CC BY
52
К 200-ЛЕТИЮ ОКОНЧАНИЯ НАПОЛЕОНОВСКИХ ВОЙН
УДК 94(47).072.5
РУССКО-ПРУССКОЕ НЕЙТРАЛЬНОЕ СОГЛАШЕНИЕ В ДЕКАБРЕ 1812 г.: ПРИЧИНЫ И ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ЗАКЛЮЧЕНИЯ
К.Б. Жучков
Псковский государственный университет, кафедра отечественной истории и музеологии E-mail: [email protected]
В статье пересматривается традиционная для историографии концепция Клаузевица, по которой Йорк добровольно перешел на сторону русской армии, и устанавливаются истинные причины отложения прусских войск от наполеоновской армии. По мнению автора, главными причинами заключения русско-прусской нейтральной конвенции в декабре 1812 г. стали победы русской армии в ходе военных действий в 1812 г. и упорное преследование русскими войсками отступающего корпуса Макдональда, в который входили прусские войск.
Ключевые слова: Йорк; Восточная Пруссия; Таурогген; нейтральная конвенция.
RUSSIAN-PRUSSIAN NEUTRAL AGREEMENT IN DECEMBER, 1812: REASONS AND CIRCUMSTANCES OF THE CONCLUSION
K.B. Zhuchkov
The article critical reviewed the traditional historiography of Clausewitz]s concept on which York voluntarily defected to the Russian army and established the true causes outcome Prussian troops from Napoleon]s army. According to the author, the main reasons for the conclusion Russian-Prussian neutral convention in December 1812 became the victories of the Russian army during the war in 1812 and heavy retreat of Mac-donald's corps, which consisted of the Prussian troops.
Keywords: York; East Prussia; Tauroggen; neutral convention.
18 (30) декабря 1812 г. генерал Г. Йорк - командующий прусскими войсками в составе 10-го корпуса французской армии маршала Ж. Макдональда, находившимся на территории России в Курлян-
дии, в местечке Таурогген подписал соглашение с командиром русского отряда генерал-майором И.И. Дибичем, по которому прусские войска отделялись от французских и объявлялись нейтральными. Соглашение, именуемое Тауроггенской конвенцией, выводило из-под власти Макдональда значительную часть его войск и вызвало энергичные нарекания, как со стороны французских современников, так и французских историков, называвших поступок Г. Йорка не иначе, как предательство и измена.
Историографическая традиция повторяет это нелестное мнение о прусских войсках, поскольку во взглядах на причины и обстоятельства подписания Тауроггенской конвенции вот уже два столетия господствует единственная точка зрения, в свое время высказанная К. Клаузевицем - участником переговоров И.И. Дибича с Г. Йорком. Прусский подполковник на русской службе Клаузевиц, находившийся в главной квартире Дибича1, хотя и подозревал Йорка в хитрости, тем не менее, считал его желание отложиться от французских войск искренним, и охарактеризовал его, как старого прусского солдата, пытавшегося в этом деле только сохранить хорошее лицо2. Суждение Клаузевица о причинах заключения соглашения оказалось непререкаемым и в российской историографии.
Рассказ Клаузевица до сих пор является единственным источником сведений о заключении конвенции в отечественной литературе, в которой за истекшие два века не прибавилось ни одного документа, касающегося данной проблемы. Ни в одной, даже современной публикации, рассказывающей об отложении прусского корпуса от французской армии, российские историки не прибавили ни одного нового штриха к версии прусского подполковника.
Между тем, ещё И.Г. Дройзен в свое время заявил, что длительное присутствие Клаузевица и Йорка в разных лагерях прусской оппозиции наложило отпечаток на представления Клаузевица. «Они затуманили его понимание событий и ещё более его суждения о личностях»3.
Суть концепции, изложенной К. Клаузевицем и многократно растиражированной отечественными историками, состоит в том, что Йорк на самом деле симпатизировал русским и только хотел,
1 Два родных брата К. Клаузевица находились в это время в корпусе Г. Йорка.
2 Клаузевиц К. 1812 год. М., 2003. С. 37, 140.
3 Droysen J.G. Das Leben des Feldmarschalls Grafen York von Wartenburg. 3 bd. Berlin, 1851 Bd. 1. S. 472.
чтобы его не обманули, и пытался выглядеть так, будто он на самом деле подчинился только военной силе. Иначе говоря, согласно Клаузевицу, Йорк добровольно перешел в русский лагерь, и только желание спасти свою военную репутацию заставляло его объяснять все дело военными причинами.
Однако характер генерала Йорка не позволяет подобной трактовки событий. «В этой холодной, скрытой, сумрачной натуре была гордость, которая исключала любое тщеславие, было острое понимание долга, которое в преодолении опасности проявило себя вдвойне стороже и размереннее, была сила самообладания, которую ни на секунду не поколебали привлекательное удобство великого момента, непреодолимое желание славы и сама острота ненависти [к французам]»4. Ни под каким видом Г. Йорк не нарушил бы присягу ради личных симпатий.
Помимо военной концепции, точка зрения К. Клаузевица на политические последствия заключенного соглашения оказалась приоритетной как в российской, так и в зарубежной историографии. Прусский теоретик считал, что переход Йорка в стан противников позволил русским войскам захватить Восточную Пруссию и продолжить наступление, тем самым вызвав переход прусского короля от нерешительности к союзу с Россией. Несостоятельность политической концепции К. Клаузевица нами уже рассматрива-лась5. Теперь необходимо обратиться к настоящим причинам и обстоятельствам заключения нейтральной конвенции.
В ходе успешного преследования остатков «московской» армии Наполеона и освобождения осенью 1812 г. Белоруссии и Литвы от французских войск, перед М.И. Кутузовым стала задача нейтрализовать фланговые корпуса Великой Армии и не допустить их соединения с остатками армии, бежавшими из Москвы. С этой целью сразу после сражения на Березине фельдмаршал распорядился командующим русскими войсками на своем левом фланге 3-й Западной армии адмирала П.В. Чичагова, отдельных корпусов генерал-лейтенанта Ф.В. Сакена, генерала от кавалерии М.И. Платова и генерал-лейтенанта П. Х. Витгенштейна организовать пре-
4 Droysen J.G. Ор. ей. Bd. 1. S. 471-472.
5 Жучков К.Б. Внешнеполитическое самоопределение Пруссии в декабре 1812 - январе 1813 гг. / / Россия, Польша и Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре. М., 2009. С. 267-287.
следование отступавшего противника так, чтобы исключить соединение французских войск в Литве и Польше.
Задачу - отрезать австрийский корпус фельдмаршала К. Швар-ценберга, находящийся на границе России и Польши, - М.И. Кутузов возложил на передовые отряды и начальника авангарда Главной армии генерала от инфантерии М.А. Милорадовича. Ту же задачу в отношении корпуса Макдональда русский командующий поручил П.Х. Витгенштейну. Общее наступление русских войск на пространстве между Восточной Пруссией и Польшей, не допускающего оперативного сообщения между отрезаемыми группировками противника, было возложено на П.В. Чичагова и М.И. Платова.
19 (27) ноября 1812 г. М.И. Кутузов одобрил намерение Витгенштейна «отрезать Макдональда и не допустить его соединение с Наполеоном»6. Одновременно другим своим сообщением фельдмаршал извещал П.Х. Витгенштейна о направлении движения Главной армии, которая «пойдет левее армии адмирала Чичагова в направлении через Смолевичи... на [Новые] Троки. Сим движением надеюсь я воспретить соединению Шварценберха с Наполеон[ом]»7. План нейтрализации французских и союзных войск был неоднократно сообщен М.И. Кутузовым: 19 (1 декабря) ноября П.В. Чичагову и Александру I, 21 ноября (3 декабря) генералу от инфантерии А.П. Торма-сову и генерал-адъютанту А.П. Ожаровскому8.
Оставаясь в неведении относительно дальнейших планов противника, и ещё не имея достаточных сведений о его движении, но, вместе с тем, осознавая угрозу соединения Макдональда с Шварценбергом в Вильно, Кутузов 22 ноября (4 декабря) уведомил П.В. Чичагова, «что по теперешним обстоятельствам, где Наполеон отступает на Вильну, нужно отнять у него все способы к усилению его армии»9. На следующий день русский главнокомандующий предписал Чичагову остановиться при г. Ошмяны ввиду угрозы соединения Наполеона с Макдональдом и Шварценбергом в Вильно10, а Витгенштейну рекомендовал изменить направление своего движения на Вильно11.
6 М.И. Кутузов. Сб. документов и материалов: в 5 т. М., 1955. Т. IV, ч. 2. С. 425.
7 Там же. С. 427.
8 Там же. С. 428, 430, 439, 440.
9 Там же. С. 444.
10 Там же. С. 448.
11 Там же. С. 449.
Но в тот же день М.И. Кутузову стало ясно, что Шварценберг не будет двигаться на Вильно12. Исходя из этого, 25 ноября (7 декабря) 1812 г. фельдмаршал сообщил Александру об изменении первоначального плана операций, т. е. принял решение о переходе части войск за Неман. «Ежели неприятель в Вильне не остановится, что полагать можно потому, что неуповательно, чтоб он мог соединиться с князем Шварценбергом так скоро; неверно также и то, чтобы успел или возмог с ним соединиться Макдональд; по-видимому, напротив, должно думать, что из отдаленных пунктов, в которых сии части находятся, соединение их последовать не может к одному центру [иначе], как долгими радиусами13, то есть за Неманом»14.
Хотя К. Шварценберг отступал в противоположную от Вильно сторону, в общем направлении на Варшаву, оставалась ещё реальная опасность присоединения к остаткам французской армии корпуса Макдональда, почему Кутузов небезосновательно полагал, что «корпус Макдональда соединен с остатками главной неприятельской армии и войсками маршала Ожеро могут составить значительную массу войск»15.
Поэтому русский главнокомандующий решил ускоренно преследовать отступавшего противника с тем, чтобы остатки «московской» армии Наполеона были вытеснены из Литвы и Восточной Пруссии еще до прихода туда Макдональда. Он предписал П.В. Чичагову 1 (13) декабря 1812 г., «перейдя Неман, следовать за отступающим неприятелем, так чтобы казаки следовали бы за оным до самой Вислы, а пехота находилась бы от кор-де-баталь в двух маршах с частью регулярной армии»16.
1 (13) декабря 1812 г. Кутузов сообщил императору Александру, что «Макдональд, есть ли не ускорит свое отступление, может быть разбит между Прегелем и Неманом», но «есть ли корпус маршала Макдональда успеет отступить к нижней части Вислы, тогда граф Витгенштейн останется обсервационным корпусом» в Восточной Пруссии, а «армия Чичагова направляется. к Варшаве», куда двигается и Главная армия17.
12 М.И. Кутузов. Сб. документов и материалов. Т. IV, ч. 2. С. 551.
13 То есть окружным путем, отступая далеко назад.
14 М.И. Кутузов. Сб. документов и материалов. Т. IV, ч. 2. С. 454-455.
15 Там же. С. 493.
16 Там же. С. 493-494.
17 Там же. С. 495-496.
М.И. Кутузов полагал, что в случае успешного отступления корпуса Макдональда из Курляндии на р. Висла, русским войскам придется остановить свое наступление в Восточной Пруссии и ограничиться наблюдением за противником в этой части театра военных действий. В таком случае успешное продвижение здесь русской армии зависело бы в будущем от развязки событий в Польше, в среднем течении р. Висла, и, главное, от успешного или неуспешного наступления на Варшаву. Но военное счастье оказалось на стороне умудренного фельдмаршала. Уйти Ж. Макдональду в Восточную Пруссию не удалось.
1 (13) декабря 1812 г., в день, когда Кутузов писал императору свои предположения, 10-й корпус Великой армии располагался в Курляндии, в преддверии Риги, по рекам Аа и Эккау, с главной квартирой в Митау. Корпус состоял из 7-й французской дивизии, в составе которой находились французские, польские и баварские части, и трех прусских бригад. Последние входили в состав корпуса на основании французско-прусского союзного договора 12 (24) февраля 1812 г. Детализируя этот договор, к нему были подписаны два дополнительных соглашения 21 февраля (4 марта) 1812 г. и дополнительное соглашение 27 февраля (10 марта) 1812 г. Согласно им прусский корпус определялся как контингент численностью 20 тыс. человек в составе Великой армии, и подчинялся приказам исключительно французского командования18.
Численность 10-го корпуса в конце ноября - начале декабря 1812 г. составляла примерно 26 тыс. человек19, т. е. столько же, сколько в тот момент составляла вся Главная армия М.И. Кутузова. И понятно, почему Кутузов так опасался присоединения этого корпуса к войскам Наполеона в Вильно или его беспрепятственного отступления в Восточную Пруссию. Разгрому 10-го корпуса Кутузов теперь придавал решающее значение и нацеливал на это войска Чичагова, Платова и Витгенштейна20.
18 Martens G.-F. Nouveau recueil de traités d'alliance, de paix, de trêve, de neutralité, de commerce, de limites, d'échange, etc., et de plusieurs autres actes servant à la connaissance des relations étrangères des puissances et États de l'Europe tant dans leur rapport mutuel que dans celui envers les puissances et États dans d'autres parties du globe, depuis 1808 jusqu'à présent. 16 vol. Gottin-gue, 1817-1842. T. I. 1808-1814. Р. 415.
19 Reboul F. Campagme de 1813. Les préliminaires. 2 vol. Paris, 1910-1912. T. 1. P. 198.
20 М.И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV, ч. 2. С. 425, 428, 430, 448, 449, 482, 493, 495, 496, 503, 519.
Узнав из донесений П. Х. Витгенштейна и генерал-лейтенанта Ф.О. Паулуччи, что корпус Макдональда 24 ноября 1812 г. ещё находится в окрестностях Риги, Кутузов 3 (15) декабря 1812 г. направил «корпус графа Витгенштейна через Вилькомир, Кейданы на Рос-сияны, дабы отрезав Макдональду путь в Пруссию, разбить его, чему способствовать может... большая часть рижского гарнизона»21.
Согласно предписаниям Кутузова, Витгенштейн 10 (22) декабря 1812 г. прибыл со своим корпусом в Кейданы22. В тот же день, слева от него, на ту же высоту Немана, в Ковно и Гезну прибыла армия Чичагова. В Кейданах Витгенштейн реорганизовал движение своего корпуса, который двинулся дальше в следующем порядке.
Двигавшийся до сих пор правее Главной армии и поступивший под общую команду Витгенштейна, отдельный отряд генерал-адъютанта П.В. Голенищева-Кутузова 10 (22) декабря 1812 г. вошел в Юрбург, между Вилькомиром и Тильзитом23. П.В. Кутузов отправил от себя небольшой авангард подполковника Ф.К. Теттенборна, который вошел в Рагнит24.
12 (24) декабря 1812 г. П.В. Кутузов со всем своим отрядом прибыл в Тильзит, присоединив к себе авангард Витгенштейна под командой генерал-майора Е.И. Властова. Отсюда, оставив Властову один батальон и три эскадрона с двумя орудиями, Голе-нищев-Кутузов послал его из Тильзита по дороге на Таурогген, в д. Кляйн-Пиктюпённен, навстречу предполагаемого отступления Макдональда25.
Тем временем Витгенштейн организовал себе новый авангард под командой генерал-майора Д.Д. Шепелева, который 13 (25) декабря 1812 г. достиг м. Вилены на р. Неман26. А заново организованный отряд генерал-майора И.И. Дибича 10 (22) декабря 1812 г. прибыл в Колтыняны27. В этом отряде и находился К. Клаузевиц, позднее единственный, оставивший рассказ о заключении конвенции.
В помощь Витгенштейну и для преследования отступавших от Риги французских войск по распоряжению М.И. Кутузова 8 (20) де-
21 М.И. Кутузов. Сб. документов и материалов. Т. IV, ч. 2. С. 519, 581.
22 Российский государственный военно-исторический архив (далее -РГВИА). Ф. 846. Оп. 16. Д. 3511. Л. 179-179об.
23 Там же. Л. 174-175об.
24 Там же. Л. 176-176об.
25 Там же. Л. 179-179об.
26 Там же. Л. 174-175об.
27 Там же. Л. 174-175об.
кабря 1812 г. из состава рижского гарнизона был выделен отряд генерал-лейтенанта Ф.Ф. Левиза28. Левиз со своим отрядом двинулся прямо на юг, непосредственно преследуя корпус Макдональда. Небольшая часть рижского гарнизона (около 2,5 тыс. человек) осталась под командованием рижского генерал-губернатора Ф.О. Паулуччи, с которым тот двинулся правее Ф.Ф. Левиза в направлении на прусский Мемель. 13 (25) декабря 1812 г. отряд Левиза, вошел в м. Келм, а генерал Паулуччи со своим отрядом подошел к Мемелю29.
Таким образом, корпус Ж. Макдональда находился в окружении со всех сторон. Сзади него находился корпус Левиза, правее -корпус Паулуччи, спереди авангард Голенищева-Кутузова с отрядами Властова и Теттенборна и отряд Дибича, позади которых осторожно двигался весь корпус Витгенштейна во главе с авангардом Шепелева. Хотя каждый из окружавших Макдональда русских отрядов значительно уступал в численности его корпусу, но вместе они, даже без учета главных сил П.Х. Витгенштейна, не уступали ему. Тем не менее, не численный перевес русских войск сыграл главную роль в отложении прусских войск, а целеустремленность и настойчивость русского командования в преследовании Ж. Макдональда.
Прямую противоположность им представляло поведение французского командования. 23 ноября (5 декабря) 1812 г. Наполеон из м. Сморгонь выехал в Париж, оставив главнокомандующим Великой армии своего зятя, Неаполитанского короля Иоахима Наполеона, больше известного как маршал И. Мюрат30. Ему было приказано удерживать Вильно, для того чтобы собрать и реорганизовать армию31. Однако, не сумев выполнить приказ и поспешно отступая к р. Неман, Мюрат в организационной неразберихе попросту забыл отдать приказ Макдональду на своевременное отступление и тем самым поставил его корпус под угрозу уничтожения.
Поскольку Наполеон до последнего момента пытался скрыть от общественного мнения настоящее положение дел и состояние своих войск, практически никто за пределами его отступавшей армии не имел представления о складывавшейся ситуации, том числе и Макдональд. Конечно, слухи и рассказы о несчастьях французской армии, доходившие вместе с письмами, беглецами из армии, из
28 РГВИА. Ф. 29. Оп. 1/153 а. Св. 21. Д. 3105. Л. 1.
29 Там же. Ф. 846. Оп. 16. Д. 3511. Л. 168, 203-204.
30 Schuermans A. Itinéraire général de Napoléon Ier. Paris, 1908. Р. 314.
31 Reboul F. Op. cit. T. 1. Р. 401-402.
английских и шведских газет, доходили и до его главной квартиры, но Макдональд все-таки ожидал «положительного» приказа.
Помимо всего прочего, отношения между Ж. Макдональдом и Г. Йорком к тому моменту ухудшились вплоть до полного разрыва. Макдональд обвинял прусские войска в трусости, грабежах и насилиях над мирным населением, незаконных реквизициях, утайке снабжения от французских войск и т. п., а прусские власти в укрывательстве преступлений и клевете на французское командование. Между двумя командующими прекратились всякие сношения. Это привело к взаимной ненависти между двумя союзными начальниками. В то же самое время, генерал Йорк, обеспокоенный все возраставшими слухами о поражении Великой армии и беспорядочном отступлении Наполеона из Москвы, для прояснения сложившейся обстановки 20 ноября (2 декабря) 1812 г. направил в Вильно своего адъютанта лейтенанта К.Э. В. Каница32.
32 К. Каниц поехал в Вильно через Ковно. По дороге из Ковно в Вильно «непрерывно встречались нам сани с причудливо закутанными фигурами, офицерами и солдатами, всадниками и пешими, но все же большинство мне казались кавалеристами. Все места по дороге были наполовину разрушены. В большинстве, кроме нескольких домов, в которых устраивались принадлежащие армии солдаты, не было видно ни одного человека и всё было опустошено».
23 ноября (5 декабря) 1812 г. К. Каниц прибыл в Вильно, где предстал перед полковником Ф.В. Л. Круземарком, прусским атташе при французском министре Г. Маре. Во время беседы с Круземарком Каницу «становилось ясно, что генералу Йорку может быть совершенно все равно, довольны им или нет Макдональд и император; вся история, из-за которой я был послан, раздоры из-за снабжения, упреки Макдональда, все отношения между ним и Йорком показались мне незначительным второстепенным делом наряду с ужасными обстоятельствами, развязка которых была так близка». «Во всей этой путанице у меня был только один знакомый, майор Шенк, переведенный из нашего корпуса в Померанский гусарский полк, из которого два эскадрона были при Великой армии, но который до сих пор оставался в Вильно».
Из разговора с Й.К.Д. Шенком Каниц узнал, что «никто больше не делал тайны из отступления и ужасных потерь [французской армии]; но отчетливо еще не воспринимали полный упадок, и многие утешали себя тем, что русские тоже были рассеяны, и отступлению и пребыванию в Вильно не будет препятствий со стороны неприятеля» (курсив мой. - К. Ж.). Наконец, «6-го утром движение заметно усилилось, отъезжали все, кто мог двигаться дальше». В город «непрерывно входили беглецы: фигуры, которые вряд ли можно представить [себе даже] в смутном сне редкой фантазии, ехали на повозках, верхом и шли в почти непрерывных рядах; многие беспомощно ложились на дороге и все с отупелым равнодушием переступали через них». Весь день «шествие беглецов продолжалось беспрерывно».
Каниц, вернувшийся из командировки в Митау 26 ноября (8 декабря), в подробностях живописал Йорку развал и бедствия французской армии, превосходившие любые слухи и предположения. 27 ноября (9 декабря) 1812 г. Йорк официально информировал об этом Макдональда, но тот, скорее всего из неприязни к прусскому генералу, сделал вид, что не поверил донесению Йорка.
Прошло ещё десять дней, прежде чем Макдональд получил приказ на отступление из Митау на Ковно. Это произошло только 6 (18) декабря 1812 г., когда в его тылу уже кишели казачьи разъезды33. Поскольку времени на сбор и перегруппировку войск не было, войска Макдональда начали марш с мест их расквартирования. «Если мысленно перенестись на позиции, занятые 10-м корпусом, и если поразмыслить над необходимостью, благодаря которой он находился вынужденным начинать движение без минуты задержки, то видно, что маршал устанавливал свой марш самым логичным способом на свете, следуя своему квартирному расположению»34.
В результате весь корпус оказался разделенным на четыре колонны. В первом эшелоне двигались колонны генералов Ф. Мас-сенбаха и Ш. Гранжана, во втором - генералов Г. Йорка и Ф. Клей-ста35. В составе колонны Гранжана находилась 7-я французская дивизия численностью примерно 9 тыс. человек и 2-я прусская кавалерийская бригада. Колонна Массенбаха состояла из части 2-й прусской пехотной бригады полковника Г.В. Горна в составе трех
«Вечером 6-го сутолока в городе становилась все сильнее», когда Каниц выехал из Вильно. 26 ноября (8 декабря) 1812 г. адьютант прибыл в Митау, где «сообщил генералу Йорку то, что я слышал и видел. Казалось, что он посчитал мой доклад преувеличенным. Я заверил его, что вскоре он получит другие описания состояния армии, что он и их все посчитает преувеличенными, но что никто не достигнет ужасающей правды этих руин. Он приказал мне ни с кем, за исключением генерала Клейста и полковника Редера, не говорить о моем задании. Я свое слово сдержал» (Droysen J. G. Op. cit. Bd. 1. S. 538-549).
33 Приказ, подписанный А. Бертье 27 ноября (9 декабря) 1812 г., упомянутый в рассказе Каница майор Й. Шенк доставил Макдональду в Митау в ночь с 5-го на 6-е (с 17-го на 18-е) декабря 1812 г., т. е. почти через 10 дней после его отдачи. Задержка в доставке объясняется тем, что Шенк из Вильно поехал на Тильзит, где задержался у своей невесты Юлии, дочери генерала Л. Бажко. Затем, объезжая вездесущие казачьи разъезды, он двинулся на Митау через Тельч. По воспоминаниям генерала Л. Бажко, сам он находился в это время в Кенигсберге (Baczko L., von. Geschichte meines Lebens. 3 bd. Königsberg, 1824. Bd. 3. S. 242-261).
34 Reboul F. Op. cit. T. 1. P. 218-219.
35 Ibid. P. 219-220, 222-223.
прусских батальонов, двух прусских эскадронов и одной конной батареи. После возвращения в середине похода двух пехотных батальонов из колонны Гранжана, общая численность колонны составила примерно 3,3 тыс. человек при 200 лошадях.
Эти две колонны, находившиеся в первом эшелоне непосредственно под командованием Ж. Макдональда, спешным маршем двигались к Тильзиту, пытаясь опередить там русские войска. Впереди них двигался авангард под командой генерала Ж.Д.Ж. Башелю, в составе которого находилась часть 2-й прусской пехотной бригады Горна, позднее составившая один батальон, и четыре эскадрона прусской кавалерии. Всего в этом эшелоне состояло шесть прусских батальонов, десять прусских эскадронов, две пеших и две конные батареи. Численность всего эшелона составляла 12 тыс. человек36.
Во втором эшелоне под командой Г. Йорка двигались колонна из 1-й прусской пехотной бригады под командованием Ф. Клейста численностью примерно 3,5 тыс. человек и колонна под начальством самого Г. Йорка из 3-й прусской пехотной бригады, равной по численности бригаде Клейста. Обе колонны Йорка, из-за плохих дорог, обилия снега, наличия конвоя и обозов, двигались по разным дорогам. Эшелон под командой Йорка двигался медленнее, из-за сильного мороза останавливаясь на квартиры. Таким образом, первый эшелон 10-го корпуса оторвался от него на расстояние двух переходов.
12 (24) декабря обе прусские колонны соединились в м. Кроши и на следующее утро двинулись на Колтыняны, причем первой марш совершала колонна Клейста, за ней двигались конвой и обозы, а замыкала процессию колонна Йорка. В этот же рождественский день, 13 (25) декабря 1812 г. войска первого эшелона во главе с Макдональдом достигли м. Таурогген, находящегося на расстоянии 50 км впереди войск Йорка.
Около четырех часов дня, примерно за милю до Колтынян, колонна Ф. Клейста наткнулась на русскую кавалерию отряда Дибича, расположенную на окружающих дорогу высотах, образовывавших довольно тесные дефиле, по которым в условиях зимнего времени проходила дорога на Колтыняны37. Русский ге-
36 Droysen J. G. Op. cit. Bd. 1. S. 456-477; Reboul F. Op. cit. T. 1. P. 216-222; Treuenfeld B. Das Jahr 1813. Bis zur Schlacht von Gross-Görschen. Leipzig, 1902. S. 174-229; Ussel J. de. Études sur l'anneé 1813. La défection de la Prusse (décembre 1812 - mars 1813). Paris, 1907. P. 88.
37 Reboul F. Op. cit. T. 1. P. 241.
нерал тотчас же выслал к Клейсту в качестве парламентера прусского майора на русской службе Ройне (Иеипе) с предложением о переговорах. Ф. Клейст в свою очередь послал Г. Йорку извещение о предложении русских.
В тот же момент, когда Йорк получил письмо Клейста, к нему прибыл прусский майор недавно образованного Русско-германского легиона К.Ф.Э. Дона38, посланный парламентером от Ф.Ф. Левиза, корпус которого, вернее, его авангард, подошел сзади к колонне Йорка39. Таким образом, войска Г. Йорка оказались между отрядом Дибича, преградившим путь пруссакам спереди, и корпусом Левиза, подпиравшим их сзади.
В российской историографии, рассказывая о встрече Г. Йорка с И.И. Дибичем, авторы, исходя из малочисленности русского отряда, делают вывод о неспособности его преградить путь прусским войскам и, соответственно, о добровольном подчинении прусского генерала русским требованиям. Но, как показывает изучение обстоятельств встречи, положения и состояния прусского корпуса, дело обстояло иначе.
Во-первых, в отечественной литературе неправильно определена численность противостоящих сторон. Считается, что под командой Г. Йорка находилось от 16 до 20 тыс. человек, которым противостояли от 1,2 до 1,8 тыс. человек И.И. Дибича40. Между тем, у Йорка было меньше людей, чем у противостоявших ему русских войск. Помимо того, что естественные потери прусских войск в течение осени не были восполнены, поход 8-13 (20-25) декабря 1812 г. в двадцатиградусный мороз привел к высокой маршевой убыли прусских войск. Только в первый переход 8 (20) декабря 1812 г. Йорк потерял 800 человек больных, отставших и дезертиров41.
38 Сын Президента сословного комитета Восточной Пруссии в конце 1812 -начале 1813 г. Ф.А. Дона. Майор Фридрих Дона был послан к Г. Йорку со специальным письмом Александра I через Ф.О. Паулуччи, а затем Ф.Ф. Левиза.
39 Seydlitz А. Tagebuch des Königlich Preussischen Armeekorps unter Befehl des General-Lieutenants von York im Feldzuge von 1812. Bd. 2. Berlin; Posen, 1823. S. 238.
40 Богданович М.И. История Отечественной войны 1812 года: в 3 т. СПб., 1860. Т. 3. С. 282; Бескровный Л.Г. Отечественная война 1812 года. М., 1962. С. 590; Жилин П.А. Отечественная война 1812 года. М., 1988. С. 333; Троицкий Н.А. Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты. М., 2002. С. 318.
41 Henckel von Donnersmarck W.L. У. Erinnerungen aus meinem Leben. Zerbst, 1846. S. 146.
Помимо этого, более трети прусских войск находилось в первом отступающем эшелоне маршала Макдональда: в составе колонн Ф. Массенбаха и Ш. Гранжана, а также авангарда Ж. Башелю состояло шесть батальонов, десять эскадронов и четыре батареи прусских войск. Кроме того, часть своих войск (1692 человека) Йорк отправил напрямую через Мемель и Куршскую косу в Кенигсберг42. Поэтому на момент встречи с Дибичем 13 (25) декабря 1812 г. в двух колоннах Г. Йорка и Ф. Клейста находилось не более 7 тыс. человек43.
Кроме того, в отечественной литературе не указывается, что 13 (25) декабря 1812 г. к арьергарду Йорка вплотную подошел авангард Левиза. Согласно строевому рапорту 8 (20) декабря 1812 г., численность корпуса Ф.Ф. Левиза составляла 9025 человек, в том числе 1414 человек кавалерии при 2170 лошадях и 36 орудиях44.
Отряд Дибича 12 (24) декабря состоял из восьми эскадронов Гродненского гусарского полка (727 человек), донских полков М.И. Родионова и М. Г. Чернозубова (533 человека), батальона 23-го егерского полка, посаженного на лошадей (366 человек), при восьми орудиях 1-й конной роты (182 человека)45 и его общая численность составляла 1808 человек.
Таким образом, 7 тыс. человек и 32 орудиям Г. Йорка и Ф. Клей-ста противостояли 10,8 тыс. человек и 44 орудия Ф. Ф. Левиза и И.И. Дибича.
42 Osten-Sacken und von Rhein O. von der. Militärisch-politische Geschichte des Befreiungskrieges im Jahre 1813. 2 bd. Berlin, 1903. Bd. 1. S. 497.
43 Droysen J. G. Op. cit. Bd. 1. S. 457.
44 РГВИА. Ф. 29. Оп. 1/153 а. Св. 21. Д. 3105. Л. 2-2об; Ф. 846. Оп. 16. Д. 3511. Л. 168.
45 М.И. Богданович определяет численность отряда Дибича в 1,4 тыс. человек и называет в его составе один батальон, восемь эскадронов, три донских полка и шесть орудий (Богданович М.И. Указ. соч. Т. 3. С. 370). А.И. Сапожников, следуя за Богдановичем, приводит тот же состав отряда (Сапожников А.И. Войско Донское в Отечественной войне 1812 г. М.; СПб., 2012. С. 689). Однако далее он указывает, что донской полк И.Н. Лащилина находился в тот момент в корпусе Витгенштейна (СапожниковА.И. Указ. соч. С. 692, 795-796) и принимал участие в военных действиях в составе отряда П.В. Кутузова, куда он попал из авангарда Е.И. Властова (Война 1813 года. Материалы Военно-ученого архива: в 3 т. Пг., 1917. Т. III. С. 17). И, наконец, он отмечает только два донских полка, состоявших в отряде Дибича (Сапожников А.И. Указ. соч. С. 802-804). Десятидневные рапорты корпуса Витгенштейна приводят состав и численность отряда Дибича, существенно отличающиеся от данных М.И. Богдановича (Богданович М.И. Указ. соч. Т. 3. С. 5, 11, 17, 18, 27, 28).
Во-вторых, Йорк в двух колоннах имел всего шесть эскадронов кавалерии, общей численностью 300 человек46. Между тем в ночь с 13 (25) на 14 (26) декабря авангард Левиза под командованием полковника И.Н. Галате соединился с отрядом Дибича, в результате чего у последнего оказалось около 2,8 тыс. человек отборной кавалерии47. В результате Г. Йорк не имел ни охранения, ни разведки, не мог противостоять набегам неприятельской кавалерии и попросту не мог её атаковать.
В-третьих, между колоннами Клейста и Йорка двигался огромный обоз, нагруженный контрибуцией с Курляндии и транспорт с ранеными и больными, растянувшиеся больше, чем на милю48. Именно этот обоз окончательно портил все дело.
С самого начала длинные и быстрые переходы ночами, в сильный мороз, по гололеду и снегу, в сопровождении огромного обоза и конвоя с ранеными и больными, число которых постоянно увеличивалось, привели к крайней неорганизованности марша. Батальоны и полки шли в беспорядке. Подразделения двигались неправильными дистанциями. Целые части шли, полностью перемешавшись. Большинство офицеров были больны. Обоз терял людей и лошадей, причиняя бесконечные задержки и перебои в движении, во время которых люди замерзали. Узкие дороги и разбитые обочины, снег, гололед, не давали пехоте двигаться по сторонам от дороги49.
Проще говоря, войска Г. Йорка были растянуты в двадцатикилометровую колонну перемешанных людей, сбор которых и построение в боевые порядки представляли собой трудноразрешимую задачу.
В-четвертых, желая облегчить этот трудный зимний поход, Йорк перед выступлением с мест расквартирования отправил прямо на Мемель все системообразующие части своих войск: все обозы офицеров, все обозы войск левого фланга (бригады Г.В. Горна), всю администрацию, все амбулатории корпуса, в том числе и ветеринарную, и их персонал, все походные мастерские, все инженер-
46 Droysen J.G. Op. cit. Bd. 1. S. 457.
47 Богданович М.И. Указ. соч. Т. 3. С. 204-295.
48 Die Theilnahme des preussischen Hülfskorps an Feldzuge gegen Russland im Jahre 1812 / / Kriegsgeschichtliche Einzelschriften. Bd. 4. H. 24. Berlin, 1898. S. 553. Немецкая географическая миля равна 7,486 км.
49 Die Theilnahme des preussischen Hülfskorps an Feldzuge gegen Russland im Jahre 1812. Berlin, 1898. S. 552.
ные роты, собранные в маршевый саперный батальон, все парки с боеприпасами и полторы артиллерийских батареи50.
В результате войска Г. Йорка представляли собой маршевое соединение, не предназначенное для эксплуатации в боевых условиях. Артиллерия имела минимум зарядов на передках, пехота имела только носимое количество выстрелов, аптек и медперсонала не было, обиходить и транспортировать раненых было не кем, и не на чем, ремонтировать транспортное и артиллерийское оборудование и снаряжение было некому и нечем, продовольствия и фуража было в наличии только на два дня. Реально Г. Йорк не имел организованного воинского соединения.
Прусская кавалерия, обнаружив русских, окружавших дорогу, пыталась их атаковать, но была отбита превосходящими силами донских полков, потеряв при этом убитыми 46 и пленными 48 человек51. В результате только одной попытки пруссаки потеряли треть своей малочисленной кавалерии. Дальнейшие попытки сбить русскую кавалерию не представлялись возможными.
Ф. Клейст, в четыре часа дня 13 (25) декабря 1812 г. первым увидевший русскую кавалерию, расставленную на окружавших дорогу холмах, мгновенно оценил невозможность сопротивления. Произведя рекогносцировку, он убедился, что при физическом истощении людей и невозможности тактически правильно развернуть колонну, он напрасно принесет их в жертву52. Клейст не сомневался, что при попытке в сумерках произвести эти маневры, на зимней пересеченной местности, часть людей разбежится, а в подразделениях исчезнут остатки дисциплины. Первый момент встречи с противником заставил дрогнуть сердце старого прусского солдата. Чтобы выиграть время до полной темноты и подхода колонны Г. Йорка, Ф. Клейст согласился принять русского парламентера53.
Действительно, положение, в котором оказались прусские войска, было трудным. Они не могли атаковать русскую кавалерию, не могли даже просто прогнать ее, как не могли препятствовать ее нападениям. Им нечем было противостоять русской кавалерии. Они не могли бивуакировать ввиду неприятельской кавалерии и ар-
50 Treuenfeld B. Op. cit. S. 174.
51 Сапожников А. И. Указ. соч. С. 804, 811.
52 Vermeil de Conchard P. Campagne et defection du corps prussien de la Grande Armée (France, Prusse et Russie en 1812). Paris, [1903]. P. 179.
53 Treuenfeld B. Op. cit. S. 149-153.
тиллерии. Они не могли снабжаться продовольствием и фуражом. Они не могли даже передвигаться в виду их.
В первый же переход Г. Йорк потерял бы обоз. В два перехода -артиллерию. Он не мог транспортировать раненых и больных, и был бы вынужден бросить их на произвол судьбы на первом же переходе, что окончательно деморализовало бы ещё находившихся под ружьем людей. В два-три перехода, в окружении превосходящей кавалерии, люди Г. Йорка частично были бы захвачены, частично ранены, частично обморожены, а большая часть просто разбежалась бы. То есть, Г. Йорка ждала судьба всей французской армии, о несчастьях которой он уже наслушался. Речь не идет о военном поражении, в котором пруссаки могли бы отстоять свою воинскую честь.
Таким образом, без сомнения, Г. Йорк подчинился только военной необходимости, которая не оставляла ему ни единого шанса спасти военную честь прусских войск.
Впрочем, Йорк пытался все таки использовать свою единственную возможность, и 14 (26) декабря 1812 г., под прикрытием переговоров, вместо перехода на Шелель, повернул свою колонну на Ласково54. Кроме того, он бросил часть своего обоза. Этим движением Йорк пытался нащупать путь на Мемель, оставив в стороне И.И. Дибича и Ф.Ф. Левиза. Но, во-первых, он выходил на ещё худшую дорогу, на которой оторваться от русской кавалерии было невозможно, во-вторых, ему наперерез выступал весь корпус Левиза и, в-третьих, ему стало известно, что к Мемелю уже подошел корпус Ф.О. Паулуччи.
Действительной причиной отпадения прусского корпуса от французской армии в декабре 1812 г. стало военное давление, оказанное русскими войсками на командование прусского корпуса в лице генералов Г. Йорка и Ф. Клейста, войска которых были поставлены под угрозу уничтожения. Только сила русского оружия, в условиях провала наполеоновской кампании против России, вынудила прусских генералов прибегнуть к защите нейтральной конвенции.
Не менее важным вопросом является влияние Тауроггенской конвенции на защиту Восточной Пруссии, поскольку тот же К. Клаузевиц утверждал, что благодаря ей «русское преследование могло теперь распространиться до прусской Вислы», в противном же случае «русский поход закончился бы тогда на границе Пруссии»55.
54 Droysen J. G. Ор. ей. Bd. 1. S. 145.
55 Клаузевиц К. Указ. соч. С. 157, 212.
Проблема состоит в том, были ли у французского командования желание и возможность защищать Восточную Пруссию? Изучение переписки французского командования, прусской администрации, положения находившихся там французских и прусских войск говорит об обратном.
Восточная Пруссия с её главными морскими и речными портами, Данцигом и Кёнигсбергом, реками и каналами, являлась базой, на которую опиралась французская армия в России. Её потеря лишала Наполеона возможности взять реванш в новой кампании, вынуждала его будущей весной вести операции за р. Висла и, что ещё хуже, отдавала во власть русских Герцогство Варшавское. Это понимание должно было мобилизовать всю твердость и энергию французского командования в деле обороны этой страны.
Между тем, со стороны французского командования не было проявлено ни малейших признаков такого понимания. И. Мюрат, возглавивший Великую армию после отъезда Наполеона, должен был, согласно инструкциям своего шурина, организовать сбор французской армии и её зимовку сначала в Вильно, затем в Ков-но56. Однако, это ему не удалось сделать ввиду полнейшего развала французской армии, отсутствия административной воли и продолжавшегося русского наступления.
Прибыв в Кёнигсберг 7 (19) декабря 1812 г., И. Мюрат должен был ожидать решение участи корпуса Макдональда и с этой целью он пытался организовать контрнаступление на р. Прегель, для поддержки его отступления на Тильзит. Кроме того, Мюрат пытался на месте реорганизовать свои войска вместе с подходящими к нему резервами.
Вместе с тем, И. Мюрат, как и все высшее командование Великой армии, был уверен, что русская армия пострадала от маршей, голода и холода не меньше, чем французская, что Неман был достигнут с последними силами и она не сможет следовать дальше. Эти иллюзии оказались роковыми не только для защиты Восточной Пруссии, но и для судьбы всей французской армии.
19 (31) декабря 1812 г. генерал-майор Н.Г. Репнин-Волконский, находившийся в авангарде корпуса Витгенштейна, желая задержать Макдональда в Тильзите, чтобы выиграть время для его полного окружения, послал к нему парламентера для переговоров. Русское командование преследовало цель задержать марша-
56 Reboul F. Ор. ей. Т. 1. Р. 201-204.
ла на несколько часов. Так это воспринял и Ж. Макдональд, обещавший дождаться русского парламентера 20 декабря (1 января) 1813 г., но начавший немедленно форсированный марш с остатками своих войск.
Мюрат, бросивший Кёнигсберг 20 декабря (1 января) 1813 г., после известия о Тауроггенской конвенции, получил рапорт Мак-дональда о предложении русских 21 декабря (2 января) 1813 г. Он принял это известие за начало долгожданных переговоров и был уверен в скором перемирии57. Заблуждение И. Мюрата было настолько велико, что, еще не начав переговоров, он уже выдвинул условия этого перемирия: «Его Величество [Неаполитанский король, т. е. И. Мюрат] уезжает сегодня утром в Эльбинг, не получив известий от герцога Тарентского [Ж. Макдональда] и не узнав результат встречи маршала с князем Репниным. В любом случае, сообщите герцогу Тарентскому, что у него может быть соглашение только о расположении зимних квартир. Его Величество одобрит договор, при котором мы займем линию Прегеля, защищающую Пиллау, выход из Нерюнгри на Мемель, Лабиау, Прегель и линию, проходящую через Вилленберг и Пултуск; князь Шварценберг сохраняет Варшаву и Великое Герцогство [Варшавское]. Король согласится на подобное соглашение»58. И. Мюрат и А. Бертье известили Наполеона о перемирии, как решенном деле59.
В то же время французское командование начало понимать, что русская армия не собирается прекращать преследование и, как положено, становиться на зимнее расквартирование: «Мы должны ожидать, что неприятель не остановится, и неизвестно, куда он пойдет»60. Исчезли все иллюзии на «мирный настрой русских» (курсив мой. - К. Б.)61. Когда это становится ясно, И. Мюрат в отчаянии 23 ноября (4 января) 1813 г. заявляет Наполеону об эвакуации р. Висла62.
Очевидно, что в Вильно, Ковно, Кёнигсберге и Эльбинге, в тех местах, где Мюрат отдавал приказы на остановку, он не имел в виду оборону этих рубежей. Каждый раз, когда у него шла речь об удер-
57 Chuquet A. 1812. La guerre de Russie. Notes et documents. série. Paris, 1912. P. 320; Ibid. 3®me série. Paris, 1912. P. 252.
58 Ibid. 2ème série. P. 320.
59 Ibid. 3ème série. P. 257, 289-290.
60 Ibid. 2ème série. P. 337.
61 Ibid. P. 348; Ibid. 3ème série. P. 398.
62 Ibid. 3ème série. P. 290.
жании местности, подразумевалось не собственно вооруженное сопротивление, а простое занятие зимних квартир. Это были не отступление и не оборона, а поиск спокойного расквартирования.
История с Н. Г. Репниным показывает, что расчеты И. Мюрата на корпус Ж. Макдональда были тем же самовнушением. Иллюзия короля и его окружения собственно и состояла в том, что русские не осмелятся атаковать Кёнигсберг, если бы там находились Ж. Макдональд с Г. Йорком. Настойчивость русских, никак не хотевших останавливаться, а, наоборот, с упорством двигавшихся вперед, вызывала вспышки отчаяния, раздражения и гнева короля.
Между тем, никакие прусские войска не стали бы защищать Восточную Пруссию. У них были прямо противоположные указания. Г. Йорк, в свое время, получил распоряжение, в случае отступления французской армии из России, отходить на Грауденц и там запереться63.
63 Согласно письму генерала Л. Врангеля прусскому принцу-наследнику 6 (18) июня 1838 г., впервые опубликованному Ф. Тимме, он, будучи флигель-адъютантом прусского короля, в августе 1812 г. был послан в Митау с устными инструкциями короля к генералу Ю. Граверту. Однако, к моменту приезда майора Л. Врангеля, Граверта на посту командующего прусским корпусом 11 (23) августа 1812 г. сменил генерал Г. Йорк, которому Врангель и передал устное распоряжение короля. Эти инструкции предусматривали, в случае общего отступления французской армии из России, отделение прусского корпуса от французских войск и отступление на Грауденц, где они должны были запереться как от французских, так и от русских войск. «Я застал его [Йорка], - вспоминал в этом письме Врангель, - не склонным выполнять такие важные приказы на основе голых устных сообщений, и только по истечении 14-ти дней после возражений мне удалось подвигнуть его на выполнение королевских приказов, и между аванпостами состоялись переговоры, которые я начал с русским генералом Эссеном, где было найдено полное взаимопонимание. Поэтому генерал Йорк следовал не собственной инициативе [при подписании Тауроггенской конвенции], а только приказам, которые я ему передал» (Thimme F. Zur Vorgeschichte der Convention von Tauroggen / / Forschungen zur brandenburgischen und preussischen Geschichte. Bd. 13. Leipzig, 1900. S. 262).
Кроме того, в подтверждение своей версии, Ф. Тимме опубликовал дневник Л. Врангеля (Forschungen zur brandenburgischen und preussischen Geschichte. Bd. 18. Leipzig, 1905). Письмо Л. Врангеля опубликовал и О. Остен-Сакен (Osten-Sacken und von Rhein O. von der. Op. cit. Bd. 1. S. 92). Однако А. Холл-лебен усомнился если не в существовании такой инструкции, то, по крайней мере, в правдивости комментариев к ней самого Л. Врангеля, и отверг влияние этих инструкций на решение Г. Йорка отложиться от Ж. Мак-дональда. Кроме того, А. Холлебен справедливо заметил, что поступок Г. Йорка
В тоже время, пока Г. Йорк находился в Курляндии, в Кёнигсберге его заменял генерал-майор Ф. Бюлов, командующий Западно-прусской и Восточно-прусской бригадами и генерал-губернатор Западной и Восточной Пруссий. У него были точные указания. 13 (25) декабря 1812 г. Бюлов получил приказ прусского короля от 9 (21) декабря 1812 г. перевести все находящиеся в его распоряжении войска и вновь формируемые резервы за р. Висла, для чего ему в тот же день были назначены места сбора войск, резерва, рекрутов и ре-монтов64.
21 декабря (2 января) 1813 г. Ф. Бюлов увел из Кёнигсберга все наличные прусские силы65. Он забрал с собой и вышеупомянутый конвой Йорка, отправленный им через Мемель. Об отношениях союзников говорит тот факт, что Бюлов проводил рекрутов и людей из корпуса Г. Йорка, переодетыми в крестьян, сопровождавших телеги со своим добром66. Кроме того, Ф. Бюлов захватил с собой и оба прусских кавалерийских (Гусарский № 2 и маршевый Уланский) полка с двумя артиллерийскими батареями, прибывшие в Кёнигсберг с остатками Великой армии из Москвы67.
15 (27) декабря 1812 г. Ф.О. Паулуччи захватил прусский Ме-мель и открыл путь в обход линии Тильзит-Лабиау через Нерюн-гу (Куршскую косу), прямо в тыл французским войскам, оборонявшим Кёнигсберг. Захват Мемеля и капитуляция расположенного там прусского гарнизона свидетельствовали французскому коман-
прямо нарушал эти инструкции, что было тяжким военным преступлением (Holleben Л. von, Caemmerer R. von. Geschichte des Frühjahrsfeldzuges 1813 und seine Vorgeschichte. 2 bd. Berlin, 1904-1909. Bd. 1. S. 33-34). Г. Андреес в своей докторской диссертации указал, что первый пункт этих инструкций в передаче Л. Врангеля противоречит второму и третьему пунктам, а сами эти инструкции, как и дневник Л. Врангеля, являются подделкой (Andrees H. Der Ein-flus des Flügeladjutanten Freiherrn Ludwig von Wrangel auf die Konvention von Tauroggen. [Berlin,] 1907. S. 70). То есть, Г. Йорк должен был вывести войска с театра военных действий, но никак не подписывать соглашения с противником. В. Фосс подтвердил выводы Г. Андрееса (Voss W. Die Konvention von Tauroggen. Berlin, 1910. S. 26).
64 [Prittwitz К.] Beiträge zur Geschichte des Jahres 1813. Von einem höheren Offizier der preussischen Armee. 2 bd. Potsdam, 1843. Bd. 2. S. 17.
65 Geschichte des Frühjahrsfeldzuges 1813... Bd. 1. S. 46.
66 Treuenfeld B. Op. cit. S. 229.
67 Osten-Sacken und von Rhein O. von der. Op. cit. Bd. 1. S. 497; Geschichte des Frühjahrsfeldzuges 1813. Bd. 1. S. 46.
дованию и пруссакам о твердом намерении русских продолжить наступление68.
Вместе с тем, движение русских войск уже казалось французам «умным и осторожным»69 и устремлялось в оперативную дыру, образовавшуюся между французскими войсками в Восточной Пруссии и союзными войсками в Польше. Движение М.И. Платова и П.В. Чичагова через Гумбинен, Инстербург и Прёйсиш-Эйлау выводило их напрямую на р. Висла, минуя Кёнигсберг. 8 (20) января 1813 г. Платов достиг Прёйсиш-Голланда. В два дня русская кавалерия заполонила всю местность между Мариенбургом и Эльбингом70.
В итоге наступление русских войск в составе 3-й Западной армии Чичагова и корпуса Платова в Восточной Пруссии развивалось фактически без оглядки на прусские войска, застрявшие в Курляндии, фактически минуя Кёнигсберг, прямо на Вислу и к городам, находившимся в самом центре позиции, позволившей бы защищать не только Западную, но и Восточную Пруссии, -Эльбингу и Мариенбургу.
Изучение обстоятельств заключения русско-прусской нейтральной конвенции свидетельствует о том, что причины, заставившие подписать её генерала Г. Йорка, были исключительно военного характера. Никакой политической или моральной подоплеки в его действиях не было, а тем более некой мифической симпатии к русским. Только безвыходное положение его корпуса вынудило его согласиться на русские предложения. Вместе с тем, само соглашение, по которому прусский корпус отпадал от французских войск, не сыграло никакой роли в планах и возможности русских войск по захвату Восточной и Западной Пруссий. Не сыграв, однако, никакой военной роли, конвенция получила определенный политический резонанс, русское командование смогло использовать в своих военно-политических целях.
68 Lehmann M. Knesebeck und Schön. Beiträge zur Geschichte der Freiheitskriege. Leipzig, 1875. S. 320.
69 Chuquet A. Op. cit. 2ème série. P. 342.
70 Reboul F. Op. cit. T. 1. P. 303-305.
