CC BY
259
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 173
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2006.№3
УДК 101.1
О. С. Щучинов, С.К. Казанцева, Н.А. Орехова
СЕКСУАЛЬНАЯ ИЗМЕНА КАК ФАКТОР ДЕСТАБИЛИЗАЦИИ ПАРНЫХ ОТНОШЕНИЙ
На основе глубинного интервьюирования 64 студентов очной формы обучения вузов г.Ижевска в работе предложен сравнительный анализ восприятия сексуальной измены юношами и девушками. Обсуждаются гендерные различия в содержании социокультурных, личностных и мотивационных факторов, определяющих вероятность адюльтера в близких отношениях, формы измены и их оценку в мужской и женской интерпретации. Культурные нормы, традиционно табуирующие женскую измену, ослабли, но сохранили влияние.
Ключевые слова: молодежная сексуальность, сексуальная культура, сексуальная измена, мотивы и формы неверности, факторы дестабилизации отношений.
Существование такого социального явления как измена задокументировано во всех обществах, сохранивших письменные или устные свидетельства об упорядочении сексуального взаимодействия своих членов. Однако вариативность форм этого упорядочения объясняет значительные различия в оценке социальной допустимости и значимости измены. Так, в ряде обществ о ней умалчивали, в других - рассматривали как нормативную форму сексуального поведения. Кроме того, на различных исторических этапах развития одного и того же общества измена то каралась смертью, то считалась неизбежной слабостью. Но, несмотря на различия в социальной приемлемости параллельных отношений, сам факт их наличия, как правило, окрашивался в негативные тона, отождествляясь с потерей любви, доверия и уважения к партнеру. Измена и неверность в отношениях между мужчиной и женщиной являются важнейшими из традиционных факторов дестабилизации парных отношений: 58% опрошенных россиян расценивают факт измены партнёра как достаточную причину для разрыва отношений [1]. Наличие адюльтера нарушает такие важные культурные ожидания в отношении интимного взаимодействия как ожидание преданности и ожидание сексуальной исключительности партнеров [2].
Тем не менее, вопреки социальной неприемлемости параллельных отношений, измена как социальный феномен сохранилась и, по данным ВЦИОМ [1], О.К. Лосевой и И.Н. Бочаровой [3] от 30 до 55% россиян изменяли своим брачным партнёрам. Характерные для современного общества трансформация статусных позиций мужчин и женщин, феминизация культуры, приводят к изменению гендерных стереотипов. В том числе и размыванию гендерно-ролевых границ и уменьшению влияния «двойного стандарта» на социальное и индивидуальное восприятие измены. Тем не менее, И.С. Кон [4], С.И. Голод [5] и В.Ф. Анурин [6] справедливо
2006.№3 СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
отмечают, что эмансипация женщин и сопутствующие ей социальноэкономические и нравственные перемены не смогли ликвидировать, но подорвали основы мужской авторитарности. И, как следствие, эмпирические исследования отмечаются рост женского внебрачного поведения [1], [4]. Факт совпадения большей свободы женщин в сексуальном поведении с приобретением ими социальной, политической и отчасти экономической независимости от мужчин, подтверждает значительную социальную обусловленность сексуального поведения.
Особую актуальность социологическому изучению особенностей дестабилизирующего эффекта неверности на парные отношения придает индивидуализация российской сексуальной культуры и культуры парных отношений кон. ХХ - нач. ХХ1 вв. под влиянием западных образцов. Восприятие адюльтера изменяется на фоне трансформации общих представлений о семейных ценностях: увеличения числа требований к партнёру, роста эгоистических ориентаций, рационализация парных отношений россиян, снижения установок на детность [7]. Отказ от коллективисткой культуры СССР, где измена официально порицалась обществом в лице трудового коллектива, родственников и друзей, обусловил снижение социального контроля над семейной жизнью, сделав создание параллельных отношений более доступным.
Анализ литературы свидетельствует об ошибочности распространенного в популярной культуре предположения, относящего измену лишь к физиологически обусловленным явлениям. Фокусируясь на внебрачных связях, следует отметить, что измена обусловлена не только психологическими особенностями отдельного индивида, которые также во многом определяются его или её социализацией, но и социальнодемографическими характеристиками индивида, например, возрастом и экономическим положением, а кроме того, такими показателями состояния общества в целом, как политическая идеология, направление социальных изменений, уровень стабильности. Таким образом, социологическое изучение неверности приобретает особую актуальность в связи с необходимостью многопланового рассмотрения измены как причины нестабильности либо распада отношений и как следствия влияния совокупности определенных факторов на отношения между партнерами.
Рассмотрение особенностей сексуальной неверности в гетеросексуальных парах предполагает обращение к положениям нескольких социологических теоретических подходов. Так, сторонники социобиологического направления в рассмотрении сексуальности Д. Басс, Д. Бэреш и Д. Моррис утверждают, что конечной целью сексуального взаимодействия является реализация репродуктивной функции [8]. С этой позиции, сексуальная измена рассматривается как некий генетически обусловленная склонность, присущая представителям обоих полов. Ограничивая сексуальное взаимодействие контекстом моногамного союза [9], нормативы сексуальной культуры стремятся подавить изначально полигамную ориентация человека. Универсальность сексуальной измены
_______________Сексуальная измена как фактор.
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
l75
2006.№3
здесь рассматривается как свидетельство поражения цивилизации перед лицом природы.
Гендерные различия в восприятии измены и вероятности её совершения в рамках социобиологического подхода рассматриваются как результат различных репродуктивных стратегий представителей полов. Несмотря на то, что и мужчины, и женщины в целом предпочитают интимную близость в контексте отношений, низкий репродуктивный вклад самца в процесс воспроизводства вида объясняет их большую склонность к краткосрочным, «ни к чему не обязующим» сексуальным контактам, к числу которых можно отнести и измену основной партнёрше. Репродуктивная стратегия самок требует значительно больших инвестиций в воспитание потомства, что обуславливает стремление женщин к образованию стабильных союзов и более негативное отношение к сексуальной измене. Более значительный дестабилизирующий эффект женской измены на парные отношения, чем мужской, по мнению представителей социобиологического направления в социологии, связан с биологической неочевидностью отцовства. Таким образом, нормативные правила, табуирующие женскую измену, но смотрящие сквозь пальцы на мужскую, объясняются стремлением мужчин гарантировать своё генетическое родство с ребёнком постоянной сексуальной партнёрши.
Эмпирическая верификация многих выводов сторонников социобиологии свидетельствует о том, что данная теория легко подтверждает стереотипы. Однако её положение не способны объяснить тот факт, что поведения ряда мужчин и женщин в каждом обществе противоречит биологическим императивам. В этой связи интересным дополнением социобиологического подхода к рассмотрению сексуальной измены представляется теория социального обмена. Её сторонники Г. Беккер, Дж. Коулмен, Д. Старк расценивают поведение индивида как следствие действующей в конкретной ситуации системы поощрений и наказаний, «доходов» и «расходов», где каждый участник отношений отдает нечто партнеру, рассчитывая нечто получить взамен. Поскольку оба партнёра стремятся при минимальных расходах получить максимальную прибыль [10], теория предполагает, что дестабилизирующее влияние вступления индивида в сексуальное взаимодействие с параллельным(и) партнером(ами) на его или её постоянное партнерство зависит от: 1) баланса удовлетворенности потребностей в постоянном отношении, 2) наличия более «дешевых» альтернатив постоянному отношению. Другими словами, измена неспособна разрушить постоянный союз, который продолжает удовлетворят потребности участников и сексуальная неверность с большей вероятностью дестабилизирует постоянное партнёрство, если новый союз предлагает индивиду сексуальное взаимодействие на более «выгодных» условиях.
Таким образом, сторонники теории социального обмена справедливо подчёркивают, что многие аспекты социальной жизни действительно отражают заинтересованность индивидов в получении выгоды от социального взаимодействия. Представляется уместным использование их
2006.№3 СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
взглядов для анализа дестабилизирующего влияния неверности на отношения мужчины и женщины, объясняя какого «убытки» в отношениях с основным, постоянным партнером трансформируются в факторы того, что индивид предпочитает получать «прибыль» во взаимодействии с другим партнером. Тем не менее, вопреки выводам теоретиков социального обмена, далеко не все сексуальные потребности удовлетворяются во взаимодействии и, кроме того, не всякое сексуальное взаимодействие мотивировано стремлением получить выгоду от него, то есть при оценке дестабилизирующего влияния измены одного или обоих из партнёров на их постоянный союз следует учитывать и иррациональные факторы взаимодействия.
С целью эмпирической проверки положений этих теорий, а также более глубоко изучения представлений об измене, распространенных в современной студенческой среде, в апреле-мае 2006 г. исследовательской группой факультета социологии и философии УдГУ было проведено эмпирическое исследование. Целевым образом были отобраны и методом глубинного интервьюирования опрошены 64 студента очной формы обучения вузов г. Ижевска в возрасте от 18 до 23 лет. 31 опрошенный юноша и 33 девушки придерживались гетеросексуальной ориентации и состояли в различных формах парных романтических отношений. Интервью проводились по месту учебы, проживания информантов; средняя продолжительность интервью составила 50 минут. Опрашиваемым был предложен ряд вопросов о критериях, мотивах, формах измены, их реакции на (гипотетически и фактически) подтвердившуюся измену партнёра и личном опыте параллельных отношений.
Основываясь на полученных данных, представляется возможным утверждать довольно широкую распространенность неверности в отношениях: лишь 12,5% респондентов никогда не сталкивались с явлением измены, тогда как почти половина наблюдали её у родственников или друзей, более трети лично были «жертвой» неверности партнера, а почти четверть изменяли своему партнёру или партнёрше. Интересно, что вопреки наличию столь значительного опыта наблюдения или «переживания» неверности, чётко обозначить критерии измены смогли лишь половина респондентов (22 из 33 девушек, 12 из 31 юношей), остальные опрошенные не смогли артикулировать свою позицию. Среди тех, кто назвал критерии неверности, можно выделить четыре основные группы ответов: 1) сексуальный контакт, 2) несексуальные формы близости («флирт», «поцелуи», «объятия»,
«прикосновения», «взгляды»), 3) наличие мыслей о другом человеке или духовной близости с ним или с ней, и, наконец, 4) сам факт сокрытия этих мыслей или поведения («сокрытие информации», «ложь», «обман»). Вопреки положениям социобиологии, и юноши, и девушки наиболее негативно относились к физической форме неверности. Однако анализ восприятия опрошенными мотивов измен выявил существенные гендерные различия, несмотря на то, что главной причиной неверности, по мнению информантов, является «отсутствие новизны в отношениях».
В большинстве случаев (35,1%) как юноши, так и девушки называли в качестве причины измены желание одного из партнеров получить новые ощущения, потребность разнообразить свою сексуальную жизнь либо отношения:
Захотелось чего-то нового в отношениях, но... нового в отношениях, к сожалению, ничего не получалось... и поэтому как-то... стали немножко друг от друга отдаляться (Роман, 21 год, не состоит в отношениях)
Чувства есть, но нет новизны. Неверность наступает тогда, когда один человек уже ничего не может для себя открыть нового в другом» (Ольга,
21 год, постоянный молодой человек).
Чаще всего измена может произойти, когда отношения становятся обыденностью, нет никакого интереса к партнеру. и тогда возможно, если вы его уже больше не привлекаете, то может быть и измена. (Михаил, 22 года, не состоит в отношениях).
Таким образом, вырисовывается цепочка взаимосвязанных социальных фактов: отсутствие разнообразия в сексуальном взаимодействии приводит к тому, что отношения надоедают, пропадает интерес к партнеру и индивид начинает искать те самые новые ощущения. Объяснение такого рода дестабилизирующему влиянию рутинизации на отношения предлагает теория социального обмена: один из партнёров, не удовлетворивший свою
потребность в разнообразии взаимодействия с другим партнером, предпочитает не терпеть «убытки» от отношений, а получить «прибыль» другим способом. Другими словами, те индивиды, которые не смогли предоставить достаточный для стабильных отношений «капитал», стали источником «убытков» и в результате теми, кому изменяют.
Несмотря на то, что мнения юношей и девушек в отношении наиболее популярного мотива адюльтера (отсутствия разнообразия) совпадают, рассмотрение дальнейшей иерархии мотивов свидетельствует о ряде гендерных различий. Так, вторым названным юношами мотивом является «сексуальная неудовлетворенность партнершей» (16,1%), что подтверждает популярность социобиологического взгляда на мужчин, как «самцов», стремящихся передать свои гены как можно большему количеству самок. Вероятно, прибегая к «физиологическим» объяснениям измены, мужчины выражают свою маскулинность, поскольку, изменяя, мужчина отчасти подтверждает свою состоятельность, повышает свой социальный статус. Однако, опровергая распространенное мнение о желании мужчин получить женщину лишь в качестве сексуального объекта, столь же популярным мотивом неверности для мужчин стала «невнимательность и отчужденность между партнерами». Тогда как на третьем месте по значимости находится «измена вследствие ссоры, обиды». Этот показатель отчасти подтверждает аргументы сторонников теории социального обмена, согласно которой измена часто является следствием стремления компенсировать эмоциональные «убытки» в результате неверности партнёра.
Менее распространенными, но, тем не менее, хорошо объясняемыми с точки зрения теории социального обмена, были такие варианты мужской
2006.№3 СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
измены как «желание самоутверждения» и «потребность в отношениях с двумя партнерами одновременно», выраженные, например, Максимом (23 года, непостоянные партнёрши):
Многие мужчины склонны к этому, это в определённой степени удовлетворение своих амбиций, лишний раз доказать сам себе, что ты можешь удовлетворить ещё одну, ещё одну.
То есть согласно принятой в данной паре индивидов системе наказаний и поощрений выгода от повышения собственного статуса для мужчины выше, чем возможные потери (нестабильность отношений, ссоры, скандалы и проч.) от ситуации измены.
Анализ мотивов женских измен показал, что второй по популярности после отсутствия новизны мотив для девушек - это «недопонимание, недосказанность в отношениях с партнером» (15,1%). Феминизация любви, характерная для современной культуры [9], подразумевает, что женщина вступает в сексуальные отношения лишь в контексте романтической влюбленности. А значит, её отсутствие является для женщин важным дестабилизирующим отношения фактором. Неудивительно, что не получая эмоционального удовлетворения от отношений в целом, женщины меняют сексуального партнёра. Обусловленность неверности «ссорой» и «обидой на партнера» упомянула лишь каждая десятая опрошенная девушка. С точки зрения теории социального обмена, данные два фактора - «недопонимание» и «обиды» - дестабилизирует отношения и приводит к измене лишь при наличии рефлексии. Другими словами, в том случае, если один из партнеров понимает, что его или её вклад в отношения больше, чем получаемая от них отдача, и это осознание приводит к ссорам и обидам. Альтернативно, источником такого рода обид может стать несоответствие партнёрских ожиданий в отношении «прибыли» от взаимодействия, в результате которого оба считают, что терпят «убытки».
Учитывая традиционное отрицание и принижение значения женской сексуальной потребности, по сравнению с мужской, интересен тот факт, что каждая десятая девушка основным мотивом измены назвала наличие «сексуальной неудовлетворенности». Такого рода изменение нормативных установок индивидов отражает меняющееся положение женщины в современном обществе, переход к самодостаточной, «индетерминированной» [11] модели женственности, в рамках которой её сексуальное удовлетворение не является следствием простой востребованности.
В то же время, обнаруженные в результате анализа различия в мотивации измен представителей полов свидетельствуют о том, что несмотря на меняющуюся роль женщины в современном мире, представление о вторичности женской сексуальности и её чувственной, любовной обусловленности, во многом сохраняется. Этот вывод нашел подтверждение и в том, что, по мнению опрошенных, для большинства женщин характерна «духовная» измен, а для мужчин - «физическая»: 38,8% опрошенных
юношей считают, что физическая измена хуже, чем духовная, тогда как почти половина девушек утверждает обратное - большую значимость
представляет для них духовная измена. В то же время, подтверждая тенденцию сближения сексуальных ролей мужчин и женщин, более трети респондентов не считают справедливым само разделение неверности на физическую и духовную.
Обобщение высказываний информантов позволяет разработать классификацию факторов дестабилизации отношений и мотивов неверности с точки зрения теории социального обмена. К первому типу относятся мотивы измены, которые выражены в ответах следующих информанток:
Мне кажется, люди изменяют, пока они не довольны своей второй половиной, их что-то не устраивает, и они начинают ходить налево (Айгуль, 19 лет, постоянный партнёр)
Вот настолько надоедает вот уже, и просто уже становится банальным, привычным, хочется каких-то новых ощущений, и поэтому возникает измена (Лия, 23 года, постоянный партнёр).
Эти высказывания можно объединить мотивом восполнения «понесенных убытков» в отношениях с данным партнером (отношения надоедают, становятся обыденностью, пропадает интерес к партнеру, отсутствие доверия к партнеру, ссоры, непонимание, физическое неудовлетворение партнером, отсутствие любви или утрата чувств к партнеру, в отместку).
Второй тип мотивации адюльтера представлен в высказываниях Лолиты (20 лет, не состоит в отношениях): «У него есть постоянная девушка, но ему необходимо раз в неделю пойти куда-то со своими «корешами», со всей своей компанией, подцепить, там, каких-нибудь девочек» или «да, у него дома жена, трое детей, весь прямо хороший примерный семьянин - и раз, вот заклинило его на какую-то женщину, на какую-нибудь свою сотрудницу новую. Думать ни о ком не может...» То есть, ко второму типу дестабилизирующих факторов относятся измены, мотивом которых можно назвать стремлением увеличения уже имеющейся собственной «прибыли» в отношениях (желание получить новые ощущения, желание разнообразия, внезапная влюбленность желание самоутверждения, потребность в двух партнерах одновременно).
Сравнивая дестабилизирующие эффекты этих двух типов неверности, можно прийти к заключению о том, что больший дестабилизирующий эффект имеет измена, которая мотивирована восполнением «потерь» в постоянных отношениях, компенсацией «расходов», связанных с взаимодействием с основным партнером. Тогда как мотивированная получением «сверхприбыли» в отношениях измена с меньшей вероятностью разрушает постоянный союз, поскольку изменяющий партнёр прикладывает больше усилий для сохранения текущих постоянных отношений, в которых его или её всё устраивает.
Изучение измены как социального феномена предполагает выделения ряда традиционных функций, выполняемых ею в обществе. Во-первых, это подтверждение статусной позиции мужчин. Мужская измена, в отличие от женской, в популярной культуре и СМИ нередко изображается как
2006.№3 СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
преимущество: наличие любовницы является показателем экономической и гендерной состоятельности мужчины, а также подтверждением его высокого статуса. В свою очередь, измена женщины окрашивается как разврат, как отклонение от нормы, что, возможно, отчасти объясняет гендерный разрыв в сообщаемых фактах измены - женщины чаще предпочитают скрывать такое поведение, чтобы подтвердить свой гендерный статус. Свидетельством двойного стандарта является и тот факт, что жены чаще прощают измены мужей, тогда как мужья с большей вероятностью возбуждают дела о разводе по причине неверности жены.
Во-вторых, измена выполняет функцию укрепления отношений. Наблюдая факты измены в других семьях, многие супруги стараются оградить свою семью от подобной катастрофы. Анализируя результаты исследований [7], можно увидеть, что те семьи, которые пережили измену и не распались, впоследствии переоценили то, что они ценят в отношениях - не физическую, а духовную близость.
В-третьих, измена позволяет реализовать гедонистическую функцию: человек удовлетворяет все свои потаенные желания, получает любовь или дружбу, в зависимости от того, чего он ищет. Однако такого рода функция реализуется лишь в отношении одного партнёра, лишь усиливая разочарование и неудовлетворённость другого. Неудивительно, что каждый четвертый развод происходит как раз на почве измены.
В то же время, рассмотрение феномена измены как сугубо индивидуального и психологически обусловленного явления неадекватно, поскольку степень распространенности неверности, формы и мотивы её проявления являются одним из показателей состояния социального сознания и уровня развития конкретного общества. Широкая распространенность измены как социального феномена, сохранение её в сексуальных отношениях молодёжи, свидетельствует об адаптивности неверности как социального явления к меняющимся требованиям современного общества. В современной России измена или наличие любовницы/любовника становится гендерным и экономическим показателем состоятельности как мужчин, так и женщин; измена является «престижной» для представителей молодёжи обоих полов. Но, несмотря на это, невозможно говорить об уничтожении гендерных границ - зачастую измена мужчины более приемлема, более «нормальна».
Анализ высказываний информантов позволяет говорить о тенденции переориентации взглядов молодежи в направлении растущей сексуальной свободы. Так, каждый пятый опрошенный юноша и каждая десятая девушка не отказались бы от формы «свободных отношений», которые они считают вполне нормальными и подходящими для современных социальных условий. Почти половина юношей и более 60% девушек признают существование «случайных» измен, а треть молодых людей и половина девушек считают, что отношения без измен невозможны.
Такого рода изменение нормативов сексуальной культуры молодёжи происходит на почве набирающей силу в России пан-сексуальной культуры, с 1960-70-х господствующей в современном западном обществе.
Обусловленное этим процессом укрепление индивидуалистической культуры приводит также к разрушению субстанциальности семьи. В-третьих, гедонистическая функция измены приобретает несколько иной смысл: индивидуалистическая ориентация, популярная в современном российском обществе, позволяет мужчинам и, всё чаще женщинам, ставить удовлетворение личных сексуальных желаний и амбиций выше семейных и социальных обязательств. Интимная близость теряет межличностную окраску: основываясь лишь на стремлении к сексуальному удовлетворению, представители некоторых групп современной молодёжи воспринимают другого человека исключительно как обезличенного сексуального партнера.
Таким образом, анализ результатов глубинного интервьюирования студентов вузов г. Ижевска подтверждает заявленный теоретиками социологии сексуальности тезис о том, что развитие современного российского общества в направлении индивидуализма привело к снижению социальных санкций и контроля, связанных с изменой. Сексуальная свобода, прежде доступная лишь мужчинам, в связи с женской эмансипацией на протяжении ХХ в., распространилась и на женщин. Об этом свидетельствуют сближение степени распространенности и мотивов неверности представителей полов, постепенное стирание двойного стандарта в оценке социальной приемлемости мужской и женской измены, а также размывание различий в дестабилизирующем воздействии на отношения мужской и женской измен. Полевой этап настоящего исследования был проведён в ходе исследовательского семинара «Гендерные аспекты профессиональных и брачно-семейных отношений», проведённого Институтом гендерных исследований УдГУ весной 2006 г. Авторы благодарят студентов 3 курса факультета социологии и философии Удмуртского госуниверситета, которые также принимали участие в сборе данных.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Официальный сайт Всероссийского центра изучения общественного мнения: <http://www.wciom.ru>, дата 31.05.2006 г.
2. Newman D.M. Expectations for couples / Sociology of Families. - Thousand Oaks: Pine Forge Press, 2002. - P.255-261.
3. Лосева О.К., Бобкова И.Н. Добрачное, брачное и внебрачное сексуальное поведение и ориентации мужчин и женщин: Сравнительное панельное исследование больных сифилисом и здоровых // Инфекции, передаваемые половым путём. Часть 2. - 2000. № 1. - С.16-22.
4. Кон И.С. Сексуальность, возраст и брак / Сексология. - М.: Academia, 2004. - С.229.
5. Голод С.И. Сексуальное поведение и субкультурная дифференциация полов / ХХ век и тенденции сексуальных отношений в России. - СПб.: Алетейя, 1996. - С.72-97.
2006.№3 СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ
6. Анурин В.Ф. Сексуальная революция: двойной стандарт//Социол. исслед.
- 2000, №9. - С. 88-95.
7. Васильева О. С., Хмарук И.Н. Супружеская измена как предмет социально-психологического исследования // Прикладная психология. -1999, № 2. - С .7-11.
8. Morris D. Sex / Naked Ape: A Zoologist’s Study of the Human Behavior. -N.Y.: McGraw-Hill, 1999. - P.50-102.
9. Гидденс Э. Сексуальность, репрессия, цивилизация / Трансформация интимности: Сексуальность, любовь и эротизм в современных обществах.
- СПб.: Питер, 2004. - С.170-190.
10. Култыгин В.П. Концепция социального обмена в современной социологии // Социол. исслед. - 1997, № 5. - С.85-99.
11. Липовецкий Ж. Третья женщина. Незыблемость и потрясение основ женственности / Пер. с фр. Н.И. Полторак. - СПб.: Алетейя, 2003. - 512 с.
Поступила в редакцию 17.02.2006
O.S. Shchuchinov, S.K. Kazantseva, N.A. Orehova Relationships Problems Resulting from Sexual Infidelity
This paper reports findings from comparative study of attitudes towards infidelity for male and female full-time students. Cultural norms which have traditionally defined infidelity as a male prerogative are currently being shattered yet stay in place. Gendered types of infidelity motivation and expression, the specificity of its destabilizing effects on relationship from male and female perspectives are discussed using recent data on 64 Russian women and men studying full-time at Izhevsk universities.
Щучинов Ольга Сергеевна
кандидат социологических наук, ассистент кафедры социологии Удмуртский государственный университет 426034, Россия, г. Ижевск,
Университетская, 1 (корп. 6)
E-mail: oshchuchi@udm.ru.
Казанцева Светлана Константиновна
студентка 3 курса факультета социологии и философии
Удмуртский госуниверситет
barg@udm.ru
Орехова Наталья Андреевна
студентка 2 курса факультета социологии и философии
Удмуртский госуниверситет
glilon1@yandex.ru
