Новые западные исследования об эпохе 1812 г. : традиционная антирусская мифология в рамках историографических "новаций" Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 94 (470) «16/18»

Жучков К. Б.

НОВЫЕ ЗАПАДНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ОБ ЭПОХЕ 1812 г.: тРАДИЦИОННАЯ

антирусская мифология в рамках историографических «новаций»

Среди многочисленных публикаций, посвященных 200-летнему юбилею Отечественной войны 1812 г., вышедших в России, выделяются книги французского и английского историков М.-П. Рей и Д. Ливена. Книги привлекли внимание отечественных историков новаторским подходом к исследованию истории наполеоновских войн, комплексным освещением дипломатических, военных, социальных и идеологических проблем эпохи 1812 г., нетрадиционным для западных историков вниманием к российским источникам и литературе. Исследования М.-П. Рей и Д. Ливена в подавляющем числе получили положительные, а нередко и восторженные отзывы на круглых столах, конференциях, в специальных статьях и рецензиях. Однако при детальном анализе представленных книг выясняется, что авторы во многом так и не избавились от присущих западной историографии пренебрежительных суждений и оценок, касающихся участия России в наполеоновских войнах. Тезисы и положения, высказываемые авторами, часто не только поверхностны, но и противоречат известным на сегодняшний день источникам и их интерпретации в российской исторической науке, а иногда и вовсе основаны на заведомо ложных посылках. Это касается и военно-исторических фактов, посвященных описанию хода войны, и отношений в военно-политической верхушке России, и многих социальных явлений в русской жизни, и, наконец, взаимоотношений внутри русского военного командования. Особо это проявилось в вопросах, касающихся роли М. И. Кутузова в Отечественной войне 1812 г. и его взаимоотношений с российским императором: это и традиционные обвинения Кутузова в неспособности руководить войсками, нежелании воевать за границей империи, негативном отношении к нему Александра I. В итоге, книги М.-П. Рей и Д. Ливена, несмотря на заявленную в них историографическую «новизну», фактически остаются образцами традиционного западного псевдоисторического мифотворчества, в котором заданные цивилизационные оценки российской истории определяют, в конечном счете, и «историческую» канву исследования.

Ключевые слова: историография, Отечественная война 1812 года, Д. Ливен, М.-П. Рей, М. И. Кутузов, Александр I, Заграничные походы русской армии.

200-летний юбилей Отечественной войны 1812 г. вызвал к жизни огромное количество самой разнообразной художественной, популярной и научной литературы, посвященной великой эпохе. В ходе научных конференций вместе с российскими историками выступали их зарубежные — немецкие, французские, английские, польские — коллеги, освещавшие актуальные политические, общественные и военные проблемы войны1. Сотрудничество разных национальных исторических школ в исследовании эпохи 1812 года и обсуждении ее проблем самым благотворным образом сказывается на результатах ее изучения. Зарубежными исследователями было опубликовано несколько монографий, посвященных Отечественной войне 1812 г. Среди них и книги известных уже в России английского историка Д. Ливена и его французской коллеги М.-П. Рей2.

Выступления на представительных всероссийских научных форумах Д. Ливена и М.-П. Рей не остали незамеченным среди российских историков. Отечественные специалисты в целом высоко оценили вклад зарубежных исследователей как в изучение эпохи 1812 года, так и всего круга проблем, связанных с наполеоновскими войнами3. Указывалось, что «изучение книги Д. Ливена позволяет в целом одобрительно отнестись к авторскому обоснованию ее основных положений», а российские историки, в общем, «практически единодушно одобрили этот научный труд с точки зрения объективности и научной обоснованности авторских суждений»4.

1 1812 год в судьбах России и Европы: сборник трудов международной научной конференции. Санкт-Петербург, 6-7 декабря 2012. СПб., 2012; Эпоха 1812 года в судьбах России и Европы: Материалы Международной научной конференции (Москва, 8-11 октября 2012 г.) М., 2013; Освободительные походы русской армии 1813-1814 гг. в истории России и Европы: Материалы Международной научной конференции (Москва, 25-26 марта 2014 г.). М., 2014.

2 Ливен Д. Россия против Наполеона: борьба за Европу, 1807-1814. М., 2012; Рей М.-П. Александр I. М., 2013; Рей М.-П. Страшная трагедия. Новый взгляд на 1812 год. М., 2015.

3 Шеин И. А. Война 1812 года в отечественной историографии. М., 2013. С. 365.

4 Шеин И. А. Указ. соч. С. 368.

Работам Д. Ливена и М.-П. Рей посвящены были и специальные рецензии. Положительно оценивая исследование английского историка, некоторые замечания, тем не менее, высказала Л. Л. Ивченко5. Особо приветствовалась книга М.-П. Рей об Александре I. Автор рецензии, написанной на ее французское издание, заявлял, что «знакомство с трудом М.-П. Рей показывает, какую колоссальную созидательную работу проделала она для реконструкции политического портрета Александра I», а ее книга «поражает и восхищает широчайшим кругом привлеченных источников»6. Книга М.-П. Рей о русском императоре названа «лучшим "жизнеописанием" Александра I», в котором автору «удалось создать тонкий психологический портрет российского императора. Этот портрет человечен без идеализации»7. Что касается книги М.-П. Рей о Войне 1812 г., то она явилась «важнейшим событием не только для французской, но и для российской историографии»8.

Так же как и книга М.-П. Рей об Александре, исследование Д. Ливена еще в англо-американском издании было замечено в отечественной исторической науке9. Книга Д. Ливена своим новаторским подходом в освещении наполеоновских войн и участия в них России вызвала большой интерес в отечественных научных кругах. Ей посвящались круглые столы, специальные статьи и рецензии. Многократно отмечались неоспоримые достоинства исследования английского историка, подтверждалось, что эта книга знаменует собой новый взгляд на Отечественную войну и заграничные походы русской ар-

5 Шеин И. А. Указ. соч. С. 368-369.

6 Канипская Г. Н. «Северный сфинкс» глазами французского историка (О книге М.-П. Рей «Александр I») // Французский ежегодник. 2010: Источники по истории Французской революции XVIII в. и эпохи Наполеона. М., 2010. С. 458-463; Чудинов А. В. О «глобализации» в историографии войны 1812 года (размышления над книгой М.-П. Рей) / / Французский ежегодник. 2013. М., 2013. С. 61-74.

7 Ивченко Л. Л. Проблемы современной российской историографии наполеоновских войн // Эпоха 1812 года. Исследования. Источники. Историография. Доклады Международной конференции «Россия и Наполеоновские войны» (Межотне). XII: Сборник материалов. К 200-летию Заграничных походов российской армии 1813-1814 гг. М., 2014. С. 342-362.

8 Ивченко Л. Л. Указ. соч. С. 358-359.

9 Отечественная война 1812 года в современной историографии: сборник обзоров и рефератов. М., 2012. С. 15-29.

мии10. В одном из историографических обзоров книга Д. Ли-вена названа одной из «лучших работ нашего времени» среди «исследователей последних лет, сохранивших приверженность "классическому" взгляду на события 1812-1814 годов»11. В тоже время «книга Доминика Ливена — это принципиально новый в западной историографии взгляд на роль России в Наполеоновских войнах», которой он «высоко "поставил планку" для своих зарубежных коллег, если они в будущем обратятся к этой теме»12. Кроме того, рецензент видит в книге Д. Ливена влиятельный фактор развития отечественной историографии войны 1812 г., поскольку она вносит «значительный вклад в современную российскую историографию, в последнее время

// - //13

явно тяготевшую к наполеоновской легенде » .

Отмечая в общем высокое качество книг, созданных М.-П. Рей и Д. Ливеном, необходимо признать, что во многом это действительно новаторские для западных историков труды по эпохе 1812 г., в том числе по вопросам, касающимся политических, дипломатических и социальных аспектов темы. Тем не менее, многие положения и выводы исследователей не всегда опираются на достоверные или, как минимум, внушающие доверия, источники, а зачастую и вовсе умозрительны. Очень часто вместо исторически важных узлов в понимании событий и явлений положения авторов образуют «одиноко стоящие гипотезы»14, представляющие собой конструкции умозрений и суррогатов, которые структурируются сами собой, безотносительно имеющихся документов по высказываемым вопросам. И возникают эти умозрительные конструкции чаще всего из традиционных представлений западного общества о России.

10 Чудинов А. В. и др. «Россия против Наполеона: Борьба за Европу, 1807-1814» Доминика Ливена // РИ. 2013. № 6. С. 3-51.

11 Земцов В. М. Европейская война 1812-1814 годов: историки последних десятилетий в поисках методологических новаций // Эпоха 1812 года. Исследования. Источники. Историография. Доклады Международной конференции «Россия и Наполеоновские войны» (Межотне). XII: Сборник материалов. К 200-летию Заграничных походов российской армии 1813-1814 годов. М., 2014. С. 329-341.

12 Ивченко Л. Л. Проблемы современной российской историографии наполеоновских войн. С. 358.

13 Там же.

14 Ренан Э. Апостол Павел. М., 1991. С. XXIV.

Недавно Л. Л. Ивченко высказала вполне справедливую мысль, что «для многих, занимающихся проблемами наполеоновских войн, единственной методологической основой новых исследований до сих пор является преодоление идеологической составляющей, обозначаемой как "лжепатриотизм", под которым подразумевается нечто специфическое и свойственное только отечественной историографии»15. Историк сказал это по поводу того, что националистическая мифология зарождалась в наполеоновскую эпоху во всех национальных государствах Европу и является важной составляющей современных европейских исторических школ. Однако проблема современного противоборства исторических школ относительно Русского похода кажется намного более глубокой. Собственно, спор по многим вопросам эпохи 1812 г., а точнее, высказывание зачастую прямо противоположных точек зрения, является не историографической дискуссией, ведущейся по научным стандартам, а идеологической «войной», где каждая из сторон отстаивает свои цивилизационные мифы. В этой войне собственно фактические или источниковедческие ошибки, как и недостаточное знание исторического материала, не играют никакой роли. Здесь важнее всего представить «новую» концепцию события или процесса, которая рано или поздно окажется плохо замаскированной старой идеологе-мой. В конечном счете «историографический» вопрос в том, кто кого распропагандирует.

М.-П. Рей позиционирует свою книгу о Русском походе как «новый взгляд на 1812 год». Этот «новый» взгляд автор объясняет тем, что ей, автору, «захотелось показать читателю 1812 год с новой стороны, в глобальной перспективе (выходящей за рамки собственно военных аспектов), объединив французскую и русскую точки зрения и учитывая при этом все то, что прочувствовали и пережили военные и гражданские лица, прошедшие это испытание»16. М.-П. Рей заявляет, что историки «не смогли передать в полной мере накал, жестокость и исключительность войны 1812 года», а кроме того,

15 Ивченко Л. Л. М. И. Кутузов в отечественной историографии 2000-2012 годов // 1812 год. Люди и события великой эпохи. Материалы Международной научной конференции. Москва, 19-20 апреля 2012 года. М., 2013. С. 111.

16 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 7.

«историки редко пытались сравнивать зачастую противоположные взгляды на одни и те же события», ну и, конечно же, «до настоящего времени историки не особо интересовались людьми». М.-П. Рей «кажется, что человеческому измерению войны историки не уделили достаточного внимания... и не всегда отдавали себе отчет о чувствах участников и свидетелей событий, о том, что пережили и что чувствовали военные и штатские»17.

Кажется, «новое» прочтение Русского похода, вынесенное в подзаголовок на обложку книги, является простым коммерческим трюком, необходимым для привлечения покупателей. Сопоставление различных точек зрения на события является простой обязанностью историка, не выполняя которую он и историком-то не является. «Человеческое измерение войны», если возможно такое понятие, абстрактное, туманное и ни о чем не говорящее, применить к описанию военных действий, просто является лишним обозначением одной из частей всей совокупности фактов о войне. Исследуя войну, ход военных действий и политических процессов, рассматриваются только существенные, повлиявшие в той или иной мере на ее ход события, процессы и явления. Вкрапление в военно-исторический текст жалоб на тяжелые условия похода, страдания населения, жестокость отношений (как это и сделано в книге М.-П. Рей), является просто неоправданным отступлением от цели книги. Если необходимо все-таки вычленить этот пласт войны, то это можно сделать в рамках специального исследования, не привязанного к описанию собственно военных действий. Тем более, что о страданиях и жертвах Войны 1812 г., эпических масштабах разрушений и бедствий, которые она принесла русскому народу, посвящены многие тонны печатной бумаги.

При анализе исследования французского историка, прежде всего, привлекает внимание состав исторических и историографических источников книги. М.-П. Рей в обзорах, тексте и примечаниях упорно называет Российскую национальную библиотеку Императорской библиотекой18. Приво-

17 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 8-9.

18 Рей М.-П. Александр I. С. 5; Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 10, 84 (С. 269. Прим. 29), 159 (С. 281. Прим. 95), 188 (С. 285. Прим. 5), 257 (Прим. 12), 268 (Прим. 28), 279 (Прим. 44).

дя исследованные по войне 1812 г. архивохранилища, автор называет Государственный архив Российской Федерации (который почему-то называется национальным) и Российский государственный архив древних актов19. Конечно, М.-П. Рей и во введении, и в перечне источников указывает Российский государственный военно-исторический архив, которым исследователь не пользовался лично, а смотрел (?) микрофильмы фонда ВУА, сделанные для Русского центра Иллинойского университета. Однако, как это ни покажется странным, никаких ссылок на архивные материалы этих архивов во всей книге нет. Во всем тексте есть только две ссылки на фонд 154 ВуА без указания реквизитов документов20. В книге есть только три ссылки на архивные документы, одна из них сделана на Отдел рукописей РНБ, на фонд К. А. Военского по интернет-сайту «1812», другая на «архивы» Н. К. Шильдера без указания реквизитов и, вероятнее всего, тоже сделана по электронному ресурсу, третья — на дело РГВИА без указания листов21. Кроме того, в тексте есть несколько ссылок на документы, опубликованные на сайте «1812»22, причем автор считает, что на этом сайте опубликовано «много неизданных документов Отечественной войны», повторяя в другой своей книге, что сайт «предлагает оригинальные версии многих неизвестных документов, связанных с Отечественной войной»23. Об уровне представлений автора о российских архивах говорит тот факт, что М.-П. Рей называет «Военным архивом» Отдел рукописей РНБ (естественно, называя Российскую национальную библиотеку Императорской)24. Как нам кажется, широкое описание якобы использованных российских архивов просто призвано затушевать в тексте книги отсутствие такой работы. Нет ничего зазорного в том, если историк не смог воспользоваться специализированным по теме архивом. Однако стремление выдать несуществующую архивную работу за действительность и бравировать этим на протяжении всей книги, на наш взгляд,

19 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 10, 295.

20 Там же. С. 51, 52 (С. 263. Прим. 41, 44)

21 Там же. С. 84 (С. 268. Прим. 28), 81 (С. 268. Прим 13), 147 (С. 279. Прим. 44), 147 (С. 279. Прим. 47), 153 (С. 280. Прим. 70-76).

22 Там же. С. 156 (С. 280. Прим. 82), 165 (С. 282. Прим. 113), 213-214 (С. 289. Прим. 23), 240-241 (С. 292. Прим. 56), 242 (С. 293. Прим. 60).

23 Там же. С. 293. Прим. 60; Рей М.-П. Александр I. С. 462. Прим. 392.

24 Там же. С. 257. Прим. 12.

является желанием ввести в заблуждение читателя и придать своей книге несуществующую авторитетность.

Не менее странным выглядит и большая часть ссылок на использованную литературу. Воспоминания русских участников похода цитируется автором по книге К. Грюнвальда25, представляющую собой своеобразный цитатник в отрывках, очень коротких, документов и воспоминаний о Русском походе26. Письмо Ж.-Б. Н. Шампаньи А. Коленкуру от 2 июня 1809 г. цитируется, например, со ссылкой на книгу автора об Александре I27. Однако там этот же отрывок цитируется по книге А. Вандаля28. Между тем, на этой же странице книги имеются ссылки и на саму книгу А. Вандаля. Мемуары А. Коленкура и Ф. Сегюра цитируются по французскому изданию книги американского журналиста Куртиса Кейта29. Причем тот же А. Коленкур цитируется и по отрывкам Кейта, и по отрывкам К. Грюнвальда. Возникает впечатление, что М.-П. Рей в глаза не видела французской книги знаменитого шталмейстера. Поэтому неудивительно, что автор не представляет себе, кто такой сам Арман Коленкур, поскольку считает его «крупным кавалерийским начальником Наполеона»30. М.-П. Рей путает его с родным братом, Огюстом Коленкуром, погибшим при Бородино. А ведь для историка наполеоновских войн, и прежде всего событий 1812 г., книга А. Коленкура — просто хрестоматийная. Ну и совсем странно, что документы М. И. Кутузова цитируются по книге французского романиста Э. Марко Сент-Илера31. В итоге наибольшее количество ссылок у М.-П. Рей приходится на опусы американского журналиста и французского беллетриста, которые, собственно, и являются «источниковой» базой труда М.-П. Рей, не только в военно-историческом, но в «стра-новедческо-цивилизационом» плане. Приходится констатировать, что научный аппарат книги находится в полном беспорядке и, соответственно, в таком же беспорядке находятся и большинство фактов и выводов книги.

25 Grunwald C. La Campagne de Russie. 1812. Paris, 1963.

26 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 66 (С. 265. Прим. 14), 115 (С. 273. Прим. 13), 122 (С. 274. Прим. 41), 216 (С. 289. Прим. 30), 257. Прим. 6, 15.

27 Там же. С. 22 (С. 259. Прим. 4).

28 Рей М.-П. Александр I. С. 227 (С. 455. Прим. 196).

29 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 32 (С. 260. Прим. 41), 36 (С. 261. Прим. 52),

30 Рей М.-П. Александр I. С. 267.

31 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 131 (С. 276. Прим. 87).

Помимо того, что сведения о России и Русском походе черпаются из американских фельетонов и французских второсортных романов, М.-П. Рей все время оценивает военно-политическую ситуацию 1812 г. с точки зрения нынешнего «мультикультурного» жителя «Объединенной Европы». Рассказывая о формировании литовских войск и попытке Наполеона образовать вассальное Литовское государство, М.-П. Рей вносит в понимание политической ситуации современное содержание. Автор утверждает, что французский император создал «национальную литовскую армию», чтобы «хотя бы символически представить ее (Литву) независимой»32. Однако в действительности литовские вооруженные формирования получали общую нумерацию с польскими войсками, не говоря о том, что некоторые части формировались в составе французской армии, а само «Литовское государство» становилось частью Общей Конфедерации Польши. Да, собственно говоря, ни в 1812 г., ни намного позже, литовские губернии не воспринимались ни в России, ни в самой Литве, ни уж тем более в Польше, как автономное историческое образование. Общеупотребительным языком в литовских губерниях был польский, делопроизводство в «новой Литве» было польским и на польском языке, вероисповедание — католическим. Поэтому говорить о «национальной литовской армии» и «независимом литовском государстве» в 1812 г. не только неправомерно, но и, более того, антиисторично.

Заблуждение французского историка по поводу положения Литвы в составе России во многом проистекает из сегодняшних воззрений европейцев на внешнеполитическую историю России. Так, М.-П. Рей заявляет, что «40 тысяч литовцев стали служить (французской) империи с энтузиазмом»33. Ни о каком энтузиазме при формировании литовских частей источники не сообщают. Литовские войска так и не были набраны и сформированы полностью до конца 1812 г., при столкновениях с русскими войсками просто бежали с поля боя или сдавались в плен. Численность всех собранных литовских войск в процессе формирования исчислялась в 19 тыс. чел., налицо же их состояло в начале ноября 1812 г. около 12 тыс. чел.34

32 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 86.

33 Там же. С. 45.

34 Dundulis B. Napoléon et la Lituanie en 1812. Paris, 1940. P. 209-217; Iwaszkiewicz J. Litwa w roku 1812. Krakow; Warszawa, 1912. S. 368-369, 372.

Примечательно выразил свой «энтузиазм» по отношению к французской оккупации подкомиссар Смолевичского магазина Михай. Избитый до полусмерти при ограблении магазина французскими солдатами, он в сердцах заявил, что век будет помнить и «освобождение и возрождение отечества»35.

Неверна и характеристика английского агента в России Р. Т. Вильсона, на мнение которого на протяжении всей книги ссылается М.-П. Рей, называя его «членом генерального штаба Александра I», «человеком, которому доверял сам царь», считая, что он «дипломат, доверенное лицо Александра I»36. Точную характеристику Вильсону дал еще Вандаль, книгу которого М.-П. Рей неоднократно цитирует. Вандаль называет Вильсона одним из «тех агентов, которые составляли так называемую бродячую дипломатию коалиции»37.

Хотя отечественная историографическая традиция называет его наблюдателем английского правительства при главной квартире русской армии, куда он прибыл 11 сентября 1812 г., это не так. Вильсон не обладал никакими полномочиями и был, скорее, агентом не английского правительства, а Александра I. Во-первых, Вильсон был близок к вигам, составлявшим тогда оппозицию торийскому правительству38. Во-вторых, он не представил Александру никаких полномочий в

35 Акты, издаваемые Виленскою комиссиею для разбора древних актов. Т. XXXVII. Документы и материалы, относящиеся к истории Отечественной войны 1812 г. Вильна, 1912. С. 474.

36 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 117, 148, 198.

37 «Без определенного местожительства, не имея определенного звания, они беспрестанно переезжали из одной столицы в другую, подогревая повсюду рвение наших [т. е. французских. — К. Ж.] противников; смотря по обстоятельствам, их или признавали, или отрекались от них, оставляли их в роли простых исполнителей поручений или возвышали до звания уполномоченных посредников» (Вандаль А. Наполеон и Александр I. Франко-русский союз во время Первой империи. Т. II. От Тильзита до Эрфурта. Ростов-на-Дону, 1995. С. 175). «Читая донесения о нем наших агентов, а также его дневник о пребывании в Петербурге, представляющий собой настоящий светский вестник, где к политике примешиваются рассказы о балах и пикантные мнения о женщинах, узнаешь в нем человека, привыкшего находить в придворных и кабинетных интригах свою родную стихию» (там же. С. 176).

38 Орлов А. А. Союз Петербурга и Лондона. Российско-британские отношения в эпоху наполеоновских войн. М., 2005. С. 221.

качестве официального лица, а был принят им как известный в обществе противник Наполеона, наподобие Ж. де Местра или К.-А. Поццо ди Борго39. В-третьих, его спутник Д. Тир-коннел так же не имел никакого официального статуса, и, вопреки мнению русских официальных лиц, не состоял в штате посольства40. В-четвертых, сам Вильсон, в обращении к Александру не называет никакого официального статуса тогда, когда он должен был это сделать. В жалобе на Кутузова, принявшего для переговоров Ж. Лористона, Вильсон увещевает Александра «как человек преданный императору, империи и российской армии, и в качестве генерала союзной армии», но никак не полномочный представитель британского прави-тельства41. В-пятых, комментаторы «Внешней политики России» также не приводят никакого официального его статуса, а туманно называют его «представителем английского военного командования», что вообще лишено смысла, так как Вильсон не находился на действительной военной службе42.

Приехав в Главную квартиру русской армии 13 сентября 1812 г., Вильсон быстро стал приятелем Л. Л. Беннигсена и вошел в кружок недовольных фельдмаршалом генералов, каждый из которых преследовал свои корыстные цели. Собственно, сам того не ведая, английский агент в своих письмах императору стал проводником их интриг. Само нахождение Вильсона в главной квартире дает некоторые штрихи для освещения истории войны, однако пользоваться его письмами и «записками» как источниками надо чрезвычайно осторожно, не пытаясь заменить ими всю многогранную палитру документов и мемуаров об Отечественной войне 1812 г.

Вильсон, имевший право писать напрямую царю, начал досаждать тому сплетнями и небылицами о Кутузове, особенно напирая на его, якобы, старческую немощь, нежелание руководить войсками, медлительность, боязнь противника43.

39 Орлов А. А. Союз Петербурга и Лондона. Российско-британские отношения в эпоху наполеоновских войн. М., 2005. С. 218.

40 Дубровин Н. Ф. Отечественная война в письмах современников (1812-1815 гг.). М., 2007. С. 187.

41 Дубровин Н. Ф. Указ. соч. С. 170.

42 Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы Российского Министерства иностранных дел. Серия первая. 1801-1815 гг. Т. 6. 1811-1812 гг. М., 1962. С. 771.

43 См.: Дубровин Н. Ф. Указ. соч.

Эти обвинения едва не поколебали Александра после известия о переговорах М. И. Кутузова с Ж. Лористоном 23 сентября 1812 года. Фельдмаршала перед императором отстояли П. А. Зубов, А. А. Аракчеев, А. С. Шишков, А. Д. Балашев и Б. Ф. Кнорринг44 и, видимо, Н. П. Румянцев, Н. И. Салтыков и П. Н. Волконский.

История доноса Вильсона на Кутузова о переговорах последнего с Лористоном показательна для понимания поведения английского агента в ставке Кутузова. Вместе с тем этот эпизод красноречиво характеризует представление М.-П. Рей о работе Главной квартиры русской армии и роли в ней Кутузова. Вот что автор пишет об этом эпизоде: «Желая знать истинные намерения Наполеона, он (Кутузов) решил, с согласия Волконского, встретиться с Лористоном ночью, в укромном месте, у русских передовых постов»45. В нашем воображении сразу возникает картина, как Кутузов в потемках, по буеракам, сильно чертыхаясь, согнувшись в три погибели, тайком пробирается к месту встречи с французским генералом. Но, оказывается, все это было зря, потому что автор в следующей же строке заявляет: «Новость о появлении французского эмиссара мгновенно распространилась в русском лагере». Эпизод встречи Кутузова с Лористоном в избе, в которой квартировал фельдмаршал, описан во множестве источников, в том числе и у самого сэра Роберта, на книгу которого постоянно ссылается М.-П. Рей. Кажется, что автор, мягко говоря, недостаточно хорошо с ней познакомился.

М.-П. Рей постоянно напоминает о том, что император «ненавидел и презирал» Кутузова, «питал к нему отвращение»46. Александр «гневался» за действия Кутузова, так же как на фельдмаршала чувствовали «гнев, ярость и раздражение» солдаты русской армии47. Даже не смотря на победоносное окончание войны «отношения Александра I и Кутузова по-прежнему отмечены недоброжелательностью»48.

44 Воейков А. Ф. Отрывок из статьи // Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 года, собранные и изданные П. И. Щукиным. Ч. VII. М., 1903. С. 278.

45 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 147-148.

46 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 105, 115; Рей М.-П. Александр I. С. 271.

47 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 213, 135, 155.

48 Там же. С. 239.

Доказательств «отвращения, ненависти и презрения» царя, как и свидетельств «гнева, ярости и раздражения» армии автор не приводит, так же как и «недоброжелательности» отношений полководца и императора после 1812 г.

Между тем, Александр не просто не ненавидел или не презирал Кутузова, но и прямо ему доверял. О доверии царя к фельдмаршалу и его влиянии на императора говорит тот факт, что все сотрудники главной квартиры главнокомандующего были убеждены в том, что Александр возвращал Кутузову все написанные на него доносы. А. П. Ермолов в воспоминаниях писал: «Узнал я, что, отправляя из Петербурга Кутузова к армиям, государь отдал ему подлинные мои к нему письма». Ему вторит другой сотрудник Главной квартиры, А. А. Щербинин: «Вскоре после Тарутинского сражения Кутузов получил от Государя письмо, которое послано было Беннигсеном Его Величеству. В этом письме заключался донос на Кутузова». Об этом же свидетельствует А. И. Михайловский-Данилевский: «Фельдмаршал до такой степени пользовался доверенностью государя, что император посылал к нему обратно письма партикулярно от различных генералов из армии к особе е. в. писанные». Еще один квартирмейстерский офицер подтверждает их догадки: «Позднее, во время дела при Тарутине, Кутузов стал больше в милости; он узнавал об интригах Беннигсена непосредственно от императора. Кутузов, в своей хитрости, не подавал виду, что он получал обратно доносы Беннигсена императору»49. «Он (император) утвердил представление князя Кутузова, препроводил к нему шпагу с лаврами и 100 тыс. рублей для Беннигсена и вместе с тем прислал донос его (Беннигсена на Кутузова)»50.

«Нелюбовь» Александра к Кутузову заставляет М.-П. Рей дать неприглядную характеристику фельдмаршалу: «Одноглазый, тучный и почти что немощный Кутузов был известен своей ленью, придворным раболепием, вкусом к роскоши

49 Ермолов А. П. Записки. 1798-1826. М., 1991. С. 215; Щербинин А. А. Записки // Харкевич В. И. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. Вып. I. Вильно, 1900. С. 43; Михайловский-Данилевский А. И. Записки. 1812 год // Исторический вестник. 1890. Т. 42. Октябрь. С. 159; Diest H. Aus der Zeit der Not und Befreiung Deutschlands in den Jahren 1806 bis 1815 / Hrsg. v. G. v. Diest. Berlin, 1905. S. 157.

50 Воейков А. Ф. Указ. соч. С. 279.

— даже во время кампаний при приеме пищи он пользовался серебряной посудой и любовными утехами»51. Возникает вопрос: как, каким образом Александр, характер и личность которого М.-П. Рей все же основательно изучила (судя по ее книге об Александре), мог в столь драматическую для Российского государства минуту назначить для ее спасения немощного, ленивого, раболепного, сибаритствующего развратника, а тем более назначить его «главнокомандующим для того, чтобы русская армия перешла в наступление»52?

Но вот несколькими строками ниже М.-П. Рей говорит что «харизматичный, опытный и храбрый Кутузов был в состоянии сплотить армию лучше, нежели это сумел сделать несчастный Барклай»53. Непонятно совершенно, почему Барклай был «несчастным», который, что может показаться французской писательнице новостью, ничего в должности не потерял от назначения Кутузова. М.-П. Рей дает не цельную характеристику полководцу, которая должна была бы вытекать из ее, исследовательницы, всестороннего изучения характера и личности фельдмаршала, а следует просто наиболее типичным характеристикам, исходившим от его недругов, а при необходимости подправить «логическую» связь своих рассуждений просто вставляет в них необходимые ей лоскутки «правдоподобия». Вот это «правдоподобие» рассказов западных ученых о российской истории и есть методологическая основа антирусской традиции западной историографии об эпохе 1812 г.

Касаясь нежелания Кутузова продолжать войну, М.-П. Рей пишет: «Этот замысел (заграничного похода) встретил возражения со стороны сестры Екатерины Павловны и матери, согласных в данном вопросе с Н. М. Карамзиным, а также со стороны штаба, особенно Кутузова и правительства — А. К. Разумовского и А. С. Шишкова»54. Возможность влияния на военно-политические планы русского царя его матери и сестры, да и самого Карамзина, до сих пор неизвестная в историографии, является очередным новшеством М.-П. Рей в рассмотрении вопроса о Заграничном походе. Трудно даже представить, как такое влияние могло осуществляться за несколько сотен или тысяч верст,

51 Рей М.-П. Александр I. С. 271-272.

52 Там же. С. 272.

53 Там же.

54 Там же. С. 288.

когда Александр еще 7 декабря 1812 г. покинул столицу. И совсем уж неожиданным выглядит причисление к сонму противников Заграничного похода Карамзина.

Следование М.-П. Рей в русле антирусской мифологии особенно ярко проявляется в распространении всяческих домыслов и небылиц, сопровождающих обыкновенно рассказы о войне, сами по себе которые являются или политически пропагандистскими, или весьма преувеличенными россказнями участников, пытающихся разжалобить своих читателей. Однако под пером М.-П. Рей все эти «анекдоты» так же становятся в систему неких доказательств. Эти «доказательства» варварства русских, беспричинно жестоких и кровожадных, чуть ли не пронизывают книгу. «После того, как у них все отбирали, пленных часто казнили на месте, закапывая или сжигая заживо, или передавали их крестьянам, которые, подвергнув их пыткам, казнили их, часто с языческими ритуалами». «Двигаясь по главной дороге... увидели толпу крестьянок с палками в руках, прыгающих вокруг срубленной сосны, на каждой стороне которой лежало около шестидесяти обнаженных пленников, распростертых, с головами на дереве. Эти фурии били их по головам в такт национальной мелодии или песне, которую они хором вопили». «В этот день в Вязьме около 60 пленников были погребены заживо в ямах, которые их заставили выкопать». «Я видел, как французского пленника за двадцать рублей продали крестьянам, которые крестили его при помощи котла с кипятком, а потом, еще живого, насадили на кусок острого железа». И резюме М.-П. Рей: «Эти варварские пытки и систематические убийства пленников вызвали возмущение Вильсона»55.

Надо сказать, что отечественные источники, ни документы, ни воспоминания, ни известные в научном обороте письма, не приводят ни единого случая издевательств над пленными, ни, тем более, их убийств. С нашей точки зрения, все эти пассажи в мемуарах военнослужащих французской армии являются просто выдумками, преследовавшими различные цели: разжалобить своих западных читателей, привлечь внимание к своим бедам и невзгодам, получить пенсию или субсидию, вызвать «уважение» пережитыми страданиями своих потомков. Крестьяне, возможно, казнили французских маро-

55 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 201-202.

73

деров, или, вернее, избивали их, если была для этого возможность, хотя подлинных свидетельств этому нет, и уж тем более вряд ли они придумывали какие-то замысловатые казни, так живописуемые М.-П. Рей вслед за мемуаристами. Совершенно очевидно, что никакие крестьяне не будут покупать за 20 рублей французского пленного, чтобы его казнить. Осенью 1812 г. средняя стоимость крестьянской коровы составляла 20 рублей56. Записки и доклады о действиях крестьянских отрядов в 1812 г. свидетельствуют о сдаче ими пленных русской военной или гражданской администрации57. Известно, что жестокое отношение к пленникам А. С. Фигнера вызывало среди офицеров русской армии возмущение и неприятие, а сам отряд А. С. Фигнера покинули все офицеры58. Но и это едва ли не единственное свидетельство о негуманном отношении к французам, оказавшимся в 1812 г. в руках противника.

В продолжение темы «жестокости» русских «варваров» М.-П. Рей красочно описывает убийства французских больных в госпиталях города Вильно. «В госпиталях Вильны были оставлены 5 тысяч раненых и больных; кроме того, около 10 тысяч солдат, в том числе отставшие и не способные двинуться в путь, стали жертвами казаков Платова. Когда русские вступили в город, они многих убили ударами пик и сабель, других взяли в плен. Некоторые казаки, жадные до добычи, даже продавали французских сирот парам, мечтающим о детях»59. И тут же автор цитирует мемуаристку: «Евреи вели себя самым варварским образом. Они сами выдавали русским несчастных французов, ослабевших и беззащитных; женщины разделяли их жестокость и убивали этих бедных солдат ударами туфель на каблуках. Из-под ворот текли кровь и вода»60. «убийство» казаками 15 тыс. французских больных и отставших в Вильно, конечно, очередная выдумка М.-П. Рей. Во-первых, не понятно, зачем это им, казакам, было нужно. Чтобы самим заразиться тифом и дизентерией? Во-вторых, казаки в Вильно и не заходили. Казачий корпус М. И. Платова 28 ноября 1812 г. обошел

56 Осенью-зимой 1812-1813 гг. корова в Псковской губернии стоила от 14 до 28 руб.

57 Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года. Сб. документов. М., 1962. С. 114, 144, 145, 181.

58 Давыдов Д. В. Дневник партизана. СПб., 2012. С. 101-102.

59 М.-П. Рей. Страшная трагедия. С. 235.

60 Там же.

город с юга и продолжил преследовать отступающую французскую армию, а авангард И. Е. Чаплица, в котором были казачьи полки, вошедший для занятия города, через несколько часов так же продолжил наступление. Кто же так живописно, как описывает это М.-П. Рей, «убивал» французских больных?

Далее М.-П. Рей приводит «свидетельство» француза на русской службе: «Явившись туда (в госпиталь при Базили-анском монастыре), мы стали свидетелями ужасного зрелища: из окон всех этажей этого огромного здания выбрасывали не только трупы, но и еще дышавших людей, чтобы, как нам было сказано, освободить место для русских раненых и больных, которые, в самом деле, прибывали в ужасающих количествах»61. Во-первых, «из всех окон» сильно сказано, потому что Базилианский монастырь и до сегодняшнего дня имеет два этажа. Во-вторых, откуда в Вильно могли прибывать русские раненые и больные «в ужасающих количествах»? Ну и в-третьих, госпитали освобождали от тел для их захоронения во избежание распространения эпидемии.

В госпиталях Вильно на момент его занятия русскими войсками находилось не менее 15 тыс. больных французской армии. При этом все они практически были обречены равнодушием и безразличием как раз французских властей, бросивших своих больных, раненых и изможденных людей на произвол судьбы. Вот что свидетельствует французский врач Бертран, осматривавший один из виленских госпиталей еще до прихода русских: «Многих стекол на окнах не хватало, крыша и потолки в разных местах были попорчены. Больные валялись в коридорах на снопах полусгнившей соломы или прямо на голом полу, ничем не прикрытые, в невыразимой грязи, так как они испражнялись и мочились под себя и никто не убирал нечистот. Несколько, только что вставших после болезни и еще шатающихся солдат кое-как исполняли обязанности служителей. Ничтожное количество крайне плохого мяса и хлеба было разделено между больными без всякого порядка. Не было необходимых лекарств, например рвотного. Многие больные выползали тайком в монастырский огород и там с голоду набрасывались на сырые овощи. В шпалерах огорода потом найдено было не мало трупов этих несчастных. В этом госпитале единовременно скоплялось до 900 больных»62.

61 М.-П. Рей. Страшная трагедия. С. 237.

62 Бернацкий Н. Н. События в Вильне во время Отечественной войны. Вильна, 1912. С. 134-135.

Лейтенант 6-го полка Рейнской Конфедерации Ф. Зоден, кстати, получивший 26 сентября 1812 г. орден Почетного Легиона, рассказывает о госпиталях в Ковно: «Так как в монастыре не было ни дверей, ни окон, то наше пребывание в нем при сильной непогоде было в высшей степени печальным. Оконные проемы были, насколько возможно, заткнуты соломой, были принесены дрова и в кельях разожжен костер, вокруг которого вместе расположились на привал офицеры и солдаты, чтобы обогреться в лютый холод; об отдельных лучших квартирах для офицеров при таких обстоятельствах нельзя было и думать. Все остальные монастыри в городе были оборудованы под лазареты, и были так заполнены ранеными и больными, что не хватало места, чтобы принять новых. По причине нехватки медикаментов, врачебной помощи, надлежащего ухода и, особенно, нехватки дров, в этих лазаретах умирало чрезвычайно большое число людей, и ужасным было зрелище, когда я однажды вышел из своего бивуака — так как по-другому я не могу назвать нашу теперешнюю квартиру — в город и увидел перед воротами лазарета обоз, нагруженный обнаженными покойниками, которых вывозили из города окоченевшими и застывшими, и бросали через проруби в Неман»63.

В патологоанатомическом кабинете клиники О. Франка, в которой был устроен госпиталь, французские больные выпили спирт и употребили в пищу патологоанатомические препараты64. Это происходило в то время, когда склады в Вильно буквально ломились от хлеба.

Вообще, останавливаться на всех подробностях книги М.-П. Рей и посвящать ей развернутую критику нет возможности просто потому, что вопросы возникают на каждой странице. В книге нет ни малейших следов критики источников: все они «правдивы» только потому, что их цитирует уважаемый доктор Сорбонны. Помимо этого, автор не представляет себе ни военно-исторических подробностей, ни, тем более, карт военных действий. Все сказанное вместе создает в книге удивительную смесь «информации», которая на самом деле является антиисторией. Можно только привести примеры, как такую книгу можно «анализировать».

63 Soden F., von. Beitrage zum Geschichte des Krieges in den Jahren 1812 und 1813. Arnstadt, 1821. S. 39.

64 Вильна и окрестности. Путеводитель и историческая справочная книжка. Вильна, 1883. С. 114.

Вот М.-П. Рей пишет: «Обычно пехотинцы, делая 76 шагов в минуту, проходили за день 20-25 км»65. Однако, 76 шагов в минуту, это так называемый «ординарный шаг», который использовался на поле боя, а походный шаг составлял 85-90 шагов в минуту66.

По ее словам, 26 июня 1812 г. Александр I из Вильно отправился в Петербург67. Нет, царь уехал из армии в ночь с 6 на 7 июля 1812 г., и не из Вильно, а из Полоцка, и не в Петербург, а в Москву68.

20 августа М. Б. Барклай де Толли, якобы, покинул пост командующего 1-й Западной армии69. И вновь — ничего подобного. М. Б. Барклай да Толли написал рапорт об увольнении 19 сентября 1812 г., а уехал из армии 22 сентября 1812 г., так, что никто его с поста командующего 1-й армией не смещал70.

«Английский генерал Роберт Вильсон, член генерального штаба Александра I»71. Никакого «генерального штаба Александра I» в 1812 г. не существовало, а уж тем более Вильсон не мог быть его «членом».

«Кутузов отсутствовал на поле боя» при Бородине72. Во время бородинского сражения Кутузов находился на высоте около д. Горки73, которая находилась ближе к линии столкновения, нежели курган у д. Шевардино, где пребывал Наполеон74.

Русская армия, обманув О. Себастиани на Рязанской дороге, «свернула к югу, в направлении к Тарутино»75. Русская

65 М.-П. Рей. Страшная трагедия. С. 68.

66 Reglement concernant l'exercice et les manœuvres de l'infanterie du 1er août 1791. Paris, 1792. P. 21, 144; Manuel de l'infanterie. 4tae éd. Paris, 1813. P. 90, 92, 94.

67 М.-П. Рей. Страшная трагедия. С. 74.

68 Тартаковский А. Г. Неразгаданный Барклай. Легенды и быль 1812 года. М., 1996. С. 52.

69 М.-П. Рей. Страшная трагедия. С. 106.

70 М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 1. М. 1954. С. 331-332; Барклай де Толли М. Б. Изображение военных действий 1812-го года. СПб., 1912. С. 42. Тартаковский А. Г. Неразгаданный Барклай. Легенды и быль 1812 года. М., 1996. С. 144.

71 М.-П. Рей. Страшная трагедия. С. 117.

72 Там же. С. 123.

73 Бородино. Документы, письма, воспоминания. М. 1962. С. 368, 377, 396, 398, 399.

74 Schuermans A. Itinéraire general de Napoléon Ier. Paris, 1908. P. 307-308.

75 М.-П. Рей. Страшная трагедия. С. 156.

армия 4 сентября 1812 г. свернула с Рязанской дороги не на юг, а на запад, и не на Тарутино, а на Подольск и Красную Пахру76.

М.-П.РейназываетКутузова^тарымгенералиссимусом»77. Слава Богу, Кутузов оставался лишь фельдмаршалом.

«Вскоре после полуночи 23 октября к Кутузову во весь опор примчался штабной офицер из 6-го корпуса Дохтурова»78. Д. Бологовский, в должности дежурного штаб-офицера 6-го корпуса, ночью с 10 на 11октября, имея несколько заводных лошадей, под проливным дождем, проехал расстояние в 15 км за 5-6 часов79.

«Пять дней спустя, 12 октября, ожесточенному сражению под Малоярославцем (городишко восемь дней (так!) переходил из рук в руки...) суждено было решить исход войны»80. Исход войны решило длительное пребывание Наполеона в Москве, где он ожидал мира.

«Русская армия испытывала подъем после прибытия в Волынь Дунайской армии под командованием П. В. Чичагова и Финляндского корпуса под началом П. Х. Витгенштейна общей численностью 144 тыс. солдат, которым удалось остановить продвижение французов на юг»81. Пассаж, который свидетельствует о полном незнании военных обстоятельств, и который, однако же, должен ввести в заблуждение читателя с тем, чтобы показать кардинальное, якобы, численное превосходство русской армии в ходе войны. П. Х. Витгенштейн командовал 1-м Отдельным корпусом, Финляндским командовал Ф. Ф. Штейнгель. Тем не менее, Финляндский корпус никоим образом не мог «прибыть в Волынь», поскольку с начала войны находился в Финляндии, оттуда передислоцирован в Ригу, а вначале октября прибыл под Полоцк, от-

76 «Армия, выступя левым флангом двумя параллельными колоннами, направилась к г. Подольску» (М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 1. С. 239). То есть, повернув круто направо (левым флангом — на военном языке), по ходу движения на юг, армия двинулась прямо на запад.

77 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 175.

78 Там же.

79 Попов А. Н. От Малоярославца до Березины. 1812 г. // Русская старина. 1877. Т. XVIII. С. 25.

80 Рей М.-П. Александр I. С. 275.

81 Там же.

куда двигался вместе с Витгенштейном севернее отступавшей французской армии в общем направлении на Борисов, Неменчин, Тильзит, т. е. по северным областям Белоруссии и Литве. Общая численность сил Чичагова и Витгенштейна в сражении на Березине составляла 55 тыс. чел, что сопоставимо в то время с численностью Великой армии. К тому же на Волыни против Чичагова находились австро-саксонско-польско-французские войска, общая численность достигала 50 тыс. чел., из-за чего Чичагов был вынужден разделить свою армию и прибыть на Березину в существенно ослабленном виде. Тем более, события на Волыни и под Полоцком, где находился Витгенштейн, никак не повлияли на решение Наполеона после Малоярославца перейти на Смоленскую дорогу и отступать по ней. Сделать это его заставил только «ленивый, развратный, немощный, раболепный» Кутузов.

«Одержав победу над отрядом графа Палена, Удино сумел оттеснить русских на правый берег реки и сохранить контроль над Борисовским мостом»82. Нет, мост через Березину был тогда же сожжен Чичаговым, тем более выражение «сохранить контроль» означает, что Удино мостом уже владел, что тоже неверно83.

М.-П. Рей подробно «описывает» постройку мостов у д. Студянка и начавшуюся переправу Великой армии, но ни словом не обмолвилась о 40-орудийной батарее, поставленной Наполеоном для прикрытия постройки мостов и перехода войск, которая мгновенно подавила сопротивление отряда Орурка на правом берегу84.

«Сотни, а затем и тысячи мужчин, женщин и детей... падали в ледяную реку и тонули, некоторым перерезали шею льдины»85. «Пальцы ломались как стеклянные, носы и уши, охваченные гангреной, порой отваливались. В некоторых текстах есть намеки на потерю половых органов»86. «Описание» М.-П. Рей «страданий» французской армии на протяжении всей книги становится настолько «обыденным», что автор вынуждена прибегнуть к «усилению» впечатления, производимого «описанием» этих «страданий» у читателя. И это «уси-

82 М.-П. Рей. Страшная трагедия. С. 215.

83 Харкевич В. И. 1812 г. Березина. СПб., 1893. С. 105.

84 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 217-219.

85 Там же. С. 220.

86 Там же. С. 227.

ление» приводит ее к необходимости приводить выдумки, не соответствующие не только исторической правде, но и просто законам физики.

«Наполеон приказал возглавить арьергард Виктору, чьи войска были усилены баварским частями генерала фон Вреде»87. Поскольку М.-П. Рей постоянно не указывает даты событий, ею «описываемых», ее утверждения зачастую становятся просто повисающими в воздухе, делая и без того невнятную военно-историческую картину вовсе лишенной событийно-логической связи. Фразы, содержащие имена и топонимы, у М.-П. Рей не несут никакой связи с действительностью и являются просто украшениями абзацев. Читателю приходится только предполагать, что автором имеется в виду. Попробуем разобраться только в одной этой фразе историка. Итак, никаких распоряжений о вступлении в арьергард К. Вреде от Наполеона не получал. 4 декабря 1812 г. (нов. ст.) А. Бертье передал Вреде распоряжение Наполеона, чтобы баварский корпус перешел в Нарочь, а на следующий день сообщил ему, что император одобрил его переход в Слободку88. Последнее перед своим отъездом распоряжение Наполеона 5 декабря 1812 г. (нов. ст.) предписывало Бертье отправить баварский корпус в Гродно89. Наконец, вечером 9 декабря 1812 г. Вреде получил через Бертье приказ И. Мюрата о поступлении его в арьергард в подчинении М. Нея, а не К. Виктора90.

Г. Маре, «желая спасти выживших солдат Великой армии от нападений казаков Платова. решил. послать им на помощь часть своей резервной армии. Кроме дивизии генерала Луазона, это 10-тысячное войско включало в себя 2 бригады неаполитанских пеших егерей и почетного караула под командованием генералов Кутара и Франчески»91. Никакой «резервной армии» у Г. Маре, да и у самого Наполеона, не существовало. Неаполитанской гвардейской кавалерийской

87 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 229.

88 Voelderndodff E. Observation sur l'ouvrage de Mr. le Comte Ph. de Ségur. Munic, 1826. P. 147-148.

89 Correspondance de Napoléon Ier. T. 24. Paris, 1868. P. 336.

90 Voelderndodff E. Op. cit. P. 148; Sauzey A. Les Allemands sous les Aigles françaises. Essai sur les Troupes de la Confédération du Rhin. 1806-1813. T. V. Nos Alliés les Bavarois. Paris, 1910. P. 257.

91 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 230.

бригадой командовал генерал Ф. Пепе92. Генерал Л. Кутар командовал 3-й бригадой 28-й дивизии и находился в это время в Вилейке93, за 128 верст от Вильно, а генерал Ж. Франчески, командовавший маршевой кавалерийской бригадой, был отправлен генералом К. Вреде во 2-й корпус еще 13 ноября94.

«Столкнувшись с такой враждебностью (жителей), уже 3 января Мюрат, Бертье и Макдональд приняли решение о выводе войск из Кенигсберга»95. Мюрат, Бертье и Макдональд не находились вместе в Кенигсберге. Мюрат и Бертье покинули город 1 января 1813 г. при известии о Тауроггенской конвенции, когда сам Макдональд находился в Тильзите. В Кенигсберг он прибыл только 3 января 1813 г.96 и оставил город под натиском русских войск в ночь с 3 на 4 января.

И, наконец, М.-П. Рей пишет: «В это время на территории Российской империи уже не оставалось солдат Великой армии, кроме десятков тысяч военнопленных на Урале, и, с точки зрения как Кутузова, так и многих влиятельных людей, например, Шишкова, Россия нуждалась в мире. Их аргументы были прежде всего политическими: в новых войнах опять прольется русская кровь, и, поскольку стране враг больше не угрожает, народ не поймет этих войн, единение царя с народом, выкованное в трудностях и невзгодах, исчезнет. Назывались и геополитические причины: как мы уже говорили, с точки зрения Кутузова, падение Наполеона было выгодно не России, а Англии... Кроме того, с точки зрения фельдмаршала, будущее России и ее истинные интересы находились не в Европе, а в Османской империи и Азии. Наконец, если бы решение о наступлении все же было принято, для его успешного осуществления требовалось дождаться резервных войск, которые до этого момента не участвовали в бою»97. Весь этот пассаж пред-

92 Capello G. Gli Italiani in Russia nel 1812. Città di Castello, 1912. P. 323-325.

93 Krauss Th. Geschichte der bayerischen Heeresabteilung im Feldzug gegen Russland 1812. Augsburg, 1857. S. 188-191.

94 Voelderndorff E. Op. cit. P. 96; Völderndorff u. Waradein E. Kriegsgeschichte von Bayern unter König Maximilian Joseph I. Bd. 3. München, 1826. S. 276.

95 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 242.

96 Reboul F. Campagne de 1813. Les prélimimaires. T. 1. Le commandement de Murat (5 décembre 1812 — 16 janvier 1813). Paris, 1910. P. 271-282.

97 Рей М.-П. Страшная трагедия. С. 242.

ставляет собой чистую выдумку. Во-первых, никаких «десятков тысяч пленных» на Урале никогда не бывало. Неизвестны никакие ни высказывания, ни «аргументы» ни Кутузова, ни Шишкова, так подробно описанные автором, ни против, ни за продолжение войны. М.-П. Рей фантазирует, в том числе, и в русле современной европейской антирусской парадигмы: Россия — азиатская страна, и ее интересы — в Азии.

Как это ни печально, но книга Д. Ливена, в целом отличающаяся от книги М.-П. Рей в лучшую сторону, оказывается так же наполненной голословными утверждениями и неубедительными положениями, которые проистекают, прежде всего, из традиционной антирусской мифологии, в большинстве случаев и являющейся «методологической» основой исторических книг о России. Д. Ливен, например, буквально повторяет суждение, тиражированное Н. А. Троицким вслед за А. П. Ер-моловым98, о Кутузове и П. П. Коновницыне, причем не стесняясь в словах: «Кутузов и Коновницын были ленивыми и малоэффективными управленцами. Ключевые документы лежали нерассмотренными и неподписанными по нескольку дней»99. Д. Ливен усиливает этот посыл, утверждая: «При всех своих достоинствах Коновницына как полевого командира, он не имел ни должной подготовки, ни склонности к работе в ставке»100.

Во-первых, касаясь П. П. Коновницына, необходимо напомнить, что он имел большой опыт штабной работы и с младших чинов, изнутри, изучил работу штабов. В чине поручика, с 1789 г. он служил полковым адъютантом Семеновского полка, в 1791 г. премьер-майором поступил на службу в штаб Г. А. Потемкина на должность «генеральс-адьютанта»101. Именно на этой должности он познакомился с Кутузовым, который в 1812 г. помнил Коновницына именно как штабного офицера102. В 1807 г. Александр, возвращая Коновницына

98 Троицкий Н. А. Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты. М., 2002. С. 233-234; Ермолов А. П. Записки. 1798-1826 гг. М., 1991. С. 215.

99 Ливен Д. Указ. соч. С. 377.

100 Ливен Д. Указ. соч. С. 336.

101 Иванов Е. П. Генерал Петр Петрович Коновницын. Псков, 2002. С. 18-19.

102 После 1791 и вплоть до 1812 гг. пути Кутузова и П. П. Конов-ницына не пересекались. Понятно, и в этом свете становится более характеризующим Кутузова, его решение, видимо, не позднее 4 сентября 1812 г., неожиданно для всех назначить П. П. Коновницына своим дежурным генералом.

из отставки, определяет его в свиту по квартирмейстерской части, а чуть позже назначает дежурным генералом русской армии, воевавшей со Швецией в 1808-1809 гг.103 Оказывается, что банальное незнание Ермоловым и Троицким биографии Коновницына заставило их выдумывать всю историю, и это в конце концов подвело Д. Ливена.

Именно назначение Коновницына дежурным генералом лишало властных прерогатив Ермолова как начальника штаба 1-ой армии. Само собой, что окружение Кутузова в лице П. П. Коновницына, К. Ф. Толя, П. С. Кутайсова и Н. Д. Ку-дашева «оттерло» Ермолова от любой возможности влиять на течение дел. Понятно, почему он, Ермолов, любимчик царя, сделавший головокружительную карьеру, в своих записках так неблагожелательно отзывается о Коновницыне. Обида, затаенная «свирепым, завистливым и самолюбивым»104 Ермоловым, объясняет его предвзятое отношение и к самому Кутузову в своих мемуарах.

Во-вторых, Д. Ливен (впрочем, так же, как и М.-П. Рей), очень плохо представляет себе не только работу русского «штаба», но и простую субординацию в нем. Вот он называет Л. Л. Беннигсена «главой его (Кутузова) ставки»105. Но «глава ставки» (хотя такого термина и военной истории, а тем более в 1812 г., не существовало) — это просто комендант главной квартиры, как это называлось в ту эпоху, которым у Кутузова в 1812 г. был полковник С. Х. Ставраков. Тут же Д. Ливен называет Ермолова начальником «Главного штаба объединенных Первой и Второй армий»106. Д. Ливен немножко запутался, кто же был начальником «Главного штаба», Ермолов или Бенниг-сен, но происходит эта путаница от того, что историк не знает настоящего положения дел.

16 сентября 1812 г. Первая и Вторая армии были объединены, соединенная армия стала называться Первой, впо-

103 Иванов Е. П. Указ. соч. С. 34-38.

104 Служивший ранее под началом Ермолова капитан Семеновского полка А. В. Чичерин 2 апреля 1813 г. заметил: «Между тем, насколько я мог заметить, он по характеру свиреп и завистлив, в нем гораздо больше самолюбия, чем мужества, необходимого воину» (Чичерин А. В. Дневник. 1812-1813 гг. М., 1966. С. 168).

105 Ливен Д. Указ. соч. С. 336.

106 Там же.

следствии Главной107. Командование армией «вручалось» Барклаю де Толли, а ее начальником штаба «оставался» Ермолов. 19 сентября 1812 г. Барклай де Толли подал рапорт об увольнении (22 числа того же месяца уехав из армии), и на следующий день Кутузов принял командование Главной армии на себя на себя108. 21 октября 1812 г. Кутузов назначил на должность главнокомандующего Первой, или Главной, армией А. П. Тормасова109. Но вместе с этим Кутузов «оперативно» разделил Главную армию так, что все «авангарды», корпуса, отдельные отряды, выделенные из нее, подчинялись непосредственно ему, Кутузову, а Тормасову подчинялась та часть армии, которая не выделялась из ее состава «в действия» против неприятеля. Таким образом, управление Главной армией, которое и до сих-то пор было чисто формальным, стало с этого дня просто «техническим», в котором главнокомандующий Первой армией и его штаб, прежде всего в лице Ермолова, выполняли только распоряжения Кутузова и его окружения. Насколько это управление было «техническим», показывает жалоба Тормасова управляющему Военным министерством А. И. Горчакову, в которой он считал себя наказанным «чувствительно», потому что «неожиданная перемена, последовавшая в положении моем. отняла у меня всю охоту к службе»110. Ему вторил Кутузов, заявлявший 31 октября 1812 г. императору, что «Тормасов огорчен несколько потерей командования (третьей) армиею»111. И это в то время, когда Тормасов получил командование Главной армией! Это и заставило Ермолова фактически бросить свою штабную «должность» и 6 ноября 1812 г. принять командование отдельным отрядом, преследовавшим отступавшего непри-ятеля112. Оставаясь формально «начальником штаба первой армии» до конца войны, 19 декабря 1812 г. Ермолов был по

107 М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 1. М., 1954. С. 314.

108 Там же. С. 331-332.

109 М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 2. М., 1954. С. 179-180.

110 Потрашков С. В. «Неизвестный» главнокомандующий: генерал от кавалерии А. П. Тормасов в Отечественной войне 1812 года // Эпоха 1812 года. Исследования. Источники. Историография. XIII: Сборник материалов. К 200-летию Венского конгресса. М., 2015. С. 300.

111 Потрашков С. В. Указ. соч. С. 300.

112 М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 2. С. 310; Ермолов А. П. Записки. С. 242.

высочайше изъявленному пожеланию назначен начальником артиллерии Главной армии113.

В-третьих, автор туманно представляет себе положение Беннигсена в русской армии. Чрезвычайный комитет, выбравший Кутузова главнокомандующим всеми армиями, 8 августа 1812 г. предписал ему «употребить под своим начальством в действующих армиях генерала от кавалерии барона Беннигсена по его (Кутузова) собственному усмотрению»114. Комитет в данном случае высказал волю императора, который хотел оставить в армии Беннигсена, отосланного оттуда Барклаем115. 16 августа 1812 г. Кутузов приказом о вступлении им в главное командование определил, что «Г. генерал от кавалерии барон Беннигсен состоять будет относительно ко мне на таком же основании, как и стоят начальники главных штабов относительно к каждому из г.г. главнокомандующих армиями»116. Комментаторы этого документа справедливо заметили, что в «Учреждении для управления большой действующей армии» такая должность отсутствует и сделали вывод о том, что «М. И. Кутузов в сущности и не назначал Л. Л. Беннигсена начальником своего главного штаба, а только определил объем его прав и обязанностей»117.

Однако этот вывод, хотя и имеет справедливую посылку, неверен. Поскольку эта должность юридически отсутствовала, то отсутствовали и связанные с ней права и обязанности. А поскольку в каждой из подчиненных Кутузову армий — 1-ой, 2-ой, 3-ей Западных и бывшей Молдавской — функционировали юридически оформленные руководящие органы — главнокомандующие с их штабами — то у Беннигсена и фактически не было объекта для приложения своих прав и обязанностей, то есть какого-либо военного подразделения. Попросту говоря, Кутузов разрешил Беннигсену быть при нем бесплатным советчиком, ни за что не отвечавшим, но зато ни на что и не влиявшим. Кроме того, Кутузов отгородился от Беннигсена собственным штатом приближенных, а именно, 19 августа 1812 г. он назначил полковника Кайсарова своим

113 М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 2. С. 628.

114 М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 1. С. 73.

115 Вел. кн. Николай Михайлович. Переписка императора Александра I с сестрой вел. кн. Екатериной Павловной. СПб., 1910. С. 82.

116 М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 1. С. 92.

117 Там же.

дежурным генералом, а полковника Толя фактически назначил своим генерал-квартирмейстером, то есть на должности, посредством которых Кутузов на самом деле осуществлял свои властные полномочия118. Таким образом, Кутузов нейтрализовал любые попытки вмешательства со стороны Беннигсена в прерогативы главнокомандующего.

Д. Ливен не обошел вниманием и вопрос об отношении Кутузова к войне за границей империи. Английскому историку необходимо было показать первенствующую роль русского императора в антинаполеоновской коалиции, а для этого надо было показать важность перенесения военных действий в Европу. Однако эта справедливая цель оказалась основанной на неверных посылках. Д. Ливен, указывая, что Кутузов был противником заграничного похода русской армии, добавляет «новый» аргумент к старой версии российской либеральной историографии119: «Кутузов относился к подобной перспективе (заграничному походу) без энтузиазма... Многие (русские) офицеры придерживались того же мнения. Весной иностранные наблюдатели стали отмечать недостаток энтузиазма относительно продолжения войны в Главной квартире и среди многих русских генералов»120. По Д. Ливену получается, что некое недовольство (неизвестное нам до сегодняшнего дня) в русской Главной квартире поздней весной 1813 г. свидетельствует о нежелании Кутузова воевать за границей.

Далее Д. Ливен продолжает в том же духе: «Император справедливо сомневался в правильности взглядов Шишкова и Кутузова, считавших, что Наполеон более не представляет серьезной угрозы для безопасности России»121. Неизвестно ни о каких высказываниях Кутузова ни против, ни за продолжение войны. Его взгляды никак не отражены ни в его распоряже-

118 М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 1. С. 95.

119 Богданович М. И. История царствования императора Александра I и России в его время. Т. III. СПб., 1869. С. 482; Шильдер Н. К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. Т. 3. СПб., 1897. С. 142; Вел. кн. Николай Михайлович. Император Александр I. Опыт исторического исследования. Т. 1-2. СПб., 1912; Военский К. А. Акты, документы и материалы для политической и бытовой истории 1812 года. Т. 1-3. СПб., 1909-1912; Троицкий Н. А. Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты. М., 2002.

120 Ливен Д. Указ. соч. С. 377-378.

121 Там же. С. 379.

ниях или официальных письмах, ни в докладах императору, ни в частной переписке. Однако еще 25 ноября 1812 г., за две недели до приезда царя в армию, Кутузов уже отдавал распоряжения о переходе границы русскими войсками, преследовавшими остатки французской армии122.

Тезис о нежелании Кутузовым вести войну за границей утверждается без отсылок к источникам, однако, еще М. И. Богданович и Н. К. Шильдер обосновывали этот тезис записками А. С. Шишкова и Вильсона. Что касается Шишкова, то известное место в его записках является апокрифом. Согласно этим запискам, мнение Кутузова высказано Шишкову в Вильно в декабре 1812 г. Однако Шишков приехал в Вильно на два дня позже императора, т. е. разговор мог состояться не ранее 13 декабря 1812 г. Невозможно, чтобы Кутузов, разославший за три недели (с 25 ноября) в армию уже столько распоряжений, касающихся перехода и действий армии за границей, уже минимум как три дня имевший аудиенции с императором, на которых, без сомнения, обсуждались мероприятия за границей, муссировал бы эту тему с государственным секретарем. Кутузов, ловкий придворный, хитрый политик и человек старой закалки, ни под каким видом не стал бы обсуждать вопрос, уже решенный на высшем уровне. Кроме того, этот эпизод представлен в записках в виде прямой речи от первых лиц, как пьесе, что является исключением в записках Шишкова. И, наконец, этот разговор появился только во втором издании записок, выпущенных в Берлине в 1870 г., тогда как в первом издании 1831 г. его не было123.

Перевод высказывания Кутузова, приводимого для подтверждения данного тезиса, высказанного, якобы, Вильсону, до сих пор имел различные смыслы. В новейшем переводе слова Кутузова, сказанные им, будто бы, вечером 12 октября 1812 г., звучат так: «Мне не интересны ваши возражения. Я

122 «Хотя главная армия на несколько дней и остановится около Вильны, но легкие войски корпусов графа Витгенштейна и армии адмирала Чичагова действовать будут за Неман... Между тем, если бы случилась надобность войти в границы Пруссии, тогда сие безостановочно сделаю.» (М. И. Кутузов Александру I, 25 ноября 1812 г., м. Ра-дошковичи: М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 2. М. 1955. С. 455).

123 А. С. Шишков. Краткие записки адмирала А. С. Шишкова. СПб., 1831; А. С. Шишков. Записки, мнения и переписка адмирала А. С. Шишкова. Т. 1. Берлин, 1870. С. 167-168.

предпочитаю построить для неприятеля "золотой мост", [нежели] получить "смертельный удар". Помимо сего снова повторю уже сказанное вам: я отнюдь не уверен, что полное уничтожение императора Наполеона и его армии будет таким уж благодеянием для всего света. Наследие его не достанется ни России, ни какой-либо другой континентальной державе, но той, которая уже владеет морями и превосходство которой станет тогда нестерпимым»124. Очевидно, что эта фраза не содержит ничего политически предосудительного или неверного с военной точки зрения125. Из этой фразы никак не следует, чтобы Кутузов был против заграничного похода. «Уничтожение императора Наполеона» и захват русскими Польши, Саксонии и Пруссии — две разные вещи. Предположить, что Кутузов мог отрицать необходимость захвата Польши и оставить Восточную Пруссию под французской оккупацией, невероятно. Фальсифицированный характер записок Вильсона,

124 Вильсон Р. Т. Повествование о событиях, случившихся во время вторжения Наполеона Бонапарта в Россию и при отступлении французской армии в 1812 году. М., 2008. С. 196.

125 Фраза Р. Вильсона относится не к нежеланию М. И. Кутузова вести войну за границей, а к медлительности, с точки зрения Р. Вильсона, русского наступления осенью 1812 г. Сам эпизод относится ко времени Малоярославецкого сражения. Дневник Р. Вильсона испещрен его недовольством по поводу «медлительности» М. И. Кутузова. Но, сам того не замечая, он постоянно противоречит себе. Вот Р. Вильсон, которому надоели бесконечные марши Главной армии, решил накоротке заехать сразу в авангард М. А. Милорадовича: «Стремясь наискорейше попасть к месту действия, я попытался проехать через болото; сначала провалилась моя заводная лошадь и сразу вослед подседельная вместе со мною. Я держался руками и не без затруднений был вытащен, но промок до подмышек. Труднее было с лошадьми, однако и их удалось спасти. Оказавшись столь неожиданно перед водной преградой, принуждены мы были ехать вокруг леса» (Вильсон Р. Личный дневник 1812 года // Звезда. 1995. № 7. С. 144). Ни 40-верстные «чрезвычайно тяжелые» марши войск (там же. С. 145), ни то, что «сегодняшний день армия оставалась без пищи, боюсь, что и завтра ничего не изменится, потому как обоз безнадежно отстал» (там же. С. 144), ни то, что «успехи следуют с такой стремительностью, что мне затруднительно даже отмечать их в моих депешах» (там же. С. 148), не могут примирить Р. Вильсона с «медлительностью» М. И. Кутузова и заставляют его пугать русского царя: «Я уже объявил о своем отъезде из армии, если он останется командующим» (там же. С. 144).

касаясь именно Малоярославецкого сражения, проиллюстрирован А. Н. Поповым126.

Вопрос о взаимоотношениях М. И. Кутузова и Александра I в эпоху 1812 г. в отечественной историографии дискутируется давно. Во-первых, это «вопрос» о необходимости продолжать войну за границами империи и «негативное» отношение полководца к заграничному походу, во-вторых, отрицательное отношение императора к фельдмаршалу и, наконец, в-третьих, это неспособность М. И. Кутузова руководить войсками и военными действиями. В общем, происхождение и бытование этой традиции изложены Л. Л. Ивченко127. В своем биографическом труде о М. И. Кутузове она убедительно показала последовательность и цельность характера полководца и несостоятельность большинства мифов о нем, в первую очередь касающихся его деятельности в 1812 г.128 Кроме того, недавно была приведена критика этих основных посылок отечественной историографии по поводу взаимоотношений М. И. Кутузова и Александра, в том числе и основные источники историографической традиции129.

Д. Ливен, так же как и М.-П. Рей, находится в плену традиционных антироссийских мифов. Как и в книгах М.-П. Рей, у него на страницах рассыпано множество несуразностей на уровне бытового, обыденного, обывательского, анекдотического представления на Западе о русских реалиях. Эти анекдоты становятся фоном «научных» книг, в данном случае по

126 Попов А. Н. От Малоярославца до Березины. 1812 г. // Русская старина. 1877. Т. XVIII. С. 420-433.

127 Ивченко Л. Л. Александр I, М. И. Кутузов и начало Заграничных походов 1813-1814 гг. в отечественной историографии // Освободительные походы русской армии 1813-1814 гг. в истории России и Европы: Материалы Международной научной конференции (Москва, 25-26 марта 2014 г.). М., 2014. С. 143-175.

128 Ивченко Л. Л. Кутузов. М., 2012. С. 358-466.

129 Жучков К. Б. Русско-французское противостояние в конце 1812 — начале 1813 гг. Проблемно-историографический очерк. М., 2013. С. 22-37; Кутузов. Pro et contra (Образ Кутузова в культурной памяти об Отечественной войне 1812 года), антология / Сост. В. В. Лапин, В. Г. Гончарова, вступ. Статья, коммент. В. В. Лапин. СПб., 2012. С. 578-586; Безотосный В. М. Россия и шестая антинаполеоновская коалиция // Эпоха 1812 года в судьбах России и Европы: Материалы Международной научной конференции (Москва, 8-11 октября 2012 г.). М., 2013. С. 139-140.

истории эпохи 1812 г. Так, Д. Ливен пишет, что русские ополченцы при Бородино «были вооружены преимущественно вилами и топорами» и «большинство ополченцев в декабре 1812 г. были по-прежнему вооружены вилами»130. Типичный образец представления о «варварский» России. На самом деле, напротив, большинство ополченцев в 1812-1813 гг. были вооружены ружьями, частично пиками, ополченческая кавалерия была вооружена пистолетами и саблями131. Более того, ополчение включало в себя даже две конно-артиллерийские роты132. Только из Сестрорецкого завода и Санкт-Петербургского арсенала ополчению отпущено в 1812 г. 48226 ружей. Кроме этого, ополчение вооружалось ружьями из Смоленского, Московского, Киевского, губернских и уездных арсеналов, ружья покупались на ярмарках (например, Макарьевской).

Как и М.-П. Рей, Д. Ливен не знает карты военных действий, т. е. не представляет логической связи военных событий и обстоятельств, проистекавших последовательно одно из другого. Вот, например, Д. Ливен почти повторяет пассаж французской исследовательницы, а точнее, буквально удваивает ее ошибку: «17 сентября, однако, переправившись через реки Москва и Боровск, Кутузов резко свернул на юг. Двигаясь быстрым маршем, он пересек дороги на Каширу и Тулу прежде, чем свернуть на юг на Старую Калужскую дорогу, которая вела от Москвы на юго-запад»133. Вот что получается: двигаясь на юг, резко свернули на юг, а потом еще раз свернули на юг. Во-первых, русская армия сворачивала, начиная свой знаменитый марш-маневр, в Боровском перевозе, тогда как реки под названием Боровск не существует ни под Москвой, ни вообще где-либо в России (см. рис. 1). В-вторых, русская армия, повернула не на юг, а круто на запад, фактически двигаясь с юга в обход Москвы, заходя Наполеону в тыл134.

130 Ливен Д. Указ. соч. С. 271, 314.

131 Народное ополчение в Отечественной войне 1812 г. Сб. документов. М., 1962. С. 20, 22, 55, 65, 66, 76, 136, 138, 179, 207, 208, 215, 269, 284, 334, 340.

132 Народное ополчение в Отечественной войне 1812 г. С. 264.

133 Ливен Д. Указ. соч. С. 286.

134 «Армия, выступя левым флангом двумя параллельными колоннами, направилась к г. Подольску» (М. И. Кутузов. Т. IV. Ч. 1. С. 239). То есть, повернув круто направо, по ходу движения на юг, армия двинулась прямо на запад.

Отдаленное представление Д. Ливена и М.-П. Рей об обстоятельствах сложного и опасного флангового маневра, предпринятого Кутузовым, которым он поставил Наполеона не просто в оперативный тупик, а фактически на грань поражения, свидетельствует об их собственном непонимании хода военных действий, а, следовательно, и непонимании полководческих замыслов сторон и их реализации. В итоге читатель, прежде всего западный, получает неверную историческую информацию и судит о военно-исторических фактах неверно. И что еще важнее, западный читатель лишен возможности оценить полководческие достижения российского военачальника. Наконец, подобные военно-исторические «описания» создают «незыблемый» историографический фон, этакую своеобразную историографическую «непоколебимость», в которой не будет существовать иных точек зрения.

Окончательно Д. Ливен подтверждает свое плохое знание военных обстоятельств следующей фразой: «Возможно, пожар помог отвлечь внимание Наполеона от флангового маневра Кутузова, совершенного от Рязани до Калужской

Рис. 1. Схема-план Тарутинского марш и его интерпретация в книгах М.-П. Рей и Д. Ливена

дороги»135. Непонятно, каким образом Кутузов с армией мог попасть в Рязань, а оттуда обратно на Калужскую дорогу. Это уже третья ошибка при описании одного и того же события.

Как и П.-П. Рей, Д. Ливен рассуждает с позиции типичного «просвещенного» европейца, имплицитно считая Запад выше России: «Р. Вильсон должен был вернуться в армию с обещанием императора продолжать войну против Наполеона до тех пор, пока по эту сторону границы не останется ни одного вооруженного француза»136. Неудивительно, что английский историк искренне считает, что русский царь должен был отчитываться и что-то обещать английскому генералу. Это вообще в тренде британской внешнеполитической парадигмы. Как будто Александр и не издавал манифест, в котором поклялся «не вложить меч в ножны».

А вот военная аксиома, наспех придуманная Д. Ливеном: «Русский главнокомандующий имел все основания избегать решительных сражений с Наполеоном, в которых ключевую роль всегда играла пехота. Учитывая недостаточную подготовленность своей пехоты, Кутузов едва ли собирался порвать с этой (большим количеством артиллерии в сравнении с пехотой) традицией»137. Русская пехота, бывшая в руках Кутузова, воевала с французами, турками, шведами, персами в 1799, 1805, 1806, 1807, 1809, 1810, 1811 гг. Утрируя, можно сказать, что она была мастером на все руки. По Ливену же получается, что оперативная система Барклая де Толли, а затем и Кутузова, основанная на отступлении вглубь страны и изматывании превосходящего противника, об авторстве и справедливости которой сломаны историками горы копий и пролиты реки чернил, происходит только от того, что русская пехота не умела воевать.

Обвинения в адрес Кутузова разрастаются: «Сколь бы ограниченным тактиком ни был Кутузов, ему не было равных в том, что касается связей с общественностью и поддержания боевого духа армии»138. Из чего Ливен делает такое заявление, как бы само собой разумеющееся? Это просто бездоказательное мнение историка, которое должно внушить западному читателю это утверждение как аксиому. Кутузов, боевой ге-

135 Ливен Д. Указ. соч. С. 287.

136 Там же. С. 318.

137 Там же. С. 333.

138 Там же. С. 338.

нерал, за 50 лет службы прошел последовательно все ступени военной карьеры. Где и когда была им проявлена ограниченность в тактике, историк не показывает, да и не может показать.

Типичны для западной мифологии и выводы Д. Ливена и о последствиях Тауроггенской конвенции: «С военной точки зрения, результатом подписания (Тауроггенской) конвенции стало то, что Восточная Пруссия и все [так! — К. Ж.] прочие прусские земли к востоку от Вислы сразу же оказались под контролем русских»139. Ливен тиражирует распространенную немецкую точку зрения, согласно которой только «добрая воля» генерала Г. Йорка стала причиной успешного наступления русской армии в Европе. Кроме того, «все прочие прусские земли к востоку от Вислы» — это территория в тысячу верст до Эльбы. Тауроггенская конвенция не отдала во власть русских войск даже Восточную Пруссию, не говоря уж о большем. Относительно бескровное продвижение русской армии на запад зимой — ранней весной 1813 г. было только следствие разгрома французской армии в России, а не тем, что Йорк отложился от французов.

Вот что пишет Д. Ливен дальше: «Численность солдат, фактически оставшихся в рядах корпуса Йорка к декабрю 1812 г., едва достигала 20 тыс. чел.»140. Во-первых, численность корпуса Йорка на начало декабря не имеет никакого значения, поскольку Тауроггенская конвенция заключена 31 декабря 1812 г. (нов. ст.), а во-вторых, 1 января 1813 г. в его корпусе состояло в наличии 9,6 тыс. чел.141

Дальше Д. Ливен строит «доказательную» конъектуру: «Если бы корпус Йорка остался бы вместе с Макдональдом и препятствовал бы наступлению русских, истощенному и несущему чрезмерные тяготы корпусу Витгенштейна было бы трудно силой пробиться [так! — К. Ж.] через позиции противника и оказаться в Восточной Пруссии».142 Непонятно, почему корпус Витгенштейна нес «чрезмерные» тяготы, а не обычные, то есть те, которые несли все русские войска в декабре 1812 г. Корпус Витгенштейна, с присоединившимся к нему корпусом Ф. Ф. Ле-

139 Ливен Д. Указ. соч. С. 382.

140 Там же. С. 383.

141 Ussel J., d'. La defection de la Prusse (décembre 1812 — mars 1813). Paris, 1907. P. 230.

142 Ливен Д. Указ. соч. С. 333.

виза (из состава Рижского гарнизона), составлял 31,8 тыс. чел. (не считая 10,5 тыс. чел. Петерб. и Новг. ополчения), тогда как корпус Ж. Макдональда на 31 декабря 1812 г., вместе с войсками Йорка, мог набрать едва 15,5 тыс. чел.143 Неясно, что могло ему помешать «силой пробиться через позиции противника». Но вот что невдомек автору, вероятно, так это то, что наступление в Восточную Пруссию велось силами Западной армии П. В. Чичагова и корпуса М. И. Платова, которые напрямую от Ковно, через Гумбиннен и Прейсиш-Эйлау выходили к Эльбингу, а, соответственно, и к Висле.144 Чичагов и Платов фактически перерезали путь отступления французам, и никакая нейтральная конвенция Йорка не играла никакой роли в занятии русскими войсками Восточной Пруссии. В добавок 27 декабря 1812 г. Ф. О. Паулуччи захватил прусский Мемель и тем самым открыл путь в тыл французским войскам через Куршскую косу.145 Кроме того, никакой Йорк и никакие прусские войска не стали бы защищать Восточную Пруссию, поскольку и Йорк, и Ф. Бюлов имели прямо противоположный приказ прусского короля, по которому они должны были, первый уйти в Грауденц и там запереться, а второй отступить в Померанию.146

Ну и как итог, Д. Ливен пишет: «Как только Мюрат узнал об измене Йорка, он спешным порядком отступил за Вислу, оставив крепость-порт Данциг с сильным гарнизоном внутри в качестве последнего аванпоста Франции на землях Восточной Пруссии»147. Конечно, Мюрат никуда не отступал, а сам лично уехал 1 января 1813 г. (нов. ст.) в Эльбинг, а не за Вислу, а французские войска пытались сопротивляться русскому наступлению в Восточной Пруссии до 13 января (нов. ст.), когда их последние отряды перешли Вислу. «Оставил» Данциг не Мюрат, что может вызвать у читателя неверное впечатление о

143 Osten-Sacken O. Militärisch-politische Geschichte des Befreiungskrieges im Jahre 1813. Bd. I. (Vorgeschichte). Vom Njemen bis zur Elbe. Berlin, 1903. S. 488.

144 Reboul F. Campagne de 1813. T. 1. P. 303-305.

145 Reboul F. Opit. cit. P. 282.

146 Andrees H. Der Einfluss des Flügeladjutanten Freiherrn Ludwig von Wrangel auf dei Konvention von Tauroggen. Berlin, 1907. S. 70; Voss W. Die Konvention von Tauroggen. Berlin, 1910. S. 26; [Prittwitz К.] Beiträge zur Geschichte dea Jahres 1813. Von einem höhern Offizier der preussischen Armee. Bd. 2. Potsdam, 1843. S. 17.

147 Ливен Д. Указ. соч. С. 383.

его «самостоятельности», а Наполеон, который задолго до этого приказал французской армии отступать в Данциг и там запереться148. Более того, Данциг находится на правом берегу крайнего правого рукава Вислы, впадающего в Балтийское море, на территории тогдашней не Восточной, а Западной Пруссии.

Напоследок, рассуждая о русском наступлении в Пруссии, Д. Ливен допускает фразу, вполне объясняющую его приблизительное знакомство с реалиями той войны: «К мобилизации всех ресурсов Восточной Пруссии на военные нужды приступили немедленно. Русский генерал-губернатор задел бы чувства очень многих — как это в поистине грубой форме проделал Паулуччи в занятом русскими Мемеле, если бы освободил местных должностных лиц от клятвы, данной ими своему королю, и завел разговор о возможном присоединении к России. Впоследствии Александр назначил на эту должность барона фон Штейна»149. В доказательство «грубости» Паулуччи Д. Ливен ссылается на «злобное» [так! — К. Ж.] письмо Витгенштейна Александру150. Вся фраза автора вызывает не просто недоумение, а ощущение того, что автор не только плохо представляет сами военные действия, но и военно-политические обстоятельства. Из нее видно, что Д. Ливен считает, будто Паулуччи был «генерал-губернатором» какой-то части (или всей?) Восточной Пруссии, а «впоследствии» на этот «пост» назначен К. Штейн. Паулуччи, будучи Рижским генерал-губернатором, возглавил часть своего гарнизона для преследования отступавших французов и в ходе этого преследования на капитуляцию взял прусский Мемель, защищаемый французским гарнизоном. Вполне естественно, что Паулуччи считал город с враждебным гарнизоном, сдавшийся на военную капитуляцию, обязанным выплатить компенсацию. Конечно, никакой речи в деятельности Паулуччи не шло об освобождении от присяги коронных чиновников и уж тем более о «присоединении» Мемеля к России. Это, конечно, современные фобии западного историка. Но представлять себе Паулуччи как «генерал-губернатора» в прусской провинции, это полный антиисторический произвол. И совсем удивительно, что Д. Ливен считает и К. Штейна «генерал-губернато-

148 Correspondance de Napoléon Ier. T. 24. Paris, 1868. P. 380.

149 Ливен Д. Указ. соч. С. 383.

150 Там же. С. 421. Прим. 13.

ром» Восточной Пруссии, назначенным русским царем. Даже трудно вообразить, как это выглядит в фантазии английского историка. На самом деле император Александр 18 января 1813 г. назначил Штейна временным уполномоченным русского правительства в освобожденных прусских провинциях с целью «направить ее [Восточной Пруссии] военные и финансовые средства на поддержку наших операций против французских войск», контролировать расход средств на ведение войны, конфисковать французскую собственность и, наконец, организовать созыв и вооружение ландвера и ландштурма151. Причем полномочия Штейна рассчитывались до подписания предполагаемого русско-прусского договора, однако, в результате конфликта с Йорком, бывшим губернатором Восточной Пруссии, он вынужден был покинуть Кенигсберг. Очевидно, Д. Ливен искренне считает, что русское правительство назначает своих губернаторов в чужие страны, в том числе и дружественные, и это «мнение» тоже лежит в русле современных представлений среднего европейца о России.

Приходится констатировать, что подробный разбор только двух абзацев книги Д. Ливена показывает натяжки автора, к которым он прибегает для «доказательства» своих положений, которые, в свою очередь, призваны создать у читателя устойчивое впечатление как о военной несостоятельности русской армии, так и о перманентной «агрессивной» политике русских в отношении соседей.

Подводя итоги, следует отметить, что зарубежные историки, как кажется, добросовестно пытающиеся разобраться в хитросплетениях Русского похода, зачастую опираются не на новейшие исследования российских историков, а на устарелые историографические тезисы и концепции, противоречащие не только накопленной отечественной наукой совокупности военно-исторических фактов об эпохе 1812 г. и их интерпретации, но и своим собственным утверждениям. Не смотря на свои положительные качества, книги М.-П. Рей и Д. Ливена отражают, на наш взгляд, не только все возрастающий интерес западных историков к объективному освещению вклада России в разгром Наполеона, но и существовавшую долгое время на Западе мифологизацию (если не сказать, демонизацию) русской истории.

151 Поход русской армии против Наполеона в 1813 г. и освобождение Германии. Сб. документов. М., 1964. С. 26-27.

Литература

1812 год в судьбах России и Европы: сборник трудов международной научной конференции. Санкт-Петербург 6-7 декабря 2012. СПб., 2012.

Акты, издаваемые Виленскою комиссиею для разбора древних актов. Т. XXXVII. Документы и материалы, относящиеся к истории Отечественной войны 1812 г. Вильна, 1912.

Барклай де Толли М. Б. Изображение военных действий 1812-го года. СПб., 1912.

Безотосный В. М. Россия и шестая антинаполеоновская коалиция // Эпоха 1812 года в судьбах России и Европы: Материалы Международной научной конференции (Москва, 8-11 октября 2012 г.). М., 2013. С. 138-148.

Бернацкий Н. Н. События в Вильне во время Отечественной войны. Вильна, 1912.

Богданович М. И. История царствования императора Александра I и России в его время. Т. III. СПб., 1869.

Бородино. Документы, письма, воспоминания. М., 1962.

Вандаль А. Наполеон и Александр I. Франко-русский союз во время Первой империи. Т. II. От Тильзита до Эрфурта. Ростов-на-Дону, 1995.

Вел. кн. Николай Михайлович. Император Александр I. Опыт исторического исследования. Т. 1-2. СПб., 1912.

Вел. кн. Николай Михайлович. Переписка императора Александра I с сестрой вел. кн. Екатериной Павловной. СПб., 1910.

Вильна и окрестности. Путеводитель и историческая справочная книжка. Вильна, 1883.

Вильсон Р. Личный дневник 1812 года // Звезда. 1995. № 7.

Вильсон Р. Т. Повествование о событиях, случившихся во время вторжения Наполеона Бонапарта в Россию и при отступлении французской армии в 1812 году. М., 2008.

Внешняя политика России XIX и начала XX века. Документы Российского Министерства иностранных дел. Серия первая. 1801-1815 гг. Т. 6. 1811-1812 гг. М., 1962.

Воейков А. Ф. Отрывок из статьи // Бумаги, относящиеся до Отечественной войны 1812 года, собранные и изданные П. И. Щукиным. Ч. VII. М., 1903. С. 278-279.

Военский К. А. Акты, документы и материалы для политической и бытовой истории 1812 года. Т. 1-3. СПб., 1912.

Давыдов Д. В. Дневник партизана. СПб., 2012.

Дубровин Н. Ф. Отечественная война в письмах современников (1812-1815 гг.). М., 2007.

Ермолов А. П. Записки. 1798-1826. М., 1991.

Жучков К. Б. Русско-французское противостояние в конце 1812 — начале 1813 гг. Проблемно-историографический очерк. М., 2013.

Земцов В. М. Европейская война 1812-1814 годов: историки последних десятилетий в поисках методологических новаций // Эпоха 1812 года. Исследования. Источники. Историография. Доклады Международной конференции «Россия и Наполеоновские войны» (Межотне). XII: Сборник материалов. К 200-летию Заграничных походов российской армии 1813-1814 годов. М., 2014. С. 329-341.

Иванов Е. П. Генерал Петр Петрович Коновницын. Псков, 2002.

Ивченко Л. Л. Александр I, М. И. Кутузов и начало Заграничных походов 1813-1814 гг. в отечественной историографии // Освободительные походы русской армии 1813-1814 гг. в истории России и Европы: Материалы Международной научной конференции (Москва, 25-26 марта 2014 г.). М., 2014. С. 143-157.

Ивченко Л. Л. Кутузов. М., 2012.

Ивченко Л. Л. М. И. Кутузов в отечественной историографии 2000-2012 годов // 1812 год. Люди и события великой эпохи. Материалы Международной научной конференции. Москва, 19-20 апреля 2012 года. М., 2013. С. 111-128.

Ивченко Л. Л. Проблемы современной российской историографии наполеоновских войн // Эпоха 1812 года. Исследования. Источники. Историография. Доклады Международной конференции «Россия и Наполеоновские войны» (Межотне). XII: Сборник материалов. К 200-летию Заграничных походов российской армии 1813-1814 годов. М., 2014. С. 342-361.

Канипская Г. Н. «Северный сфинкс» глазами французского историка (О книге М.-П. Рей «Александр I») // Французский ежегодник. 2010: Источники по истории Французской революции XVIII в. и эпохи Наполеона. М., 2010. С. 458-463.

Кутузов: pro et contra (Образ Кутузова в культурной памяти об Отечественной войне 1812 года), антология / Сост. В. В. Лапин, В. Г. Гончарова, вступ. статья, коммент. В. В. Лапин. СПб., 2012.

Ливен Д. Россия против Наполеона: борьба за Европу, 18071814. М., 2012.

М. И. Кутузов. Сб. документов. Т. IV. Ч. 1-2. М., 1954-1955.

Михайловский-Данилевский А. И. Записки. 1812 год // Исторический вестник. 1890. Т. 42. Октябрь.

Народное ополчение в Отечественной войне 1812 года. Сб. документов. М., 1962.

Орлов А. А. Союз Петербурга и Лондона. Российско-британские отношения в эпоху наполеоновских войн. М., 2005.

Освободительные походы русской армии 1813-1814 гг. в истории России и Европы: Материалы Международной научной конференции (Москва, 25-26 марта 2014 г.). М., 2014.

Отечественная война 1812 года в современной историографии: сборник обзоров и рефератов. М., 2012.

Попов А. Н. От Малоярославца до Березины. 1812 г. // Русская старина. 1877. Т. XVIII. С. 21-68.

Потрашков С. В. «Неизвестный» главнокомандующий: генерал от кавалерии А. П. Тормасов в Отечественной войне 1812 года // Эпоха 1812 года. Исследования. Источники. Историография. XIII: Сборник материалов. К 200-летию Венского конгресса. М., 2015. С. 286-306.

Поход русской армии против Наполеона в 1813 г. и освобождение Германии. Сб. документов. М., 1964.

Рей М.-П. Александр I. М., 2013.

Рей М.-П. Страшная трагедия. Новый взгляд на 1812 год. М., 2015.

Ренан Э. Апостол Павел. М., 1991.

Тартаковский А. Г. Неразгаданный Барклай. Легенды и быль 1812 года. М., 1996.

Троицкий Н. А. Фельдмаршал Кутузов: мифы и факты. М., 2002.

Харкевич В. И. 1812 г. Березина. СПб., 1893.

Чичерин А. В. Дневник. 1812-1813 гг. М., 1966.

Чудинов А. В. и др. «Россия против Наполеона: Борьба за Европу, 1807-1814» Доминика Ливена // РИ. 2013. № 6. С. 3-51.

Чудинов А. В. О «глобализации» в историографии войны 1812 года (размышления над книгой М.-П. Рей) // Французский ежегодник. 2013. М., 2013. С. 61-74.

Шеин И. А. Война 1812 года в отечественной историографии. М., 2013.

Шильдер Н. К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. Т. 3. СПб., 1897.

Шишков А. С. Записки, мнения и переписка адмирала А. С. Шишкова. Т. 1. Берлин, 1870.

Шишков А. С. Краткие записки адмирала А. С. Шишкова. СПб., 1831.

Щербинин А. А. Записки // Харкевич В. И. 1812 год в дневниках, записках и воспоминаниях современников. Вып. I. Вильно, 1900.

Эпоха 1812 года в судьбах России и Европы: Материалы Международной научной конференции (Москва, 8-11 октября 2012 г.) М., 2013.

Andrees H. Der Einfluss des Flügeladjutanten Freiherrn Ludwig von Wrangel auf dei Konvention von Tauroggen. Berlin, 1907.

Capello G. Gli Italiani in Russia nel 1812. Città di Castello. 1912.

Correspondance de Napoléon Ier. T. 24. Paris, 1868.

Diest H. Aus der Zeit der Not und Befreiung Deutschlands in den Jahren 1806 bis 1815 / Hrsg. v. G. v. Diest. Berlin, 1905.

Dundulis B. Napoléon et la Lituanie en 1812. Paris, 1940.

Iwaszkiewicz J. Litwa w roku 1812. Krakow; Warszawa, 1912.

Grunwald C. La Campagne de Russie. 1812. Paris, 1963.

Manuel de l'infanterie. 4éme éd. Paris, 1813.

Prittwitz K. Beiträge zur Geschichte dea Jahres 1813. Von einem höhern Offizier der preussischen Armee. Bd. 2. Potsdam, 1843.

Osten-Sacken O. Militärisch-politische Geschichte des Befreiungskrieges im Jahre 1813. Bd. I. (Vorgeschichte). Vom Njemen bis zur Elbe. Berlin, 1903.

Reboul F. Campagne de 1813. Les prélimimaires. T. 1. Le commandement de Murat (5 décembre 1812 — 16 janvier 1813). Paris, 1910.

Reglement concernant l'exercice et les manœuvres de l'infanterie du 1er août 1791. Paris, 1792.

Sauzey A. Les Allemands sous les Aigles françaises. Essai sur les Troupes de la Confédération du Rhin. 1806-1813. T. V. Nos Alliés les Bavarois. Paris, 1910.

Schuermans A. Itinéraire general de Napoléon Ier. Paris: Picard. 1908.

Ussel J. d'. La defection de la Prusse (décembre 1812 — mars 1813). Paris, 1907.

Voelderndodff E. Observation sur l'ouvrage de Mr. le Comte Ph. de Ségur. Munic, 1826.

Völderndorff u. Waradein E. Kriegsgeschichte von Bayern unter König Maximilian Joseph I. Bd. 3. München, 1826.

Voss W. Die Konvention von Tauroggen. Berlin, 1910.

Жучков Константин Борисович, кандидат исторических наук, доцент кафедры отечественной истории (Псковский государственный университет, Псков, Россия), эл. почта: zhuchkov.konstantin@rambler.ru.

New Western Researches Devoted to the Era of 1812: Traditional Anti-

Russian Mythology within Historiographic "Innovations"

The books of the French and English historians P.-M. Ray and D. Livena are considerably distinguished from the numerous publications, which appeared in Russia, to mark the 200-year anniversary of the Patriotic War of 1812. The books drew attention of domestic historians with innovative approach to the research of history of Napoleonic wars, a complex illumination of diplomatic, military, social and ideological problems of the Era of 1812, the attention, nonconventional for the western historians, to the Russian sources and literature. Researches P.-M. Ray and D. Liven overwhelmingly received positive and quite often enthusiastic responses on round tables, conferences, in special articles and reviews. However, analyzing the books in details it becomes clear that authors in many respects didn't get rid of the scornful judgments and estimates inherent in the western historiography concerning participation of Russia in Napoleonic wars. The theses and provisions stated by the authors often are not simply superficial, but quite often contradictory to the sources known today and their interpretation in the Russian historical science, and sometimes are based on obviously false sources. It concerns also the military historic facts devoted to the description of the course of the war, and the relations in a military-political top of Russia, and many social phenomena in the Russian life, and, at last, the relationships in the Russian military command. Especially it was shown in the questions concerning M. I. Kutuzov's role in the Patriotic war of 1812 and his relationship with the Russian emperor, and traditional charges of Kutuzov's inability to direct troops, unwillingness to wage war beyond the borders of the Empire, and negative attitude of Alexander I to Kutuzov. As a result, M.-P. Ray and Liven's books, despite the historiographic "novelty" declared in them actually remain samples of a traditional western pseudo-historical formation of myths in which the established civilization estimates of Russian history eventually define the "historical" outline of the research.

Key words: historiography, Patriotic War of 1812, D. Liven, P.-M. Ray, M. I. Kutuzov, Alexander I, War of the Sixth Coalition.

Konstantin Zhuchkov, Associate Professor of the Department of Russian History, Candidate of Historical Sciences (Pskov State University, Pskov, Russia); e-mail: zhuchkov.konstantin@rambler.ru.

References

1812 god v sud'bah Rossii i Evropy: sbornik trudov mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. Sankt-Peterburg 6-7 dekabrja 2012. SPb., 2012.

Akty, izdavaemye Vilenskoju komissieju dlja razbora drevnih aktov. T. XXXVII. Dokumenty i materialy, otnosjashhiesja k istorii Otechest-vennoj vojny 1812 g. Vil'na, 1912.

Barklaj de Tolli M. B. Izobrazhenie voennyh dejstvij 1812-go goda. SPb., 1912.

Bezotosnyj V. M. Rossija i shestaja antinapoleonovskaja koalicija // Je-poha 1812 goda v sud'bah Rossii i Evropy: Materialy Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii (Moskva, 8-11 oktjabrja 2012 g.). M., 2013. S. 138-148.

Bernackij N. N. Sobytija v Vil'ne vo vremja Otechestvennoj vojny. Vil'na, 1912.

Bogdanovich M. I. Istorija carstvovanija imperatora Aleksandra I i Rossii v ego vremja. T. III. SPb., 1869.

Borodino. Dokumenty, pis'ma, vospominanija. M., 1962.

Vandal' A. Napoleon i Aleksandr I. Franko-russkij sojuz vo vremja Pervoj imperii. T. II. Ot Til'zita do Jerfurta. Rostov-na-Donu, 1995.

Vel. kn. Nikolaj Mihajlovich. Imperator Aleksandr I. Opyt istoricheskogo issledovanija. T. 1-2. SPb., 1912.

Vel. kn. Nikolaj Mihajlovich. Perepiska imperatora Aleksandra I s sestroj vel. kn. Ekaterinoj Pavlovnoj. SPb., 1910.

Vil'na i okrestnosti. Putevoditel' i istoricheskaja spravoch-naja knizhka. Vil'na, 1883.

Vil'son R. Lichnyj dnevnik 1812 goda // Zvezda. 1995. № 7.

Vil'son R. T. Povestvovanie o sobytijah, sluchivshihsja vo vremja vtorzhenija Napoleona Bonaparta v Rossiju i pri otstuplenii francuzs-koj armii v 1812 godu. M., 2008.

Vneshnjaja politika Rossii XIX i nachala XX veka. Dokumenty Rossijsk-ogo Ministerstva inostrannyh del. Serija pervaja. 1801-1815 gg. T. 6. 1811-1812 gg. M., 1962.

Voejkov A. F. Otryvok iz stat'i // Bumagi, otnosjashhiesja do Otechestvennoj vojny 1812 goda, sobrannye i izdannye P. I. Shhukinym. Ch. VII. M. 1903. C. 278-279.

Voenskij K. A. Akty, dokumenty i materialy dlja politicheskoj i bytovoj is-torii 1812 goda. T. 1-3. SPb., 1912.

Davydov D. V. Dnevnik partizana. SPb., 2012.

Dubrovin N. F. Otechestvennaja vojna v pis'mah sovremennikov (18121815 gg.). M., 2007.

Ermolov A. P. Zapiski. 1798-1826. M., 1991.

Zhuchkov K. B. Russko-francuzskoe protivostojanie v konce 1812 — nachale 1813 gg. Problemno-istoriograficheskij ocherk. M., 2013.

Zemcov V. M. Evropejskaja vojna 1812-1814 godov: istoriki poslednih desjatiletij v poiskah metodologicheskih novacij // Jepoha 1812 goda. Issledovanija. Istochniki. Isto-riografija. Doklady Mezhdunarodnoj konferencii «Rossija i Napoleonovskie vojny» (Mezhotne). XII: Sborn-ik materialov. K 200-letiju Zagranichnyh pohodov rossijskoj armii 1813-1814 godov. M., 2014. S. 329-341.

Ivanov E. P. General Petr Petrovich Konovnicyn. Pskov, 2002.

Ivchenko L. L. Aleksandr I, M. I. Kutuzov i nachalo Zagranichnyh pohodov 1813-1814 gg. v otechestvennoj istoriografii // Osvoboditel'nye po-hody russkoj armii 1813-1814 gg. v istorii Rossii i Evropy: Materialy Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii (Moskva, 25-26 marta 2014 g.). M., 2014. S. 143-157.

Ivchenko L. L. Kutuzov. M., 2012.

Ivchenko L. L. M. I. Kutuzov v otechestvennoj istoriografii 2000-2012 godov // 1812 god. Ljudi i sobytija velikoj jepohi. Materialy Mezhdun-arodnoj nauchnoj konferencii. Moskva, 19-20 aprelja 2012 goda. M., 2013. S. 111-128.

Ivchenko L. L. Problemy sovremennoj rossijskoj istoriografii napo-leonovskih vojn // Jepoha 1812 goda. Issledovanija. Istochniki. Is-toriografija. Doklady Mezhdunarodnoj konferencii «Rossija i Napoleonovskie vojny» (Mezhotne). XII: Sbornik materialov. K 200-letiju Zagra-nichnyh pohodov rossijskoj armii 1813-1814 godov. M., 2014. S. 342-361.

Kanipskaja G. N. «Severnyj sfinks» glazami francuzskogo istorika (O knige M.-P. Rej «Aleksandr I») // Francuzskij ezhegodnik 2010: Istochniki po istorii Francuzskoj revoljucii XVIII v. i jepohi Napoleona. M., 2010. S. 458-463.

Kutuzov pro et contra (Obraz Kutuzova v kul'turnoj pamjati ob Otechestvennoj vojne 1812 goda), antologija / Sost. V. V. Lapin, V. G. Goncha-rova, vstup. ctat'ja, komment. V. V. Lapin. SPb., 2012.

Liven D. Rossija protiv Napoleona: bor'ba za Evropu, 1807-1814. M., 2012.

M. I. Kutuzov. Sb. dokumentov. T. IV. Ch. 1-2. M., 1954-1955.

Mihajlovskij-Danilevskij A. I. Zapiski. 1812 god // Istoricheskij vestnik. 1890. T. 42. Oktjabr.

Narodnoe opolchenie v Otechestvennoj vojne 1812 goda. Sb. dokumentov. M., 1962.

Orlov A. A. Sojuz Peterburga i Londona. Rossijsko-britanskie otnoshenija v jepohu napoleonovskih vojn. M., 2005.

Osvoboditel'nye pohody russkoj armii 1813-1814 gg. v istorii Rossii i Evropy: Materialy Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii (Moskva, 25-26 marta 2014 g.). M., 2014.

Otechestvennaja vojna 1812 goda v sovremennoj istoriografii: sbornik obzorov i referatov. M., 2012.

Popov A. N. Ot Malojaroslavca do Bereziny. 1812 g. // Russkaja starina. 1877. T. XVIII. C. 21-68.

Potrashkov S. V. «Neizvestnyj» glavnokomandujushhij: general ot ka-valerii A. P. Tormasov v Otechestvennoj vojne 1812 goda // Jepoha 1812 goda. Issledovanija. Istochniki. Istoriografija. XIII: Sbornik mate-rialov. K 200-letiju Venskogo kongressa. M., 2015. S. 286-306.

Pohod russkoj armii protiv Napoleona v 1813 g. i osvobozhdenie Ger-manii. Sb. dokumentov. M. 1964.

Rej M.-P. Aleksandr I. M., 2013.

Rej M.-P. Strashnaja tragedija. Novyj vzgljad na 1812 god. M., 2015.

Renan Je. Apostol Pavel. M., 1991.

Tartakovskij A. G. Nerazgadannyj Barklaj. Legendy i byl' 1812 goda. M., 1996.

Troickij N. A. Fel'dmarshal Kutuzov: mify i fakty. M., 2002.

Harkevich V. I. 1812 g. Berezina. SPb., 1893.

Chicherin A. V. Dnevnik. 1812-1813 gg. M., 1966.

Chudinov A. V. i dr. «Rossija protiv Napoleona: Bor'ba za Evropu, 18071814» Dominika Livena // Rossijskaja istorija. 2013. № 6. S. 3-51.

Chudinov A. V. O «globalizacii» v istoriografii vojny 1812 goda (raz-myshlenija nad knigoj M.-P. Rej) // Francuzskij ezhegodnik. 2013. M., 2013. S. 61-74.

Shein I. A. Vojna 1812 goda v otechestvennoj istoriografii. M., 2013.

Shil'der N. K. Imperator Aleksandr I. Ego zhizn' i carstvovanie. T. 3. SPb., 1897.

Shishkov A. S. Zapiski, mnenija i perepiska admirala A. S. Shishkova. T. 1. Berlin, 1870.

Shishkov A. S. Kratkie zapiski admirala A. S. Shishkova. SPb., 1831.

Shherbinin A. A. Zapiski // Harkevich V. I. 1812 god v dnevnikah, zapis-kah i vospominanijah sovremennikov. Vyp. I. Vil'no, 1900.

Epoha 1812 goda v sud'bah Rossii i Evropy: Materialy Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii (Moskva, 8-11 oktjabrja 2012 g.) M., 2013.

Andrees H. Der Einfluss des Flügeladjutanten Freiherrn Ludwig von Wrangel auf dei Konvention von Tauroggen. Berlin, 1907.

Capello G. Gli Italiani in Russia nel 1812. Città di Castello. 1912.

Correspondance de Napoléon Ier. T. 24. Paris, 1868.

Diest H. Aus der Zeit der Not und Befreiung Deutschlands in den Jahren 1806 bis 1815 / Hrsg. v. G. v. Diest. Berlin, 1905.

Dundulis B. Napoléon et la Lituanie en 1812. Paris, 1940.

Iwaszkiewicz J. Litwa w roku 1812. Krakow; Warszawa, 1912.

Grunwald C. La Campagne de Russie. 1812. Paris, 1963.

Manuel de l'infanterie. 4éme éd. Paris, 1813.

Prittwitz K. Beiträge zur Geschichte dea Jahres 1813. Von einem höhern Offizier der preussischen Armee. Bd. 2. Potsdam, 1843.

Osten-Sacken O. Militärisch-politische Geschichte des Befreiungskrieges im Jahre 1813. Bd. I. (Vorgeschichte). Vom Njemen bis zur Elbe. Berlin, 1903.

Reboul F. Campagne de 1813. Les prélimimaires. T. 1. Le commandement de Murat (5 décembre 1812 - 16 janvier 1813). Paris, 1910.

Reglement concernant l'exercice et les manœuvres de l'infanterie du 1er août 1791. Paris, 1792.

Sauzey A. Les Allemands sous les Aigles françaises. Essai sur les Troupes de la Confédération du Rhin. 1806-1813. T. V. Nos Alliés les Bavarois. Paris, 1910.

Schuermans A. Itinéraire general de Napoléon 1er. Paris: Picard. 1908.

Ussel J. d'. La defection de la Prusse (décembre 1812 — mars 1813). Paris, 1907.

Voelderndodff E. Observation sur l'ouvrage de Mr. le Comte Ph. de Ségur. Munic, 1826.

Völderndorff u. Waradein E. Kriegsgeschichte von Bayern unter König Maximilian Joseph I. Bd. 3. München, 1826.

Voss W. Die Konvention von Tauroggen. Berlin, 1910.