Рынок труда: анализ региональной дифференциации Текст научной статьи по специальности «Экономика и бизнес»

ISSN 2311-8733 (Online) ISSN 2073-1477 (Print)

Локальные рынки

РЫНОК ТРУДА: АНАЛИЗ РЕГИОНАЛЬНОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ Елена Викторовна ЯНЧЕНКО

доктор экономических наук, профессор кафедры экономической теории и экономики труда,

Саратовский государственный технический университет им. Ю.А. Гагарина, Саратов, Российская Федерация

[email protected]

Аннотация

Тема. Статья посвящена анализу региональных рынков труда. Цели. Аналитический обзор региональной дифференциации рынка труда. Методология. Использованы методы математической статистики и корреляционный анализ.

Результаты. Представлена общая методика измерения различий региональных рынков труда, включая интегральный коэффициент, показатели эластичности, корреляцию связей между показателями напряженности на рынке труда и действием факторов. Определены типы регионов по уровню региональной дифференциации и уровню развития индустриальной и постиндустриальной экономики. Обоснованы различия в реакции региональных рынков труда на изменение расходов государственного бюджета. Произведено ранжирование регионов по показателям состояния рынка труда. Предложен общий показатель региональной дифференциации рынка труда. Подсчитан показатель ранговой корреляции Спирмена для оценки влияния экономических и демографических факторов на региональную напряженность рынка труда. Рассчитаны показатели эластичности ВРП и эластичности государственных расходов в зависимости от изменения численности безработных. Посредством корреляционного анализа проверены связи между показателями. Показана различная эластичность валового регионального продукта в зависимости от изменения численности безработных. Кроме того, рассмотрены миграционные потоки, формирующиеся в основном по направлению «периферия - центр» (в Москву). Доказано, что более высокий показатель мобильности - у представителей тех профессиональных групп, которые не требуют длительной подготовки и значительных вложений средств. Выводы. Сделан вывод о необходимости разграничительного подхода к государственному регулированию рынка труда в зависимости от типа региона. Для депрессивных территорий рекомендована прямая помощь в виде субвенций, в остальных регионах предложено создавать условия для развития малого и среднего бизнеса и оказывать налоговую поддержку.

© Издательский дом ФИНАНСЫ и КРЕДИТ, 2015

История статьи:

Принята 16.02.2015 Принята в доработанном виде 05.03.2015 Одобрена 13.03.2015

УДК 331.52

JEL: J20,121, J64, J68, R23, R28

Ключевые слова: рынок труда, региональная дифференциация, безработица, занятость, эластичность

Рынок труда является важнейшим объектом анализа науки «экономика труда». От характера протекания процессов на его поле, от того, насколько эффективно взаимодействуют работник, работодатель, контролирующие структуры, зависит не только уровень производственных издержек, качество выпускаемого продукта, но и уровень благосостоянии общества, поскольку большинство населения Российской Федерации (69%) экономически активно (получает доходы от наемного труда).

Для прогнозирования состояния рынка труда, определения тенденций его развития с целью учета при формировании государственной политики регулирования необходимо исследование уровня региональной дифференциации.

Рынок труда представляет собой главный и хорошо изученный объект исследований в рамках экономики труда. Сущность, механизм, тенденции его развития раскрываются в работах отечественных представителей данной науки - Н.А. Волгина, Б.М. Генкина, В.Е. Гимпельсона, Б.Г. Збышко, С.Г. Землянухиной [1], Р.И. Капелюшникова, Р.П. Колосовой, А.Г. Коровкина [2, 3], Л.В. Санковой [4, 5], Л.И. Смирных, Т.Ю. Стукен, Ю.Г. Одегова, А.И. Рофе и др.

Характеризуя современное состояние российского рынка труда, Е.Я. Варшавская обосновывает его гибкость преобладанием количественных показателей над качественными [6]. В подтверждение высокой дифференциации М.В. Курбатова отмечает локальный характер постиндустриальных тенденций,

поляризацию регионов, обладающих или лишенных потенциала инновационного развития [7]. Н.В. Зубаревич в качестве основных факторов региональной схожести (неоднородности) рынков труда называет соотношение спроса (количества рабочих мест) и предложения (численности экономически активного населения, его половозрастной и образовательной структур, уровня мобильности) [8]. Л.В. Санкова исследовала вопрос дифференциации регионов в зависимости от уровня развития занятости инновационного типа [5].

Рынок труда в РФ представляет собой некую совокупность территориальных рынков, различающихся по профессиям, специальностям, запрашиваемой квалификации. В данных сегментах различаются точки равновесия, поскольку не всегда совпадают условия их функционирования, в частности требования к рабочей силе, предъявляемые экономикой региона [9-12].

По данным официальной статистики за III кв. 2014 г., наименьший уровень безработицы, подсчитанный по методологии МОТ, наблюдается в Москве (1,4%) и в Санкт-Петербурге (1,2%). Наибольший уровень безработицы в 2013 г. наблюдался:

1) в Республике Ингушетии (43,7%);

2) в Чеченской Республике (26,9%);

3) в Республике Калмыкии (12,5%)*,

При этом в РФ данный показатель составил 5,3%.

Уровень безработицы среди сельских жителей почти в 2 раза превышает аналогичный показатель среди городских жителей (8 и 4,4% - декабрь 2014 г.) При этом в возрастной группе 15-19 лет и 20-24 года уровень безработицы наиболее высокий (31,5 и 13,8%, соответственно)2. Возрастной фактор, национальные особенности менталитета [7] как и фактор низкой урбанизации в названных республиках, способствуют «самоподдержанию» безработицы в них на столь высоком уровне. Помимо того, Республика Калмыкия занимает первое место в РФ по снижению количества высокопроизводительных рабочих мест в 2013 г. (11,6%). На втором месте -Еврейская автономная область (10,4%). На третьем -Республика Дагестан (6%). Существенный прирост высокопроизводительных рабочих мест отмечается:

1 URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ ru/statistics/wages/labour_force/#.

2 Занятость и безработица в Российской Федерации в декабре 2014 г. URL: http://www.gks.ru/bgd/free/b04_03/IssWWW.exe/ Stg/d05/13a.htm.

- в Москве (20%);

- в Самарской области (14,2%);

- в Пензенской области (13,2%);

- в Ре спублике Ингушетии (11,9%)3.

По отдельным показателям напряженности на рынке труда в 2014 г. лидируют те же регионы. Среднее время поиска работы составляет:

- в Республике Тыва - 12 мес.;

- в Карачаево-Черкесской Республике - 11,3 мес.;

- в Республике Алтай - 10,9 мес.;

- в Республике Ингушетии - 10,8 мес.;

- в Алтайском крае - 10,3;

- в Республике Калмыкии - 10 мес.;

- в Республике Северная Осетия - Алания - 9,3 мес.

Доля безработных, ищущих работу 12 мес. и более, составляет:

- в Республике Тыва - 70,1%;

- в Карачаево-Черкесской Республике - 63,9%;

- в Республике Алтай - 58,5%;

- в Алтайском крае - 55,9%;

- в Республике Калмыкии - 47%;

- в Республике Ингушетии - 46,7%;

- в Забайкальском крае - 46,6%4.

Определить предпосылки территориальной дифференциации рынков труда помогут показатели ВРП. Действительно, в республиках Ингушетия, Калмыкия, Алтай производят по 0,05% от общероссийского ВВП, в Республике Тыва -0,06%, что отражает самый низкий уровень в РФ. Если сравнить уровень ВРП на душу населения в процентах от общероссийского, то наименьший уровень наблюдается в Республике Ингушетии (0,14%) и Чеченской Республике (0,17%).

При этом сложно обнаружить какую-либо закономерность между числом занятых в возрасте 25-64 года, прошедших дополнительное обучение5,

3 Прирост числа высокопроизводительных рабочих мест. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ ru/statistics/efficiency/#.

4 Обследование населения по проблемам занятости - 2014 г URL: http:// www.gks.ru/bgd/regl/b14_30/Main.htm.

5 Янченко Е.В., Альмухамедова Э.Р. Определение компетенций работников банковской сферы // Казанская наука. 2014. № 4. С.104-111.

и потребностью рынка труда в рабочей силе [12]. В частности, наибольший уровень потребности в рабочей силе в процентах от общероссийского уровня отмечается:

- в Чукотском автономном округе (8,8%);

- в Магаданской области (5,9%);

- в Приморском крае (5,6%);

- в Камчатском крае (5,3%);

- в Московской области (4,5%);

- в Москве (4,4%).

Наибольший процент прошедших дополнительное обучение от общей численности занятых в возрасте 25-64 года в Ш кв. 2014 г. продемонстрировали:

- Тульская область (47,6%);

- Республика Марий Эл (44,2%);

- Волгоградская область (42,1%);

- Республика Карелия (38,4%)

- Республика Коми (38,2%)6.

Измерять показатель дифференциации рынка труда предлагается по формуле

Др.т/

П

П

100%,

р.РФ у

где Чб. - численность региональной безработицы,

Таблица 1

Дифференциация российского рынка труда по регионам

(1)

Регион Ранг Показатель

Показатель дифференциации рынка труда региона

выше нуля (Др т > 0)

Чеченская Республика 1 4,30

Республика Дагестан 2 3,58

Республика Ингушетия 3 2,31

Волгоградская область 4 0,99

Республика Башкортостан 5 0,84

Омская область 6 0,82

Иркутская область 7 0,79

Кемеровская область 8 0,76

Кабардино-Балкарская 9 0,75

Республика

Ставропольский край 10 0,70

Показатель дифференциации рынка труда региона

ниже нуля Др т < 0)

Москва 1 -11,27

Московская область 2 -5,11

Санкт-Петербург 3 -4,48

Нижегородская область 4 -1,55

Тюменская область 5 -1,40

Самарская область 6 -1,03

Ямало-Ненецкий 7 -0,88

автономный округ

Приморский край 8 -0,79

Ленинградская область 9 -0,78

Ханты-Мансийский 10 -0,55

автономный округ

чел.;

ЧбРф - численность безработицы в РФ, чел.;

П - потребность в работниках для замещения вакантных рабочих мест в регионе, чел.;

ПрРФ - потребность в рабочей силе в РФ, чел.7 [3, с. 329].

Расчеты произведены автором по данным официальной статистики и представлены в табл. 1.

Однако дефицит в наименее обеспеченном рабочими местами регионе (Чеченской Республике) в 2,7 раза ниже потребности в рабочей силе в Москве.

В производственной сфере (добыча полезных ископаемых, обрабатывающие производства, производство и распределение электроэнергии, газа и воды, строительство) сосредоточено около 28% занятых, в сельском хозяйстве и рыбоводстве - 10%, в сфере услуг (оптовая и розничная торговля, транспорт и связь, операции с недвижимым

6 Обследованиенаселенияпо проблемам занятости - 2014 г URL: http:// www.gks.ru/bgd/regl/b14_30/Main.htm.

7 Регионы России. Социально-экономические показатели - 2014 г. URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b14_14p/Main.htm.

Источник: данные Росстата.

имуществом, образование, здравоохранение, предоставление услуг и др.) - 55% занятых (см. рисунок). Происходит локализация занятости по различным видам деятельности на отдельных территориях [2, 13-15]. Регионы ранжированы по доле занятых видами деятельности (табл. 2). Так, сельское хозяйство (первичный сектор) преобладает в Республике Дагестан, Республике Калмыкия, Карачаево-Черкесской Республике. Добыча полезных ископаемых (вторичный сектор) - в Ямало-Ненецком, Ханты-Мансийском, Ненецком автономных округах. Обрабатывающие производства (третичный сектор) -во Владимирской, Ивановской, Калужской, Челябинской областях. Оптовая и розничная торговля (четвертичный сектор) - в Курской, Брянской, Ростовской областях, в Москве.

Доля высокотехнологичных и наукоемких отраслей в валовом региональном продукте отражает уровень развития инновационной экономики в регионе. По данному признаку регионы ранжированы следующим образом:

5.РФ

Распределение среднегодовой численности занятых по видам экономической деятельности, РФ,%

Другие ВЭД Образование Здравоохранение и т.п. Государственное управление, обеспечение военной безопасности Финансовая деятельность, операции с недвижимым имуществом и т.п.

Транспорт и связь Оптовая и розничная торговля и т.п.

Строительство

Производство и распределение электроэнергии и т.п.

Обрабатывающие производства Добыча полезных ископаемых Сельское и лесное хозяйство, рыболовство и т.п.

-,4,3 "4,1

3,3 3,2

2,1 2,2

7,9 7,9

9,2 9,2

7.3

7.4

9,3

9

9,5 9,5

7,6 7,6

■ 6,7

7

—I—

10

14,5 14,8

—I—

15

18,4 18,4

—I

20

■ 2014

Источник: данные Росстата.

Таблица 2

Распределение доли занятых в регионах по видам экономической деятельности в 2013 г., %

□ 2013

Окончание табл. 2

Регион Доля занятых

Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство;

рыболовство, рыбоводство

Республика Дагестан 27,9

Республика Калмыкия 26,6

Карачаево-Черкесская Республика 23,7

Тамбовская область 23,4

Кабардино-Балкарская Республика 21,7

Республика Мордовия 19,8

Добыча полезных ископаемых

Ямало-Ненецкий автономный округ 20,4

Ханты-Мансийский автономный округ 21,9

Ненецкий автономный округ 19,7

Чукотский автономный округ 18,9

Кемеровская область 10,3

Магаданская область 10,3

Обрабатывающие производства

Владимирская область 27

Ивановская область 25,4

Калужская область 24,4

Челябинская область 23,6

Ярославская область 23,5

Ульяновская область 23

Свердловская область 22,4

Регион Доля занятых

Самарская область 21,9

Новгородская область 21,8

Оптовая и розничная торговля,

ремонт автотранспортных средств и т.п.

Курская область 25

Москва 24,9

Брянская область 24,2

Ростовская область 23,1

Республика Марий Эл 22,5

Нижегородская область 22,5

Санкт-Петербург 21,7

Тульская область 21,6

Новосибирская область 21

Источник: данные Росстата.

1) Калужская область (41,3%);

2) Тульская область (34,7%);

3) Санкт-Петербург (31%);

4) Новгородская область (30,3%);

5) Нижегородская область (30%) ....

87) Тюменская и Сахалинская области (7,1%);

0

88) Ханты-Мансийский автономный округ (6,3%);

89) Ямало-Ненецкий автономный округ (5,3%);

90) Ненецкий автономный округ (4,3%), что отражает объяснимое отставание ориентированных на «вал» добывающих регионов.

Однако проведенный корреляционный анализ позволяет сделать вывод о том, что наблюдается очень слабая обратная связь доли высокотехнологичных и наукоемких отраслей в ВРП и уровня региональной безработицы (коэффициент корреляции = -0,04979). Это означает, что состояние регионального рынка труда находится в прямой зависимости от наличия массовых стандартных рабочих мест либо в индустриальном секторе, либо в секторе неинтеллектуальных услуг.

Можно провести параллель между типом региона (аграрный, индустриальный, постиндустриальный) и уровнем безработицы. Это позволяет сделать вывод о том, что уровень напряженности на рынке труда определяется типом занятости. В регионах с развитой диверсифицированной экономикой (Москва, Санкт-Петербург, Московская область) наблюдается устойчивый спрос на рабочую силу. Однако это спрос либо на узкоспециализированную, интеллектуальную рабочую силу, либо на рабочую силу низкой квалификации для сферы обслуживания.

Эластичность регионального рынка труда, т.е. соотношения процентного изменения ВРП в зависимости от процентного изменения уровня безработицы, характеризует гибкость механизма его функционирования:

ВРП, - ВРП,

(2)

где ВРП. - ВРП в 7-м периоде, тыс. руб.,

ВРП. х - ВРП в предшествующем 7-1 периоде, тыс. руб.,

Чб - численность безработных в 7-м периоде, тыс. чел.,

Чб ^ - численность безработных в предшествующем 7-1 периоде, тыс. чел.

Эластичность региональных рынков труда рассчитана по последним официальным данным Росстата (2011-2012 гг.)8.

8 Регионы России. Социально-экономические показатели - 2013,

2014. URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b14_14p/Main.htm.

К высокоэластичным региональным рынкам труда (сокращение уровня безработицы на один пункт вызвал рост ВРП на 170-400 пунктов) относятся Ямало-Ненецкий автономный округ, Республика Адыгея, Забайкальский край, Краснодарский край, Пензенская область, Костромская область, Карачаево-Черкесская Республика, Республика Северная Осетия - Алания, Челябинская область, Республика Тыва, Республика Калмыкия, Астраханская область, Хабаровский край, Сахалинская область;

К среднеэластичным рынкам труда (рост ВРП на 70-170 пунктов) относятся Волгоградская область, Владимирская область, Республика Дагестан, Кабардино-Балкарская Республика, Чеченская Республика, Республика Татарстан, Томская область, Республика Саха (Якутия), Ивановская область, Калужская область, Новосибирская область, Республика Башкортостан, Оренбургская область, Ставропольский край;

К низкоэластичным рынкам труда (рост ВРП на 10-70 пунктов) относятся Москва, Белгородская область, Владимирская область, Курская область, Московская область, Рязанская область, Смоленская область, Тамбовская область, Тверская область, Ярославская область, Республика Коми, Ростовская область, Республика Марий Эл, Амурская область, Приморский край, Алтайский край и т.п. Есть регионы, которые на увеличение безработицы реагируют ростом ВРП: Республика Ингушетия (рост ВРП на 940 пунктов), Республика Хакасия (рост ВРП на 124 пункта), Кемеровская область (рост ВРП на 23 пункта).

Быстроту реакции рынка труда на изменение экономической ситуации следует учитывать при формировании политики государственного регулирования. Высокоэластичные рынки труда будут хорошо реагировать на увеличение инвестиций, в том числе из государственного бюджета. Слабоэластичные рынки труда практически исчерпали свой естественный трудовой потенциал, который мог бы быть использован для увеличения объема выпуска. Это следует учесть при формировании миграционной политики, поскольку проблема увеличения трудовых ресурсов могла бы быть решена за счет привлечения рабочей силы из других регионов [13].

Подсчет коэффициента ранговой корреляции Спирмена позволяет определить взаимосвязь экономических факторов (ВРП на душу населения, тыс. руб., покупательная способность среднемесячной начисленной заработной платы, в % к прожиточному минимуму трудоспособного населения, и др.), а также

демографических факторов (естественный прирост численности населения и др.) и напряженности на рынке труда региона:

Р = 1 -

6! А2

i=1_

m(m2 -1)'

(3)

где р - коэффициент ранговой корреляции Спирмена;

D. - разность рангов Rx и Ry (по фактору х и у);

т - число объектов совокупности (регионов).

Коэффициент ранговой корреляции показал наличие тесной связи между экономическими факторами (ВРП на душу населения, тыс. руб.) и уровнем напряженности на региональном рынке труда (уровень безработицы, %, р = 0,714), а также слабое влияние демографических факторов (естественный прирост численности населения, %, р=0,39). В таких регионах, как Москва, Санкт-Петербург, Самарская область, Магаданская область, Ямало-Ненецкий автономный округ, Чукотский автономный округ, Московская область, Новгородская область, Ханты-Мансийский автономный округ, отмечается низкая напряженность на рынке труда на фоне роста численности населения за счет, во-первых, миграционного прироста и, во-вторых, за счет естественного прироста численности трудовых ресурсов региона.

Миграционные потоки формируются также крайне неравномерно, в основном по направлению «периферия - центр» (конкретно, в Москву). Показатель мобильности высок у представителей тех профессиональных групп, которые не требуют длительной подготовки и значительных вложений средств. Традиционные для сферы добычи полезных ископаемых и обусловленные территориально-климатическими условиями формы организации труда (по вахтам) определяют высокую долю Ямало-Ненецкого автономного округа (47%), Ханты-Мансийского автономного округа (55%) и Тюменской области (52%) в структуре населения, работающего за пределами своего субъекта. Это занятость индустриального типа. По вкладу мигрантов в занятость сервисного типа лидируют Москва (23%), Московская область (22%), Санкт-Петербург (22%), Краснодарский край (19%). Последний отличается также высокой долей работающих за пределами своего субъекта в строительстве (41%), как и Московская область (33%) и Москва (21%)9.

9 Межрегиональная трудовая миграция. ЦЯЬ: http://www.gks.

ru/free_doc/new_site/population/trud/migrac/mtm_2012.htm.

Роль государства в регулировании регионального рынка труда проявляется в принятии законов о занятости (региональных), в реализации программ содействия занятости и самозанятости безработных граждан, законов или программ в поддержку занятости отдельных, наиболее уязвимых слоев населения, а также целевых программ, отражающих дополнительные меры регионального правительства по снижению напряженности на рынке труда в кризисных ситуациях [16-20]. Об эффективности действия упомянутых прямых экономических методов регулирования рынка труда можно судить по показателю эластичности расходов государственного бюджета, выделяемых на финансирование программ занятости. Однако полную информацию по всем регионам РФ собрать не удалось. В связи с этим предлагается определить взаимосвязь расходов консолидированных бюджетов субъектов РФ в целом и численности безработных10. Связь присутствует, хотя и очень слабая (коэффициент корреляции в 2010-2013 гг. составил -0,03); в регионах с высокими государственными расходами безработица низкая.

Коэффициент эластичности расходов региональных бюджетов в связи с изменением численности безработных в регионе рассчитывается по формуле

Р - Р

Эр =

Ч - Ч

(4)

где Рб - расходы консолидированного бюджета субъекта РФ в 7-м периоде, млн руб.,

Рб - расходы консолидированного бюджета субъекта РФ в предшествующем (7-1) периоде, млн руб.

Расходы государственных бюджетов следует считать сбалансированными, если они изменяются теми же темпами, что и безработица. Расходы малоэффективны, если темпы их роста во много раз превышают темпы изменения безработицы, и высокоэффективны, если темпы их роста во много раз меньше темпов снижения безработицы. Высокоэффективны расходы консолидированных бюджетов в тех субъектах Российской Федерации, для которых полученный коэффициент эластичности меньше 100%. Возможно, даже присутствует ситуация

10 Регионы России. Социально-экономические показатели -2013, 2014. URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b14_14p/Main.htm.

,-1

недофинансирования. Сделать окончательный вывод позволит изучение средств, выделяемых конкретно на программы занятости в регионе [5].

Для расчета использовались данные официальной статистики за 2010-2013 гг.11. Результаты расчетов представлены в табл. 3.

Показатель эластичности государственных расходов в зависимости от уровня безработицы в Москве составил 22, что свидетельствует о превышении роста государственных расходов по сравнению с темпами роста безработицы в 22 раза. Между этими показателями - прямая связь при самой низкой эффективности средств, выделяемых из государственного бюджета. Однако Москва - столица РФ с особыми видами расходов государственного бюджета, объем и направление которых не всегда согласуются с принципами функционирования смешанной экономики. В несколько меньшем масштабе, но данная закономерность характерна и для Чеченской Республики: при росте финансирования из государственного бюджета рост безработицы составляет Эр = 0,1%. В ситуации излишнего финансирования находятся практически все дотационные регионы. Ранее было указано на слабую связь уровня расходов консолидированного бюджета региона и численности безработных, поэтому установить четкую математическую зависимость между численностью безработицы и размером средств, выделяемых на финансирование мероприятий государства на рынке труда в рамках данной работы, не представляется возможным.

Таким образом, региональная дифференциация рынков труда в Российской Федерации определяется сложившимися представлениями о престижности тех или иных профессий, уровнем развития традиционного для данного региона типа хозяйствования (аграрного, индустриального, постиндустриального - сервисного), политической экономией распределения субсидий

Таблица 3

Распределение регионов по эластичности расходов государственного бюджета

Продолжение табл. 3

Регион

Эластичность расходов

Высокоэффективные государственные расходы. Эластичность расходов регионального бюджета

не ниже -0,9 (Э > -0,9)

Москва

22,1

Республика Марий Эл

-0,57

11 Регионы России. Социально-экономические показатели -2013, 2014. URL: http://www.gks.ru/bgd/regl/b14_14p/Main.htm.

Регион Эластичность расходов

Республика Мордовия -0,31

Республика Татарстан -0,23

Кировская область -0,5

Нижегородская область -0,57

Курганская область -0,44

Тюменская область -0,41

Владимирская область -0,54

Вологодская область -0,37

Санкт-Петербург -0,24

Ярославская область -0,62

Приморский край -0,08

Рязанская область -0,76

Курская область -0,9

Республика Карелия -0,81

Калининградская область -0,7

Чувашская Республика -0,67

Оренбургская область -0,71

Самарская область -0,84

Саратовская область -0,71

Ульяновская область -0,68

Кемеровская область -0,35

Среднеэффективные государственные расходы. Эластичность расходов регионального бюджета выше -0,9, но не ниже -2 (-2 < Эр<-0,9)

Белгородская область -1,56

Брянская область -1,2

Воронежская область -0,98

Ивановская область -0,93

Калужская область -1,04

Костромская область -1

Липецкая область -1,32

Орловская область -1,34

Смоленская область -1,21

Тамбовская область -1,13

Тверская область -1

Тульская область -1,15

Республика Коми -1,64

Архангельская область -1,69

Мурманская область -1,4

Новгородская область -1,74

Псковская область -1,43

Республика Калмыкия -1,4

Волгоградская область -1,21

Ростовская область -1,37

Республика Северная Осетия - Алания -1,36

Республика Башкортостан -1,11

Удмуртская Республика -1,05

Пермский край -0,91

Пензенская область -1,34

Свердловская область -1,64

Челябинская область -1,6

Ханты-Мансийский автономный округ -0,98

Республика Бурятия -1,15

Республика Хакасия -1,12

Окончание табл. 3

Регион Эластичность расходов

Новосибирская область -1,9

Хабаровский край --1,5

Магаданская область -1,04

Низкоэффективные государственные расходы. Эластичность расходов регионального бюджета не выше -2 (Эр<—2)

Московская область -2,4

Ленинградская область -2,45

Республика Адыгея -2,9

Краснодарский край -6,44

Астраханская область -5,22

Республика Дагестан -2,08

Республика Ингушетия -34,78

Кабардино-Балкарская Республика -2,32

Карачаево-Черкесская Республика -4,69

Ставропольский край -2,07

Ямало-Ненецкий автономный округ -2,87

Республика Тыва -3,61

Алтайский край -2,3

Забайкальский край -6,06

Красноярский край -2,1

Иркутская область -2,56

Омская область -3,2

Томская область -5,83

Республика Саха (Якутия) -3,9

Камчатский край -2,4

Амурская область -5,37

Сахалинская область -2,78

Еврейская автономная область -4,53

Источник: данные Росстата.

из государственного (федерального) бюджета и усилиями властей по реализации целевых государственных социальных программ. На одном полюсе национального рынка труда сосредоточены территории, на которых преобладают рабочие места сервисного типа (Москва, Курская область, Орловская область, Краснодарский край, Ростовская область и т.д.), на другом - депрессивные территории с очень ограниченными возможностями занятости вообще (Республика Ингушетия, Забайкальский край, Республика Хакасия, Республика Тыва, Республика Северная Осетия - Алания, Республика Калмыкия и т.п.). Трудовые ресурсы и бизнес-структуры, имеющиеся здесь, ориентированы на «выживание» или миграцию в другие регионы. Между ними находятся территории как традиционно индустриальные, так и сервисно-индустриальные с формирующимся сектором технических услуг (Белгородская область, Владимирская область, Нижегородская область, Новосибирская область, Самарская область, Республика Татарстан и т.п.). Региональную дифференциацию рынков труда, их типологию по уровню напряженности и уровню жизни трудящихся граждан следует учитывать при формировании государственной экономической политики [16, 18-20]. Разумеется, для депрессивных территорий она крайне необходима в виде субвенций и прямой помощи. В остальных регионах основное внимание следует уделять инвестиционным возможностям, созданию условий для развития малого и среднего бизнеса, в том числе налоговой поддержке.

Список литературы

1. Землянухина С.Г. Некоторые концептуальные аспекты повышения конкурентоспособности российских регионов // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2011. № 1. С. 135-140.

2. Коровкин А.Г. Проблемы согласования спроса на рабочую силу и ее предложения на российском рынке труда // Проблемы прогнозирования. 2011. № 2. С. 103-123.

3. Коровкин А.Г., Долгова И.Н., Единак Е.А., Королев И.Б. Согласование спроса на рабочую силу и ее предложения на региональных рынках труда: опыт анализа и моделирования // Научные труды: Институт народнохозяйственного прогнозирования РАН. 2012. Т. 10. С. 319-343.

4. Санкова Л.В., Колколова Е.В. Региональная асимметрия занятости в инновационной сфере России // Инновационная деятельность. 2013. № 1-2. С. 35-43.

5. СанковаЛ.В., Косарева А.В. Оценка эффективности программ активной политики занятости: теория и методология // Вестник Саратовского государственного технического университета. 2011. Т. 3. № 1. С. 357-368.

6. Варшавская Е.Я. Российский рынок труда в условиях экономического кризиса: трансформация модели гибкости? // Известия Иркутской государственной экономической академии. 2009. № 4. С. 141-144.

7. Kurbatova M.V. The problems of institutional environment formation at the post-industrial economy // Журнал институциональных исследований. 2010. Т. 2. № 1. С. 54-66.

8. Зубаревич Н.В. Развитие и конкуренция крупнейших городов России в периоды экономического роста и кризиса // Региональные исследования. 2010. № 1. С. 45-54.

9. ОтставноваЛ.А., ЯхвароваЕ.В. Конкурентоспособность человеческих ресурсов в системе отношений «человек - производство» // Бизнес. Образование. Право. Вестник Волгоградского института бизнеса. 2014. № 2. С. 145-151.

10. Ann Marie Ryan, Jennifer L. Wessel. Implications of a changing workforce and workplace for justice perceptions and expectations // Human Resource Management Review. 2015. Vol. 25. № 2. P. 162-175. doi:10.1016/j.hrmr.2015.01.001

11. Debra J. Cohen. HR past, present and future: A call for consistent practices and a focus on competencies // Human Resource Management Review. 2015. Vol. 25. № 2. P. 205-215. doi:10.1016/j.hrmr.2015.01.006

12. Paul Agnello, Rachel Ryan, Kenneth P. Yusko. Implications of modern intelligence research for assessing intelligence in the workplace // Human Resource Management Review. 2014. Vol. 25. № 1. P. 47-55. doi:10.1016/j.hrmr.2014.09.007

13. Wifag Adnan. Who gets to cross the border? The impact of mobility restrictions on labor flows in the West Bank // Labour Economics. 2015. Vol. 34. Р. 86-99. doi:10.1016/j.labeco.2015.03.016

14. Atanas Hristov. The high sensitivity of employment to agency costs: The relevance of wage rigidityJournal of Macroeconomics // Journal of Macroeconomics. 2015. Vol. 45. P. 137-154. doi:10.1016/ j.jmacro.2015.04.007

15. Thi Hong Thinh Doan, Karine Gente. Real exchange rate and productivity in a specific-factor model with skilled and unskilled labour // Journal of Macroeconomics. 2014. Vol. 40. P. 1-15. doi:10.1016/ j.jmacro.2014.01.005

16. Чупайда А.М., Отставнова Л.А. Государственная политика занятости на рынке труда // Бизнес. Образование. Право. Вестник Волгоградского института бизнеса. 2011. № 4. С. 101-107.

17. Anna Sjögren, Johan Vikström. How long and how much? Learning about the design of wage subsidies from policy changes and discontinuities // Labour Economics. 2015. Vol. 34. Р. 127-137. doi:10.1016/ j.labeco.2015.03.009

18. Johan Vikström, Michael Rosholm, Michael Svarer. The effectiveness of active labor market policies: Evidence from a social experiment using non-parametric bounds // Labour Economics. 2013. Vol. 24. P. 58-67. doi:10.1016/j.labeco.2013.06.002

19. Matthew Freedman. Place-based programs and the geographic dispersion of employment // Regional Science and Urban Economics. 2015. Vol. 53. Р. 1-19. doi:10.1016/j.regsciurbeco.2015.04.002

20. Yi Niu, Chengri Ding. Unemployment matters: Improved measures of labor market distress in mortgage default analysis // Regional Science and Urban Economics. 2015. Vol. 52. P. 27-38. doi:10.1016/j.regsciur beco.2015.02.004

ISSN 2311-8733 (Online) ISSN 2073-1477 (Print)

THE LABOR MARKET: AN ANALYSIS OF REGIONAL DIFFERENTIATION

Elena V. YANCHENKO

Local Markets

Gagarin Saratov State Technical University, Saratov, Russian Federation [email protected]

Article history:

Received 16 February 2015 Received in revised form 5 March 2015 Accepted 13 March 2015

JEL classification: J20, J21, J64, J68, R23, R28

Keywords: labor market, regional differentiation, unemployment, employment, elasticity

Abstract

Importance The article analyzes regional labor markets.

Objectives The purpose of the article is an analytical review of the regional differentiation of the labor market.

Methods For the study, I used methods of mathematical statistics and a correlation analysis. Results I present a general technique to measure differences between regional labor markets, including integral coefficient, elasticity, the correlation of links between indicators of tension in the labor market and factors. I defined types of regions by level of regional differentiation and development of industrial and postindustrial economy.

Conclusions I concluded on the necessity of the discretionary approach to government regulation of the labor market depending on the type of region. For depressed territories, I recommend direct assistance in the form of subsidies, for other regions, I suggest creating conditions for development of small and medium-sized businesses and provide tax support.

© Publishing house FINANCE and CREDIT, 2015

References

1. Zemlyanukhina S.G. Nekotorye kontseptual'nye aspekty povysheniya konkurentosposobnosti rossiiskikh regionov [Some conceptual aspects of increase of the competitiveness of Russian regions]. Kaspiiskii region: politika, ekonomika, kul'tura = The Caspian Region: Politics, Economics, Culture Scientific Journal, 2011, no. 1, pp. 135-140.

2. Korovkin A.G. Problemy soglasovaniya sprosa na rabochuyu silu i ee predlozheniya na rossiiskom rynke truda [The problems of labor supply and labor demand adjustment in the Russian labor market]. Problemy prognozirovaniya = Problems of Forecasting, 2011, no. 2, pp. 103-123.

3. Korovkin A.G., Dolgova I.N., Edinak E.A., Korolev I.B. Soglasovanie sprosa na rabochuyu silu i ee predlozheniya na regional'nykh rynkakh truda: opyt analiza i modelirovaniya [The labor supply and labor demand adjustment in the regional markets: the experience of analysis and models construction]. Nauchnye trudy: Institut narodnokhozyaistvennogo prognozirovaniya RAN = Scientific Articles: Institute of Economic Forecasting of Russian Academy of Sciences, 2012, vol. 10, pp. 319-343.

4. Sankova L.V., Kolkolova E.V. Regional'naya asimmetriya zanyatosti v innovatsionnoi sfere Rossii [Regional asymmetries of employment in innovative fields in Russia]. Innovatsionnaya deyatel'nost' = Innovative Activity, 2013, no. 1-2, pp. 35-43.

5. Sankova L.V., Kosareva A.V. Otsenka effektivnosti programm aktivnoi politiki zanyatosti: teoriya i metodologiya [Evaluation of the active labor market policy: theory and methodology]. Vestnik Saratovskogo gosudarstvennogo tekhnicheskogo universiteta = Vestnik of Saratov State Technical University, 2011, vol. 3, no. 1, pp. 357-368.

6. Varshavskaya E.Ya. Rossiiskii rynok truda v usloviyakh ekonomicheskogo krizisa: transformatsiya modeli gibkosti? [The Russian labor market under the conditions of economic crisis: transformation of the flexibility model?]. Izvestiya Irkutskoi gosudarstvennoi ekonomicheskoi akademii = Izvestiya of Irkutsk State Economics Academy, 2009, no. 4, pp. 141-144.

7. Kurbatova M.V. The problems of institutional environment formation at the post-industrial economy. Zhurnal institutsional'nykh issledovanii = Journal of Institutional Studies, 2010, vol. 2, no. 1, pp. 54-66.

8. Zubarevich N.V. Razvitie i konkurentsiya krupneishikh gorodov Rossii v periody ekonomicheskogo rosta i krizisa [The development and competition of the biggest cities in Russia during the periods of economic growth and crisis]. Regional'nye issledovaniya = Regional Research, 2010, no. 1, pp. 45-54.

9. Otstavnova L.A., Yakhvarova E.V. Konkurentosposobnost' chelovecheskikh resursov v sisteme otnoshenii "chelovek - proizvodstvo" [The competitiveness of human resources in the system of 'human - production' relations]. Biznes. Obrazovanie. Pravo. Vestnik Volgogradskogo instituta biznesa = Business. Education. Law. Bulletin of Volgograd Business Institute, 2014, no. 2, pp. 145-151.

10. Ryan A.M., Wessel J.L. Implications of a Changing Workforce and Workplace for Justice Perceptions and Expectations. Human Resource Management Review, 2015, vol. 25, no. 2, pp. 162-175. doi: 10.1016/ j.hrmr.2015.01.001

11. Cohen D.J. HR Past, Present and Future: A Call for Consistent Practices and a Focus on Competencies. Human Resource Management Review, 2015, vol. 25, no. 2, pp. 205-215. doi: 10.1016/j.hrmr.2015.01.006

12. Agnello P., Ryan R., Yusko K.P. Implications of Modern Intelligence Research for Assessing Intelligence in the Workplace. Human Resource Management Review, 2014, vol. 25, no. 1, pp. 47-55. doi: 10.1016/ j.hrmr.2014.09.007

13. Adnan W. Who Gets to Cross the Border? The Impact of Mobility Restrictions on Labor Flows in the West Bank. Labour Economics, 2015, vol. 34, pp. 86-99. doi: 10.1016/j.labeco.2015.03.016

14. Hristov A. The High Sensitivity of Employment to Agency Costs: The Relevance ofWage Rigidity. Journal of Macroeconomics, 2015, vol. 45, pp. 137-154. doi: 10.1016/j.jmacro.2015.04.007

15. Thi Hong Thinh Doan, Karine Gente. Real Exchange Rate and Productivity in a Specific-Factor Model with Skilled and Unskilled Labour. Journal of Macroeconomics, 2014, vol. 40, pp. 1-15. doi: 10.1016/ j.jmacro.2014.01.005

16. Chupaida A.M., Otstavnova L.A. Gosudarstvennaya politika zanyatosti na rynke truda [The State employment policy at the labor market]. Biznes. Obrazovanie. Pravo. Vestnik Volgogradskogo instituta biznesa = Business. Education. Law. Bulletin of Volgograd Business Institute, 2011, no. 4, pp. 101-107.

17. Sjögren A., Vikström J. How Long and How Much? Learning About the Design of Wage Subsidies from Policy Changes and Discontinuities. Labour Economics, 2015, vol. 34, pp. 127-137. doi: 10.1016/ j.labeco.2015.03.009

18. Vikström J., Rosholm M., Svarer M. The Effectiveness of Active Labor Market Policies: Evidence from a Social Experiment Using Non-Parametric Bounds. Labour Economics, 2013, vol. 24, pp. 58-67. doi: 10.1016/j.labeco.2013.06.002

19. Freedman M. Place-Based Programs and the Geographic Dispersion of Employment. Regional Science and Urban Economics, 2015, vol. 53, pp. 1-19. doi: 10.1016/j.regsciurbeco.2015.04.002

20. Yi Niu, Chengri Ding. Unemployment Matters: Improved Measures of Labor Market Distress in Mortgage Default Analysis. Regional Science and Urban Economics, 2015, vol. 52, pp. 27-38. doi: 10.1016/j.regsci

urbeco.2015.02.004