CC BY
68
УДК 811.11-112
А.М.Галинова
«РУССКИЕ» ИСТОЧНИКИ ИЗУЧЕНИЯ ИСТОРИИ ШВЕДСКОГО ЯЗЫКА (СИНТАКСИС)
Гуманитарный институт НовГУ
A short description of the Swedish epistolary sources from the XVII-th century which have not been investigated before is given. The peculiarities of their syntax are analysed. The most common types of subordinate clauses in the epistolary sources as well as the conjunctions which they begin with, are figured out. The time when word order could have appeared is given.
Источники, о которых пойдет речь в статье — путевой дневник Андерса Траны и письма Якоба Дела-гарди. Они уже были предметом нашего анализа в разных аспектах [1-4].
Дневник Андерса Траны 1б55 — 1б5б гг. — исторический источник эпохи раннего новошведского языка (152б — 1732 гг.). Он явился следствием поездки в Россию шведского посольства Густава Бьельке. Дневник представляет собой путевые заметки с описанием путешествия, а также пребывания в Москве в ожидании царя. Описания аудиенций и конференций у царя в дневнике нет, как нет и описания цели посольства. Достаточно подробно описан маршрут, по которому продвигались послы, города и деревни, в которых они останавливались, а также приведены расстояния между ними. В деталях представлена встреча русского царя. Интересно, что описания Москвы и русской свадьбы автор позаимствовал у Адама Олеария. В конце дневника приводится краткая автобиография Андерса Траны. Оригинал дневника хранится в отделе рукописей библиотеки «Carolina Rediviva» университета города Упсала,
Швеция. Транскрибирование и перевод дневника произведены автором этой статьи и опубликованы отдельным изданием [5].
С палеографической точки зрения дневник представляет собой рукопись в мягком переплете, написанную четким, понятным почерком, шведской скорописью начала XVII в. В дневнике 81 лист без пагинации, из них два — пустые. На первом и втором листах приведено имя автора. Пагинация сделана при переводе — с 3-го листа, где непосредственно начинается текст дневника. В тексте дневника имеются авторские исправления, а также пометки на полях.
Второй источник — письма Якоба Делагарди, написанные им государственному канцлеру Швеции Акселю Оксеншерне в 1611 — 1650 гг. из разных городов России. Часть этих писем была опубликована в Стокгольме в 1893 г. (283 письма). Другая часть хранится в отделе рукописей в библиотеке Тартусского университета. Письма представляют собой разрозненные листы, написанные четким почерком, шведской скорописью XVII в. Пагинация была сделана библиотекой при поступлении в нее данных писем.
Записи на большинстве листов побледневшие. Письма не переведены на русский язык.
Для понимания источников необходимо учитывать фактор образованности авторов. Андерс Трана родился в семье простолюдинов, рано покинул родительский дом, отправившись в Стокгольм, где он служил у знатных людей (Акселя Окессона, Класса Отъенфелля, Густава Бьельке). Есть основания предполагать, что Андерс Трана нигде не учился. Якоб Делагарди же был сыном французского наемника на шведской службе Понтуса Делагарди, которому королем Юханом III был пожалован титул барона, и внебрачной дочери Юхана III Софии Гюлленхейм. Доподлинно известно, что несмотря на свое высокое происхождение общего образования Якоб Делагарди не получил, решив сразу же посвятить себя военной карьере.
Эпистолярные источники, обладающие характерными чертами как письменной, так и устной формы языка, на наш взгляд, достаточно объективно отразили особенности синтаксиса ранненовошведского периода. Это позволяет поставить вопросы об объеме сложного предложения, союзах, типах придаточных предложений и порядке слов. Из этих вопросов только последние два изучались шведскими учеными.
Насколько можно заключить из работ по истории шведского языка, в первую очередь — из результатов исследований, проведенных в рамках проекта «Aldre nysvensk syntax» («Синтаксис раннего новошведского языка»), стартовавшего в 1979 г. в университете города Хельсинки, синтаксис ранненовошведской эпохи относится к наименее исследованным областям. Однако именно в это время происходит становление и развитие нормированного письменного шведского языка, который по-шведски обозначается термином «riksskriftsspraket» — «государственный письменный язык», что совпадает с началом книгопечатания в Швеции.
Синтаксис шведского языка формировался под влиянием латинского языка, для письменной формы которого были характерны длинные сложные предложения. Но, в отличие от латыни, где отношения между простыми предложениями в рамках сложного являлись строго упорядоченными, синтаксис ранненовошведских эпистолярных источников производит впечатление хаотичного. Синтаксические границы предложения, как и во многих других индоевропейских языках того периода (русский, немецкий, английский), размыты и весьма условны.
Специфика эпистолярного жанра, заключающаяся в необходимости распространения предложений, обусловила тот факт, что в исследуемых источниках практически отсутствуют простые предложения. Также крайне редки сложносочиненные предложения, поскольку они представляют собой соединение простых при помощи союзной или бессоюзной связи.
Тексты источников состоят в основном из сложноподчиненных предложений, а также из сложных синтаксических конструкций, включающих несколько главных и придаточных предложений.
Заметим, что в последние десятилетия ряд ученых (например, В.И.Жельвис) выражал сомнения в том, что стоит придерживаться традиционного способа деления связей в сложном предложении на сочинительные и подчинительные [6]. Под сочинительной связью частей предложения мы, вслед за В.И.Жельвисом, понимаем «такую... связь, при которой эти части одинаково зависят друг от друга в смысловом, грамматическом и ритмомелодическом отношении. При подчинительной связи одна из частей сложного предложения (главная часть) в смысловом, грамматическом и отчасти в ритмомелодическом отношении более независима, чем вторая (придаточная) часть» [7]. Подчинение — случай более тесной связи между отдельными частями высказанной мысли, чем сочинение.
Определение границ предложений осложняется полифункциональностью знаков препинания: запятая помимо своей функции выполняет также функцию точки. Йоста Бергман, один из ведущих современных шведских специалистов по истории шведского языка, отмечает: «Meningarna avslutades oftare med komma an med punkt» («Предложения чаще заканчивались запятой, а не точкой») [8].
Длина предложений, сохранившаяся с позднедревнешведской эпохи, в значительной степени затрудняет их восприятие и перевод. Например:
den 25, reste H / Marskalken aff skickepet och wthij staden middagh tijdh / att erfahra dan andra Store herre och legat, / som war den Edeele och walborne her Alexander / fon Essen General Maieur och landt radh wthij Estlandh / wara kommen, och indr har Marskalchen / fick wijss kundskap datt han war wthij Stadhen kommen,/ Bodadhe H Marskalken honom at dan fuhlmechtige / stora herra Baior Rixradh H gustaff Bielke war / for honom medh hella Sviten belegan pa dynna / stromb ndr han datta fyrnam giorde han sigh / aff fardigh och folgde H Marskalken medh sinna / hoff Junkare till skiepet, (25 [августа] в полдень господин маршалк отправился с корабля в город, чтобы узнать, прибыл ли другой достопочтенный господин и посол, знатный и богатый господин генерал-майор и государственный советник Эстляндии Александр фон Эссен. Когда маршалк узнал точно, что он уже в городе, то сообщил, что уполномоченный господин боярин член государственного совета господин Густав Бьельке ждет его со всей свитой на реке Двине. Когда он (маршалк. — А.Г.) это сказал, он (Эссен. — А.Г.) собрался и последовал со своими камер-юнкерами за господином маршалком на корабль.) [5].
Пример является лишь частью шведского предложения в современном его понимании, поскольку с обеих сторон его границы обозначены запятой, и вычленен данный отрывок был лишь по смыслу. Обилие же местоимений третьего лица единственного числа в шведском тексте во избежание двусмысленности требует пояснений при переводе на русский.
Тяжеловесность сложных синтаксических конструкций является следствием обилия придаточных предложений, поэтому они требуют особого внимания. Из работ Ингегерд Нюстрём, Ларса-
Гуннара Андерссона и Йона Росса следует, что формирования новых типов придаточных предложений в эпоху раннего новошведского языка не происходило [9]. Другими словами, становление синтаксиса придаточного предложения произошло в древнешведский период.
Почти все сложноподчиненные предложения в рассматриваемых текстах имеют союзную связь. В письмах Якоба Делагарди наиболее часто повторяющимися являются следующие подчинительные союзы и союзные слова: sza, szasom, som, att, sedan, emedan, hviken/hvilkett/hvilka, derfore, effter, om. У Делагарди, в отличие от А.Траны, в ряде случаев наблюдается стечение нескольких союзов подряд: ...att han haffver fordt sigh i tratte medh dem, som haffve varitt for mere ann hann och, snarest sagt, de som Storfursten narmest vore, som jagh fornummit haffver; derigenom sassom och derfore att han haffver emoot Storfurstens forbudh hollit krogerij... (...с теми, кто был впереди него, а точнее, насколько я понял, ближе всех к Великому Князю; поэтому он, нарушив запрет Великого Князя, устроил бунт...) [10].
У Андерса Траны самыми распространенными являются союзные слова hwilken/hwilket/hwilka, а также подчинительные союзы nar, som. Союз att встречается не так часто, как следовало бы ожидать, ведь изъяснительные придаточные всегда являлись одними из наиболее распространенных в шведском языке. Придаточные с союзными словами hwilken/hwilket/hwilka встречаются в дневнике около 65 раз, с союзом som — 40 раз, с союзом nar — 53 раза, а с союзом att — всего около 15 раз.
Якоб Делагарди использует большее количество типов придаточных предложений, чем Трана. В письмах Делагарди изъяснительные придаточные предложения встречаются очень часто, что дает право предположить, что данный тип придаточных предложений был так же распространен в эпоху раннего новошведского языка, как и в настоящее время. Редкое употребление данного типа придаточных предложений Андерсом Траной может объясняться спецификой путевого дневника, изначально предполагающей более частое применение обстоятельственных придаточных предложений времени и места, а также определительных. Другой причиной могла быть разница в происхождении и, следовательно, в уровне образования авторов исследуемых источников, о чем уже говорилось.
К синтаксическим особенностям языка ранненовошведского периода мы относим и специфику порядка слов в конструкциях. В придаточных предложениях наблюдается постановка «vandrande adverbial» («блуждающие обстоятельства»), по-другому satsadverbial, перед глаголом (Eftersom grannen inte tanker... — Поскольку сосед не планирует...). Данные обстоятельства часто выполняют мета-текстовую функцию: с их помощью могут быть выражены отношения достоверности/недостоверности (sakert — конечно, knappast — вряд ли), модальная семантика возможности и вероятности (antagligen, troligen, sannolikt — возможно, вероятно). Некоторые из них являются кванторами всеобщности (alltid —
всегда, aldrig — никогда) и спорадичности (Ба11ап — редко, ойа — часто). Сюда же относятся и обстоятельства негации ш1е и д (в переводе на русский язык это обычное отрицание).
В исследуемую эпоху для придаточных предложений была характерна постановка смыслового глагола в сказуемом, выраженном аналитической формой глагола, перед глаголом-связкой (однако встречается и другой, современный вариант, когда на первом месте стоит глагол-связка), что в ряде случаев приводило к выпадению последнего. Следовательно, шведский супин мог заменять полные формы перфекта и плюсквамперфекта. Подобная постановка частей сказуемого явилась следствием влияния нижненемецкого языка.
Таким образом, наш анализ эпистолярных источников позволяет заключить следующее.
1. Отсутствие четких границ между придаточными предложениями говорит о том, что становление синтаксиса происходит не ранее, чем в исследуемую эпоху.
2. В ранненовошведский период существовали те же типы придаточных предложений, что и в современном шведском языке, но не все они одинаково распространены в тексте писем и дневника. Это обусловлено тем, что эпистолярные источники выполняют в первую очередь повествовательную функцию. Данный вывод подтверждает мнение Гертруд Петтерссон, которая говорит о том, что становление типов придаточных предложений произошло в позднедревнешведскую эпоху [11].
3. Порядок слов предложения к ранненовошведскому периоду еще четко не сформировался, о чем говорит, например, инверсия частей составного глагольного сказуемого.
1. Горожанкина А. М. Дневник Андерса Траны как исторический источник и образец шведской скорописи XVII века // Тез. докл. XI науч. конф. преподавателей, аспирантов и студентов НовГУ. В.Новгород, 5-10 апреля 2004 г. / Отв. ред. В.В.Шадурский.. В.Новгород, 2004. С.27-28.
2. Горожанкина А. М. Путевые заметки Андерса Траны // Чело. 2004. № 2. С.85.
3. Галинова А.М. Использование русскоязычной лексики в старшем новошведском языке при описаниях России // Мат. 1-й науч.-практ. конф. молодых ученых-гуманитариев / Под. ред. Е.В.Амосовой, М.Н.Щетинина. В.Новгород,
2006. С.10-13.
4. Галинова А.М. Название монастырей и церквей Новгородских земель в эпистолярных источниках на раннем новошведском языке // Мат. конф. «Новгородика-2006» (в печати).
5. Дневник Андерса Траны. 1655 — 1656. Сост. Г.М.Кова-ленко; Пер. с шв. А.М.Галиновой. В.Новгород: НовГУ,
2007. 128 с. Текст парал. рус., шв.
6. Жельвис В.И. // Ученые записки ЛГПИ. Вопросы английской филологии. 1962. Т. 226. С.233-248.
7. Жельвис В.И. // Ученые записки ЛГПИ. Кафедра английского языка. 1958. Т.181. Вып. 3. С.243.
8. Bergman G. Kortfattad svensk sprakhistoria. Stockholm: Bokforlaget Prisma, 1988. S.96.
9. Nystrom I. Studier i aldre nysvensk syntax / Ingegerd Nystrom, Mirja Saari; I. Allman del. Meddelanden fran in-stitutionen for nordiska sprak och nordisk litteratur vid Helsingfors universitet. Helsingfors, 1983. Serie B nr 7. S.56.
10. Rikskansleren Axel Oxenstiernas skrifter och brefvexling /
Utgifna av kongl. Vitterhets-historie- och antiqvitets akademien. Senare afdelningen. Femte bandet. Jacob De la Gardies bref 1611 — 1650. Stockholm: P.A. Norstedt & soners forlag, 1893. S.10.
11. Pettersson G. // Lennart Elmevik och Gun Widmark. Nysven-ska studier. Tidskrift for svensk stil- och sprakforskning. Stockholm: Almqvist & Wiksell international. 1985. № 65. S.187.
