CC BY
324
УДК 821.131.1 О.Ю. ШКОЛЬНИКОВА
доктор филологических наук, профессор, кафедра романского языкознания, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова E-mail: chkolnikova@mail.ru
UDC 821.131.1
O.JU. SHKOLNIKOVA
Doctor of Philology, Professor, Department of Romance Linguistics, Lomonosov Moscow State University E-mail: chkolnikova@mail.ru
РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА В ИТАЛИИ И ИТАЛЬЯНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА В РОССИИ: ВЛИЯНИЕ "ВНЕШНИХ" ФАКТОРОВ
RUSSIAN LITTERATURE IN ITALY AND ITALIAN LITTERATURE IN RUSSIA: AN INFLUENCE
OF SOME EXTERNAL FACTORS
История переводов итальянской литературы в России и русской литературы в Италии насчитывает более трех столетий. Динамика появления переводов и выбор материала для иноязычной публикации зависят от многих внешних по отношению к самому процессу перевода факторов: культурной среды, политической обстановки, личных контактов, коммерческих интересов. Анализ взаимодействия данных факторов представлен на примере русских и итальянских переводов.
Ключевые слова: перевод художественной литературы, русско-итальянские культурные связи.
The history of Russian translations of Italian literature and vice versa numbers three centuries. Many external factors determine an intensity of translating and selection of texts for translation: cultural situation, political circumstances, personal contacts, commercial interests. The analysis of interaction of these factors is illustrated by the Russian and the Italian translations.
Keywords: translation of fiction, Russian-Italian cultural relations.
В данной статье мы не будем анализировать историю литературных контактов России и Италии, не будем также сравнивать качество и стилистику переводов, хотя это очень соблазнительный предмет, поскольку, с одной стороны, существуют целые традиции перевода одного и того же произведения, которое таким образом живет и эволюционирует в иноязычной среде, а с другой стороны, и среди русских, и среди итальянских переводов есть жемчужины, которые обе литературы "оспаривают" между собой (например, переводы сонетов Петрарки, выполненные Осипом Мандельштамом, включаются и в издания Петрарки, и в издания самого Мандельштама).
Мы попробуем проанализировать влияние на переводческую деятельность различных факторов, казалось бы, внешних по отношению собственно к переводам художественной литературы.
Изучая историю любого языка, выделяют как внутреннюю историю, обусловленную собственно лингвистическими законами, так и внешнюю, при этом непосредственно влияющую на ход эволюции языка -смену исторических эпох, правителей, культурных направлений и т. д. Так же и в истории переводческой деятельности можно обнаружить ряд факторов общественной жизни, которые непосредственно влияют на ход развития переводов.
Перевод и культурная среда
Хотя интерес к итальянской литературе в России на рубеже ХУШ-Х1Х веков подогревался интересом общественности к политической ситуации в Италии, Рисорджименто и борьбе за политическое объединение страны, изначально и преимущественно, русские литераторы видели в итальянской литературе преемницу античной литературы. Итальянские авторы служили связью времен и звеном в цельной культурной традиции.
Зарождение интереса к итальянской литературе шло в русле ориентации на итальянскую художественную культуру. Одним из ее первых проводников был вдохновитель художественного и литературного кружка, архитектор-палладианец и ученый Николай Александрович Львов. Неоднократно бывавший в Европе в 1770-х и 80-х годах он посетил Италию в 1781 г. и собрал итальянскую библиотеку. Ему принадлежат одни из первых переводов Петрарки на русский язык.
Очевидно, именно он приобщает к итальянскому языку и итальянской культуре своего свояка (мужа одной из сестер супруги) Гавриила Романовича Державина [1]. В 1808 году Державин создает так называемый "цикл Н.А. Колтовской", состоящего из переводов трех сонетов Ф. Петрарки.
В первые два десятилетия Х1Х в. закладываются основы ориентации на итальянскую литературу будущих крупных деятелей русского романтизма -
© О.Ю. Школьникова © O.Ju. Shkol'Nikova
К.Н. Батюшкова, П.А. Катенина, А.С. Пушкина, и создаются условия для плодотворного освоения опыта итальянской художественной литературы быстро развивающейся отечественной словесностью.
В начале iSGG-х годов Константин Николаевич Батюшков переводит Тассо и Петрарку. Переводя Петрарку, он следует не торжественному стилю Державина, а сентиментальному направлению в духе переводов И.И. Дмитриева. Среди его переводов - перевод одного из самых знаменитых - сонета 269 и переложение канцоны I, названной им "Вечер".
В своем переводе Батюшков не соблюдает сонетной формы, видоизменяя и содержание сонета. В тексте Батюшкова появляются штампы сентиментально-романтического плана: "опаленные лучами", "хладный север", "алчная смерть", "гробовой камень", "полночные рыданья", "вечные слезы", "хладный камень", "сладостное обольщенье", "блаженство", "покой", "утешенье". В переложении канцоны появляется тот же лексический набор, обязательный для "унылой" поэзии: "безмолвные стены", "задумчивая луна", "орошенные туманом пажити". Как пишет И.А. Пильщиков: "Этот словарь находится в очевидном противоречии с четкой лексикой и фразеологией петрарковских стихов: их окрашенность контрастная, яркая, не размытая полутонами неясных чувств. Все это подменяется у Батюшкова унылыми ламентациями. Но именно таким пожелал видеть и увидел Петрарку романтический век." [6]
И это только один пример взаимодействия перевода и литературы, литературного влияния посредством перевода и эволюции стилистики литературного произведения в иноязычной версии.
Если итальянская литература приходит в Россию на волне культурного интереса, то появление переводов русской литературы в Италии было связано с политической ситуацией. И в других примерах мы увидим, насколько тесно и непосредственно связаны перевод и политика.
Перевод и политика
«Русская» тема появляется в трудах итальянских литераторов в 2G-3G годах восемнадцатого века. Интерес их, в первую очередь, обращен к фигурам русских самодержцев - Петра I и Екатерины II, которым посвящен целый ряд публикаций этого времени, по большей части, переводов с французского : "Compendio della vita dello Zar di Moscovia" [9], "Le Memorie del regno di Caterina imperatrice e Sovrana di tutta la Russia" [В], "Memorie dedicate a Pietro" [i4], "L'elogio di Caterina II imperatrice di tutte le Russie" [i2] и многие другие.
За публикациями подобного жанра следуют описания жизни и нравов, заметки путешественников и, наконец, переводы русской поэзии в рамках хрестоматий всемирной поэзии ("Praesens Russiae literariae status" [iS], "L'Indice universale della Storia e ragione d'ogni poesia" [i7], "Dell'Origine, de' progressi e dello stato at-tuale d'ogni letteratura" [iG]). Второй том последнего сочинения, написанный испанским иезуитом Джованни
(Хуаном) Андре, целиком посвящен русской поэзии.
На рубеже восемнадцатого и девятнадцатого века в итальянском обществе часто говорят о России - и когда адмирал Ушаков освобождает Неаполь и Рим, и когда Суворов переходит через Альпы.
Систематическое знакомство с русской литературой начинается во втором десятилетии девятнадцатого века и связано оно с патриотическим подъемом, охватившем Италию после падения Наполеона. Итальянское общество признает Александра II освободителем от французской оккупации и возлагает на него большие надежды. Итальянские литераторы сочиняют оды русскому императору и переводят русских поэтов Державина, Карамзина, Хераскова, как, например, "La Russiade" князя Джованни Джироламо Орти Манара [15] или «Ode alla Patria» Джана Джанниди Четти или его переводы сочинений Н.М. Карамзина [16].
В этот период развиваются дипломатические, торговые и культурные связи. Многочисленные итальянцы (от крупных политических деятелей до мелких негоциантов и художников) приезжают в Россию. Много русских проживает в Италии, не порывая связи с Родиной. Так создается сеть личных контактов, и в обществе формируется взаимный интерес к культуре обеих стран, а также возможности для общения.
В качестве иллюстрации можно привести пример издания басен Ивана Андреевича Крылова. Перевести Крылова на французский язык было идеей графа Григория Владимировича Орлова и его супруги графини Анны Ивановны, которые по причине болезни Анны Ивановны подолгу проживали в Европе и в своем парижском особняке устраивали литературный салон, куда приглашались самые известные литераторы. Орловы сделали подстрочник басен Крылова, и в литературно-переводческом состязании приняли участие 80 литераторов, из которых 30 были итальянцами. В 1825 году в Париже вышел сборник, содержащий 89 басен, а два года спустя в Перудже отдельным изданием вышли итальянские переводы под названием "Favole russe del Kryloíf, imitate in versi italiani da vari chiarissimi autori" [11]. Среди прославленных авторов Винченцо Монти, Ипполито Пиндемонте, Анджело Мария Риччи, Франческо Саверио, Доменико Валериани, Урбано Лампреди, Антонио Медзанотте и многие многие другие. Это был первый переводческий проект такого масштаба, хотя и получивший неоднозначную оценку А.С. Пушкина, который писал: "Любители нашей словесности были обрадованы предприятием графа Орлова, хотя и догадывались, что способ перевода, столь блестящий и столь недостаточный, нанесет несколько вреда басням неподражаемого нашего поэта." [13]
Этот пример показателен также в плане иллюстрации роли французской культуры как проводника между русской и итальянской литературой. Для русского образованного общества французский был, как известно, вторым родным языком, для итальянцев французский также был более знаком, чем русский. Кроме того, существовали очень тесные личные связи между русски-
23G
ми и французскими литераторами, вспомним хотя бы Проспера Мериме и Луи Виардо. Поэтому на протяжении всего XIX века большинство переводов русской литературы выполнялось через посредничество французского языка.
Если говорить о взаимоотношениях художественного перевода и большой политики, то очень показательна дальнейшая история русско-итальянских и итальянско-русских переводов. В XX веке за переводами пристально следили и в СССР, и в Италии, хорошо понимая роль перевода в пропаганде.
Однако динамика развития переводов художественной литературы сложилась по-разному. В Италии популярность русской литературы в 1920-е годы была на невероятном подъеме. В первой четверти века русские произведения публикуются в ста издательствах разного масштаба. Некоторые выпускают по одному произведению, некоторые, такие как издательство братьев Тревес, имеют почти столетний опыт, некоторые, как издательство Бьетти, выпускают дешевые и поэтому очень популярные и практически массовые издания. В Турине в i926 году открывается новое издательство «Slavia» которое специализируется на переводах иностранной литературы, в первую очередь, русской. Оно просуществует до i935 года и за девять лет успеет выпустить две серии: «Il genio russo» и «Il genio slavo». В первой серии были опубликованы пятьдесят семь произведений пяти русских классиков: Достоевского, Толстого, Тургенева, Гоголя и Чехова. Во второй - Пушкин, Лесков, Гончаров, Гаршин, Пильняк, Федин, Бунин, Ремизов.
Из первых пятнадцати томов, вышедших за первые два года работы «Славии», одиннадцать были немедленно раскуплены, четырнадцать перепечатаны и снова раскуплены. С издательством сотрудничают лучшие переводчики. В своей программе издатели заявляли, что их задача - представить качественные прямые переводы, без французских калек и ошибок переводчиков, не владеющих в должной степени собственным языком.
В i935 году Славию закрывают. Понять мотивы этого факта можно, прочитав фрагмент из статьи Марио Карли, появившейся еще в i93G году в газете «Il Popolo di Roma» и называвшейся: «Che ci importa del genio slavo?»
«Bisogna pensare che i cinque massimi scrittori che costituiscono la grande letteratura russa del secolo scorso erano già conosciutissimi in Italia attraverso centinaia di traduzioni in milioni di copie [...]. Si dirà pure che la Slavia ci dà anche le opere migliori di questi grandi. Confessiamo di non sentirne affatto il bisogno, perché troppo ci rincresce la probabilità di trovare parecchi italiani che conoscano la produzione completa di Tolstoi o di Gogol e che non abbia-no mai letto Il convito, L'eloquenza volgare e La monarchia di Dante Alighieri. È molto utile secondo noi conoscere le letterature straniere, specialmente nei loro capolavori essen-ziali, ma base fondamentale della cultura di ogni italiano deve essere la letteratura nostra la quale non ha nulla da in-vidiare a nessun'altra, anzi per quanto si studi e si conosca si trovano sempre in essa i fondamenti delle letterature d'ogni
paese con in più la luce del Genio latino.» [S]
Объем переводов с русского заметно уменьшается сразу, в этом же i935 году. Интересно, что прямых свидетельств того, что у Славии были проблемы с фашистской цензурой, нет. Среди причин ее исчезновения - финансовый кризис, рост цен на бумагу, сложная экономическая коньюнктура, что повлекло за собой сокращение издательской деятельности в целом.
Кроме того, произошло в некотором роде истощение материала для перевода - произведения крупнейших русских писателей XIX-начала XX века были изданы и переизданы неоднократно и в разных переводах. Можно было бы обратиться к советской литературе и продолжать знакомить итальянского читателя со свежими произведениями. Но тут как раз вмешивается цензура.
2G мая i929 года Кабинет Министерства Внутренних дел рассылает по телеграфу циркуляр №iS627:
«Da qualche tempo sono in vendita anche sui banchi fiere, a prezzo bassissimo, edizioni, alcune in ottima veste tipografica, di libri russi di Gorki, Gogol, Dostojisky [sic], Tolshi [corretto a penna Tolstoi], Turghenieff, etc stop [...]. Si dubita che at cosi vasta diffusione opere russe, data anche estrema modicità prezzi, non siano estranei nemici del regime, consci che nostro popolo, per indole et limitata cultura, est suscettibile restare impressionato da utopie e pietis-mo umanitario predetti scrittori stop Richiamasi attenzione EE.LL. [i prefetti] perché seguano fenomeno e adottino, ove del caso, previe diffide rivenditori, provvedimenti cui arti-colo ii2 testo unico leggi pubblica sicurezza 6 novembre i926 n. iS4S.» [S]
Опасными для «слабого и необразованного» итальянского народа признаются и, следовательно, запрещаются также аморальные произведения, как «Яма» Куприна, идеологические , как «Моя жизнь» Льва Троцкого или «Проблемы коммунизма» Николая Бердяева, пропагандистские, как «Мать» Горького. И только после i945 года постепенно воссоздаются благоприятные условия для знакомства итальянского читателя с современной русской литературой.
Возвращаясь к России и Советскому Союзу, можно отметить, что динамика распространения итальянской литературы была несколько другой. Мы уже говорили об общекультурном контексте знакомства с итальянской литературой, он характерен для всего XIX и начала XX века, когда русский Серебряный век продолжает питаться литературой итальянского Возрождения и воссоздавать ее образ. Русская литература пополняется переводами Данте, Боккаччо, Петрарки.
События i9i4-i9iS гг., первая мировая война, революция, гражданская война, голод и нарушение всех привычных форм жизни, казалось, не должны были в начале 20-х годов нашего века способствовать в России расцвету дантоведения. Поэтому европейская общественность с интересом и удивлением наблюдала за культурными инициативами молодой советской власти. Широкий резонанс вызвала новость о том, что в «Библиотеке всемирной литературы» планируется издать собрание сочинений Данте под редакцией Горького.
Сложно переоценить роль личности в истории и роль Максима Горького в распространении итальянской литературы в Советском Союзе. Здесь счастливым образом совпали два факта - длительное пребывание Горького в Италии, где он обзавелся очень широкими личными связями в кругу литераторов, и его ведущая роль в организации литературного процесса в Советском Союзе. Поэтому итальянская литература занимает значительное место во всех проектах, в которых участвует, а точнее, которыми руководит Горький.
В сентябре 1918 г. в Петрограде при Наркомпросе было создано издательство «Всемирная литература» до 1924 года, когда оно прекратило существование, оно успело издать Габриеле Д'Аннунцио, Карло Гоцци и Карло Гольдони. В дочернем журнале «Запад» в эти же годы были опубликованы тексты Маринетти и Пиранделло.
31 декабря 1921 года как товарищество на паях было зарегистрировано книжное издательство «Academia». Это было книжное издательство Петербургского философского общества при университете. В 1929 году было перенесено из Ленинграда в Москву и преобразовано в российское акционерное общество. Председателем редакционного совета стал Максим Горький.
В серии итальянской литературы были изданы переводы целого ряда писателей:
- итальянского Возрождения: Дж. Боккаччо "Декамерон", Данте "Vita Nova", Томмазо Кампанелла "Город солнца", Леонардо да Винчи "Избранные сочинения", Никколо Маккиавелли "Сочинения", Анджело Полициано "Сказание об Орфее", Торквато Тассо "Аминта", "Пастораль";
- нового времени: Джамбаттиста Вико (17 век) "Основания новой науки о природе наций";
- 18 века: Карло Гольдони "Комедии", Мандзони "Обрученные";
- 19 века и эпохи Рисорджименто: Франческо Доменико Гверрацци "Осада Флоренции", Раффаэлло Джованьоли "Спартак" и XX века: Луиджи Пиранделло «Обнаженные маски. Театр».
Многие произведения издавались на русском языке впервые - Дж. Боккаччо "Фьезоланские нимфы", Поджо Браччолини "Фацетии", Франческо Гвиччардини "Сочинения", Мазуччо "Новеллино", Аньоло Фиренцуола "Сочинения".
В 1932 году М. Горький, руководивший работой издательства «Academia», поставил вопрос о новом переводе «Божественной Комедии». Перевод Михаила Леонидовича Лозинского был опубликован в сороковых годах. За этот перевод автор был удостоен Сталинской премии.
Итальянская литература планомерно завоевывала советский рынок. Конечно, предпочтение отдавалось писателям-коммунистам, прогрессивным писателем или хотя бы гуманистам. Показателен отрывок из предисловия Р. Хлодовского к «Римлянке» Альберто Моравиа в переводе 1978 года: «Стоя на позициях прогрессивных писателей, Альберто Моравиа в своих выступлениях
как по общественно-политическим вопросам, так и по вопросам, непосредственно связанным с литературой и эстетикой, вы ражает порой несколько спорные суждения. С Моравиа-публицистом спорить легко, но вряд ли здесь следует это делать. Он принадлежит к тем зарубежным писателям наших дней, творчество которых нередко оказывается гораздо глубже и содержательнее их высказываний и де клараций. Хотя в его романах почти не встретишь положительного героя, Альберто Моравиа, несомненно, обладает, хотя и несколько абстрактными, гуманистическими идеалами. Именно поэтому за внешне спокойным и бесстрастным изложением драматических событий романа «Римлянка» все время ощущаются глубокая скорбь писателя о поруганной женской красоте и его негодование против того мира, где даже любовь к людям оборачивается слепым и бесцельным человеконенавистничеством. Альберто Моравиа не всегда разделяет с лучшими прогрессивными писателями Запада их веру и их политические убеждения, но, как гуманист, он ненавидит то же, что и они. Сила художника и мастера Моравиа — прежде всего сила ненависти и отрицания.» [5]
В предисловии к рассказам Томмазо Ландольфи, вышедшим на русском языке в 1987 году, читаем: «Советскому читателю предстоит первое знакомство с книгой рассказов известного итальянского прозаика Томмазо Ландольфи. Фантастические события и парадоксальные ситуации, составляющие фон многих рассказов, всепроникающая авторская ирония позволяют писателю с большой силой выразить свое художническое видение мира и показать трагическое одиночество человека перед лицом фашизма (ранние рассказы) и современной буржуазной цивилизации.» [3]
Интересен феномен популярности и культа, созданного в СССР итальянскому писателю и журналисту Джанни Родари. В 1952 г., после выхода повести-сказки «Путешествие Голубой стрелы», по поручению руководства КП Италии в писатель отправился в СССР. Его принимали на высшем уровне. Ключевым для этой истории оказалось знакомство Родари с С.Я. Маршаком, который, будучи опытным издателем, оценил творческий потенциал итальянца и стал его «раскручивать». Уже через год в литературной обработке Маршака выходит первое русское издание «Приключений Чиполлино», которые имеют необыкновенный успех. Джанни Родари становится одним из самых популярных зарубежных детских писателей, который издается в СССР миллионными тиражами. Именно из Советского Союза слава Родари расходится по всему миру. До Италии же она доходит чуть ли не в последнюю очередь.
Перевод и медийность
Если обратиться к современной ситуации в области перевода, то после падения цензуры отчетливо выступают другие факторы, оказывающие свое влияние. Во-первых, и с той, и с другой стороны наблюдается хорошее знание книжной продукции, во-вторых, четко прослеживается ориентация на коммерческий успех.
Весомым аргументом в пользу переводного издания является получение автором какой-либо престижной литературной премии или экранизация произведения, в большом количестве случаев сопутствующие друг другу. О современном этапе русских переводов итальянской литературы писала А. Лентовская [4]. Некоторые примеры мы позаимствовали из ее работы. Так, роман Алессандро Барикко, лауреата многих престижных литературных премий, таких, как "Кампьелло", "Виареджо", «Палаццо аль Боско», "Премия Медичи", его «Монолог. Двадцатый век.» был экранизирован Джузеппе Торнаторе с названием «Легенда о пианисте» в 1998 г., русский перевод вышел в 2005 г.; (с романом «Шелк» было наоборот: русский перевод 2005 г.; экранизация 2007 г.). Роман Никколо Амманити (премия Стрега) «Я не боюсь» был экранизирован Габриеле Сальваторесом в 2003 г., русский перевод вышел в 2011 г. Роман Джузеппе Куликкья, лауреата премий «Монблан» и «Гринцане Кавур», «Все равно тебе водить» был опубликован в 2003 году после экранизации с одноименным названием 1997 года.
При выборе проекта для публикации перевода все более важную роль играют известность и медийность автора, очень часто не являющегося литератором. В качестве примера можно привести самых разнообразных деятелей - журналиста Роберто Савиано ("Гоморра 2006 г.,), замдиректора телекомпании RAI Франко Маттеуччи ("Праздник цвета берлинской лазури" и "Затмение"), радиоведущего Фабио Воло ("Еще один день", "Мое большое маленькое я"), актрису и телеведущую Лучану Литицетто ("Одна как стебель сельдерея",
"По кочану", "Красотка на капоте"), футболиста Марко Матерацци ("Что я на самом деле сказал Зидану").
Итальянские издатели также ориентируются на лауреатов литературных премий и тиражи их изданий на Родине, можно привести в качестве примеров переводы романов Бориса Акунина, вышедшие в миланском издательстве Frassinelli (La regina d'inverno (2GGG), Gambetto turco (2GGG), La morte di Achille (2GGi), Assassinio sul Leviathan (2GGi), Il fante di picche (2GG2), Il decoratore (2GG2), Pelagija e il bulldog bianco (2GG3)), Виктора Пелевина (Omon Ra (Milano, Mondadori, i999), La vita degli insetti (Roma, Minimum Fax, 2GGG) , Un problema di lupi mannari nella Russia centrale (Mondatori, 2GGG), Babylon (Mondadori, 2GGG), Il mignolo di Buddha (Mondadori, 2GGi), La lanterna blu (Mondadori, 2GG2), La freccia gialla (Mondadori, 2GG5), L'elmo del terrore. Il mito del minotauro (Milano, Rizzoli, 2GG5), Dialettica di un periodo di transizione dal nulla al niente (Mondadori, 2GG7)) [2] и многих других.
Интересны обратные случаи перевода и коммерческого успеха в Италии авторов, практически не известных в России, таких, как, например, Андрей Волос (I racconti di Churramabad [Tracce, 2GGG], Animator [Frassinelli, 2GG5]) и Владислав Отрошенко, лауреат премии «Grinzane Cavour» (2GG4) и его роман "Didascalie a foto d'epoca (Roma, Voland, 2GG5).
Таким образом, внешние факторы влияния на литературный перевод многочисленны и разнообразны: личные контакты и культурная среда, политика и идеология, рынок и медийность.
Библиографический список (References)
1. Demin A.O. G.R. Derzhavin and the Italian Poets (Moretti, Petrarca, Tasso, Metastasio)// G.R. Derzhavin in the new Millenium. Scientific congress dedicated to 260th anniversary of the Poet and 200th anniversary of the Kazan University (10-12 November 2003) P. 8.
2. Denissova G. Tradurre chi? Tradurre per chi? Tradurre perché? http://premiogorky.artinfo.ru
3. Landolfi T. Colpo di sole: Racconti. Mosca: Izvestija, 1987.
4. Lentovskaya A. Italian Fiction in the Russian Translations (2000-2010) // International Scientific Congress «The Dialogue of the Cultures. The «Italian text» in the Russian Litterature, the «Russian text» in the Italian Litterature». 9-11 June 2011. The Institut of the Russian Language V.V.Vinogradov. P. 81.
5. Moravia A. La Romana. Il disprezzo. Racconti. Mosca: Progress, 1978. Pilchtchikov I.A. Petrarca in Russia (essay of the perception)
6. http://www.libfl.ru/about/dept/bibliography/books/Petrarka1Predisl.pdf
7. Pushkin A.S. On the Mr. Lemonte's Preface to the translation of the Fables of I.A.Kryloff // «Moskovskij telegraf» 1825; № 17.
8. Baselica G. Alla scoperta del "genio russo". Le traduzioni italiane di narrativa russa tra fine Ottocento e primo novecento / Tradurre. Pratiche teorie strumenti. Numero 1 (primavera 2011), р. 25. http://rivistatradurre.it/2011/04/tradurre-dal-russo-2/
9. Compendio della vita dello Zar di Moscovia. Padova: Società Albriziana, 1725.
10. Dell'Origine, de' progressi e dello stato attuale d'ogni letteratura. Parma: Stamperia Reale, 1782-1799.
11. Favole russe del Kryloff, imitate in versi italiani da vari chiarissimi autori. Perugia, 1827.
12. L'elogio di Caterina II imperatrice di tutte le Russie. Venezia: Stamperia Graziosi, 1792.
13. Le Memorie del regno di Caterina imperatrice e Sovrana di tutta la Russia. Trad. Domenico Lalli. Venezia: Luigi Pavino, 1740.
14. Memorie dedicate a Pietro. Venezia: Giammaria Lazzaroni, 1736.
15. Orti G. La Russiade: Canti IV. Verona,1815.
16. Poesie e prose. ikolaj Mihajlovic Karamzin. Trad. G. G. Cetti. Venezia: Tip. Pano Teodosio, 1812.
17. Quadrio F. S. L'Indice universale della Storia e ragione d'ogni poesia. Milano: Antonio Agnelli, 1752.
18. SchendM. Praesens Russiae literariae status. Venezia, 1726.
