CC BY
43
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2017. № 4
Е.В. Маринина
РУССКИЕ ПРЕЦЕДЕНТНЫЕ ИМЕНА
КАК ЭЛЕМЕНТ АНГЛИЙСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЫ
(на материале словаря Longman dictionary of English language and culture)
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение
высшего образования «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» 119991, Москва, Ленинские горы, 1
Прецедентные феномены, включающие прецедентные тексты, высказывания, имена, являются неотъемлемой частью любой лингвокультуры. Иноязычные прецедентные имена играют большую роль в создании культурного образа страны-источника. Традиционно прецедентные феномены изучаются на материале художественной литературы, фольклора, текстов средств массовой информации. Однако они играют важную роль в процессе изучения и преподавания иностранных языков. Статья посвящена рассмотрению репрезентации русских прецедентных имен в учебном словаре английского языка и культуры. Словари такого типа, с одной стороны, отображают языковую картину мира носителей того или иного языка, его лингвокультуру, а с другой стороны, во многом способствуют формированию вторичной языковой картины мира иностранцев, изучающих этот язык. Было выяснено, что в словаре в основном представлены антропонимы (имена писателей, композиторов, артистов, музыкантов, политиков, государственных деятелей, правителей), топонимы и названия произведений русских писателей. В результате проведенного анализа материала было установлено, что у составителей словаря отсутствуют четкие критерии отбора прецедентных имен для включения в словарь и единые принципы лексикографического описания таких единиц. Кроме того, учитывая, что учебный словарь представляет языковую картину мира носителей изучаемого языка, приходится констатировать, что в ней преобладает стереотипное, а иногда устаревшее и неадекватное представление о России.
Ключевые слова: прецедентные феномены; учебный словарь; имагология; культурный образ; прецедентное имя; антропоним; топоним; лингвокультура.
Прецедентные феномены, включающие прецедентные тексты, прецедентные высказывания, прецедентные ситуации и прецедентные имена, привлекают особое внимание исследователей, работающих в области филологической топологии, фразеологии, лексикографии, лингвокультурологии и когнитивной лингвистики [Зотова, 2015; По-лубиченко, 2016; Робустова, 2014; Робустова, 2015].
Маринина Елена Викторовна — кандидат филологических наук, доцент, доцент кафедры теории преподавания иностранных языков факультета иностранных языков и регионоведения МГУ имени М.В. Ломоносова (e-mail: emarinina1@ yandex.ru).
Основные положения теории прецедентности были сформулированы Ю.Н. Карауловым. В работе «Русский язык и языковая личность» он определил следующие критерии выделения прецедентных текстов: «...тексты, (1) значимые для той или иной личности в познавательном и эмоциональном отношениях, (2) имеющие сверхличностный характер, т.е. хорошо известные и широкому окружению данной личности, включая ее предшественников и современников. (3) обращение к которым возобновляется неоднократно в дискурсе данной языковой личности» [Караулов, 2006: 216].
Эти критерии, с нашей точки зрения, могут быть использованы для исследования всех прецедентных феноменов, в том числе и прецедентных имен.
Под прецедентными именами мы вслед за И.В. Захаренко, В.В. Красных, Д.Б. Гудковым и Д.В. Багаевой понимаем «индивидуальное имя, связанное или с широко известным текстом, как правило, относящимся к прецедентным (например, Печорин, Теркин), или с прецедентной ситуацией (например, Иван Сусанин).» [Язык, сознание, коммуникация, 1997: 83].
В настоящее время прецедентные имена в основном изучаются на материале фразеологии различных языков, текстов художественной литературы, средств массовой информации.
Прецедентные имена относятся к базовым элементам любой линг-вокультуры, под которой понимается «неразрывное целое языка и культуры, проявляющееся в национально-культурных компонентах»1. При этом нужно отметить, что в язык входят не только прецедентные имена его культуры, но и имена, пришедшие из других языков, но занимающие определенное место в языковой картине мира носителей данного языка. В этом случае они становятся культурными образами той или иной страны и играют важную роль в формировании представления о ее культуре и народе.
Термин культурный образ в последнее время стал часто использоваться в работах, посвященных проблемам культурологии и лингво-культурологии, этнолингвистики, лексикологии, фразеологии, теории связей с общественностью, теории межкультурной коммуникации, политологии и др. Однако, несмотря на столь широкое и разнообразное употребление, этот термин еще не получил четкого определения и однозначного толкования. В некоторых работах он употребляется в качестве синонима к таким терминам, как образ культуры и цивили-зационно-культурный образ [Николаева, 2009: 78].
1 Жукова И.Н. Словарь терминов межкультурной коммуникации / И.Н. Жукова, М.Г. Лебедько, З.Г. Прошина, Н.Г. Юзефович; под ред. М.Г. Лебедько и З.Г. Прошиной. М., 2013. С. 227.
В данной статье под культурным образом понимаются те элементы культуры страны (события, известные личности, произведения литературы и искусства, детали повседневной жизни и т.п.), которые в сознании носителей языка являются неотъемлемым компонентом их культурной и национальной идентичности, а у людей, принадлежащих к другим культурам, наиболее часто ассоциируются с этой страной.
Как уже отмечалось, культурные образы изучаются представителями многих научных дисциплин. Однако во второй половине ХХ в. на стыке многих наук (лингвистики, когнитивной лингвистики, прагма-лингвистики, этнолингвистики, лингвокультурологии, литературоведения, культурологии, теории межкультурной коммуникации, истории, регионоведения, теории связей с общественностью и др.) сформировалась новая научная дисциплина, имагология. Поскольку имагология относительно молодая дисциплина, то пока не существует общепринятого, устоявшегося ее определения. В качестве рабочего можно принять определение, предложенное Е.В. Папиловой: имагология — это «научная дисциплина, имеющая предметом изучения образы "других", "чужих" наций, стран, культур, инородных для воспринимающего субъекта» [Папилова, 2011: 31].
Задачей имагологии «является исследование стереотипных представлений одного народа о характере, способах поведения, ценностных ориентирах другого народа» [Папилова, 2014: 4].
Имагологические исследования в области лингвистики и лингво-культурологии в основном посвящены анализу литературных произведений, изучению фольклорных текстов и выполняются на материале русского, французского, немецкого и восточных языков.
Однако нужно отметить, что имагологические исследования могут принести очень интересные и значимые результаты в области изучения и преподавания иностранных языков. При этом предметом изучения может быть тот образ страны изучаемого языка, который формируется у студентов, изучающих тот или иной иностранный язык, насколько он адекватен и соответствует действительности, насколько достоверна та культурная информация, которую учащиеся получают о стране изучаемого языка из учебных пособий, лекций, видеофильмов и т.п.
Не менее важно изучить, какие культурные образы, какое представление о нашей стране, о русской истории, культуре, цивилизации существует у носителей того или иного иностранного, в данном случае английского, языка. Это может многое сказать не только о том, насколько верно представляют себе Россию, ее культуру и историю составители учебных материалов по английскому языку, но и о менталитете и культурных ориентирах, системе ценностей людей, принадлежащих к английской лингвокультуре.
В связи с этим особый интерес представляют тексты учебных материалов по иностранному языку, учебно-методические комплексы, учебные грамматики и учебные словари.
Учебный словарь может занять особое место в лингвокультуроло-гических и имагологических исследованиях. Словари такого типа, с одной стороны, отображают языковую картину мира носителей того или иного языка, его лингвокультуру, а с другой стороны, во многом способствуют формированию вторичной языковой картины мира иностранцев, изучающих этот язык.
Нужно отметить, что уже появились исследования, в которых отмечается особая роль изучения прецедентных феноменов, прецедентных текстов и прецедентных имен в формировании правильного представления о культуре того или иного языка, в преодолении культурного барьера при изучении иностранных языков и в межкультурном общении [Полубиченко, 2016; Терещенко, 2016].
В настоящей статье рассматриваются русские прецедентные имена, зафиксированные в словаре английского языка и культуры Longman Dictionary of English Language and Culture2. Этот словарь специально предназначен для иностранцев, изучающих английский язык, и содержит, по словам авторов, все слова, которые могут понадобиться преподавателям английского языка и студентам, изучающим язык на продвинутом уровне. Учитывая, что учебные словари языка и культуры регистрируют слова, понятия, реалии, абсолютно необходимые для овладения культурой данного языка, можно утверждать, что включенные в этот словарь явления русской культуры, стали элементом культурного фона носителей английского языка, их языковой картины мира.
Исследователи, изучавшие прецедентные имена, в частности Д.Б. 1уд-ков, отмечали, что в речи они могут проявлять свое денотативное и коннотативное значение [Гудков, 2003: 53]. Вполне естественно предположить, что в словаре прецедентные имена зафиксированы в своем денотативном значении. Но то, как они представлены, объяснены и проиллюстрированы, во многом влияет на то, насколько адекватно изучающий язык сможет понять их коннотативное значение, интерпретировать их в иноязычном тексте и употреблять в собственной речи.
Как уже отмечалось в работах, посвященных прецедентным именам, у каждого такого имени есть индивидуальные варианты восприятия, которые могут значительно отличаться у разных носителей языка, и инвариант восприятия, общий для всех носителей языка [Язык, сознание, коммуникация, 1997: 84].
С нашей точки зрения, учебный словарь должен давать представление именно об инварианте восприятия прецедентного имени.
2 Longman Dictionary of English Language and Culture. Longman Group UK Limited, 1993.
В противном случае, вместо преодоления культурных барьеров в процессе изучения иностранного языка, он будет создавать их.
В анализируемом словаре методом сплошной выборки были отобраны прецедентные имена, относящиеся к миру русского языка, среди которых можно выделить антропонимы, топонимы и названия литературных произведений. Нужно отметить, что самую большую группу прецедентных имен составили антропонимы. Среди них имена писателей (Антон Павлович Чехов, Федор Михайлович Достоевский, Владимир Набоков, Борис Пастернак, Александр Пушкин, граф Лев Толстой, Иван Тургенев, Евгений Евтушенко); композиторов (Александр Бородин, Сергей Прокофьев, Сергей Васильевич Рахманинов, Николай Андреевич Римский-Корсаков, Дмитрий Шостакович, Петр Ильич Чайковский); людей, связанных с миром балета (Михаил Барышников, Сергей Павлович Дягилев, Вацлав Нижинский, Рудольф Нуриев, Анна Павлова); музыкантов (Владимир Ашкенази), художников (Марк Шагал), кинорежиссеров (Сергей Михайлович Эйзенштейн), театральных режиссеров (Константин Станиславский).
Вполне предсказуемо большую часть приведенного списка составляют имена людей, принадлежащих к миру музыки и балета, так как их искусство не требует перевода на английский язык и в этом смысле наиболее интернационально.
Необходимо отметить, однако, что критерии отбора этих имен составителями словаря не всегда понятны носителям русского языка и культуры. К сожалению, очень часто они не свободны от давних идеологических предрассудков. Так, например, русский балет представлен только теми артистами, которые эмигрировали на Запад. В категорию «музыканты» включено только одно имя, Владимир Ашкенази, которого уже почти не знают в России. Это объясняется тем, что в свое время он иммигрировал из СССР и переехал жить в Великобританию. Но к моменту создания словаря на Западе были хорошо известны и жили в европейских странах многие выдающиеся российские музыканты, например Мстислав Ростропович, Галина Вишневская и др.
Само лексикографическое представление перечисленных прецедентных имен представляет большой интерес и поле для исследований для филологов, занимающихся ономастикой. Невозможно выделить те основания, по которым в одних случаях употребляются только имена и фамилии (Александр Бородин, Сергей Прокофьев, Иван Тургенев), а в других — фамилии, имена и отчества (Николай Андреевич Римский-Корсаков, Петр Ильич Чайковский, Федор Михайлович Достоевский). Лев Николаевич Толстой представлен, как в дореволюционных изданиях: граф Лев Толстой.
Словарные дефиниции прецедентных имен столь же неоднородны. В большинстве случаев они нейтральные, хотя, с точки зрения человека, принадлежащего к русской культуре, неполные. Например, Pushkin, Aleksandr (1799—1837) a Russian poet considered to be the FOUNDER of modern Russian poetry, whose best-known work is Eugene Onegin.
Однако некоторые определения, которые могут показаться весьма спорными любому носителю русской культуры. Например, в словарной статье о Льве Николаевиче Толстом в качестве основной характеристики его творчества отмечается то, что его книги очень длинные: Tolstoy, Count Leo (1828—1910) a Russian writer best known for his long NOVELS War and Peace and Anna Karenina. Вряд ли это соответствует традиционному восприятию Л.Н. Толстого как великого писателя, оригинального мыслителя, духовного учителя носителями русского языка, но показывает инвариант восприятия этого автора носителями английского языка.
Следующую по величине группу прецедентных имен составляют политические деятели. В словарь были включены имена таких деятелей советского и постсоветского периодов в истории России, как Юрий Андропов, Леонид Брежнев, Константин Черненко, Михаил Горбачев (Горби), Андрей Громыко, Никита Хрущев, Владимир Ильич Ленин, Максим Литвинов, Иосиф Сталин, Лев Троцкий, Борис Ельцин.
Как можно заметить, полностью фамилия, имя и отчество приводятся только в статье, посвященной В.И. Ленину. Во всех остальных случаях представлены лишь имя и фамилия, а в статье, посвященной М.С. Горбачеву, фиксируется прозвище, под которым он был известен на Западе, Gorby.
Как и в предыдущем случае, не всегда понятен принцип отбора прецедентных имен. Так, например, среди политиков советского периода упоминается М.М. Литвинов, нарком по иностранным делам СССР в 1930—1939 гг., человек, о котором сейчас мало говорят и в самой России, и за рубежом, но нет В.М. Молотова, сменившего М.М. Литвинова на этом посту, хотя он играл важную роль во внешней политике Советского Союза и перед Второй мировой войной, и в ходе войны, его имя хорошо известно на Западе. Интересно отметить, что статьи о В.М. Молотове нет, но его имя фиксируется как прецедентное в словарной статье коктейль Молотова (Molotov cocktail).
Нужно отметить, что трудно проследить какую-либо последовательность в описании этих прецедентных имен. В большом количестве случаев они предельно лаконичны. Для них характерны краткость и нейтральность в описании, при определении имени отсутствуют прямые положительные или отрицательные оценки деятельности этих политиков: Andropov, Yuri (1914—84) a Soviet politician who was general secre-
tary of the Communist Party (1982—84); Brezhnev, Leonid (1906—82) the leader of the Soviet Union from 1977 to 1982.
Более развернутые статьи, порой с оценочными высказываниями, представлены для М.С. Горбачева, И.В. Сталина, Л. Троцкого, Б.Н. Ельцина. Например:
Gorbachev, Mikhail also Gorby (1931— ) a political leader of the USSR who started the processes of economic and political change (PERESTROIKA) and freedom of expression (GLASNOST) which greatly improved the relations with the West;
Stalin, Joseph (1879-1953) a leader of the USSR from 1924 to 1953, born in Georgia, who was responsible for developing farming and industry of the USSR. He also led the USSR in the war against Germany (1941-45) and reached agreements after the war which brought much of Eastern Europe under Soviet control. He is now remembered esp. for his cruelty, as he killed or imprisoned his political opponents and used his secret police to terrorize ordinary people. He was severely criticized by Khrushchev in 1956 and later by Gorbachev.
Особый интерес представляет словарная статья, посвященная В.И. Ленину, в которой он представлен как один из революционных писателей, ставший главой партии и государства: Lenin, Vladimir Ilyich (1870-1924) a Russian Marxist REVOLUTIONARY writer who was leader of the Bolshevik party and first leader of the Soviet Union (1918-24). Как можно заметить, подобная интерпретация вряд ли соответствует инварианту восприятия этого политического деятеля в России.
Список правителей России до 1917 г. включает: Екатерину Великую, Ивана Грозного, Николая I, Николая II, Петра I. Такой выбор объясняется, по всей вероятности тем, что они широко известны за пределами России. Но эти словарные статьи также очень разнородны. В некоторых случаях они лаконичны и нейтральны и не отображают той роли, которую эти деятели играли в русской истории:
Catherine the Great (1720-96) the Empress of Russia from 1762, also called Catherine II;
Peter the Great also Peter I (1672-1725) the TSAR (=ruler) of Russia from 1682-1725.
Однако в других случаях авторы дефиниций пытаются дать оценку деятельности того или иного исторического деятеля:
Nicholas II (1868-1918) the TSAR of Russia from 1894-1917, whose bad management of foreign and home affairs led to the Revolution of 1905. He was also responsible for taking Russia into the First World War. During the Russian Revolution of 1917 he was forced to ABDICATE (= stop being ruler), and was shot with his family in 1918.
Такие оценки не всегда бесспорны с точки зрения исторической науки, не соответствуют широко распространенному представлению об этих правителях, характерному для жителей нашей страны, но пре-
красно отражают стереотипы, сложившиеся о России, что, в частности, заметно и в статье, посвященной Ивану Грозному.
Ivan the Terrible (1530—84) the first Russian ruler to take the title TSAR, remembered for his cruel and unfair leadership.
Другие прецедентные имена, упомянутые в словаре, столь немногочисленны, что их трудно разделить по группам. Это Юрий Гагарин, Ольга Корбут, Иван Петрович Павлов, Григорий Ефимович Распутин, Андрей Сахаров. Вновь приходится отметить, что совсем не очевидны критерии отбора этих имен, и трудно объяснить, почему в одних случаях приводятся только имена, а в других — имена и отчества.
Список названий произведений русских писателей, включенных в словарь, очень ограничен, он насчитывает всего шесть наименований («Анна Каренина», «Вишневый сад», «Преступление и наказание», «Доктор Живаго», «Война и мир», «Евгений Онегин»).
Как может показаться, вполне понятны причины, по которым в этот список включен «Доктор Живаго». Этот роман приобрел большую известность на Западе благодаря присуждению Нобелевской премии его автору, Б.Л. Пастернаку. Но статья, посвященная этой книге, кажется довольно спорной, так как совсем не отражает значение этого произведения для русской и мировой литературы.
Doctor Zhivago a book by Boris Pasternak set in Russia during the First World War. In 1966 it was made into a successful film with Omar Sharif and Julie Christie.
Трудно объяснить, почему из всех пьес А.П. Чехова был выбран только «Вишневый сад», а из всех романов Ф.М. Достоевского только «Преступление и наказание». Но это дает возможность увидеть представление об этих русских писателях, ассоциации с русской литературой, которые есть у носителей английской лингвокультуры.
Больше всего вопросов возникает при изучении словарных статей, посвященных произведениям Л.Н. Толстого:
War and Peace a novel by Leo Tolstoy, set during the Napoleonic Wars. It is sometimes used as an example of a very long book: I was waiting so long I could have read "War and Peace".
Нужно отметить, что в этом примере название романа «Война и мир» функционирует как прецедентное имя в собственном смысле слова, проявляя свое коннотативное значение, которое оно приобрело в английской лингвокультуре, став символом чрезвычайно длинного текста. Такие устойчивые ассоциации, связанные с именем Л.Н. Толстого, довольно трудно понять и объяснить, так как в английской литературе есть много произведений, которые по объему вполне сопоставимы, если не превосходят, с романами Л.Н. Толстого (романы Г. Фильдинга, Т. Смолетта, У. Теккерея, Ч. Диккенса и др.).
Среди русских прецедентных имен, представленных в словаре, 17 топонимов: Байкал, Бурятская, Кремль, Ленинград, Москва, Новая Земля,
Петроград, Красная площадь, Россия (Российская Федерация), Санкт-Петербург (Saint Petersburg), Сибирь, Сталинград, -С.-Т. Петербург (St Petersburg), Свердловск, Урал (Уральские горы), Владивосток, Волга.
Как в предыдущих случаях, не всегда понятны принципы отбора таких прецедентных имен. В частности, приводятся все четыре названия Санкт-Петербурга, но практически не объясняются культурные и исторические коннотации этих названий.
Есть и курьезные случаи. Из всех республик России в словарь попала только Бурятия, но из текста словарной статьи трудно понять, что она имеет к России какое-либо отношение: Buryatskaya a republic of N Mongolia; capital Ulan Ude. Географическое название «Северная Монголия», обозначающее одну из областей южной Сибири, воспринимается как название независимого от России государства.
Некоторые определения географических названий вполне стереотипны, предсказуемы, идеологизированы. Например, Siberia a very large area in the former Soviet Union, rich in minerals but low in population. It is known for being extremely cold, and for being the place where Soviet governments used to send anyone who disagreed with them to prison.
В большинстве случаев, однако, толкования имен несут столь мало информации, что невозможно понять, почему они так важны для русской культуры, с одной стороны, и какие культурные коннотации видят в них носители английского языка — с другой. В качестве примера можно привести словарную статью о Волге, реке, ставшей одним из центральных элементов русской культуры: Volga a river in Russia which flows into the Caspian Sea. Это лаконичное определение совершенно не отражает того значения, которое Волга имеет для истории, культуры, национального самосознания России.
Подводя итог, нужно отметить, что анализ русских прецедентных имен, представленных в словаре английского языка и культуры Longman Dictionary of English Language and Culture, показал, что у составителей словаря отсутствуют четкие критерии отбора прецедентных имен для включения в словарь и единые принципы лексикографического описания таких единиц. Кроме этого, если исходить из предположения, что учебный словарь языка и культуры фиксирует языковую картину мира носителей изучаемого языка, то приходится констатировать, что в ней преобладает стереотипное, а в ряде случаев устаревшее и неадекватное представление о России.
Список литературы
1. Гудков Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации. М., 2003.
2. Захаренко И.В. Прецедентное имя и прецедентное высказывание как символы прецедентных феноменов // Язык, сознание, коммуникация: Сб. статей / Ред. В.В. Красных, А.И. Изотов. М., 1997. Вып. 1. С. 82-103.
3. Зотова Т.В. К вопросу о роли словарей цитат в системе подготовки филолога-англиста // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2015. № 1. С.145—156.
4. Зотова Т.В. Функционирование цитат из британской поэзии в современной английской речи с точки зрения филологической топологии // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2015. № 3. С. 174-182.
5. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 2006.
6. Николаева Ю., Богомолова Н. Межкультурная коммуникация и международный культурный обмен: Учебное пособие. СПб., 2009.
7. Папилова Е.В. Имагология как гуманитарная дисциплина // Вестник Московского государственного гуманитарного университета им. М.А. Шолохова. Филологические науки. 2011. № 4. С. 31-39.
8. Папилова Е.В. Немцы глазами русских в художественной словесности XI века. М., 2014.
9. Полубиченко Л.В. К вопросу о фиксации цитат // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2016. № 1. С. 42-52.
10. Полубиченко Л.В. К вопросу о цитатной речи во взаимном межкультурном общении американских и советских/постсоветских политиков // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2016. № 3. С. 47-61.
11. Робустова В.В. К когнитивной ономастике // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2015. № 1. С. 41-49
12. Робустова В.В. Ономастическая лексика как способ вербализации концептов // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 19. Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2015. № 2. С. 20-30.
13. Терещенко А.В. Прецедентные имена в современном русском и английском языках: статус, семантика, особенности функционирования // Вестник Томского государственного педагогического университета. 2016. № 11 (176). С. 76-84.
Elena V. Marinina
RUSSIAN PRECEDENT NAMES AS AN ELEMENT OF THE ENGLISH LINGUISTIC CULTURE
(on the material of Longman Dictionary of English Language and Culture)
Lomonosov Moscow State University 1 Leninskie Gory, Moscow, 119991
Precedent phenomena, including precedent texts, precedent phrases, precedent names, may be considered as an essential part of any Linguaculture. Precedent names borrowed from foreign languages contribute greatly to the formation of the cultural image of a particular country. Traditionally, precedent names have been studied in literary texts, folklore and mass media. However, they play an important role in foreign language teaching. The paper deals with the representation of Russian precedent names in Longman Dictionary of English Language and Culture. Student's
dictionaries reflect the language world view of native speakers of a language and shape the secondary language worldview of students studying a particular language. It has been shown that precedent names in the dictionary under analysis include mainly personal names, geographical names and titles of literary works. It has been stated that it is rather difficult to single out some clear-cut and strict criteria for choosing precedent names to be included in the Dictionary and principles of their lexicographic representation. It should be added that if we proceed from the assumption that a student's dictionary of language and culture is supposed to reflect the language worldview of speakers of a particular language, it should be stated that the idea about Russia that dominates in English worldview is quite often distorted, obsolete and stereotypical.
Key words: precedent phenomena; student's dictionary; cultural image; imagology; precedent names; personal names; geographical names; Linguaculture.
About the author: Elena V. Marinina — Candidate of Philology, Associate Professor, Department of Foreign Language Teaching, Lomonosov Moscow State University, Moscow, Russia (e-mail: [email protected]).
Reverences
1. Gudkov D.B. 2003. Teoriya ipraktika mezhkul'turnoi kommunikatsii [Theory and Practice of Intercultural Communication]. Moscow. (In Russ.)
2. Zakharenko I.V 1997. Pretsedentnoe imya i pretsedentnoe vyskazyvanie kak simvoly pretsedentnykh fenomenov [Precedent name and precedent phrase as symbols of precedent phenomena] in Zakharenko I.V, Krasnykh V.V. (eds.) Yazyk, soznanie, kommunikatsiya: Sb. statei. Moscow, «Filologiya». Vyp. 1, pp. 82-103. (In Russ.)
3. Zotova T.V 2015. K voprosu o roli slovarei tsitat v sisteme podgotovki filologa-anglista [The Role of Dictionaries of Quotations in the Training of Anglicist Philologists]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 1, pp. 145-156. (In Russ.)
4. Zotova T.V 2015. Funktsionirovanie tsitat iz britanskoi poezii v sovremennoi angliiskoi rechi s tochki zreniya filologicheskoi topologii [Functioning of quotations from British poetry in modern English speech from the point of view of philological topology]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 3, pp.174-182. (In Russ.)
5. Karaulov Yu.N. 2006. Russkii yazyk i yazykovaya lichnost' [Russian Language and Language Personality]. Moscow. (In Russ.)
6. Nikolaeva Yu., Bogomolova N. 2009. Mezhkul'turnaya kommunikatsiya i mezhdunarodnyi kul'turnyi obmen: uchebnoe posobie. [Intercultural Communication and International Cultural Exchange]. Saint-Petersburg. (In Russ.)
7. Papilova E.V 2011. Imagologiya kak gumanitarnaya distsiplina [Imagology as a Humanitarian Discipline]. Bulletin of Sholokhov Moscow State University for the Humanities. Philological Disciplines, no. 4, pp. 31-39. (In Russ.)
8. Papilova E.V 2014. Nemtsy glazami russkikh v khudozhestvennoi slovesnosti XIXveka. [Germans in Russian Literature of the 19th century]. Moscow. (In Russ.)
9. Polubichenko L.V 2016. K voprosu o fiksatsii tsitat [Concerning Quotations and Their Fixation Sphere]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics andInterculturalCommunication, no. 1, pp. 42—52. (In Russ.)
10. Polubichenko L.V 2016. K voprosu o tsitatnoi rechi vo vzaimnom mezhkul'turnom obshchenii amerikanskikh i sovetskikh/postsovetskikh poli-tikov [On the use of quotations in mutual intercultural communication of American and Soviet/post-Soviet political Leaders]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 3, pp. 47-61. (In Russ.)
11. Robustova V.V. 2014. K kognitivnoi onomastike [On the Topic of Cognitive Onomastics]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 1, pp. 41-49. (In Russ.)
12. Robustova V.V 2015. Onomasticheskaya leksika kak sposob verbalizatsii kontseptov [Onomastic Lexis as a Way of Verbalization of Concepts]. Moscow State University Bulletin. Series 19. Linguistics and Intercultural Communication, no. 2, pp. 20-30. (In Russ.)
13. Tereshchenko A.V. 2016. Pretsedentnye imena v sovremennom russkom i angliiskom yazykakh: status, semantika, osobennosti funktsionirovaniya [Precedent Names in Modern Russian and English Languages: Status, Semantics, and Peculiarities of Functioning]. Tomsk State Pedagogical University Bulletin, no. 11 (176), pp. 76-84. (In Russ.)
