CC BY
43Бмблемстмка
УДК 22.01
Р. В. Собко (иеромонах Лаврентий), кандидат философских наук, преподаватель Нижегородской духовной семинарии
Sancta Quarantena: чистота и нечистота в текстах Ветхого и Нового Заветов
и их последующая интерпретация
❖
Аннотация: В этой статье рассматривается понятие чистоты и нечистоты в Ветхом и Новом Завете. Священные книги и гигиена. Грех как инфекция. Святость и болезнь. Эти и другие вопросы по-разному разрешаются в контексте частном и общественном, в контексте Ветхого и Нового Заветов. Чистота и нечистота в этой связи должны пониматься сквозь призму истории и культуры. В Ветхом Завете эти понятия изначально носят практический, санитарно-гигиенический
характер и призваны препятствовать развитию и проникновению пагубы в израильский народ. В Новом Завете понятие нечистоты из условно материальной культуры переходит в понятие духовной культуры и практически совпадает с понятием греха. Из-за этого на практике санитарно-гигиенические нормы иногда находятся в пренебрежении, хотя сама парадигма разделения на чистое и нечистое строится, в целом, по моделям Ветхого Завета.
Ключевые слова: Библия, Ветхий Завет, Новый Завет, чистота, нечистота, скверна, карантин, эпидемия, иудаизм, старообрядчество, книга Левит, пищевые запреты.
Sancta Quarantena: Purity and Impurity in the Texts of the Old and New Testaments and Their Subsequent Interpretation
Abttract: This article discusses the concept of cleanliness and impurity in the Old and New Teftaments. Sacred books and hygiene. Sin as an infection. Holiness and disease. These and other issues are resolved differently in the context of the private and public, in the context of the Old and New Teftaments. Purity and impurity in this regard should be underftood through the prism of hiftory and culture. In the Old Teftament, these concepts were initially of practical sanitary-hygienic nature and were designed to impede the development of the penetration of the pernicious-ness into the Israeli people. In the New Teftament, the concept of impurity from conditionally material culture passes into the concept of spiritual culture and practically coincides with the concept of sin. Because of this, in practice, sanitary and hygienic ftandards are sometimes neglected, although the paradigm of separation into clean and unclean as a whole is built on the basis of the Old Teftament models.
Key words: Bible, Old Teftament, New Teftament, Purity, Impurity, Filth, Quarantine, Epidemic, Judaism, Old Believers, Leviticus, nutritional Prohibitions.
Во время карантина 2020 года многие вынуждены были гораздо чаще, чем обычно, мыть руки и на собственном опыте убедились в том, что это достаточно важное и полезное занятие. Само слово карантин происходит от позднелатинского quarantena, т. е. четыредесятница, — время духовной или ритуальной (само)изоляции. Между тем в Евангелии есть отрывок, где с определенной точки зрения говорится о том, что мыть руки не обязательно.
Приведем это место полностью: «Тогда приходят к Иисусу иерусалимские книжники и фарисеи и говорят: зачем ученики Твои преступают предание старцев? ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб» (Мф. 15: 1-2). И далее: «Иисус сказал: неужели и вы еще не разумеете? еще ли не понимаете, что всё, входящее в уста, проходит в чрево и извергается вон? а исходящее из уст — из сердца исходит — сие оскверняет человека, ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления. Это оскверняет человека, а есть неумытыми руками — не оскверняет человека» (Мф. 15: 16-20).
Данные слова, понятые превратно, стали причиной возникновения в христианской среде такого вида аскезы, как воздержание от омовений или, проще говоря, к пониманию того, что мыться — грех.
Так, например, в средневековой Руси мыться инокам каждый день запрещалось под страхом епитимийного наказания: «Инок в баню отходя и помазуется помазанием (имеется в виду некий аналог мыла — Авт. прим), или на всякий день мыяся, разве точию за немощь, аще убо священник есть, да не литоргисает лето едино, поклон 500, аще послушник есть — пол сих»1. Мыться было нельзя не только в обычные дни, но и в день причастия, по мнению прп. Феодора Сикеота, «велми согрешают, мыючися по святом комкании (искаженное communion — общение, т. е. причастие — Авт. прим.)»2. На это же обращает внимание и Федор Студит в своем уставе: «Весь пост ни единому от мнихъ
ни подобает мытися»3. Помывшишь, нельзя было не только служить или причащаться, но и преподавать Святые Дары: «А попу, мывся, того дни ити ли к болю з дары? — Аже будет токмо нужа велика, иноити, а тому аже будет час смертный. А той поп, прикосновения ради честного тела Христова опитемью да понесет»4. Иные монашеские книги сообщают о подвижниках, которые никогда не мылись, разве что под дождем.
Традиция, по-видимому, считалась признаком благочестия — как на Востоке, так и на Западе: тела многих благочестивых монахов грязны и покрыты паразитами — сообщает средневековый аббат и теолог Цезарий Гейстербахский5. Чтобы разобраться в столь оригинальной интерпретации исследуемого отрывка, обратимся к ветхозаветному понятию чистоты и нечистоты.
«Это вечное постановление в роды ваши, чтобы вы могли отличать священное от несвященного и нечистое от чистого» (Лев. 10: 10). Для русскоязычного читателя в этой библейской цитате видится лишь ряд противопоставлений: священное — несвященное, чистое — нечистое; между тем, еврейский текст в этом месте дает четыре разных слова.
Священное — qadosh. Изначально это слово обозначало «отдельный, отделенный» или, если приблизить это значение к нашей теме, — «отборный» или «избранный». Это избранничество многократно обыгрывается и в Новом Завете — взятые в удел... род избранный (1 Пет. 2: 9 и в др. местах). Для нашей темы интерес представляет изначальное значение этого слова. Отборными, т. е. отобранными для кого-либо или для специальной цели, могут быть в том числе, например, и плоды (овощи или фрукты). Противоположными качествами обладают продукты или вещества, имеющие порок или скверну, или, иначе говоря, пятна, недостаток, какой-либо изъян. Так, по правилам кашрута, не годятся в пищу растения не только с плесенью, но и имеющие видимые пятна (вирусное или иное поражение). Также пятен или иных недостатков должно быть лишено и животное, которое приносили в жертву (Исх. 12: 5).
Несвященное же — сЬаю1 — обозначает, в противоположность отборному, «обычное, повседневное», что было отражено и в древнейших
переводах. По-гречески в нашей заглавной цитате стоит понятное всем грекофилам koine, а в латинском тексте в одном случае — profanum, а в другом — схожее с греческим communis. Находящееся в общей массе или специально отделенное — запомним эту оппозицию.
Что же считалось, согласно закону, нечистым или несвященным? Самая высокая степень нечистоты предполагалась у мертвого тела. Сюда же относились и погибшие на поле брани или случайно нашедшие и прикоснувшиеся к костям, или даже посетившие могилу: «Если человек умрет в шатре, то всякий, кто войдет в шатер, и все, что в шатре, нечистым будет семь дней. И всякий открытый сосуд (находящийся в шатре), который не закрыт плотно крышкой, нечист. И всякий, кто прикоснется на поле к убитому мечом, или к мертвецу, или к кости человеческой, или к могиле, нечист будет семь дней» (Чис. 19: 14-22). Этот текст как нельзя лучше иллюстрирует основные принципы ветхозаветной ритуальной чистоты и одновременно гигиенические принципы: место, время и сегрегация. Время предполагаемой нечистоты в данном случае семь дней. Оскверняется, т. е. «инфицируется», всякий заходящий и все вещи, однако если крышка сосуда плотно закрыта, то содержимое остается нескверным. Могила или гроб (здесь это не место, а помещение) обладают теми же свойствами, что неудивительно, учитывая климат, — вспомним библейское «уже смердит» (Ин. 11: 39)
Другая, более низкая степень нечистоты — нечистые животные, они же нечистая пища. Самое известное нечистое животное — свинья, однако среди нечистых есть и ставшая знаменитой ныне летучая мышь (Лев. 11: 19). Простое прикосновение к этим животным не делает человека скверным: оскверняется человек, лишь принимая их в пищу. Кроме животных, в пищу запрещены еще птицы: «Из птиц же гнушайтесь сих [не должно их есть, скверны они]: орла, грифа и морского орла, коршуна и сокола с породою его, всякого ворона с породою его, страуса, совы, чайки и ястреба с породою его, филина, рыболова и ибиса, лебедя, пеликана и сипа, цапли, зуя с породою его, удода и нетопыря» (Лев. 11: 13-19). Всех этих хищных птиц, а также нечистых животных, упомянутых
выше, объединяет, вероятно, то, что они сами могли питаться падалью или другими нечистыми животными.
Размышляя на данную тему в экологическом смысле, стоит коснуться и общего принципа нечистоты для рыб или птиц: они не должны быть без чешуи или без перьев (Лев. 11: 10), что для людей того времени вполне могло показаться признаком больного или даже заразного животного. По похожим принципам действовала и распространенная в ту эпоху некромантия6, т. е. гадание по мертвым (обычно по внутренностям животных): «Царь Вавилонский остановился на распутье, при начале двух дорог, для гаданья: трясет стрелы, вопрошает терафимов, рассматривает печень» (Иез. 21: 21). Если не вдаваться в подробности этого ремесла, то подобный гадатель определял по внутренностям, не больное ли перед ним животное, что вполне могло послужить признаком начавшейся эпидемии и само по себе являлось неблагоприятным знаком, особенно если гадатель повторял свое исследование несколько раз. Тем же самым, но с целью определить, годится ли животное в пищу правоверному иудею, занимался еврейский резник (специально обученный мясник). Кроме животных, птиц и рыб Писание выделяет еще и — шерец — ползающих тварей, если говорить не строго научно — насекомых. Они все, кроме саранчи, объявлены нечистыми и запрещены в пищу. Интересно, что по отношению к саранче в Острожской Библии переводчиком или переписчиком учтены национальные пищевые привычки и в текст добавлено: сия да не ясте7.
Живые нечистые животные могли быть распространителями скверны только в виде некошерной пищи8. Их трупы также становились переносчиком скверны, однако нечистым человек объявлялся лишь до вечера, и для очищения он должен быть вымыться и постирать одежду.
Особо стоит отметить, что здесь скверна переходит уже не только на самого человека, но и на некоторые предметы, в данном случае на одежду, а в приведенном выше отрывке скверным объявляется всё, что есть в шатре, но — неожиданно — скверна не может попасть в сосуд, если он плотно закрыт. Рассуждая в рамках религиозной антропологии,
можно предположить духовный характер такой скверны по отношению к человеку — у него есть душа — и даже по отношению к нечистым животным — у них тоже имеется некая животная душа, но по отношению к предметам сделать подобное умозаключение было бы затруднительно, следовательно для иудаизма скверна изначально материальна.
Интересен и способ очищения от скверны: человеку нужно омыться, что с некоторой точки зрения можно понять как ритуальное духовное очищение, однако вещи подверженные скверне, нужно просто поместить в воду. Причем это не святая вода (такой термин действительно используется в Священном Писании: Чис. 5: 17). Это обыкновенная вода, в которую надо положить оскверненный предмет: после того, как он находился в воде, предмет уже больше не считается скверным, из чего можно заключить, что вода сама по себе является средством очищения. Если учесть тот факт, что другим средством для очищения от скверны являлся пепел — «Для нечистого пусть возьмут пепла той сожженной жертвы за грех и нальют на него живой воды (здесь — проточная вода — Прим. авт.) в сосуд» (Чис. 19: 17), — то при их совмещении уже можно говорить о гигиеническом водном растворе — это так называемый щелок, который был известен и широко использовался в России вплоть до середины 20 века.
Следующая степень нечистоты — это проказа. Под этим термином в Библии подразумевается не совсем та болезнь, которую мы сейчас знаем под этим именем (хотя и она в том числе), а скорее некий спектр заразных или предположительно заразных кожных заболеваний.
Стоит отметить, что проказа по степени нечистоты меньше, чем нечистота от трупов или нечистых животных. Причин этому несколько. Во-первых, кожные заразные заболевания, хотя и опасны, но встречаются все-таки достаточно редко, по крайней мере реже, чем похороны или контакт с нечистыми животными. Во-вторых, подобное заболевание может быть непродолжительным; священник назначает заболевшему семи- или четырнадцатидневный карантин и, если по истечении срока не найдет признаков болезни, объявляет человека чистым, т. е. выздоровевшим.
Одежда, которая подвергалась воздействию проказы, должна быть уничтожена, а дом прокаженного разрушен. В иудейских текстах отдельно указывается, что должны быть уничтожены также и кожаные изделия. Вероятно, древние иудейские коены предполагали, что проказа, проявляющаяся на человеческой коже, может передаться и на изделия из кожи выделанной. Такие изделия, конечно, ценились, и у людей могло возникнуть искушение оставить их себе. Однако же хозяйственные вещи из других материалов не считались передающими нечистоту и поэтому, пусть и с предосторожностями, вполне могли использоваться в дальнейшем.
Само слово проказа — tsaraath9 — может обозначать не только ряд кожных заболеваний, но и в том числе подозрительные пятна на стенах домов, кожаных изделиях или одежде. Показательно, что известный иудейский экзегет Раши (рабби Шломо Ицхаки) в своем комментарии этимологически связывает термин «мецораат» (зараженный) и выражение «моцишемра» — распространяющий дурное имя10. Похожая двусмысленность (зараза-злословие) содержится и в следующем ветхозаветном тексте: «Не ходи переносчиком в народе твоем и не восставай на жизнь ближнего твоего» (Лев. 19: 16). Она же в виде уже известной хокмы звучит из уст Иисуса Христа в заглавном евангельском отрывке данной статьи.
И, наконец, последний вид нечистоты — nidda — женская нечистота. К женщине, находящийся в нечистоте, применялись все виды карантинного законодательства: она была нечиста сама, нечистыми считались предметы, к которым она прикасалась, в том числе супружеское ложе, нечистой становилась и еда, приготовленная такой женщиной. По возможности требовалось отселить ее в отдельное помещение на семь дней. В связи с этой темой указывается еще один способ распространения скверны или нечистоты — плевок. Тот, на кого плюнули, тоже становился нечистым (Лев. 15: 8). В Ветхом Завете женщине действительно запрещено появляться в храме в период осквернения, но, учитывая, что храм в Иудее был один, для многих женщин это было
бы затруднительно. Такой запрет был связан еще и с тем, что перед посещением храма нужно было обязательно погрузиться в ритуальный бассейн — микву (евангельская бетизда — дом милосердия — как раз такой бассейн), и женщина в период нечистоты могла бы загрязнить его для других желающих омовения.
Стоит еще упомянуть, что к женщине применялся карантин в прямом смысле этого слова: она признавалась нечистой в течение сорока дней после рождения ребенка. Если резюмировать все вышесказанное, то женщине по причине возможной опасности для других было запрещено появляется в публичном месте, с большим скоплением народа.
Женская нечистота имеет для христиан настолько важное значение, что положение о ней еще раз канонически закреплено в специальном документе Архиерейского совещания Русской Православной Церкви11 и, напротив, отменено в реформистском иудаизме12. Если рассмотреть данный феномен в рамках нашей гипотезы, то вполне очевидно, что причина подобного решения кроется в признании женской нечистоты в первом случае духовным явлением, а во втором — исключительно эпидемиологическим, более не представляющим опасности в современных условиях.
Карантин — сорокадневный или иной по продолжительности пост изоляцией — применялся в ветхозаветном законодательстве еще в одном случае — после возвращения с войны. Отправной точкой для подобных постановлений послужило распоряжение Моисея войнам очиститься прежде, чем они войдут в стан: ««И все одежды, и все кожаные вещи, и все, сделанное из козьей шерсти, и все сосуды деревянные очистите» (Чис. 31-20). Такой послевоенный пост сохранился в том числе у христиан в средние века13 и даже в новое время14.
Война сама по себе постоянно становилась поводом для многочисленных эпидемий. Причин тому несколько. Первая очевидная: множество трупов и заразных болезней, связанных с разложением. Вторая — менее очевидная: большое скопление людей и животных, множество экскрементов — благоприятная среда для развития кишечных инфекций.
Подобную инфекцию (возможно, тиф) мы видим, по мнению античных историков, в следующем библейском отрывке: «И послал Господь язву на израильтян от утра до назначенного времени; и умерло из народа, от Дана до Вирсавии, семьдесят тысяч человек» (2 Цар. 24: 15). Автор русскоязычного перевода для иудеев, следуя традиции, считает, что язва или чума — это имя ангела смерти: «И послал Господь Давэра на Израильтян...»
Такое же словоупотребление встречается в псалме-обереге — в 90-м псалме: «Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы. Не убоишься .язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень» (Пс. 90, синодальный перевод). Здесь и далее в тексте псалма используется еврейское deber15 — язва, чума. Человек, находящийся под кровом Всевышнего, как бы огражден, т. е. отделен от всеобщего морового поветрия: «Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе (в оригинале к обиталищу, т. е. жилищу, в латинском переводе — к шатру), не приблизится».
Некоторое подтверждение нашей гипотезы по поводу ангела можно найти в переводе Семидесяти толковников. Здесь «от чумы» (или язвы: deber) заменено в одном из мест на «беса полуденного». Славянский бес, или греческий даймон, здесь, вероятно, ни что иное, как еврейский Давер (deber) — ангел-губитель, или ангел смерти. В иудейской традиции это слово становится именем собственным. Таких ангелов, как следует из текста псалма, несколько — ночной и дневной. Иные ангелы из последующих стихов — «ангелам своим заповедает» — как бы противостоят двум первым, ограждая своего подопечного от бушующего вокруг бедствия, так что тот не только не заражается и не умирает, но даже не оступается нечаянно. Жилище (или палатка — возможно, речь идет как раз о войне) такого человека становится qadosh — отделенным, а окружающая земля — скверной.
Те же два слова, что и в псалме, — чума и опустошение — используются в известной цитате из проповеди Иоанна Златоуста на Пасху. Эту цитату свт. Иоанн позаимствовал у апостола Павла, а тот, в свою очередь,
у пророка Осии: «Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?» (Осия 13: 14)16. У Осии речь идет о грядущем вавилонском нашествии и его ужасах. Учитывая значение и контекст, цитату можно было бы перевести: смерть, где твоя чума (язва), могильный ров, где погубленные тобой?..
Могильная земля сама по себе является интереснейшим религиозно-культурным феноменом. С одной стороны, кладбища в христианской традиции освящают, а в древности еще и осаливали, так что земля на кладбище святая. Именно поэтому еретиков, удавленников, странников хоронили обычно за оградой. С другой стороны, мертвое тело и всё, что с ним связано, — скверна, поэтому могильная земля часто используется в заговорах и магических ритуалах.
Еще одно карантинное слово «изоляция» происходит от итальянского isola — остров. Именно на острове находились моряки и пассажиры судов, прибывших на карантин, таким образом нечистое было отделено. В ветхозаветной традиции, как было указано выше, напротив, считается, что отделять нужно именно чистое: «Великий же священник из братьев своих, на голову которого возлит елей помазания и который освящен, чтобы облачаться в священные одежды, не должен обнажать головы своей и раздирать одежд своих; и ни к какому умершему не должен он приступать: даже прикосновением к умершему отцу своему и матери своей он не должен осквернять себя. И от святилища он не должен отходить и бесчестить святилище Бога своего, ибо освящение елеем помазания Бога его на нем» (Лев. 21: 10-12). Иудейский первосвященник, как чистейший из чистых, вынужден был находиться в полной изоляции.
Такую же богословскую конструкцию — чистая земля в окружении нечистой — иудейские мудрецы использовали и более широко: в раннехристианскую эпоху, когда многие стали уезжать со Святой Земли, они объявили ее чистой — кадош, а все окружающие страны — скверной. Формальной причиной для этого был, по их мнению, тот факт, что гойим не имели специально оборудованных кладбищ и хоронили своих покойников где придется, из-за чего правоверный иудей мог оскверниться, прикоснувшись к могиле практически в любом месте,
что, в свою очередь, влекло за собой необходимость в дополнительных ритуалах очищения. В этом смысле Святая Земля — не просто красивая метафора, а иудейский галахический термин.
Интересно, что нечистым считался, кроме прочего, свиток Торы. Причина — пергамен, кожаный материал, который часто портили грызуны, из-за чего написанная на нем святыня оказывалась оскверненной, следовательно хранить Тору дома запрещалось17.
Говоря о противоэпидемических мерах, стоит упомянуть еще об одном релевантном для религиозной культуры слове — еврейском «херем» или арабском «харам» — в синодальном переводе «заклятие»18. Заклятию предавалось обычно какое-либо место, например город. Всё, находящееся под заклятьем, — люди, скот, ценности, личные вещи, — должно быть полностью и неукоснительно уничтожено, нельзя взять себе даже самой незначительной вещи. Именно таким образом в средние века боролись с эпидемиями чумы, сжигая дома и даже целые поселения, иногда с жителями. Эллинизированные иудохристиане для перевода этого понятия стали использовать этимологически отличающееся, но схожее по использованию — анафема!
Новый Завет, отчасти основываясь на приведенных в начале статьи евангельских стихах, переносит понятие скверны из материального мира в духовный, наполняя старые формы новым смыслом и признавая скверными и греховными дела, мысли и состояния души. Грех становится новой чумой или заразой19.
При этом сам Господь Иисус Христос, чтобы развить и аргументировать данную идею, приводит как раз традиционное, изначальное понимание святости: «Он же сказал им: разве вы не читали, что сделал Давид, когда взалкал сам и бывшие с ним? как он вошел в дом Божий и ел хлебы предложения» (Мф. 12: 3). Спаситель здесь противопоставляет исконное (кадош, т. е. «отборный») более позднему — херем — заклятье.
Не до конца ясно, было ли это результатом развития религиозной идеи или напротив — ее искажения, но иудеи действительно стали использовать слово «херем» как синоним слову «кадош».
Святое — это обычное, просто очень хорошее, отборное (хочет сказать Господь), а не «божественное», неотмирное, запретное, поэтому Давид и не согрешил.
Примерно то же самое Бог открывает и в Ветхом Завете пророку Аггею: «Если бы кто нес освященное мясо в поле одежды своей и полою своею коснулся хлеба, или чего-либо вареного, или вина, или елея, или какой-нибудь пищи: сделается ли это священным? И отвечали священники и сказали: нет. Потом сказал Аггей: а если прикоснется ко всему этому кто-либо, осквернившийся от прикосновения к мертвецу: сделается ли это нечистым? И отвечали священники и сказали: будет нечистым» (Агг. 2: 11-13). Святыня — это не зараза, — пытается объяснить пророк, — и само присутствие храма и даже посещение служб не делают человека святым. Может быть, он и становится в своих или чужих глазах каким-то особенным, но уж точно не становится «кадош» — хорошим или отборным. Для этого нужно собственное усилие (Мф. 11: 12) — продолжается эта мысль в Евангелии.
Апостольский собор решает оставить лишь три заповеди из Моисеева закона: воздерживаться от идоложертвенного и крови, и удавленины, и блуда, и не делать другим того, чего себе не хотите (Деян. 15: 13). Здесь три ритуальных запрета и одна нравственная заповедь. Два раза называется нечто съедобное и затем к ним добавляется блуд. Идоложертвенное и кровь, удавленина — всё это еда, при чем же здесь тогда блуд? В контексте исследуемой нами темы блуд тоже можно понять как гигиеническое предписание: человечество знает эпидемии венерических заболеваний и не одну. Соответственно, из всего многообразия ритуально-гигиенических законов, зачастую чересчур сложных и противоречивых, было решено оставить лишь эти три, задающих общее направление.
Блуд здесь можно понимать и в расширительном смысле — как аллюзию половой сферы. С этой точки зрения, женщина, которая нечиста после родов, сорок дней должна находиться именно на карантине по причине потенциальной опасности. Даже и сейчас известно такое
явление, как родильная горячка. Многие из женщин умирали родами, умирали и младенцы. В то время трудно было понять отчего именно умирали, а некоторые симптомы (например, повышение температуры — лихорадка, огневица) вызывали опасение.
Вторая часть этого высказывания — не делать другим, чего себе не желаешь — еще более интересна. Она имеет четкую атрибуцию и является частью иудейского предания — так называемого «каббала дев-рей» (слова предания)20. Мытье рук — из этого же предания21. Здесь есть и еще один нюанс: каббала по-иному называлась «mi-de-rabbanna» — «переданное от нашего учителя».
На звание такого учителя, по мнению фарисеев, претендовал сам Иисус. Первое, чему он должен был бы научить, — соблюдать правила ритуальной чистоты и нечистоты. Апостолы Христовы были почти все из простонародья (люди этого социального слоя и сейчас на востоке не всегда вымоют руки, а посуду в общественном месте протрут тряпочкой). «Ученики твои — деревенщина, не умеют ни рук помыть, ни посуду вымыть, чему ты их тогда можешь вообще научить?» — в этом, по мнению некоторых исследователей, состояла суть упрека22.
Апостол Павел вслед за Христом — Божие выше человеческого — пытается вернуть супружеским отношениям первоначальный духовный смысл: брак честен и ложе нескверно (Евр. 13: 4), преодолев закон в пользу божественного установления. Сначала ложе, потом женщина, а затем и сам процесс зачатия объявлялся скверным в силу обыденной физической нечистоты мужчины и женщины.
В Деяниях содержится еще один отрывок, относящийся к нашей теме: это повеление апостолу Петру не считать больше никакую пищу нечистой (Деян. 10: 9). Однако тот же апостол Павел спорит с этим мнением в своих посланиях и, хотя и соглашается не есть идоложерт-венного, ибо и оно чисто, но лишь по причине братолюбия, а не из боязни оскверниться.
Христиане почти повсеместно ели «кровь», т. е. блюда, ее содержащие, едят и поныне. Священноначалию на Вселенских соборах
приходилось не раз напоминать об этом запрете, а императорам — заставлять губернаторов следить, чтобы ничего такого не продавалось. Христиане во многих странах едят «удавленину», т. е. животных, пойманных в силки или убитых без пролития крови. Здесь нужно отметить, что, если речь не идет о халяльном или кошерном способе забоя, то практически все забиваемые по современным технологиям животные убиваются без пролития крови, т. е. являются одновременно и «кровью», и «удавлениной», а едящий их попадает, по канонам, под епитимью или под запрет в священнослужении.
Разнятся и запреты на употребление в пищу тех или иных животных. Так, например, в Острожскую Библию переписчик добавил запрет есть саранчу, о чем было сказано выше. В русском средневековом псевдоэпиграфе из уст преподобного Феодосия Печерского мы слышим практически эталонную кодификацию изучаемых понятий в христианской культуре: «Господи, благослови! Я, Федосий, худой раб Пресвятой Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа, в чистой и правоверной вере рожденный и воспитанный добре в законе правоверным отцом и матерью христианкою, учившими меня следовать доброму закону и нравам православных, вере же латинской не приобщаться, не соблюдать их обычаев, и от собрания их бегать, и никакого учения их не слушать, и всех их обычаев и нравов гнушаться, и блюсти своих дочерей — не давать за них замуж, ни у них дочерей брать; ни брататься с ними, ни кланяться им, ни целовать их; и из одной посуды не есть, и не пить с ними, и не брать у них пищи. Им же, когда они просят у нас есть или пить Бога ради, давать есть и пить, но из их собственной посуды. Если же не будет у них посуды, давать и в своей, только потом, вымыв, сотворить над ней молитву. Ибо неправо они веруют и нечисто живут: едят со псами и кошками, пьют свою мочу и едят ящериц, и диких коней, и ослов, и удавленину, и мертвечину, и медвежатину, и бобровое мясо, и бобровый хвост» — перечисляет он все, что по его мнению является скверной23.
Почему же христиане, по сути, восстанавливают, хотя и не буквально, Моисеев закон и в каком-то смысле пренебрегают решением
апостольского собора? Причина здесь может быть лишь в том, что в самом начале все эти правила не были каноном или законом, а воспринимались именно как «деврей каббала», т. е. предание, местный обычай. Обычай разумный, с точки зрения гигиены, и поэтому полезный: не общаться с чужаками, мыть после них посуду и не давать своей, не брать у них еды или вещей, и даже не пускать в дом кошку или собаку — всё это разумные эпидемиологические меры. Обычай можно изменить, можно адаптировать.
К сожалению, по мере удаления от оригинальной иудеохристи-анской культуры первоначальный смысл этих установлений забывался, а понятие скверны переносилось из материального мира в духовный. Неправильное питание или супружеская жизнь становились препятствием к христианской жизни или совершению богослужения, херем-анафема переносилась с чужаков на инославных или еретиков.
Наиболее близкой к иудейской антропологии и картине мира, по мнению профессора Нижегородской духовной семинарии О. В. Парилова, является антропология старообрядческая24. Так, например, старообрядцы снимают крест и убирают священные изображения на время супружеского соития, поскольку «в осквернении» нельзя прикасаться ни к какой святыни. Таким же образом они поступают и в бане и, кроме того, после бани еще раз с молитвой ополаскиваются по причине «скверности самой бани»25. Они используют совершенно те же интеллектуальные модели — необычное или сделанное еретиками; объявляя запрещенными или скверными картофель, чай, кофе, водку, табак и прочее.
Омовение рук, очищение сосудов и пищевые запреты представляют собой обычай, ритуал — «каббала деврей» — простой способ сделаться избранным (кадош), причем обычай, во многом подтвержденный жизненным опытом множества поколений. Он же — «ми-де-раббана» — опирается на патернализм, особенно сильный в традиционных сообществах. Все это приводит к тому, что обычай становится для данной культуры архитипическим и действительно подменяет собой интеллектуальный письменный закон, не имеющий под собой столь твердого основания.
Примечания и библиографические ссылки
1. Смирнов С. И. Древнерусский духовник: Исследование по истории церковного быта. Синодальная тип., 1913. С. 119.
2. Там же.
3. Корогодина М. В. Исповедь в России в XIV-XIX веках: Исследование и тексты. СПб., 2006.
4. Смирнов С. И. Древнерусский духовник: Исследование по истории церковного быта. Указ. изд. С. 466.
5. Caesarius Libri VIII miraculorum / CaesariusF. Wagner. Paderborn: Schoningh, 1962. Т. 26.
6. Necromancy // Encyclopedia of witchcraft / R. M. Golden. Santa Barbara, Calif., Oxford: ABC-Clio, 2006. С. 808-809.
7. Лев. 11: 22 [Электронныйресурс]. Режимдоступа: https://azbyka.ru/ biblia/?Lev.ii:22.
8. Трактат Хуллин [Электронныйресурс]. Режим доступа: https://www.evrey. com/ sitep/talm/print.php?trkt=hullin&menu= 69.
9. Strong's Hebrew: 6883. ЛУЧ22 (tsaraath) — leprosy [Электронныйресурс]. Режим доступа: https://biblehub.com/hebrew/6883.htm.
10. Arakhin 15b [Электронныйресурс]. Режим доступа: https://www.sefaria.org/ Arakhin.i5b?lang=bi.
11. Об участии верных в Евхаристии / Официальныедокументы / Патриархия. ru [Электронныйресурс]. — Режимдоступа: http://www.patriarchia.ru/db/ text/398ii66.html.
12. Weisberg E. Judaism and women's health / E. Weisberg, I. Kern // The journal of family planning and reproductive health care. 2009. Vol. 35, iss. i. P. 53-55.
13. Урланис Б. Ц. Войны и народонаселение Европы: Людские потери вооруженных сил европейских стран в войнах XVII-XX вв.: (Ист.-стат. исследование). М.: Соцэкгиз, i960.
14. Торнау Ф. Ф. Воспоминания кавказского офицера. М.: АИРО-XXI, 20i7.
15. Strong's Hebrew: i698. (deber) — pe^ilence [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://biblehub.com/hebrew/i698.htm.
16. Hosea i3:i4 Hebrew Text Analysis [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://biblehub.com/text/hosea/i3-i4.htm.
17. Impurity of the Temple and its Sanctified Items Sefaria [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sefaria.org/Mishnah_Kelim.i5.6?ven=Mishnah_Yomit_by_Dr._ Joshua_Kulp&lang=bi.
Труды НИЖЕГОРОДСКОЙ духовной СЕМИНАРИИ i89
18. Strong's Hebrew: 2764. П")П (cherem) — cursed [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://biblehub.com/ftr/hebrew/2764.htm.
19. Venning R. The plague of plagues / R. Venning. London: Banner of Truth Truft, 1965: Puritan paperbacks. 284 c.
20. Shabbat 31a [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sefaria.org/ Shabbat.3ia?lang=bi.
21. Shabbat 62b:i3-i7 [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sefaria. org/Shabbat.62b.i3-i7?lang=bi.
22. Сандерс Э. П. Иисус и иудаизм: Jesus and judaism. М.: Мысль, 20i2.
23. Слово святого Феодосия, игумена Печерского, о вере христианской и латинской — ОдигитриЯ [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www. odigitria.by/2oii/o9/o2/slovo-svyatogo-feodosiya-igumena-pecherskogo-o-vere-xriftianskoj -i-latinskoj /.
24. Парилов О.В Генезис старообрядческой антропологиии // Гуманитарий: актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. 20i9. Т. i9, № i. С. 46-57.
25. Там же.
Библиография
1. Arakhin i5b [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sefaria.org/ Arakhin.i5b?lang=bi.
2. Caesarius Libri VIII miraculorum / CaesariusF. Wagner. Paderborn: Schoningh, i962. Т. 26. 4i3 c.
3. Hosea i3:i4 Hebrew Text Analysis [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://biblehub.com/text/hosea/i3-i4.htm.
4. Impurity of the Templeandits Sanctifiedltems Sefaria [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sefaria.org/ Mishnah_Kelim.i5.6?ven=Mishnah_Yomit_by_Dr._Joshua_Kulp&lang=bi.
5. Necromancy // Encyclopedia of witchcraft / R. M. Golden. Santa Barbara, Calif., Oxford: ABC-Clio, 2006. С. 808-809.
6. Shabbat 3ia [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sefaria.org/ Shabbat.3ia?lang=bi..
7. Shabbat 62b:i3-i7 [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.sefaria. org/Shabbat.62b.i3-i7?lang=bi.
8. Strong's Hebrew: 2764. П")П (cherem) — cursed [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://biblehub.com/ftr/hebrew/2764.htm.
9. Strong's Hebrew: i698. "ЛТ (deber) — peftilence [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://biblehub.com/hebrew/i698.htm.
10. Strong's Hebrew: 6883. ЛУЧ22 (tsaraath) — leprosy [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://biblehub.com/hebrew/6883.htm.
11. Venning R. The plague of plagues / R. Venning. London: Banner of Truth Truft, i965: Puritan paperbacks. 284 c.
12. Weisberg E. Judaism and women's health / E. Weisberg, I. Kern // The journal of family planning and reproductive health care. 2009. Vol. 35, iss. i. P. 53-55.
13. Корогодина М. В. Исповедь в России в XIV-XIX веках: Исследование и тексты. СПб., 2006.
14. Лев.н: 22 [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://azbyka.ru/biblia/? Lev.11: 22.
15. Об участии верных в Евхаристии / Официальные документы / Патриархия. ru [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.patriarchia.ru/db/text/3981166. html.
16. Парилов О. В. Генезис старообрядческой антропологии // Гуманитарий: актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. 20i9. Т. i9, № i. С. 46-57.
17. Понятие «скверна» («погань») в Средневековой Руси и в современном старообрядчестве [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://bogoslov.ru/ article/Н264 05#_ftni9.
18. Сандерс Э. П. Иисус и иудаизм: Jesus and judaism. М.: Мысль, 20i2. 609 c.
19. Слово святого Феодосия, игумена Печерского, о вере христианской и латинской. ОдигитриЯ [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.odigitria. by/20ii/09/02/slovo-svyatogo-feodosiya-igumena-pecherskogo-o-vere-xriftianskoj-i-latinskoj/.
20. Смирнов С. И. Древнерусский духовник: Исследование по истории церковного быта. Синодальная тип., i9i3. 568 c.
21. Торнау Ф. Ф. Воспоминания кавказского офицера. М.: АИРО-XXI, 20i7. 452 c.
22. Трактат Хуллин [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.evrey. com/ sitep/talm/print.php?trkt=hullin&menu= 69.
23. Урланис Б. Ц. Войны и народонаселение Европы: Людские потери вооруженных сил европейских стран в войнах XVII-XX вв.: (Ист.-стат. исследование). М.: Соцэкгиз, i960. 567 c.
Труды НИЖЕГОРОДСКОЙ духовной СЕМИНАРИИ
r~4a?W) i9i
