CC BY
138
РЕЛИГИОЗНО-ПРАВОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
УДК 271.2 (470) ББК 86
А. Н. Халиков
РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ И ЕЕ ФИЛОСОФСКОЕ ВЛИЯНИЕ НА ПРАВО
В статье говорится о значении православной церкви для развития российского законодательства. Показываются исторические аспекты воздействия православия на право, дифференцируется влияние на него западноевропейской католической и православной церкви. Описывается сущность и значение принятых на Архиерейском соборе «Основ социальной концепции Русской православной церкви», определяется их роль в развитии современного права в России.
Ключевые слова: божественный закон, органы государственной власти, право, православная церковь, сакральность, христианство.
RUSSIAN ORTHODOX CHURCH AND ITS PHILOSOPHICAL INFLUENCE ON LAW
This article refers to the value of the Orthodox Church for the development of law in Russia. The historical aspects of the influence of the Orthodox Church on law are shown. Impact on the law of the Western Catholic Church and the Orthodox Church is differentiated. Essence and significance of «The Social Concept Bases of the Russian Orthodox Church» adopted at the Bishops' Council in June 2000 and their influence on the development of modern law in Russia are described.
Key words: divine law, public authorities, law, the Orthodox Church, sacredness, Christianity.
Православие - это часть христианства, основанная на библейском учении и заповедях Христа, изложенные в Ветхом и Новом Заветах. В то же время интерпретация отдельных положений Библии в православии носит иной характер, чем в западных течениях христианства, особенно в силу реформаторских идей в католичестве или протестантизме, направленных на модернизированное понимание смысла библейских текстов. В этом отношении православие имеет более консервативный характер как по форме, так и по содержанию, сохраняет без существенной трансформации традиционную природу христианского вероучения. Отличительной его особенностью является то, что оно со времен первых семи вселенских соборов (49-787) не добавило ни одного догмата к своему вероучению, в отличие от католицизма, и не отказалось ни от одного, как это имело место в протестантизме. Именно это православная церковь считает одной из главных своих заслуг, свидетельствующих о верности первоначальному христианству [1, с. 57].
По существу, православие имеет только ей присущую область мировоззренческих идей, философских взглядов и нравственных устоев, предлагая системные концепции по развитию общества и государства вместе с особенностями религиозного учения, церковной атрибутики и канонических категорий [3]. В структурном плане организации общественного и государственного устройства православие (как и любая другая религия) конструируется в отдельный социальный институт духовного религиозного развития, который играет важнейшую роль в формировании общественной жизни и государственной деятельности, влияя этим на социальное, нравственное и правовое сознание людей.
Историческое развитие православия в России всегда было тесно связано с государством, что отразилось на философской природе самого вероучения и обусловило влияние церкви на правовую жизнь общества. С 1589 года Русская православная церковь (далее - РПЦ) признана независимой от Константинополя и
обрела статус самостоятельной патриархии. Авторитет ее к середине XVII века стал конкурировать с царской властью. Так, патриарх Никон требовал называть себя «Великим Государем» и оказывать ему почести на уровне правителя государства. Данное обстоятельство заставило Алексея Михайловича после выполнения ряда процедурных мероприятий не принимать патриарха и практически выслать Никона в 1666 году из Москвы. А произошедший в 1654-1657 годы раскол православной церкви на старообрядцев во главе с протопопом Аввакумом и сторонников реформы богослужения, проводимой Никоном, разделил общество внутри государства по религиозным мотивам [7, с. 350]. Тем самым церковь, наделенная идеологической силой, оказывала непосредственное воздействие на внутреннюю политику государства, настроения масс. Разумеется, при объединении и развитии Российского государства такая независимость церкви мешала установлению абсолютистской власти монархического строя России. Процесс подчинения деятельности РПЦ императорской власти начался в Петровскую эпоху путем ее огосударствления.
Петр I в процессе своих многочисленных реформ не мог оставить без внимания православную церковь, в связи с этим он запретил выборы Патриарха Московского и всея Руси с 1700 года (после смерти патриарха Адриана). В 1701 году Петром был создан Монастырский приказ по управлению церковным имуществом, после чего с 1718 года началась подготовка Синодальной реформы церкви, вследствие которой в 1721 году патриаршая форма устройства церкви как самостоятельной организации была заменена на духовное управление. В результате чего высшая власть в церкви стала принадлежать императору, который управлял ее посредством Святейшего правительственного синода и особого должностного лица, обязанного его контролировать, -обер-прокурора. Тем самым в этот период Русская православная церковь превратилась в орган церковно-административного управления в России, а, следовательно, духовенство практически перешло в разряд особой категории государственных служащих.
Только после Февральской революции 1917 года было восстановлено патриаршее правление Русской православной церкви, ее самостоятельность и независимость от государ-
ства. В последующие 70 лет советской истории церковь в Советском Союзе подвергалась репрессиям, и лишь в годы Великой Отечественной войны она получила ряд послаблений со стороны государства. Если отбросить сложный характер взаимоотношений между православной церковью и коммунистической формой правления СССР в 1917-1987 годы, то основной причиной ограничения роли духовенства в стране являлась острая конкуренция в области идеологии.
В настоящее время Русская православная церковь занимает как в христианском мире, так и в ее составной части - православии, видное место. Ее положение значительно укрепилось в последние десятилетия в связи с развитием Российского государства. Можно сказать, что состоялось «второе крещение Руси»: на территории России было восстановлено или заново построено более 26 тысяч храмов и 800 монастырей, открыты новые высшие и средние богословские учебные заведения [2].
Разумеется, государственный характер православной религии в 1721-1917 годы, то есть в период наиболее интенсивного экономического и культурного развития России, оказал самое непосредственное влияние на восприятие православия всеми слоями общества. Это коснулось эволюции общественных наук и особенно философии и права, где тема православия как начала сакральности высших органов власти в государстве, связь Бога и правовой реальности красной нитью проходила в большинстве произведений философов и правоведов. Более того, ни один шаг в области строительства государства и права не мог быть сделан без духовного освещения, когда, как писал П. И. Новогород-цев, Закон Божий есть высшая норма для всех жизненных отношений, и право и государство должны черпать свой дух из этой высшей заповеди [9, с. 372].
Анализ влияния православия на развитие права в России выявляет несколько аспектов данной проблематики. Прежде всего необходимо сравнить воздействие западной, или католической, церкви и православия на право и государство. П. Флоренский, признавая философию порождением соответствующей религии, утверждал, что главное отличие католицизма от православия состоит в том, что католичество, западные люди - это плоть, умная и талантливая, умелая, культурная и даже доб-
родетельная, но плоть. Духовную жизнь он признавал только за православием [16, с. 320]. Рассмотрим данную мысль П. Флоренского по отношению к двум течениям христианства -католичеству и православию.
В исторических параллелях становление и развитие отношений с государством у западного христианства и русского православия в ХУП-ХХ веках шло различными путями. Несмотря на то, что материальной основой здесь была эволюция самих государств Запада и Российской империи, сила религии как внутренний фактор восприятия мира человеком и обществом имела самостоятельное значение, что образовывало специфическую взаимосвязь государственных и религиозных институтов. Католическое христианство (а тем более протестанты) традиционно находилось во многом вне зависимости от государства и в Средневековье имело огромный авторитет в отношении правителей и органов власти стран Западной Европы. Католичество и протестантство выступали за свободное развитие личности в государстве [17, с. 127]. Западное христианство в этом ключе выступало на стороне народных масс, хотя и проявляло в разумных пределах терпимость к власти и вере в Бога, что создавало определенную политику противовеса в отношениях между народом и правителями. Как писал Дж. Хоскинг, в Европе в ХУ1-Х1Х веках государства двигались в направлении интеграции масс в национальную общность, зачастую кристаллизирущую-ся вокруг королевского двора [18, с. 22]. Следует отметить и независимость института Римского Папы, обеспечивающего свободу и солидарность религиозного движения в западных странах вне какого-либо государственного влияния.
И когда П. Флоренский говорит о плоти западной религии и духовности православия, то в определенной степени следует признать, что он прав, принимая плоть как телесную оболочку человека и в целом материальность окружающей действительности. Однако духовность без плоти объективно не может существовать, причем плоть в данном случае относима в первую очередь к народу, к индивидуальному человеку и гражданину, у которых абсолютными ценностями являются жизнь и реальная свобода. И осуждать в этом смысле плоть как содержание католичества (в целом религии Запада) или противопоставлять ее
духовности вряд ли возможно с позиций всемерного бытия человека в мире, то есть когда плотское и духовное должны сосуществовать в непротиворечивом единстве.
Возвращаясь к теме русского православия, мы видим, что слияние Русской православной церкви с государством привело к утрате даже самой малой оппозиционности православия к институтам власти на уровне хотя бы объективной оценки их действий. По мнению исследователей, церковь не только лишилась своего влияния, но и оказалась в крайне унизительной и опасной зависимости от верховной власти [6, с. 61]. Однако в противоположность этому обер-прокурор Святейшего синода в 1880-1905 годах К. П. Победоносцев писал, что самая древняя и самая известная система отношений между церковью и государством есть система установленной, или государственной, церкви. Государство не может быть представителем одних материальных интересов общества; в таком случае оно само себя лишило бы духовной силы и отрешилось бы от духовного единения с народом [15, с. 221]. К сожалению, приходится констатировать, что подобная «духовность» и привела к социальному взрыву в России в 1917 году, когда действительно забыли, что человек в первую очередь состоит из плоти.
В практическом значении объединение церкви и государства в России влекло переизбыток норм, защищающих веру, а через нее и интересы государства. Например, если в Соборное уложение 1649 года было включено только 9 статей о богохульниках и церковных мятежниках, то в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года имелся целый раздел «О преступлениях против веры и о нарушении ограждающую оную постановлений» с 81 нормой о защите веры (в Кодексе Наполеона было 5 статей о посягательствах на свободу отправления богослужения, а в германском Уголовном кодексе - 3). Вместе с тем положительным было то, что из церковного права в светское уголовное право заимствовались такие субъективные элементы, как вина в качестве признака преступления, понимание раскаяния преступника, иные гуманистические цели наказания, кроме устрашения преступника [5, с. 41].
В целом же следует отметить отрицательные последствия объединения православной церкви и государства в России в ХУШ - нача-
ла ХХ века. Одной из причин этого, как можно предположить, стала Революция 1917 года как начало трагического этапа в истории России, когда императорской власти в отношениях с народом не была противопоставлена объективная оценка ее деятельности со стороны церковных деятелей, а оппозиционные силы носили в основном нелегальный, а значит уголовный (криминальный), характер. Современник того времени В. Н. Ширяев писал: «Глубокая, по своей простоте и ясности и силе мысль Великого Основателя христианской религии об отделении Божьего от кесарева, о разграничении области государственной и церковной в течение почти двухтысячелет-него существования христианской религии не нашла в себе должного осуществления. Наоборот, все время живо начало, прямо противоположное словам Божественного Учителя. Церковь и государство - два различных жизненных организма, различных по своим целям и по средствам, с помощью которых они призваны действовать, никогда не стояли обособленно друг от друга. Церковь по мере расширения сферы своего влияния для его поддержания и сохранения испытывала нужду в принудительных мерах и протягивала руку за помощью к государству; государство, оказывая эту поддержку, получало, в свою очередь, в благоговении церковного авторитета опору для своих начинаний. Взаимный обмен услуг и, на почве этого обмена, порабощение церкви государством или государства церковью -такова общая картина церковно-государствен-ных отношений в их исторической перспективе» [19, с. 200].
На сегодняшний день традиции соборности, то есть собирания множество в единство, а следовательно, преодоления раздельности в обществе продолжают оставаться сутью проводимой политики Русской церкви. Как пишет А. В. Ситников, Русская православная церковь никогда не жила в плюралистическом обществе, эта ситуация чужда ее историческому, духовному и культурному опыту. Он исключает плюрализм как что-то нормативное, хорошее, то, в чем следует видеть положительную часть человеческой жизни [11, с. 166]. При этом современная политика централизации власти и государства в России, обусловленная историческими традициями, природными и климатическими факторами, огромной территорией,
наличием десятков крупных национальных формирований и более чем 80 субъектов Российской Федерации, полностью отвечает идее Русской церкви о единстве властных начал государства, где мирская власть представляется телом, а православное священство - душой. Церковь в этом отношении стоит на позиции божественного предопределения государства, когда Бог и властные начала в нем неразделимы [4, с. 88-92].
В Основах социальной концепции Русской православной церкви, принятой на Архиерейском соборе в июне 2000 года (далее - Основы), говорится, что данная непротиворечивая и гармоничная форма взаимоотношений церкви и государства получила еще со времен Византии название «симфония». По сути, симфония составляет обоюдное сотрудничество, взаимную поддержку и ответственность церкви и государства без вторжения одной в сферу исключительной компетенции другой [10, с. 8]. Ввиду отличия природы церкви от природы государства они прибегают к различным средствам в достижении своих целей. Государство опирается на материальную силу, включая физическое принуждение, а церковь располагает лишь религиозно-нравственными средствами для духовного руководства своих пасомых и для приобретения новых чад [12, с. 268]. В то же время Русская православная церковь поддерживает государство и повинуется ему только при вере Христу и Его Церкви, в обратном же случае оно откажет ему в своем повиновении. В этом ключе РПЦ, принципиально поддерживая свою самостоятельность, категорически выступает против понятия свободы совести, когда религия из «общего дела» превращается в «частное дело» человека. Как указывается в Основах, сам по себе этот процесс свидетельствует о распаде духовных ценностей, потере устремленности к спасению у большей части общества. Если первоначально государство возникло как инструмент утверждения в обществе Божественного закона, то свобода совести окончательно превращает его в исключительно земной институт, не связывающий себя религиозными обязательствами [10, с. 12].
В то же время в Основах говорится о недопустимости со стороны государства распространения убеждений или действий, ведущих к установлению всецелого контроля за жизнью личности, ее убеждениями и отношениями с
другими людьми, а также к разрушению личной, семейной или общественной нравственности, оскорблению религиозных чувств, нанесению ущерба культурно-духовной самобытности народа или возникновению угрозы священному дару жизни. Отсюда православие и христианство в целом понимают свободу, как и смысл жизни, в подчинении Богу, когда необходимым условием ее осуществления является ограничение себя требованиями абсолютных принципов морали, о которых говорит Слово Божие и Библия (речь идет о библейских десяти заповедях) [8, с. 33]. Для христианского правосознания идея свободы и прав человека неразрывно связана с идеей служения Богу. Как заложено в Основах, права нужны христианину прежде всего для того, чтобы, обладая ими, он мог наилучшим образом осуществить свое высокое призвание к «подобию Божию», исполнить свой долг перед Богом и церковью, перед другими людьми, семьей, государством, народом и иными человеческими сообществами.
Достаточно специфично с религиозно-философских и естественно-правовых позиций Русская православная церковь в Основах анализирует категорию права и представляемые им законы, действующие в Российской Федерации. Право, по мнению авторов Основ, призвано быть проявлением единого Божественного закона мироздания в социальной и политической сферах. Вместе с тем всякая система права, создаваемая человеческим сообществом, являясь продуктом исторического развития, несет на себе печать ограниченности и несовершенства. Право - особая сфера, отличная от смежной с ней этической сферы: оно не определяет внутренних состояний человеческого сердца, поскольку Сердцеведцем является лишь Бог. Задача светского закона состоит не в том, чтобы лежащий во зле мир превратился в Царствие Божие, а в том, чтобы он не превратился в ад. Основополагающий принцип права «не делай другому того, чего не желаешь себе» (выделено нами. - А. Х.). Если человек совершил против другого неправедный поступок, то ущерб, нанесенный целостности божественного миропорядка, может быть восполнен через страдание преступника или через помилование, когда нравственные последствия греховного деяния принимает на себя милующее преступника лицо (правитель, духовник, общи-
на и так далее). Страдание исцеляет пораженную грехом душу.
В Основах утверждается, что, универсально существуя в любом государстве, Церковь Христова сохраняет собственное автономное право, основанное на святых канонах, и, не выходя за границы собственно церковной жизни, может существовать в рамках самых разных правовых систем, к которым она относится с подобающим уважением. Следовательно, церковь неизменно призывает верующих быть законопослушными гражданами земного отечества, подчеркивая незыблемую границу за-конопослушания для своих верных чад в христовом содержании.
Изложенные идеи Русской православной церкви, касающиеся юридических вопросов, непосредственно или опосредованно находят отражение как в правовых, так и во внутри политических решениях Российского государства. В то же время его правовая политика отвечает традиционным устоям русского православия так, чтобы идеологическая поддержка гармонировала с деятельностью властных структур России. Основой такого положения является строгая вертикаль власти в Российском государстве, которая всегда должна опираться на политическое самосознание народа, будь то идеология коммунистов или молитвы православных священников. Говоря о значении взаимосвязи религии, государства и индивидуальных интересов человека, П. Б. Струве подчеркивал, что в России к государству и национальности прикрепляется неискоренимая религиозная потребность человека, необходимая для патриотических чувств и поиска правды. В религии человек выходит из сферы ограниченного, личного существования и приобщается к более широкому, сверхиндивидуальному бытию [13, с. 247].
Одновременно с этим взаимосвязь государства и православия в России имеет и материально-юридическую основу в виде множества различных договоров о сотрудничестве, заключенных между Русской православной церковью и практически всеми федеральными учреждениями России (МВД, Министерством обороны, Министерством образования, РАН и другими), что напоминает понятие конкордата в католичестве. Причем РПЦ регулярно получает от государства различные субсидии целевого назначе-
ния, чем материально обеспечивается духовное сотрудничество [14, с. 47-50].
В заключение отметим, что, несмотря на конституционное отделение религии от светского государства в России (ст. 14 Конституции РФ), объективная картина жизни российского общества показывает постоянное присутствие Русской православной церкви как представителя ведущей религии во всех сферах человеческой деятельности. Этим выполняются другие конституционные положения, определяющие свободу совести (ст. 28 Конституции РФ) и идеологическое многообра-
Литература
1. Аруева Л. Н. Право и религия в современном мире: хрестоматия. СПб., 2009.
2. Богословие свободы. Христианство и светская власть - от Миланского эдикта до наших дней // Выступление митрополита Волоколамского Илариона, председателя отдела внешних церковных связей Московского патриархата, на открытии учебного года Богословского факультета в Южной Италии 17 октября 2014 года. URL: http://www.patriarchia.ru/
3. Булгаков С. Н. Право и государство // Труды по социологии и теологии: в 2 т. М., 1997. Т. 2.
4. Величко А. М., Фетисов Т. Божественное предопределение государства (философский этюд о политической власти): в 2 ч. // Философия права. 2014. № 3. Ч. 1.
5. Дорская А. А. Церковное право Российской империи XIX - начала XX века как отрасль права // История государства и права. 2009. № 9.
6. Зеньковский В. История русской философии. М., 2011.
7. История России. С древнейших времен до начала XXI века/ под ред. А. Н. Сахарова. М., 2006.
8. Карпунин В. А. Христианство и философия. М., 2002.
9. Новгородцев П. И. О своеобразных элементах русской философии права // Сочинения. М., 1995.
1 0. Основы социальной концепции Русской православной церкви, принятой на Архиерейском соборе в июне 2000 года. М., 2008.
11. Ситников А. В. Православие, институты власти и гражданского общества в России. СПб., 2012.
зие (ст. 13 Конституции РФ) в стране, поскольку потребность в христианском учении является насущным вопросом общественного развития и национального самосознания. Отсюда следует, что Русская православная церковь находится полностью не только в правовом, но и в нравственном поле российского общества, когда ценности права разделяются христианскими ценностями, библейские мысли находят отражение в правовых нормах и, наконец, практическое применение законов отражается в духовном их понимании и воплощении.
Bibliography
1. Arueva L. N. Law and Religion in the Modern World: A Reader. St. Petersburg, 2009.
2. The theology of Freedom. Christian and scular power - from the Edict of Milan to the present day // Metropolitan Hilarion of Volokolamsk speech, chairman of the department for external Church Relations of the Moscow Patriarchate at the opening of the academic year at the Faculty of theology of Southern Italy October 17, 2014. URL: http://www.patriarchia.ru/
3. Bulgakov S. N. The Law and the State // Proceedings of sociology and theology: in 2 vols. Moscow, 1997. Vol. 2.
4. Velichko A. M., Fetisov T. Divine Predestination of the State (philosophical study of political power): in 2 parts // Philosophy of law. 2014. № 3. Part 1.
5. Dorskaya A. A. Canon Law of the Russian empire XIX - early XX cent. as a branch of law // History of state and law. 2009. № 9.
6. Zenkovsky V. History of Russian philosophy. Moscow, 2011.
7. History of Russia. From ancient times to the beginning of the twenty-first century /ed. by A. N. Sakharov. Moscow, 2006.
8. Karpunin V. A. Christianity and philosophy. Moscow, 2002.
9. Novgorodtsev P. I. About distinctive elements of Russian law philosophy // Works. Moscow, 1995.
10. Bases of the Social Concept of the Russian Orthodox Church, adopted at the Arhierey-skiy convocation in June 2000. Moscow, 2008.
11. Sitnikov A. V. Orthodox, government institutions and civil society in Russia. St. Petersburg, 2012.
12. Smykalin A. S. Canon law (case study the
1 2. Смыкалин А. С. Каноническое право (на примере Русской православной церкви Х1-ХХ1 веков). Екатеринбург, 2013.
13. Струве П. Политик, культура, религия // Русская философия и социология права. Ростов н/Д, 2005.
14. Социальное партнерство государства и религиозных организаций. М., 2009.
1 5. Победоносцев К. П. Церковь и государство // Великая ложь нашего времени. М., 1993.
16. Флоренский П. Философия культа (опыт православной антроподицеи). М., 2014.
17. Брольо Ф., Мирабелли Ч., Онида Ф. Религии и юридические системы. Введение в сравнительное церковное право. М., 2008.
18. Хоскинг Дж. Россия: народ и империя. Смоленск, 2001.
19. Ширяев В. Н. Религиозные преступления: историко-догматические очерки. Ярославль, 1909.
Russian Orthodox Church of the XI-XXI centuries). Ekaterinburg, 2013.
13. Struve P. Politics, culture, religion // Russian philosophy and sociology of law. Rostov-on-Don, 2005.
14. Social partnership of the state and religious organizations. Moscow, 2009.
15. Pobedonostsev K. P. The Church and the state // A great lie of our time. Moscow, 1993.
16. Florensky P. Philosophy of worship (Experience of Orthodox Antropoditseya). Moscow, 2014.
17. Broglio F., Mirabelli C., Onida F. Religions and legal systems. Introduction to comparative law of the church. Moscow, 2008.
18. Hosking J. Russia: the people and the empire. Smolensk, 2001.
19. Shiryaev V. N. Religious crimes: historical and dogmatic essays. Yaroslavl, 1909.
