CC BY
61
УДК 902.24 ББК 63.4.2
РЫБА КАК ИСТОЧНИК ПРОПИТАНИЯ ДЛЯ СИНТАШТИНСКОГО НАСЕЛЕНИЯ
ЮЖНОГО ЗАУРАЛЬЯ (2100-1750 BC)
Д.В. ШАРАПОВ, Питтсбургский Университет, г. Питтсбург, США
e-mail: des114@pitt.edu К.А. КОРЛЯКОВ, ФГБОУВПО ЧЕЛГУ, г. Челябинск, Россия e-mail: korfish@mail.ru
Аннотация
Данная статья - попытка синтеза ряда географических, климатических, биологических, и других материальных показателей, касающихся роли рыбной ловли в жизни населения эпохи средней бронзы Южного Зауралья (2100-1700 BC). Расчеты рыбопродуктивности водоемов указывают на тот факт, что рыбная ловля не могла играть существенной роли в жизнеобеспечении Синташтинкого населения, даже при несколько большей обводненности данных территорий. В заключение приводятся альтернативные объяснения высоких показателей 515N, изначально атрибутированных к высокому потреблению рыбы.
Ключевые слова: стабильные изотопы, Синташта, рыбопродуктивность, ГИС, Южный Урал, бронзовый век
Актуальность. До относительно недавнего времени рыбная ловля считалась вспомогательной, малозначительной отраслью Синташтинского хозяйства [6, с. 215; 23]. Однако изучения человеческих костных останков из ряда памятников эпохи бронзы Евразийских степей указали на довольно высокие значения соотношений стабильных изотопов азота 515N [28]. Для Синташтинско-Петровских памятников, в частности, диапазон показателей 515N составил 9.5-14.8%о. Ряд исследователей интерпретировали эти данные как указывающие на большое количество пресноводной рыбы употребляемой в пищу [28, 32], что в свою очередь пробудило новую волну интереса к данному вопросу [31]. Privat [28, с. 84], например, считает, что рыбная ловля должна рассматриваться как одна из основных отраслей хозяйства для населений эпохи бронзы и раннего железного века Евразийских степей. Данная статья - попытка синтеза ряда географических, климатических,
биологических, и других материальных показателей касающихся роли рыбной ловли в жизни населения эпохи средней бронзы (2100 -1700 BC) Южного Зауралья.
Продуктивность водных объектов: современность. Синташтинские поселения
сосредоточены в степной зоне Южного Зауралья и расположены по берегам многочисленных притоков Урала и Тобола (Рис. 1). Реки, по берегам которых расположены поселения, хотя и относятся к разным бассейнам (Каспийскому и Обскому), схожи по многим параметрам [9]. Это небольшие степные равнинные реки, которые текут спокойно, плавно, петляя и меандрируя, что связано с плоским рельефом [16, с. 106-111]. Реки эти маловодны [16]. В засушливые годы многие из них пересыхают, а в холодные годы русла некоторых из них промерзают [9, с. 70-71]. В непосредственной близости от современных русел рек также встречаются старичные или русловые озера, как правило неглубокие и небольшие по площади [12, с. 53].
Обращает на себя внимание тот факт, что водоемы, по берегам которых расположены Синташтинские поселения, являются далеко не самыми продуктивными участками в плане рыболовства. Хотя рыбопродуктивность зависит от многих факторов, одним из основных показателей является нагульная площадь водоемов [1, 15, 17]. Подавляющее большинство Синташтинских поселений расположено в верховьях степных рек (в пределах 30-50 км от истоков) (Рис. 1), на участках, где эти и без того
небольшие водоемы наиболее маловодны [16, с. 106]. Напротив, Синташтинских поселений не найдено на берегах крупных рек, таких как Урал (за исключением пос. Кизильское) или Тобол, находящихся в относительной близости к зоне распространения этой археологической культуры и неоспоримо обладающих более высокой биопродуктивностью.
Рисунок 1. Синташтинские поселения относительно водоемов. 1-Бахта, 2-Куйсак, 3-Париж, 4-Чекатай, 5-Исеней, 6-Камысты, 7-Андреевское, 8-Синташта-11, 9-Берсуат, 10-Синташта, 11-Аландское, 12-Аркаим, 13-Кизильское, 14-Журумбай, 15-Кам.Амбар, 16-Родники, 17-Устье, 18-Коноплянка, 19-Черноречье, 20-Сарым-Саклы, 21-Кызыл-Маяк, 22-Степное. Границы бассейнов рек указаны в пределах Челябинской области.
Необходимо также заметить, что Урал известен как "край озер", большое количество которых сосредоточено на севере Челябинской области. Это наиболее продуктивные типы водоемов в плане рыболовства. Для сравнения, средняя рыбопродуктивность озер превышает продуктивность рек в 4 раза [16, с. 148; 10, 11, 17]. Синташтинских поселений на берегах озер также не найдено (за исключением пос. Чекатай).
Итак, современные данные указывают на то, что на региональном уровне
рыбопродуктивность играла далеко не решающую роль в выборе местоположения поселений. Тем не менее, в более локальных масштабах, на уровне индивидуальных поселений, могли выбираться наиболее рыбопродуктивные участки. В частности, исследователи неоднократно отмечали, что Синташтинские поселения располагались неподалеку от мест слияний двух рек [7, 23]. Такие участки позволяли захватывать наибольшую площадь водной поверхности. Также известно, что устья, т.е. места слияний водоемов, представляют собой особую мини-экосистему, характеризуемую относительно высокой биопродуктивностью [10, 11].
В виде конкретного примера можно рассмотреть участок ландшафта, включающий в себя поселения Куйсак и Сарым-Саклы, находящиеся в 13 км друг от друга (Рис. 2). Поселение Куйсак находится у места слияния рек Куйсак и Зингейка, тогда как пос. Сарым-Саклы находится в месте концентрации основного русла р. Зингейки и нескольких озер, самым большим из которых является оз. Лебяжье. Это озеро занимает довольно внушительную для данного региона площадь в 3.8 га. Таким образом, Рис. 2 иллюстрирует, что на уровне индивидуальных поселений могли выбираться наиболее рыбопродуктивные участки.
Способны ли были малые степные реки и русловые озера обеспечить населения бронзового века каким-либо значимым количеством рыбы? Хотя естественная рыбопродуктивность внутренних водоемов колеблется в пределах 0.03-400 кг/га, для речных экосистем этот показатель редко превышает 5 кг/га [15, 10]. Под естественной рыбопродуктивностью водоема следует понимать способность обеспечивать в течение одного вегетационного периода определенный весовой прирост рыбы с единицы площади за счет естественных пищевых ресурсов. Давайте попытаемся рассчитать, сколько рыбы могли произвести водоемы, на берегах которых находятся Синташтинские поселения, в "долгой перспективе", то есть, избегая их истощения.
Рисунок 2. Расположение поселений Куйсак (2) и Сарым-Саклы (20) относительно водоемов. Слева - общий план; справа - поселение Сарым-Саклы относительно оз. Лебяжье.
В качестве наглядного примера рассмотрим поселение Аркаим. Поселение занимает довольно типичное положение - оно находится у места слияния двух рек: Большой Караганки и Гумбейки. Набор артефактов и экофактов, свидетельствующих о рыбной ловле, включает в себя бронзовый рыболовный крючок и останки разнообразной ихтиофауны [2, 3]. За максимальный радиус дневного передвижения для оседлых обществ обычно берется показатель в 5-6 км [21, с. 28]. Для охотников-собирателей, регулярно возвращающихся на некую "базовую точку", радиус дневного передвижения несколько превышает вышеуказанный параметр и, как правило, составляет 6-8 км [22, 24]. Так как населения эпохи бронзы Евразийских степей часто позиционируются как "мобильные" или "подвижные" скотоводы [20], мы используем максимальный показатель в 8 км, как радиус территории, регулярно эксплуатируемой населением Аркаима. В данном радиусе от поселения содержится около 31 км речного пространства (Рис. 3). За ширину обеих рек используем максимальный показатель ширины Большой Караганки в окрестностях Аркаима -40 м. Таким образом, в пределах 8-километрового радиуса вокруг поселения, максимальная площадь водоемов составляет 137 га (31,000м*40м + 13га озерного пространства). Основываясь на показателе
рыбопродуктивности в 5 кг/га, можно
утверждать, что за вегетативный сезон эта площадь могла произвести 685 кг рыбы.
Оценки численности людей, проживающих в Синташтинских поселениях, разнятся. По самым скромным подсчетам, в пос. Аркаим проживало 450 человек [26, с. 351]. Количество рыбы в таком случае оставляло бы около 1.5 кг на человека в год. Даже если за рыбопродуктивность принять более высокий показатель в 10-15 кг/га, характерный для более северных, более обводненных районов Южного Зауралья [17, 11], мы получим не более чем 4.5 кг рыбы на душу населения в год. Данные расчеты указывают на то, что рыба была скорее редким дополнением к рациону, нежели чем основным продуктом питания.
Рисунок 3. Поселение Аркаим (12) относительно водных ресурсов. Красный круг иллюстрирует радиус регулярно эксплуатируемой территории в 8 км.
Продуктивность водных объектов: древность. Ряд исследователей отмечают тот факт, что юг Челябинской области мог быть более обводненным во время существования Синташтинской культуры. Мусатов [14], основываясь на анализе стратиграфических колонок голоценовых отложений в районе поселений Аркаим, Аландское, Кизильское и Берусат пришел к заключению, что во время существования поселений, окружающие ландшафты были более обводненными. Помимо рек эти ландшафты включали в себя большее количество реликтовых мелких водоемов и западин, чем в современности.
Споро-пыльцевой анализ почв, добытых из серии колонок в районе пос. Каменный Амбар, показал больший процент широколиственных деревьев во время существования поселения (2100-1500 ВС), по сравнению с современностью [30]. Споро-пыльцевой анализ почв, погребенных под Аркаимской оборонительной стеной (2000-1700 ВС), указал на наличие влаголюбивых растений, которых сейчас там не растет (например, ольха), а также большее количество широколиственных деревьев, по сравнению с современностью [27]. Авторы исследований рассматривают вышеупомянутые споро-пыльцевые данные как индикаторы большей влажности климата на данных территориях. Следует заметить, что эти показатели могут также служить индикаторами наличия большего количества водных объектов.
Насколько материальные останки, относящиеся к рыболовству, согласуются с концепцией большей обводненности?
Ихтиофауна и параметры водоемов. Видовой состав рыб, обнаруженных на Синташтинских поселениях, полностью соответствует современному, за, пожалуй, одним исключением. Это находки останков осетровых (семейство Acipenseridae) в двух Синташтинских поселениях: Аркаим и Аландское [3, с. 103]. В речных экосистемах, осетровые обитают исключительно на водотоках, то есть на участках рек с сильным течением. Например, до зарегулирования реки Урал водохранилищами, осетровые присутствовали только в реке Урал, не заходя в притоки [18]. В реках же, по берегам которых расположены вышеупомянутые поселения, течение довольно медленное. Для сравнения,
скорость течения в Гумбейке, на которой расположено поселение Аркаим, составляет 0.20.3 м/с, тогда как для Урала, где задокументировано присутствие осетровых, течение составляет 1-2 м/с на перекатах и 0.02— 0.5 м/с в плесах [16, с. 127; 9, с. 35; 12, с. 52]. Эти данные иллюстрируют тот факт, что по крайней мере некоторые реки, по берегам которых были расположены Синташтинские поселения, обладали более быстрым течением, обеспечивающим благоприятную среду для обитания осетровых.
Артефакты. Налицо тот факт, что населения средней бронзы Южного Урала занимались рыбной ловлей. В первую очередь об этом свидетельствуют рыболовные снасти, найденные на ряде поселений и в могильниках (Рис. 4). На обнаруженных рыболовных крючках соблюдены все углы гидродинамики и механики проникновения в ткань рыбы. Наконечники гарпунов, как и крючки, обладают достаточно высокой техникой изготовления, что свидетельствует о большой наработке данных орудий.
Рисунок 4. Рыболовные снасти из Синташтинского большого грунтового могильника (СМ). Сверху: 11 -бронзовый гарпун; 15 - костяной гарпун; 14 - бронзовый крючок. Снизу: бронзовые крючки [4].
Большие размеры крючков, а также наличие в данных водоемах видов, можно поймать
острог, свидетельствуют о достаточно крупных только щуку размером более 1 кг [18]. Хотя в
рыбах в промысле населения (Табл. 1). современности рыбы данных параметров и
Учитывая размеры гарпунов, размеры рыб присутствуют в зоне распространения
должны были быть не менее 30-40 см или 500- Синташтинских поселений, они скорее
800 грамм по массе, тогда как на крючки с являются исключением, чем правилом. диаметром основного загиба 4 см, из обитающих
Таблица 1
Имеющиеся данные о рыболовных стастях Синташтинского населения [2, 4, 8, 13]
Памятник Река Найденный артефакт Размер артефакта Размеры рыб, спроецированные основываясь на размерах снастей
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока крючок 7.5см х 4см 1кг +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока крючок 9см х 5см 1кг +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока крючок 9смх4см 1кг +
пос. Берсуат Бирсуат, 30 км от истока крючок 13см х 4см 1кг +
пос. Берсуат Бирсуат, 30 км от истока крючок 10см х 4см 1кг +
пос. Аркаим Большая Караганка, 50 км от истока крючок 8см х 5см 1кг +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока гарпун 12см х 2см 500г +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока гарпун 12см х 2.8см 500г +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока гарпун 5.5см х 1см 500г +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока крючок 3см х 1.5см 100г +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока крючок 4см х 1.2см 100г +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока крючок 4см х 1.2см 100г +
Синташтинский большой грунтовый могильник (СМ) Сынтасты, 40 км от истока крючок 4см х 1.2см 100г +
пос. Аландское Суундук, 60 км от истока крючок — —
Присутствие довольно высокого процента больших крючков в выборке представленной в Табл. 1 может трактоваться по разному. Во-первых, относительно больший процент маленьких крючков мог избежать детекции при раскопках. Во-вторых, для поимки более мелких особей могли практиковаться способы ловли, в которых крючки не были задействованы вовсе. В-третьих, большие крючки могли
использоваться как острога (когда рыбак караулил и подцеплял рыбу сверху) или же в качестве самоловов [18]. В таких случаях, размеры крючков не могут быть напрямую сопоставлены с размерами пойманных рыб. Ну и наконец, присутствие высокого процента больших крючков может объясняться большей обводненностью рек во время существования Синташтинских памятников. Согласно
последнему сценарию, наличие больших площадных и/или глубинных пространств способствовало бы наличию большего процента крупных особей. Так как поимка и обработка таких особей требовала меньших трудозатрат на единицу массы, предпочтение могло отдаваться поимке крупных рыб с использованием больших крючков.
Заключение. Несмотря на то, что некоторые показатели указывают на большую обводненность исследуемых территорий, речь не идет о существенно иных ландшафтах. Палинологические и почвенные исследования согласуются в том, что ландшафты, на которых располагались Синташтинские поселения, как и в современности, относились к степному геоботаническому типу [19, 30, 27]. Нет также никаких указаний на то, что реки, по берегам которых располагались поселения,
представляли собой иные, более крупные типы водоемов во время существования поселений.
Следовательно, расчеты
рыбопродуктивности, приведенные выше, являются приемлемыми и указывают на тот факт, что рыбная ловля не могла играть существенной роли в жизнеобеспечении Синташтинкого населения, даже при несколько большей обводненности данных территорий. Местоположения поселений ярко
свидетельствуют об иной, скотоводческой,
направленности хозяйства. Наличие пастбищ, нежели чем высокопродуктивных водоемов, скорее играло принципиальную роль в поисках мест заселения.
Возвращаясь к тезису о недооценке роли рыбной ловли в жизнеобеспечении обществ эпохи бонзы в целом и для Синташты в частности, следует отметить следующее. Известно, что помимо пресноводной рыбы, иные источники питания способны генерировать высокие показатели 515К в костных останках человека [25]. Для Южного Урала эпохи бронзы такими источниками пищи могли являться дикорастущие злаки, известные своими высокими показателями соотношения стабильных изотопов азота. Например, тростник (Phragmites spp.), значения 515К которого достигают 21.1%о [29, с. 181], был неоднократно отмечен в этнографических и исторических источниках как широкодоступный пищевой ресурс для населений центральной Евразии [5]. Принимая во внимание вышесказанное, междисциплинарная работа по поиску альтернативных растительных источников пропитания представляет собой одно из наиболее продуктивных направлений в изучении Синташтинской культуры Южного Зауралья.
Список литературы
1. Атлас пресноводных рыб России / под ред. Ю.С.Решетникова. М.: Наука, 2002. Т. 1 -2.
2. Бушмакин А.Ф. Минеральный состав корок на металлическох предметах из поселения Аркаим // Археологический источник и моделирование древних технологий: труды музея-заповесника Аркаим: сб. науч. статей / под ред. С.Я. Зданович. Челябинск: Книга, 2000. С. 130-136.
3. Гайдученко Л.Л. Биологические останки из укрепленных поселений "Страны Городов" Южного Зауралья // Аркаим - Синташта: древнее наследие Южного Урала: к 70-летию Г.Б. Здановича: сб. науч. тр.: в 2 ч. /отв. ред. Д.Г. Зданович. Челябинск: изд-во ЧелГУ, 2010. Ч.1. С. 96-108.
4. Генинг В.Ф., Зданович Г.Б., Генинг В.В. Синташта: археологические памятники арийских племен Урало -Казахстанских степей. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд., 1992. 406 с.
5. Дикие съедобные растения /Моск. ботан. сад и Ин-т истории матер. культуры им. Н. Я. Марра [под ред. акад. В. А. Келлера]. М.: АН СССР, 1941. 40 с.
6. Епимахов А.В. Бронзовый век Южного Урала (экономический и социальные аспекты): дисс. на соискание ученой степени док. ист. наук. Екатеринбург, 2010. 394 с.
7. Зданович Г.Б., Батанина И.М. Аркаим - Страна городов: Пространство и образы. Челябинск: изд-во Крокус: Юж. Урал. кн. изд-во, 2007. 260 с.
8. Иванова Н.О. Охранные раскопки поселения Берсуат: отчет. Челянбинск: Фонды ЛАИ ЧелГУ, 1996. 72 с.
9. Калишев В.Б., Андреева М.А. Реки Челябинской области. Челябинск: АБРИС, 2013. 152 с.
10. Китаев С.П. Ихтиомасса и рыбопродукция малых и средних озер и способы ее определения. СПб.: Наука, 1994. 177 с.
11. Корляков К.А. Определение численности и ихтиомассы макрофитныхрыб на примереротана-головешки //Рыбное хозяйство. 2010. № 1. С. 82-84.
12. Левит А.И. Южный Урал: География, экология, прородопользование. Учебное пособие. 2-е изд. испр. и доп. Челябинск: Юж.-Урал. кн. изд., 2005. 246 с.
13. Малютина Т.С. Археологические исследования на укрепленном поселении Аландское: отчет. 2011. Челянбинск: Фонды ЛАИ ЧелГУ, 2011. Т. 1-2.
14. Мусатов В.А. Аркаим - опыт экологических реконструкций // Географическое пространство: сбалансированное развитие природы и общества. Материалы III заочной Всероссийской научно-практической конференции / редкол.: С.Г. Захаров [и др.]. Челябинск: Край Ра, 2013. С. 132-147.
15. Пермитин И.Е., Половков В.В. Особенности образования и динамика структуры скоплений пелагических рыб // Теоретические аспектырыбохозяйственных исследований водохранилищ. Л.: идз-во АН СССР, 1979. С. 78-105.
16. Природа Челябинской области/Андреева М.А.[и др.]. Челябинск: Изд-во ЧГПУ, 2000. 269 с.
17. Руденко Г.П. Продукционные особенности ихтиоценозов малых и средних озер Северо-Запада и их классификация. СПб.: ГосНИОРХ, 2000. 223 с.
18. Сабанеев Л.П. Позвоночные Среднего Урала и географическое распространение их в Пермской и Оренбургской губерниях. М.: Тип. В. Готье, 1874. 204 с.
19. Хохлова О.С., Хохлов А.А., Гольева А.А. и др. Естественнонаучные исследования Большого Синташтинского кургана в Челябинской области //Вестник ОГУ. № 10(92). 2008. С.150-156
20. Frachetti M. D. Pastoralist Landscapes and Social Interaction in Bronze Age Eurasia. Los Angeles: University of California Press, 2008. 213 p.
21. Harper T.K. Visualizing agricultural production during the Eneolithic: a case study from the Tripol'ye giant-settlement of Tal'yanki //Chronika. 2011. Vol. 1. P. 27-32.
22. Kelly R. L. The Foraging Spectrum: Diversity in Hunter-Gatherer Lifeways. Washington: Smithsonian Institution Press, 1995. 446 p.
23. Koryakova L. N., Epimakhov A.V. The Urals and Western Siberia in the Bronze and Iron Ages. New York: Cambridge University Press, 2007. 383 p.
24. Morgan C. Reconstructing Prehistoric Hunter-Gatherer Foraging Radii: A Case Study from California's Southern Sierra Nevada // Journal of Archaeological Science. 2008. Vol. 35(2). P. 247-258.
25. Mays S. The archaeology of human bones. New York: Routledge, 1998. 242 p.
26. Multidisciplinary Investigations of the Bronze Age Settlements in the Southern Trans-Urals (Russia) / R. Krause, L.N. Koryakova [eds.]. Bonn: Habelt, 2013. 352 p.
27. Prikhod'ko V.E., Ivanov I. V., Manakhov D. V., et al. Soils, vegetation, and climat e of the southern Transural region in the Middle Bronze Age //Eurasian Soil Science. 2013. Vol. 46(9). P. 925-934.
28. Privat K.L. Paleoeconomy of the Eurasian Steppe: biomolecular studies: Ph.D. dissertation. Oxford: Univeristy of Oxford, 2004. 189 p.
29. Shishlina N.I., Sevastyanov V., Hedges, R.E. Isotope ratio study of Bronze Age samples from the Eurasian Caspian Steppes //Population Dynamics in Prehistory and Early History. New Approaches by Using Stable Isotopes and Genetics /E. Kaiser, J. Burger, W. Schier [eds.]. Berlin, Boston: De Gruyter, 2012. P. 177-197.
30. Stobbe, A. Long-term Perspective on Holocene Environmental Changes in the Steppe of the Trans-Urals (Russia) // Multidisciplinary Investigations of the Bronze Age Settlements in the Southern Trans-Urals (Russia) / R. Krause, L.N. Koryakova [eds.]. Bonn: Habelt, 2013. P. 305-327.
31. Stobbe A., Ruhl L., Nekrasov A. E., Kosintsev P.A. Fish - an important component in the settlement of Kamennyi Ambar // Multidisciplinary Investigations of the Bronze Age Settlements in the Southern Trans-Urals (Russia) / R. Krause, L.N. Koryakovav[eds.]. Bonn: Habelt, 2013. P. 233-238.
32. Ventresca Miller A., Haas K., Rosenmeier M., et al. Subsistence and social change in central Eurasia: stable isotope analysis of populations spanning the Bronze Age transition // Journal of Archaeological Science. 2014. Vol. 42(1). P. 525-538.
FISH AS A SUBSISTENCE SOURCE FOR THE SINTASHTA POPULATIONS OF THE
SOUTHERN URALS (2100-1700 BC)
D.V. SHARAPOV, University of Pittsburgh, Pittsburgh, U.S.A. e-mail: des114@pitt.edu K.А. KORLYAKOV, Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia
e-mail: korfish@mail.ru
Abstract
This article is a synthesis of various geographical, climatic, biological, and other material correlates related to fishing among the Middle Bronze Age populations of the Southern Urals (2100-1700 BC). Estimates of fishing productivity of local water bodies point to the fact that fishing could not have played a substantial role in the subsistence of the Sintashta groups, notwithstanding the somewhat moister climate conditions of the beginning of the second millennium BC. In conclusion, alternative explanations for the unusually high concentrations of 515N among Bronze Age individuals are discussed.
Keywords: stable isotope analysis, Sintashta, fishing productivity, GIS, Southern Urals, Bronze Age
