражаются в словесном описании, но и с точки зрения опре-
Рис. 3. Сошники и наральники. 1-5 - тип IIIAI; 6 - тип ШБ1; 7 - IA2; 8 - IA1. Паспортные данные: 1 - Неревский-1951 год-№2402; 2 - Троицкий XII-2000 год-пл.21-кв.1548-№55; 3 - Десятинный-2008 год-б.п.; 4 - Неревский-1954 год-пл.25-кв.517-№2094; 5 - Неревский-1954 год-пл.25-кв.57-2093; 6 - Троицкий VIII-1987 год-пл.17-кв.700-№67; 7 - оп.1965 год-№19; 8 - Троицкий IX-1994 год-пл.18-
кв.847-№54/123.
Fig. 3. Ploughshares (1-5 - type IIIAI; 6 - type ШБ!; 7 - type IA2; 8 - type IA1)
деленных числовых параметров и их совокупности. Стоит оговориться, что данная классификация не подходит для сильно деформированных предметов. В таких случаях были использованы типологии А.В. Чернецова и М.А. Миролюбова, основанные на
ярких конструктивных элементах сошника (наличие или отсутствие плечиков), характере рабочей части, лопасти, размерах наконечника и втулки, а также наличии асимметрии.
Все новгородские наконечники относятся к симметричным втульча-
тым наконечникам. Определить принадлежность удалось только для 25 предметов. Большая часть представлена наконечниками типа ШБ1 по Ю.А. Краснову (12 экз.), которые характеризуются лопастью равной по ширине втулке на большей части ее длины, сужаясь лишь к окончанию сошника. Переход от втулки к лопасти слабо выражен. Втулка у таких наконечников, как правило, закруглена и сомкнута (Краснов, 1987, с. 49-50). Общая длина сошников данного типа колеблется от 16 до 32 см, длина втулки от 8,5 до 15 см. Наконечник характеризуются отсутствием плечиков. По типологии А.В. Чернецова наконечники группы ШБ1 соответствуют типу 2.
Следующим по численности является тип ША1 по Ю.А. Краснову, в которую вошли 10 предметов. Данный тип характеризуется симметричными узколопастными наконечниками с лопастью, резко сужающейся к окончанию, чаще закругленному (Краснов, 1987, с. 48-50). Длина наконечников колеблется от 17 до 32 см, длина втулки от 7,5 до 10 см. Они соответствуют сошникам первого типа по типологии А.В. Чернецова. Среди наконечников типа ША1 выделяется наконечник, обнаруженный на Неревском раскопе. Для своих достаточно крупных размеров (24 см) сошник довольно узкий, средняя ширина лопасти всего 3,5 см. На рис. 3 под номером 2 представлены два сошника, найденных в слоях ХП-ХШ вв., которые были сложены вместе. По всей видимости, эти сошники не успели побывать в работе, а были уложены таким образом для хранения. Аналогичные сошники были найдены в 1999 году при раскопках Центрального Гнездовского селища в пойме Днепра (Мурашева, Нефедов, 2002, с.188-191).
Два наконечника рал по Ю.А. Краснову относятся к типу 1А1 (№ 8, рис. 3, 2-я пол. X в.), который
соответствует симметричным узколопастным наконечникам, лопасть которых уже втулки, но при этом переход от втулки к лопасти практически не выражен, таким образом данный тип наконечников не имеет плечиков (Краснов, 1987, с. 37). Также отличительной особенностью наконечников типа 1А1 являются небольшие размеры. Оба наконечника достигают в длину 13 см, при длине втулки от 7,5 до 8 см.
От наконечников данного типа резко отличается наральник, обнаруженный на Неревском раскопе. Его характерной особенностью является массивность (№ 7, рис. 3), в длину он достигает 20 см при ширине 10 см. Стоит также отметить, что наконечник достаточно тяжелый. Исходя из параметров наральника его можно отнести к наконечникам типа 1А2 (по Ю.А. Краснову), которые отличаются от наконечников типа 1А1 массивностью (Краснов, 1987, с. 37). Подобные наральники встречаются среди шведских наконечников из раскопок курганных насыпей X в. (Еремеев, 2019, с. 333-335). Устанавливались такие наконечники в наклонном положении и предназначались для работы на тяжелых почвах. По всей видимости, они использовались на тяжелых ралах с почти вертикально поставленным ральником (Краснов, 1987, с. 98).
Анализ железных наконечников пахотных орудий дает важную информацию об устройстве и конструктивных особенностях самих орудий. Ю.А. Краснов предпринял попытку соотнести наконечники определенных групп с определенным типом орудий. По формам наконечника можно определить не только некоторые конструктивные элементы орудия, но и косвенно охарактеризовать его размеры и агротехнические возможности (Краснов, 1987, с. 27). В нашем случае большинство наконечников
представлены типами IIIA1, несколько наконечников типа ШБ1 (№ 6, рис. 3) и наральник типа IA1. По данным Ю.А. Краснова, все эти наконечники следует относить к орудиям, работавшим под значительным углом к почве (Краснов, 1987, с. 56-57).
Сошниками, по классификации Ю.А. Краснова, следует называть все наконечники из группы III. По мнению автора, сошники типов ШБ1 и IIIA1, характеризующиеся тем, что лопасть их на большей части имеет с втулкой равную ширину, сужаясь лишь к переднему концу, который чаще всего бывает округлым. По размерам и пропорциям данные наконечники находят полные аналогии среди «этнографических» сошников двузубых коловых сох, которые имели как симметричную, так и асимметричную лопасть (Зеленин, 1907, с. 32). Такие сохи могли иметь различную установку рассохи, могли быть как с по-лицей, так и без нее. Хотя на территории Новгорода не было обнаружено ни одной полицы, отрицать ее отсутствие нельзя.
Большая часть наконечников приходится на ранний период - XI в., затем резко сокращается к XII в. и увеличивается в XIII в. Данные по соотношению основных типов сошников показывают, что в X в. большая часть представлена типом IIIA1 и начиная с XI в. появляются наконечники типа ШБ1.
Полученные в ходе данного исследования результаты демонстрируют, что находки, связанные с пашенным земледелием, относятся к раннему периоду, что, по всей видимости, связано с тем, что на тот момент на близлежащей территории отсутствовала плотная застройка и местные жители могли организовывать пашни неподалеку. Данный вывод подтверждается и тем, что на материке Троицких раскопов IX, X и XI были обнаружены следы средневековой распашки. Рас-
пашка данного участка, скорее всего, длилась несколько лет, о чем свидетельствует наложение одних борозд на другие. Характер расположения борозд свидетельствует о том, что распашка данного участка производилась ралом. Мощность пахотного слоя составляла 12 см, что, по мнению исследователей, является обычной толщиной для средневековых пахотных горизонтов (Александровский и др., 1999, с. 359, 365-366). О времени окончания существования пашни на данном участке можно говорить с осторожностью, т. к. по данным ден-дродат, полученных со сруба № 162, который был выстроен на участке пахоты, существование пашни следует относить к первой четверти X в. Анализ культурного слоя показал, что до появления пашни на этом и прилегающем участке в течение длительного времени существовал антропогенный луг (Александровский и др., 2014, с. 101-102). Следы средневековой распашки также были обнаружены на материках Рогатицкого-П раскопа в южной части Плотницкого конца, раскопа на ул. Воздвиженская, д. 9, в Людином конце Новгорода (Гайдуков и др., 2015, с. 67) и ряде других раскопов (см. Приложение 1).
Таким образом, можно утверждать, что на территории Новгорода пашенное земледелие было распространено уже в начале X в. Аналогичные следы пахоты на территории Борисоглебского раскопа XVI в Старой Руссе также датируются рубежом IX-X вв. (Самойлов, 2013, с. 103-107). Все это позволяет уточнить бытовавшее ранее мнение о возникновении на территории Новгорода пашенного земледелия на рубеже VИ-VШ вв. и определять время его появление в начале X вв.
При раскопках Новгорода было найдено 15 зубьев от плетеной бороны. Все зубья, за исключением одного, имеют специальную выемку на на-вершии, которая позволяла связывать
зубья с плахами бороны. Данный способ крепления известен по этнографическим материалам (Русские, 1970, с. 283-284, табл. XVII и XIX). Один зуб имеет навершие в виде черешка, который, судя по всему, относится к рамочной бороне, т. к. зубья таких борон вставлялись в специальные отверстия в плахе. Такие бороны хорошо известны по этнографическим материалам, а также по данным изобразительных источников (Русские, 1970, с. 283-284). Большая часть зубьев была найдена в слоях XI в., их количество постепенно снижается к XII в.
Помимо пашенного земледелия средневековые новгородцы возделывали огороды. Их следы прослежены на Десятинном раскопе в северо-западной части Людина конца. Во второй половине XI в. исследуемая территория была поделена плетнем на участки под сад и огород. В этом слое также был обнаружен сельскохозяйственный инструментарий (лопаты и косы). Начиная с XIII в. эта территории пришла в запустение и использовалась уже только под огороды (Олейников, 2009, с. 41-42). Орудия, которые использовались при возделывании огородов, составляют группу почвообрабатывающих орудий, в которую вошли ручные орудия для обработки земли, а именно мотыги.
Мотыга - примитивное орудие, которое известно человечеству еще со времен зарождения земледелия. При подсечном земледелии мотыги активно использовались наравне с простейшими пахотными орудиями, некоторые исследователи называют подсеку развитым мотыжным земледелием. На данный момент при раскопках Новгорода не обнаружено железных наконечников мотыг, но было найдено две деревянные мотыги и остов мотыги. Их характерными особенностями являются небольшие размеры - около 25 см в длину. Еще одна особенность заключается в форме рабочей части,
которая имеет характерную заостренность для удобства обработки земли. Новгородские мотыги были изготовлены из цельного куска дерева с суком, причем такой толщины, чтобы ручка не могла обломиться во время работы. Обе мотыги были обнаружены в слое второй половины X в.
Орудия уборки урожая и сенокошения
Основным орудием уборки зерновых в Древней Руси был серп. Серпы, так же, как и мотыги, известны человечеству еще с ранних этапов освоения земледелия. Появление металлических серпов и их последующие модернизации были вызваны потребностью в эффективном инструменте для жатвы. Древние серпы были намного меньше средневековых и имели сравнительно небольшой угол резания. Такие серпы не позволяли жнецам захватывать большие пучки колосьев и срезать их, поэтому совершенствование этих орудий шло по линии поиска наиболее оптимального размера и формы для повышения производительности работы. Некоторые средневековые серпы имели зубчатое лезвие, которое позволяло не просто срезать стебли, но и «спиливать» их, что также положительно сказывалось на производительности. Древнерусские серпы скреплялись с рукоятью посредством черешка (Мто^ 2016, р. 89).
Техника изготовления древнерусских серпов была исследована Б.А. Колчиным. На основании изучения 23 серпов он выделил три структурные схемы: сварка лезвия из трех полос, наварка на железный клинок стального лезвия, а также некоторые экземпляры были представлены цельностальными серпами (Колчин, 1953, с. 91).
Всего на территории Новгорода было обнаружено 55 серпов, из которых лишь 11 экземпляров сохранились полностью, остальные представлены
Рис. 4. Серпы. 1-5, 7 - новгородский тип; 6 - серп со складной костяной рукоятью.
Паспортные данные: 1 - Троицкий XII-1997 год-пл.6-кв.1470-№250; 2 - Нерев-ский-1952 год-опись А95/107; 3 - Троицкий VII-1983 год-пл.2-кв.511-№61; 4 - Троицкий XII-1997 год-пл.6-кв.1470-№250; 5 - Троицкий X-1990 год-пл.4-кв.1097-№156; 6 - Троицкий XII-1998 год-пл.11-кв.1158-№36; 6 - Троицкий ХП-2000-пл.21-
кв.1539-№106.
Fig. 4. Sickles. 1-5, 7 - Novgorod type; 6 - sickle with folding bone handle.
фрагментами (рис. 4). Для определения типов серпов были использованы типологии, разработанные А.В. Арци-ховским (Арциховский, 1928), В.П. Левашевой и Р.С. Минасяном. Методика по определению типов серпов, предложенная А.В. Арцихов-ским, была основана на математическом вычислении кривизны лезвия. Впоследствии она была пересмотрена В.П. Левашевой, которая предложила использовать более наглядные признаки, а для определения кривизны лезвия применялся графический метод определения углов резания. Важно отметить, что некоторые типы, выделенные В.П. Левашевой,
совпадают с типами, полученными А.В. Арциховским (Левашева, 1956, с. 70). Однако обе методики могут быть применены только для полностью сохранившихся экземпляров, поэтому Р.С. Минасян разработал свой вариант типологии, основанный на конструкции задней части клинка с черенком, т. к. это наиболее хорошо сохранившиеся части серпов. По этому признаку можно судить не только о способе крепления клинка к рукоятке, но и конструкции серпа в целом (Ми-насян, 1978, с. 74-75).
Все 11 полностью сохранившихся экземпляров относятся к новгородскому типу. Серпы данного типа доволь-
но крупные (длина клинка 27-30 см). У трех серпов на конце лезвия присутствует характерный «защип» (рис. 4). На большей части серпов удалось проследить зазубренное лезвие.
Среди новгородских серпов также следует отметить два экземпляра, которые представлены складными серпами с костяной и деревянной рукоятями, которые датируются XII-XIII вв. Оба серпа сравнительно небольшие по размеру с узким лезвием (рис. 4.6). С рукоятью серпы скрепляются с помощью петельчатой ручки на конце. Подобные серпы известны на памятниках салтовской культуры и Хазарского каганата (Колода и др., 2018, с. 131; Михеев, 1985, с. 44-48). Рассматривая функции таких серпов, Д.Л. Черевичник склоняется к мысли о том, что они не были связаны с крестьянским хозяйством, а составляли комплект вооружения хазарского всадника, о чем свидетельствуют данные изобразительных источников и наличие складных серпов в хазарских погребениях (Черевичник, 2013, с. 52-54). Такие орудия могли вполне использоваться всадниками по аналогии с обычными серпами для заготовки корма. Д.Л. Черевичник также предполагает, что они могли использоваться в качестве оружия (Черевичник, 2013, с. 55-60).
Находки новгородских серпов распределяются неравномерно, но большая часть была найдена в слоях XII в. (17 экз.), постепенно снижаясь к XIII в. и увеличиваясь в XIV в.
В Древней Руси основным орудием для сенокошения были косы. Заготовка сена была важной частью хозяйственной жизни, т. к. сено было основным видом корма для скота. Для жителей средневековой Руси скот был не только источником мясной пищи, но и элементом тягловой силы, которая была необходима для пашенного земледелия. В Древней Руси повсеместно применялась так называемая
9
Рис. 5. Косы. 1 - резак из косы; 2 - нож-секач; 3 - южный тип; 4-5 - складные косы; 5-9 -северный тип. Паспортные данные: 1 - Ильинский-1962 год-пл.25-кв.95-№24/165; 2 - Нутный-1982 год-10-
80-б/н; 3 - Троицкий VIII-1987 год-пл.19-кв.765-№12; 4 - Неревский-1954 год-пл.6-кв.897-№3237; 5 - Троицкий VI-1981-оп. А76/644; 6 - Троицкий X-1989
год-пл.+1-кв.1105-№>54; 7 - Н-1956-Неревский-1956 год-пл.8-кв.139-№67; 8 - Тихвинский-1969 год-б/п; 9 - Троицкий ХП-2000-пл.19-кв.1434-№>64.
Fig. 5. Scythes. 1 - cutter made from scythe; 2 - chopper; 3 - southern type; 4-5 - folding scythes; 5-9 - nothern type.
коса-горбуша, которая в отличие от современной косы-стойки или косы-литовки имеет более короткую и изогнутую рукоять, а ее лезвие более прямое. Косовище у косы-горбуши крепилось к рукоятке, как бы продол-
жая клинок, таким образом, получался большой рычаг (Миролюбов, 1976, с. 122-123). Особенности строения данной косы позволяли косить в разные стороны, однако из-за короткой рукояти косить ею можно было только согнувшись.
Косы-горбуши представлены двумя типами: северным (новгородским и среднерусским) и южным (рис. 5). Северный тип отличался от южного длиной и высотой изгиба лезвия, у северных кос длина лезвия больше, а высота изгиба лезвия более значительна (Левашева, 1956, с. 90).
Древнерусские косы-горбуши скреплялись с рукоятью посредством черенка, который был уже самого клинка. У северных кос черенки несколько длиннее южных (Чернецов и др., 1985, с. 225). В Новгороде было обнаружено несколько кос со складной рукоятью-футляром (Колчин, 1959, с. 74), которые, по всей видимости, принадлежали воину-всаднику.
Форма и особенности строения древнерусских кос были однотипны на протяжении X-XV вв. включительно, технология изготовления клинков кос также была абсолютно одинаковой. Все это, по мнению Б.А. Колчина, свидетельствует о строгой стандартизации косы начиная с X в. Им была изучена технология изготовления кос на основе макроструктур восьми образцов, которые показали, что для изготовления всех кос (кроме одного экземпляра) применялась одна технологическая схема, а именно наварка стального лезвия на железный клинок полотна косы. Все косы были термически обработаны (Колчин, 1959, с. 72-73).
Всего на территории Новгорода было обнаружено 196 экземпляров кос (31 целая, 162 фрагментирован-ные). Некоторые из фрагментов первоначально были отнесены к серпам, однако в ходе детального изучения они были определены как косы из-
за наличия характерной детали для крепления рукояти - пятки. Большая часть новгородских кос, для которых удалось измерить основные параметры, относятся к северному типу (новгородский вариант), лишь 4 - к южнорусскому. Длина кос составляет от 39,5 до 54 см, а ширина от 3 до 5 см. Большая часть кос-горбуш происходит из слоев XIII в., затем их число резко сокращается к XV в.
Говоря об орудиях уборки урожая, стоит также упомянуть несколько орудий, которые были найдены в единичных экземплярах. Речь идет о трех косарях (XIII в. и рубеж XIV-XV вв.), резаке (вторая половина XII в.) и ноже-секаче (начало XV в.) (рис. 5: 1-3). Упомянутые инструменты по своему определению относятся к крупным хозяйственным ножам, которые имели широкий спектр применения. Нож-секач и резак, по всей вероятности, были изготовлены из вышедшей из употребления косы, о чем свидетельствует их внешний вид. Секач имеет загнутый конец клинка, придающий ему серповидную форму.
Для уборки сена жители Древней Руси использовали деревянные вилы и грабли (рис. 6). Такие орудия известны по раскопкам Старой Ладоги и Новгорода. В Новгороде было обнаружено 20 деревянных вил, из них семь сохранились полностью, остальные представлены фрагментами в виде остатков развилья. Новгородские вилы были целиком изготовлены из дерева, рабочая часть представляла собой большую рогатку, в отличие от вил Западной Европы, которые иногда снабжались железной рабочей частью (Мто^ 2016, р. 92). Общая длина инструмента от 79 до 197 см, расстояние между зубьями развилья от 4 до 15 см.
Для уборки сена новгородские крестьяне использовали грабли. Древнерусские грабли изготавливались из дерева и по своему внешнему облику были аналогичны граблям из Запад-
Рис. 6. Вилы и грабли. 1-3 - цельные грабли; 4-6 - составные; 7 - грабельный зуб; 8-9 - вилы. Паспортные данные: 1 - Троицкий XII-1999 год-пл.14-кв.1463-№100; 2 - Троицкий XII-1997 год-пл.6-кв.1352-№158; 3 - Троицкий VIII-1987 год-пл.15-кв.705-№15; 4 - Троицкий VIII-1987 год-пл.12-кв.688-№24; 5 - Троицкий VIII-1987 год-пл.18-кв.708-№14; 6 - Троицкий IX-1990 год-пл.3-кв.839-№224; 7 - Троицкий XII-1997 год-пл.16-кв.1555-№83; 8 - Неревский-1952 год-оп.А32/18; 9 - Троицкий XIII-2009 год-пл.17-кв.1647-№33. Fig. 6. Pitchforks and rakes. 1-3 - all-in-one rakes; 4-6 - composite rakes; 7 - rake tooth;
8-9 -pitchforks.
ной Европы. Средневековые грабли состояли из нескольких частей, а именно из грядки (колодки), в которую вставлялись зубья и рукояти. Характер соединения деталей можно реконструировать по изображениям на миниатюрах, а также по находке целиком сохранившихся граблей с Троицкого раскопа, где рукоять крепилась к колодке при помощи раздвоения черенка. Количество зубьев варьируется от трех до пяти. На территории Новгорода было обнаружено 36 грядок (колодок) грабель, некоторые с остатками зубьев, и одни грабли, которые сохранились полностью вместе
с рукоятью, а также 115 отдельных зубьев.
На основании изучения грабельных колодок можно выделить два типа: цельные и составные. Цельные грабли изготавливались из одного елового ствола с сучьями, которые служили зубьями. У составных грабель все детали делались отдельно и затем собирались вместе. Большинство орудий были составными (всего 16), и десять были цельными.
Зубья грабель из новгородских материалов можно условно разделить на четыре группы по характеру оформления верхней части зуба. Пер-
8 £>
Рис. 7. Универсальные орудия. 1 - рукоятка лопаты; 2-3, 5 - односторонние заступы;
4 -двухсторонний заступ; 6 - копалка; 7-10 - оковки лопат. Паспортные данные: 1 - Нутный-1979 год-оп. А69/328; 2 - Н-1973-Славенский-1973 год-пл.27-кв.64-№57; 3 - Ильинский-1963 год-пл.18-кв.17-б/н; 4 - Славенский-1972 год-пл.20-кв.6-№8;
5 - Нутный-1981 год-пл.32-кв.31-б\н; 6 - Н-1963-Неревский-1963 год-пл.16-кв.26-№40; 7 - Андреевский-1995 год-пл.15-кв.55-№6; 8 - Троицкий VI-1982 год-пл.14-кв.373-№2; 9 - Ильинский-1964 год-пл.9-кв.64-№624; 10 - Андреевский-1995 год-пл.15-кв.53-№1. Fig. 7. Universal implements. 1 - spade handle; 2-3, 5 - one-sided spade; 4 -two-sided spade; 6 - tool for digging; 7-10 - shovel ironing.
вая группа представлена зубьями без шляпки. Во вторую группу вошли зубья, навершия которых были увенчаны шляпкой, с помощью которой они фиксировались в грядке. Третья группа характеризуется зубьями, которые имели вместо шляпки выточенный черешок, который вставлялся в отверстия на колодке грабель. И последняя, четвертая группа представлена зубьями, где в навершиях присутствуют отверстия, в которые вставлялись специальные фиксаторы, крепившие зуб к колодке. Такой способ крепления использован на полностью сохранившихся граблях с Троицкого раскопа, где напротив места расположения зубьев на самой колодке прослеживаются маленькие отверстия. Несколько экземпляров не удалось отнести к определенному типу, т. к. навершие обломано. Следует оговориться, что данная группа находок не была включена в общую статистику, так как при ее учете искажается картина соотношения групп орудий.
Универсальные орудия
Последняя группа представлена универсальными орудиями, в которую вошли лопаты-заступы и их железные оковки. Лопаты могли использоваться не только для возделывания огородов, но и для прочих земледельческих операций. Отличительной особенностью землеройных лопат является специальный выступ для ножного упора, поэтому их также называют заступами. Различают трапециевидные, прямоугольные и треугольные по форме заступы. Рабочий край мог быть как прямым, так и закругленным. Иногда нижний край лопат оковывали железом или сталью (Колчин, 1968, с. 17).
Железные оковки лопат изготавливались, как правило, из двух полос железа толщиной примерно 2-3 мм, которые сваривались по внешнему краю и надевались на рабочую часть лопаты. К рабочей части лопат они крепились при помощи малень-
ких гвоздей либо закреплялись железными полосками (Колчин, 1953, с. 89). По классификации, предложенной В.К. Михеевым на основании изучения материала салтовской культуры, оковки разделяются на два типа: I - фигурные оковки; II - оковки прямоугольной формы. Автор также заключает, что тип I был широко распространен на пограничных со славянскими племенами территориях, а там, где это влияние не прослеживалось, господствовали прямоугольные оковки (Михеев, 1985, с. 92-93).
Всего на территории Новгорода было обнаружено 88 деревянных лопат-заступов и 44 железные оковки (рис. 7). Оковки, по типологии В.К. Михеева, относятся к типу I. На нескольких оковках сохранились отверстия для скрепления с рабочей части лопаты гвоздями. Подобные лопаты с железными оковками были широко распространены на территории Древней Руси и сопредельных территориях (Миролюбов, 1976, с. 119; Лаптев, 2007, с. 12-20; Гончаров, 1950, с. 69-70; Колода и др., 2018, с. 73-75). Большая часть железных оковок лопат происходят из слоев ХП-ХРУ вв.
В Новгороде обнаружено большое число деревянных землеройных лопат. Общая длина лопат варьируется от 56 до 126 см, а длина рабочей части от 18 до 43 см. Из них 21 экземпляр имеет прямоугольную форму, 13 - треугольную и три - трапециевидную. Такие заступы были широко представлены не только в Древней Руси (Старая Русса, Псков), но и в Западной Европе, например, при раскопках в Эльзинхофе и Сённре-Ланн ^аЬо, 1985, s. 22; Бе arkeologiske Ш£гау^ей Gamlebyen, 1990, s. 30-32). Изображения аналогичных лопат находятся на одном из участков Гобелена из Байё, а также на древнерусских миниатюрах (Страхова, 2021, с. 206-211). На некоторых западноевропейских лопатах присут-
Рис. 8. График хронологического распределения находок сельскохозяйственных орудий на Неревском и Троицком раскопах.
Fig. 8. Graph of the chronological distribution of finds of agricultural implements at the Nerevsky and
Troitsky site.
ствуют рукояти-поперечины. Непосредственно на новгородских лопатах такие рукояти не встречаются, однако удалось обнаружить четыре рукояти-поперечины отдельно. Авторы монографии, посвященной деревянным находкам из Эльзинхофа, объясняют отсутствие рукоятей на некоторых заступах тем, что они были приспособлены лишь для возделывания земли, а рукоять была необходимо для шанцевых лопат, которыми производили рытье ям ^аЬо, 1985, s. 23). Данные западноевропейских и древнерусских миниатюр не проливают свет на этот вопрос. Лопаты с навершиями и без них изображаются при земледельческих работах в равной степени. Распределение находок лопат-заступов по времени неравномерно. Большая часть была найдена в слоях Х1-Х11 вв., затем резко снижается к XIII в. и постепенно увеличивается к XIV в.
Изучение выявленных функциональных групп орудий демонстрирует, что на данной территории преобладали орудия для уборки урожая и сенокошения, такие как косы, что может свидетельствовать о большом значении сенозаготовки в хозяйстве. Если учесть, что культурный слой Новгорода содержит большое количество костей крупного рогатого скота, то можно сделать вывод о преобла-
дающей роли скотоводства в хозяйственной деятельности средневековых новгородцев.
Следующей по численности группой являются универсальные орудия, в которую вошли лопаты-заступы и их железные оковки, что может быть связано не только с возделыванием огородов, но и использованием их при рытье ям и т. д. Дополняя эти данные сведениями о наличии следов огородов в культурном слое Новгорода, можно говорить о том, что огородничество имело большое значение в хозяйственной жизни города.
Последней по численности является группа пахотных орудий, в которую вошли сошники и наральники. Инструментарий, связанный с пахотными работами, встречается крайне редко, особенно если учитывать, что материал происходит из раскопок в черте средневекового города. Следует также отметить, что находки железных наконечников пахотных орудий вообще довольно редки, многие из них происходят из кладов земледельческих орудий. На основании хронологического распределения находок сельскохозяйственных орудий можно сделать вывод о том, что орудия, связанные с пашенным земледелием, относятся к ранним слоям (Х!-ХП вв.), постепенно увеличивается количе-
ство орудий для сенокошения (рис. 8). Такое соотношение можно объяснить тем, что на ранних этапах на близлежащей территории была не такая плотная застройка и пашенные угодья
могли находиться неподалеку, в пользу чего также свидетельствуют следы распашки на материках упомянутых раскопов.
Приложение 1
Раскопы, на которых были обнаружены следы средневековой распашки
Троицкий IX, X и XI;
ул. Воздвиженская, 9;
Рогатицкий II;
Лукинский II;
Добрынин II;
Ярославово Дворище;
Десятиный I, II;
Власьевский II;
Конюшенный I;
Посольский (2008 г.);
Андреевский III;
ул. Черняховского, 14;
ул. Троицкая, 16.
ЛИТЕРАТУРА
1. Александровский А.Л., Гайдуков П.Г., Кренке Н.А. Исследования древнейшего культурного слоя и погребенной почвы на Троицком XI раскопе в Новгороде в 1998 г. // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 13 / Отв. ред. В.Л. Янин. Великий Новгород, 1999. С. 358-366.
2. Александровский А.Л., Леонтьев А.Е., Кренке Н.А., Долгих А.В. Ранняя история ландшафтов древнерусских городов (становление культурного ландшафта) // Русь в К^П вв.: общество, государство, культура / Отв. ред. Н.А. Макаров, А.Е. Леонтьев. М.; Вологда: Древности Севера. С. 99-107.
3. Арциховский А.В. К методике изучения серпов // Труды секции археологии РАНИОН. Вып. IV. М.: РАНИОН, 1928. С. 29-42.
4. Гайдуков П.Г., Кудрявцев А.А., Олейников О.М., Степанов М.А., Язиков С.В. Исследования в южной части Плотницкого конца Великого Новгорода в 2014 г. (раскоп Рогатицкий-2) // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 29 / Отв. ред. В.Л. Янин. Великий Новгород, 2015. С. 66-77.
5. Гончаров В.К. Райковецкое городище. К.: АН Украинской ССР, 1950. 216 с.
6. Еремеев И.И. К вопросу об аграрной скандинавской колонизации в Восточной Европе в раннем средневековье // Прошлое человечества в трудах петербургских археологов на рубеже тысячелетий. (К 100-летию создания российской академической археологии) / Отв. ред. Ю.А. Виноградов, С.А. Васильев, К.Н. Степанова. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2019. С. 324-348.
7. Зеленин Д.К. Русская соха и ее история и виды. Вятка: Губернская Типограф1я, 1907. 189 с.
8. Колода В.В., Горбаненко С.А. С1льське господарство населення Хозарського Каганату в Л1состеповш зош. К.: Академперюдика, 2018. - 167 с.
9. Колчин Б.А. Техника обработки металла в Древней Руси. М.: ГНТИ машиностроительной и судостроительной литературы, 1953. 159 с.
10. Колчин Б.А. Железообрабатывающее ремесло Новгорода Великого (продукция, технология) // МИА. № 65 / Труды Новгородской археологической экспедиции. Т. II / Под ред. А.В. Арциховского, Б.А. Колчина. М.: Изд-во АН СССР, 1959. С. 7-120.
11. Колчин Б.А. Новгородские древности. Деревянные изделия / САИ. Вып. Е1-55. М.: Наука, 1968. 217 с.
12. Краснов Ю.А. Древние и средневековые пахотные орудия Восточной Европы. М.: Наука 1987. 237 с.
13. Лаптев А.А. Средневековые оковки заступов на Харьковщине // Харьковский археологический сборник. Вып. 2. Харьков: Мачулин, 2007. С. 12-20.
14. Левашева В. П. Сельское хозяйство // Очерки по истории русской деревни X-XIII вв. / Тр. ГИМ. Вып. 32 / Ред. Б.А. Рыбаков. М.: Госкультпросветиздат, 1956. С. 19-105.
15. Минасян Р.С. Классификация серпов Восточной Европы железного века и раннего средневековья // АСГЭ. Вып. 19 / Отв. ред. А.М. Микляев. Л.: Аврора, 1978. С. 74-85.
16. Миролюбов М.А. Орудия вторичной обработки почвы и уборки урожая Старой Ладоги // АСГЭ. Вып. 17 / Отв. ред. Б.Б. Пиотровский. Л.: Аврора, 1976. С. 119-124.
17. Миролюбов М.А. Сельскохозяйственные орудия Новгородской земли VIII-XIV вв. Автореф. дисс... канд. ист. наук. Л., 1980. 23 с.
18. Михеев В. К. Техника и технология изготовления сельскохозяйственных орудий салтовской культуры // Археологические памятники Юго-Восточной Европы / Отв. ред. Е.В. Дворецкий. Курск: Курский госпединститут, 1985. С. 87-99.
19. Мурашева В.В., Нефедов В. С. Сошники из Гнёздова // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 16 / Отв. ред. В.Л. Янин. Великий Новгород: Новгородский государственный объединенный музей-заповедник, 2002. С. 187-199.
20. Олейников О.М. Работы в северо-западной части Людина конца Великого Новгорода в 2008 г. (Десятинный I, III, IV раскопы) // Новгород и Новгородская земля. История и археология. Вып. 23 / Отв. ред. В.Л. Янин. Великий Новгород: Новгородский государственный объединенный музей-заповедник, 2009. С. 36-46.
21. Русские. Историко-этнографический атлас. Земледелие. Крестьянское жилище. Крестьянская одежда / Отв. ред. П.И. Кушнер. М.: Наука, 1967. 360 с.
22. Самойлов К.Г. Археологизированные следы работы средневековых пахотных орудий по материалам исследований в Старой Руссе в 2001-2012 гг. // Вестник Новгородского государственного университета. 2013. № 73. Т. 1. С. 103-107.
23. Степанов А.М., Страхова Н.Д., Сингх В.К. Редкая находка сельскохозяйственного орудия из Великого Новгорода // Археологические вести. Вып. 31 / Гл. ред.
B.А. Лапшин, СПб.: ИИМК РАН, 2021. С. 108-112.
24. Страхова Н. Д. Древнерусские и западноевропейские изобразительные источники для изучения сельскохозяйственных орудий // Новгород и Новгородская земля. История и Археология. Вып. 34 / Отв. ред. Е.А. Рыбина. Великий Новгород: Новгородский государственный объединенный музей-заповедник, 2021. С. 206-211.
25. Черевичник Д.Л. К вопросу о функциях хазарского складного серпа // Истории оружия. Альманах. 2013. № 8-9. С. 48-63.
26. Чернецов А.В. Классификация и хронология наконечников древнерусских пахотных орудий // КСИА. Вып. 146 / Отв. ред. И.Т. Кругликова. М.: Наука, 1976.
C. 32-35.
27. De arkeologiske utgravinger i Gamlebyen, Oslo. Bind 7. Dagliglivets gjenstander -Del I. 0vreErvik, 1990. S. 345.
28. Minot F. Le mobilieren fer du bâtiment 30 de Châtenois (67). Aspects de la vie économique, domestique et sociale à la fin du Moyen Age. Strasbourg: Université de Strasbourg, 2016. 160 р.
29. Szabo M., Grenander-Nyberg G., Myrdal J. Die Holzfunde aus der fruhgeschichtli-chen Wurt Elisenhof // Die Lederfunde aus fruhgeschichtlichen Wurt Elisenhof. Frankfurt am Main: Peter Lang GmbH, 1985. P. 9-25.
Информация об авторе:
Волгина Наталия Дмитриевна, аспирант. МГУ им. М.В. Ломоносова (г. Москва, Россия); научный сотрудник. ИНИОН РАН (г. Москва, Россия); snatd@yandex.ru
AGRICULTURAL IMPLEMENTS OF MEDIEVAL NOVGOROD: SYSTEMATIZATION, CHRONOLOGY
N.D. Volgina
Over a long period of archaeological study of Novgorod, a rich collection of medieval antiquities was accumulated, which reflects all areas of activity of its inhabitants in the Middle Ages. In particular, household items are widely represented, among which a small group of agricultural implements stands out, which makes it possible to trace the history of the
development of agricultural technology for the territory of Novgorod. The article provides a detailed description of the collection of agricultural implements, and the necessary research has been carried out to systematize them based on classifications developed by domestic archaeologists. The chronological framework of the work covers the period from the mid-10th to the 15th centuries, which is due to the peculiarities of the preservation of the cultural layer on the territory of Novgorod. Written, visual and ethnographic materials were also analyzed as part of this study.
Keywords: archaeology, medieval Novgorod, agricultural implements, ploughs, classification, chronology.
REFERENCES
1. Aleksandrovskiy, A. L., Gaydukov, P. G., Krenke, N. A. 1999. In Yanin. V. L. (ed.). Novgorod i Novgorodskaia zemlia istoriia i arkheologiia (Novgorod and Novgorod Land. History and Archaeology) 13. Veliky Novgorod, 358-366 (in Russian).
2. Aleksandrovskiy, A. L., Leont'ev, A. E., Krenke, N. A., Dolgikh, A. V. 2014. In Makarov, N. A., Leont'ev, A. E. (eds.). Rus'v IX-XIIvv.: obshchestvo, gosudarstvo, kul'tura. (Rus in the 9th-12th Centuries: society, state, culture). Moscow-Vologda: "Drevnosti Severa" Publ., 99-107 (in Russian).
3. Artsikhovskiy, A. V. 1928. In Trudy sektsii arkheologii Instituta arkheologii i iskusstvoznaniia RANION (Proceedings of the Department for Archaeology of the Archaeology Institute and Art Studies of the Russian Association of Institutes for Research in Social Sciences) 4. Moscow, 29-42 (in Russian).
4. Gaydukov, P. G., Kudryavtsev, A. A., Oleynikov, O. M., Stepanov, M. A., Yazikov, S. V. 2015. In Yanin. V. L. (ed.). Novgorod i Novgorodskaia zemlia istoriia i arkheologiia (Novgorod and Novgorod Land. History and Archaeology) 29. Veliky Novgorod, 66-77 (in Russian).
5. Goncharov, V. K. 1950. Raykovetskoe gorodishche. (Raiki hillfort). Kiev: Academy of Sciences of the Ukrainian SSR (in Russian).
6. Eremeev, I. I. 2019. In Vinogradov, Yu. A. Vasil'ev, S. A. Stepanova, K. N. (eds.). Proshloe che-lovechestva v trudakh peterburgskikh arkheologov na rubezhe tysyacheletiy (K 100-letiyu sozdaniya rossiyskoy akademicheskoy arkheologii) (The Past of Humankind as seen by the Petersburg Archaeologists at the Dawn of the Millenium (to the Centennial of the Russian Academic Archaeology). Saint Petersburg: St. Petersburg Centre for Oriental Studies Publishers, 2019, 324-348 (in Russian).
7. Zelenin, D. K. 1907. Russkaya sokha i ee istoriya i vidy (The Russian plough its history and types). Vyatka: "Gubernskaya Tipografiya" (in Russian).
8. Koloda, V. V., Gorbanenko, S. A. 2018. Sil's'ke gospodarstvo naselennya Khozars'kogo Kaga-natu v Lisostepoviy zoni (Agriculture of the population of the Khazar Khaganate in the forest-steppe zone). Kiev: "Akademperiodika" Publ. (in Ukranian).
9. Kolchin, B. A. 1953. Tekhnika obrabotki metalla v Drevney Rusi (Metalworking techniques in Ancient Russia). Moscow: "GNTI mashinostroitel'noy i sudostroitel'noy literatury" Publ. (in Russian).
10. Kolchin, B. A. 1959. In Artsikhovskii, A. V., Kolchin B. A. (eds.). Materialy i issledovaniia po arkheologii (Materials and Studies in the Archaeology) 65. Trudy Novgorodskoi arkheologicheskoi ekspeditsii (Proceedings of Novgorod Archaeological Expedition) II. Moscow: Academy of Sciences of the USSR, 7-120 (in Russian).
11. Kolchin, B. A. 1968. Novgorodskie drevnosti. Derevyannyye izdeliya (Novgorod Antiquities. Wooden Crafts). Series: Svod arkheologicheskikh istochnikov (Corpus of Archaeological Sources) E1-55. Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
12. Krasnov, Yu. A. 1987. Drevnie i srednevekovyepakhotnye orudiia VostochnoiEvropy (Ancient and Medieval Tilling Tools of Eastern Europe). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
13. Laptev, A. A. 2007. Khar'kovskiy arkheologicheskiy sbornik (Kharkiv Archaeological Collection) 2. Kharkiv: "Machulin" Publ., 12-20 (in Russian).
14. Levasheva, V. P. 1956. In Rybakov, B. A. (ed.). Ocherkipo istorii russkoi derevni X-XIII vv. (Sketches on History of the Russian Village of 10th- 13th Centuries). Series: Trudy Gosudarstvennogo is-toricheskogo muzeia (Proceedings of the State Historical Museum) 43. Moscow: "Goskul'tprosvetizdat" Publ., 19-105 (in Russian).
15. Minasyan, R. S. 1978. In Miklyaev, A. M. (ed.). Arkheologicheskiy sbornik Gosudarstvennogo Ermitazha (Archaeological Bulletin of the State Hermitage Museum) 19. Leningrad: "Avrora" Publ., 74-85 (in Russian).
16. Mirolyubov, M. A. 1976. In Piotrovskiy, B. B. (ed.). Arkheologicheskiy sbornik Gosudarstvennogo Ermitazha (Archaeological Bulletin of the State Hermitage Museum) 17. Leningrad: "Avrora" Publ., 119-124 (in Russian).
17. Mirolyubov, M. A. 1980. Sel'skokhozyaystvennye orudiya Novgorodskoy zemli VIII-XIV vv. (Agricultural implements of the Novgorod land of the VIII-XIV centuries). PhD Thesis. Leningrad (in Russian).
18. Mikheev, V. K. 1985. In Dvoretskiy, E. V. (ed.). Arkheologicheskiepamyatniki Yugo-Vostoch-noy Evropy (Archaeological sites of Southeastern Europe). Kursk: Kursk State Pedagogical Institute, 87-99 (in Russian).
19. Murasheva, V. V., Nefedov, V. S. 2002. In Yanin, V. L. (ed.). Novgorod i Novgorodskaia zemlia istoriia i arkheologiia (Novgorod and Novgorod Land. History and Archaeology) 16. Veliky Novgorod: Novgorod State United Museum-Reserve, 187-199 (in Russian).
20. Oleynikov, O. M. 2009. In Yanin, V. L. (ed.). Novgorod i Novgorodskaia zemlia istoriia i arkheologiia (Novgorod and Novgorod Land. History and Archaeology) 23. Veliky Novgorod: Novgorod State United Museum-Reserve, 36-46 (in Russian).
21. In Kushner, P. I. (ed.). 1967. Russkie. Istoriko-etnograficheskiy atlas. Zemledelie. Krest'yanskoe zhilishche. Krest'yanskaya odezhda (Russians. Historical and ethnographic atlas. Agriculture. Peasant dwelling. Peasant clothing). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
22. Samoylov, K. G. 2013. In Vestnik Novgorodskogo gosudarstvennogo universiteta (Vestnik Novgorodskogo gosudarstvennogo universiteta) 73(1), 103-107 (in Russian).
23. Stepanov, A. M., Strakhova, N. D., Singkh, V. K. 2021. In Lapshin, V. A. (ed.). Arkheo-logicheskie vesti (ArchaeologicalNews) 31. Saint Petersburg: Institute for the History of Material Culture, Russian Academy of Sciences Publ., 108-112 (in Russian).
24. Strakhova, N. D. 2021. In Rybina, E. A. (ed.). Novgorod i Novgorodskaia zemlia istoriia i arkheologiia (Novgorod and Novgorod Land. History and Archaeology) 34. Veliky Novgorod: Novgorod State United Museum-Reserve, 206-211 (in Russian).
25. Cherevichnik, D. L. 2013. In Istorii oruzhiya (History ofweapon) 8-9, 48-63 (in Russian).
26. Chernetsov, A. V. 1976. . In Kruglikova, I. T. (ed.). Kratkie soobshcheniia Instituta arkheologii (Brief Communications of the Institute of Archaeology) 146. Moscow: "Nauka" Publ., 32-35 (in Russian).
27., 1990. De arkeologiske utgravingeri Gamlebyen, Oslo. Bind 7. Dagliglivets gjenstander -Del I. 0vreErvik.
28. Minot, F. 2016. Le mobilieren fer du bâtiment 30 de Châtenois (67). Aspects de la vie économique, domestique et sociale à la fin du Moyen Age. Strasbourg: Université de Strasbourg.
29. Szabô, M., Grenander-Nyberg, G., Myrdal, J. 1985. In Die Lederfunde aus fruhgeschichtlichen Wurt Elisenhof. Frankfurt am Main: Peter Lang GmbH, 9-25.
About the Author:
Volgina Nataliia D. M.V. Lomonosov Moscow State University, Lomonosovsky prospect, 27, Moscow, 119192, Russian Federation; INION RAS, Nakhimovsky prospect, 51/21, Moscow, 117418, Russian Federation; snatd@yandex.ru
Статья принята в номер 01.06.2024 г.
