CC BY
62ИСТОРИЯ
УДК 94 (470/571) "18":327
Русско-английское противостояние в ирано-афганской борьбе за Герат
в 1837 - 1838 гг.
Б.Б. Булатов, Д.Б. Салихова
В конце 30-х гг. XIX в. создалась весьма напряженная обстановка на ирано-афганской границе. Между Ираном и Афганистаном, переживавшим период междоусобиц, разразилась открытая борьба за право владения Гератской областью. Особенно обострилась эта борьба в 1837 - 1838 гг., что было вызвано действиями иранского правителя Мохаммед-шаха, пытавшегося присоединить к своим владениям Герат, мотивируя это тем, что во времена Надир-шаха эта провинция входила в состав иранского государства.
В Герате столкнулись политические интересы Великобритании и России. Первая опасалась усиления Ирана за счет захвата Герата, что угрожало ее интересам и в среднеазиатском регионе. Поэтому она оказывала содействие правителю Герата Камран-мирзе, снабжала его деньгами, обещала и другую помощь.
Россия не была заинтересована в усилении политических позиций Англии в этом регионе, опасалась потерять свое влияние в нем. Поэтому она противодействовала попыткам Англии поддержать Герат, оказывала поддержку Мохаммед-шаху. При этом Англия обвиняла Россию в провоцировании конфликта, который принес большие страдания гератским жителям.
Все это серьезно отразилось на англо-российских и ирано-российских отношениях. Источников по данному периоду очень мало [1]. Много в этом вопросе осталось неясного, хотя этот конфликт затрагивался в трудах ряда исследователей [2], поэтому целью данной статьи является показ истинных причин ирано-афганского конфликта и стоящих за ним внешнеполитических сил, в частности Англии и России. Их цель заключалась в обладании таким важным в военном и экономическом отношениях районом, каким был Герат.
Обладание стратегически важными объектами и в прошлом имело огромное значение в геополитике великих держав. Ближний Восток, Афганистан и Закавказье и по сей день остаются объектами глобальной политики мировых держав. На этих территориях не одно столетие сталкиваются и переплетаются интересы многих государств, в том числе России и Англии.
Последствия англо-русского противостояния ощущаются и поныне. Современные границы Афганистана, Узбекистана, Туркменистана и Таджикистана были установлены именно в XIX в. [29, с. 11 - 12].
Конфликт назревал постепенно. Его развитию способствовало то, что в Англии в 1836 г. разразился кризис перепроизводства и нужны были все новые колониальные рынки и источники сырья. Таким удобным рынком могло служить и Гератское ханство, откуда было недалеко до Средней Азии, где позиции России были не очень сильны.
Политическая обстановка на Среднем Востоке к этому времени существенно изменилась. Русско-иранская война 1826 - 1828 гг., в значительной степени спровоцированная англичанами, закончилась полным поражением Ирана. 10 (22) февраля 1828 г. был заключен Туркманчайский договор, который принес России большие территориальные приобретения, имевшие огромное стратегическое и политическое
значение. Русские промышленные товары находили все более широкий сбыт на рынках северных провинций Ирана, успешно конкурируя с английскими товарами [31, с. 59]. Все источники того времени подтверждают существование большого спроса на русские товары в Иране. Офицер Ост-Индской компании Конноли, совершивший в 1829 - 1830-х гг. путешествие в Индию через Россию, Иран и Афганистан, писал, что из России в Мешхед привозятся очень дешевые русские товары различного качества, и что они находят быстрый сбыт.
В 1832 г. братья Посылины, владельцы одной из самых крупных и лучших мануфактур в Шуе, продали в Тавризе хлопчатобумажных изделий на 911 тыс. руб. и в Реште почти на 165 тыс. руб. [25, с. 77 - 79].
Отчет МИД России за 1830 г. также подтверждает, что «дела наши с Персиею по части торговой продолжали в истекшем году существовать в самом цветущем положении» [3].
Усиление экономических и политических позиций России в Иране и успехи русской дипломатии вызывали сильную тревогу среди правящих кругов Великобритании. Английская агентура подстрекала Фетх-Али-шаха и наследника престола Аб-бас-мирзу к нарушению обязательств по Туркманчайскому договору, чтобы, спровоцировав конфликт, испортить русско-иранские отношения. Итогом их деятельности явился разгром посольства в Тегеране в 1829 г. [16, с. 129; 31; 59 - 60]. Эти события подробно освещены в российской [21] и зарубежной историографии.
После событий 1829 г. влияние России в Иране ослабевает. В 1832 г. к шахскому двору прибывают англичане с целью «выведения» страны из социально-экономической отсталости. Полковнику Шейлу было поручено формирование боеспособных армий в Иранском Азербайджане, майор Роулинг был назначен командующим полком курдов, а полковник д'Арси Тодд возглавил персидскую артиллерию. Правда, эта деятельность продолжалась около двух лет. В октябре 1833 г. в Мешхеде умер наследник престола Аббас-мирза, а немногим позже и сам Фатх-Али-шах [27, с. 94]. Началась междоусобная борьба за шахский престол, победу в которой одержал сын Аббас-мирзы Мохаммед-мирза. Его утверждению на шахском престоле в Тегеране способствовали как русские дипломаты, так и англичане. Каждый рассчитывал подчинить Иран своему влиянию [13, с. 148; 30; 64 - 65].
С воцарением Мохаммед-шаха Россия вернула себе доминирующее положение при шахском дворе. С самого начала шах недоброжелательно относился к английским офицерам; через несколько лет они были уволены из иранской армии.
Тем не менее, английская экспансия на Среднем Востоке вовсе не была остановлена. Английская агентура предприняла ряд шагов для установления прочных отношений с кабульским эмиром Дост Мухаммедом, а также с правителями других среднеазиатских ханств.
В 1829 - 1830 гг. английский военный разведчик Артур Конноли совершил путешествие в Герат и Кандагар через Россию и Иран. У Конноли было рекомендательное письмо Джона Малькольма к правителю Герата Камран-мирзе. В 1831 - 1832 гг. агент англо-индийской разведки Александр Бернс был командирован из Индии в Кабул и Бухару, чтобы собрать подробные военно-географические и топографические сведения, а также установить торговые и политические связи при кабульском и бухарском дворах. В 1836 г. вице-король Индии Окленд отправил Бернса с новой разведывательной и дипломатической миссией в Синд, Пенджаб и Афганистан. После того, как англичане заполучили в свои сети гератского правителя Камран-мирзу и его везиря Яр Мохаммед-хана, Герат в 30-х гг. XIX в. стал оплотом английского влияния в Средней Азии.
Переход Афганистана, Бухары, туркменской степи, Хивы под влияние англичан предельно затруднил бы русскую торговлю со Средней Азией, и помимо того Англия заполучила бы выгодный плацдарм для наступления к бассейну Каспийского моря и к Закавказью [8, с. 71; 31; 60 - 61]. Тем более, что по донесениям в Санкт-Петербург военного губернатора Оренбурга В.И. Перовского, проникновение английских промышленных товаров в ханства Средней Азии становилось все ощутимее. В Бухаре в значительном количестве появились привезенные афганскими купцами английские товары по очень дешевым ценам: так, например, кусок кисеи, который стоит в России 50 руб., продается ими по 8 руб. сер., штука коленкора стоимостью в 27 руб. - по 3 рубля серебром, вследствие чего бухарские купцы «сбыв русские бумажные изделия в убыток, не намерены уже покупать их ныне» [25, с. 220].
Так обостряется англо-русское соперничество и в Средней Азии.
К этому времени в Афганистане расстановка внешнеполитических сил была довольно сложной. В 1827 г. Дост Мухаммед стал правителем Кабула, Газни и Кухи-стана [29, с. 21]. В Кандагаре власть захватили его братья Кохендиль-хан, Рамдиль-хан и другие представители племени баракзаев. В Герате правил последний отпрыск соперничавшей с баракзаями садозайской династии - Камран-мирза, от имени которого в действительности гератским владением управлял его энергичный везир Яр Мохаммед-хан.
Некогда Герат входил в состав иранских земель, и иранские шахи продолжали предъявлять определенные притязания на него. Виды на Герат имели и представители баракзайской династии, хотя они были и не против суверенитета Тегерана, желая добиться ликвидации враждебной им садозайской династии.
Кроме того, внутри самого племени баракзаев часто происходили военные стычки, чем воспользовался глава соседнего государства - сикхский магараджа Пенджаба Ранджит Синг, подчинив себе часть земель, ранее входивших в состав кабульского ханства [27, с. 101; 28, 8].
Тем временем правитель Кабула и Газни Дост Мухаммед обратился за поддержкой к России и Ирану. В мае 1837 г. от него прибыл в Россию посланник Хосейн-Али [5, с. 944]. Цель посещения посланника «состояла в испрошении какого-нибудь пособия против угрожающей опасности от англичан, поддерживающих прежнюю сверженную династию афганских шахов и против Ранджит Синга, владетеля Пенджаба». Почти в то же время от полномочного министра России в Иране графа И.О. Симонича было получено донесение, в котором он уведомлял о приезде ко двору шаха посланца из Афганистана с просьбой о принятии Кандагара под защиту и покровительство Персии, на что персидское правительство изъявило согласие и отправило его обратно с инвестурной грамотой и подарками. Такой же посланник ожидался от кабульского двора. Исходя из этого, Симонич рекомендует воспользоваться обстоятельствами и «подчинить влиянию Персии афганских владельцев, составив из них федерацию под покровительством (гарантиею) России, но что нужно наперед и персам привести в повиновение туркменов и усмирить Герат» [11, с. 790 - 791]. В Петербурге сочли необходимым принять энергичные меры. На обратном пути Хо-сейн-Али из Персии в Кабул его сопровождал поручик И. В. Виткевич, знающий восточные языки. Виткевичу было разрешено в случае болезни Хосейн-Али самому продолжить путь в Персию и далее в Кабул и Кандагар. Ему было поручено примирить Дост Мухаммеда и Кохендиль-хана и убедить их в необходимости «пользоваться благосклонностью и покровительством Персии» и объяснить, что Россия не может им помочь, но «всегда будет через посредство Персии оказывать дружеское за них заступление». Следует отметить, что инструкции Виткевичу содержали и такие
пункты, как: «Подробное исследование всех дел в Афганистане, его возможности к обороне»; «об отношении афганских владельцев к англичанам» и их влиянии; сбор сведений о торговле, и в частности о торговых предприятиях англичан в Афганистане [5, с. 944 - 945].
В то же время английское правительство и его агентура стремятся не только взять под свой контроль Герат, но и, создав Кабуло-Гератский союз, натравить их на Персию. Именно этим объясняется сообщение Мухаммеда Файза в его «Сирадж ут-таварих» «о том, что Бернс, находясь в 1836 - 1837 гг. в Кабуле, склонял Дост Мухаммеда на союз с правителем Гератского ханства Камран-мирзой для совместных действий против Ирана». Но Дост Мухаммед отклонил это предложение, разгадав намерения Англии подчинить себе весь Афганистан. Он предпочитал видеть Герат скорее под властью персидских шахов, чем садозаев и англичан.
К этому времени англо-русские противоречия на Ближнем Востоке особенно обострились. По Ункиар-Искелессийскому договору 1833 г. Россия и Турция в случае войны должны были оказывать друг другу взаимную помощь сухопутными и морскими силами. Но взамен освобождения от этой обязанности Турция по секретной статье договора обязалась закрыть Дарданеллы для прохода каких-либо иностранных военных судов за исключением русских. Ункиар-Искелессийский договор 1833 г. привел к англо-французской военно-морской демонстрации у турецких берегов. В ответ, как отмечалось выше, в Бухару и Кабул был направлен дипломатический представитель России Виткевич [7, с. 17; 25 - 26].
Целью Виткевича, посланного в 1837 г. Николаем I в Афганистан, было убедить ханов различных афганских провинций и Дост Мухаммеда в том, что Россия заинтересована в заключении союзного договора между Ираном и Афганистаном или, в крайнем случае, получить обещание от правителя Кабула не мешать походу иранских войск на Герат.
В ноябре 1837 г. Виткевич достиг Кандагара, где сумел заключить договор с Ко-хендиль-ханом, по которому Персия обязывалась отдать ему в управление Герат, а он, в свою очередь, должен был выступить со своим войском в помощь иранской армии [27, с. 112 - 113]. Позже Кохендиль-хан даже прислал заложника к шаху - своего сына Мухаммед-Омар-хана [6, с. 554 - 555]. В конце 1837 г. Виткевич прибыл в Кабул. Дост Мухаммед заявил, что не может быть никаких мирных отношений у афганцев с персами, так как он уже заключил договор с Англией о помощи Камран-мирзе против персов в лице прибывшего в сентябре 1837 г. английского агента Берн-са. Англичане пообещали эмиру Кабула помощь в освобождении территории Ранд-жит Синга на правом берегу в пользу афганцев. Проект договора был отправлен в Калькутту для заверения генерал-губернатором Ост-Индии лордом Оклендом [27, с. 114]. Пока Виткевич находился в Кабуле, от имени Окленда секретарь англоиндийского правительства Макнотен в письме от 20 января 1838 г. сообщил Бернсу, что он превысил полномочия. Дост Мухаммеду стало ясно, что британские власти не стремились к установлению с ним равноправных отношений [28, с. 15 - 16]. Окленд в письме в ультимативной форме приказывал Дост Мухаммеду, несмотря на этот отказ, не вступать в союз с Ираном, потому что уже несколько лет «Афганистан обязан своим существованием снисхождению англичан, которые удерживают Ранджит Син-га от завоевания Афганистана» [27, с. 115]. В планы Англии не входило укрепление позиций Кабула, тем более, что она была заинтересована в военном столкновении с Дост Мухаммедом и в разжигании конфликтов между афганцами и сикхами [17, с. 16]. В результате Дост Мухаммед изменил свое отношение к англичанам. Не получив обещанной помощи, по свидетельству Симонича, «Дост Мухаммед не терял надеж-
ды добиться от императора покровительства» и «намекал, что присоединится к конфедерации, если ей удастся добиться гарантий от России». Симонич их пообещал [26, с. 135; 138]. В отличие от Англии, Россия не хотела расчленить и превратить это государство в свою колонию, а стремилась упрочить целостность и самостоятельность Афганистана [17, с. 16]. Разорвав договор с англичанами, Дост Мухаммед признал верховным правителем шаха Ирана с условием получения в долг 100 тыс. руб. для сбора войск из Кабула и Кандагара, чтобы оказать помощь Герату и освободить занятые Ранджит Сингом провинции. И, кроме того, он направил к шаху Ирана в качестве заложников своих сыновей [27, с. 116]. А Бернс, «истратив без пользы около 600 тыс. рублей ассигнациями», был вынужден покинуть Кабул [22, л. 3 об].
Добиваясь господства в Герате, иранское правительство искало поддержки у России. Издавна рассматривая гератских ханов как своих вассалов, иранские шахи претендовали на верховную власть над Гератской областью. Правители Герата обычно признавали свою формальную зависимость от иранских шахов, но фактически самостоятельно управляли своими владениями. В 1836 г. правитель Герата Камран-мирза, подстрекаемый англичанами, объявил себя независимым и отказался даже формально признать власть иранского шаха.
Шахское правительство в Тегеране не могло с этим примириться [7, с. 26; 31; 61 - 62].
Конечно же, гератский вопрос был связан с англо-русскими противоречиями. Но шах, предприняв поход на Герат, преследовал и собственные цели, стремясь разрешить многие свои проблемы: 1) ослабить сопротивление хорасанских ханов, пользующихся поддержкой правителя Герата; 2) покончить с претензиями афганцев на Сеистан; 3) установить свою власть над Гератом, который во времена Сефевидов и Надир-шаха входил в состав Ирана; 4) захватом Герата компенсировать неудачи в русско-иранских войнах.
Шах объявил, что причиной похода является то, что Камран-мирза не выполняет условий подписанного им соглашения и не вносит в шахскую казну денег.
В июле 1837 г. 36-тысячная иранская армия под командованием Мохаммед-шаха выступила против Герата. Поход был предпринят против желания и воли англичан, у которых существовали собственные планы относительно этой области [7, с. 27 - 28; 13, с. 149 - 150].
Герату действительно придавалось большое стратегическое значение. Расположенный на перекрестке магистральных путей из передней Азии и западного Ирана к Индии, из Хивы и Бухары на юг, Герат с давних времен играл большую роль в торговле и военных предприятиях [31, с. 62].
По мнению Ф. Энгельса, «...политическое значение Герата обусловлено тем, что он является стратегическим центром всей области, лежащей между персидским заливом, Каспийским морем и рекой Яксартом (Сырдарья) на западе и севере и рекой Индом на востоке» [20, с. 86]. Во многих работах, посвященных англо-русским отношениям на Среднем Востоке, было принято подчеркивать значение Герата как ключа к Индии. Об этом же писал в своей книге «Персия и Персидский вопрос» Кюрзон: «В интересах Англии - не допустить Персию до господства над Афганистаном, ибо это значило передать «ключ Индии» в руки России» [19, с. 223]. Но упускалось из виду то, на что указывал в одной из своих статей Энгельс - что обладание Гератом важно не только для всякой армии, наступающей на Индию с запада, а еще большие преимущества эта область создает для наступления в обратном направлении. И если принимать во внимание, что Герат отстоял от Индии (река Инд) на 1124 версты, а от Каспийского моря (Астрабад) - всего на 878 верст [31, с. 63], то стано-
вится ясно, что Британия имела явное преимущество в отношении возможной быстрой переброски войск, находящихся на севере Индии. Кроме того, дороги, ведущие из Индии в Афганистан, были не только короче, но и по качеству лучше русских [27, с. 100]. Поэтому Герат называли не только «ключом к Индии», но и «ключом к Каспийскому морю».
Таким образом, переход Герата в руки англичан создавал бы серьезную опасность позициям России и в бассейне Каспийского моря, и на Среднем Востоке, способствовал бы захвату и подчинению Англией среднеазиатских ханств [16, с. 130; 17; 14]. Вероятно, эти соображения и определили активное участие России в походе Мохам-мед-шаха на Герат, и миссию Виткевича в Бухаре и Кабуле, и неудачную хивинскую экспедицию В.А. Перовского в 1839 году. Хотя восточная политика царизма и не отличалась миролюбием, но в этом случае речь шла лишь о подчинении в той или иной мере Ирана, Бухары и Хивы, но о походе на Индию или о вторжении в Афганистан никто в руководстве России всерьез не задумывался [31, с. 63].
Сам руководитель Министерства иностранных дел России Нессельроде отмечал, что покорение Герата Персией «внушало английскому правительству преувеличенные и даже неосновательные опасения, чтобы влияние Персии и через нее и самой России не проникло в Ост-индские его владения» [6, с. 558].
Согласно инструкциям полномочному министру царское правительство стремилось укрепить свои позиции в Иране, но не за счет обострения отношений с Англией. Однако Симонич, который был резко настроен против англичан, не скрывал своей антипатии. А энергичные действия Симонича, направленные на помощь Мохаммед-шаху в овладении Гератом, вызывали недовольство британских властей. Тем более, что влияние России в Иране в этот период возрастало и отмечалась тенденция к его укреплению.
Сопротивление гератскому походу Мохаммед-шаха переплеталось с антирусской кампанией в английской дипломатической деятельности и печати и было непосредственно направлено против полномочного министра России в Иране Симонича [28, с. 10 - 13].
В ноябре 1837 г. армия шаха осадила Герат. Весной 1838 г. в лагерь персидского шаха под Гератом прибыл английский посланник в Иране Макниль, который требовал снять осаду [13, с. 150].
Приезд Макниля в Герат был вызван заключением предварительных условий союза между Ираном и Кандагаром. Когда ему не удалось склонить шаха снять осаду, он попросил разрешения пробыть один день в Герате, чтобы убедить Камран-мирзу сдаться. Получив разрешение на посредничество, он, наоборот, раздавая деньги осажденным, в том числе и Камран-мирзе (6000) червонцев, требовал продержаться еще два месяца, пока английские военные корабли не подойдут к берегам Ирана и не заставят шаха снять осаду Герата и уйти в Тегеран и Фарс. Но осада города продолжалась [22, л. 3; 24, л. 10 об.].
Между тем британские власти оказывали серьезное давление на Петербург, причем в основном обвиняли Симонича в провоцировании похода иранских войск на Герат, в образовании антианглийской коалиции на Среднем Востоке.
Царское правительство опровергало антианглийскую направленность действий Симонича и доказывало, что в его инструкциях нет указаний о действиях против Англии. Тем не менее, нажим на русского посла продолжался [28, с. 15 - 16] и тогда, когда 9 мая 1838 г. Симонич в сопровождении офицера генерального штаба И.Ф. Бларамберга прибыл к шаху [23, л. 53], находившемуся с войсками под Гера-
том, который уже к этому времени был уволен в соответствии с «высочайшим указом» от 30 апреля 1838 г. с поста полномочного министра [28, с. 15 - 16].
Борьбу за Герат 1837 - 1838 гг. следует рассматривать как пробу сил России и Англии на Среднем Востоке. Обороной Герата руководил английский офицер Генри Поттинджер. Оставшиеся при армии Мохаммед-шаха английские офицеры Стоддарт и д'Арси Тодд систематически сообщали Поттинджеру обо всех иранских планах. Подполковник Стоддарт должен был лично сообщать Макнилю в Тегеран обо всем, что происходит в шахской армии, и противодействовать экспедиции всеми силами [24, л. 10; 18, с. 73; 16, с. 130; 9, с. 16].
Макниль объявил поход на Герат враждебным Великобритании актом, и 25 мая 1838 г. английская миссия покинула лагерь шаха с намерением выехать в Турцию [6, с. 552].
Военным советником при иранском войске был Бларамберг. Из-за отсутствия четкого руководства, несогласованности действий, невыполнения военных приказов осада Герата затянулась [18, с. 73]. С самого начала осада велась плохо. Например, в первый день осады оказалось, что нет лопат и кирок для рытья траншей - они были проданы еще в Нишапуре [27, с. 105]. Современники гератской осады приводят множество примеров непродуманности осады. По словам Бларамберга, «никто не поверил бы, что 30-тысячная армия с 60 орудиями ... простояла 10 месяцев под городом, защищаемым двумя только тысячами афганцев» [23, л. 77 об.]. Кроме того, командование армией было разделено между родственниками Мохаммед-шаха, которые, не желая подчиняться друг другу, не могли принять единого соглашения относительно осады [14, с. 295]. Осадой города управлял Хаджи Мирза Агаси, «человек, вовсе не способный к выполнению сего предприятия». По его приказу в течение более трех месяцев из 5 ворот города были блокированы только 2 [22, л. 2]. Русский врач Адам Иениш, занимавший должность медика при персидской армии, писал в своих воспоминаниях: «Эта война отличалась от других еще тем, что мало была похожа на серьезную войну, а скорее на комедию. Вот уже 5 месяцев персы держат Герат в осаде, 20. 000 войска окружают город, а решительно еще ничего не сделано» [14, с. 292].
В августе 1838 г. Стоддарт потребовал от шаха немедленно снять осаду Герата [15, с. 352]. В противном случае от имени Великобритании он угрожал войной. Требование о снятии осады было подкреплено отправкой эскадры из 5 кораблей в Персидский залив, которая высадила войска на иранском острове Харк и угрожала оккупацией других районов Ирана [6, с. 558; 24, л. 26 об.].
Хотя 28 августа 1838 г. шах снял осаду Герата [23, л. 84], иранские войска продолжали удерживать крепость Гориан и города Феррах и Сабзевар, входившие в состав Гератского княжества. В ноябре 1838 г. Макниль объявил о разрыве дипломатических отношений между Ираном и Англией и выехал из Ирана [7, с. 31; 13, с. 150]. Спекулируя на мнимой угрозе границам Индии со стороны России, англичане использовали ирано-афганский конфликт за Герат для того, чтобы, вмешавшись в их отношения, силой и угрозами вынудить шаха к новым уступкам.
На это указывает и профессор Тегеранского университета Махмуд в своей книге «История дипломатических отношений между Ираном и Англией в XIX веке», изданной в Тегеране в 1950 г., отмечая, что англичане с целью изгнания иранских войск из Афганистана использовали все средства вплоть до интриг и вымысла о том, что осада Герата была делом рук царского правительства [8, с. 108].
Мохаммед-шах обратился за содействием к Николаю I. Послу России в Англии Поццо-ди-Борго были даны указания употребить все старание, чтобы урегулировать
конфликт, и требовать выведения английских войск из Персидского залива [6, с. 358].
Мохаммед-шах отправил в Англию министра иностранных дел Хосейн-хана для установления мирных отношений между Ираном и Англией. В ходе переговоров лордом Пальмерстоном шахскому представителю было предъявлено девять требований, наиболее важными из которых были: 1) отзыв иранских войск из крепости Го-риан и 2) заключение торгового договора, предоставлявшего англичанам право экстерриториальности и распространения на английских подданных режима капитуляций.
Шах был вынужден принять требования англичан. В марте 1841 г. крепость Го-риан была передана правителю Герата. В октябре 1841 г. дипломатические отношения между Ираном и Англией были восстановлены. В Тегеран вернулся английский посланник Макниль [7, с. 31; 13, с. 150 - 151]. 28 октября 1841 г. со стороны Ирана Хосейн-ханом и со стороны Англии Джоном Макнилем был подписан торговый договор. Согласно первой статье этого договора англичанам предоставлялся режим наибольшего благоприятствования на иранских таможнях. Англичане также получили право экстерриториальности и освобождение от уплаты внутренних таможенных пошлин. А таможенные пошлины на ввозимые в Иран английские товары устанавливались в размере 5 % от их стоимости [10, с. 463; 27, с. 89 - 90]. Такие же привилегии в 1845 г. получила Франция, затем Австрия. Капитуляционные права были предоставлены Франции в 1855 г., США - в 1856 г., Бельгии - в 1857 г., Дании, Голландии, Швеции [12, с. 66].
Только в январе 1842 г. англичане эвакуировались с острова Харк [18, с. 73].
Как указывалось выше, 30 апреля 1838 г. И.О. Симонич был уволен с поста полномочного министра, но ввиду того, что прибытие его преемника полковника А. О. Дюгамеля задержалось, он сдал дела только 15 ноября 1838 г. [28, с. 9].
Во время аудиенции Николаем I были даны инструкции Дюгамелю, в которых полномочному министру предписывалось «держаться там прямого и откровенного образа действий и пользоваться тем влиянием, которое принадлежит нам по праву, но при этом не становиться в неприязненные отношения к англичанам. И у нас, и у англичан одни и те же интересы в Персии. И мы, и они желаем сохранить теперешний порядок вещей и укрепить, насколько это будет возможно, правительственную власть для того, чтоб предотвратить распадение Персидской монархии, которое имело бы последствием множество затруднений».
Лишь в одном пункте - в попытках Англии «завести своих консулов в портах Каспийского моря» - предписывалось никогда не делать уступок [4, с. 82 - 84].
Хотя руководители Министерства иностранных дел России и выгораживали Си-монича, они имели к нему претензии. Они считали, что из-за его горячности и ретивого исполнения инструкций им приходилось вступать с британскими дипломатами в затруднительные объяснения [28, с. 17 - 18].
Дюгамель все же подчеркивал, что: «Граф Симонич был опрометчив и делал ошибки... но, в сущности, он держался того направления, которое было ему указано императорским министерством, и достаточно пробежать инструкции, данные министерством Виткевичу, чтобы убедиться, что мы в ту пору намеревались принять деятельное участие в Афганистанских событиях» [4, с. 108].
Стремясь овладеть проливами Дарданеллы и Босфор, Россия пошла на сближение с Англией, надеясь получить ее поддержку в этом вопросе. Новый полномочный министр России в Иране отозвал И.В. Виткевича, вскоре скончавшегося у себя на квартире в Петербурге при невыясненных обстоятельствах, объявил шаху и правителю
Кандагара, что поручительство Симонича за исполнение заключенного между ними договора не утверждено императором Николаем I. Кроме того, Дюгамель добился того, чтобы Хаджи Мирза Агаси написал извинительное письмо Пальмерстону [28; 27, с. 17 - 18; с. 117; 4, с. 104].
Что же касается правителя Кабула Дост Мухаммеда, то Англия, обвинив его в нежелании заключить с ней союз, начинает против него войну [22, л. 4]. Планируя наступление на Афганистан, Англия, лицемерно маскируя свои истинные намерения «русской угрозой», развязала первую англо-афганскую войну 1838 - 1842 гг.
Таким образом, русско-английские противоречия в 30-х гг. были напрямую связаны с гератским конфликтом. От его исхода зависела степень влияния Англии и России в Афганистане и при тегеранском дворе и дальнейшая активизация подрывной деятельности англичан в Средней Азии. Правительство России было заинтересовано в переходе Герата в руки Мохаммед шаха, находившегося под влиянием русской дипломатии. Кроме того, Россия была обеспокоена угрозой потери рынков в Средней Азии. Вмешательство же Англии в этот конфликт было связано со стремлением овладеть Гератом, превратить его в свой плацдарм и приступить к захвату среднеазиатских ханств и части Ирана. Решение Мохаммед-шаха силой вернуть контроль над Гератом было связано со стремлением поднять свой престиж, пошатнувшийся в результате войн с Россией. Противоборство, развернувшееся между двумя странами, носило международный характер и завершилось заключением торгового договора 1841 г. между Англией и Ираном. Этот договор был своеобразным ответом на Туркманчайский договор. Англичане получили те же права, что и русские подданные по Туркманчайскому договору. Дипломатическое отступление правительства России и неудачи иранских войск под Гератом облегчили осуществление агрессивных планов англичан.
Литература
1. Бларамберг И.Ф. Осада города Герата, предпринятая персидскою армиею под предводительством Магомед-шаха, в 1837 и 1838 годах // Сборник географических, топографических и статистических материалов по Азии. Вып. XVI. - СПб., 1885; Ие-ниш А.Х. Осада Герата в 1838 году // Военный сборник. - СПб., 1899. № 10; Симонич И.О. Воспоминания полномочного министра 1832 - 1838 гг. - М., 1967.
2. Штейнберг Е.Л. История британской агрессии на Среднем Востоке. - М., 1951; Ахмеджанов Г.А. Гератский вопрос в XIX веке. - Ташкент, 1971; Бушев П.П. Герат и англо-иранская война 1856 - 1857 гг. - М., 1959; Сухорукое С.А. Англо-персидские отношения в середине XIX в.: Дис. ... канд. ист. наук. - СПб., 2003.
3. АВПРИ, ф. 137. Отчеты МИД, оп. 475, 1830 г., д. 1, л. 116 - 116 об.
4. Автобиография А.О. Дюгамеля // Русский архив. 1885. № 5.
5. АКАК. - Тифлис, 1881. Т. 8.
6. АКАК. - Тифлис, 1884. Т. 9.
7. Ахмеджанов Г.А. Гератский вопрос в XIX веке. - Ташкент, 1971.
8. Ахмеджанов Г.А. Гератский плацдарм в планах британской агрессии на Среднем Востоке и Средней Азии в XIX в. (30 - 80-е гг.): Дис. ... канд. ист. наук. - Ташкент, 1955.
9. Бушев П.П. Герат и англо-иранская война 1856 - 1857 гг. - М., 1959.
10. ВенюковМ.И. Россия и Англия в Персии // Русский вестник. 1877. № 10.
11. Посланцы из Афганистана в Россию в 1833 - 1836 гг. // Русская старина. 1880. Т. XXVIII.
12. Иванов М.С. Антифеодальные восстания в Иране в середине XIX века. - М., 1982.
13. Иванов М.С. Очерк истории Ирана. - М., 1952.
14. Иениш А.Х. Осада Герата в 1838 году // Военный сборник. - СПб., 1899. № 10.
15. История XIX века / Под ред. проф. Лависса и Рамбо: Пер. с франц. - М., 1937. Т. 4.
16. История Востока. Т. 4. Восток в новое время (конец XVIII - начало XX в.). - М., 2004.
17. Кожекина М.Т., Федорова И.Е. Политика Великобритании и США на Среднем Востоке в английской и американской историографии (очерки). - М., 1989.
18. КузнецоваН.А. Иран в первой половине XIX в. - М., 1983.
19. Кюрзон Г. Персия и персидский вопрос. Извлечение из I тома Десино... II том Грендаль // Сборник материалов по Азии. - СПб., 1893. Вып. 52.
20. Новая история Ирана: Хрестоматия. - М., 1988.
21. Пашуто В. Т. Дипломатическая деятельность А.С. Грибоедова // Исторические записки. - М., 1947. Т. 24; Шостакович С.В. Дипломатическая деятельность А.С. Грибоедова. - М., 1960; Балаян Б.П. Кровь на алмазе «Шах»: Трагедия А.С. Грибоедова. - Ереван, 1983; Базиянц А.П. Долгий путь от Тегерана до Санкт-Петербурга. -М., 1997; Ениколопов И.К. Грибоедов и Восток. - Ереван, 1954; Попова О.И. Грибоедов-дипломат. - М., 1964.
22. РГВИА. Персия, ф. 446, оп. 1, д. 24.
23. РГВИА. Персия, ф. 446, оп. 1, д. 20.
24. РГВИА. Персия, ф. 446, оп. 1, д. 28.
25. Рожкова П.К. Экономическая политика царского правительства на Среднем Востоке во второй четверти XIX века и русская буржуазия. - М. - Л., 1949.
26. Симонич И.О. Воспоминания полномочного министра 1832 - 1838 гг.: Пер. с франц. - М., 1967.
27. Сухоруков С.А. Англо-персидские отношения в середине XIX в.: Дис. ... канд. ист. наук. - СПб., 2003.
28. Халфин Н.А. Вступительная статья // Симонич И.О. Воспоминания полномочного министра 1832 - 1838 гг.: Пер. с франц. - М., 1967.
29. Харюлов А.Н. Англо-русское соперничество в Центральной Азии и исмаилизм. -М., 1995.
30. Шостакович С. В. Английская дипломатия и борьба вокруг престола в Иране в первой половине XIX в. // Вопросы истории международных отношений и колониальной политики. Вып. I. - Иркутск, 1974. - С. 64 - 65.
31. Штейнберг Е.Л. История британской агрессии на Среднем Востоке. - М., 1951.
