CC BY
25
Г. И. Лузянин
РОССИЙСКО-КАНАДСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В КОНСУЛЬСКИЙ ПЕРИОД 1900-1922 ГОДОВ
В настоящей статье дается оценка активизации российско-канадских отношений в начале XX в. на основе анализа деятельности российских консулов, способствовавших развитию торговых, политических и культурных связей между Россией и Канадой в 1900-1917 гг., а также освещены вопросы трудного возрождениярос-сийско-канадской торговли в 1918-1922 гг. Хронологические рамки статьи определены, с одной стороны, установлением консульских отношений между Российской империей и Канадой в 1900 г., их разрывом после Октябрьской революции 1917 г. и, с другой стороны, присоединением Канады к англо-советскому торговому договору 1921 г., т. е. признанием Канадой Советской России де-факто в 1922 г.
Ключевые слова: советско-канадские отношения, российско-канадская торговля.
Канада как доминион Великобритании всегда шла в фарватере внешней политики метрополии и находилась далеко от интересов внешней политики Российской империи. В 1900 г. в Канаде появился российский консул, но дипломатические отношения между СССР и Канадой были установлены только в 1942 г. Относительно позднее установление дипломатических связей было обусловлено просчетами России и СССР, которые рассматривали Канаду прежде всего как объект англоамериканского соперничества и недооценили роль этого доминиона в мировом сообществе XX в.
Документальную базу исследования составили неопубликованные материалы российских архивов. Это, прежде всего, донесения российских консулов из Канады 1900-1919 гг., хранящиеся в Архиве внешней политики Российской империи. Дипломаты-профессионалы Н.Б. Струве, затем С.А. Лихачов из Монреаля, Н.К. Рогозин из Ванкувера информировали правительство, посылая донесения в Петербург, а в 1918-1919 гг. - в Омск о причинах относительно низкого уровня торговли между Россией и Канадой, переселении и положении российских иммигрантов, освоении Запада Канады, внутриполитических событиях и внешних связях Канады с метрополией и соседними США. Они регулярно высылали статьи из прессы, посвященные российско-канадским отношениям. Эти архивные документы впервые вводятся в научный оборот. Привлечены также материалы Государственного архива Российской Федерации и Отдела рукописей Российской государственной библиотеки, содержащие сведения об эмигрантах из России в Канаде.
История установления консульских отношений между Россией и Канадой началась с ноября 1893 г., когда доктор У. Уолтон-Джонс, житель Монреаля, обратился с письмом к Александру III, в котором изложил факты бедственного положения российских подданных в Канаде вследствие отсутствия там российского консула1. В этом году в Канаду выехали свыше трех тысяч российских эмигрантов - 952 через Гамбург и Бремен, 2516 через Антверпен. Депеши с запросами о Канаде полетели в Лондон, Париж, Брюссель. В апреле 1894 г. советник А. Бентковский составил записку «О необходимости учреждения русского консульства в Канаде», которую император прочитал 31 мая 1894 г., но оставил без последствий2.
Причиной тому было опасение, что в случае появления российского консула в Канаде метрополия может предпринять шаги по созданию британского консульства
в среднеазиатских владениях Российской империи. Со времен Крымской войны, показавшей уязвимость Тихоокеанского побережья России в связи с бомбардировкой англо- французской эскадрой Петропавловска-Камчатского, отношения России с Великобританией вплоть до конца XIX в. были натянутыми. Укрепление позиций России в Приамурье и Приморье, успехи в присоединении Средней Азии встревожили Англию, которая была обеспокоена приближением границ Российской империи к Индии, Афганистану, Персии, Турции и противодействовала России во всех регионах своей экспансии - от Балкан до Китая и Японии.
В справке «О необходимости учреждения русского консульства в Канаде» подчеркивался военно-стратегический аспект положения Канады в Британской империи. На Атлантическом побережье Канады в Новой Шотландии англичане построили сильно укрепленный порт в Галифаксе, начали разработку угольных копей на Кейп Бретоне. На Тихоокеанском побережье в целях защиты острова Ванкувер в порту Эс-куаймолт была сооружена военная гавань, куда топливо для британского тихоокеанского флота поставлялось с угольных шахт Нанаймо. Далее автор записки отметил возрастающее значение канадской Тихоокеанской железной дороги, открытой в 18861887 гг. Наряду с торговлей, судоходством внутри страны, телеграфом, разработкой природных ресурсов и организацией иммиграции Тихоокеанская железнодорожная компания контролировала пароходные сообщения в Англией, Китаем, Японией.
В 1891 г. Россия начала строить великую Сибирскую железную дорогу. Русские инженеры изучали опыт железнодорожного строительства в Канаде3, поскольку рельеф местности от Великих озер до Скалистых гор был сходен с рельефом Сибири. Они смело писали о радикальных преобразованиях на Западе Канады, надеясь, что такие же преобразования произойдут и в Сибири после постройки железнодорожной магистрали.
В 90-х гг. XIX в. Россия предприняла целенаправленные шаги по изучению сельского хозяйства Канады. Если в 1857 г. российский путешественник А. Б. Лакиер посетил Канаду, совершая частную поездку по Северной Америке4, то в 1897 г. агроном при Приамурском генерал-губернаторе Н. А. Крюков приехал как посланец департамента земледелия Министерства земледелия и государственных имуществ России. В Канаде он посетил 20 ферм, пять опытных станций, три сельскохозяйственных училища, две школы для индейцев, 12 элеваторов, две бойни, семь сыроварен и маслобоен, несколько промышленных предприятий и бирж. «Торговые сношения Канады с Россией чрезвычайно слабы, - писал Крюков, - из России (в 1895 г. - Г. Л.) ввезено было в Канаду разных продуктов на сумму 15887 долл., или 30990 р.»5
На центральной опытной станции российский агроном обнаружил хлебные сорта из России, которые получили широкое распространение в Канаде. В тихоокеанской провинции Британская Колумбия наиболее подходящими сортами яблок и слив оказались сорта, ввезенные из России в 1878 г. Описывая фермы, сельскохозяйственную технику, движение капитала, Крюков подводил российского читателя к выводу о том, что основная причина экономического прогресса Канады связана с частной собственностью на землю, активным содействием правительства развитию сельского хозяйства и выполнением закона об обязательном начальном образовании. Материалы Крюкова отражали развитие объективной реальности в российско-канадских отношениях. Развитие капитализма в российской экономике заставило изучать опыт Канады, накопленный в ходе железнодорожного строительства, переселения и освоения прерий на Западе, и оформить межгосударственные связи на уровне консульской службы.
В 1898-1900 гг. семилетняя переписка между российским правительством и посольствами в Лондоне и Вашингтоне завершилась составлением «Записки о рус-
ских интересах в Канаде», «Инструкции консулу в Канаде» и назначением Николая Бернгартовича Струве консулом в Монреале, Генри Мартенса - внештатным вице-консулом в Галифаксе6.
В инструкции, составленной на основе записки, подчеркивалось важное стратегическое положение Канады в Британской колониальной империи. Новому консульскому представителю предстояло исполнять обязанности двоякого рода. Наряду с несением консульской службы он должен был выполнять обязанности политического агента: зорко следить за всеми изменениями в отношениях канадского правительства и США, доносить о всех важнейших событиях внутренней жизни, о настроениях общественного мнения. «Наряду с этим, - рекомендовалось далее в инструкции, - консулу в Канаде следует обратить внимание на громадное сходство этой страны с Россией, в особенности с Сибирью. Топографические и климатические условия в той и другой стране в силу их сходства создают аналогичные условия быта и культуры. Создание великого Сибирского железнодорожного пути отвечало постройке Канадской Тихоокеанской железной дороги. Заселение края вдоль той и другой представляет много аналогичного. Обилие лесных и минеральных богатств Канады и их эксплуатация дают основание к дальнейшему сопоставлению этих двух стран. Таким образом, сведения, которые русский консул будет доставлять о производительности и торговле страны, могут иметь помимо общего интереса еще и поучительное значение в области отдельных отраслей сельского хозяйства и промыш-
7
ленности» .
В мае 1900 г. Н. Б. Струве, прибыв в Монреаль, объявил об открытии здесь консульства генерал-губернатору лорду Минто и премьер-министру У. Лорье. Затем он отправился в путешествие по стране вдоль Тихоокеанской железной дороги и на основе наблюдений опубликовал очерк о Канаде, в котором появился новый сюжет -впечатления о жизни духоборов, большая группа которых только что приехала из России8. Это была первая в российской публицистике социально-географическая и этнографическая оценка духоборческой общины в Канаде. За ней последовали многочисленные публикации, авторами которых были сопровождавшие и помогавшие переезду духоборов толстовцы П. И. Бирюков (1860-1931) и В. Г. Чертков (18581936), Л. А. Суллержицкий (1872-1916), будущий режиссер Московского Художественного театра, врач В. М. Величкина (1868-1918), а также В. Д. Бонч-Бруевич (1873-1955), будущий управляющий делами Совнаркома, оставивший огромное опубликованное и рукописное наследие о духоборах9.
Исследователи раскола православной церкви, по словам директора департамента полиции Ятухина, представившего в 1904 г. Николаю II «Записку о духоборческом движении», видели происхождение староверческой секты духоборов в иконоборческом движении еретиков со времен Ивана IV. Учение духоборов оформилось во второй половине XVIII в. Оно отрицало духовные основы православной церкви. Духоборы считали, что Бог пребывает в каждом человеке: в его памяти, разуме и воле.
В переселении духоборов в 1898-1899 гг. из России в Канаду принимал участие Л. Н. Толстой, отдавший на это свой гонорар за роман «Воскресение». По его просьбе профессор Торонтского университета Д. Мавор обратился к канадскому правительству с ходатайством духоборов о выделении земли для их поселений и сделал расчеты расходов, необходимых для переселенцев в Канаду. В России многие откликнулись на письма Льва Толстого о помощи духоборам и внесли большие пожертвования. Впоследствии духоборы хотели вернуть долг всем, кто помог им в годину бедствия. Л.Н. Толстой отказался принять эти деньги. Духоборам не были из-
вестны адреса других пожертвователей, и они рассылали деньги на помощь бедствующим, а во время голода в Поволжье в 1922 г. внесли крупную сумму в фонд помощи голодающим. В 1987 г. благодарные потомки переселившихся духоборов открыли памятники Льву Толстому в деревне Виригино, неподалеку от г. Камсак в провинции Саскачеван, и в музее русского быта в Калгари в Британской Колумбии.
7200 духоборов расселились в 60 деревнях, из которых 34 были расположены в окрестностях Иорктона, 13 - на Лебяжьей реке (Сван Ривер) севернее Йорктона и 13 - близ г. Принс Руперт в провинции Саскачеван. Консул посетил деревни в 30-40 км от Йорктона около Чертова озера, где на протяжении 16-20 км были расположены шесть деревень. По свидетельству Струве, духоборов в Канаде ценили как прекрасных и честных работников. «Самое лучшее, что есть у духоборов, - писал консул, -это построенные ими самими избы из бревен, обмазанные снаружи и внутри глиной, с большими русскими печами, о которых в холодной Канаде не имели до сих пор никакого понятия»10.
Самым ценным в донесениях первого российского консула Струве являются документы, статьи из газет, его анализ парламентских дебатов, ежегодных съездов Ассоциации канадских промышленников, Канадской национальной лиги, имперских конференций 1902, 1907, 1909, 1911 гг. Струве доказывал, что в Канаде началась новая «вспышка национального духа». «Канада не только мечтает о более полном и всестороннем проявлении своего национального единства, - писал консул в декабре 1903 г., - но и готовится требовать от своей метрополии и от всего остального мира признания своих прав на самостоятельное национальное существование»11.
Наблюдения Струве за политической борьбой по проблемам статуса Канады были изложены в сообщениях о требованиях, которые выдвигались в печати, на имперских конференциях, в парламенте, - о пересмотре полномочий генерал-губернатора, назначавшегося британской короной, об учреждении министерства иностранных дел в 1909 г., о пересмотре отношений с Англией по вопросам обороны и о создании национального морского флота в 1910 г. «"Канада для канадцев", - вот лозунг, который все громче и громче раздается от одного океана до другого <...>, -писал Струве в 1906 г. - Эта новая Канада растет, так сказать, на наших глазах, и все яснее обособляется, во-первых, от своей грозной соседки - Соединенных Штатов, во-вторых, от своей опекунши - метрополии»12.
Эту оценку политической атмосферы в стране подтвердили события 1911 г., когда Канада отвергла «договор взаимности», согласно которому между Канадой и США должны были быть ликвидированы все таможенные пошлины, а авторы этого договора - либералы во главе с У. Лорье - потерпели поражение на парламентских выборах 1911 г. Консул подробно информировал о деятельности Канадской национальной лиги и ее популярного среди франкоканадцев Квебека лидера Баррасы, стремившихся к полной независимости Канады. Он отметил также формирование конти-ненталистской тенденции во главе с историком и журналистом Голдвином Смитом (1823-1910), основателем первого Клуба коммерческого союза с США в
13
Канаде, рьяным сторонником присоединения Канады к США .
Струве, судя по его донесениям, придерживался либеральных позиций. Его же преемник с 1914 г. С. А. Лихачов отрицательно отзывался о деятельности Баррасы и всех сторонников лозунга «Канада для канадцев»14. В его донесениях проявилось консервативное мировоззрение.
Генеральный консул С. А. Лихачов и вице-консул Н. В. Заниевский находились в центре Канады, в Монреале. Н. К. Рагозин, назначенный консулом в 1915 г., исполнял службу на Тихоокеанском побережье, в г. Ванкувере. Консул Матерс пред-
ставлял Россию наряду с несколькими другими европейскими государствами в Галифаксе, на Атлантическом побережье. Согласно инструкции связь с Россией они осуществляли через российские посольства в Лондоне и Вашингтоне. После 1917 г. консулы в Канаде подчинялись чрезвычайному и полномочному послу в США Б. А. Бахметьеву, представлявшему Временное правительство, затем правительство адмирала А. В. Колчака.
После 1917 г., в связи с тем, что Лихачов не получал необходимых для работы денег из России, генеральный консул заявил канадскому правительству, что он не может представлять и защищать интересы 200 тыс. русских и других славянских иммигрантов в стране. В мае 1918 г. Лихачов и его штат были определены как служащие канадского департамента иммиграции. Лондон санкционировал это двойственное положение российского консульства. Однако Лихачов не мог находиться на консульской службе и одновременно быть служащим канадского правительства. В 1920 г. он взял длительный отпуск без сохранения содержания. Лихачов был замещен Рагозиным, который закрыл консульство в Ванкувере и переехал в Монреаль в сентябре 1920 г., где исполнял обязанности генерального консула до 20 июня 1922 г., т. е. до закрытия консульского представительства уже не существующего в России правительства.
Несмотря на сложное финансовое и неопределенное политическое положение российских консулов в Канаде, Лихачов и Рагозин регулярно посылали сообщения о политических событиях в Канаде, вызванных введением всеобщей воинской повинности, дороговизной жизни и безработицей после окончания первой мировой войны. В их донесениях можно выделить четыре сюжета: реакция в Канаде на революции 1917 г. в России, участие Канады в интервенции против Советской Республики, итоги работы канадской торговой комиссии в Сибири и, наконец, специальные донесения, посвященные одному из самых драматических событий в послевоенной истории Канады - Виннипегской стачке 1919 г., которая началась как экономическая забастовка, но затем превратилась во всеобщую и была подавлена правительством силой оружия.
Известие о низвержении династии Романовых в дни Февральской революции было встречено в Канаде настороженно. Канадский премьер-министр Р. Борден встретился 5 апреля 1917 г. в Лондоне с Георгом Бюри, вице-президентом канадской Тихоокеанской железной дороги, который возвращался из России, и с удовлетворением отметил, что обстановка в России стабильна и Россия продолжит войну против Германии. Канадское правительство возлагало большие надежды на Временное правительство и оказывало помощь полковнику Ковалеву, прибывшему в Канаду за несколько дней до Февральской революции по делам, связанным с военными заказами России.
В октябре 1917 г. полномочия российской торговой комиссии под руководством Ковалева были расширены и, прибывший горный инженер Н.Р. Ямпольский, обратился к канадскому правительству за сведениями о добыче и производстве никеля. На основе канадской технологии российское правительство хотело улучшить производство никеля на Урале для военных нужд. Однако план не был реализован из-за свержения Временного правительства 7 ноября 1917 г.15
Консулы Лихачов и Рагозин, сообщая о стремлении канадских деловых кругов к расширению торговли с Россией, умалчивали пока о массовых митингах, происходивших в Канаде в 1917 г., на которых можно было услышать самые лучшие пожелания русскому народу и политические прогнозы о будущем России16. В целом представители всех слоев канадского общества оптимистично расценивали будущее отношений России и Канады.
В рабочей прессе сообщалось о поездке в Россию Артура Гендерсона, лидера британской лейбористской партии, о его встречах с членами Временного правительства. «Свержение царя открывает путь для установления демократии во всем мире», -утверждал автор статьи. Большие надежды возлагали на самую мощную и конструктивную силу в дальнейшем развитии русской революции - кооперативное движение, которое, согласно заявлению Российского информационного бюро в Нью-Йорке, являлось решающим фактором в разрешении кризиса в России. В связи с антивоенной позицией основного профобъединения Канады КРПК на очередном его съезде в 1917 г. в Оттаве было предложено поддержать инициативу российских социалистов, имея в виду большевиков, о заключении мира без аннексий и контрибуций17. Словом, канадцы знали о России 1917 г. больше, нежели жители России о Канаде.
Общественное мнение изменилось в корне после Октябрьской революции. Официальные власти Канады были встревожены, получив известие о свержении Временного правительства, ибо они ориентировались на мнение британского правительства о В. И. Ленине, о партии большевиков как об агентах германского правительства, стремившихся к сепаратному миру с Германией и ликвидации Восточного, русско-германского фронта.
В ежегодном обзоре общественных событий 1917 г. историк и публицист Дж. Гопкинс писал, что руководители Октябрьской революции в России уничтожили вековые национальные институты и установили грубое анархистское правительство.
«Воспользовавшись ситуацией в мире, сложившейся в ходе первой мировой войны, они, - по словам Гопкинса, - как и лидеры Великой французской революции, стремились пресечь свободу и ликвидировать независимость наций, навязывали агитацией или силой примитивные формы мысли и политики, чтобы ликвидировать классы в России, разрушить национальную систему финансов и кредита, конфисковать деньги и собственность»18.
После свержения Временного правительства Британское казначейство попросило канадское правительство приостановить доставку 45 тыс. т грузов, 32 тыс. т из которых составляли железнодорожные вагоны, подготовленные для отправки в Россию. Поскольку Канада была не готова нести расходы за задержку грузов, в Ванкувере все же погрузили сельскохозяйственные машины и деревообделочные станки и доставили их во Владивосток. Это случилось через шесть недель после Октябрьской революции.
В 1918 г. в общественном мнении Канады выявились полярные точки зрения на российские события. Это стало очевидным в связи с участием Канады в интервенции в Мурманске, Архангельске и в Сибири с сентября 1918 г. по июнь 1919 г. Эта внешнеполитическая акция Канады была тяжелым испытанием для канадского правительства, которое только что в 1917 г. с большим трудом провело через парламент закон о всеобщей воинской повинности. Когда премьер-министру Р. Бордену, прибывшему в начале июня 1918 г. в Лондон на очередное заседание имперского военного кабинета, предложили отправить канадские войска во Владивосток, то канадский премьер заколебался. Он и его коллеги в принципе были согласны с этой идеей, реализация которой выводила Канаду на международную арену, но все помнили антивоенные волнения и сопротивление франкоканадцев Квебека против всеобщей воинской повинности, антивоенные выступления фермеров западных провинций и канадских профсоюзов. Поэтому отправку канадских экспедиционных сил в Россию министр милиции и обороны генерал-майор Мьюбэрн объяснял миротворческими целями. По его словам, Канада хотела помочь русскому народу сбросить германское иго, восстановить Восточный фронт, вывезти чехов и словаков на родину по Транссибирской железнодорожной магистрали.
В канадском правительстве наметился раскол по вопросу участия Канады в интервенции. Исполнявший обязанности премьера Т. Уайт сообщал 22 ноября 1918 г. Бордену в Лондон: «Многие члены правительства решительно настроены против посылки в Сибирь наших готовых к отплытию войск и против продолжения экспедиции. Мьюбэрн задержал корабль, который должен был отплыть из Ванкувера во Владивосток»19.
Наиболее категоричен был министр сельского хозяйства Т. Крерар, который в специальном послании Уайту настаивал на возвращении канадских солдат домой20. Его требование поддержали министры Баллантин, Калдер и Рейд. В парламенте во время обсуждения внешней политики в феврале-марте 1919 г. ряд депутатов также выступил против участия Канады в интервенции. А. И. Кононцев, исследовавший парламентские дебаты по этому вопросу, наглядно показал, что позиция парламентариев, как и некоторых членов правительства, была не однозначна21.
С начала мировой войны канадское правительство получило многочисленные запросы от фирм и частных лиц относительно развития торговли Канады в Сибири. Самое убедительное представление сделал К. Ф. Джаст, канадский торговый агент в Петрограде. В его меморандуме 29 августа 1918 г., направленном министру торговли Дж. Фостеру, он разработал план организации и посылки экономической комиссии с целью изучения всех отраслей хозяйства в Сибири.
Среди самых важных товаров, в которых нуждалась Сибирь, по мнению Джа-ста, были железнодорожный подвижной состав, локомотивы, речные суда, тракторы, оборудование для животноводческих ферм, мельниц, зерновых элеваторов, дорожная строительная техника, оборудование для целлюлозных фабрик, удобрения, оборудование для лесных разработок. Кроме того, Канада должна была послать в Сибирь технических специалистов, чтобы помочь русским освоить новую технику консервирования рыбы лососевых пород, на лесоразработках и в горном деле - добыче железной и медной руд, каменного угля. Для народа Сибири, по мнению Джаста, будут нужны все инструкции, которые используются в канадской обрабатывающей промышленности и сельском хозяйстве, поэтому необходимо доставить канадские научные журналы и литературу.
Джаст далее напомнил министру торговли, что во Владивостоке скопилось товаров на миллионы долларов, которые необходимо транспортировать в Сибирь. Закупленные же и готовые к отправке кожи, шкуры, меха, соевые бобы должны быть погружены на суда, которые доставят канадские войска в Сибирь. Торговля должна развиваться под контролем федеральных и провинциальных властей и осуществляться через популярные в России английские и американские компании.
8 октября 1918 г. Дж. Фостер получил длинное послание от главы «Мартене ком-пани», американской торговой фирмы, имевшей филиалы в Великобритании, Франции и России. Р. Мартене рекомендовал в состав будущей экономической комиссии, направляемой в Россию, ввести в качестве официальных представителей канадского правительства Д. Уилгресса и К. Ф. Джаста, хорошо знающих, по словам автора письма, проблемы России. Мартене затем определил полномочия каждого члена комиссии. Эксперт по транспорту должен знать суть дела как по водному, так и по железнодорожному транспорту, так как в Сибири имеется много судоходных рек. Специалист по горному делу должен знать, прежде всего, добычу каменного угля, одно из главных направлений горных разработок в Сибири. Мартене советовал Экспериментальной ферме в Оттаве направить квалифицированного специалиста по сельскому хозяйству, который разбирался бы в полеводстве и животноводстве и мог бы Дать рекомендации по повышению урожайности зерновых культур и улучшению животноводства.
Канадское правительство предложило Джасту и Мартенсу сформировать экономическую комиссию, а парламент 21 октября 1918 г. принял закон о посылке экономической комиссии в Сибирь и определил основные задачи этой комиссии: изучить внимательно сибирские условия, исследовать проблемы водного транспорта, определить нужды крестьянского хозяйства во всех видах сельскохозяйственной техники, выявить и исследовать те обстоятельства, которые способствовали расширению коммерческих связей между Россией и Канадой, особенно в том направлении,
где канадский опыт помог бы активизировать российский бизнес и добычу ее огром-
22
ных сырьевых ресурсов .
После принятия закона канадское правительство назначило членов комиссии и определило их обязанности. Джаст и Уилгресс, представители министерства торговли, открывшие торговое представительство во Владивостоке в августе 1918 г., должны были изучить возможности сибирского рынка. Р. Оуэн, генеральный агент Канадской Тихоокеанской железной дороги в России и полковник Д.С. Деннис, глава комиссии, директор транспортного отдела канадских экспедиционных сил в Сибири, должны были изучать вопросы будущей торговли с Сибирью. Л. Кон, поляк, говоривший хорошо по-русски, исполнял обязанности секретаря. А.Д. Брейтуэйт, бывший помощник генерального управляющего «Бэнк оф Монреаль», должен был проверить банковское дело в Сибири. Уилгресс, Джаст и Оуэн находились уже в России во время назначения в состав комиссии, полковник Деннис и Кон прибыли со второй партией канадских солдат, отправленных в Сибирь в декабре 1918 г. Брейуэйт прибыл во Владивосток 27 февраля 1919 г. 16 марта он был принят адмиралом А. В. Колчаком в Омске, затем представил отчет о крайне неудовлетворительном состоянии финансов и кредита в Сибири.
В общем докладе было отмечено, что Сибирь является перспективным рынком для канадских промышленных товаров. Спрос на эти товары канадские эксперты оценили в 100 млн. долл. Большие надежды возлагались на кооперативные общества. Комиссия предлагала направить торговых агентов в Иркутск, Николаевск, создать Сибирский государственный банк. При этом ставка была сделана на восстановление старого режима в России.
Российский консул в Ванкувере Рагозин отрицательно оценил вывод комиссии о том, чтобы воздержаться пока от активизации российско-канадской торговли, от установления пароходной связи между Ванкувером и Владивостоком в связи с хаосом в России, вызванным гражданской войной и иностранной интервенцией. Консул не высказался по принципиальным вопросам доклада: автономия Сибири, денежная реформа, контроль представителей Англии, США, Франции, Японии над всей экономикой Сибири.
Канадская экономическая комиссия в Сибири была последней страницей в истории старых российско-канадских торговых связей. В 1918 г. экспорт Канады в Россию составил 0,25 % всего канадского экспорта (4 млн. долл.), а Россия могла продать в Канаду только лен, льняные семена, льняную пряжу, фасоль, табак, веревки, пеньку, драгоценные уральские камни, сибирские меха.
Внутриполитическое положение в Канаде крайне обострилось в дни Виннипег-ской всеобщей стачки в мае-июне 1919 г., о чем сообщал Лихачов в своих донесениях - о положении в стране от 12 июня 1919 г., «Нынешнее забастовочное движение в Канаде» от 19 июня, «Крайние течения рабочего движения в Канаде» от 8 июля и в докладе «Экономическое положение Канады за фискальный год с 1 апреля 1917 по 31 Марта 1918 г.» от 30 июля 1919 г.
«Основной причиной рабочих волнений в Канаде является причина чисто экономическая, - писал консул 8 июля 1919 г. - Местное правительство, конечно, обра-
тило на это серьезное внимание и назначило специальную комиссию для исследования причин дороговизны жизни». Другой причиной волнений рабочих, по словам Лихачева, было «некоторое замешательство» в промышленной жизни страны, вызванное прекращением войны. Виннипегскую всеобщую стачку Лихачов сравнивал со Всероссийской стачкой 1905 г. и неоднократно подчеркивал ее политический характер.
Следует также принять во внимание, по словам консула, специфическое условие в Канаде - «наличие большого количества иммигрантов, склонных к восприятию радикальных экономических и политических течений». Если до революций 1917 г., по мнению Лихачова, лишь незначительное количество выходцев из России интересовались политикой, «в настоящее время вся масса русской иммиграции охвачена
23
живым интересом к политике» . Центром политической деятельности российских иммигрантов был г. Торонто, за которым следовали Виннипег, Ванкувер, Гамильтон, Монреаль и другие города, где распространяли революционную литературу группы социал-революционных максималистов, Федерация русских рабочих.
«Слухи о том, что в Канаду приезжали комиссары большевистского правительства, - писал Лихачов, - абсолютно вздорны. Никакие большевистские комиссары в Канаду не приезжали и никаких денежных пособий большевики в Канаде не получали. Если они и получали известного рода содействие, то со стороны канадских симпатизирующих слоев и социалистических организаций». Он сообщал, что революционная литература распространялась «тысячами», что «брошюры Ленина находятся у всех выходцев из России», а белогвардейское «Русское слово» никто не читает. Чтобы остановить распространение этой литературы, Лихачов рекомендовал создать Русское информационное бюро, полагая, что если бы канадские рабочие профсоюзы имели представление о большевиках и антибольшевиках в России, то они не поддержали бы Советскую Россию требованием об отзыве канадских солдат из Сибири24.
В отличие от Лихачова российский консул в Ванкувере Рагозин дал более квалифицированные оценки развития забастовочного движения на западе Канады в 1918-1919 гг. В его донесениях поднят широкий круг вопросов внутриполитического положения в Канаде в 1919 г. В частности, интересны оценки требований демобилизованных солдат на Общеканадской конференции ветеранов, проходившей в Ванкувере в июле 1919 г. Материалы о стачках солидарности в Ванкувере консул изложил на фоне развития фермерского движения, положения в консервативной и либеральной партиях, данных о парламентских дебатах.
После 1917 г. отношение к политиммигрантам из России изменилось коренным образом. После революции 1905 г. Канада принимала всех, кого преследовали царские власти. В 1919 г. на основе законов военного времени за хранение запрещенной революционной литературы эмигранту, а с 6 июня 1919 г. - всем канадцам суд выносил постановление о штрафе в 5 тыс. долл. или пяти годах тюремного заключения. В список запрещенной литературы были включены «Земля и воля», «Рабочий народ», «Гусли», «Манифест и программа Коммунистического Интернационала» на украинском языке, опубликованные в Нью-Йорке, работы В. И. Ленина.
В список запрещенных в Канаде организаций были включены Российская социал-демократическая партия, Русская революционная группа, Русские социал-революционеры, Русский рабочий союз, Украинская социал-демократическая партия, группа социал-демократов (большевиков), Интернациональный союз рабочих. Законом от 25 сентября 1918 г. запрещался ввоз и распространение литературы и периодических изданий на немецком, венгерском, болгарском, турецком, румынском, русском, финском, эстонском, сирийском, хорватском, латвийском и литовском языках.
В Британской Колумбии было арестовано 27 выходцев из России. Василий Зверев, участник восстания на броненосце «Потемкин», в Канаду прибыл тайно, без надлежащего разрешения. Во время войны Зверев записался добровольцем в канадскую армию, а после возвращения был арестован за незаконное ношение оружия и приговорен к трем месяцам тюрьмы. Себя он считал анархистом-интернационалистом.
Всем арестованным было предъявлено обвинение в принадлежности к запрещенному Союзу русских рабочих, и они были высланы из Канады. Савва Кавдоба проживал в Канаде шесть лет, свободно говорил по-английски, до отъезда в Ванкувер весной 1919 г. работал на автозаводе в Торонто. Пропаганду анархистских взглядов вел в бильярдной эстонца Иоганна Кельта.
Самым молодым из арестованных был Г. Трусов, секретарь Союза русских рабочих в Ванкувере. Д. Стариков, в прошлом московский учитель, провел несколько лет на каторге в Сибири, в Канаде был арестован как организатор Союза русских рабочих. Жены арестованных обвинили Сэма Дегтярева в том, что он сообщил в полицию о деятельности всех арестованных. Дегтярев действительно дал информацию Рагозину о всех, кого знал среди арестованных, а также еще об «опасном революционере» Павле Мельникове, уехавшем в то время в США. По этому поводу консул направил конфиденциальное письмо начальнику Ванкуверской конной полиции.
В 1919 г. в Канаде шла война против «красных» и она была непреодолимым препятствием на пути установления советско-канадских контактов. Новые, советско-канадские связи начали развиваться только в 1920 г., когда Великобритания частично сняла экономическую блокаду Советской России. Первую попытку сделал представитель Советской России в США Людвиг Мартене 4 мая в письме министру торговли Д. Фостеру, в котором просил подтвердить позицию канадского правительства в связи с подготовкой канадских фирм к отправке в Россию железнодорожных рельсов и сельскохозяйственного оборудования. Паровозостроительный завод в Монреале был готов принять заказ на поставку 400 паровозов на условиях более выгодных для Советской России, чем предлагали американские фирмы.
В ответ Фостер сообщил 27 мая, что со стороны канадского правительства не существует запрета на отправку грузов в Россию, однако канадское правительство, не препятствуя закупке товаров в Канаде с целью отправки в Советскую Россию, не дает никакой гарантии в отношении контрактов на закупку товаров, их перевозки внутри и за пределами Канады. Министр информировал Мартенса, что для установления торговли между
25
Канадой и Россией нет юридической основы . В июле 1920 г. во время встречи с делегатами Бюро представителей РСФСР в Нью-Йорке он еще раз подтвердил, что канадское правительство не будет препятствовать торговле между двумя странами.
Частный запрос на разрешение торговать с Советской Россией сделал генерал Хепберн. В телеграмме новому премьеру А. Мейгену, сменившему Бордена, он сообщал 2 сентября 1920 г., что советская торговая делегация во главе с Л. Б. Красиным в Лондоне ведет переговоры, в частности, и с канадской компанией, о поставках железнодорожного оборудования на 30 млн. долл. золотом. Хепберн просил премьера организовать перевод золота через банк в Ревеле в «Бэнк оф Монреаль». Однако Мейген объяснил генералу, что при существующих обстоятельствах, когда англо -советские переговоры зашли в тупик, а у Канады нет никакой договорной основы для торговли с Советской Россией, канадское правительство не может взять на себя такую ответственность.
По сообщению Мартенса в НКИД, канадское правительство для скорейшего начала торговых сношений с Россией решило предоставить кредит от 2 до 3 млн.
долл. на том условии, чтобы в Канаду немедленно поступили заказы. Встал вопрос об открытии в Канаде советского коммерческого бюро и заключении торгового договора между правительствами обеих стран26. Инициатива Мартенса возобновить торговлю России с Канадой, по словам Красина, представителя советской торговой делегации в Лондоне, могла быть реализована только после того, когда в Канаду будет направлен торговый агент из Москвы для изучения положения на канадском рынке. Все переговоры между Москвой и Оттавой бессмысленны и бесполезны, по мнению Красина, пока канадское правительство не разрешит прибытие российского торгового представителя в Канаду. Однако депортация Мартенса из США за распространение революционной литературы и антисоветская кампания, развязанная американской прессой, приостановили подготовку торгового договора между Россией и Канадой.
Только после заключения 16 марта 1921 г. торгового соглашения между Советской Россией и Великобританией советско-канадские связи приобрели более устойчивый характер. На канадское правительство оказывали давление предприниматели, финансисты и профсоюзы. В резолюциях, направленных премьеру Мейгену, выдвигались требования о вступлении в торговое соглашение с российским правительством. А. Маршалл, управляющий коммерческим отделом Ассоциации канадских промышленников, доказывал Мейгену, что нельзя отвергать возможности увеличения внешнего оборота товаров и финансов27. Когда в мае 1921 г. председатель СНК РСФСР В. И. Ленин попросил наркома торговли Л. Б. Красина выяснить возможности закупки 72 млн. фунтов хлеба и продовольствия в Канаде, несколько дней спустя Красин информировал Ленина, что премьер Мейген готов обсудить закупку продовольствия и порядок оплаты канадских поставок. А 1 июля официальный представитель РСФСР в Великобритании Н. К. Клышко телеграфировал наркому иностранных дел Г. В. Чичерину о встрече с канадским премьером, о его приглашении приехать в Канаду и о возможности организации постоянного представительства в этой стране.
Советское правительство с удовлетворением восприняло сообщение о желании Канады присоединиться к англо-советскому торговому соглашению и согласилось с кандидатурами Л. Д. Уилгресса и Х. Д. Макие как представителей Канады в британской торговой миссии в Москве, хотя переговоры между Россией и Канадой находились в подготовительной стадии. В августе 1921 г. Уилгресс и полковник Макие посетили Москву, встречались с Чичериным.
Когда шли переговоры между Москвой и Оттавой, в Канаде 6 декабря 1921 г. состоялись парламентские выборы, на которых консерваторы потерпели поражение и победили либералы во главе с молодым и энергичным лидером Маккензи Кингом. Переговоры о распространении англо-советского торгового соглашения от 16 марта 1921 г. завершились только 3 июля 1922 г. Канада признала Советскую Россию де-факто.
Согласно англо-советскому торговому соглашению от 16 марта 1921 г. возобновление торговых отношений было обусловлено взаимными обязательствами: каждая сторона должна была воздерживаться от враждебных действий и от ведения пропаганды. В соглашении было подчеркнуто: «... чтобы Российское Советское правительство воздерживалось от всякой попытки к поощрению военным, дипломатическим или каким-либо иным способом воздействия или пропаганды какого-либо из народов Азии к враждебным британским интересам или Британской Империи действиям в какой бы то ни было форме, в особенности в Индии или в Независимом государстве Афганистане. Британское правительство дает тождественное особое обязательство Российскому Советскому правительству в отношении стран, которые составляли часть бывшей Российской Империи и которые ныне независимы»28. Поли-
тический характер соглашения подтверждается содержанием и других статей договора. В частности, в IV и V статьях, определявших права и привилегии торговых агентов, подчеркивалось, что «каждая сторона может отказать в допуске на свою территорию всякому лицу, которое является для нее персоной нон грата».
Когда в 1922 г. советское правительство предложило список торговой делегации в Канаду в составе П. Л. Войкова (глава делегации), Г. А. Вайнштейна, С. И. Кагана, С. Ньюортева, Н. М. Тулайкова и А. М. Коллонтай, в отношениях Советской России с Канадой возникла конфликтная ситуация: все кандидатуры были отвергнуты, что вызвало длительную переписку в 1923 г. наркома Г. В. Чичерина и заместителей официального представителя РСФСР в Великобритании Н. К. Клышко и Я. А. Берзина с Форин Оффис. На свои запросы они получили краткие ответы: «Правительство Канады <...> не дает разрешения г. Петру Войкову, г. Григорию Вайн-штейну, г. Самуилу Кагану, г. Ньюортеву, профессору Тулайкову и г-же Коллонтай на посещение этой страны»; «Не существует никаких перспектив на то, чтобы Правительство Канады было готово принять г. Петра Лазаревича Войкова и г. Григория Вайнштейна»29.
Отказ выдать визу Войкову был связан с его участием в расстреле императора Николая II и царской семьи в 1918 г. в Екатеринбурге, где Войков занимал пост областного комиссара по продовольствию. На этой основе британское правительство, следовательно, и канадское признали Войкова персоной нон грата. Заметим, что подобная же ситуация возникла и при назначении Войкова полпредом в Польшу в 1924 г. И выдвижение его на должность главы торговой делегации в Канаде, затем полпредом в Польше было политическим просчетом НКИД СССР. В данном случае проявился еще один фактор, осложнявший развитие связей СССР с зарубежными странами. В 1919 г. образовался Коминтерн, в уставе которого было записано: «Коммунистический Интернационал борется <...> за создание Всемирного Союза Социалистических Советских Республик»30. И направление профессиональных революционеров в Канаду вызвало там резко отрицательную реакцию и осложнило советско-канадские отношения.
Вместо Войкова, писал канадский историк А. Балаудер, главой торговой делегации советское правительство предложило Якова Давыдовича Дженсона, известного в Канаде как Дженсен. Канадское правительство не соглашалось видеть во главе советской торговой делегации Дженсона: это был известный деятель Коминтерна и профессиональный революционер. Его брат Карл, которого и коммунисты и полиция Канады знали как Чарльза Эдварда Скотта, был основателем Коммунистической партии Канады и осуществлял связь с Коминтерном. Министерство иностранных дел было предупреждено о возможном «сговоре этих двух фанатически самоотверженных братьев»31.
Кандидатура Я. Д. Йенсена (подлинная фамилия Дженсона) действительно обсуждалась в переписке между НКИД и ЦК РКП(б) в 1923 г. в связи с назначением его главой делегации в Канаду, но ввиду его командировки в Италию Красин запросил утверждение ЦК РКП(б) на кандидатуру А. А. Языкова. Канадское правительство с удовлетворением приняло сообщение о назначении главой торговой делегации Александра Александровича Языкова. После получения согласия Оттавы на эту кан-
32
дидатуру Чичерин представил полный список советской торговой делегации . В связи с неожиданной болезнью Языкова он смог прибыть в Монреаль только в начале марта 1924 г. Торговая делегация работала в Канаде до мая 1927 г., вплоть до разрыва дипломатических отношений между Москвой и Лондоном, следовательно, и между Москвой и Оттавой, после налета лондонской полиции на контору англорусского кооперативного общества «АРКОС» 16 мая 1927 г.
Примечания
1 Архив внешней политики Российской империи (далее - АВПРИ). Ф. 155. II департамент. 4-5. Оп. 407. 1202. Л. 14-15.
2 Там же. Л. 30, 21-38.
3 Кругликов, Н. С. О Канадской Тихоокеанской железной дороге. «Записка» инженеров / Н. С. Кругликов, A. M. Имшеник-Кондратович // Железнодорожное дело. -СПб., 1891. - № 3-4. - С. 25-44, 77-111; Покотилов, Д. Д. Канадская Тихоокеанская железная дорога и влияние, оказанное ею на рост экономического благосостояния Канады / Д. Д. Покотилов // Вестн. финансов, промышленности и торговли. - СПб., 1894. - № 45-46, 50. - С. 1-26, 1-15; см. также: Канн, С. К. Опыт железнодорожного строительства в Америке и проектирование Транссиба / С. К. Канн // Зарубежные экономические и культурные связи Сибири (XVIII-XX вв.) : сб. науч. тр. - Новосибирск, 1995. - С. 114-136.
4 Лакиер, А. Б. Путешествие по Северо-Американским Штатам, Канаде и острову Кубе. Т. 1 / А. Б. Лакиер. - СПб., 1859.
5 Крюков, Н. А. Канада : сельское хозяйство в Канаде в связи с другими отраслями промышленности / Н. А. Крюков. - СПб., 1897. - C. 7.
6 АВПРИ. II департамент. 1-5. Оп. 407. Д. 1202. Л. 72-95.
7 Там же. Л. 96.
8 Струве, Н. Очерк Канады : из донесений консула в Монреале : сб. консульских донесений. Год третий. Вып. I-IV. - СПб., 1900. - C. 473-496.
9 Chertkov, V. G. News of doukhobortsi / V. G. Chertkov. - Purleigh : Essex, 1899; Ве-личкина, В. М. C духоборцами в Канаде / В. М. Величкина // Русские ведомости. -1900. - № 135, 145, 153, 165; см. также: Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (далее - ОРРГБ). Ф. 369. К. 436. Ед. хр. 7. Л. 1-140; Суллержицкий, Л. А. В Америку с духоборами / Л. А. Суллержицкий. - М., 1905; Бирюков, П. Духоборы / П. Бирюков. - Женева, 1907; Бонч-Бруевич, В. Д. Духоборцы в канадских прериях / В. Д. Бонч-Бруевич. - Пг., 1918; ОРРГБ. Ф. 369. К. 40. Ед. хр. 6. Л. 1-158.
10 Сборник консульских донесений. Вып. I-IV. - СПб., 1900. - С. 485; см. также донесение Н. Струве от 5 (18) VIII. 1900 г. - АВПРИ. Ф. 155. II департамент. 1-5. Оп. 407. Д. 1202. Л. 120-134.
11 АВПРИ. II департамент. 1-5. Оп. 407. Д. 1190. Л. 2.
12 Там же. Оп. 408. Д. 1079. Л. 7.
13 Там же. Д. 1151. Л. 44; Smith, G. Canada and the Canadian Question / G. Smith. - Toronto, 1891. - P. 192-236; Brown, R. C. Canada's National Policy, 1883-1900 : A Study in Canadian-American Relations / R. C. Brown. - Princeton, N. J., 1964. - P. 140.
14 АВПРИ. II департамент. 1-5. Оп. 408. Д. 1478. Л. 25.
15 Balawder, A. Op. cit. P. 3-4.
16 См.: Кузнецов, О. В. Незабываемые годы / О. В. Кузнецов // Славяне. - М., 1957. -№ 11. - С. 13.
17 Labour World. - Montreal, 1917. - Vol. 2. - N 39. - 29.IX. - P. 2; Ibid. - N 43. - 27.X.
- P. 1; Ibid. - № 38. - 22.IX. - P. 1.
18 The Canadian Annual of Public Affairs ; by J. C. Hopkins. - Toronto, 1918. - P. 68.
19 Documents on canadian external relations. - Vol. 3. - 1919-1925. - Ottawa, 1970. -P. 52.
20 Eayrs, T. In defence of Canada : From the Great War to the Great Depression / T. Eayrs.
- Toronto, 1964. - P. 30.
21 Канада : 1918-1945. C. 104-105.
22 Report of the Canadian economic commission (Siberia). - Ottawa, 1919. - P. 5-6.
23 ГАРФ. Ф. 200. Оп. 1. Д. 549. Л. 62; Д. 344. Л. 75.
24 Там же. Д. 549. Л. 55.
25
Документы внешней политики СССР. Т. 2. - М., 1958. - С. 500.
26 Там же. C. 759.
27 Balawder, A. Op. cit. P. 37-38.
28
Документы внешней политики СССР. Т. 3. - М., 1959. - С. 608.
29 АВП РФ. Ф. 99. Оп. 3. Д. 1. Л. 4, 7; Д. 2. Л. 7; Оп. 4. П. 1. Д. 1. Л. 4-5; Документы внешней политики СССР. Т. 6. - М., 1962. - С. 157-158, 251-252.
30 Коммунистический Интернационал в документах : Решения, тезисы и воззвания конгрессов Коминтерна и Пленумов ИККИ, 1919-1932 / под ред. Бела Куна. - М., 1933. - С. 46.
31 Balawder, A. Op. cit. P. 173.
32 АВП РФ. Ф. 99. Оп. 4. Д. I. Л. 1. П. 8. Документы внешней политики СССР. Т. 7. -М., 1963. - С. 17.
