CC BY
15
разом, наследие выдающихся русских философов имеет важное значение для осмысления проблем современного образования.
1 Киреевский И.В. Девятнадцатый век // Избранные статьи. М., 1984. С. 70.
2 Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России // Там же. С. 218.
3 Хомяков A.C. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 347.
4 Соловьёв B.C. Оправдание добра. Нравственная философия // Соловьёв B.C. Соч. В 2 т. М., 1990. Т.1. С. 79.
РУССКИЙ КОСМИЗМ И ФИЛОСОФСКАЯ мысль В ДУХОВНЫХ АКАДЕМИЯХ
Н.Г. МОЗГОВАЯ
Национальный педагогический университет им. М.П. Драгоманова,
г. Киев, Украина
Статья посвящена исследованию малоизвестного периода жизни Н. Федорова, одного из основателей русского космизма, -периоду его пребывания в Одессе, а точнее периоду его учебы в Ришельевском лицее с 1849 по 1851 гг., где в эти же годы преподавал философию профессор Иосиф Григорьевич Михневич (1809 - 1885).
Современными исследователями жизни и творчества Н.Федорова практически документально зафиксировано пребывание мыслителя в более чем 20 городах Российской империи, но одесский период в этих исследованиях по сей день выглядит неким «белым пятном». Обратимся же подробнее к тем событиям из жизни Н.Федорова, которые происходили с ним на протяжении 1849 - 1851 гг. Как известно, в 1849 г. Н.Федоров успешно окончил тамбовскую гимназию и с августа этого же года стал студентом камерального отделения Ришельевского лицея в Одессе. Поскольку И. Михневич был в лицее единственным профессором философии, его не мог не слушать лицеист Н.Федоров, о чем, кстати, бегло упоминает в своих очерках по истории философии в Украине Д. Чижевский (Чижевський Д. Нариси з icTopii фшософп наУкрашг Киев, 1992. С. 105).
Есть все основания также утверждать, что, кроме лекций И. Михневича по истории философии и общему её курсу, будущий основоположник философии «общего дела» слушал и знаменитую речь профессора, прочитанную им на торжественном собрании Ришельевского лицея и посвященную окончанию 1849 - 1850 академического года. Эта речь содержала некоторые идеи, созвучные дальнейшим положениям Проекта общего дела основоположника русского космизма.
Познакомимся же поближе с творческой биографией одного из ярких представителей киевской школы философского теизма XIX века - философом, который сумел перенести духовно-академические традиции в Ришельевский лицей и с творчеством которого сегодня философская общественность и России, и Украины практически незнакома.
Родился И. Михневич в апреле 1809 г. в семье священника в с. Локачи Владимирского уезда Волынской губернии. Закончил Волынскую семинарию, магистр VI курса (1829 - 1833) Киевской духовной академии (далее КДА), однокурсник П. Авсе-нева. С 1833 г. - бакалавр кафедры истории философии КДА. С 1836 г. И. Михневич - экстраординарный профессор КДА, а с 1839 г. - профессор философии Ришельевского лицея в Одессе. В Ришельевском лицее И. Михневич проработал 20 лет, читая там основные философские дисциплины: историю философии, логику, психологию и эстетику (см.: Михневич Иосиф Григорьевич (некролог) // Киевская старина. 1885. № 12. С.759).
Известный поэт и переводчик Петр Вайнберг, в прошлом лицеист, спустя много лет так оценивал лекции И. Михневича: «...то время, в которое воспитанники лицея сходились в аудиторию слушать живое слово любимого профессора, его ясное, серьезное и захватывающее изложение, было самым лучшим временем в их студенческой жизни» (Там же, с. 760).
С 1856 г. И. Михневич сотрудничает с Н. Пироговым, который в то время возглавил Одесский учебный округ, а в июле 1858 г. И. Михневич по приглашению Н. Пирогова возвращается в Киев, теперь уже в качестве помощника попечителя Киевского учебного округа, возглавляемого знаменитым хирургом. После отставки Н. Пирогова в марте 1861 г. с должности попечителя Киевского учебного округа (указом царя Александра II) и до на-
значения на эту должность барона А. Николаи обязанности попечителя округа временно выполнял И. Михневич. Как позже вспоминал известный киевский педагог и общественный деятель Н.Чалый, «во времена кураторства Пирогова и после его отставки, а также еще при двух других попечителях (А.Николаи, Ф.Витте), Иосиф Григорьевич неукоснительно соблюдал принципы Николая Ивановича. И если хоть что-нибудь еще оставалось в гимназиях от реформ Пирогова, то этим мы обязаны только Михневичу. Кроме учебно-воспитательной деятельности, Михневич оставил о себе добрую память своим гуманным отношением с подчиненными. Кто не помнит этого простого и человеческого отношения ко всем, кто обращался к нему по служебным или по частным вопросам?»^ Чалый Н. Вторая киевская гимназия // Киевская старина. 1900. Т. ЬХХ, июль-август. С. 77).
И. Михневич является автором относительно небольшого количества работ. Это такие работы, как «Об успехах греческих философов в теоретическом и практическом отношениях» (1839), «О достоинстве философии, её действительном бытии, содержании и частях» (1840), «Задача философии» (1842), «Опыт постепенного развития главных действий мышления, как руководство для первоначального преподавания логики»(1847) и уже упоминавшаяся ранее работа «Опыт простого изложения системы Шеллинга, рассматриваемой в связи с системами других германских философов. Речь читанная на торжественном собрании Ришельевского лицея по случаю окончания 1849/1850 академического года» (1850).
По мнению Г. Шпета, более всего в философских взглядах И. Михневича просматривались шеллингианские идеи, а с точки зрения Д. Чижевского, у профессора преобладали гегелевские мотивы, в частности историзм Гегеля. У В. Зеньковского же мы находим следующие суждения по поводу философских воззрений Михневича: «К Киевской школе принадлежал еще и И. Г. Михневич, ставший преподавателем лицея в Одессе, давший очень ясное изложение Шеллинга, склонявшийся отчасти к Гегелю».
Теперь мы кратко остановимся на ключевых идеях философии И. Михневича, которые, как мы считаем, созвучны аналогичным идеям Н. Федорова. Прежде всего, следует отметить, что для всех вышеперечисленных работ философа характерна христиан-
ско-антропологическая направленность. В принципе, по иному и быть не могло: как воспитанник и профессор высшего православного учебного заведения России, Михневич по своим мировоззренческим воззрениям мог преподавать философию только в рамках христианско-православной традиции, что он успешно и делал. Питая же симпатии к Шеллингу, причем к Шеллингу-романтику, Михневич и лекции свои читал в этом же ключе. В частности, в одной из своих ранних работ «Об успехах греческих философов в теоретическом и практическом отношениях» Михневич, анализируя взгляды античных философов, обращает внимание на ценностный аспект природы. Он ставит вопрос о её «темной стороне», о её враждебности человеку, о злой природе, о сближении человека с природой, о силе, которая возносит человека и господствует над природой, то есть о разуме. Конечно, за этими положениями просматривается как шеллингианское единство духа и природы, так и их полярность, но тезис о злой природе, неразумная слепота которой является причиной разрушения и смерти, вскоре станет одной из ключевых идей в творчестве Н.Федорова. Оба философа хорошо понимали факт разъединения духа и природы как проявление феномена отчуждения, который в XIX веке был объектом пристального изучения у представителей западноевропейской философии. Речь идет об отчуждении человека от природы, от самого себя и от общества. Проблему отчуждения, как знаток немецкой классической философии, активно изучает Михневич. В этом же ключе Федоров поднимает вопрос о «братстве и причинах небратского состояния мира»( Фёдоров НФ. Сочинения. М., 1982. С. 53).
Каким образом, по мнению И. Михневича, осуществляется одушевление природы и снятие её враждебности и отчужденности? В связи с этим считаем необходимым обратить особое внимание на идею, которую провозглашает И. Михневич и которая является центральной в творчестве Н.Федорова, - идею оживления мертвого вещества, в частности идею воскрешения тел предков.
Идея воскрешения во плоти оставалась в центре внимания И. Михневича на всем протяжении его преподавательской деятельности, что и не удивительно, принимая во внимание его следование духовно-православной традиции. Так, анализируя мировоззрение древних греков, он подчеркивал: «Чело-
век был для себя непонятной загадкой. Не говоря о тех, которые то низводили его в класс вещей материальных, образуя и самую душу его из той же грубой материи, из какой составлено его тело, то превращали его в чистого духа, признавая тело человека чем-то неестественным или случайным: даже те из философов, которые правильно разумели двойственную природу человека, только наполовину понимали соединение в человеке двух начал, духовного и вещественного. Настоящий союз души и тела для них казался никогда и ни в каком виде не восстановляемым, после болезненного расторжения в минуты смерти. Переселение душ в другие тела они представляли возможным; а о новом соединении той же души с тем же телом никто и не думал» (Михневич И.Г. Об успехах греческих философов в теоретическом и практическом отношениях // Журнал Министерства народного просвещения. 1839. Ч. 24. С. 129 - 166. С.151).
Я. КРАСИЦКИ
Вроцлавский университет, Польша
«SUB SPECIE ANTICHRISTI VENTURI...».
СОЛОВЬЁВ И НИЦШЕ
Наперекор существующим и укрепившимся в литературе интерпретациям взаимоотношений между автором «Чтений о Богочеловечестве» и автором «Воли к власти» их концепции во многих аспектах имеют точки пересечения и столкновения. Это особенно касается взглядов русского и германского философов на проблему человека так называемых «последних времен», «конца истории», «последнего человека» (der letztens Mensch, Ф. Ницше). Несмотря на очевидные идейные разногласия, в этой плоскости взгляды Соловьёва и Ницше отнюдь не исключают, но дополняют друг друга и в совместной трактовке дают возможность лучшего и более углубленного их изучения.
